Энцефалит

Примечание.
В настоящей повести отсутствует художественный вымысел,отдельные эпизоды и диалоги могут быть переданы не совсем точно,в остальном все изложенное на самом деле происходило со мной.
Произведение находится в состоянии редактирования и переписывания.Буду рад критике и помощи в корректировке.
             

Предисловие.
Примерно за 7 лет до произошедшего- в 1996 или 1997 году,я прогуливался по городу Пушкину и на одном из столбов прочитал объявление, в котором было написано: "Предлагаю выгодную работу".
Я, больше из любопытства, позвонил по указанному в объявлении телефону, мужчина, который со мной разговаривал, предложил мне встретиться с ним и поговорить.
Оказалось,что он служил в Пушкинском инженерно-строительном военном училище и имел звание подполковника.
Звали его Сергей Павлович Тимофеев.
Он стал мне рекламировать модное тогда лекарство герболайф, утверждая, что с помощью него и лечебного  голодания он вылечил у себя ишемическую болезнь сердца.
Я сказал ему, что эта тема меня не очень интересует. Тогда Сергей Павлович сказал,что интересуется астрологией, окончил астрологическую академию и мог бы составить мне гороскоп, но наверное, эта тема меня не заинтересует.
"Почему же, мне это интересно"- ответил я ему.
И тогда Сергей Павлович взял у меня данные о времени и месте моего рождения (час рождения мне был неизвестен) и через несколько дней составил мне гороскоп.
Он в основном правильно описал черты моего характера, хотя до этого со мною был не знаком.
Я по гороскопу водолей, а моя бывшая жена- весы.
Во многих книгах написано, что водолей и весы- идеальный союз и счастливый брак.
Но Сергей Павлович сказал, что она мне не подходит, потому-что у нее солнце в весах, а у меня луна в весах, а солнце подавляет луну.
Он обвел кружком точку на гороскопе, когда мне исполнится 42 года и сказал мне, что в этот период со мной что-то случится.
Я почему-то подумал, что может быть умру в это время, как Владимир Высоцкий, который тоже был по гороскопу водолеем и умер в 42 года.
  Я забыл об этом гороскопе и вспомнил о нем только несколько лет спустя.
Как раз в этот период со мной и произошла описываемая мной история,вполне вероятно,что это было простое совпадение,но уж очень интересное и я не могу о нём не упомянуть. "История" началась  26 июня 2004  года,а закончилась 18 ноября 2008 года.


ГЛАВА ПЕРВАЯ.ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ.

УКУС КЛЕЩА
В мае 2004 года я ходил на занятия по ушу  в школу "Уцзимень", что в переводе с китайского означает "Врата в беспредельность", в спортзал,который находится на Вознесенском проспекте в Санкт-Петербурге,недалеко от станции метро Сенная площадь.
Наш тренер Елена Федорова сказала,что занятия прекращаются до осени.
Я решил продолжить занятия самостоятельно на природе.
 Нашел тихую полянку,которая находится недалеко от города Павловска,вблизи железнодорожной станции 36 километр(по дороге на Новолисино),на берегу речки Черная. Туда я стал  приезжать в свободное время  на занятия.
 26 июня 2004 года,после одного из занятий,я мылся в ванной и заметил, что из моей правой голени торчит что-то черное. Это оказался клещ. Я вытащил его самостоятельно с помощью растительного масла по известной мне методике.Где-то я слышал,что после укуса клеща необходимо не позже чем через три дня обратиться к врачу.
 29 июня 2004 года я обратился в районную поликлинику,откуда меня направили в травмпункт, где я отстоял длинную очередь.Хирург осмотрел меня и направил в больницу имени Боткина, куда я в этот же день и направился.
 Здесь я заполнил опросный лист, в котором указал, при каких обстоятельствах и где меня укусил клещ. Молодая женщина,которая впоследствии стала моим лечащим врачом, осмотрела меня и для профилактики бесплатно выдала мне таблетки йодантипирин и рассказала мне,по какой схеме я должен их принимать.
Вместо таблеток можно было сделать укол иммуноглобулина,но он был платный и я выбрал таблетки.
Впоследствии мой лечащий врач сказала мне,что якобы таблетки лучше укола и именно они  и спасли мне жизнь.
Я вернулся домой и продолжил свою обычную жизнь,для профилактики я принимал таблетки,правда, не всегда регулярно.
14 июля 2004 года мне стало плохо.Началось это еще на работе.С трудом я закончил смену ,так как чувствовал сильную слабость. Дома я стал чувствовал головную боль, дурноту, тошноту, резь в глазных яблоках, светобоязнь. Было ощущение,что я чем-то отравился.Температура поднялась выше 38 градусов.
В тот момент я находился дома один.Я проживал тогда с бывшей женой и дочкой,которые  уехали во Францию.
Я вызвал скорую помощь.
По вызову приехала женщина средних лет,как я впоследствии выяснил,это была Наталья Борисовна,заведующая терапевтическим отделением поликлиники №89 города Пушкина,в этот день она,вероятно, подрабатывала на скорой помощи.
Она долго осматривала меня,после чего я был отвезен на машине скорой помощи в больницу имени Боткина.

БОЛЬНИЦА №30 ИМЕНИ БОТКИНА.
Первые дни пребывания в больнице я помню очень смутно.
С 16 по 22 июля лежал на отделении реанимации и интенсивной терапии, мне сделали пункцию спинного мозга.
Затем меня перевели в обычную палату на менингитное отделение.
В больнице меня навещали мой друг и одноклассник Виктор Анащенко, друзья Алексей Пожилов и Павел Лихачев, подруга моей матери Наталья Сергеевна Зудова.Родителей и родственников,кроме маленькой дочери,у меня не было.
Меня также навестил мой знакомый Владислав Новочадовский вместе со своим другом и своей матерью Лидией Евгеньевной. Владислав недавно закончил колледж по специальности парикмахер.Он меня постриг.
Мне ставили капельницы, делали уколы, друзья приносили лекарства, так как в больнице их почти не было. Кормили отвратительно,спасали только передачи. Большинство пациентов на отделении страдали менингитом. Моим соседом оказался молодой парень Сергей, он раньше занимался плаванием, простудился и заболел менингитом. Его периодически мучили головные боли. Его навещала мама и молодая красивая жена Наташа. Мы с ним разговаривали на разные темы, в основном о компьютерах. К нам на отделение поступил пожилой мужчина, которого я видел, когда занимался спортом на полянке близ 36 километра.
Оказывается, что его тоже укусил клещ,но у него был не клещевой энцефалит,а другое заболевание.
Впоследствии к нам поступил дед,которого тоже укусил клещ,он заразился через козье молоко.
Поначалу меня мучили головные боли, как будто в голове что-то стреляло. После приема капсул пирацетам,которые мне привёз мой одноклассник Виктор, боли сразу прошли.
Произошел случай, изрядно меня напугавший.
Однажды мое тело словно все онемело, я думал что меня может парализовать. Я сказал об этом лечащему врачу, мне сделали укол и через некоторое время мне стало легче.
31 июля мое лицо странно перекосило, впоследствии мне сказали, что у меня левосторонний порез лицевого нерва.
К нам на отделение поступил вьетнамец по имени Дуо, его перевели с другого отделения для долечивания менингита.
Он работал поваром в ресторане. Его навещали около десяти других вьетнамцев и какая-то русская женщина.
Меня отвезли на машине скорой помощи в другую больницу, где мне сделали компьютерную томограмму мозга. По словам моего лечащего врача, она ничего страшного не показала.
9 августа мне сделали повторную пункцию спинного мозга, которая показала что ликвор (показатель состояния спинномозговой жидкости) стал еще хуже, чем был раньше,то есть мое состояние,несмотря на лечение,ухудшилось.
Большую часть времени я лежал. Мой друг Алексей Пожилов, который навещал меня в больнице, сказал мне, что все время лежать нельзя и надо хотя бы немного двигаться.
Он помогал мне ходить по коридору.
Я находился в тяжелом состоянии и не знал дальнейшего развития событий,поэтому я передал Алексею свою банковскую магнитную карту,по которой я получал зарплату  на работе,и сообщил ему pin-код,чтобы он в случае необходимости смог распорядиться моими деньгами.
Однажды меня навестила бывшая жена,которая недавно вернулась из поездки во Францию,она мне ничего не привезла,просто интересовалась,как у меня дела.
Я пытался самостоятельно ходить по коридору держась за стенку, но лечащий врач запретила мне делать это, сказав, что я должен находиться в боксе.
Тогда я решил,что надо попробовать заниматься оздоровительной гимнастикой и пытался делать некоторые упражнения в палате в меру своих сил и возможностей, но смог прозаниматься только один день.
Начиная со следующего дня почему-то все время хотелось спать.Вероятно,врачи решили,что я веду себя неадекватно и  меня успокоить.
Я вызвал своих друзей Павла и Алексея по мобильнику и сказал им, что мне, вероятно, дают снотворное и я хочу это прекратить или пусть меня выписывают. После этого случая врачи приняли меры-перевели меня в отдельный бокс с решетками (как впоследствии я узнал-по психическому состоянию),а друзьям сказали,что я отказываюсь от еды и в палате якобы ко мне кто-то домогался.

Последние дни пребывания в больнице Боткина я помню очень смутно, сны смешиваются с реальностью. Вероятно, меня пичкали каким-то снотворным. Мой бывший сменщик  Игорь Дмитриев в этот период навестил меня вместе с женой моего другого сменщика Надеждой. Когда он вошел в отделение,где я находился,его грубо остановил санитар, ко мне в палату его не пустили, а только дали посмотреть на меня через окошечко в боксе.
Игорь хотел передать мне передачу с продуктами,но её почему-то не приняли, сказав ему, что я, якобы, ни в чем не нуждаюсь.
"Он спит, а сон для него лучшее лекарство. Жив будет, но останется инвалидом.У наc он долго лежать не будет"- сказал про меня Игорю врач.
Игорь был так расстроен, увидев меня в таком состоянии, что после посещения больницы,как он потом мне рассказывал,"принял стакан".
Я смутно помню, как однажды ко мне подошла медицинская сестра и сказала: "завтра мне велено отвезти тебя домой"... 

ПРИВЕЗЛИ ДОМОЙ,ПОЛОЖИЛИ НА ДИВАН И УЕХАЛИ...
На следующий день мне помогли сесть в машину скорой помощи и мы поехали в город Пушкин. Мы долго петляли, так как не могли найти мой дом, потому что он находится во дворе и нумерация домов перепутана.
Наконец мы приехали, медсестра и водитель взяли меня под руки и помогли мне подняться на второй этаж, где находится моя квартира.
Звонок в дверь- дома никого нет (!).
В этот момент из соседней квартиры номер шесть выходит моя соседка Елизавета Гавриловна Елецкая.
Тогда медсестра спросила ее, указав на меня:" это Кирилл?"
Да, ответила соседка удивленно, но я всегда знала его здоровым человеком!
Тогда медсестра открыла дверь моей квартиры ключом, который, видимо, находился вместе с моими вещами, меня ввели в квартиру положили на диван и уехали.
Это было 3 сентября 2004 года.
Впоследствии в своей медицинской карте я увидел записи телефонов моих друзей Анащенко, Лихачева и подруги моей матери Натальи Сергеевны,но врачи почему-то никому не позвонили и выписали меня домой,хотя знали,что за мной некому было ухаживать.

Эти действия медицинского персонала подпадают под статьи Уголовного кодекса "Оставление в опасности" и "Жилище неприкосновенно".
Моя бывшая жена, вернувшись домой после работы, обнаружила меня, лежащим на диване в беспомощном состоянии.
По ее словам, никакой медицинской документации при мне не было. Я практически не мог двигаться,тело было словно парализовано, функционировала одна голова, причем функционировала как-то странно: временами что-то вращается и ничего не понятно.
Я думал, что жизнь моя закончилась.
Память ко мне быстро вернулась, вероятно кончилось действие снотворных, которыми меня пичкали в больнице имени Боткина.
Бывшая жена вызвала на дом невропатолога из 66 районной поликлиники города Пушкина.
К нам пришла полная пожилая женщина, звали ее Маргарита Рувимовна Канцельсон. Она осмотрела меня, продлила мне больничный лист и рекомендовала как можно скорей меня госпитализировать в районную больницу имени Семашко.
Как впоследствии я узнал, моя бывшая жена при ней гадала на колечке,которое ответило ей, что я  якобы восстановлю свое здоровье.
Она  стала за мной ухаживать,кормила один раз в сутки, когда приходила домой после работы, а по утрам поила чаем. Я помню, как один раз она мыла меня в ванной.

К нам приехал мой друг Алексей Пожилов. Он привез мне  лекарство от энцефалита- кортексин-Это вытяжка из головного мозга крупного рогатого скота.
Он передал моей бывшей жене мою банковскую магнитную карту,которую я отдал ему в больнице имени Боткина и сообщил ей pin-код,так как нужны были деньги на мое питание и лечение.
Впоследствии,когда я лежал в больнице имени Кащенко,бывшая жена сняла все деньги,которые мне переводились на карту за больничный лист-около шестидесяти тысяч рублей,потратив их на свои нужды.
Вскоре она вызвала на дом невропатолога Виталия Ковальчука, который заведовал отделением реабилитации в больнице имени Семашко.
Ковальчук осмотрел меня и сказал, что меня надо срочно госпитализировать в больницу имени Семашко. К нему на отделение была большая очередь и он сказал, что меня можно сперва положить на отделение неврологии, которым заведовала Елена Борисовна Кузнецова, а потом ему позвонить.

Бывшая жена почему-то сказала Ковальчуку,что я якобы не могу отличить холодного от горячего,что было неправдой.
Решили попросить соседку Наташу из четвертой квартиры, которая работала медсестрой, делать мне уколы кортексина, но она отказалась, сказав что боится ответственности -все таки это энцефалит...
Тогда попросили другую женщину,которую звали Марина, и мне стали делать уколы на дому.
Через некоторое время мне стало лучше, как будто наступило какое-то просветление.
Я встал и включил телевизор, в этот момент шли репортажи из Беслана про террористический акт.
Вскоре моя бывшая жена стала звонить в больницу имени Семашко и договариваться о моей госпитализации.

БОЛЬНИЦА №38 ИМЕНИ СЕМАШКО.
16 сентября 2004 года за мной приехала машина скорой помощи и я был госпитализирован в Пушкинскую районную больницу №38 имени Семашко на отделение неврологии.
Перед госпитализацией кто-то нам сказал (возможно это была медсестра, которая делала мне уколы на дому), что на этом отделении  никто ничего реально делать не будет без постоянного присутствия близких родственников, которых у меня, кроме несовершеннолетней больной дочери, нет.
Я помню, как из приемного покоя меня везли на каталке и поместили в маленькую палату на втором этаже.
В палате было еще три пациента. Моим соседом был пожилой мужчина, который недавно перенес инсульт. С ним круглые сутки рядом находились жена или сын.
Рядом с другим соседом постоянно находилась жена, она возила его на каталке. Рядом с третьим пациентом, дедушкой, рядом никого не было, его навещала какая то пожилая дама.
Моя бывшая жена приходила ко мне в больницу один раз в сутки вечером после работы.
Я практически не мог ходить, постепенно я стал потихонечку ходить вдоль стенки, в этом мне помогал мне мой друг Паша, который навещал меня в больнице. Он также меня кормил с ложки. Как я в последствии узнал, меня навестил мой бывший сменщик Игорь Дмитриев и опять застал меня спящим.Потом меня навещал мой другой сменщик Виктор Шевелев. Увидев меня в таком состоянии,он решил,что со мной,вероятно,всё кончено.
 Говорил я тоже с трудом.Впоследствии мой друг Паша сказал мне, что для того чтобы услышать меня, надо было наклоняться. Происходящее в больнице я помню очень смутно, видимо я находился под действием транквилизаторов. Я помню, что ждал,когда меня переведут на отделение реабилитации  и начнут интенсивное лечение,как было договорено ранее. Большую часть времени я лежал и только к вечеру перед приходом бывшей жены мне начинали делать какие-то процедуры.
Недовольный проводимым лечением, я несколько раз просил выписать меня из больницы...
Зачем им проблемный пациент,и они меня выписали...
Однажды я проснулся и не мог понять,где я нахожусь...
Сперва мне показалось,что я вижу страшный сон.
Позже выяснилось,что я нахожусь в психиатрической больнице имени Кащенко.
Это было 22 сентября 2004 года.
Впоследствии в истории своей болезни № 3980 я прочитал запись,где много откровенного вранья:
"16.09.04. пациент госпитализирован в городскую больницу №38 имени Семашко.
По записи дежурного невропатолога от 18.09.04г. "больной ходит по коридору,пытается уйти с отделения,говорит,что выписан сегодня,требует отпустить его домой,на уговоры не поддается,замахивается на персонал,кричит..."
В тот же день был осмотрен психиатром скорой помощи.На момент осмотра:сознание не нарушено,дезориентирован во времени,продуктивной симптоматики не выявлял.Показаний для перевода в ПБ не усмотрено.Диагноз: "органическое поражение головного мозга с интеллектуально-мнестическим снижением".В дальнейшем пациент настаивал на выписке из больницы имени Семашко.
10.09.04г. показал врачу раскрытую ладонь,заявлял,что это его закрытый б/л.
После введения тизерцина и реланиума был вял,заторможен.
21.09.04г. был повторно консультирован психиатром,и с диагнозом "органическое поражение головного мозга с интеллектуально-мнестическим снижением,эпизодами спутанности сознания" был переведён в ПБ №1 первично."

ГЛАВА ВТОРАЯ.   ВПЕРВЫЕ В ДУРДОМЕ.

"Бывают психи разные,не буйные,но грязные..."
(Владимир Высоцкий. Песня о сумасшедшем доме.)


