Начало Зимней войны в интерпретации Красной звезды

Эта глава имеет целью найти подтверждение на страницах «Красной звезды» одной из причин изгнания Советского Союза из Лиги Наций – внезапного авианалета на Хельсинки 30 ноября 1939 года, приведшего к жертвам среди мирного населения.

А как началась эта война в интерпретации «Красный звезды» узнаем из ее очередного номера от 2 декабря 1939 г. :

«Столкновения советских войск с финскими войсками

Ленинград, 30 ноября (ТАСС). 30 ноября с. г. в 2 часа ночи в деревне Ковойня, что на северном береге Ладожского озере, группа финских солдат со стороны деревни Манесила, нарушив границу СССР, атаковала передовую заставу Красной армии. Нашими войсками финны с потерями были отброшены обратно на финскую территорию.

В эту же ночь на Карельском перешейке в 3 часа 15 минут со стороны деревни Раасули был открыт пулеметный огонь, после чего значительная группа финской пехоты атаковала деревню м. Коркиамяки. Контратакой наших пограничных частей финны были отброшены на их территорию. при этом захвачено 10 пленных солдат и один унтер-офицер.

В 4 часа утра до роты пехоты финнов пытались атаковать нашу заставу в деревне Термелово на Карельском перешейке, но были отбиты ружейно-пулеметным огнем.

По приказу Главного Командования Красной армии, ввиду новых вооруженных провокаций со стороны финской военщины, войска Ленинградского военного округа в 8 часов утра 30-го ноября перешли границу Финляндии на Карельском перешейке и в ряде других районов.

В районе Реболы и Поросозера части Красной армии продвинулись на 10—15 километров к западу от государственной границы.

На Петрозаводском направлении части Красной армии вышли на озеро Суо-Ярви.

На Карельском перешейке части Красной армии заняли деревню Мет-Сяпирти, станцию Куоккола и подошли к городу Териоки.

В ходе операции захвачено несколько десятков пленных.

Несмотря на неблагоприятную погоду, нашей авиацией произведены разведывательные полеты и сброшены бомбы на аэродромы Виипури (Выборг) и Хельсинки (Гельсингфорс)».

Естественно, без оперативной сводки Штаба Ленинградского Военного Округа нам не обойтись:

«Войска Ленинградского Военного Округа в течение 1 декабря продолжали движение вперед.

На Мурманском направлении нами занят порт Петсамо.

На Реболском направлении наши войска приближаются к станции Нурмес.

На Поросозерском и Петрозаводском направлении наши войска продвинулись на 25 километров от госграницы.

На Карельском перешейке — наши войска вышли к устью р. Топпалиен-Иоки на берегу Ладожского озера, заняли ст. Рауту Кексгольмской ж.- д., прошли гор. Териоки, заняли узловую станцию Тюрисева, пос. Каунис, ст. Ваммелсуу по жел. дороге ва Койвисто.

Финские войска, отходя, жгут деревни и насильно уводят население.

Финская авиация пыталась штурмовать наши войска на Карельском перешейке, но встретив отпор нашей авиации, быстро ушла в глубь финской территории. Во время бомбардировочных полетов нашей авиации финская авиация кое-где пыталась вступить в бой, при атом сбито 10 финских самолетов. Из нашей авиации не вернулись на свои аэродромы 2 самолета».

Подтверждение боевых вылетов нашей бомбардировочной авиации 30 ноября мы получили, к тому же находим следующую статью по этому поводу, которую привожу полностью:

«ПЕРВЫЙ ВЫЛЕТ

Капризная погода на Балтике. Летчики называют такую погоду просто — «мура». Но лететь, конечно, надо. Никакие дожди, никакая облачность не остановят стремительный полет сталинских соколов.

Рано утром капитан Саранчев был вызван в штаб, чтобы получить задание для своего звена. В штабе Саранчеву указали цели, а тут же у капитана созрел план. Долго думать было некогда. Через несколько минут капитан уже хлопотал около самолета.

Вместе с Саранчевым должны были лететь комиссар Зайченко и старший лейтенант Бауков. Экипажи быстро подготовились. Зайченко собрал их тут же, у самолетов, и сказал короткое, но веское напутственное слово:

— Крепче бить, товарищи! Метче, чтобы ни одна бомба не легла мимо цели... За Родину, за Сталина!..

Едва он успел это проговорить —  в воздухе, описав огненный полукруг, взвилась ракета. Сигнал взлета! Не прошло и минуты, как самолеты уже стартовали. Не смотря на снег, они, нагруженные бомбами, взлетели быстро и легко. Боевая задача звена — разбомбить аэродром в районе Гельсенки. Запасная цель — железнодорожный узел.

Через две-три минуты звено легло на курс. Погода сразу начала хмуриться, в поэтому летели низко. Был ранний час. Вокруг стояла почти сплошная темнота. Сквозь нее смутно вырисовывался горизонт. Временами шел дождь вместе со снегом.

Приближался Финский залив, это чувствовалось по дымке и моросящему дождю, который стеной вставал на пути. Покинули берег и пошли над водой. Под самолетами простиралась серая гладь Балтийского моря, и порою трудно было определить высоту.

