Глава 11. Две, такие разные, Татьяны

Когда пришла пора – уезжать из колхоза, где девчата не только славно потрудились, но и провели весело время, хозяйка, тётя Зина, дала девчонкам на прощание по большому куску мяса.
— Это вам на пирвое вримя, чтоб ни голодали в городи. — сказала она.
— Да не надо, тёть Зин! — начала отказываться от гостинца Маринка.
— Возьмите, возьмите! … Пригодится! — настаивала тётя Зина.

— Спасибо большое! … Не болейте, тёть Зин! … До свидания! — стесняясь огорчить хозяйку отказом и спрятав в сумки мясо, сказали на прощание девчонки.
— Ой! … Хорошие вы мои! … Скучно биз вас нам с хозяином станет! … А вы б приехали к нам, как-нибудь, в выходные! … А? … Мы будим очинь рады вас встритить! — как всегда, и-кая, сказала тётя Зина, выходившим из дверей, девчонкам.
— Спасибо! … Спасибо! … Как-нибудь приедем! — пообещали девушки.

За время проживания в селе Оля с Маринкой настолько сдружились, ведь чаще всего они оставались вдвоём – пока Маруська прогуливалась с Вадимом, что впоследствии сели за одну парту. А к Маруське, за парту, подсела другая девочка из группы – рыжеволосая Оксана. Как оказалось, она когда-то тоже жила в Маруськином городе, правда, давным-давно, когда эти девчонки ещё обе в садик ходили.

На съёмной квартире, где остановились Маруська с Людмилой, квартирантов оказалось не двое, как предполагали они летом, а шестеро. Спать пришлось студенткам по двое на односпальных кроватях в передней комнате хозяйского дома. Сами хозяева появлялись дома только поздно вечером, и спали они в прихожей, не показывая свой нос в девичью половину дома. Людмила, возмутившись от такого обстоятельства, сразу подыскала себе другую хозяйку, у которой проживала только одна девушка, и из многонаселённой квартиры тёти Фроси съехала. Маруське пришлось делить постель с черноволосой Танькой, худенькой и низкорослой третьекурсницей, которая оказалась ещё той занозой! В этом доме Татьяна проживала уже не первый год, потому чувствовала себя в нём, перед другими квартирантками, почти полноправной хозяйкой. Поначалу Маруська с ней очень даже подружилась. Обе они были темноволосыми, кудрявыми, чем-то даже внешне похожими друг на друга. Вдвоём они ходили по магазинам. Татьяна познакомила Марию с местными достопримечательностями. А однажды привела её в фотоателье, где им сделали совместные фотографии на память.
— Машк, там тебя какой-то парень вызывает! — однажды, вбежав в комнату, прокричала Татьяна, — Иди скорее, … он тебя ждёт!
Догадавшись, что это Вадим, Мария обрадовалась и выскочила на крыльцо в одном халатике.
—  Привет, Машенька! —  увидев Маруську, поздоровался Вадик и, к её удивлению неожиданно выпалил, — А мне повестка в армию пришла! … Я за тобой приехал! ... Собирайся! ... Поехали на проводы!
— Привет! — сказала Маруська и, не зная – что сказать, на время онемела, но вскоре, придя в себя, тихо сказала, — Ты не обижайся, Вадим, … я не могу с тобой поехать в село! … Не хочу пропускать занятия! … Да и отпрашиваться стыдно, … ещё только-только учиться начала!
— Жаль, конечно, Маш! … Но я понимаю тебя и не обижаюсь! — с грустью посмотрев в глаза Марии, сказал Вадим и замолчал, … они, молча, несколько минут смотрели в глаза друг друга, а потом он улыбнулся ей и спросил, — Если получится, придёшь завтра с утра к военкомату?
— Не получится, Вадик – сразу говорю! — с грустью ответила Маруська.
— Что ж! — вздохнул он, и, снова улыбнувшись, сказал, — Учись на пятёрки и хорошо себя веди!
— Спасибо за пожелание! — рассмеялась Маша, — И тебе хорошо отслужить и не баловать там!
Вадим прижал Марию к груди и, крепко поцеловав её в губы, спросил:
—  Замёрзла? … Дрожишь вся! … Иди в дом, … не мёрзни! — он подошёл к мотоциклу, завёл его и, посмотрев на Марию, вновь спросил — А ты дождёшься меня, Машенька?
— Конечно! — улыбаясь, пообещала ему на прощание Маруська.