НАДЗОРКА.
Как везли меня,я не помню. Вероятно потому,что мне был сделан укол аминазином,из-за чего я крепко заснул.
Проснулся я в надзорной палате четвертого отделения психиатрической больницы имени Кащенко,которая находится далеко за городом: Ленинградская область,Гатчинский район,село Никольское (примерно в 16 километрах южнее города Гатчина).
Я сперва не мог понять,где я нахожусь и мне казалось,что все это происходит во сне.
Смутно помню, что сперва я был привязан к койке, но так как вел себя спокойно, меня скоро отвязали.
Мой друг Павел впоследствии рассказывал,что сначала не мог меня найти.В больнице имени Семашко ему информацию дать отказались,сославшись на то,что он не является родственником.Он позвонил в больницу имени Кащенко,но там почему то сказали,что меня там нет.Обзвонив другие больницы,Павел снова позвонил в Кащенко,на этот раз моё нахождение там подтвердили.
В больницу я поступил в следующем состоянии:
1.Я практически не мог ходить. Передвигался я с большим трудом вдоль стенки,у меня также была нарушена координация движений.
2.Мой голос был изменен (это по-научному называется дизартрия). У меня была странная дикция, то ли как у дурака,то ли как у робота...
3.Голова была какая-то "дурная"- было странное чувство тяжести и дискомфорта.
4.Кардиограмма показала,что у меня миокардиодистрофия.
5.Я оброс бородой и находился в состоянии сильного физического истощения.
Впрочем,бороду и усы мне скоро сбрили.
Первые дни пребывания в больнице я помню довольно смутно.
Впоследствии, много времени спустя, один пациент вспоминал,что помнит меня в то время: я был с бородой,похож на какого-то писателя,он помнил,как меня водили в туалет...
В палате было очень шумно, заснуть было практически невозможно, стоял жуткий гвалт.
Недалеко от меня лежал молодой тощий лопоухий парень,которого звали Женя.
Судя по внешности,он был слабоумным.
Женя периодически кричал: "отпустите меня домой" и бился в истерике,за что его постоянно привязывали.
Другому пациенту, пожилому мужчине, по национальности буряту, Владимиру Ильичу (впоследствии я узнал, что у него прозвище "Ленин") каждый день ставили капельницы и просили глухонемого пациента по прозвищу Няма подежурить у них. Кто-то в шутку называл Владимира Ильича потомком Чингизхана.
Он периодически все время почему-то рычал...
Санитар прикалывался над ним и говорил :"вынь х… изо рта".
Я думал, что это у него такое психическое заболевание, однако позднее я узнал, что это побочный эффект лекарства галоперидол.
Впоследствии у одной медсестры я спросил: "а правда ли, что под воздействием галоперидола люди рычат?".
"Еще как рычат!"- весело ответила мне она...
По палате ходил взад-вперед и пританцовывал молодой олигофрен Сергей,похожий на китайца.Он страдал энурезом (недержанием мочи).
Почти каждое утро он просыпался весь обоссаный и санитары вели его голышом в ванну переодеваться.
Пациенты обращали внимание на слишком большой размер его "мужского достоинства".
Мне казалось, что я попал в ад.
Сперва мне казалось,что так в жизни быть не может и мне снится какой-то страшный сон.Я пытался проснуться в надежде снова оказаться дома,лежащим на диване.Только спустя какое-то время я полностью осознал,что это не сон,а страшная реальность и я нахожусь в дурдоме.Я не мог понять, по каким показателям я попал в психиатрическую больницу!
Рядом со входом в палату лежал пожилой мужчина,он с трудом двигался и ходил,опираясь о стенку.
Звали его Слава Смирнов.
Впоследствии я узнал,что он перенес инсульт.
Ко мне подошел молодой парень, которого звали Андрей. Он сказал мне, что слышал, что я раньше занимался радиоэлектроникой и разбираюсь в приемниках. Я ответил, что это было давно, а последнее время я работал водителем автобуса.
28 сентября мне сделали энцефалограмму.
Меня осмотрел психолог, полная женщина. Она давала мне разные тесты, задавала вопросы. После осмотра она сказала: "мне жаль, что вы оказались в этой больнице".
5 октября меня отвели в ординаторскую. Меня осмотрел профессор-консультант Виктор Ксенофонтович Смирнов.
Профессор был чем-то раздражен, видимо был в плохом настроении. Я попросил его выписать меня из больницы.
"А какой выписке может идти речь, если вы не умеете ходить и у вас голос как у наркомана?"- сухо ответил мне профессор.
Он попросил меня перечислить названия месяцев в обратном порядке, что я легко сделал.
Моим лечащим врачом был молодой худощавый мужчина в очках, которого звали Евгений Евгеньевич. Я помню, что я постоянно просил его выписать меня.
После беседы с профессором я спросил его: "а что будет дальше"?.
"Дальше будет конференция"- ответил мне Евгений Евгеньевич.
"И меня выпишут?"- спросил я.
"Не выпишут, но вы узнаете что-нибудь новое"- ответил мне Евгений Евгеньевич.
Однажды ко мне подошла медсестра Ольга Александровна и сказала мне: "Пойдем, я переведу тебя в другую палату."
Я спросил ее: "Зачем менять палату на палату?".
"Там более спокойно, меньше народу, тебе понравится"- ответила мне Ольга Александровна.
Так я оказался в палате номер два.

ПАЛАТА НОМЕР ДВА.
Я с удивлением обнаружил,что над моей койкой весит картинка,на которой была изображена женщина со скрещенными ногами и сверху надпись Renecanse,что значит "Возрождение".Как будто кто специально для меня повесил эту картинку...
Впоследствии много времени спустя психотерапевт Виктор Александрович,которому я рассказал про картинку,спросил меня: "может это были галлюцинации?"
Однако это не было галлюцинацией-эту картинку повесил на стенку парень Владимир,который впоследствии стал моим другом.
Позже я эту картинку никогда больше в больнице не видел.
В палате было двенадцать человек, слева от меня лежал пожилой мужчина Виктор по прозвищу Баба-яга. Впрочем, сходство действительно было поразительное-ну вылитый!
Он постоянно что-то шептал по ночам. Однажды я разобрал слова: "Отрезать голову как собаке" и мне стало страшновато,однако впоследствии я узнал что Виктор- совершенно безобидный человек. Он мне рассказал, что жил раньше в Петроградском районе Санкт-Петербурга, работал сапожником, что у него двое детей и в больницу его якобы упрятала бывшая жена. Одно время был в заключении, на груди у него был выколото изображение Ленина.
На шее он постоянно носил полотенце (наверное,чтобы не украли).
"Что ты такое набедокурил, что здесь оказался?"- спросил меня Виктор.
Я и сам этого не знал.
Соседом справа был мужчина лет пятидесяти, с виду совершенно нормальный. Звали его Владимир К. У него я заметил единственную странность-он считал, что больница имени Кащенко находится в двух остановках от метро Московская. Он всё время читал книжку Жюль Верна "Таинственный остров" и постоянно общался со своим другим соседом Николаем С., бывшим военным (его называли майором), у которого почему-то все время тряслась рука.
Впоследствии я узнал что это тремор- побочное действие галоперидола.
В палате также лежали:
1.Глухонемой по прозвищу Няма. Высокий, тощий, на вид ему лет сорок, носит усы, на голове плешь. Одна из самых загадочных личностей, из тех, которых я повстречал в дурдоме.
Он не разговаривает,только мычит,при этом активно жестикулируя.
Любит временами вытягивать вперед зачем-то нижнюю губу,а также хитро ухмыляться.
Никто не знает как его зовут, сколько ему лет, откуда он родом. Его подобрали где-то на улице и он находится в больнице с 1992 года.
В медицинской карте у него так и написано - "Неизвестный".
Страдает клептоманией (непреодолимым стремлением к воровству). Может украсть все, что угодно-ручку,газету или любую безделушку.
Очень хитрый.
Выслуживается перед персоналом-стоит во время приема лекарств и указывает медсестре на того, кто их не принимает (прячет за щеку,а потом выплевывает).
Временами "стучит" персоналу на того,кто закурил в палате или делает другие непозволительные вещи.
Персонал за это подкармливает его и снабжает сигаретами.
Любит играть в домино,ребята говорили мне,что он хорошо играет.
Многие были уверены, что на самом деле Няма слышит, только придуривается.
Впоследствии мне ребята рассказали, что они проверяли и на самом деле он не слышит. Когда он смотрел телевизор, кто-то подошел сзади и со всей силой ударил тапками у него над головой. Ни один мускул у него не шелохнулся.
Впоследствии я повторил этот эксперимент-результат был тот же,он даже не повернул голову.
Говорили,что Няма,вероятно,умеет читать по губам или чувствует какие-то вибрации.
Я не видел,чтобы он хотя бы раз опоздал на прием пищи,хотя команду персонала или звук машины,которая развозит еду,он слышать не мог...
Няма любил листать эротические журналы,иногда держал в руках книгу и делал вид,что читает,но однажды я заметил,что он держит книгу задом наперед...
Рассказывали,что однажды он даже ходил с плеером,для прикола наверное...
С молодым парнем Алексеем из нашей палаты Няма постоянно играючи боролся и периодически хлопал его по заднице и Аркадий шутил над ним, говоря, что Няме нужен резиновый мальчик...
Ребята также говорили,что Няма такой тощий,потому что "дрочит,как ондатра"...
2.Дмитрий- молодой человек 35 лет, он все время был в наушниках и слушал музыку.
Впоследствии он рассказал мне, что раньше он был лидером рок группы "Кавардак", потом попал в больницу имени Скворцова-Степанова, пока он там лежал, умерли его родители.
Его тетя написала заявление в суд и его признали недееспособным. В больнице имени Кащенко находится с 1996 года, его не выписывают, так как у него нет опекуна.
Из его разговора с друзьями я узнал, что врачи решили ему вернуть дееспособность и он должен был пройти экспертизу в шестой психиатрической больнице.Тогда я не подозревал,что в будущем это коснется и меня.
Дмитрий казался мне совершенно нормальным человеком.
3.Соседа Дмитрия звали Игорь- он был мой земляк из города Пушкина. Он рассказывал,что раньше работал парикмахером, одно время учился в Московской духовной семинарии в городе Пушкино под Москвой. У него была гитара, на которой он хорошо играл.
Он рассказывал,что просил родителей привезти ему концертную гитару, а они привезли ему гитару с трещиной. Игорь говорил, что этой гитарой его бил отец по голове, когда он приходил домой пьяный.
Впоследствии родители привезли ему футболку,на которой было написано "Московская духовная семинария" и ему дали прозвище "батюшка".
Позже я узнал,что он находился на принудке( т.е. на принудительном лечении по решению суда).
4.Абрамов (имени не знаю)- странный пациент,полный мужчина среднего роста,на вид ему было 45 лет,он почти все время спал, но регулярно вставал на завтрак, обед и ужин!
Зато на прием лекарств его постоянно орали,прибегал Николай,который помогал персоналу и давал ему тумаков.
У Абрамова была амнезия и периодически он нес какой-то бред,все время говорил пациентам и персоналу,что ему в одиннадцать часов надо быть на работе.
Утверждал,что когда его везли на машине скорой помощи, санитары отобрали у него тридцать тысяч рублей и мобильный телефон.
Игорь говорил про него, что он работал парикмахером, но никогда не видел такого странного черепа, по форме он похож на фрукт авокадо. Абрамову дали прозвище "гуманоид".
5.Вася-черноволосый молодой человек невысокого роста,на вид ему было немного более 30 лет, по национальности-цыган, по его словам он раньше занимался боксом. У него периодически были галлюцинации,во время которых он с выпученными глазами разговаривал с какой-то женщиной, проклинал ее,называя "педерасткой" и ругался то на цыганском, то на русском языке,то молился и крестился,то наоборот говорил богохульные вещи.Впоследствии я узнал,что в больнице он находится более 10 раз,его сдает туда мать.
6.Алексей - очень живой молодой человек 24 лет,невысокого роста,он говорил почти все время про футбол или рассказывал всякие небылицы.
У него было прозвище Хохочун.
Ребята удивлялись,откуда у него столько энергии.
На спинке его кровати висела красная футболка с надписью по английски и Алексей уверял,что эту футболку ему подарили на одном футбольном матче.
Он рассказывал также,то его папа якобы живет в Великобритании и служит в местных вооруженных силах.
7.Этого пациента я помню чисто визуально-пожилой,слегка горбатый мужчина,вскоре его перевели в другую палату,а на его место положили Александра - рыжеволосого худощавого молодого парня, как я впоследствии от него узнал, раньше он десять лет был членом секты кришнаитов.
Однажды на обходе заведующая спросила его: "Ты больше не считаешь,что твоя мама -вампир?"
8.Михаил-худощавый человек лет пятидесяти с плешью на голове, бывший алкоголик и наркоман.
Он рассказывал, как раньше нюхал кокаин, из-за чего, как я впоследствии узнал, он продал свою квартиру и стал бомжом...
Михаил рассказывал также,что одно время якобы серьезно занимался культуризмом.
Впоследствии некоторые пациенты рассказывали,что он якобы умеет закладывать ноги за голову,но я этого не видел.
У Михаила была астма и он постоянно пользовался ингалятором и разными таблетками,как мне впоследствии рассказывали,на них он "торчал".
Один пациент сказал ему: "Ты мне дал колесо теофедрина,а я вместо кайфа ходил целый день как ватный".
"Не все колеса настоящие,раз на раз не приходится"-ответил Миша.
Впоследствии ребята мне сказали, что он стучал врачам и персоналу, из-за чего, как говорили, его постоянно отпускали в отпуск.
Один из пациентов сказал про него-"Миша-скользкий,как угорь".
На груди у него была татуировка-крест.
Один пациент просил его рассказать,как правильно делать татуировку.
"Зачем тебе это нужно,это грехи молодости"-ответил Михаил.
Он был большой чистюля-по нескольку раз в день бегал в умывальник с полотенцем.Каждый день мыл не только ноги,но и тапочки.
Михаил мне тоже казался "нормальным",каких-либо особых странностей в его поведении я не наблюдал.
Однажды он сказал: "Что-то последнее время много дураков стало поступать,некоторые из них все время молчат".
Я подумал,что наверное речь идет обо мне...
На улице уже было холодно, но в отделении было тепло, так как топили нормально. Туалетной бумаги не было и я был вынужден разыскивать куски газеты, чтобы сходить в туалет.
Между Игорем и Бабой-ягой был постоянный конфликт- Игорь по ночам форточку открывал, а Баба-яга закрывал.
К нам в палату постоянно заглядывал пожилой мужчина, которого звали Анатолий Петрович.
Он сказал мне, что раньше якобы был директором автобазы. У него были проблемы с памятью и он постоянно путал палаты. Однажды он зашел к нам в палату и забрался в койку Михаила, из-за чего тот страшно ругался и обзывал Анатолия Петровича козлом.
По вторникам на обед давали сладкие булочки. Однажды Няма отобрал у Анатолия Петровича сладкую булочку, врачам стало об этом известно, Няму закололи и он почти все время спал пару дней подряд.
К нам в палату заходил больной Виталий  по прозвищу Кузя. Он все время хромал. Впоследствии я узнал, что врачи повредили ему нерв, когда делали укол, из-за чего он стал хромать.
Однажды он остановился напротив меня и ,смотря куда-то в пространство сказал: "Пидор ты гнойный, козел вонючий…".
Я сперва думал, что он говорит это мне, но потом я узнал, что у него периодически возникают галлюцинации, как у Васи и он разговаривает с каким-то демоном. Кто-то пошутил, что если в палату к нам положить еще и Кузю, то будет "стерео".
Временами он пристально, с выпученными глазами смотрел на телевизор и начинал с ним разговаривать,как с живым существом.
Впоследствии я узнал,что дома он однажды разбил телевизор...
Позже я узнал историю его жизни -это был очень несчастный человек.
В юности сидел в тюрьме на малолетке.
Потом попал в больницу имени Кащенко,был признан недееспособным.
Мать не могла стать его опекуном из-за старости.Потом она умерла.
В больнице он находился безвылазно уже 8 (!) лет,так как у него не было опекуна,хотя имеется собственная двухкомнатная квартира.В последствии опекунство над ним взяла его двоюродная сестра,которая стала проживать в его квартире,она периодически забирает его из больницы и примерно через месяц снова сюда отправляет.При мне он поступал на отделение около пяти раз.
Хорошо играет в шахматы,считает себя верующим,часто читает библию.Единственное,что ему мешает-это его галлюцинации,от которых он конечно хотел бы избавиться.
Я слышал,как один из пациентов рассказывал свою историю.Он говорил,что менты гнались за ним по пятам и друзья посоветовали ему закосить под психа-мол полежишь в больнице пару месяцев и все будет нормально.К сожалению эти пару месяцев растянулись на значительно более длинный срок.
Сперва я делал по десять кругов,потом по двадцать.
Все остальное время я почти все время лежал и внимательно наблюдал за происходящим.
Кормили очень плохо, так как я находился в состоянии сильного истощения, мне все время хотелось есть. Я жил от завтрака до обеда и от обеда до ужина.
По ночам я почти не спал, к тому же постоянно мешал свет, ярко горел ночник (дежурная лампочка).
Впоследствии его стали закрашивать.
Мне почему-то казалось,что все это происходит во сне,к реальности меня возвратил только приемник,по которому Дима слушал "Эльдо-радио".

Я стал слушал разговоры пациентов и внимательно наблюдал за происходящим.
Три человека-Дмитрий,Игорь и Михаил казались мне совершенно нормальными людьми,я не разу не слышал,чтобы они несли какой-то бред и или вели себя неадекватно и я не мог понять,почему они находятся в психиатрической больнице.
К нам в палату часто заходил друг Дмитрия  Сергей,ему было около пятидесяти лет,одет он был постоянно в спортивный костюм.Впоследствии я узнал,что он раньше якобы был футболистом.Сергей тоже казался мне совершенно нормальным человеком.

ЧЕТВЕРТОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
Первое,что меня удивило,это то, что в больнице находится слишком много, по моим понятиям, "нормальных" людей.
Раньше я представлял себе,что в дурдоме находятся пациенты,у которых на лице написано,что они "того".Здесь же я виде много,с моей точки зрения,вполне обычных человеческих лиц.
Впрочем,психиатр может объяснить вам,что все это видимость и эти люди находятся в состоянии лекарственной ремиссии (их состояние временно улучшилось под воздействием лекарственных препаратов).
"Конкретных дураков",по моим понятиям, было примерно процентов тридцать-среди них попадались слабоумные (олигофрены)-в основном совершенно безобидные создания или больные,которые несли всякий бред (шизофреники).
Я вспоминал,что когда-то в восьмидесятых годах посещал лекции по аутогенной тренировке,на которых психотерапевт Петр Григорьевич Зорин говорил,что "нормальных" людей в природе не существуют,а если они и есть-это неприметные, серые и бесцветные личности (по другой версии-нормальных людей нет,а если они и есть,то это роботы).
В шесть часов, когда большинство из пациентов еще спали, начиналась уборка отделения. Вообще она проводилась несколько раз в день - в шесть часов утра, после завтрака ,после обеда (столовая) и после ужина перед сдачей смены.
Официально подъем был в семь часов утра, но спать можно было до завтрака и даже дольше (на прием таблеток все равно поднимут).
Сразу после подъема дежурная медсестра разносила в пакетике таблетки.
Мне давали по две таблетки, которые я прятал за щеку и затем выплевывал в туалет.
Мне было страшно от того, что я попал в психиатрическую больницу и я боялся почему-то того, что мне будут давать лекарства, которые превратят меня в дурака!
И тогда,думал я,мне никогда будет не выписаться из этого заведения!
Впоследствии я узнал, что таблетки, которые мне давали по утрам, являются "соматикой" (для тела), вероятно мне давали их для улучшения работы сердца, так как кардиограмма показала,что у меня миокардодистрофия.
А таблетки "от головы" или нейролептики (по латински означает "облегчение нервов") раздавали 4 раза в день: после завтрака,обеда,ужина и в примерно в 21 час.
Медсестра подъезжала с тележкой с лекарствами к выходу из отделения в процедурную,открывала дверь,раздавалась команда персонала,к двери выстраивалась очередь.
Если кто-то не подошел,его громко вызывали по фамилии,если он не отзывался,персонал или его помощники из пациентов приводили нерадивого больного(как правило спящего).
Мне давали пирацетам в капсулах-ноотропное средство для улучшения работы головного мозга.
Я его принимал,так как считал,что это хорошее лекарство,оно мне помогло,когда я лечился в больнице имени Боткина.
Около восьми часов производилась смена персонала, перед которой производился пересчет больных ( а вдруг кто-то убежал!).
Медицинский персонал состоял из санитаров (большинство из которых составляли женщины, тогда на отделении было двое мужчин) и медсестер (было двое медбратьев). Смена производилась в 8.00 и 20.00.
Завтрак был около девяти часов утра. О приближении завтрака, обеда и ужина мы узнавали по звуку мотора машины-старенького ЗИЛа, который развозил пищу из кухни по отделениям (как впоследствии шутил один пациент-"силос привезли!").
Через некоторое время раздавалась команда "первая смена-к столу!",которую произносил кто-то из персонала громким голосом.
На завтрак давали кашу (иногда макароны),кусочек булки, кусочек масла, через день давали яйцо.Давали чай,который был частенько без сахара,иногда в нем чувствовался привкус жженого сахара.
Очень редко на завтрак давали выпить кружку молока. Ели в две смены.
После завтрака был прием лекарств,о чем тоже следовала громкая команда персонала.
Один из санитаров,Николай Васильевич,бывший моряк,говорил: "лекарства принимать,колеса дают!". Затем следовала выдача сигарет,которые присылали родственники.Сигареты выдавали по четыре штуки три раза в день: после завтрака, обеда и примерно в 21.30.
Курить разрешалось в туалете или в умывальнике.
Сигареты были большим дефицитом,страждущие постоянно пытались стрельнуть или просили оставить покурить.Некоторые собирали бычки.
После раздачи сигарет следовала уборка отделения,которую делали почти всегда пациенты, некоторые больные работали на улице (с сестрой-хозяйкой или у завхоза) или в лечебно-трудовых мастерских ( клеили коробки).
Работа была делом добровольным, считалось, что труд входит в лечебный процесс (так называемая "трудотерапия").
За работу персонал выдавал сигареты.
Примерно после одиннадцати часов начинался обход врачей.
На обходе как правило присутствовали : заведующая отделением Антонина Николаевна, врачи Евгений Евгеньевич и Тамара Семеновна и дежурная медсестра.
Примерно в 14.00 был обед.
Кто-то из медперсонала или из числа помощников из пациентов разливали из ведра суп.
По понедельникам обычно давали гороховый суп,по вторникам рассольник,по средам борщ и по пятницам суп из рыбных консервов,который почему-то называли "могила".
Каждому выдавали по кусочку черного хлеба. Супы были довольно вкусными,только давали очень маленькие порции.
На второе как правило давали кашу c добавлением кусочков мяса или тушеные овощи.
По средам обычно к гарниру добавляли мясную котлету.
Салатов не давали вообще.
Очень редко давали один помидор,огурец или яблоко.
На третье был компот или суррогатный кофе,иногда давали сок.
Во вторую смену можно было отхватить добавку,которую давали в первую очередь тем,кто работает (помогает персоналу). После еды протирали столы и ставили их и стулья пирамидой около стенки.
После обеда был снова прием лекарств, выдача сигарет и тихий час.
Примерно в 16.30 была выдача передач, которые присылали родственники.
Примерно в 18.00 был ужин.
На ужин давали какую-нибудь кашу (обычно раз в неделю-перловую),макароны,тушеные овощи,иногда запеканку.
Обычно раз в неделю давали рыбную котлету,которая иногда отдавала душком,впоследствии у меня два раза из-за этого было расстройство пищеварения.
Каждому выдавали по куску булки и кружку чаю.
После ужина был еще один прием лекарств, затем следовало свободное время, в 21.00 следовал еще один прием лекарств,потом всем выдавали кружку компота или киселя,пациенты,находящиеся на диете получали дополнительное питание.
Затем была выдача сигарет и в 22.00 был отбой.
Отделение состояло из 6 палат: надзорная палата или надзорка (палата №5), где находились больные в тяжелом состоянии и около которой стояли два кресла,на которых сидели санитары и наблюдали за палатой и еще пять палат для больных с улучшенным состоянием здоровья, которые не нуждаются в специальном наблюдении.
По мере выздоровления пациенты переводились из надзорной палаты в другие.
Из надзорной палаты разрешалось ходить только по малому коридору и в туалет.
Один из пациентов в шутку называл надзорную палату "тигрятником".
На отделении находилось также "три кабинета"-туалет,умывальник и ванная комната.
В туалете было четыре очка,разделенных металлическими перегородками.
В умывальнике было четыре раковины,он одновременно являлся курительной комнатой-для этой цели там стояли скамейки.
В умывальнике и туалете имелся вентилятор.
В ванной комнате находились шкаф и ящик с бельем и ванная,в которой полоскали белье,а также отмывали больных с недержанием мочи или кала,которые практически всегда были на отделении.
Здесь также брили пациентов.
Свободного выхода для подавляющего числа пациентов не было, на окнах были решетки, входные двери закрывались на ключ (квадрат).
На отделении были запрещены колющие и режущие предметы: ножи, ножницы, иголки, вилки,лезвия и т.п.
Столы и стулья в столовой были пластмассовые. Посуда была железная,ели только ложками,за возвратом которых на кухню тщательно следили.
У надзорной палаты входной двери не было.В других палатах была входная дверь,но на каждой из них было смотровое окно.
Один из пациентов сказал мне,что раньше дверей вообще не было.В каждой палате имелась лампочка дежурного освещения,которая включалась по ночам.
Пол в коридоре,туалете,умывальнике,ванной,столовой и комнате отдыха были выложен коричневой плиткой.
Стены в коридоре и столовой были выложены белой плиткой.
Пол в палатах был выложен линолеумом,там, кроме надзорной палаты,стояли прикроватные тумбочки.
Баня была один раз в десять дней, после бани больной был обязан постричь ногти, за этим тщательно смотрели санитары и медсестры.
Можно было носить собственную одежду, у кого ее не было, носили больничную одежду, которую меняли после бани.
В столовой стоял телевизор, с разрешения лечащего врача разрешалось иметь при себе приемник или плеер.
Иметь при себе мобильный телефон запрещалось.
Кипятильники были запрещены,персонал несколько раз в день выносил для желающих чайник.
Два раза в неделю, если вам разрешил врач, можно было заниматься на спортивных тренажерах, которые находились в другом здании (санаторный корпус).
Два раза в неделю-в понедельник и пятницу было бритье.Оно производилось в ванной комнате.Можно было побриться самому,тогда тебе выдавали свой личный станок или станок общего пользования-личная гигиена никого при этом не волновала.
У некоторых пациентов имелась электробритва,которую им выдавали во время бритья,но это была большая редкость.
Если ты не можешь (или не хочешь) бриться сам-тебя побреют.Когда я поступил в больницу,пациентов брил Александр-молодой человек более 30 лет,весь в наколках.Он находился на принудительном лечении.Персонал расплачивался с ним сигаретами (которые являлись в этом заведении основной валютой).
Впрочем,брил он достаточно аккуратно.
Когда Александра выписали,брить пациентов стал его друг Сергей,у которого на тыльной стороне ладони была татуировка-тюремная решетка.
Пациенты были представлены всеми возрастами старше восемнадцати лет (несовершеннолетние находятся в детской психиатрической больнице).
Для пациентов старше шестидесяти лет в больнице имени Кащенко выделено отдельное первое отделение,но когда там не хватает мест или карантин,их распределяют по другим отделениям,поэтому попадались они и у нас.
На отделении постоянно находились примерно 70 человек, в надзорной палате лежало примерно 25 человек, в остальных палатах лежало примерно по 12 человек (только в палате №6 лежало всего пять человек).
Когда я поступил в больницу,две койки стояли в коридоре,так как не хватало мест.
Рядом с шестой палатой находилась комната отдыха,там стояли кресла,здесь находились шахматы.
Ребята мне рассказывали,что раньше в комнате отдыха стоял телевизор и музыкальный центр и шестая палата считалась "элитной".
Заведующую четвертым отделение звали Антонина Николаевна. Это была пожилая рыжеволосая женщина невысокого роста,как впоследствии я узнал,она более сорока лет работала психиатром.
Ко мне подходил мой лечащий врач  Евгений Евгеньевич. В его руках была черная тетрадь, он задавал мне разные вопросы.
"Я слышал что вы раньше занимались йогой, зачем вы это делали?"- спросил меня Евгений Евгеньевич.
"Я занимался для улучшения здоровья"- ответил я.
"А медитацией вы не занимались?"- спросил Евгений Евгеньевич.
"Нет"- ответил я.
Впоследствии один психотерапевт из больницы имени Кащенко сказал мне:
"Ни в коем случае не говорите психиатру про медитацию,потому что он может поставить вам диагноз шизофрения".
"Я раньше работал на наркологическом отделении, сколько вы пьете?" -спросил Евгений Евгеньевич.
"Я пью немного, пару рюмок вина или коньяка"- ответил я.
"Правда ли, то что ваши родители умерли и у вас есть маленькая дочь?" спросил Евгений Евгеньевич.
"Правда"- ответил я.
Как я впоследствии узнал,любимый вопросы у психиатров является "какое сегодня число?" и "где ты находишься",их обычно всегда задают при поступлении в больницу.
Иногда,особенно ночью, по стенке и по полу ползали тараканы. Как мне впоследствии рассказал рабочий по кухне,когда он приходил утром на смену и включал свет,они разбегались,их было очень много.
Однажды к нам в палату зашла санитарка Зоя Евгеньевна (которая впоследствии стала работать на кухне) и увидев таракана,ползущего по стене сказала: "И вы его до сих пор еще не съели?"
Меня осмотрел невропатолог, пожилой мужчина.
Он спросил, был ли раньше у меня такой голос.
Я ответил, что раньше я немного картавил, но такого странного голоса у меня не было никогда!

КОНФЕРЕНЦИЯ
Через неделю после осмотра профессором была конференция.
Медсестра Марина Александровна подвела меня к сестре хозяйке Венере Сергеевне и сказала, указав на меня: "надо его как следует одеть, так как он будет выступать перед всеми врачами".
Мне выдали джинсы, свитер, я надел телогрейку и шапку и в сопровождении санитара Николая Васильевича отправился в главное здание больницы. Я шел уже самостоятельно, только немного покачивался.
"Что-то тебя сегодня штормит"- сказал мне Николай Васильевич.
Только,когда навстречу нам ехала машина,Николай Васильевич брал меня за руку.
Мы вошли в главное здание больницы и сели около двери, на которой было написано: "конференц-зал". Рядом находилась касса, в которой люди получали деньги. Мы довольно долго сидели, затем меня пригласили войти в зал, который был битком заполнен какими- то людьми, наверное, врачами. Среди них я узнал своего лечащего врача и невропатолога.
За столом сидел профессор Виктор Ксенофонтович Смирнов. Он пригласил меня сесть рядом с ним. На этот раз он был настроен доброжелательно. На столе лежала моя история болезни.
Как вы себя чувствуете, Кирилл Олегович?- вежливо спросил профессор.
"Сейчас чувствую себя лучше"- ответил я.
"Говорят, что вы совсем не можете ходить"- сказал профессор.
Я сказал, что сейчас шел самостоятельно.
"А мне сказали, что вас двое людей под руки вели"- почему то сказал профессор.
"Правда ли то,что у вас никогда не было бреда,за исключением случая,когда вы были доставлены в больницу имени Боткина в состоянии высокой температуры и не могли себя вспомнить?"-спросил профессор.
"Да"-ответил я.
"Какая сейчас перед вами стоит главная задача?"- спросил профессор.
"Научиться ходить и говорить нормально"- ответил я.
" Ваша профессия электромонтажник? "- спросил профессор.
"Водитель автобуса"- ответил я.
"Ну, не может быть"- почему-то покачал головой профессор.
Он спросил меня,служил ли я в армии и где,также спросил про бывшую жену и дочку и я соврал ему, сказав, что я собираюсь восстановить отношения с бывшей женой, что снова ее якобы люблю.
"Может вы просто хотите, чтобы она сварила вам тарелку супа?"- сказал профессор.
"Правда ли то, что вы пытались убежать из больницы имени Боткина?"- спросил профессор.
"Такого никогда не было"- ответил.
"Какая у вас последняя прочитанная книга, просмотренная телепередача?"- спросил профессор.
"Сейчас я книг не читаю и телевизор не смотрю, так как глаза быстро устают"-ответил я.
"А чему вас научил опыт пребывания в больницах имени Боткина и имени Кащенко, вы извините, что может быть такой странный вопрос я вам задаю"- спросил профессор.
"Состраданию к больным людям"- ответил я.
Последние слова его были: "Круглов, признайтесь, что теперь вы- инвалид".
"Возможно"- ответил я.
Кого-то может поразить жестокость этого вопроса.Возможно,он задал его для того,чтобы проверить мою адекватность,насколько я правильно осознаю своё состояние.
Затем профессор обратился к залу и сказал: "Задавайте ему вопросы".
Последовало гробовое молчание, потом вскочил мой лечащий врач и задал мне какой-то вопрос, содержание которого я сейчас не помню.
Затем меня отвели обратно в отделение, джинсы сняли, свитер оставили. Через некоторое время меня отвели в процедурную и медсестра сделала укол в вену,сразу после этого медбрат Алексей Михайлович сделал мне укол ягодицу.
После этого начался обед и одновременно начался обход врачей. Меня почему-то начало трясти, ложка выскакивала у меня из рук. Ко мне подошла заведующая четвертым отделением Антонина Николаевна и спросила: "Как вам результаты конференции? Теперь мы делаем вам уколы общеукрепляющие".
Я с большим трудом доел, потом отправился в палату.
Медсестра Марина Александровна сказала мне: "Иди осторожно" и попросила пациента Николая помочь мне дойти.
"Он и так прекрасно ходит"- сказал Николай.
Я с трудом добрался до палаты, лег и пожаловался на то, что у меня дурная голова.
"Как ты здесь оказался?"- спросил мой сосед по палате Аркадий.
"Меня укусил клещ"- ответил я.
"И у тебя из за этого поехала крыша?"-спросил Игорь
"Нет"- ответил я.
"Тогда какое это отношение имеет к психиатрии?"- спросил Игорь.
Я и сам этого не знал.
"Где ты живешь?"- спросил Игорь.
В Пушкине- ответил я. Я тоже из Пушкина, ну теперь ты мой друг- сказал он мне.
Когда мне было девять лет,моя мать умерла от рака.Тогда шефство надо мной взяла ее школьная и университетская подруга Ирэна,которую впоследствии я стал называть тётя Ира.Иногда я был у нее в гостях на Пионерской улице в Ленинграде.Однажды она взяла меня с собой в Литву,мы жили на чудесном хуторе Антонишки посреди леса недалеко от города Зарасая. Тётя Ира интересовалась восточными учениями,философией йогов и другими интересными вещами.У нее были  с собой напечатанные на машинке книги- несколько томов Карлоса Кастанеды,которые я прочитал,некоторая информация запала мне в душу.Автор описывал свою встречу с индейцем Доном Хуаном,который обучал его магии,в частности он учил его быть охотником и воином.Он говорил,что обычный человек воспринимает события своей жизни или как благословение или как проклятие.Воин всё воспринимает как вызов. Теперь я решил,что судьба в лице профессора Смирнова бросила мне вызов: "признайтесь,что вы теперь инвалид" и я его принял и стал бороться.Заходя вперед,скажу,что этот вызов был не последний...