Экипажи напряженно смотрели вниз. Вода обманчива: чуть зазеваешься, и можно врезаться, затонуть. Но Саранчев уверенно вел звено вперед на эту сплошную завесу облачности. Справа от него шел летчик Бауков со штурманом Зайцевым, слева — комиссар Зайченко со штурманом Ениным. Временами капитан посматривал на них — идут ли? Оба самолета, про-бивая мглу, точно следовали за ведущим.

Внизу иногда проскальзывали какие-то шаланды, баржи, маленькие пароходики. Вот уже стал заметно вырисовываться берег Финляндии. Тогда Саранчев применил хитрый маневр: развив скорость, он ловко сделал «горку» и вошел в облако. Внизу — Гельсинки...

Пока-что ни один из экипажей не видит вражеского аэродрома. И в этот момент летчики проявляют прекрасную инициативу. Бауков и Саранчев, чтобы не мешать друг другу действовать, уходят в стороны. Одним взглядом Зайченко определил их замысел. Значит, чтобы не терять времени, они решили ударить на запасную цель — железнодорожный узел. Комиссар отправляется на поиски аэродрома.

Проходит еще несколько минут полета. Внизу мелькают редкие пригородные селения. Потом потянулся лес. Погода такова, что крайне трудно нащупать место аэродрома. Но ведь не зря же полетели сталинские летчики! Взглянув еще раз на карту, Зайченко принимает смелое, далеко не безопасное решение: он разворачивает свою машину на 180 градусов и возвращается обратно. И вот тут-то, на обратном пути к Гельсинки, ему показались подо-зрительными пустые, незастроенные пятна земли.

Комиссар снижается, делает три круга. Так вот он, аэродром!

Внизу выявились ангары, цементированная взлетная площадка, аэродромные строения. Зайченко, как будто находясь у себя дома, спокойно берет трубку микрофона и предупреждает Енина:

— Будем бомбить. Приготовься!

Развернувшись, комиссар пошел на боевой курс. Слева мелькнули шесть истребителей противника. Комиссар косо посмотрел в их сторону — «черт с ними, пусть рыскают», и сказал:

— Приготовиться.

Облачность заслонила аэродром, но Зайченко прорывает ее пелену и точно наводит самолет на цель. Штурман мгновенно прицеливается, сбрасывает бомбы. Внизу блеснули столбы огня и дыма...

В это время экипажи Саранчева и Баукова бомбили железнодорожный узел. Комиссар попробовал было пройти туда и посмотреть результаты боевой работы товарищей, но облака сплошною стеной легли впереди. Он лег на обратный курс...

Когда самолет Зайченко уже подходил к своей территории, открыла бешеный огонь Финская зенитная артиллерия. Опять откуда-то выскочили истребители, но комиссар их перехитрил. Он вошел в облака и умелым маневром проскользнул через опасную зону...

Звено, хотя и действовало раздельно, но почти одновременно совершило посадку. Оно получило отличную оценку от командования. Отвратительная балтийская погода не помешала летчикам успешно отбомбиться и разведать новые объекты. Радисты экипажей Аллилуев, Кругов и Овчинников во время всего пути точно и регулярно сообщали на землю сведения о погоде.

НАД МОРЕМ

Армада самолетов собралась в полет. Командир части созвал командиров подразделений. Голос его на ветру казался тихим и глуховатым.

— Товарищи. сегодняшняя наша задача — разбомбить железнодорожные узлы в районе города К., а затем в тылу. Вот здесь. — показал он на картe, —  вам, товарищ Сухоребриков, придется немного пролететь над морем...

Коротко изложена боевая задача. Сигнал, и звенья, одно за другим, стремительно поднялись в воздух. Самолеты, выстроившись девятками, пошли к цели. Одни направились в сторону Финского залива, другие — несколько севернее.

Сухоребриков повел звено к морю. Вот уже под самолетами заблестела водная гладь. К полудню море немного успокоилось. Но по-прежнему ползли густые облака, не давая возможности смотреть вперед. Сухоребриков почти ничего не видел впереди. Он знал лишь одно: авиационная разведка дала точные сведения. Вот сейчас появятся корабли, это военные корабли, вооруженные зенитной артиллерией.

Взглянув на карту, Сухоребриков немного довернул самолет, а через несколько минут бомбардировщики уже появились над этими кораблями. Когда до судов осталось не более полукилометра, командир подал знак штурману Калинину:

— Видишь?
— Вижу, — ответил штурман.

Снизу заговорили зенитки врага.

Командир точно навел самолет, и Калинин приник к прицелу. Еще несколько секунд, и бомбы, сорвавшиеся с самолета, ударили о палубу. Прямое попадание!

Haд кораблем проскочили мгновенно, но Калинин и радист Волков все-таки ухитрились окропить палубу огнем скорострельных пулеметов. Корабль загорелся. Сухоребриков взял курс домой. Задача была выполнена своевременно и точно.

На обратном пути, пролетая над одним из островков, звено попало в полосу сильного огня. Взглянув на моторы, штурман заметил, что один из них крепко парит. «Значит подбит» — решил Калинин и известил об этом Сухоребрякова. Положение было нелегкое, но Сухоребриков в ответ на сообщение штурмана лишь бросил по телефону шутливую фразу:

— Ну что же, приготовься. Будешь прыгать с парашютом.

