Фантазии и правда о Великом Крае. Глава 35

Правда и фантазии о Великом Крае Глава 35.

Сибирь. Поступь Революции 1.

Перекусив в Викентьевке и дав  отдохнуть лошадям, семья Фоки начала по склону Арги спускаться к Алтату. Пурга стала тише. А вскоре и прояснилось. С таежной горы на село, и окрестность открывался замечательный вид.

Внизу вдоль Арги полосою в два-три километра простирались луга. По ним в обрамлении калинника, смородинника, краснотала, топольника и другой тонколесистой растительности петлял скованный льдом и занесенный снегом Чулым. За лугами и Чулымом слева на невысоком холме виднелся Алтат, а справа поодаль, на буграх, раскинулся молодой сосновый бор.

Посреди села высилась деревянная белая церковь, а в дальнем левом углу, за речкой Алтаткой, на горе красовалась по- зимнему посеревшая березовая роща.

Все это – тайга, бор, луга, Чулым и село с его нагорной рощей, представляло очень приятную, спокойную картину.

Открывавшийся замечательный вид стал еще выразительнее, когда из-за бора выглянуло февральское вечернее солнце.

Наверное, отступающие колчаковцы и беженцы не могли не любоваться таким живописным видом и селом, а оставили здесь, как и в Ачинске, загнанных кляч, беспорядок и тиф. Красивое старинное сибирское село было загажено, как после саранчи.

Передовые конные отряды 5 Красной Армии заняли Алтат в ночь на 4 Января 1920 года. В селе было захвачено много колчаковцев.

Сразу же после освобождения Алтата работники Политотдела Армии и Сибревкома создали Сельревком. Председателем  в нем был Кузьма Андреевич Игнатьев.

Игнатьев был хорошо грамотный, политически развитый человек. В царской армии он служил артиллеристом, был унтер-офицером и общался с революционно настроенными сослуживцами.

Через неделю в Алтате образовалась комячейка РКП/б/: три коммуниста во главе с председателем Макушевым. В селе началась массовая разъяснительная и организационная работа.
 
Политическая обстановка в Причулымье в первые месяцы после изгнания белогвардейцев была еще сложной. В лесах бродили остатки разбитой банды Соловьева. Среди зажиточной части населения распространялась настороженность и даже открытая враждебность. В селе Сереж, в пятнадцати километрах к востоку от Назарово, укрывшиеся остатки белогвардейцев готовили кулацкое восстание.

Алтатская партийная ячейка повела работу в двух направлениях. Одно из них исходило из решения восьмого съезда РКП/б/ об установлении прочного союза со средним крестьянством, при опоре на бедноту для борьбы с кулаками и всеми классовыми врагами Советской Власти. Второе направление шло по линии подготовки и создания сельскохозяйственной коммуны.

Народ, мужики, особенно фронтовики постепенно свыклись с новой действительностью и поняли свои интересы в укреплении Советской власти.

По дороге в Омск. 1.

К паровозу было прицеплено  пять вагонов. Первый – бывший штабной вагон царской армии; в нем теперь размещались наши герои. Второй – пассажирский с купе был превращен в весьма удобную арестантскую. Два плацкартных вагона с солдатами и двумя офицерами. Последний вагон являлся складом, в том числе, оружия.  В третьем и четвертом вагоне вооружены были только офицеры.

- Не слишком они доверяют своим подчиненным. Это хорошо, если чего.

- Ты прав Витек, но лучше обойтись без этого «чего».

В первый же вечер офицеры напросились на ужин. Трудно было представить столь противоположных по внешнему виду, и поведению людей. Один, Голин, был из рабочих, другой, Бешметев, – бывший офицер царской армии.
 
Одно у этих людей было общим – привычка хлестать водку стаканами и скандалить. Какое-то время присутствие дам обуздывало инстинкты новых властителей жизни. Познакомились, девушки после чая ушли, и понеслось.

Рабочий уставился мутным взглядом на стакан и, икнув, проговорил:
- Хочу дернуть за настоящих революционеров, а на присосавшихся к нашему святому делу, я плевать хотел.

- Ты что хочешь сказать, правдолюбец е….

- А то! Вот учитель, инженер – люди полезные; война кончится, будут помогать родину восстанавливать. Ребята – студенты, учиться пойдут, на мировую революцию вкалывать. А ты что можешь дать народу, дворянчик, паразит…

Бешметев  схватился за наган, но вовремя опомнился и рассмеялся.

- Не переживай, до мира еще дожить надо, а там посмотрим. Я между прочем профессиональный певец, или мировой революции музыка не нужна? Жалко гитары нет, ладно так…

Спел Дубинушку, продемонстрировав прекрасный баритон, затем арию Рудольфо.

- Хорошо поет, но слишком любопытный; все ему интересно, кого мы везем.

- Да, Витек, с этим надо быть осторожным. А то, что в стане противника социальные противоречия – это хорошо.

Сибирь. Поступь Революции. 2.

В течение лета были ликвидированы остатки банд, а осенью подавлено и сережское восстание.
 
К концу 1920 года алтатская комячейка выросла еще на пять человек. Идея создания коммуны обрела конкретное организационное действие.

Предложение об организации сельхозкоммуны на алтатских свободных землях поддержали Назаровский волостной и Ачинский уездный комитеты РКП/б/. Так как это была первая коммуна в уезде, то о желании вступить в нее заявили коммунисты нескольких сел и деревень. Члены алтатской ячейки для практического показа своего предложения сразу же объединили свои хозяйства и стали работать сообща.

Создание коммун в то время было хотя и не очень распространенным, но актуальным политическим явлением. Оно зародилось из бурного размаха Октябрьской революции, осуществлялось еще на заре развития социалистических отношений в деревне.