ПОСЛЕ КОНФЕРЕНЦИИ
После укола я некоторое время лежал и  ничего не ел.Мне казалось,что я что-то не то сказал на конференции и теперь меня будут усиленно "лечить". Ко мне подошла медсестра Ольга Павловна и хотела мне сделать укол,но я послал её в грубой форме.Она сказала мне,что здесь себя так не ведут.К счастью,она,видимо,не доложила о моём поведении,вероятно пожалела меня.Зато сосед по палате Миша М. сразу меня заложил персоналу, сказав,что я  совсем обурел и отказываюсь от уколов,правда это тоже осталось без последствий.А ведь могли принять соответствующие меры...
Чувство неопределенности мучило меня,я хотел увидеть своего лечащего врача и спросить про результаты конференции,но он так и не появлялся. Наконец я увидел его и спросил.
"Решено что вы ещё некоторое время пробудете в больнице,а потом будете выписаны под наблюдение у невропатолога"-сказал мне Евгений Евгеньевич. Новость была хорошая,я решил  встать и продолжить "нормальную жизнь".Тут  я обнаружил что у меня украли тапочки.
Я подошел к двери в конце коридора, где находится сестра-хозяйка и стал стучать в дверь.
"Чего ты стучишь!"- с раздражением спросил меня санитар Николай Васильевич.
"У меня украли тапочки"- ответил я.
"Нечего е…м щелкать"- сухо ответил мне Николай Васильевич.
Потом я дождался сестру-хозяйку Венеру Сергеевну и сказал ей, что у меня украли тапочки.
"Ничего не могу поделать, тапочки у нас большой дефицит"- сказала Венера Сергеевна.
В коридор вошел мой лечащий врач Евгений Евгеньевич. Я сказал ему: "Евгений Евгеньевич, у меня украли тапочки".
Евгений Евгеньевич покачал головой и спросил у моего глухонемого соседа по палате: «Няма, кто украл тапки у Кирилла Олеговича?»- как будто Няма мог его слышать...
«Обратитесь к сестре хозяйке»- сказал мне Евгений Евгеньевич.
Начался завтрак, я дошел до столовой в носках, после завтрака в нашу палату вошла сестра-хозяйка и швырнула мне другие тапочки.
Большую часть времени я все время лежал и молчал, но внимательно слушал и наблюдал за происходящим.
Три раза в день- после завтрака обеда и ужина я тренировался: учился ходить- делал сперва десять, потом двадцать кругов по коридору отделения. С каждым днем у меня получалось все лучше и лучше.
Мною двигало отвращение и ужас-я решил,что должен как-то попытаться вырваться из этого заведения.
Меня навестила бывшая жена. Она мне привезла небольшую передачу, которую я с аппетитом съел.Помню,что среди них были бутерброды с колбасой.
"Ты сам виноват что здесь оказался, нечего было фардыбачить в больнице имени Семашко"- бывшая жена.
"А что я такое делал?"- спросил я.
Ты выдергивал капельницы у других пациентов- сказала она.
Такого не может быть- ответил я. Я помню что один раз увидев, что лекарство закончилось, выдернул у себя иголку из вены и медсестра меня за это ругала.
"Так оно и было"- ответила бывшая жена.
Но ведь это не могло быть поводом для госпитализации в психиатрическую больницу.
"Ты должен везти себя спокойно, ни в коем случае не говорить, что хочешь работать"- сказала бывшая жена.
Она также сказала мне,что у меня якобы начался отек мозга,чего на самом деле не было.
Свидание проходило в коридоре у процедурной, медсестры внимательно слушали,о чем мы беседуем.
Во время свидания я видел, как из кухни вышла женщина с большим тюком за плечами.
Вскоре после свидания у меня начался понос.То ли колбаса была не свежая,то ли от обычной пищи отвык, а может  ещё что...
 Я чувствовал себя беспомощным, как ребенок, будто я заново родился и вынужден был учиться ходить, говорить и выполнять простые человеческие действия.
У одного из пациентов обнаружили вши и нас одно время каждый день проверяли на педикулез в столовой.
Медсестра внимательно при помощи лампы проверяла волосы на голове,на лобку и в подмышках,а также одежду.
Каждый день я усиленно тренировался ходить, вскоре я стал очень быстро ходить по коридору, вызывая удивление у пациентов и персонала. Один из больных дал мне прозвище "лыжник".
Моя бывшая жена еще два раза навестила меня в больнице, я просил ее, чтобы она забрала меня домой.
На одном из обходов Евгений Евгеньевич сказал мне: "Продемонстрируйте, как вы умеете ходить".
После просмотра он сказал: " Дело идет к выписке, конечно не завтра, но скоро ".
Однажды я пытался начать заниматься гимнастикой,но с трудом смог выполнить несколько упражнений,опираясь на спинку кровати.
Михаил ,посмотрев на меня,сказал: "Прикол: это боевая разминка каратэ,сейчас К. встанет и даст нам всем пи#ды"
Вскоре Антонина Николаевна подошла ко мне и сказала: “Вы знаете свою судьбу? Вас выпишут в пятницу и отвезут на машине домой, за вами приедет бывшая жена”.
Через пару дней мне стало плохо, все тело словно онемело. На обходе я ничего не сказал, сам я думал о том, как меня выпишут в таком состоянии. Потом не выдержал, подошел к медсестре Людмиле Владимировне и сказал: “сделайте чего-нибудь, мне плохо”.
"Мы же тебя вылечили"- сказала Людмила Владимировна.
Мне померили давление, оно оказалось пониженным, мне сделали укол кардиомина и мне постепенно стало легче.

ВЫПИСКА
Наступило 29 октября 2004 года. Около девяти часов утра я слышу, как медсестра Людмила Михайловна выкрикивает мою фамилию.
Я довольно быстро прибежал, а она сухо говорит мне: "спишь как динозавр.
Собирайся, в девять часов должна приехать машина!".
Меня отвели в коридор у процедурной, выдали мне мои вещи- вонючий полусгнивший спортивный костюм,маленькие тапочки и какое-то полотенце. Как я позднее узнал, вещи лежат на складе, который постоянно заливает вода. Медсестра Марина принесла мне носки и тапочки побольше.
Я встретил Антонину Николаевну.
"Ну что, готовы к отправке?" -спросила она меня.
"Готов"- бодро ответил я.
Медсестра Марина Александровна попросила меня посидеть в столовой.
Там уже все сидели в ожидании завтрака.
"Что,решили покормить перед отправкой"-с сочувствием сказала мне санитарка Ольга Павловна.
Но завтрака я не дождался.
На отделение вошла медсестра  и сказала мне,что машина приехала.
Я вышел на улицу в сопровождении медсестры Марины Александровны.
На улице стоял легкий морозец,а я был в полусгнившем спортивном костюме и в тапочках,когда я садился в машину,я помахал медсестре Марине рукой и сказал до свидания.Она тоже сказала мне до свидания,в этот момент на ее глазах почему-то были слезы,наверное ей было меня просто жалко.
Слова оказались пророческими,свидание состоялось...
В машине сидело еще четыре человека, все были в куртках, правда в машине было тепло, так как водитель включал печку. Сопровождающий, полный мужчина в очках, узнав что я еду в Пушкин, сказал, чтобы я показал дорогу.
“Бабка тоже едет в Пушкин, но ничего объяснить не может, ну дура, что поделаешь!”-добавил он.
Сопровождающий предложил находящимся в машине почитать Новый Завет, но все отказались, а один молодой парень сказал: «я мусульманин».
Парень закурил и сопровождающий сказал ему : «мусульмане не курят».
По дороге водитель посадил в машину какую-то женщину и ребенка в очках, видимо это были его жена и сын.
Мы поехали через Павловск, довезли бабку, потом повезли меня, я немного запутался,показывая дорогу, так как стекла были заледеневшими и мне было плохо видно.
Сопровождающий разозлился и сказал: “нормальный, а не можешь показать нам дорогу!”.
Он остановил машину на вокзале и со злостью в голосе сказал мне: "выходи!". До дома около двух километров, я в тапочках, гнилом спортивном костюме... Повезло, что водитель, не говоря ни слова, поехал дальше. Я попросил меня высадить на Железнодорожной улице, недалеко от моего дома.
Когда я выходил из машины,сопровождающий с раздражением спросил меня: “А где спасибо”.
"Спасибо"- ответил я.
Я был так счастлив,что вырвался из этого ада,что мне было на все другое наплевать...
Я был твердо уверен,что больше туда никогда не попаду.Увы,я жестоко заблуждался...
Я доковылял до дома в тапочках, позвонил, дома никого не было.
Тогда я позвонил соседке Наталье Ионовне  из квартиры №8, она пустила меня к себе домой. У нее дома жила парализованная сестра,за которой она ухаживала.
Наталья Ионовна напоила меня чаем с бутербродами, вскоре пришла моя бывшая жена и пустила меня домой.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.СНОВА ДОМА.

Я рассказал своей бывшей жене историю про то, как меня везли из больницы имени Кащенко в полусгнившем спортивном костюме и тапочках и как меня пытались высадить на вокзале и она сказала мне, что будет жаловаться.
Впоследствии бывшая  жена сказала мне,что звонила в больницу,ей ответили,что там якобы было разбирательство и что я сказал правду.
Через несколько дней в сопровождении своей бывшей жены я направился в районную поликлинику на прием к терапевту.
Проходя мимо ожидавших своей очереди больных и увидев меня, мой участковый терапевт Наталья Рехачева видимо от удивления вытянула шею,возможно она не могла понять, кто перед ней находиться, так как я находился в состоянии сильного истощения.
На приеме, узнав что я лечился в больнице имени Кащенко, она спросила мою бывшую жену, вменяем ли я.
Та ответила, что вменяем и рассказала историю о том как меня везли в тапочках и спортивном костюме.
Рехачева посочувствовала нам.
Было решено,что мне надо оформить инвалидность.
Потом я зашел в соседний кабинет, где принимала заведующая терапевтическим отделением Наталья Борисовна Шувалова. Она меня узнала, оказывается это она приезжала по вызову скорой помощи и отправляла меня в больницу имени Боткина.
Посмотрев на меня, она сказала: "ну это наверное вторая или даже первая группа инвалидности" и попросила меня дотронуться пальцем до кончика носа, что я легко сделал.
Позднее я прошел осмотр у окулиста и хирурга.
Когда мы шли домой, моя бывшая жена была раздражена тем, что не могла за мной угнаться, так быстро я ходил.
Да,ходить ты научился,констатировала она.Теперь тебе надо восстановить координацию движений.
Я продолжал заниматься своим оздоровлением. У меня было несгибаемое намерение как можно скорей поправиться и вернуться на работу.Каждый день я заставлял себя два раза гулять и проходил  расстояние по квадрату: Железнодорожная улица- улица Хазова -Школьная улица -бульвар Алексея Толстого- Железнодорожная улица.
Одновременно с ходьбой я выполнял дыхательное упражнение враджняна-пранаяма или ходьба силы (четыре парных шага вдох- четыре парных шага выдох).
Я стал звонить своим друзьям и знакомым, некоторые пугались моего странного голоса.
Меня навестил мой друг Павел.
От него я узнал,что он приезжал в больницу имени Кащенко,но его ко мне на свидание не пустили.
"Хорошо,что все хорошо кончается"-сказал мне Павел.
Ни я,ни он и не подозревали,что все еще только начинается...!
Я позвонил матери своего друга Владислава Лидии Евгеньевне.
Она мне посоветовала пить как можно больше воды, так как,по ее словам, из дурдома все выходят какие-то "заторможенные".
Я позвонил  также Сергею Павловичу,который составлял мне гороскоп,я сказал ему,что наверное его предсказание сбылось и рассказал про историю,которая со мной приключилась.
Сергей Павлович сказал мне,что наверное это оно и было,но сейчас он этим больше не занимается,так как он православный человек и ему запретили составлять гороскопы.
Он посоветовал мне прийти в воскресенье в Федоровский собор в Пушкине.
Когда я много позднее встретил его,он сказал мне, что у него конфликт с женой по поводу астрологии,так как она считает,что все это "от лукаваго".
Я позвонил своему тренеру Елене Федоровой, но ее в этот момент не было дома,к телефону подошел видимо ее муж,услышав мой голос,он с удивлением спросил: "Кто это?".
Я позвонил также своему адвокату Наталье Красниковой, которая помогала мне разводиться, но она, видимо, не узнала меня из-за странного голоса и повесила трубку.
Я также позвонил племяннице подруги моей матери Ирэны Милевской Веронике и рассказал про историю,которая со мной приключилась. Выслушав меня ,Вероника сказала:"Даже не вериться,что такое в жизни бывает".
На самом деле это было еще только начало!
Я пытался самостоятельно себе готовить, у меня сперва плохо получалось: крупа просыпалась. Этим я вызвал раздражение своей бывшей жены.
Еще большее раздражение у нее я вызвал тем,что задал ей вопрос, почему она не позвонила невропатологу Виталию Ковальчуку, как было раньше условлено.
Она сказала мне,что его в этот момент якобы не было в городе.
Видимо тогда моя бывшая жена решила,что надо от меня избавляться.
Она позвонила в больницу имени Кащенко заведующей четвертым отделением Антонине Николаевне и сказала ей, что я ее не слушаюсь(А почему я вообще должен слушаться свою бывшую жену?!!!).
"А рукоприкладства не было?"-спросила Антонина Николаевна(!).
"Пока до этого не дошло"-ответила ей бывшая жена.
Антонина Николаевна подозвала меня к телефону и сказала мне: "Почему вы не слушаетесь свою жену?
Если вы будете продолжать себя так везти, вы снова окажетесь у нас."
К сожалению,она оказалась права!
Я позвонил своему однокласснику Виктору Анащенко.
Я сказал ему,что меня упрятали в психушку,но мне удалось оттуда вырваться.
"Молодец.Я сейчас в Германии,когда приеду,тебе обязательно перезвоню"-сказал мне Виктор.
Мне позвонила девушка, представилась Катей и предложила мне принять участие в кинопробах (ранее я cоставлял свою анкету на Ленфильме). Я сказал, что к сожалению не могу, так как нахожусь на больничном.
Я в сопровождении своего друга Павла Лихачева отправился в 66 поликлинику на прием к невропатологу.
Ожидая приема,я встретил Андрея Тарассу,который раньше работал водителем автобуса в Пушкинском парке,а теперь работал на маршрутке.Андрей пришел в поликлинику для прохождения шоферской комиссии.Мы с ним разговорились и он сказал мне,что мои бывшие сменщики получили новый автобус.
Когда я ожидал приёма невропатолога,мимо несколько раз проходил психиатр.Я боялся,а вдруг он услышит мой странный голос и тогда скажет:да это же наш клиент! Это сейчас мне смешно,тогда мне было не до шуток...
На приеме была Маргарита Рувимовна Канцельсон,сперва она сказала,что без номерка по записи меня не примет,потом она узнала меня,ведь это она посещала меня дома,когда меня привезли из беспомощного из больницы имени Боткина. Маргарита Румимовна была очень удивлена тем, что я умею ходить.
"Я посмотрю у вас только ноги"- сказала мне она и тыкала в несколько раз в мои ноги иголкой.
Потом она сказала мне, что дважды звонила Елене Борисовне Кузнецовой и просила не направлять меня в больницу имени Кащенко, но Елена Борисовна сказала: "Я вам больше не верю".
Во время прогулки я встретил своего бывшего коллегу водителя Виктора Божко.
Виктор сказал мне, что на автостанции был треп, что болезнь моя не проходит и даже самые дорогостоящие лекарства мне не помогают, видели как ты гуляешь, вроде совершенно нормальный, только странно похудевший.
Я встретил также водителя Виктора Федина.
Виктор спросил меня: "Все закончилось?"
"Да"-ответил я.
"Слава Богу"-сказал Виктор.
К сожалению, я заблуждался,всё еще только начиналось!
Меня тошнило только от одного слова инвалидность и я решило неё отказаться.
На приеме у терапевта Натальи Рехачевой я сказал, что категорически отказываюсь от принятия инвалидности.
Я побывал у себя на работе и беседовал с начальником колонны Александром Аркадьевичем Титовым, бывшим водителем.
"Почему ты отказываешься от инвалидности?"- спросил меня Александр Аркадьевич.
Я ответил ему ,что уверен в том, что смогу восстановить свое здоровье и снова работать водителем автобуса.
"Водителем пока поставить тебя я не могу, поработаешь загонщиком автобуса"-сказал мне Александр Аркадьевич.
По Love-радио передали,что 7 ноября 2004 года ожидается одна из самых сильных магнитных бурь в истории земли.
Ночью мне стало плохо.
Моё состояние было похоже на то,которое было у меня в больнице,когда у меня было пониженное давление. Я попросил Татьяну Анатольевну вызвать скорую помощь.
Она с раздражением сказала мне, что я придуриваюсь, но скорую все-таки вызвала.
Я выпил две кружки крепкого кофе,а также принял настойку золотого корня (родиолы розовой).
Когда приехал врач у меня было нормальное давление и мое состояние улучшилось.
Я позвонил своей знакомой Лидии Евгеньевне Новочадовской, у которой тоже было пониженное давление и она сказала мне,что это была ужасная магнитная буря.
Нам домой позвонила заведующая четвертым отделением больницы имени Кащенко Антонина Николаевна Говорухина,я рассказал ей историю про магнитную бурю.
Выслушав меня,Антонина Николаевна сказала: "Какая чушь!"
Хотя любой врач,который работает на скорой помощи, подтвердит вам,то во время магнитных бурь особенно страдают люди с сердечно-сосудистыми расстройствами.
Антонина Николаевна посоветовала мне оформить инвалидность,сказав,что пройдет целый год год,пока мои мышцы придут в нормальное состояние.
Ругань с бывшей женой продолжалась и она продолжала попытки от меня избавиться.
10 ноября 2004 года она звонит в психоневрологический диспансер и говорит, что я якобы веду себя неадекватно.
После она передает мне записку, в которой написано: "Позвоните или зайдите в псих-диспансер".
Я беру свою медицинскую карту и компьютерную томограмму мозга и пешком отправляюсь в психоневрологический диспансер.
Там я беседую с психиатром Романом Александровичем Кондрахиным.
Роман Александрович стал вежливо расспрашивать меня о моем самочувствии.
Я сказал ему,что теперь умею нормально ходить,что я самостоятельно дошел до диспансера пешком (от Школьной улицы,где находился мой дом до Малой улицы,где находился диспансер было довольно приличное расстояние).
Оставались проблемы с голосом и координацией движений.
Роман Александрович спросил у меня,как у меня дела обстоят с памятью.
"Память у меня почему-то стала еще лучше,чем была раньше"-ответил я.
"Ну,это вряд ли"-с сомнением сказал Роман Александрович...
К нашей беседе присоединилась заведующая психиатрической службой города Пушкина Марина Юрьевна Копалина.
После беседы Марина Юрьевна спросила меня: "Вы хотите лечиться в больнице имени Кащенко?".
Я естественно отвечаю: "нет".
Тогда врачи выносят заключение о том, что я не нуждаюсь в госпитализации.
Впоследствии я узнал,что моя бывшая жена в этот же день была в диспансере и настаивала на моей госпитализации,говоря врачам,что она не должна за мной ухаживать.
В госпитализации ей было снова отказано.
Я позвонил своей знакомой Лидии Евгеньевне Новочадовской и она сказала мне :"твоя бывшая второй раз отправит тебя в дурдом, не веришь- увидишь!".
К сожалению,она оказалась права!
Бывшая жена  вдруг сказала мне что это якобы мать моего друга Лидия Евгеньевна Новочадовская наколдовала (она интересуется магией),из-за чего меня якобы и укусил клещ...
"Как странно,Ольга (сестра-близнец бывшей жены) живет в Никольском (правда не Гатчинского,а Тосненского района)и Кирилл тоже находился в Никольском"-сказала однажды бывшая жена.
Как-то я был в 89 поликлинике города Пушкина на приеме у терапевта по фамилии Никольских,когда я сказал об этом Татьяне Анатольевне,это вызвало у нее нервный смех.
Увидев, что с ПНД ничего не получилось, моя бывшая жена продолжает действовать дальше.Она вызывает на дом скорую психиатрическую помощь и наряд милиции.
К нам в квартиру заходят врач и два милиционера.Они осматривают мою комнату,милиционер роется в моих вещах в шкафу,достает старый николаевский рубль и спрашивает меня,что это такое.Я спокойно отвечаю. Милиционер смотрит на книги в моем шкафу и спрашивает мня:"вы занимались каратэ?"
"Я занимался ушу и йогой"-ответил я.
Вся комната заставлена оргтехникой,компьютер,подключенный к ADSL (тогда это было еще редко),принтер,сканер.
Вообщем видя,что я совершенно нормальный и трезвый,милиционеры и врач ругаются и уезжают,вызов по сути своей был ложный.
Примерно через день она снова звонит 03 и вызывает СПП, ситуация повторяется.
23 и 24 ноября она снова приходит в ПНД,где говорит,что я якобы веду себя неадекватно:разорвал фотографии,завалил ванну бельем,засорил унитаз.
В госпитализации было снова отказано.
Тогда она третий раз вызывает скорую и милицию. Дело было в ночь с 25 на 26 ноября, я не спал, занимался уборкой, выносил старые книги и вещи на помойку.
Возвращаюсь обратно, дверь не открыть, так как она заперта изнутри. Я жду в подъезде, думаю,что дождусь первой развозки и поеду в автобусный парк.
Вдруг к подъезду подъезжает какая то машина скорой помощи, некоторое время она стоит и из нее никто не выходит.
Проходит минута, вторая, третья...
Тогда я к ним сам  подошел и спросил: "Вы не ко мне приехали".
"А вы из седьмой квартиры?"-спрашивает меня врач.
"Да"-отвечаю я.
"Тогда пойдемте разбираться"-говорит врач.
Мы поднимаемся по лестнице к моей квартире.
Милиции на этот раз не было. Вместе с врачом были двое молодых парней-это были санитары.
На этот раз бывшая жена открывает нам дверь, врач сразу говорит,ничего не спрашивая: "Раз три раза вызывали скорую, надо ехать в больницу разбираться".
Я спокойно сажусь в в машину скорой помощи и нас с моей бывшей женой везут в районную больницу имени Семашко.
Я был так уверен,что вернусь обратно,что даже не закрыл дверь в своей комнате.
В больнице меня посадили в "обезьянник" и говорят: "ждите, к вам приедет психиатр".
Через некоторое время приезжает психиатр, мужчина на вид около пятидесяти лет, я рассказал ему свою историю,спросил его, тяжелое ли заболевание энцефалит.
"Очень тяжелое"- ответил он мне, потом махнул рукой и куда то ушел, видимо, беседовать с моей бывшей женой.
Затем кто-то из персонала говорит мне: "И все произошло только потому,что вы вышли ночью на улицу из дома.Дальше все будет так, как решит начальница".
Меня снова куда-то везут и я опять оказываюсь в больнице имени Кащенко.