Калинин улыбнулся и хрипло с иронией произнес:

—  Нет, уж извините. Сейчас принимать такую ванну не хочу. В Черное море еще туда-сюда, а здесь —  избавьте...

Убавив газ, чтобы не сжечь поврежденный мотор, Сухоребриков спокойно привел свою машину на аэродром.

Летный день закончился подсчетом пробоин. Их было немного, и штурман Калинин отозвался язвительной оценкой стрелковых способностей противника.

— Так стрелять, да еще на такую ничтожную высоту, никуда не годится!..

ВОРОШИЛОВСКИЕ ЗАЛПЫ

Одну из девяток армады самолетов вел командир Нанейшвили. Он имеет большой налет. Этот на вид медлительный человек, успел побывать в штурмовой авиации, работал с зенитчиками. Разнообразная летная практика выработала у него незаурядную военную хитрость, ловкость, упорство.

— Сначала полет не представлял собою ничего интересного, — говорил командир.
— Сплошные леса, озера. Вообще неприветливая картина. Но чем ближе мы подходили к цели, тем веселей становилось...

Нанейшвили вел девятку бомбардировщиков, постепенно приближаясь к цели. Перелетев границу, он посмотрел вниз. Увидел наступающие части Красной армии. Еще несколько десятков километров полета, потом маневр, и поворот на железнодорожный узел.

Внизу блеснули рельсы, показались станционные строения. В этот момент штурман Соколов точно навел прицел, я девятка, равняясь по ведущему, метко сбросила бомбы. Взметнулись языки огня. Разлетелись в стороны осколки воинских вагонов, рельсов, шпал.

Разворачиваясь, командир громко крикнул штурману в микрофон:

— Точная работа!

И самолеты взяли обратный курс...

Вдруг перед самыми моторами возникли клубки разрывов, огневые струны пулеметного огня. Проскочили. Прошло еще немного времени. Командир посмотрел назад и увидел, что правый мотор машины летчика Туркеля обволокло черными клубами дыма. «Сбит!» — с горечью подумал Нанейшвили. Но тревога оказалась напрасной. Туркель продолжал «тянуть».

И на этот раз финские зенитчики, как обычно, сконфузились. Прекрасный, выносливый советский бомбардировщик, несмотря на выход из строя одного мотора, по-прежнему шел вперед. Правда, он немного отстал, но туг летчик Максименко, идя на выручку товарищу, отвалил от строя. Он провожал Туркеля до самого аэродрома.
• • •
Это был горячий день для наших летчиков. Они крепко поработали. Сталинские соколы воочию доказали, что значит бомбить по-ворошиловски...

С ровным рокотом моторов один за другим подруливают па стоянку самолеты. Не успели остановиться винты, как уже в люках подвешиваются новые бомбы, заправляются свежие пулеметные ленты. Незначительные дефекты быстро устраняются техниками.

День окончился. Наступает темнота. Самолеты уже снова в полной готовности. В любую минуту они поднимутся в воздух по первому сигналу.

Военинженер 3-го ранга С. РЫБАКОВ.
ДЕЙСТВУЮЩАЯ КРАСНАЯ АРМИЯ. N полевой аэродром».

1 декабря проясняется задумка Советского Союза по отношению дальнейшего разворота политических событий как в отношениях с Финляндией, так и на мировой арене.

«Образование Народного Правительства Финляндии

ЛЕНИНГРАД, 1 декабря. (ТАСС). Сегодня в гор. Териоки по соглашению представителей ряда левых партий и восставших финских солдат образовалось новое правительство Финляндии — Народное Правительство Финляндской Демократической Республики. В состав Народного Правительства вошли: Отто Куусинен —председатель правительства и министр ино-странных дел, Маури Розенберг — министр финансов, Аксел Анттила — министр обороны, Тууре Лехен — министр внутренних дел, Армас Эйкия — министр земледелия, Инкери Лехкинен — министр просвещения, Пааво Прокконен — министр по делам Карелии.

Народное правительство выпустило Декларацию с изложением своей программы». В частности, в ней указывается, что:

«Наше государство должно быть демократической республикой, обслуживающей интересы народа, — в отличие от плутократической республики Каяндера — Эркко, обслуживающей интересы капиталистов и помещиков. Но наше государство не является все же государством советского типа, ибо советский строй не может быть установлен силами одного лишь правительства без согласия всего народа и в частности крестьянства.

Сообразно с этим наше правительство является Народным Правительством Демо-кратической Республики Финляндии. Оно будет опираться на широкий трудовой народный фронт. В теперешнем своем составе Народное Правительство Финляндии считает себя временным правительством. Его состав будет сейчас же по прибытии в столицу страны, Гельсинки, реорганизован и расширен представителями разных партий и групп, участвующим в трудовом народном Фронте. Окончательный состав Народного Правительства, его полномочия и действия подлежат санкции Сейма, избранного на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права, при тайном голосовании».

И как следующий шаг от предыдущего стало:

«Установление дипломатических отношении между Советским Союзом и Финляндской Демократической Республикой

1-го декабря сего года» председатель Народного Правительства и министр иностранных дед Финляндии г. Куусинен обратился в президиум Верховного Совета СССР с официальным заявлением об образовании Народного Правительства Финляндии и предложил установить дипломатические отношения между Финляндской Демократической Республикой и Советским Союзом.

