Мексиканская ведьма

                Мексиканская ведьма.

                Мать не может любить одновременно свою дочь и её ногу
                кит. пословица

В уездном городе N проживали две молодые девушки, звали их - Варвара и Алиса. Варвара была доброй и отзывчивой девочкой, а Алиса - жадной и вредной по натуре. Работали, они в сфере эскорт-услуг и проституции, правда, Варвара массаж ещё делала когда-то давно, антицеллюлитный, а Алиса изготовляла парики и шиньоны под заказ, но то - такое. А бабы, они были видные, фигуристые, почти во всех отношениях - исключительно приятные, но, к сожалению наркозависимые. К сожалению, потому что за всё приходится расплачиваться в этой земной жизни, и за сигареты поштучно, и за кофе, и за безрассудства тоже. Ведь электронный и безвредный, героиновый микрочип учёные ещё не изобрели, а если и придумали, то нам, смертным и бледнолицым, пока не предлагают его в супермаркетах, румяные, моржеподобные кассирши предлагая после пополнения мобильного счёта. А было бы интенсивно. Так что печалька, грустный смайлик, и как бы, выразиться тактичней - заразились девы болезнями своего неспокойного времени. У Варвары был вич-1, а у Алисы - вич-2. И это-то в двадцать лет с хвостиком, печалька в кубе выходит, но они всё равно работали, так как были в плотной системе и выхода другого у них реально не было, разве что вскрыться или утопиться.
 Однажды в среду, после работы, вмазалась Варвара двумя ампулами кетамина сразу. В последнее время ей казалось, что одной штуки - ей мало, поэтому упоролась двумя и по вене. А надо сказать, что была она натура тонкая, созерцательная, дама кисейная, но женщина тургеневская. Стихи писала и фанфики, по анимэ, и всё слушала гоа-транс по телефону. В детстве она была даже робкая и молчаливая, но отец её спился и умер, а новый мамин сожитель, не то чтобы садистом был, но рукоприкладствовал под синькой, и стала немного дёрганая Варвара по жизни, как тот волчонок из клетки - сразу кусала, а потом уже разбиралась, что, да к чему. И громкая стала. Про неё говорили, что такая - на всё способна. Но с друзьями, она всегда была добра и отзывчива, про таких ещё говорят: "сама голодная останется, но поделится последним куском хлеба". Из наркоты, Варя часто курила план через пипетку, а также почти ежедневно употребляла кетамин и ацетилированный опий, в простонародье - "ширку". Раньше винтилась ещё, в ранние, дворовые годы, но потом, как-то сиганула - всё таки она была скорее пассивной, нежели активной и наконец, просто любила полениться да поспать. Разве что, по работе, могла пару дорожек кокса или фена занюхать, но без фанатизма. Алкоголь, вообще на дух не переносила, наверно из-за отца. Но глюки кетаминовые любила. И даже присев на чёрный, частенько - через день, покупала по несколько пуль у Эдика с цирка, и баловалась.
 Шёл дождь, капли дождя текли по лицам прохожих, как слёзы. Спрятавшись за гаражами, на гнилом пятачке дёрна, освещаемом хлябким, дрожащим светом уличного фонаря, уже прилично надвиганная сегодня, под двушкой чёрного с демиком, Варвара с трудом брала контроль из синявки, озябшими пальчиками, и когда, неуловимая краснота проявилась - нажала на поршень. Известно, что когда колешь кетамин внутривенно, приход не очень приятный, першащий ком в горле и вообще, тут главное встать и побежать, или зависнешь на месте и надолго. Описать симптомы сложно, походит на переход в гипер-скорость звёздных войн, но ты бодро шагаешь, и всё контролируешь, и себя, и дорогу. Главное, сразу не останавливаться, минуты три-четыре, иначе дело (и тело) - дрова. Но это правило действует, если двигаешь препарат в мясо, а Варвара, штрыкнулась напрямую, в кровеносную систему, а это - мгновенно в мозг. И поймала следующий глюк, нет сначала она от гаражей отошла, даже успела взобраться по кювету вверх на грунтовку, а уже дальше - кажется Варе, что её тело как шезлонг, разложилось пополам и ноги, отделились от чресел и начали от неё удирать, причём быстро-быстро.