Впоследствии в своей медицинской карте (история болезни №4663) я прочел запись:
"СОПРОВОДИТЕЛЬНЫЙ ЛИСТ № 7034 СТАНЦИИ СКОРОЙ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ.
В текущем году заболел клещевым энцефалитом,наблюдается у невропатолога по месту жительства.
Был доставлен из дома бригадой скорой помощи г. Пушкина из дома.Несколько последних ночей не спит ночами,возбужден,агрессивен,выбрасывает вещи.Ночью решил их вынести на улицу,а затем поехать в автопарк,в котором раньше работал.
Перед этим устроил дома скандал,угрожал жене расправой".
Однако впоследствии на суде бывшая жена стала утверждать,что я был госпитализирован после того,как я якобы два раза пытался ее убить,чему свидетелями якобы были маляры,красившие наш подъезд,которые,услышав ее крики,якобы ворвались (!) в нашу квартиру и освободили ее...

  ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ.СНОВА В ДУРДОМЕ.
         
                "А у психов жизнь,как бы жил любой,
                Хочешь спать ложись,а хочешь песни пой..
                А шизофреники вяжут веники,а параноики рисуют нолики,
                ну а те,которые просто нервные,те спокойным сном
                спят,наверное."
                (Александр Галич)

ОПЯТЬ ЧЕТВЁРТОЕ ОТДЕЛЕНИЕ
Я снова не могу понять, что я опять делаю в психиатрической больнице.
На обходе врачей ко мне подошли заведующая четвертым отделением больницы Антонина Николаевна и врач Евгений Евгеньевич.
Посмотрев на меня, Антонина Николаевна сказала: "Кирилл такой же спокойный, как всегда."
На следующий день на обходе,который проходил в столовой во время приема пищи, Антонина Николаевна подошла ко мне и спросила: "Зачем вы били свою жену по голове?".
Я отвечаю ей: "Этого никогда не было."
Тогда я совершенно не знал российских законов и не имел ни малейшего представления о том,что согласно закону о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании требуется моя подпись о согласии на лечение (за исключением случаев принудительной госпитализации,когда есть основания полагать,что человек представляет опасность для себя или для окружающих, что должно быть впоследствии подтверждено судебным решением).
Я не помню,чтобы я подписывал подобный документ,однако впоследствии мой врач на суде утверждал,что моя подпись о согласии на лечение якобы имеется.
Меня положили опять в надзорную палату рядом с молодым дебилом Сергеем,похожим на китайца,который страдал энурезом.Почти каждое утро он просыпался весь мокрый,санитары велели ему спать раздетым.К тому же он почти каждый день занимался онанизмом.Впрочем, он был не один такой зассанец, в палате стоял мерзкий запах мочи и летали мухи.
На очередном обходе заведующая Антонина Николаевна пообещала мне,что здесь я долго лежать не буду и она скоро переведет меня в другую палату.
Я встретил своего земляка Аркадия (батюшку),с которым я лежал в первый раз во второй палате.
Аркадий спросил меня: "тебя же выписали,чего опять поступил?"
Я не стал вдаваться в подробности и сказал ему,что я долго лежать не буду и меня скоро выпишут.Как я заблуждался!
Вскоре меня перевели в палату номер три.
Поначалу я не получал вообще никакого лечения. Может быть врачи не поверили моей бывшей жене, так как знали меня, как спокойного и бесконфликтного человека, а может это было из-за того, что между ними и моей бывшей женой был конфликт.
Мой лечащий врач Евгений Евгеньевич на одном из обходов сказал, что меня выпишут после ВТЭКа (комиссии по принятию инвалидности), который ориентировочно должен состояться в январе 2005 года.
Я решил,что потерплю,ждать осталось недолго.
Я разговорился с одним из пациентов, тоже из города Пушкина и он сказал мне: "Знаешь,почему в Пушкине так много сумасшедших? Потому что там на поверхность в нескольких местах выходит газ радон..."
Я решил самостоятельно восстановить свое здоровье и каждый день стал заниматься оздоровительной гимнастикой на основе упражнений из ушу и хатха-йоги.
Молодой дебил Женя,который раньше орал "отпустите меня домой",кричать перестал и стал постоянно выть.Впоследствии он выл почти круглые сутки!


ГОД ГОЛУБОГО ПЕТУХА
Близился Новый 2005 год. Я попросил заведующую Антонину Николаевну отпустить меня в отпуск на Новый год, но она не разрешила.
Впоследствии мой друг Павел,который навещал меня в больнице,вспоминал,что врачи хотели отпустить меня в отпуск на Новый год.
Он позвонил ко мне домой и сообщил об этом моей дочери Ксении,об этом вероятно узнала моя бывшая жена и она видимо стала жаловаться и врачи передумали.
Незадолго до Нового года пациент Виктор,художник-любитель, изрисовал все стены разными картинами (с разрешения заведующей, конечно),а в столовой нарисовал петуха-символ предстоящего года по китайскому гороскопу.
Другой пациент, Сергей Соболев, прокомментировал это так: "Ну надо же, наступает год петуха, да еще и голубого…"
Медсестра Марина принесла коробку с новогодними украшениями и пациенты помогали ей украшать коридор и столовую праздничными лентами и игрушками.
В коридоре установили пластмассовую елку и украсили ее игрушками.
Всем пациентам в столовой раздали новогодние подарки-несколько конфет,печенье,какой-то фрукт (апельсин,мандарин или яблоко-сейчас уже не помню).
Новый год я встретил в сумасшедшем доме.В ту ночь я вообще не спал,целую ночь проговорили c в палате.
В январе я спросил своего лечащего врача Евгения Евгеньевича про ВТЭК и он мне сказал: "Давайте подождем до февраля."
Я надеялся, что скоро выпишусь,о чем всем говорил.Я и предполагать не мог,что эта история так затянется.
В нашей палате лежал мужчина по имени Андрей К.-на вид около 35 лет,среднего роста, худой,на руке у него была татуировка-православный крест.К нему постоянно в палату приходил его друг-молодой парень Алексей по кличке Хохочун из палаты номер два.
Андрей рассказывал ему о своей жизни,о том,что несколько раз был в заключении,на зоне он якобы занимался ушу.
Его не выписывали,так как его мать не хочет с ним жить (впоследствии он сказал мне,что мать утверждала,что он угрожал ей топором).
Андрей жаловался на то,что однажды рассказал заведующей о том,что не спит по ночам,а спит днем,при этом ему снятся очень яркие сны,после этого заведующая по его словам "вкатила ему такую дозу галоперидола...".
Прежде чем рассказывать о пациентах,с которыми я лежал,скажу сразу,что в дурдоме никому верить нельзя,так как многие здесь постоянно гонят (придумывают небылицы).
Некоторые факты,тем не менее,как ни странно,оказываются чистой правдой!

ЧЕГЕВАРА
Я подружился с парнем, которого звали Володя, он сидел со мной за одним столом в столовой. Ему был 21 год, в больнице он находился уже полтора года.
у Володи была редкая фамилия на букву Ч и Аркадий в шутку называл его то Че Геварой,то Чаушеску.
Он был, как и я, сирота, до трех лет жил в детском доме, откуда его забрала тетя, которую он называл мама. Работал раньше сапожником, один год занимался спортом, который его тренер якобы называл бушидо.(На самом деле так называется кодекс самурая).
В больнице он пытался выполнять некоторые акробатические упражнения- хождения на руках и вращение стоя  на голове. Но так как ему три раза в день давали азалептин, ему постоянно хотелось спать.
От него я впервые узнал,что галоперидол ("галочка")-лекарство,которое ломает даже "быков".
На одном из обходов я попросил Володю перевести из надзорной палаты в нашу.
"Зачем вам нужен Володя, ищите себе других друзей на отделении"-сказал мне Евгений Евгеньевич.
Мне было отказано, однако у одного из пациентов из нашей палаты,бывшего уголовника Андрея нашли цыганскую иголку.К тому же он поручил своему другу Алексею зачем-то лезвием пилить железную решетку на окне.Алексей порезался и почему-то заложил Андрея.
Прибежал Коля, который помогал персоналу и сказал ему: "Ну ты теперь вооружен до зубов".
Стали утверждать,что Андрей якобы хотел устроить побег из больницы.
Вечером персонал перевел его из нашей палаты в надзорную,где его закололи "галочкой", а из надзорной палаты в нашу перевели Володю и положили рядом со мной.
Моим соседом по палате был полный мужчина по имени Андрей П.,ему было чуть более 30 лет.Мы с ним тоже сидели за одним столом во время приема пищи.
Он сказал мне,что раньше служил в армии и у него была черепно-мозговая травма,из-за чего у него начались проблемы с психикой.В больнице он лежал пятый раз.
Потом Андрея П. перевели в надзорную палату,так как врачи считали,что его состояние ухудшилось,ему прописали уколы аминазина,из-за чего у него стала течь слюна изо рта и он стал все забывать.
Он рассказал мне,что раньше,когда он лежал на шестом отделении на принудительном лечении, его так закололи галоперидолом,что он был не в состоянии очистить яйцо за завтраком.
Он дал мне почитать бумажку,на которой было написано:"инструкция по применению аминазина".Я сказал ему,что мне его не дают.
"Будут давать!"-сказал Андрей.
К сожалению,он оказался прав.
Меня в больнице регулярно навещал мой знакомый Павел, он привозил мне передачи, беседовал с врачами.
Однажды он привез передачу,в которой была большая пластмассовая банка с вареными макаронами.Сбежались голодные пациенты из соседних палат и просили меня угостить их,они ели макароны прямо голыми руками у меня на кровати.
Мое здоровье постепенно восстанавливалось, голос стал приходить в норму, изо рта выходили какие-то пленки.
Координация движений тоже постепенно пришла в норму.

КАПИТАН
Однажды ко мне подошел мужчина из соседней палаты,ему было около пятидесяти лет,звали его Андрей.
Он спросил меня: "Кого ты убил?"
"Никого"-ответил я и рассказал историю своих "приключений".
Андрей сказал,что тоже раньше жил в Пушкине на Московской улице,но давно уже там не был.
Позже с его слов я узнал историю его жизни.
Он раньше был капитаном первого ранга.Однажды он убил любовника своей жены.Судебно-психиатрической экспертизой был признан невменяемым и направлен судом на лечение в больницу специального наблюдения на Арсенальной набережной в Петербурге (тюремно-психиатрическую больницу),где пробыл 13 (!) лет,после чего был переведен для дальнейшего лечения в больницу имени Кащенко.
Однажды меня осмотрела невропатолог, пожилая женщина.
Она проверила мою шею и сказала: "У вас крепкая шея.Вы еще легко отделались. У некоторых больных после энцефалита шея повисает, как веревка..."
После ее осмотра мне стали давать лекарство депакин. Как я впоследствии узнал, это лекарство от эпилепсии с сильными побочными эффектами, зачем мне его давали, я не понимаю.
Впрочем внешне оно абсолютно никак на меня не действовало.
На отделении стали проводить утреннюю зарядку.Ее проводил один из пациентов-Алексей.
Это был молодой человек атлетического телосложения, на вид ему было около тридцати лет,он находился в больнице на принудительном лечении.Зарядка проводилась сразу после подъема (около 7.30) в помещении столовой.Алексей также помогал заведующей следить за порядком на отделении. Ему помогал его друг Алексей А., они вдвоем сопровождали заведующую во время обхода.

ВТЭК
На одном из обходов я сказал заведующей Антонине Николаевне,что мне инвалидность не нужна.
"Нет,нужна!"-ответила мне она.
9 февраля 2005 года меня и других больных отвели в женский корпус для прохождения ВТЭКа и присвоения инвалидности.
Ожидая приема врача, я с удивлением встретил начальника отдела кадров Пушкинского автобусного парка Галину Васильевну Ананич. Как я впоследствии узнал, она навещала в больнице свою знакомую старушку.
Она сказала медсестре Марине, которая нас сопровождала, что раньше я был неплохим водителем автобуса.
"Наверно водителем ты больше не будешь"- сказала Галина Васильевна.
"Буду"- ответил я.
"Хорошо, я завтра позвоню"- сказала мне Галина Васильевна.
Я знал,что инвалидность получить сложно (на "воле"),для этого нужно много справок и заключение разных врачей. Я по наивности думал,что инвалидность мне не присвоят,так как для этого нет достаточных медицинских показаний.
Однако нет ничего проще,чем получить инвалидность в дурдоме!
На комиссии решают так,как написал врач-психиатр. На ВТЭКе мне задали пару пустяковых вопросов и присвоили вторую группу инвалидности, из-за чего, как я впоследствии я узнал, меня автоматически уволили из автобусного парка в связи,как было написано в трудовой книжке,с полной нетрудоспособностью.
Правда эту информацию от меня долго скрывали,Евгений Евгеньевич уверял меня,что я нахожусь на больничном,мой друг Павел тоже ничего не говорил мне,впоследствии он сказал,что не хотел меня расстраивать.Правду я узнал только на суде 6 февраля 2006 года!
Я спросил своего лечащего врача Ершова: "Когда меня выпишут, ведь вы обещали выписать после ВТЭКа?".
"Надо подождать, документы еще не готовы"- ответил мне Ершов, хотя один пациент сказал мне,что документы готовы в этот же день.

ВРАЧИ ПОРУЧИЛИ ЕЙ ЗАНИМАТЬСЯ ОБМЕНОМ КВАРТИРЫ
На свидании мой друг Павел Лихачев сказал мне, что пока я лежу в больнице, моей бывшей жене поручили заниматься обменом квартиры.Ей также поручили оформить мне пенсию.
Как я впоследствии узнал, врачи сказали ей, что меня надо выписывать, она стала жаловаться, что я якобы хочу ее убить, что она и моя дочь меня боятся.
Впоследствии на суде она говорила,что якобы главный врач больницы имени Кащенко Лиманкин Олег Васильевич сказал ей: "Когда он вас убьет, мы будем его лечить!"
Тогда она,видимо, стала писать жалобы на больницу имени Кащенко.
Соседка Лариса Ивановна впоследствии рассказала мне,что Татьяна Анатольевна ходила по квартирам в нашем подъезде и пыталась собирать подписи под письмом к главному врачу больницы имени Кащенко с просьбой меня не выписывать,утверждая,что я якобы постоянно включаю газ,не зажигая огня и поэтому может взорваться дом...
Впоследствии в документах суда я прочел это письмо-несколько подписей там стояло,а вот расшифровки фамилий не было.
Впоследствии в одном из протоколов суда я обнаружил информацию о том,что она жаловалась на заведующую четвертым отделением Говорухину,которая сказала ей: "Его надо выписывать,а вместо него ложить вас"...
Татьяна Анатольевна также утверждала,что друг,который навещает меня в больнице, якобы сексуальный маньяк и что он якобы домогался моей несовершеннолетней дочери Ксении в моем присутствии!
Врачи сказали ей: "Раз вы не можете вместе жить, занимайтесь обменом квартиры, пока он лежит в больнице".
Она дала свое согласие, приехала ко мне на свидание в больницу, спросила меня, согласен ли я жить в Ленинградской области, например, в Лукашах (или еще каких-нибудь е...нях).
Я ответил что согласен жить в Пушкине, Павловске или в Петербурге.
Она уехала и впоследствии еще раз навестила меня в больнице вместе с дочерью,она сказала мне, что с обменом пока ничего не получается, спросила, согласен ли я жить в Купчино, я ответил,что в принципе не против.
Я по наивности думал, что она действительно ищет реальные варианты обмена, но ей была необходима только однокомнатная квартира, а нашу двухкомнатную хрущевку можно разменять без доплаты в пределах Санкт-Петербурга и пригородов только на две комнаты.
Однажды на одном из обходов у меня был довольно резкий разговор с заведующей,я сказал ей,что в больнице кормят отвратительно,рассказал ей случай,как пациенты ели голыми руками макароны из моей передачи,которую привез мне Павел и сказал,что работники кухни выходят из своего помещения с огромными тюками за плечами.Я потребовал,чтобы она навела порядок.
Антонина Николаевна сказала мне,что такого быть не может и она разберется.
В этот же день стали немного лучше кормить,правда на следующий день мне стали давать аминазин в жидком виде три раза в день.
Спустя некоторое время однажды у меня заболел живот и я попросил дежурную медсестру дать мне какое-нибудь лекарство.Она мне дала ...выпить еще одну ампулу аминазина.
Вечером я лежал в постели,когда раздалась команда на прием вечерних лекарств,я встал и пошел по коридору к процедурной,мне стало плохо-у меня закружилась голова.Ребята помогли мне добраться до койки,вызвали дежурную медсестру,она мне померила давление,оказалось,что оно у меня 60/50.
Мне сделали два укола кардиомина в правую и левую руки и на следующее утро давление стало приходить в норму.
Данный случай скорее всего был вызван передозировкой аминазином,один из побочных эффектов при приеме которого-снижение артериального давления.
Через какое-то время мне заменили жидкий аминазин на таблетки,которые я старался выплевывать.
Проходит много времени с того момента,как мне стало известно,что моей бывшей жене поручили делать обмен квартиры.
На одном из обходов я сказал своему лечащему врачу Ершову: "Наверное моя бывшая жена обменом не занимается".
"Будем надеяться, что занимается"- ответил мне Ершов.
Вскоре он на одном из обходов сказал мне: "Скоро наверное я вас выпишу, но ваша бывшая жена наверняка "отправит" вас обратно в больницу".
В марте 2005 года моего друга Володю выписали. Он сказал мне, что постарается устроиться на работу, со временем сняться с учета и больше не попадать в психиатрическую больницу.
К сожалению,он еще много раз снова попадал в больницу.