Президиум Верховного Совета СССР постановил признать Народное Правительство Финляндии н установить, дипломатические отношения между Союзом ССР и Финляндской Демократической Республикой. (ТАСС)».

А вот и первое подтверждение мирового недовольства от авиационного налета на финскую столицу 30 ноября:

«Прием тов. Молотовым американского посла г. Штейнгарта

В связи с заявлениями, сделанными послом США г. Штейнгартом, по поручению президента г. Рузвельта, тов. Молотов дал следующие разъяснения по вопросам, относящихся и событиям в Финляндии.

Пожелание г. Рузвельта о недопущении бомбардировки с самолетов населения городов Финляндии, поскольку оно обращено к Советскому правительству, вызвано недоразумением. Советские самолеты не обстреливали городов и не намерены этого де-лать, а обстреливали аэродромы, ибо наше правительство дорожит интересами финского населения не меньше, чем любое другое правительство. Конечно, из Америки, которая находится от Финляндии на расстояния более 8 тысяч километров, этого можно я не увидеть, но тем не менее факт остается фактом. Ввиду этого указанное заявление г. Рузвельта являет-ся, как видно, беспредметным.

Что касается отставки правительства Каяндера и замены его правительство» Таннера, то тов. Молотов сказал, что это обстоятельство, кх сожалению, не улучшает дела. Таннер — кандидатура явно неудачная. Г. Таннер был и несомненно остается злым гением советско-финляндских переговоров. Если бы переговоры со стороны Финляндии вел г. Паасикиви, без участия г. Таннера, как это было в первый период переговоров, то переговоры, вероятно, закончились бы приемлемым соглашением. Но участие г. Таннера в переговорах испортило все дело и, видимо, связало руки г. Паасикиви. Ввиду этого Советский Союз не ждет ничего хорошего от правительства Таннере. К тому же образование нового правительства Финляндии — Народного Правительства во главе с г. Куусиненом вносит новый важный момент в обстановку и вызывает у Советского правительства надежду на мирное и удовлетворительное разрешение возникшего кризиса».

А что говорят о советско-финляндских отношениях в обители европейской демократии?

«ЛОНДОН, 1 декабря. (ТАСС). Газета «Дейли уоркер» в передовой напоминает заявление газеты «Таймс» от 17 апрели 1919 года, в котором говорилось: «Поскольку дело касается уничтожения большевизма, мы могли бы послать экспедиционные армии в Гонолулу так же, как и в Белое море. Если мы посмотрим на карту, то увидим, что лучших подступов к Петрограду является Балтийское море и что кратчайший и самый легкий путь лежит через Финляндию. Финляндия является ключом к Петрограду, а Петроград — ключ к Москве».

Газета «Дейли уоркер», комментируя это заявление «Таймс», указывает, что позиция удивительно ясна: «Финляндия является плацдармом для войны против Советского Союза. Из крупных орудий, установленных на ее границах, можно обстреливать самое сердце Ленинграда, а финляндские морские базы могут господствовать над морскими подступами к этому важнейшему порту. Другими словами, советские предложения внесли бы лишь небольшие изменения в стратегическое положение Финляндии, но в то же время серьезно улучшили бы стратегические позиции СССР».

Сегодня, продолжает газета, Англия находится в мирных отношениях с Советских Союзом, но едва ли можно ожидать, что интервенты 1919 года отказались от своих надежд или что они проглядели положение Финляндии на карте. Финляндское правительство получает приказы из-за границы, так как оно боится своего собственного народа. «Необходимо отметить, — заканчивает газета, — что еще требуется выслушать мнение финляндского народа».

Что же теперь делать с этой «новой» Финляндией? Ну конечно, остается только подписать договор о взаимопомощи и дружбе между СССР и Финляндской Демократической Республикой!

«2 декабря, в Москве, происходили переговоры между Наркоминделом тов. Молотовым В. М. и Председателем Народного Правительства и Министром Иностранных Дел Финляндии г. Куусинен О. В. по вопросу о заключении договора о взаимопомощи и дружбе между Советским Союзом и Финляндской Демократической Республикой. В переговорах участвовали т.т. Сталин, Ворошилов, Жданов.

Переговоры закончились подписанием договора о взаимопомощи и дружбе между СССР и Финляндской Демократической Республикой».

А в это время на северном фронте:

«Оперативная сводка Штаба Ленинградского Военного Округа

Войска Ленинградского Военного Округа в течение 3 декабря продолжала движение вперед.

На Мурманском направлении — продолжается преследование отходящих финских войск.

На Ухтинском, Реболском, Поросозерском и Петрозаводском направлениях ваши войска, прокладывая колонные пути по незамерзающим болотам, вследствие слабо развитой сети дорог, продвинулись на 40 — 45 километров от госграницы.

Па Карельском Перешейке—наши войска продвинулись на 30—40 километров от госграницы, заняли ст. Мустамяки и подошли к станции Ино.

Наш Балтийский военно-морской флот в результате успешных боев занял острова в Финском заливе: Суурсаари (Гогланд), Сейскаари. Лавансаари, Тютерсаари (малый и большой).

