Так случилось ч. 35

  Мать замолчала.
 Саша видел - ей трудно. Можно и не говорить.
 - Это твоя жизнь...
 - Мне надо это сказать. В тот майский вечер на узкой улочке твоего отца я встретила, твоего отца. С друзьями он был, военную службу с ними проходил.
 - Военную службу...Отец служил в Подмосковье.
 - Василий служил в Подмосковье. Твой отец - в Баку, - она глубоко вздохнула, помолчала,снова набрала в грудь воздуха, напряглась вся, - высокий, стройный, красивый моряк... В увольнении был. Так случилось, сынок. Что-то с нами сталось тогда. С ним и со мной. Ничего не боялась. Как другой мир вдруг. Всё как в мечтах было, как в кино. Дома до меня никому дела не было. Муж  то на работе, то в горах, то отсыпается. Что забеременела, сразу поняла. Частица того счастья во мне жить стала.
  Так вот открылась сыну. Неожиданно... У его матери были тайны. Что сказать?.. Не думалось, не гадалось... Его отец... Тянулось молчание. Саша отца не много помнил. Но были моменты... Другой? Его отец - другой человек. Он где-то - где?
  Нет, не то.
  - ... Ты осталась в прежней семье. Ведь не ушла с ним? - Саша слышал себя, но, как будто другой человек говорил. Голос другой.
  - Долго его не видела. Плавали они где-то. Уж тут испугалась я. Дома боялась скандала. Боялась тебя потерять, как первого ребёнка. О разводе я и раньше говорила. Но Василий в партию вступать собрался. Ты мне, говорит, характеристику не порть. Пригрозил. Свекровь тогда как узнала, что уйти хочу, шлюхой меня назвала. Кричала.
  - Она знала?
  - Нет, никому я ничего не сказала. Беременная и беременная. Мужняя жена. Эту беременность она приняла благосклонно. Видно, время пришло. Захотелось и ей внуков. Тут наша очередь на квартиру подошла. Нам однокомнатную в новостройке давали. Но Василий с матерью подсуетились (отец его умер к тому времени) - дом, уже обветшавший, продали, заплатили кому надо было, и получили мы тесную, но трёхкомнатную квартиру. Ну, и мать его, конечно, поселилась с нами. В тебе она души не чаяла. Я, как и все тогда, вышла на работу, ты ещё грудничком был. Работу нашла близко к дому. Свекровь носила тебя ко мне на кормления. Она тебя, по сути, и выхаживала. Всегда пелёнки, рубашечки, ползунки твои свежие были, наглаженные.
  - А папа... Ну, Василий, знал, что ребёнок не его?
  - Я думала, не знал. Ошибалась. Когда тот страшный пожар случился, мне на работу позвонили. Я сразу в больницу поехала. Сидела с мужем до конца. Он перед самой смертью сказал мне, что больше всего в жизни жалеет о том, что ты не его сын. Последние слова его это были. И жизнь и смерть всё ставят на свои места, сынок. Но, сколько жили - ни одним словом не упрекнул меня.
  - А тот, что, так и не узнал? Ты его видела потом?
  - Он не знал. Отошёл в сторону. Думал, беременна от мужа. Стал с другой встречаться, с моей сестрой, очень он ей нравился. А что со мной у него было - не знала она. И до сих пор не знает. Так и дальше должно быть. Это её муж. Поженились они, дети родились.
  - Дядя Жора... - Саша почти прошептал.
  - Да, сынок. Но после мы с Жорой всегда как чужие были. Никому ни слова, что с нами случилось. Как Василий дознался - не известно мне. Когда его не стало, Жора тебя сыном называть стал. У меня тогда всё внутри перевернулось. А может, он и догадывался. Да что теперь гадать? Делить уже нечего.
  - Первенца не стало. Как вернулась? Почему тогда не ушла?
  - Так всё решилось. Крови я много потеряла. Идти больной некуда было. Мама похоронку на отца в сорок третьем получила, в сорок пятом второй раз замуж вышла, Галя родилась. Меня отчим не сильно привечал. А когда вышла замуж - всё, отрезанный ломоть. Потом мама умерла. Дом на Галю записал. Ещё жениться собирался... А Василий тебя очень любил. Гордился тобой, на работу к себе водил. Невозможно было сделать это - отнять тебя у него и у его матери.
  - А ты, как ты жила?
  - А как все, так и я. Думаешь, у других так уж счастье и рассыпано было?  В каждой семье не так что-то да было. У меня всё как-то и наладилось потом. Свекровь остепенилась, дочкой меня называть стала. Василий в семье жить стал, гулянья свои забросил. Семья, как семья. Зачем тебе всё это рассказала? Восемь лет назад у Павла родные на машине разбились - жена и сын погибли. Я, когда  их могилки  Паше помогала прибирать, подумала, что если от чужих, кто отец твой, узнаешь - обиду эту мне не простишь. Ни живой, ни мёртвой. Тайное, оно явным становится. Василий-то вызнал как-то... Люди, сынок, разные бывают. По-разному, что сталось, рассказать можно. Что о матери подумаешь... А жизнь, она сегодня есть, а завтра... кто знает. Вот так всё случилось, сынок. Василий, думаю, простил меня. И ты прости.
   На столе твои любимые пирожные,мама. Твой чай опять остыл. Вот свежий. Всё хорошо, мама. Я вырос не сиротой. Я получил родительские любовь, заботу и благословение. Я получил всё. А что было в твоей жизни - не мне судить. Растут твои внуки, за их будущее я в ответе. Судить буду только себя.

           ПРОДОЛЖЕНИЕ