СОБОЛЬ
Некоторые пациенты находились в больнице по социальным вопросам.
Сергей Соболев, друг Димы Кривошеева, находился в больнице примерно с 1998 года.
С его слов известна мне его биография. Родился 8 октября 1952 года на Украине, назван был в честь Сергия Радонежского. В молодости профессионально занимался футболом -играл в командах "Киевское Динамо" и "Донецкий Шахтер", из-за чего, по его словам, у него было 11 сотрясений мозга. Попал в тюрьму, после освобождения лишился квартиры, в которой он был прописан один и стал бомжом. Его не выписывают только потому, что негде жить. У него свободный выход, помогает персоналу -ходит в аптеку за лекарствами, за вещами пациентов, которых выписывают, помогает принимать больных.
Однажды я услышал,как он говорил кому-то: "А куда мне деваться,здесь лучше,чем в подвале".
Мне он казался совершенно нормальным человеком.

МИША-ВЕТЕРАН КАЩЕНКО
На отделение поступил высокий худощавый мужчина,на вид ему было около пятидесяти лет.Звали его Михаил. Его положили в нашу палату в углу.
Михаил рассказал мне, что лежал на этом отделении еще в восьмидесятые годы. По его словам, здесь стояли две телекамеры -одна в столовой, другая в коридоре, а также селектор, передававший звуки, вся информация стекалась в ординаторскую и персонал боялся лишнее слово произнести.
Антонина Николаевна тогда уже работала психиатром, на отделении работал также ее муж, кандидат медицинских наук, он,по его словам, писал диссертацию о психах.
По словам Михаила, на отделении тогда лежали диссиденты(инакомыслящие,выступавшие с критикой режима) и врачи их,по его словам, боялись.
Он сказал мне,что про это есть книга,которая называется "Карательная медицина".
Такая книга действительно есть,её написал известный правозащитник Александр Подрабинек,в ней рассказывается о злоупотреблении психиатрией в политических целях в СССР.
Михаил рассказывал про мне про другие отделения больницы,почти на всех мужских отделениях ему пришлось побывать.Он рассказывал мне,что на одном отделении был голубой санитар Гоша,котороый якобы говорил пациентам: "от...бите меня ребята,я вам денег дам".
Впоследствии я узнал,что Михаил лежал в больнице имени Кащенко 64 (!) раза,попадал туда ,по-видимому,в основном из-за пьянки, никаких странностей в его поведении я не наблюдал,он был просто алкашём,я довольно долго с ним общался и считал его совершенно нормальным человеком.
Иногда Михаил говорил: "Кащенко-мои университеты..."
Он положительно отзывался о главном враче Олеге Лиманкине,сказав,что якобы здоровался с ним за руку и сказал,что он якобы единственный,кто не берёт на лапу.
Утверждал,что тот денег не берет,потому что у него их и так до хрена...
В перерывах между попаданием в больницу Михаил обычно находился в Никольском и жил у какой-то женщины или у знакомых.
Михаил утверждал,что хорошо знает профессора Смирнова.Когда мы с ним встречаемся на улице,говорил Михаил,мы всегда обсуждаем одну тему:кто сколько и чего вчера выпил.Он утверждал,что профессор алкаш и якобы сам видел,как из его кабинета выносили гору пустых бутылок.
Михаил любил смотреть по телевизору футбол, часто помогал персоналу-ставить капельницы,принести вещи или привязать больного.
У него было очень хорошо развито чувство юмора,любил проколоться,когда приезжала машина с обедом,он говорил: силос привезли.Надзорную палату Михаил называл тигрятником. Я рассказал подробно ему свою историю,он выразил мне искренее сочувствие и возмущение по поводу того,какие бывают бабы сволочи, сказал,что попал в психиатрическую больницу тоже из-за своей бывшей жены.
Впоследствии Михаил снова многократно попадал в больницу и каждый раз поступал сильно пьяным.

КОЛЛЕГА?
Другой мой сосед по третьей палате, Сергей С.,высокий парень лет тридцати,после поступления долго лежал,практически никуда не вставая,его лицо я запомнил по первой госпитализации.Потом он неожиданно ожил и стал со мной общаться.Спросил про мои занятия йогой и сказал, что он последнее время он увлекся сетевым маркетингом - распространял продукцию фирмы,которая состояла из средств индийской народной медицины-Аюрведы.А до этого он,по его словам,тоже работал водителем автобуса(!), только в Петродворцовом автобусном парке. Сергей сказал мне,что водителем, по всей вероятности, мне уже никогда не быть и рекомендовал устроиться после выписки работать в автобусный парк на ОТК.
В больницу он попал, по его словам, из-за того, что устроил замыкание в подъезде, где он проживал, в результате чего в сеть поступал ток не 220, а 380 вольт,из-за чего,якобы у многих жильцов сгорели электроприборы.
Его не выписывали, потому что у него не было жилья, он ждал, когда брат снимет ему квартиру.

ХЛЕБНУЛ КРОТА.
К нам в палату положили мужчину на вид около 45 лет,которого звали Михаил.
Он рассказал,что однажды выпил "крота"-жидкость для очистки канализационных труб,после чего был направлен в институт скорой помощи имени Джанелидзе,а оттуда переведен в больницу имени Кащенко и его положили в нашу палату в углу.
Через некоторое время Михаила поставили рабочим по кухне.Он мне казался сильно заторможенным.


ЧУБАЙС.
Однажды к нам на отделение поступил молодой парень девятнадцати лет, которого звали Андрей,небольшого роста,у него было небольшое косоглазие.По его словам, он был из детского дома. Андрей рассказал,что однажды позвонил по телефону и сказал, что Московский вокзал заминирован.Его вычислили, судебно-психиатрическая экспертиза признала его невменяемым, суд признал его виновным и направил на принудительное лечение.
Андрея сперва положили в палату номер два,он пожаловался,что пациент Вася постоянно орет по ночам. Тогда Андрея перевели в нашу палату. Вместе со своим другом-молодым пацаном Пашей,который тоже лежал в нашей палате, он постригся налысо, оставив только короткий чуб и санитар Николай Васильевич Лебедев дал ему прозвище "Чубайс".
Андрей любил раскачиваться на кровати вправо-влево и напевал разные песни ("С днем рождения,Вика" и другие).
Это постоянно раздражало Михаила и он требовал,чтобы Андрей заткнулся.
Одному пациенту из нашей палаты знакомый водопроводчик передал бутылку со спиртом,он наклюкался,Михаил из второй палаты,по его словам,заложил его и его перевели в надзорную палату,а вместо него положили Алексея Т.- мужчину невысокого роста с лысиной,который сказал,что он якобы двадцать пять лет отсидел в тюрьме.
Он выразил помочь Андрею и вместе с ним они писали письмо Путину.
Алексей внаглую лазал по чужим мешкам и тумбочкам и воровал продукты,а также публично занимался онанизмом.
Другой мой сосед по палате-молодой высокий красивый парень Денис большую часть времени занимался тем,что ходил взад-вперед по главному коридору отделения.

ДЕСАНТНИК-СЕКТАНТ.
К нам в палату положили молодого мужчину около 30 лет по имени Сергей.
У него с собой был плеер и он слушал песни Виктора Цоя. Сергей сказал, что раньше он якобы служил в десанте, что у него 11 прыжков с парашутом. Он был последователем секты Белое Братство (Мария Деви Христос).Утверждал, что у него якобы черный пояс по каратэ (Что явно было неправдой. Одна санитарка довольно приличной комплекции шутила: "Он такой же каратист, как я балерина").
Некоторые говорили,что он якобы голубой.
Один из пациентов впоследствии мне рассказал,что он разговаривал с матерью Сергея и от нее узнал,что в армии его стукнули табуреткой по голове, из-за чего, видимо, у него и "поехала крыша".
Однажды он подрался с пациентом Алексеем А.,который помогал персоналу.Алексей выбил ему вставные зубы.

НИКОЛАЙ ПЕТРОВИЧ,КОГДА ПОСТУПИЛ?
У одного из пациентов, пожилого мужчины Николая Петровича была амнезия.Говорили,что он якобы раньше работал в КГБ в Большом доме на Литейном проспекте.
Он обычно ел в первую смену,однако когда садилась вторая смена,он снова садился за стол.Его постоянно выгоняли из-за стола,на что он очень обижался,ему пытались объяснить,что он уже поел,но он уверял,что еще не ел.
Один из пациентов прикалывался над ним и периодически спрашивал его: "Николай Петрович,когда поступил?".
Тот отвечал "вчера" (хотя на самом деле лежал больше года).
Однажды я попытался с ним говорить на тему политики и он высказывал свое мнение по проводу Брежнева,Андропова,Горбачева и других персонажей. Долговременная память у него была вроде неплохая,а вот то,что произошло несколько минут назад,он мог не помнить.

О БОЛЬНИЦЕ ИМЕНИ КАЩЕНКО
По просьбе заведующей я устроился работать на улице у завхоза. Мы таскали сучья, бревна, копали землю, загружали машину. За работу со мной расплачивались чаем и сигаретами, которые я отдавал Михаилу, так как я не курил.
Впоследствии я узнал,что больница имени П.П.Кащенко включает в себя 24 отделения.Мощность больницы – 1530 коек.
На территории больницы находится мужской корпус (1,2,4,5,6,7 и 8 отделения),женский корпус (9,13,14,15,16,17 и 18 отделения),санаторный корпус (10 и 11 отделения),наркологическое отделение №3 (для алкашей),инфекционное отделение №12,туберкулезные отделения (№№ 19,20),реабилитационное №24(санаторно-курортное отделение).
В больнице находится Центр клинических исследований новых лекарственных средств Министерства здравоохранения и социального развития РФ.
Больница была открыта 10 июня (23 июня по новому стилю) 1909 года и называлась сперва Сиворицкая психиатрическая больница.
Директором больницы был назначен уже известный психиатр Петр Петрович Кащенко.
После Октябрьской революции П.П.Кащенко становится первым руководителем советской психиатрии, а после его смерти в 1920 г. Сиворицкой больнице было присвоено имя основателя.
Главным корпусом стал бывший усадебный дом Демидовых, построенный по проекту И. Е. Старова во второй половине XVIII века (ко времени создания больницы усадьба была продана за долги и перешла в собственность государства).
Развитие больницы было прервано в августе 1941 г. немецко-фашисткой оккупацией. Больница была превращена в военный госпиталь для офицеров и солдат 18-й германской армии, осаждавший Ленинград.
Практически все 1500 пациентов погибли – от организованного голода, а также в результате массовой акции эфтаназии, проведенной нацистами 20 ноября 1941 г. Была казнена главный врач М.И.Дуброва.
В 1944 г. при отступлении немцы разграбили больницу, а затем взорвали большую часть лечебных корпусов.
  Четвертое отделение,на котором я лежал, находилось на первом этаже правого крыла мужского корпуса.
Морг в шутку называли 25 отделением.
В больнице находились в основном пациенты из Невского района Санкт-Петербурга,Пушкина,Ломоносова и Петродворца.
Хотя попадались мне пациенты из других районов Питера,а также из Гатчины ,из Больших Колпан и Никольского,хотя для этих предназначался областной дурдом в поселке Дружноселье (который находится недалеко от поселка Сиверский).
Так как большинство пациентов были из Невского района,я в шутку называл больницу имени Кащенко филиалом Веселого поселка...
В хорошую погоду весной и летом с разрешения врача большинство пациентов выпускали на прогулку.
Это мероприятие длилось примерно час,гуляли мы по конвоем медицинского персонала в маленьком садике,огороженном забором,в котором находились скамейки.
Во время одной из прогулок один из пациентов Сергей прямо у меня на глазах сбежал.Он подошел к деревянному забору,одна из досок была надломлена,он отогнул ее,просочился сквозь щель и был таков.Так как он больше не появился,видимо побег был удачным.
Михаил(ветеран Кащенко) сказал мне,что никто обычно таких пациентов не ловит и их автоматически выписывают,если, конечно он не находится на принудительном лечении (по решению суда).

ЛЕНИН
Владимир Ильич (Ленин),который раньше лежал под капельницами в надзорной палате, "ожил".
Он больше не рычал, ходил по коридору и распевал разные блатные песни (про Таганку и другие).
Временами он говорил: "О, Будда, верни мне здоровье,о Будда,верни мне разум...!"
Вскоре его перевели в третью палату и положили рядом со мной.
Он довольно неплохо играл в шахматы и одно время был моим партнером.
Владимир Ильич рассказывал, что раньше занимался вольной борьбой.
Узнав,что я перенес клещевой энцефалит,он сказал мне,что его сестра тоже болела энцефалитом,из-за чего сошла с ума.
Зубов у Владимира Ильича не было и он жевал деснами. Сестра каждую неделю присылала ему передачи и он меня угощал.
Владимир Ильич сказал мне, что интересуется тибетской медициной и траволечением, всем желающим он делал тибетский массаж головы и пальцев рук.
Один из пациентов в шутку называл его шаманом.
Временами Ленин объявлял голодовку. На обходе врачей выдвигал разные инициативы о создании театральной студии или хора,приставал к заведующей с разными вопросами.
Через некоторое время Антонина Николаевна прописала ему азалептин (снотворное) три раза в день и вскоре Владимир Ильич совершено изменился.
Он ничем не интересовался, ни с кем не общался и все время спал, вставал только на еду и на прием лекарств.
Мой сосед по палате Михаил прикалывался над ним и говорил про него: "Владимир Ильич спит, как в мавзолее!".
Михаил сказал мне, что азалептин сейчас широко используется в криминальном мире вместо клофелина -проститутки таким образом "разводят" своих клиентов.
Вскоре Антонина Николаевна на обходе сказала Владимиру Ильичу: "твое состояние мне все больше и больше нравится, скоро я тебя выпишу, твоя сестра будет довольна".
Через некоторое время за ним действительно приехала сестра и его выписали. Однако спустя довольно короткое время он снова поступил в больницу -лежал на другом отделении, я видел его на улице через окошко.

АБМУЛАТОРНАЯ ЭКСПЕРТИЗА
Я всем говорил, что меня скоро выпишут. Я не знал, насколько я заблуждался.
18 апреля 2005 года меня на беседу вызвал мой лечащий врач Ершов Евгений Евгеньевич. Он показал мне какую-то бумагу с синей печатью и сказал мне, что моя бывшая жена подала заявление в Пушкинский суд с просьбой признать меня недееспособным (психом,который не понимает значение своих действий) и завтра мы поедем на экспертизу.
Тогда я практически не имел никакого представления о том,что такое дееспособность и поэтому не представлял,что мне угрожает...
Впоследствии я ознакомился с текстом заявления моей бывшей жены.
Все написанное в заявлении является или ложью или полуправдой.
Оно написано с целью выселить меня на постоянное проживание в психоневрологический интернат,так как в случае признания меня судом недееспособным мне нужен будет опекун,которого трудно найти,так как у меня нет родственников.
Если опекуном не может быть физическое лицо,им становится юридическое-психиатрическая больница или психоневрологический интернат.
Недееспособный человек-это не человек,а по сути своей-"растение",у него вообще нет никаких прав-он не может поставить свою подпись ни под одним документом,вступить в брак,заключить сделку,голосовать,не может даже сам получить свою пенсию и распоряжаться своими деньгами.
Закон преследует вроде бы гуманную цель-помочь больному человеку,над которым государство должно взять опеку.
Реально он часто используется совсем в других целях-для избавления от неугодного родственника (часто престарелого) и решения жилищных проблем,признания сделки или завещания недействительным.
Я ни разу не бил свою бывшую жену,в карте вызова скорой помощи от 26.11.2004 говорится,что я не спал несколько ночей подряд и угрожал жене расправой (ни о каких насильственных действиях речь не шла,все это было придумано ею позже).
Я не рвал своих документов,якобы разорванный мной ИНН и страховой полис она впоследствии сама же мне и вернула ,а упомянутый ей больничный лист приложен в целом виде к материалам судебного дела.
Я действительно выносил свои ненужные книги,старые шмотки.Некоторые вещи-книги и видеокассеты я отдал своему другу Павлу и соседям.
Впоследствии я узнал,что в нашем подъезде в квартире номер 16 произошла похожая история.Там проживала пенсионерка Александра Бурова с сыном Сергеем,который страдал психическим расстройством.Однажды он тоже пытался ее убить...
Позднее он был отправлен на постоянное проживание в психоневрологический интернат в Красное Село.