Ввиду плохой погоды боевых действий авиации не было».

А «старое» финляндское правительство, опасаясь новых налетов советской авиации на столицу, было вынуждено «заметать следы»:

«БЕРЛИН, 3 декабря. (ТАСС). Германское информационное бюро сообщает из Рига, что, как передают из Хельсинки, боевая деятельность на советско-финском фронте ослабла. Официальные органы предписали срочно эвакуировать из Хельсинки все гражданское население. «Премьер-министр» Рюти вместе со всем «правительством» в неизвестных целях покинул столицу. Говорят о том, что резиденция «правительства» переведена в Вааза. Дипломатическому корпусу было предложено немедленно переехать в маленький городок близ Хельсинки».

А в это время на финских фронтах:

«Оперативная сводка штаба Ленинградского Военного Округа

Войска Ленинградского Военного Округа в точение 4 декабря продолжали движение вперед.

На Мурманском направлении наши войска, преследуя разбитую группу финских войск у Петсамо, продвинулись на 25 километров южнее Петсамо.

В порту Петсамо наши военные суда очищают причалы от мин, установленных финнами.

На Ухтинском, Реболском. Поросозерском направлениях наши войска продвинулись на 45—50 километров от госграницы.

На Петрозаводском направлении наши войска, заняв гор. Сальми у побережья Ладожского озера и железнодорожную станцию Лаймола севернее Сальми, продолжают продвижение вперед.

На Карельском перешейке наши части продвинулись на 45—50 километров от госграницы.

Ввиду неблагоприятной погоды для полетов боевых действий авиации не было».

Видимо, «старое» финляндское правительство осознало всю тяжесть положения, в которое скатило Финляндию в результате своей недальновидной политики быть «хорошими» для западных демократий и «плохими» для Советов, и прибегло к посредническим услугам скандинавского соседа, которому посчастливилось соблюсти нейтралитет на долгие времена, чтобы попробовать спустить все на «тормоза»:

«Прием тов. Молотовым шведского посланника г. Винтера

Принятый тов. Молотовым 4-го декабря шведский посланник г. Винтер сообщил о желании так называемого «финляндского правительства» приступить к новым переговорам о соглашении с Советских Союзом.

Тов. Молотов объяснил г. Винтеру, что Советское правительство не признает так называемого «финляндского правительства», уже покинувшего г. Хельсинки и направивше-гося в неизвестном направлении, и потому ни о каких переговорах с этим «правительством» не может теперь стоять вопрос. Советское правительство признает только Народное Правительство Финляндской Демократической Республики, заключило с ним Договор о взаимопомощи и дружбе и это является надежной основой развития мирных и благоприятных отношений между СССР и Финляндией».

Скорей всего, «старое» финляндское правительство искало выходы из создавшегося положения во всех возможных направлениях, одно из них Лига Наций:

«Ответ советского правительства на телеграмму генерального секретаря лиги наций

4-го декабря Наркоминдел подучил из г. Берна (Швейцария) следующую телеграмму от Генерального секретари Лиги Наций г. Авеноля:

«Имею честь довести до Вашего сведения текст телеграммы, с которой я обращаюсь к членам Совета и Лиги Наций: «Я получи следующее письмо от 3 декабре 1939 года от постоянного делегата Финляндии в Лиге Наций — «СССР, с которым Финляндия поддерживала с момента подписания мирного договора в Тарту в 1920 году добрососедские отношения и подписала пакт о ненападении, срок действия которого истеки только в 1945 го-ду, внезапно напал утром 30-го ноября сего года не только на пограничные позиции, но также и на открытые финляндские города, сея смерть и опустошение среди гражданского населения, особенно воздушными атаками. Финляндия никогда ничего не предпринимала против своего мощного соседа. Она не переставала прилагать самые большие усилия, чтобы жить с ним в мире. Тем не менее, ссылаясь на мнимый отказ Финляндии согласиться с так называемыми пограничными инцидентами и обвиняя в мнимом отказе Финляндии согласиться на укрепление безопасности Ленинграда, СССР сначала денонсирует упомянутый выше пакт о ненападении, а затем отказывается от предложения финляндского правительства прибегнуть к посредничеству какой-либо нейтральной державы. По указанию моего правительства я имею честь довести вышеизложенное до Вашего сведения с просьбой соблаговолить созвать немедленно, в силу статей 11 и 15-й пакта, Совет в Ассамблею и просить их принять все необходимые меры, чтобы остановить агрессию.  Я не премину пред-ставить Вам полное изложение причин и обстоятельств, которые заставили мое пра-вительство просить вмешательства Лиги Наций в конфликт, приведший к столкновению двух из ее членов». Подписано Рудольф Холсти.

В соответствии с 1-м параграфом 11-й статьи, я созываю настоящим членов Совета в Женеве в субботу, 9-го декабри в 12 часов дня. Я передаю на рассмотрение председателя Ассамблеи предложение о созыве Ассамблеи в понедельник 11-го декабря. Дата будет подтверждена». Авеноль. генеральный секретарь».