Первопроходцы новой, коммунистической организации сельского производства еще не имели соответствующего опыта, ни нужной техники и агрономии, и других условий. Их стремление к объединению исходило, главным образом, из испытанного боевого товарищества в борьбе за молодую Советскую власть, из оценки положительных сторон артельного труда в былые времена и, особенно, из желания отвергнуть, устранить первопричину всех зол между людьми и основу эксплуатации человека человеком – злосчастную собственность.

Производственное объединение хлебопашцев еще не имело тогда и теоретической основы. Ленинский кооперативный план, воплощенный позже в коллективизации сельского хозяйства, был создан и принят партией лишь двумя годами позже. Но люди стремились вперед и их начальный опыт весьма пригодился.

По дороге в Омск. 2

За обедом иногда встречались с царской семьей. Разговаривали, спорили. Между прочим, заранее извинившись, Сергей спросил у Николая Александровича, почему после трагедии на Ходынском поле, он поехал с женой на праздник в посольство.

- Так, мы не знали, что там было. Какие-то беспорядки, не более того, а о масштабе трагедии нам сообщили иностранцы, и мы сразу уехали, но было уже поздно.

- Вас подставили.

- Что?

- Он хотел сказать, предали. А Кровавое Воскресение?

- Я отдал приказ, чтобы стреляли, если начнется стрельба со стороны наступающих, произошла какая-то ужасная провокация, и убили безоружных…

Поднялся высокий, красивый человек, доктор Боткин. Он едва сдерживал себя, потрясая кулаками.

- Все дело было в отсутствии страха. Они получат террор и успокоятся. Что сделали с нерадивыми чиновниками? Уволили. Тоже мне  наказание! А при Грозном бы четвертовали; хорошая, медленная казнь, при которой врачи обеспечивали продление удовольствия публики.
Я, хотя и врач, а кое-кому с удовольствием помог бы помучиться.
- Кому?

- Убийце императора Александра, Столыпина… Предателям родины – повешение. Разве это наказание для таких?!

Колесовать, сжечь! На площади, перед народом, а головы потом выставить на обозрение, чтоб другим было неповадно.

- Ваш папа вас бы не одобрил.

- Отец однажды сказал, что даже под страхом смерти не стал бы лечить Малюту Скуратова.

Сибирь. Поступь Революции.3

Осенью 1920 года в Алтат приехали представители из пяти деревень Назаровской и других волостей. После ознакомления с первым артельным опытом и местностью было решено организовать коммуну за бором в двенадцати километрах от Алтата.
 
Место для коммуны представляло огромный луговой массив с целинными землями, обширными покосами и отменными пастбищами. Рядом – сплавная река Чулым, обилие небольших озер и за ними тайга.

Местность богата дичью, рыбой, ягодой, грибами. Наиболее подходящим участком для жилищных и других построек оказалась идущая вблизи от Чулыма Грива между озерами Лебяжьим и Глубоким. Это было самое высокое место на всех землях коммуны.

В марте 1921 года определились состав членов коммуны, размеры совместного имущества и распределение обязанностей. В коммуну вошло 27 семей (94 человека). Из них из Алтата – 7, Ивановки – 5, Боровушки – 3, и, из Назарово одна семья.

Коммунарами стали в основном крестьяне средники, а также плотники, кузнецы и другие сельские умельцы.

Председателем коммуны избрали красного партизана Канюка из деревни Ивановки. Избрали и пятерых членов правления.
 
Коммунары единодушно решили, что в коммуне не будет собственности – вплоть до одежды и белья.

По предложению одного из активистов, это объединение коллективного труда и быта получило название: Коммуна «Смерть собственности».
 
Договорившись обо всем и приняв окончательное решение, коммунары спели Интернационал. Собрание проходило в доме кузнеца, примкнувшего к коммуне, разругавшись с женой. Та ушла с детьми к матери. Товарищи предложили кузнецу плюнуть на это дело, что он и сделал. Ему нравилась идея, что скоро все бабы будут общими, а коммуне была необходима его профессия.

По дороге в Омск. 3.

За столом во время совместных трапез прислуживали японцы, не без труда, игравшие роль солдат. Они проявляли к Боткину подчеркнутое уважение, чего нельзя было сказать о низложенном царе.

Как-то, после ухода гостей, Орлов прямо спросил Хашимото, почему они так делают.

- Должен был после отречения сделать харакири.

- У нас так не принято, да и не смог бы он.

- У нас тоже многие не могут. Слабый только надрезает живот, а друг отрубает ему голову.

- Это – японские обычаи.

- Можно было застрелиться. Это легко.
 
Нечего было ответить японцу с его простой и ясной логикой. Когда наступает смерть? С прекращением дыхания, или в момент гибели духа, предавшего себя, забывшего клятвы? Вот господин Боткин добровольно идет на смерть, верный напутствию Гиппократа, вечному, как профессия врача.

По просьбе девушек во время совместных бесед старались переходить на темы далекие от политики. Когда речь зашла о литературе, неизбежно возникла фигура Сергея Есенина.

- Каким вам показался Есенин?

- Он красивый, милый, веселый, но мне с ним было немного страшно.

- Возбудимый психопат. Такие склонны к запойному пьянству и эксцентрическим выходкам; им необходима публика.
- Евгений Сергеевич, опять вы со своей наукой!

- Я могу продолжать? Спасибо. Ярко выраженный экстраверт; потребность в поклонении, любви, отсюда сексуальная распущенность. В то же время внутренняя обеспокоенность, конфликт с совестью… Я желаю здоровья гражданину Есенину, но…

- Но?
- Такие долго не живут, особенно в атмосфере славы.

- Да, сказал Николай, нет ничего худшего для души, чем все время находиться среди массы людей, которые тебя якобы любят.

Наступило тяжелое молчание.