 - Куда же вы ноженьки, куда же вы родимые! Как же я теперь... - всплеснула руками Варвара и взглянула вниз, на своё тело. Вместо её белых, полных ляжек, коленок и гладких икр без вен, стоп, у неё теперь ничего не было, только странное сияние, исходящее от висящей в воздухе эктоплазмы, вязкой на ощупь, пахнущей озоном и заменяющей её родные ходули. То есть стала Варя, наполовину газообразной, как призрак, или дух, но могла при этом как-то передвигаться. Она будто бы плыла на воздушной подушке, с помощью этой субстанции, и довольно таки шустро. Но за ногами, всё равно не поспевала. Ноги, помчались по дороге до разворота, где начиналась посадка, по переминались на месте несколько секунд, лихо станцевав чечётку, и нырнули в кусты.
 - Стойте, ноженьки! - с визгом Варя бросилась сквозь заросли, напролом. Ей очень не хотелось, лезть в мокрую, холодную растительность, но пришлось. Листья и ветки царапали лицо и руки до крови, невидимые совы зловеще ухали во тьме. "Хорошо, что я лечу, а то бы давно рухнула, и укатилась» - подумалось девушке в этот неловкий момент. 
 А работать пришлось Варе на посёлке, неподалёку от реки, там же её и высадили, близко, в пяти минутах от маршрутки. Время было за полночь. Долго плутала девушка по тёмным ямам и оврагам, вдоль реки и наконец, в одной из балок заметила свои ноги, обутые в китайские кроссовки. Они резвились и прыгали у самого берега.
 Обрадовалась Варвара: "Ступайте на место! Я кому сказала". И тут её, отпускать начало, сидит она уже такая, на днепровской круче, ноги на месте, голова на плечах - тоже, только грязная и поцарапанная вся. Что делать не знает, ведь маршрутка уже уехала, а следующая, только через час, если вообще будет так поздно. Достала из сумочки пачку сиг и закурила, про такси начала раздумывать, как шефу объяснить, где она находится, у чёрта на куличках. А тут выясняется, что телефон сдох. Хотя Варя и устала очень, но не ложится же спать под открытым небом, замёрзнешь ещё. Дождь уже к тому времени кончился, ветра не было, погода в общем стояла неплохая для ноября, вполне терпимая.
 Осмотрелась Варвара по сторонам: "Какая природа здесь неземная, прямо - нечеловеческие красоты, очень душевно". Она достала пакаван из трусов и дунула макухи. Уселась потом на пенёк, а ночь была тёмная и тихая, только временами журчала прибрежная, накатывающая волна. Долго она просидела так, любуясь полной луной и тучами, и захотелось ей вдруг спеть, от обилия чувств и яркости нахлынувших воспоминаний. Варя умела хорошо петь, но здесь, в тишине на природе, её голос звучал особенно клёво. Пела она, пела любимые песни, которые знала одну за другой, пела и рок и эстраду, и этнические,  и казалось, что песням её радуются и деревья, и камыш, и лягушки с сомами в реке - всё сущее вокруг...
 Вдруг слева у валунов послышался какой-то шорох, метнулась тень. Глядь, а там стая волохатых чертей с рогами. Варвара крепко села на измену и хотела было ретироваться оттуда. Но самый крупный чёрт, одноглазый, коренастый, ростом с ярмарочного лилипута, цепко схватил её за рукав курточки:
 - Не бойся, красавица, мы пришли сюда не со злым умыслом, хотим мы послушать тебя! Спой нам ещё что-нибудь, хитовое!