После отъезда Вадима, Татьяна, перед сном, уже лёжа рядом с Маруськой в кровати, не удержалась – сказала ей:
— Зря ты не поехала с ним!
— А ты что, ...  нас подслушивала? — повернувшись лицом к Татьяне, удивлённо спросила Маша.
— У стен тоже есть уши! — рассмеявшись, ответила Танька.
— Причём тут стены? … Ты что не знаешь, что нехорошо подслушивать чужие разговоры? — возмутилась Маруська, а потом, перевернувшись на другой бок и прижавшись к стене, она, засыпая, прошептала, — Я буду ждать его из армии!
Танька эта, словно чертёнок, любила донимать девчонок, живущих с нею под одной крышей, своими упрёками и поучениями. А приставала к ним Танька по любому поводу. Однажды Маруське пришлось заступиться за третьекурсницу Инну, которую Танька довела до слёз.
— Какая из тебя хозяйка будет? … Ты полы мыть не умеешь, … вон, посмотри – сколько разводов оставила! … Криворукая ты, Инка! … И суп твой пересоленный есть невозможно! … Завтра будешь снова дежурить! … Поняла меня! — приказала Танька Инне.
— Опять дежурить завтра я не собираюсь! — твёрдо ответила ей Инка.
Татьяна, недовольно взглянув на неё, рассвирепела. И понеслись тогда от Таньки оскорбления в сторону Инки, да матюки такие, что не каждый мужик себе позволил бы произносить. И Инка сначала тоже отвечала ей подобным образом, а потом – вдруг разревелась. Все девчонки в комнате примолкли. Побаивались они все Танькиного острого язычка. Лишь Маруська слушала, слушала, посмотрела она тогда на высокомерную Таньку совсем иначе, и вмешалась в ссору.
— Ты что всё, Танька, всех донимаешь? … Отстань уже от Инки! … Хватит девчонку поучать! … И не матерись здесь!
И Танька, действительно, тогда отстала. От Инки отстала. От всех отстала. Всё своё внимание с тех пор она переключила на Маруську. То фотокарточку Вадима, которую Маруська трижды прикрепляла кнопками на стене около их кровати, она снимет и спрячет. То письмо от него не отдаст сразу. То Маруськину сумку с вещами вынесет в коридор, пока та на занятиях. А когда Таньке помешали оставленные Маруськой на столе учебники и тетради, пришлось ей вынужденно выяснять с ней отношения.
— Танька! … Ну, ты меня уже достала! … А ну, пойдём кА на крылечко! … Поговорить надо! — смело сказала она третьекурснице Таньке и вышла на крыльцо дома, чтобы не вмешивать в разговор других девчонок, которые старались с Татьяной не спорить.
— Слушай, Тань, … тебе что – … делать нечего? — дождавшись Татьяну, спросила её Маша.
— Привыкай, Машка! … Привыкай! … Ты не дома! … Здесь порядки другие! — рассмеявшись, дерзко ответила Татьяна.
— И кто эти порядки тут установил? … Ты что ли? — вновь смело спросила Таньку Маша.
— Я старше всех вас, малолетки! … Меня слушать будете!
— Ну, уж, нет! … Не получится тебе тут командовать! … И ты здесь – не самая старшая! — напомнила Таньке Маруська и пригрозила, — Ещё раз будешь вредничать – в лоб получишь! … Поняла?
— Ой! … Напугалась! — съехидничала Танька, — Я тут бывалая, … и не таких, как ты, видела! … Не нравится? … Другую квартиру себе ищи! … Глядишь, … я одна на кровати спать буду!
— Давай, давай! … Ещё и поматерись! … Покажи – как ты умеешь! — дерзко и с усмешкой сказала Таньке Маша.
А Танька не стала, на сей раз, материться, она просто ушла, захлопнув двери. Она, итак, достаточно сказала.
Маруська, конечно, Таньку не боялась, она всегда могла за себя постоять, но в то же время понимала, что спать им вдвоём на односпальной железной кровати с пружинами, действительно, тесно! Потому-то Маша и стала задумываться о новом месте проживания. А так как место в общежитии первокурсникам было не получить, оставалось одно – искать новое жильё в частном секторе.
— Не знаешь, где можно квартиру снять? — спросила она на перемене соседку по парте.
— А ты что квартиру ищешь? — обрадовалась Оксана, — Так давай, … ко мне перебирайся! … Я с Татьяной живу, она в медицинском учится на третьем курсе. … Думаю, она согласится, чтобы ты с нами жила.

— Что, … снова третьекурсница Танька?! — улыбнувшись, спросила Маруська, — А она, что … – хозяйка квартиры?
— Да, нет! — ответила Оксанка, — Она просто с первого курса в доме этом живёт. … Хозяйка уехала к дочке, … возвращается только летом. … Перед отъездом она и поручила Татьяне присматривать за её домом, за курами, да самостоятельно оплачивать все счета.
— Твоя Танька тоже, небось, командирша? — с настороженностью спросила Маруська, — Наша то, вон, всех девчонок до слёз доводит!
— Ты что? … Нет! … Моя Танечка – хорошая девчонка! … Она никогда не ругается! … Да и дома то редко она бывает! … Так что я, в основном, всё одна, да одна! — призналась Оксана.
— Хм! … Тогда было бы здорово – мне к вам переехать! … И в училище вместе с тобой будем ходить, и уроки готовить! — обрадовано сказала Маша и, посмотрев на подругу, попросила её, — Только ты всё же переговори сначала с Татьяной то своей, … узнай у неё, …как она на мой переезд смотрит!

На следующий день Маруська перебралась к Оксане и Татьяне. И стали они жить втроём в небольшом домике с газовым отоплением, на самом краю улицы, что находилась недалеко от училища. Учтиво освободив девчонкам полуторную кровать, Татьяна перебралась спать на односпальную кроватку. Светловолосая третьекурсница Таня оказалась, действительно, замечательной, скромной, умной и рассудительной, удивительно доброй и отзывчивой девушкой. И обе девчонки стали проявлять к ней уважение, как к старшей своей подруге.