От имени Советского правительства тов. Молотов послал 4-го декабря следующий телеграфный ответ на имя г. Авеноля:

«По поручению Правительства Советского Союза, имею честь уведомить Вас, что намечаемый Вами созыв Совета Лиги Наций 9 декабря и Ассамблеи Лиги Наций 11 декабря по инициативе г. Рудольфа Холсти и на основании ст. 11 § 1 пакта Лиги Наций представляется моему правительству необоснованным.

Советский Союз не находится в состоянии войны с Финляндией и не угрожает войной финляндскому народу. Поэтому ссылка на ст. 11 § 1 пакта Лиги Наций является неправильной. Советский Союз находится в мирных отношениях с Демократической Финляндской Республикой, с правительством которой 2 декабря с. г. им заключен договор о взаимопомощи и дружбе. Этим договором урегулированы вес вопросы, по которым безуспешно велись переговоры с делегатами прежнего правительства Финляндии, ныне сложившего свои полномочия.

Правительство Демократической Финляндской Республики в своей декларация от 1 декабря с. г. обратилось к Правительству СССР с предложением оказывать Финляндской Демократической Республике содействие своими военными силами для того, чтобы совместными усилиями, возможно скорее, ликвидировать опаснейший очаг войны, созданный в Финляндии ее прежними правителями. В указанных условиях обращение г. Рудольфа Холста в Лигу Наций не может служить основанием для созыва Совета Лиги я Ассамблеи, тем более, что лица, от имени которых г. Рудольф Холсти обращается в Лигу, не являются действительными представителями финского народа.

Если бы, несмотря на вышеизложенные соображения, Совет Лиги и Ассамблеи были все же созваны для рассмотрения обращения г. Рудольфа Холсти, Советское Правительство не сочло бы возможным принять участие в этих собраниях. Такое решение подкрепляется и тем обстоятельством, что сообщение Генерального Секретаря Лиги Наций о созыве Совета и Ассамблеи, воспроизводящее текст оскорбительного и клеветнического письма г. Холсти, представляется явно несовместимым с требованиями должного уважения к Советскому Союзу.

Молотов. 4 декабри 1939 года».

5 декабря в «Красной звезде» была опубликована очередная заметка военинженера 3-га ранга С. Рыбакова. Она продолжает знакомить читателей с боевой работой советских авиаторов из бомбардировочной авиации. И хотя в статье нет ничего о внезапном авианалете на Хельсинки 30 ноября, то как выходили наши экипажи на цель без ориентиров на земле с помощью карт и часов, укрытую облачностью, поведано было. А это обстоятельство с родни с тем самым случаем, что и стрясся в тот злосчастный день 30 ноября для мирных жителей финской столицы. Но, как увидит читатель, статья оказалась не только об этом…

«Воздушный налет

Внизу плывет земля. Появляется сосновый лес, сердито щетинится и уходит назад. Блестят озера, подернутые льдом. Бомбардировщики расходятся девятками, каждая из них следует к своей цели.
Вот едут группы Никифорова, Старкова, Автономова, Назолина. У одного из пунктов они расходятся и вскоре скрываются из виду. Одна из них пошла на северо-запад, другая — почти строго на север, третья над самым морем идет вдоль побережья Финляндии.
•••
Старков вел свою девятку в глубь территории противника. Его задачей было ударить по одному из стратегических железнодорожных узлов. Изредка посматривая на ведомых, Старков осторожно пробирается к своей цели. Штурма сличает карту с землей я тихо произносят по телефону:

— Идем правильно, скоро будет цель.

Летчики и штурманы с большим напряжением смотрят вниз. Идут почти вслепую. Средствами ориентировки служат только карты и часы. Изредка сквозь просветы в облачности видна незнакомая и непривычная для глаз местность. Но летчики знают свою цель. Через несколько минут Огарков командует своему штурману:

— Приготовиться!

Самолеты проносятся низко над землей. Вот уже сверкнули железнодорожные рельсы, крыши станционных построек и воинских эшелонов. Над узловой станцией густая облачность. Самолеты берут увеличенные дистанции и ныряют в облака.

Корабль капитана Юспина очутился несколько в стороне от группы. Где-то в облаках летели другие машины. Однако ни летчик, ни штурман не видели их. Небольшой доворот — и скоростной бомбардировщик вышел на свое место.

Юспин смотрит вперед и вниз. Беглый взгляд, и он замечает неистовствующую зенитку белофиннов.

— Бадаев, внимание! — предупреждает он штурмана.

Но Бадаев также замечает разрывы и спокойно отвечает:

— Ложись на боевой курс.

Не видя друг друга, самолеты почти одновременно дают мощный залп. Бомбы, сброшенные девяткой, точно ложатся в цель.

Маневрируя, Юспин уходит от объекта. Прорываясь через заградительный огонь зенитки, самолет пролетает район цели.

— Теперь все в порядке, — шепчет Юспин. Но неожиданно сверху из-за облаков выскакивают два вражеских истребителя.

Летчик, штурман и радист ясно видят темную окраску ближайшего самолета, круги и финские опознавательные знаки на крыльях. Бадаев и стрелок-радист Куликов дают длинные очереди из пулеметов.