 Другие черти одобрительно загалдели и захлопали в маленькие, как у мартышек, ладошки с длинными, кривыми когтями и тоже принялись просить девушку спеть песню.
 Варя ободрилась немного, обречённо вздохнула и вновь запела, смутно понимая весь сюрреализм происходящего. Чертям так понравились песни, что стали они пританцовывать и подпрыгивать на месте в такт. Не успевала закончиться "На тебе как на войне" "Агата Кристи", как черти снова просили "Ніч яка місячна" на бис. А под конец, главный чёрт и говорит:
 - Порадовала ты нас, девица, спасибо тебе! Понравились нам твои песни. Какая же ты счастливая, голос твой как колокольчик серебряный.
 В ответ, Варвара лишь криво улыбнулась с горьким сарказмом:
 - Самая счастливая сучка на планете. И голос, и красота, и вич. Наверно ещё спид будет, скоро. И всё мне одной, за что мне только столько?
 - Что за вич, это небось из-за него ты поёшь так здорово.
 - Ну конечно, из-за чего же ещё, - прикололась Варя, но потом вспомнив с кем она разговаривает, спохватилась, - Пошутила я, болезнь это, и недобрая, не смертельная уже, вроде и лечить её начали. Но - как-бы, то бишь лечение такое дорогое, что сумма - из разряда научной фантастики, дешевле издохнуть...
 Но лукавый перебил её.
 - Не трынди, Варвара! Я знаю что значит вич, это ведьма на английском: witch, ты - ведьма, и оттого так хорошо и поёшь, не так ли, ведь верно?
 Варвара опять еле сдержала смех:
 - Мне говорили мужики, что я ведьма. Наверно я witch и есть, ну то есть - ведьмочка. Может и пою из-за этого, как Эдит Пиаф, я не знаю.
 Пошутила девушка, и скорчила умное и сердитое лицо, нахмурив брови и оттопырив нижнюю губу.
 Подумал, подумал одноглазый чёрт и говорит:
 - Всё сходится! Усыпляющий вич! Это твоя колдунская специализация, гипноз как у сирен, звуки дестабилизирующие магнитосферу, ионосферу земли и сознание примитивных биоформ. А не могла бы ты Варвара, продать нам свою супер-способность, продашь мне вич? Заплачу, сколько попросишь, без торга.
 Девушка со страху переспросила:
 - Вич продать?
 Тут остальные черти зашептались:"Может она и есть - избранная?!", и принялись бесноваться скопом от радости, кувыркаться и упрашивать хором:
 - Продай вич, ну продай нам его!
 - Да я вроде и не против отдать вам вич, вич мне ни к чему, скорее уж наоборот. Но вынуждена разочаровать вас, песни тут вообще, не при делах.
А черти решили, что девица им зубы заговаривает, дурачит их - потому что, продавать не желает.
Стали они просить уже понастойчивее, один чертёнок в припадке забился, а другой, в наколках, и выкидной ножичек засветил - как бы случайно выронил. Девушке ничего не оставалось, как согласиться.
 - Ну согласная я, уболтали. Только не устраивайте трамвай. Давайте, по-одному, и не обижайтесь, если голосистее вы не станете, - Варвара представила себя с одноглазым и её передёрнуло от ужаса, но ведь трахаются с собаками, - Главное усыпить их бдительность, у меня будет только четверть шанса или даже меньше, чтобы удрать...
- Что ты, какая там обида! - загалдели довольные черти.
Но чертячий предводитель, вдруг щёлкнул своим длинным хвостом, будто взорвалась новогодняя петарда, и в когтях у него появился шприц, пятёрка с инсулиновой иглой, которой двигалась Варвара, с тремя точками недодвиганного кетамина и кровью.
 - Это твой, да точно твой - не бойся, - тут чёрт, как чёрная кошка, прыгнул девушке на грудь и вонзил иголку прямо ей в шею. Варя не могла пошевелиться, будто окаменев, а бес приговаривает, - Подожди, подожди, сейчас, ещё чуток, обожди - всё...