Ершов сказал мне, что больница имени Кащенко считает меня дееспособным и стал объяснять, как я должен себя везти на экспертизе. Он отменил мне на завтра прием аминазина (который давали мне в малых дозах,впрочем я его и так не принимал,а выплевывал в туалет).
На следующее утро я и мой лечащий врач Ершов поехали на служебной волге на экспертизу. Мы вошли в здание, которое находится на Среднегаванском проспекте Васильевского острова.
Со мной беседовали два врача: мужчина и женщина.
Моя медицинская карта и лежала на столе и тогда я прочел в ней фразу: "пытался выйти на улицу через окно".
Впоследствии я долгое время думал,что это относится к моему пребыванию в больнице имени Семашко,однако после моей выписки в медицинской карте я прочел,что это моя бывшая жена утверждала,что я пытался выйти на улицу через окно,когда я лежал дома,почти парализованный, после "выписки" из больницы имени Боткина.
Экспертиза длилась примерно десять минут.
Женщина спросила меня: "почему вы оказались в психиатрической больнице, у вас что были голоса?".
"Такого у меня никогда не было"- ответил я.
Мужчина спросил меня, при каких обстоятельствах меня укусил клещ. Я ответил ему, что клещ меня укусил, когда я занимался ушу. Врачи вынесли заключение о том, что я нуждаюсь в стационарной экспертизе.
На обратном пути мой лечащий врач Ершов сказал мне, что за стационарную экспертизу моя бывшая жена должна заплатить деньги, у нее наверняка их нет и моя история скоро закончится.
Я спросил его, какая сумма, но он ответил мне, что не знает, но сумма наверняка приличная.
Опять появилась надежда, что моя "история" скоро закончится.
Однако в сентябре мне объявили, что я поеду на стационарную экспертизу в шестую психиатрическую больницу. Я думал, что моя бывшая жена откуда-то взяла деньги, но, как впоследствии я узнал, в мае-июне 2005 года состоялись три суда со "свидетелями", в результате которых моя бывшая жена добилась проведения стационарной экспертизы за счет федерального бюджета.

СВИДЕТЕЛИ
На суде 25 мая 2005 года бывшая жена  попросила отложить судебное заседание, так она хочет, чтобы были допрошены свидетели, показания которых должны, по ее словам,быть предметом экспертного исследования.
На суде 1 июня дала показания моя дочь Ксения, которая показала, что я якобы разорвал свои фотографии и выкинул их в туалет, а когда ее мама пыталась их достать, я набросился на нее и стал бить ее головой об стенку(побои,естественно, сняты не были,следов не осталось никаких.Была бы голова-было бы сотрясение мозга!!).
На суде выступила также подруга бывшей жены,скульптор, автор скульптуры "Голубь мира",которая находится на Московском вокзале в Санкт-Петербурге,дочь вице-адмирала Георгия Абашвили,который по некоторым слухам якобы предотвратил третью мировую войну во время Карибского кризиса,отсрочив запуск ракет, Заира Георгиевна Абашвили, которая, впрочем, ничего существенного против меня не показала.Её просила выступить на суде бывшая жена.
Адвокат Пасечник Бородина Любовь Юрьевна попросила отложить судебное заседание в связи с необходимостью допросить свидетеля, который видел, как К.О. напал на бывшую жену и пытался ее убить...!
Суд был отложен.

МАЛЯР НОВИКОВА
20 июня на суд явилась "свидетель" Новикова Валентина Петровна.
Вот показания Валентины Петровны,занесенные в судебный протокол,без смеха читать невозможно:
"В ноябре 2004 года я делала ремонт в подъезде заявительницы-я подрабатываю на стройке.В течении месяца,пока я работала,я видела как К.О. выносит пакеты на свалку.
Я предположила,что он делает ремонт.Но однажды я заметила,что в пакетах лежат одежда,книги.
К.О. показался мне нормальным,симпатичным на вид мужчиной.
Вёл себя спокойно.Единственно,что показалось мне странным-его глаза.Они были как-будто СТЕКЛЯННЫМИ (!!!-выделено автором).
Вечером 25 ноября 2004 года я видела,как заявительница пришла домой.
Практически сразу после того,как она вошла,я услышала крик,доносившийся из её квартиры.
Я со своей напарницей ворвалась в квартиру и увидела,как К.О. схватил заявительницу за волосы,также я увидела в квартире беспорядок,вещи были разбросаны.
Нам с напарницей удалось освободить заявительницу,мы втроём выбежали из квартиры.
К.О. захлопнул дверь и не пускал нас.
На нас с напарницей К.О. наброситься не пытался.
Заявительница побежала к соседке и вызвала скорую помощь..."
 КОММЕНТАРИЙ:
Верите ли вы, что пенсионерка (пусть даже и с напарницей),услышав крик в чужой квартире, ворвалась туда (интересно, как? Наверное,выломала дверь!),ей удалось освободить (!) заявительницу, я на них почему-то наброситься не пытался, но тем не менее всех троих выгнал из квартиры и захлопнул за ними дверь.
Про "стеклянные глаза" я вообще молчу.
Только и скажешь, русская баба слона на скаку остановит (и хобот ему оторвет)…
Даже если я и схватил заявительницу за волосы (чего на самом деле не было,а даже если и было-может она сама этого хотела!),то где заявленная адвокатом история о том,как Новикова видела,что я хотел убить (не больше,не меньше!)мою бывшую жену?
Я действительно помню какую-то пенсионерку, которая делала ремонт в нашем подъезде в указанный период, но никакой ее напарницы я не помню. Она была свидетелем словесной перепалки между мной и бывшей женой на лестнице, но никогда при мне в нашу квартиру не заходила.
Новикова Валентина Петровна зарегистрировалась в суде по несуществующему адресу -дома 57 на Широкой улице в городе Пушкине нет.
Впоследствии я проверил по базе данных и выяснил,что она действительно проживает в доме 57 и квартире 65,но не на Широкой улице,а на Школьной.

СОСЕДИ.
К судебному делу были также приложены объяснения моих соседок Груздевой Евгении Михайловны из квартиры номер четыре и Елецкой Елизаветы Гавриловны из квартиры номер шесть, собранные участковым милиционером Сергеем Филатовым, в которых говорилось, что я якобы неоднократно наносил побои своей жене и якобы я включал на кухне газ, запах которого распространялся по всей парадной и была угроза взрыва.
(При этом сам почему-то не пострадал-наверное,сидел в противогазе...!)
Больше всего меня удивило объяснение Евгении Михайловны Груздевой.Это была довольно миловидная бабуля,она проживала на первом этаже в нашем подъезде в однокомнатной квартире вместе с внучкой Наташей,ее мужем,двумя детьми и кажется еще дочерью (все ютились в однокомнатной квартире!)
До болезни у меня были с их семьей всегда очень хорошие отношения.
Впрочем впоследствии этот факт вызвал удивление не только у меня. Никто из соседей и предположить не мог,что автор кляузы-Евгения Михайловна.
В своем объяснении Груздева также написала,что Татьяна Анатольевна часто приходила в их квартиру вся избитая и в слезах (все вранье-на самом деле я ее пальцем не бил никогда),она также утверждала,что в ночь моей госпитализации была в нашей квартире и все объяснила врачу (чего на самом деле не было).
Груздева также охарактеризовала меня очень опасным человеком и добавила:"Хорошо,что за ним приехали специальные службы и забрали его,иначе дело могло дойти до убийства..."
   
В результате суд вынес определение о назначении стационарной судебно-психиатрической экспертизы за счет федерального бюджета, хотя моя бывшая жена должна была заплатить за нее 15 тысяч рублей.
В сентябре 2005 года мне сообщили о том, что 20 сентября мне предстоит поездка в шестую психиатрическую больницу на экспертизу. Так как я был уверен в том, что у меня все нормально и эта "история" скоро закончится , у меня было хорошее настроение.
Я попросил Пашу привезти мне магнитные шахматы,но лечащий врач Ершов не разрешил,сославшись на то,что кто-нибудь может проглотить фигурку...

ПАЛАТА НОМЕР ШЕСТЬ.
Меня перевели из третьей палаты в шестую, она считается "элитной", так как там всего 5 человек.
Антонина Николаевна предложила мне поработать рабочим по кухне,это, по ее мнению,могло положительно сказаться на экспертизе.
Я отказался,так как считал,что у меня и так все нормально.
Впрочем,это все равно мне бы не помогло.
Моим соседом по палате был Игорь-мужчина чуть более 40 лет,правда выглядел он намного моложе.
Он сказал мне,что тоже родом из города Пушкина.
Правда давно в нем не был.
Оказалось,что в больнице он уже девять лет...
Он недееспособен и его опекун (кажется это- его мать) его не забирает.
Он каждый день,ни на кого не обращая внимания,накрывался покрывалом и долго занимался онанизмом.
Никаких особых странностей в его поведении я не наблюдал.
Однажды я услышал,как Евгений Евгеньевич спрашивал его,нет ли у него голосов.


В КАКУЮ СТОРОНУ У ВАС КРУЖИТСЯ ГОЛОВА?
Вскоре Игоря почему-то перевели в палату №4,позднее его перевели на постоянное проживание в психоневрологический интернат в Красное Село.
На его место положили Александра-худощавого высокого мужчину 49 лет (правда выглядел он значительно моложе).
Он сказал,что отсидел в тюрьме 14 лет.
Сейчас у него была опухоль в голове, из-за чего у него постоянно бывают головокружения.
Он рассказал мне,что врач из больницы имени Кащенко при осмотре задал ему вопрос: "А в какую сторону у вас кружится голова: по часовой стрелке или против часовой стрелки" и поставил ему диагноз шизофрения.
Он не понимал,в чем у него эта шизофрения проявляется и считал себя неврологическим больным.
Я никаких странностей в его поведении не наблюдал.
Александр любил разгадывать кроссворды,в чем я тоже принимал участие.
Он сказал,что за свою жизнь он перепробовал почти все известные наркотики.
Александр рассказывал,что в книге Карлоса Кастанеды якобы написано,что "автор вместе со своим гуру приняли наркотик,превратились в койотов,после чего скакали из Мексики до канадской границы ..."
Я спросил его,читал ли он сам Кастанеду,на что он ответил отрицательно...
Другим моим соседом по палате был молодой парень Максим.
Его постоянно трясло от галоперидола.
Однажды я разговорился с ним и узнал,что в больнице он находится десятый раз,куда он ложится сам,так как у него "голоса",от лечения к сожалению,никакого толку нет.
Он сказал мне,что его отец тоже занимается йогой.
Другим соседом был полный мужчина невысокого роста с лысиной,его звали Александр.
Он сказал мне,что на учет у психиатра он встал,когда ему было 16 лет.Сейчас ему уже 50 лет,все это время он периодически лечится в психушках...
Александр сказал мне,что дно время интересовался ушу и даже хотел уйти в монастырь.
Я пошутил,сказав ему,что мой монастырь находится здесь...

СЭНСЭЙ
Еще одного соседа по палате звали Владимир.Ему было 42 года Владимир рассказал,что раньше работал тренером по каратэ,у него был 3 дан,однажды он перенес травму позвоночника.
Думаю,что на этот раз это была правда.
Он также рассказал мне,что однажды у него была сильная депрессия,он хотел покончить с собой и решил,что лучше лечь в психиатрическую больницу,чем совершить суицид.Так он и оказался в Кащенко. Никаких странностей в его поведении я не наблюдал и считал его совершенно нормальным человеком,от него исходило какое-то спокойствие и уверенность в себе.
На мой вопрос о том,какое боевое искусство более совершенно-ушу или каратэ,он ответил,что конечно же ушу.
С Владимиром мы играли в шахматы.
Он оставил мне номер своего телефона.Уже после моей выписки из больницы я позвонил ему и мы договорились как-нибудь встретиться.Позже я снова позвонил по этому телефону,мужчина,который взял трубку,категорически заявил мне,что этот номер у них давно и никакого Володи у них нет и никогда не было.
Я продолжал   заниматься хатха-йогой, мой друг Павел  привез мне книгу по йоге С. Сидорцов, М.Ясочка "Интегральный тренинг", информацию, которая в ней содержалась, я использовал для своих занятий.
Врачи не только не запрещали мне заниматься гимнастикой, но даже хвалили меня за это.

МАГ КЛАССА "А"
Однажды я ходил взад-вперёд по коридору отделения,одновременно выполняя дыхательное упражнение в такт шагов.
Ко мне подошел худощавый молодой человек,около 25 лет,представился Сергеем и спросил, интересует ли меня тема мистики.
Я согласился с ним побеседовать на эту тему.
И тут началось..Сергей утверждал, что у него якобы работает третий глаз и "небесные уши" и он может беседовать с разными людьми на расстоянии, что он раньше работал вместе с магом Кулаевым, себя он называл магом класса "А",великим учителем и демоном, который прилетел из другой вселенной...
Меня он "обрадовал",сказав,что я тоже-демон,который прилетел из другой вселенной...
Сергей рассказал мне также,что всю жизнь его якобы преследует ФСБ,агенты которого хотят завербовать его на свою сторону,чтобы пользоваться его магическими способностями в своих целях, что больница имени Кащенко якобы военный объект, кругом спрятаны подслушивающие устройства, которые, впрочем, он умеет их отключать,когда захочет, якобы заведующая отделением Антонина Николаевна и врач Тамара Семеновна  обладают гипнозом и работают на ФСБ...
Сергей рассказал мне также,что древний символ свастика нарисован неправильно и на самом деле он должен быть развёрнут в другую сторону.

А наша планета земля вместе вроде бы со всей нашей солнечной системой ,чтобы спасти ее от гибели,была недавно перенесена в другое место во вселенной.
Сергей также рассказал мне,что якобы пишет музыку на небесах и большинство современных хитов на самом деле написал он,а не их официальные авторы.
Про меня он сказал,что экспертиза безусловно признает меня дееспособным и я больше не вернусь в больницу имени Кащенко.
По секрету Сергей сказал мне,что Христос якобы "умер"-растворился в материи.Якобы его погубила собственная карма и он растерял какую-то белую материю.По его словам, Христос вместе со своим отцом Иеговой якобы хотели устроить рабство на земле.
Индира Ганди,по словам Сергея,якобы занималась массовым гипнозом...
Сергей похвалил меня за то,что я выполняю упражнения их хатха-йоги,но заметил,что этими упражнениями "накачать" астральное или ментальное тело невозможно.Про себя он сказал,что это в этом мире он выглядит довольно таки скромно,видел бы я,как он выглядит в тонком мире-там он настоящий Шварцнегер.!
Сергей утверждал также,что владеет хиромантией (гадает по руке).Я видел,как он однажды гадал одной медсестре,потом я спросил её про результаты,она пожала плечами и сказала:вообще интересно...


АЛЕКСАНДР НЕВСКИЙ
Один из пациентов,которого звали Игорь,лысый молодой мужчина,на вид ему было около более 30 лет, часто ходил по коридору с рукой,которую он держал у уха и утверждал,что он разговаривает по мобильному телефону (которые на отделении были запрещены). Игорь утверждал,что постоянно общается по нему с самим Александром Невским...
Он рассказывал,что вот уже скоро Александр Невский наконец приедет на 4 отделение (сам!) и наконец наведёт там порядок.
Исторических персонажей (Цезарь,Наполеон и т.п.)в больнице я не встречал.Хотя с манией величия приходилось сталкиваться довольно часто.

БРЕД РЕВНОСТИ
Многие пациенты попали в дурдом из-за злоупотребления алкоголем или наркотиками.
Хотя для алкашей (без явных психических расстройств) было выделено 3 отделение больницы,там был свободный выход,они работали и никого там принудительно не держали.
Однажды к нам на отделение поступил пожилой мужчина Валерий Ч.
На обходе врачей заведующая Антонина Николаевна  спросила его: "Вы знаете,почему вы находитесь не на третьем отделении (где алкаши),а на четвертом?
Потому что у вас бред ревности."
"Вы считаете,что ваша жена вам изменяет.
Это вам только кажется,на самом деле она вам не изменяет"-добавил Евгений Евгеньевич.
Я думал,что диагноза "бред ревности" не существует,однако впоследствии в справочнике практического врача я прочел про заболевание,которое так и называется: "алкогольный бред ревности".

Я ТОЖЕ ЛЮБЛЮ ХЛОПЧАТОБУМАЖНЫЕ НОСКИ
Иногда,как я сейчас понимаю,я вел себя несколько вызывающе.
Однажды я сидел в комнате отдыха,проходил обход врачей,ко мне подошли Евгений Евгеньевич и Антонина Николаевна.
Я сказал: "Евгений Евгеньевич,хотите,я расскажу вам анекдот".
"Валяй"-сказал Евгений Евгеньевич.
Я рассказал:
Приходит к психиатру пациент и говорит ему:
-Доктор,меня жена считает ненормальным,потому что я люблю хлопчатобумажные носки.
-Какая ерунда,я тоже люблю хлопчатобумажные носки!
-Правда, с чем вы их больше предпочитаете: с уксусом или со сметаной.
Евгений Евгеньевич хихикнул,Антонина Николаевна в этот момент разговаривала с другим пациентом.
После она обратилась ко мне и сказала:
"Расскажите мне,я тоже хочу послушать".
Когда я рассказал, ни тени улыбки не было на ее лице и она серьёзно сказала мне: "И вам нравится этот анекдот"?
Я не знал что ответить,испугался и подумал,как бы не было последствий,но к счастью все было спокойно.

МАУГЛИ
К нам привезли молодого пациента по имени Виктор. Это была одна из самых загадочных личностей, которых я встретил в сумасшедшем доме. У него было прозвище Маугли.
Вероятно, он страдал крайним вариантом олигофрении -идиотией.
Маугли был похож на маленького дикого волчонка.
Он ни с кем не разговаривал, произносил только нечленораздельные слова "попля-попля" и "абуди-абуди".
Небольшого роста, на вид около 20 лет, он был почти атлетического телосложения и обладал огромной физической силой -его не могли удержать двое.
Он лежал у входа в надзорную палату, стоит санитарам задремать  или зазеваться, как он вскакивал с кровати, выбегал в коридор и срывал занавеску!
Это было его любимым занятием, за что его постоянно привязывали к койке.
Он также любил опрокидывать ведро, которым мыли пол в коридоре.
Один пациент помочился в баночку для анализа, поставил ее около надзорной палаты, Маугли вскочил и разбил ее об пол.
Иногда он вскакивал и начинал отламывать спинки от кроватей!
Однажды он разбил головой стекло в надзорной палате.
Несколько раз я подкармливал Маугли сахаром с ложки.

