Гидрокостюм 18

Майка познакомилась с Марком два года назад в социальной сетке. Он был модным столичным блогером-интеллектуалом, поборником рыцарского этикета и пиитом прекрасных дам, которых он иначе и не называл. Неудивительно, что на его странице всегда сидели в засаде полсотни экзальтированных дам от семнадцати до ста пятнадцати лет, включая Майку.

 

Встречались они, исключительно, в интимных целях, по первому его требованию. Её и это устраивало и даже меньшее. Она любила Марка, считала его гением и скорее бы дала себя убить, чем  огорчила бы. Любовь-«чёрная дыра», которая  однажды засосав человека, уже никогда не выпустит живым, а лишь отрыгнёт его труп, накрыла Майку. Вся её жизнь скукожилась до размера Марка. Нет, она много читала, ходила в театры, занималась спортом и была неплохим фотографом. Причём Майкины работы  усиленно стали брать издания именно с момента их знакомства. В конечном итоге всё это было нужно ей только для того, чтобы быть хоть каплю интересной ему,  чтобы он смог, походя, похвалить, бросив беглый взгляд на журнальный разворот или на неё саму.

Майка никогда не была амёбой. Вот и сейчас  - она пыталась выскочить из «чёрной дыры». Она никогда первая не звонила и не писала ему. Несколько раз Майка встречалась с другими мужчинами. Это были торопливые, одноразовые встречи, которые не принесли ей ни сексуального, ни психологического удовлетворения. Кроме того, непонятное чувство вины за связь с другими мужчинами ещё глубже погружали её в любовную бездну под именем Марк.

Если бы два года назад кто-то сказал ей, что с ней случится такое, она бы покрутила пальцем у виска в ответ.

Иллюзий насчёт Марка Майка не питала, знала, что, таких как она, у него ещё с десяток будет с постоянной ротацией.

В этот раз они встретились на блогерской тусовке, после которой он повёз её к себе домой, такое было впервые, раньше он всегда уезжал один, либо с другой девушкой. Когда они зашли в квартиру, Марк деловито полез рукой  под Майкину юбку, так ни разу и, не поцеловав её. Потом вытащил из шкафа, что-то лаково-чёрное и кинул ей: - Надень это.

 Она с удивлением обнаружила, что это был гидрокостюм с прорезью в промежности. Майка безропотно натянула костюм на голое тело, обнаружив, что он ей несколько велик. Видимо, Марк приобрёл его, ориентируясь на самую крупную самку.

Через пять минут всё было закончено. Он ушёл в душ, Майка лежала вся мокрая от пота внутри гидрокомбинезона и вспоминала все подробности их встреч. Как при очередном сексе Марк просил, чтобы она не раздевалась, как  несколько раз он оттолкнул её, когда Майка пыталась поцеловать его.

– Я не просто для него пустое место, он же брезгует! – осенило её.

А ещё этот его рассказ о Петре I – что все женщины Петра были ранжированы, согласно, его собственного женского табель о рангах – одну он трахал с поцелуями и разговорами, а другую просто задрав подол.

Майка живо представила себе мясной ряд – на переднем прилавке куски посочнее и послаще, на заднем - костлявые и заветренные. Она судорожно начала сглатывать слюну, чтобы её не вырвало на постель. Марк с завидным подъёмом описывал сексуальные подвиги Петра, но огорчало его одно – предположение, что от венерических заболеваний у Петра I возник простатит, вследствие которого он, в общем-то, и скончался.

 – Чёрт, он не только брезгует, он же параноик – вздрогнула Майка, когда он вышел из ванной комнаты. - Или ипохондрик - передумала она, и отправилась в ванну. Марк остался  расчёсывать свой роскошные каштановые локоны, перед огромным старинным зеркалом явно любуясь собой.

Когда она вышла, он уже сидел у компьютера и увлечённо что-то набирал, не обращая на Майку никакого внимания.

Она, памятуя о его неизменных привычках, пошла на кухню - поставила чайник и отварила сосисок. – Как коренной москвич может, есть эту гадость, – борясь с очередной подступающей тошнотой, поёжилась Майка. Но в этот раз тошнота не хотела уходить и она с тревогой подумала о худшем: – Чёрт…чёрт, только бы не анорексия. Майка страдала приступами анорексии и сменяющих их приступами булимии ещё со школы. В девятом классе она хотела, как и все девчонки, стать моделью, но её тело было явно объёмнее субтильных параметров, и полгода она изводила себя голодом. Всё закончилось обмороками и психиатром. С тех пор при больших потрясениях, анорексия возвращалась к ней. Болезнь не поддаётся лечению, так же как и алкоголизм, психиатр только купирует острую стадию.

- В центре Москвы в одной квартире находятся два психа, - похолодела Майка: - Впрочем, а кто из тех, кто в своём уме сейчас не псих? Она подошла к залихватски тарабанящему комментарии Марку и тихо спросила адрес, вызвала такси, быстро оделась. Он с явным раздражением оторвался от экрана, чтобы закрыть за ней дверь. Майка попыталась обнять его, ещё до конца не веря в собственные выводы, и почувствовала, как напряглись его бицепсы, удерживающие её на расстоянии от Марковой груди.

Майка чувствовала себя униженной, этаким маленьким котёнком, которого долго подманивали и когда он подошёл и начал ластиться, его пнули ногой, с улыбкой Айболита на лице. Она жалела себя, жалела Марка и гнала эту глупую, слезливую жалость, облепившую её всю, как проклятый гидрокостюм.

Ей вдруг пришла в голову мысль: – Нужно обмануть «чёрную дыру» и подсунуть ей свой фальшивый труп?

Выйдя из его подъезда, она открыла приложение Яндекс-такси и скопировала адрес Марка в записную книжку. Майка уже знала, как помочь  им обоим –  она пришлёт ему самую красивую надувную куклу, какую только найдёт в секс-шопе, с коровьими глазами и восторженно открытым ртом, одетую в футболку с надписью «Навечно твоя Майка».