 Чёрт слез с неё. В шприце появилась мутная, флюоресцентная жидкость, куба четыре, выбранных из плоти девушки.
 - Что это?
 - Это и есть он. Вич твой, весь выбрал, как не скажу, но мы черти умеем - всякое разное.
 Потом вынул чёрт из-за щеки пакетик, в нём порошок, только не белый, а чёрный, и ложку антикварную. Насыпал, залил половину вич, воды с речки, сделал дозы, вмазался. И все черти за ним повторили.
 - Хочешь Варвара, ненашего героина, с вашим не сравнится!
 - Заманчиво. А мне такой можно? - заинтересовалась Варя.
 - Помрёшь, конечно. Но приход - не забудешь и на том свете.
 - Я пожалуй откажусь, мне сегодня ещё голову мыть, и лука купить надо.
 - Тогда держи награду! - чёрт снова щёлкнул хвостом и из реки выплыл чертёнок с пакетом, а в пакете, кольца рыжие, цепки рыжие, серебро, монет, червонцев горсть, даже палец мёртвый, гнилостный, а на нём кольцо с увесистым бриллиантом, очень старинное и дорогое, сразу было видно. У Варвары просто челюсть отпала от удивления. Тут как раз раздался крик петуха. Или ей почудилось - но черти вмиг исчезли, а пакет с рыжьём остался на берегу, в корнях разбитого молнией сухого дерева. Дождалась Варя рассвета и поплелась в сторону остановки. И телефон вдруг заработал, полностью заряженный...
 В конце декабря, встречает Алиса Варвару, у той иномарка новая, дублёнка, сапоги модные, и полная сумочка наличного бабла. Варвара всегда добрая была, к друзьям, и всё рассказала старой подруге, как и где разбогатела. И главное - сообщила, что проверялась недавно, и что она чистая! А у неё вич был с семнадцати лет, и Алиса это отлично знала, они в центре и познакомились. Дождалась Алиса темноты и пошла на то место, что указала ей Варька. Была она под трёшкой ширепета и пол-марки съела впридачу. Уселась на брёвнышко и начала петь, поджидая чертей, да так тонко, противно, ибо слуха у неё никогда не было. Черти не заставили себя долго ждать и появились. Увидела их Алиса, и можно сказать обрадовалась, хотя и поджилки затряслись.
 - Подходи поближе, налетай! У меня есть супер-вич, что петь помогает! Давай меняться, вы мне золото-бриллианты а я вам свой вич.
 - Так и твой вич, петь помогает? - спрашивает одноглазый демон.
 - Конечно! И много лучше того, что вы осенью купили. Попробуйте бесплатно. И петь будете, и плясать, и это - ораторским исскуством овладеете! Но цена в два раза дороже, мексиканский witch! Самый лучший, с золотого треугольника, во как!
Ох и разозлился главный циклоп, чуть не лопнул от ярости!
 - Вич, говоришь? Ораторским исскуством овладеем? И петь помогает ещё?! Один раз мы попались на эту шнягу уже, но больше тебе нас не облапошить! Вешайся, дрянь паршивая!
Перепугалась Алиса, трясется вся, дрожит, стоит не шелохнётся, белая как статуя.
Долго спорили черти, какой именно казнью её казнить. Наконец главный чёрт решил:
 - Вот как мы сделаем, - громко щёлкнул своим чёрным хвостом, появился тот самый агрегат, бэдэшка, а в ней остатки вич Варвары, и чёрт впрыснул его в шею окаменевшей от страха Алисы.
 - Там ещё и мой гепатит че, - томно добавил чертёнок с татушками и ножичком...
Вот почему старики говорят:
 "Нельзя дважды войти в одну и ту же реку".

 Д.Ю.К.
 2019.