Строшные работники

В названии статьи нет опечатки, как можно подумать на первый взгляд. Речь в ней пойдет не о страшных работниках, а именно о строшных. Что же это за работники такие?

В различных архивах сохранилось более десяти переписей населения Виледи, проведенных в 17-18 веках. В этих переписях мы находим сведения не только о том, как звали вилежан, но и множество фактов об их жизни.  В документах упоминается различный социальный и экономический статус того или иного вилежанина. Обычно это были черносошные крестьяне, складники, половники. Мы еще рассмотрим эти термины в следующих статьях.
И только в одной переписи, которая проводилась в 1719-1721 годах, есть упоминание еще одного термина – строшные, с ударением на «о». Слово это звучит восемь раз. И вот в каком контексте.

«В деревне Лукинской… у Максима Инкина строшной Иван Порошиных 12 (лет)»,
«В деревне Зыкова Гора… у Афонасея Зыкова строшной Иван Замараев 18»,
«В деревне Задняя Гора…у Андрея Каюкова строшной Софрон Бесявин 12 у Володимера Шенина строшной Тимофей Теменовых 15»,
«в деревне Выставке из деревни Столбова (сейчас Малая Кулига) у вдовы Елены Васенкины строшной Кирило Завъялов 15»,
«В деревне Волчице (Елезово) у Василья Елезова … строшной Федот Баснин 2… у Якова Елезова строшной Гаврило Кондаков 45»,
«у Ивана Гомзякова … строшной Иван Сириных 12».

Поиск необычного слова в терминологических словарях дает такой результат: строшной (или строчной) - работник, нанятый на время, на определенный срок. В современном коми-русском словаре перевод этого слово означает - батрак; сезонный, сельскохозяйственный рабочий.
Таким образом, становится понятно происхождение слова от корня «срок». Возникает вопрос, откуда в слове «строшной» появилась буква «т». Дело в том, что слово «срок» очень старое, происходящее из древних славянских языков, а потому присутствующее в разных вариациях почти во всех современных славянских языках. В древнерусском зыке оно звучало «съреку» и значило «условливаюсь, договариваюсь». Более того, слово «срок» в современном украинском языке звучит как «строк».
Подытожим. Упомянутые в переписи 1721 года восемь жителей Виледи являлись работниками, нанятыми хозяевами крестьянских дворов на определенный срок. Что интересно, почти все строшные были в возрасте 12-18 лет. По сути – подростки. Причем с фамилиями, в то время практически не знакомыми на Виледи – Порошин, Замараев, Бесявин, Теменов, Завьялов. Стоит отметить, что начало 18 века было очень сложным периодом для простого народа. Петр Великий значительно увеличил обложение крестьян налогами (податями). Масса крестьян привлекалась к строительству городов, особенно новой столицы Санкт-Петербурга. Еще больше было рекрутировано в армию, ведь целый 21 год шла Северная война с Швецией. В результате множество крестьянских хозяйств разорилось, а члены семей либо умерли от голода, либо разошлись по другим местностям в поисках пропитания. Скорее всего, юные строшные были как раз выжившими детьми из разорившихся семей, которые бродили по Сольвычегодскому уезду и были готовы работать в любом дворе, где им предложат хотя бы еду и кров.
Иногда в число строшных попадали и вилежане. Причем перепись в этих случаях указывала другой возраст. Федот Баснин двух лет и Гаврило Кондаков 45 лет. Во-первых, надо не забывать, что переписи первой половины 18 века не упоминали женщин. Не потому что их не было, а потому что чиновников интересовали мужчины, которые платили налоги и были потенциальными солдатами. Поэтому в реальности в деревне Елезово временной работницей, вероятно, была молодая женщина, без мужа, но с двухлетним ребенком на руках. Несколько семей Кондаковых жило в деревне Стафороровской Селянского прихода. Надо думать, что Гаврило Кондаков покинул родной дом и на тех же условиях получения еды и крова работал в семье Елезовых.
В следующей по времени переписи 1747 года строшных на Виледи мы не находим. Кто-то из подростков повзрослел, набрался хозяйственного опыта и вернулся домой, восстанавливать разрушенный дом и хозпостройки. Другие же, как например Баснины, перешли в разряд половников, то есть остались в качестве постоянных работников, получавших половину выращенного ими на чужой земле урожая.
Кстати, строшные работники умудрились попасть в несколько русских сказок. Так, в сказке «В работниках у лесного» мужик не смог найти себе временной работы ни в одной деревне. И пришлось ему наниматься в строшные к сказочному лешему. Не успел он начать работать, как на леших напали черти и тут началась свалка.

«Воевали, воевали, черти одолевать стали. "Што ты, строшной, глядишь? Нас одолевают". Строшной выдернул из кормана молитвенник, стал махать им, а черти розсыпались, как дождь. "Хорош, молодец строшной, молодец, давай домой пойдем". Пошли домой, а хозяин строшным не нахвалится. – "Чего тебе нужно в награду?" – Ничего мне не надо, отправьте меня домой. – Дали строшному старого сивого мерина, наделили, сел строшной и поехал по указанной дороге»…

В другой сказке «В-чём-я?» Иван-дурак нанялся строшным работником к попу. Правда работать на попа ему быстро надоело, и он начал попу грубить.

«Поп взял и выгнал его из церкви. Иван-дурак побежал к попадье:
— Давай, попадья, четыреста рублев, поп деревню купил.
Она и отдала ему четыреста рублей.
Приходит поп от обедни домой. Попадья спрашивает;
— На какую деревню просил ты четыреста рублев денег?
— Что ты, вздурела? Когда я просил?
— Да строшной приходил за ними, говорит: батько деревню купил; я ему сама отдала.
— Что ты, подлая, наделала? Ведь он обманул тебя!»…

Легко заметить, что в обеих сказках строшные работники отличаются сообразительностью и быстро находят выход из любой ситуации. Может быть и на Виледи строшные были толковыми работниками. Например, те же Баснины в деревне Волчице (Елезово) через некоторое время выстроили себе дом и стали самостоятельными крестьянами.