диалог монолога

хто про што, а
вшивый фсе про баню,
фсихда имеетси выбор, шоб
чо-нить тамо осмыслить не торопясь.

но любые попытки
осмыслить сознание челика
никчемны по сути, енто какоси бы
мыслеуловители разрабатывали для сибя проги.

оченно странное такое было дело, а назидать
кого-либо, ваще, занятие бесполезное:
фсе равно сделают фсе по ихнему
и дажи на ошибках не учатси.

на уровне панимания поступков
происходила нериальная связь
сверх чуйвственности событий
тайных, являлась не спросясь.

и шо толку повторять
чьи-то слова, к месту иль
не к месту сказанные, обнаруживая
воспитанность, образованность и стандартность.

а шо будит, ежели сделать фсе
наоборот и послушать те полные ведра
советов, тибе на суд предлагаемые, а в ответ
тока капельку малую, горькую, мучительную проронить?

жизененные впечатления и осчусчения,
подтвержденные разными умудренными людишками
компетентными, типа, и независимыми, имели власть быть
принятыми к приятности, какоси истины, какими бы горькими оне не были.

ихних был цельный чумодан: разные, впечатляющие, не отпускающие,
время челиков поглощающие и не имеющие точных границ,
формирующие, неопределенные, взаимопроникающие,
исчезающие и вновь чиловечиков проявляющие.

давай-кось попробуем
высказанному придать другой
смысл, а тамо, глядишь, обнаружив нечто,
придем к консенсусу, какоси говарил некто с верху.

символы меняли
чиловечиков, делая
обезличенным, заставляли
оне забывать о насущном, лукавые.