Произведя атаку, истребитель проскакивает вниз. Воздух прорезали огненные струи его пулеметного огня. Одна из пуль, задев козырек машины, впивается и руку Юспина. Летчик морщится от боля. Хлынула кровь. Рука немеет. Но Юспин держится. Он быстро направляет машину в облако и, не желая беспокоить экипаж, спокойно говорят Бадаеву по телефону:

— Дайте мне индивидуальный пакет...

При этом летчик пытается улыбнуться, но вторая вражеская пуля жжет ногу, и Юспин против своей воли снова морщится.

В перчатке Юспина кровь. Он сбрасывает ее на пол кабины и, держа одной рукой штурвал, разрывает зубами оболочку медицинского пакета. Затем, чуть наклонившись влево, украдкой, быстро обматывает бинтом рану. Штурвал вот-вот вырвется из рук. Но Юспин делает сразу два дела: не бросая управления машиной, здоровой рукой, помогая подбородком, бинтует раненую руку.

Когда Бадаев заглядывает в люк, Юспин, улыбаясь, как будто ничего не произошло, кивает головой:

— Все в порядке!

Военинженер 3-га ранга С. РЫБАКОВ.
Действующая армия. N полевой аэродром».

Капитан Юспин? Неужели это о будущем генерале Виталии Кирилловиче Юспине, командире 109 ап ДД в годы Великой Отечественной?

Что первое приходит в голову, так это «забить» запрос: «Юспин Виталий Кириллович» в «Памяти народа». И вот он «Наградной» от 27 октября 1941 года на Орден Ленина за его налет на Берлин осенью 41-го с острова Эзель, в котором черным по белому: «Ранение руки и ноги истребителями противника в декабре 1939 г.

Награжден орденом Ленина и медалью «За отвагу» за образцовое выполнение боевых заданий командования в борьбе с финской белогвардейщиной»…

Неожиданное открытие, скажу вам… Выходит, что в Финскую он летал на СБ-2… Как он, либо после Зимней кампании, либо вовремя ее, попал в 53-ий ДБАП, материальной частью которого был Дб-3? Из «наградного» явствует, что он, будучи в чине капитана, короткое время осенью 41-го даже побывал его командиром! Но это задание на будущее…

Получив через шведского посредника отказ правительства Советского Союза на предложение финляндской стороны начать новые переговоры, «старое» правительство Финляндии нашло полное понимание и сочувствие со стороны западных демократий и через Лигу Наций,  и пытается организовать политический нажим на СССР с привлечением для этого всех возможных сил:

«ОТВЕТ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА НА ТЕЛЕГРАММУ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ КОМИТЕТА ЛИГИ НАЦИЙ

12 декабря Наркоминдел получил из г. Женевы (Швейцария) следующую телеграмму от г. де Матта. председателя Комитета Ассамблеи Лиги Наций по финляндскому вопросу:

«Комитет, созданный Ассамблеей, созванной согласно статьи 15 Устава, обращается в срочном порядке к Правительству СССР и к Финляндскому правительству, призывая их прекратить военные действия и начать при посредстве Ассамблеи немедленные переговоры для восстановления мира. Присутствующая Финляндия принимает это. Буду признателен за сообщение до завтра, вторника, готово ли Правительство СССР принять этот призыв и немедленно остановить военные действия. Хозе Депро де Матта, председатель Комитета».

В тот же день — 12 декабря тов. В. М. Молотов, от имени Советского Правительства, ответил г. де Матта следующей телеграммой:

«Правительство СССР благодарит Вас, господин Председатель, за любезное приглашение принять участие в обсуждении финляндского вопроса. Правительство СССР вместе с тем доводит до Вашего сведения, что оно не считает возможных принять это приглашение по мотивам, изложенным в телеграмме Наркоминдела от 1 декабря, посланной в ответ на запрос господина Авеноля.

Молотов».

А из Женевы спецкорр ТАСС сообщает, что 11 декабря в 11 часов 30 минут открылась 20-я сессия Ассамблеи Лиги нации. Делегации, присутствующие на сессии, весьма немногочисленны, более половины мест в зале заседаний пустуют. Публика на заседание не допущена. Председателем Ассамблеи избран представитель Норвегии Гамбро.

Ассамблея отложила рассмотрение обращений Китая в Албании по поводу агрессин против них до следующей сессии, а утвердила в повестке дня обращение финляндского правительства.

Выступивший по этому поводу финн Холст произнес полную злобных выпадов и клеветнических заявлений по адресу Советского Союза речь с призывом к западным державам помочь Финляндии в войне против СССР.

После чего Ассамблея избрала Комитет по финляндскому вопросу в составе 13 членов. В состав Комитета вошли: представители Англии. Франции, Швеции, Норвегии, Ирландии, Египта, Индии, Канады, Уругвая, Боливии, Венесуэлы, Португалии и Спама.

Это представители из числа стран, всецело зависимых от английского и французского капитала, а также представители Швеции и Норвегии, источника «добровольцев» для Финляндии.

Из 13 государств, представленных в Комитете, 9 государств не имеют нормальных дипломатических отношений с Советским Союзом, и представители которых на протяжении длительного времени особенно усердствовали насчет всяких клеветнических выпадов в адрес Советского Союза.

12 декабря поздно вечером был получен ответ правительства СССР на телеграмму данного Комитета, а 13 декабря секретариат Лиги опубликовал обе телеграммы. К тому же Комитет тринадцати пополнился представителем несуществующей Польши!

