Эмансипация геолога Манцева

               
     - Паскё сэ друа пердю, - бредил впересечку сна разбуженный революцией народ, кружа вокруг посольского Томаса Джефферсона, тут же по - гаэльскому обычаю прозванному Скотским Фомкой, хотя и не был он шотландцем, а выводил свой род прямиком от самых, что ни есть коренных, миллионы лет назад пришедших дичайшей ордой монголоидов по тонкому перешейку, взорванному потом Витусом Берингом при вспоможении динамита, - ву не компрэн жиди галман, - в самом конце куртуазной фразы сбиваясь на присущий кельтским племенам антисемитизм, принуждая мазохистку Потупчик к разврату краснорубашечного Шукшина. Странная и ничем не объяснимая черта пары скотобаз натужно изумляла уже много лет автора этой пронзительной, как струна десантника Стирлинга, сказочки : вот, вроде же, каждый же день и не по разу на дню укармливает вас сказочник говнецом, швыряя с лопаты в раскроенные рты могучие кучки навоза, а им все мало, требуют продолжения банкета. Непонятно. Я вот, к примеру, вижу, что Скорсезе снял шедевр с древними ублюдочными пеньками Пеши и Бобби, на три с лихуем часа растянул фуфло нетфликовской погани, а Пачине свиньи пифагорской студии дубляжом такой голос подложили, что проклял я Навального и стал слушать все альбомы подряд  " Токсик холокост ", теша иллюзорные мечты о поголовном геноциде и стирании с лика планеты домов для престарелых, коих, видит Годохма, надо сразу зарывать живыми в почву, повторяя отношение североевропейцев к символическим лисицам, торгующим не тело свое сдобное, а души внимающих и даже проходящих курсивом, а эти курвы - курвозы позорные жаждут и просят, как галоши Бабченки в свое время блажили гуталином. Нехай, мне не жалко. Уж я - так сразу, кушайте на здоровье, Марья и Кристиночка кисочка, прямо вот хоть вот сейчас вот.
     - Не балуй ! - прикрикивал Джефферсон, показывая народу бумаги, ужатые перчаточной рукой, пока во второй гибко извивался ракитный прут, именуемый за Ла - Маншем  " стэк ". - Шалишь, - кричал Джефферсон, приглаживая революционящих резкими взмахами хлыста, пока не вышел сапогами волшебными уже хлыст натуральный, невесть как угодивший еще при прежнем режиме в благодатную средиземноморьем Францию.
    - Кто таков ? - наотмашь хлобыстнул вопросом впрямую Джефферсон, отвергая дипломатичность перед угрозой становящейся тривиальным бунтом революции, мальца ведущей уже и куда - то не туда, как мыслилось другу народа, чоткими взмахами остро отточенных кос сметающего черноногих в кустистость индуистских кладбищ, берестяными коробами усыпавших холмы и поля Лангедока, будучи перевезенными из - за океана гигантскими самолетами Сикорского.
    - Новых, - не поднимая шалых глаз от нарядных сапог, отвечал хлыст, начиная понемногу раскачиваться с носка на пятку. Через мгновение кудесная метрономность хлыста привела к ожидаемому результату : Джефферсон так же стал качаться, белея. Хлыст прихлопывал в ладоши, чуть присвистывая и успевая подмигивать тут же зардевшейся Джефферсонихе, фижмовым канифасом ютящейся за широкой спиной посольского.
   - О - па, о - па, Америка, Европа, - глухо волновался народ, тоже, тем временем, идя зыбью вокруг Джефферсона.
   Неожиданно хлыст как - то всхлипнул нутряным образом и развел руками в стороны, будто утка, готовая взмыть в синее небо Египта. Джефферсон взмыкнул и схватился за поясницу, распадаясь на три части. Ноги сами собой побежали к виднеющейся на горизонте колокольне Клиши, торс рухнул в объятия Джефферсонихи, в это самый момент думавшей уже о поволочной сряде, меняемой московитами на торгу близ Лиона на финики марокканские и ящики из - под марокканских же апельсинов, коварным хитроумием славян приспособляемых на родине в вид надежды на рост экономики, а голова катнулась под ноги замершему народу, один из которого и вздел ее на пику, поднимая над разномастными прическами и кружевными чепцами не утерпевших в доме женщин, эмансипированной стайкой гризеток - кокоток выскочивших вслед народу.
    - Вот так, товарищи, - причмокнул сырыми губами хлыст, ставя правый сапог на каблук и поводя форсисто носком, - вся сила в духе.
    - Духобор, - зашумел народ, - духовидец и Пшебыслав.
    - Ну, - даже не спорил с народной волей хлыст, оборачиваясь меж тем истинной личиной.
    - А мамыньки ! - завизжала из толпы народа Дита фон Тиз, наманикюренным розовым ноготком указывая на хлыста. - Кот !
    Самый настоящий кот в сапогах шевельнул усом и шмыгнул, как не было.
    - Это Махатма был, - уже засыпая и вполне себе традиционно для моих сказочек прошептала дочка Джессики, - не кот и не кошка, а самый обычный Махатма. Мам, - позвала она Джессику, торчавшую за поздним столом то ли обеда, то ли ужина, - а пошто ты себе в сраку суешь тойзы ?
    - А чтоб ты на полученные биткоины образование получила, - резала в ответ Джессика, приспосабливая для тех же образовательных целей оглоблю. Не все гарной дивчине Хоткинкиджо красоваться удалью молодецкой, даешь равноправие женщин во всем, включая калибр дилдо и титьки Бэйли Джей.