Куля ему не сидится?

Утром в телевизоре - голова Прилепина. Закадровый женский голос сообщает, что ведущий современный российский писатель находится в Париже, где презентует свою новую книгу. Книга о предественниках Прилепина - писателяХ. кторые тоже брали в руки оружие и убивали людей,
И - слово Прилепину. Убегающие от объектива глазки, невнятное объяснение. Типа не я один такой, вот и великие постреливали. А если так - то и я великий.
Тут мне вспомнился один молодой человек. Он приносил мне на рецензию рукопись, состоящую из банальных полуфашистских утверждений. Я сказал молодому человеку, что он просто повторяет старые истины, отмеченные философами с мировыми имена. На что молодой человек гордо вскинул голову: "Если я своим умом дошел до мыслей великих, значит - и я великий"
Вот приблизительно так воспринимается прилепинская голова из телевизора. Он называет воевавших Лермонтова,Толстого, Гумилева и явно пытается втиснуться в их ряд. При этом забывая сказать, что никто из великих русских писателей не шёл на войну ради пострелять и покрасоваться.Война сама нашла их,все они стали в армейский строй, когда на Родину напал враг. И все их книги - это проклятия войне, и потому книги их насквозь пацифичны.
Прилепин же - это ходячая пропаганда войны.Он сам ищет себе войны.И находит.  И книги его - попытка оправдать собственные военные преступления. А это попутно пачкает кровью великие имена и русскую литературтру мирового уровня низводит до планки местечковых баек. Если уж Лев Толстой - убийца, тогда всем и всё можно.
Может - и можно. Но убийства людей ни из кого ещё не сделали Толстого. А вот прилепиных - это сколько угодно.