Заседания Ассамблеи от 13 декабря прошло по англо-французскому сценарию. В качестве единственного оратора на Ассамблее выступил представитель Аргентины Фрейер, который в конце свой длинной речи предложил исключить СССР из состава членов Лиги наций.

Ассамблея без прений решила передать финляндский вопрос на рассмотрение Комитета.

14 декабря заседание ассамблеи Лаги наций открылось в 10 часов 30 минут под председательством Гамбро. Доклад от имени Комитета сделал один из самых злобных врагов СССР — португальский делегат Матта. Суть его выступлении весьма несложна: «Я был в 1934 г. против принятия СССР в Лигу наций и теперь против нахождения СССР в составе Лиги наций». Затем выступили представители Мексики, Индии, Эквадора, Швейцарии, Франции, Англии, Швеции, Бельгии, Латвии, Китая, Голландии, Болгарии и поляк Гралинский.

Представитель Англии «приветствовал» быстроту, с какой Лига наций «разобрала» финляндский вопрос и обещал... «помочь Финляндии» с очевидной целью затянуть подольше войну в Финляндии.

Представители Мексики, Латвии от имени Латвии, Эстонии и Литвы, Болгарии и Китая, Швеции от имени правительства Швеции, Норвегии и Дании, Швейцарии, каждый со своими особыми оговорками заявили о своем воздержание голосовать за исключение СССР из Лиги Наций.

Но тем не менее доклад и проект резолюции комитета тринадцати признан принятым «единогласно».

14 декабря в Женеве на своем заседании Совет Лиги наций ознакомился с резолюцией, принятой ассамблеей Лиги наций, и вынес постановление об исключении СССР из Лиги наций. Делегаты Греции, Югославии, Китая воздержались. Делегаты Ирана и Перу на заседании не присутствовали.

Ничего удивительного, что на этот демарш западной демократии Советский Союз через ТАСС передал оценку авторитетных советских кругов Резолюции Совета Лиги Наций от 14 декабря об исключении СССР из Лиги Наций, в которой в частности было сказано:

«В конечном счете СССР может здесь остаться в выигрыше. Во-первых, он избавлен теперь от обязанности нести хоральную ответственность за бесславные дела Лиги Наций, при чем ответственность за «оставление СССР вне Лиги Наций» целиком ложится на Лигу Наций и на ее англо-французских режиссеров. Во-вторых, СССР теперь уже не связан с пактом Лиги На-ций и будет иметь отныне свободные руки.

Не приходится уже говорить, что сама обстановка, при которой подготовлялась и выносилась резолюция Лиги Наций, направленная против СССР, разоблачает скандальные махинации, к которым прибегли англо-французские представители в Лиге Наций для достижения указанной цели. Как известно, Совет Лиги Наций состоит из 15 членов, за резолюцию же об «исключении» СССР было подано только 7 голосов из числа этих 15, то есть резолюция принята меньшинством членов Совета Лиги. Остальные 8 членов Совета относятся либо к числу воздержавшихся, либо к числу отсутствовавших. Состав представителей государств, голосовавших за «исключение» СОСР, говорит сам за себя: в число этих семи входят — Англия, Франция, Бельгия, Боливия, Египет, Южно-Африканский Союз, Доминиканская рес-публика.

Таким образом, Англия и Франция, имеющие всего 89 миллионов населения, опираясь на Бельгию. Боливию, Египет, Южно-Африканский Союз и Доминиканскую республику, имеющих вместе всего 38 миллионов населения, приняли решение об «исключении» Советского Союза, имеющего 183 миллиона населения. Случайно подобранные «представители» 127 миллионов населения «исключили» СССР с его 183 миллионами населения.

Но и для получения этих голосов англо-французским представителям пришлось прибегнуть накануне дня голосования к особым махинациям по изменению состава членов Совета Лиги. Накануне заседания Совета через Ассамблею Лиги Наций были проведены в состав членов Совета, на непостоянные места, — представители Южно-Африканского Союза и Боливии (последний выбран вторично) и на так называемые временные места — представитель Египта. Следовательно, из числа семи представителей, голосовавших в Совете Лиги за «исключение» СССР, три представителя были подобраны специальным образом. Этими скандальными махинациями представители Англии и Франции в Лиге Наций окончательно подорвали всякий политический и моральный вес своего голосования 14 декабря».

Читатель заметил, что я оценок, как правило, не даю. Прибегая к цитированию, к примеру «Красной звезды», я преследую простую цель – представить последовательность событий в мире и на «местах», которая опирается, как правило, на тот или иной зарубежный источник. Пусть даже источник этой последовательности выборочный и основан на идеологической приверженности.  Но эта «принудительность» никак не «превозносит» или «умоляет» подобный подход, допустим, для прессы других западных демократий того времени. Главное, что это состоялось, а что «написано пером, то не вырубить топором».

Кроме справедливого и единственного возмущения президента США Рузвельта о неожиданном налете советской авиации на Хельсинки 30 ноября, на которое он получил «исчерпывающий» и пусть односторонний молотовский ответ, «Красная звезда» так и ничего не сказала… Выводы делайте сами…