СЛАВА УЗИКОВ
Видимо, потому что мест на отделении не хватало,в комнату отдыха,которая находилась напротив шестой палаты, поставили койку и положили странного пациента.
Звали его Слава Узиков.
На вид ему было более 60 лет, он был маленького роста,с большими глазами.
Слава очень медленно ходил,с трудом передвигая ноги и делая маленькие шажки,видимо,у него было что-то с ногами.
С виду он напоминал слабоумного.
Позднее я убедился,что это не совсем так.
Санитар Николай Васильевич  почему-то в шутку называл его "серийный убийца".
Периодически я с ним общался,так как моя шестая палата находилась рядом с комнатой отдыха.
Однажды Слава сказал мне,что якобы два раза был в аду и добавил:
"Там все вращается и ничего непонятно и звук.
Я видел там эсэсовцев,но Гитлера среди них не было".
Разговорившись с ним я с удивлением узнал,что он много знает о Германии.
Как будто эта информация исходила откуда-то из прошлой жизни.
Слава сказал мне,что якобы читал Шопенгауэра,Ницше,Томаса Манна,Стефана Цвейга.
Он рассказывал мне про Гитлера. Утверждал,что Гитлер не только увлекался живописью,но и писал музыку.
Любимый композитор Гитлера был Рихард Вагнер,он,по его словам, посещал оперу "Гибель богов" двести раз.
Слава сказал мне,что Гитлер Еву Браун не любил,а безумно любил свою племянницу,после смерти которой он якобы плакал 15 дней.
Рассказывал про Муссолини и его любовницу Клару Петаччи,которая была, по его словам, очень красивая.
Слава сказал мне,что свастика изображена неправильно,на самом деле она должна быть повернута в другую сторону.
Очень положительно отозвался о йоге,показав мне жест "большой палец вверх".
Слава довольно хорошо разбирался и в политике и мы разговаривали с ним про Сталина,Хрущева и Брежнева и на другие исторические темы.
Он сказал мне,что Владимир Высоцкий умер якобы не от сердечного приступа,на самом деле ему в спиртное якобы подсыпала яд какая-то русская актриса...
Слава довольно хорошо разбирался и в астрономии.
Я иногда угощал его хлебом или продуктами с передачи,которую привозил мне Павел,а также сигаретами.
Однажды он получил маленькую передачу от родственников,протянул мне пряник и сказал:
"Это тебе лично от дьявола"...;
Вскоре меня увезли на судебно-психиатрическую экспертизу,а когда я вернулся,Славу увезли в психоневрологический интернат.
     ГЛАВА ПЯТАЯ. СУДЕБНО-ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА.
В сентябре 2005 года мне сказали, что я поеду на стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в шестую психиатрическую больницу. Перед отправкой на экспертизу заведующая четвертым отделением Антонина Николаевна Говорухина сказала мне: "Мы дали тебе идеальную характеристику".
Я думал что, наконец, скоро придет конец моим мучениям.
20 сентября 2005 года примерно в 10.30 медсестра позвала меня и мне было сказано готовиться к отправке.
Мне выдали мои вещи,мои джинсы были в каком-то белом налете и неприятно воняли и я довольно долго отчищал их (вещи больных лежали на складе,который постоянно заливала вода).
Старшая медсестра Елена Николаевна Литвинова выдала мне мои документы,пожелала мне удачи,за мной приехала машина скорой помощи,на которой меня отвезли в шестую психиатрическую больницу,которая находится по адресу: Санкт-Петербург,набережная Обводного канала,дом 9,она находится недалеко от Александро-невской лавры.
В приемном покое со мной беседовала врач судебно-психиатрический эксперт Татьяна Дмитриевна Андреева.
Она сказала мне, что недееспособность- это состояние временное (хотя нет ничего более постоянного,чем "временное"!).
Я сказал ей, что раньше занимался ушу и гинастикой йогов.
"Ну и напрасно вы этим занимались"- ответила мне Татьяна Дмитриевна...
Я сказал ей, что увлекаюсь интернетом.
"Об этом поговорим позднее"- ответила мне Татьяна Дмитриевна,хотя к этой теме мы больше не возвращались.
Я почувствовал,что от нее исходит какая-то враждебность по отношению ко мне.
Меня переодели в больничную пижаму и штаны и отвели на второй этаж, где находится седьмое экспертное отделение больницы.
Мне показали мою койку в надзорной палате.
Отделение состоит из четырех палат: надзорную (для вновь поступивших), палата номер два-для малолеток (несовершеннолетних) и две палаты номер три и четыре для подэкспертных, куда переводились пациенты, с точки зрения врачей, не требующие пристального наблюдения.
Отличались они от надзорной палаты только наличием тумбочек. На территории отделения находилась также ординаторская и комната отдыха.
Туалет и умывальник размещались в одном помещении.
На окнах,как в больнице имени Кащенко, были металлические решетки,кроме того-изнутри стекла обрамляла металлическая сетка.
На отделении было запрещено иметь при себе тоже,что в больнице имени Кащенко,кроме того не разрешалось иметь при себе приемник или плеер,а также зажигалки и спички-прикуривать разрешалось у персонала.Курили только в туалете.
В столовой стоял телевизор,который включали только вечером.
В коридоре стоял небольшой книжный шкаф.
Уборку отделения,как и в больнице имени Кащенко,здесь делали пациенты,правда сигарет за уборку давали здесь значительно больше.
Почти все, кто находился на экспертизе, находились под следствием.
За столом в коридоре играли в шахматы, шашки и домино.
Я сел играть в шашки с парнем, которого звали Вилен.
Он предложил сыграть в шахматы со своим другом, мужчиной по имени Александр.
Он сказал мне, ему что наконец-то нашел ему партнера, так всех других он обыгрывал.
Так Александр стал моим постоянным партнером по игре в шахматы. Играл он несколько сильнее меня, большую часть партий он выигрывал.
Вечером я стал заниматься гимнастикой йогов, как я делал в больнице имени Кащенко. Сбежались малолетки из второй палаты и пытались повторять мои движения.
Прибежал кто-то из персонала, малолеток разогнал, мне было заявлено, что мне нельзя заниматься йогой, так как мне дают нейролептики и у меня может закружиться голова.
На следующий день на обходе врачей Татьяна Дмитриевна запретила мне заниматься йогой.
"Нечего устраивать у нас шоу!"- сказала она.
"Зачем вы это делаете?!"- с раздражением добавила она.
Тогда попросил у нее разрешение заниматься обычной гимнастикой. Она мне ничего не ответила.
Во время настольных игр я познакомился с парнем, лицо которого мне показалось знакомым. Он сказал, что тоже где-то меня видел.
Выяснилось, что раньше он работал контролером, проверял билеты на автобусах, частенько бывал в Пушкине.
Мне давали три раза в день пирацетам (для улучшения работы мозга) и еще какую то капсулу.
Утром я занимался гимнастикой на основе ушу. Меня отвели в другое здание больницы и сделали энцефалограмму.
У меня было хорошее настроение и я (наивный человек) был уверен, что вся эта история скоро подойдет к концу.
Спал я хорошо, сны мне почти не снились, кто-то возмущался, что я храплю по ночам.
Я присматривался к пациентам и не находил среди них больных с явными психическими патологиями.
Меня вызвала на беседу в ординаторскую Татьяна Дмитриевна Андреева.
Он спрашивала про обстоятельства моего дела. Я категорически отрицал, что когда-либо применял насилие по отношению к своей бывшей жене.
На обходе пожилой мужчина, тоже судебно-психиатрический эксперт, Валерий Витальевич Фаддеев спросил меня: "правда ли, что последнее время у вас появилось много энергии, так и хочется сделать что нибудь?"
"Правда"- с удивлением ответил я.
А космонавтом вы не хотели бы стать?-спросил он. "Почему бы и нет"- ответил я.
В воскресенье меня навестил мой друг Павел  он принес мне передачу.
Он тоже был уверен, что скоро все мои мучения закончатся.
Меня осмотрел невропатолог.
Вскоре на седьмом отделении начался ремонт и нас перевели на пятое отделение больницы.
Я помогал перетаскивать кровати.
На пятом отделении стоял бильярд.
Я с армейских времен не играл в бильярд.
Я был рад, что у меня неплохо получается, хотя кии были совершенно тупые.
Во время игры я познакомился с мужчиной, которого звали Игорь Запровский.
Выяснилось, что он проживает в Павловске на улице Халтурина, и что он знаком почти со всеми моими друзьями и знакомыми детства, знает также моего бывшего сменщика Игоря Дмитриева.
Он мне сказал, что раньше был кандидатом в мастера спорта по хоккею.
Кормили примерно также, как в больнице имени Кащенко, правда масло по утрам не давали, зато иногда давали салаты и винегрет.
По утрам я почти регулярно продолжал заниматься гимнастикой.
Я также смотрел телевизор и играл в шахматы и бильярд- это было единственной отдушиной.
Потом бильярд почему то убрали, вместо него поставили теннисный стол.
Ремонт подходил к концу и на обходе меня спросили, не cмог бы я помочь передвинуть шкафы.
Я ответил положительно, но меня почему-то не пригласили.
Я общался с парнем, которого звали Евгений. Ему было девятнадцать лет, он был родом из города Сланцы. Он сказал, что его наверняка переведут в больницу в Дружноселье, он записал мой адрес и обещал мне написать письмо.
Меня на беседу вызвал судебно-психологический эксперт Максим Викторович Безвершенко.
Он давал мне разные тесты и задания, задавал вопросы.
"Что такое Ватикан"-спросил психолог.
"Папское государство на территории Рима"- ответил я.
"Кто написал Гамлета?"- спросил он.
"Шекспир"- ответил я.
"А кто написал Фауста?"- спросил он.
"Гете"- ответил я.
"Вы смотрите телевизор, кто сейчас премьер- министр России?"- спросил он.
"Михаил Фрадков"- ответил я.
Он показал мне карту России и я сразу определил, что на ней отсутствует Камчатка.
Тестирование продолжалось около часа.
Не знаю,что он написал в заключении.Позднее что я узнал.что от психолога мало что зависит,он является только лишь помощником эксперта-психиатра,от заключения которого все зависит.
Через два или три дня днем после обеда я был вызван на комиссию,которая проходила в одном из кабинетов на пятом отделении больницы.
На комиссии присутствовали главный врач шестой психиатрической больницы,врач судебно-психиатрический эксперт высшей категории (стаж работы-32 года) Алла Владимировна Гурина, исполняющий обязанности начальника седьмого экспертного отделения Элла Анатольевна Леонова,врач судебно-психиатрический эксперт высшей категории (стаж работы-13 лет) Татьяна Дмитриевна Андреева (докладчик) и судебно-психологический эксперт Максим Викторович Безвершенко.
Комиссия длилась около пяти минут.
Алла Владимировна спросила меня, зачем я отдал книгу своему другу.
"Это была моя личная книга"- возразил я.
"Но ведь это была достаточно ценная книга"- с улыбкой сказала Гурина.
"У меня в комнате было много ценных вещей- компьютер принтер сканер и другое"- возразил я.
Насильственные действия против бывшей жены я отрицал.
В заключении Татьяна Дмитриевна спросила меня: "как вы считаете, мы вас признали дееспособным или нет?".
"Я всегда считал себя дееспособным"- ответил я.
"Хорошо, идите"- ответила она.
На следующий день меня отвезли в приемный покой больницы имени Кащенко на улице Седова, а оттуда снова в больницу имени Кащенко.
Я по наивности думал, что у меня все нормально, однако впоследствии я узнал, что эксперты признали меня практически полным дураком,они "обнаружили" у меня деменцию (слабоумие) и рекомендовали признать меня недееспособным.
ГЛАВА ШЕСТАЯ.ПЕРЕД СУДОМ.

Я по своей наивности до последнего был уверен, что у меня все будет нормально, о чем я сказал на беседе с лечащим врачом Евгением Евгеньевичем Ершовым в ординаторской после моего возвращения из шестой психиатрической больницы.
Я ему сказал,что хочу снять с себя инвалидность. Ершов сказал мне, что надо дождаться решения суда, который должен состояться примерно через месяц после экспертизы и до него "никаких телодвижений он делать не будет".
О том, что у меня все нормально я сказал также  Дмитрию Кривошееву, которому также вскоре предстояла такая же экспертиза в шестой больнице.
Однако мой друг Павел развеял мое радужное настроение.Он намекнул мне об этом,когда приехал ко мне на свидание.Как я впоследствии от него я узнал, врачи сказали ему, что результат экспертизы может быть совсем не тот, который мы ожидаем.
Впоследствии, много времени спустя, я ознакомился с содержанием своей медицинской карты.В ней при переводе из шестой психиатрической больницы в больницу имени Кащенко мне был поставлен диагноз "органическая деменция" (приобретенное слабоумие).
Поэтому у меня не вызывает сомнений тот факт,что мои врачи прекрасно знали,что меня должно ожидать...
  Тогда я толком не знал что такое недееспособность и что мне угрожает.Только после выписки я смог ознакомиться подробно с этим понятием.
Недееспособность -юридическое понятие,которое означает,что гражданин, который вследствие психического расстройства не может понимать значения своих действий или руководить ими, может быть признан судом недееспособным в порядке, установленном гражданским процессуальным законодательством. Над лицом, признанным недееспособным, устанавливается опека.
Опекуном может быть физическое лицо-обычно это родственник недееспособного,но может быть и другое лицо,вопрос о назначении опекуна решает опекунский совет.Если физического лица,согласного взять опеку,нет,она возлагается на психиатрическую больницу или психоневрологический интернат.
Дело о признании гражданина недееспособным вследствие психического расстройства может быть возбуждено в суде на основании заявления членов его семьи, близких родственников (родителей, детей, братьев, сестер) независимо от совместного с ним проживания, органа опеки и попечительства, психиатрического или психоневрологического учреждения.
В заявлении о признании гражданина недееспособным должны быть изложены обстоятельства, свидетельствующие о наличии у гражданина психического расстройства, вследствие чего он не может понимать значение своих действий или руководить ими.
Судья в порядке подготовки к судебному разбирательству дела о признании гражданина недееспособным при наличии достаточных данных о психическом расстройстве гражданина назначает для определения его психического состояния судебно-психиатрическую экспертизу.
При явном уклонении гражданина, в отношении которого возбуждено дело, от прохождения экспертизы суд в судебном заседании с участием прокурора и психиатра может вынести определение о принудительном направлении гражданина на судебно-психиатрическую экспертизу.
Эксперты должны решать вопрос о наличии психического расстройства (медицинский критерий, согласно которому предпосылкой недееспособности являются нарушения психотического уровня с различным сочетанием продуктивных или дефицитарных расстройств) и о его влиянии на степень подэкспертного понимать значение своих действий и руководить ими (психологический критерий, традиционно именуемый также юридическим). При этом эксперты не вправе делать вывод о недееспособности; этот вопрос решается лишь судом. Экспертное заключение, как и все другие доказательства — объяснения заявителя, заинтересованного лица, его представителя и третьих лиц, показания свидетелей, консультации и пояснения специалистов, письменные и вещественные доказательства, аудиозаписи и видеозаписи, — не имеет для суда заранее установленной силы: доказательства оцениваются лишь в их совокупности. Суд вправе как принять экспертное заключение в качестве обоснования выводов суда, так и отвергнуть его.
Заявление о признании гражданина недееспособным суд рассматривает с участием самого гражданина, заявителя, прокурора, представителя органа опеки и попечительства. Гражданин, в отношении которого рассматривается дело о признании его недееспособным, должен быть вызван в судебное заседание, если это возможно по состоянию здоровья гражданина.
Решение суда о признании гражданина недееспособным влечёт за собой автоматическую утрату им большинства своих прав: права распоряжаться личным имуществом, местом жительства, самостоятельно обращаться за медицинской помощью, участвовать в выборах и в судебных разбирательствах, выбирать род занятий, вступать в брак, воспитывать детей, подавать заявления в суд, органы государственной власти, местного самоуправления и др., самостоятельно совершать завещание, сделки, быть усыновителем; без его согласия может быть произведено расторжение брака, усыновление его детей, обработка его персональных данных. Согласно законодательству, при значительном улучшении психического состояния гражданина и отпадении оснований, в силу которых он был признан недееспособным, возможно принятие судебного решения о восстановлении его дееспособности и снятии опеки.
Из судебной практики на тот момент было известно,что суды по лишению дееспособности считаются второстепенными,обычно длятся всего несколько минут и выносят решения как правило на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы (в большинстве случаев-амбулаторной) в отсутствии заинтересованного лица.
Однако жизнь человека после лишения дееспособности совершенно меняется!
Он практически лишается всех прав-не может заключать сделки,голосовать,вступать в брак,распоряжаться собственными деньгами,не может поставить свою подпись ни под одним документом!Он также не может самостоятельно добиваться возвращения дееспособности.
Закон лишает человека дееспособности не для того чтобы наказать его,а наоборот-чтобы ему помочь!
Он обязывает государство взять опеку над психически больным человеком.
Однако используется часто он в совершенно иных целях-для избавления от неугодного (часто престарелого) родственника,решения жилищных проблем,признания сделки или завещания недействительным и другое.
   Меня снова положили в надзорную палату. Там появился новый пациент- молодой олигофрен Григорий.
Периодически он кусал себя за руку и бился головой об стенку.Иногда это происходило ночью,из-за чего народ в надзорной палате не мог заснуть.
Впрочем вскоре меня перевели в палату номер три.
С экспертизы приехал  Дмитрий Кривошеев. Он был в хорошем настроении,был уверен,что его скоро выпишут,сказал мне,что в больнице специально занимался уборкой,чтобы показать,что он трудоспособный,хорошо прошел психолога,на комиссии даже его спросили,чем он будет заниматься после выписки (оказывается,они всем этот вопрос любят задавать).
Он уже начал мечтать о своей новой жизни на свободе.
Я ему позавидовал,хотя как оказалось,напрасно.Впоследствии его возили на суд в Гатчину вместе с его лечащим врачом Евгением Евгеньевичем,который на суде сказал,что больница имени Кащенко считает его дееспособным,на что судья ответила,что у них есть экспертиза,в которой написано: "целесообразно оставить недееспособным".
На этом судебное заседание завершилось (!) и в итоге суд оставил его недееспособным.
Ершов после суда предложил ему пройти повторную экспертизу,но он отказался,сказав,что результат будет тот же и вначале решил ехать на проживание в психо-неврологический интернат,но затем передумал,узнав,какие там условия проживания и решил остаться "жить" в больнице.
Я ожидал, что скоро меня, вероятно,тоже лишат дееспособности. Прошел месяц, полтора, а решения суда все не было...
На очередном свидании мой друг Павел Лихачев сказал мне, что был в суде и выяснил, что заседание суда назначено на 20 декабря 2005 года. Он сказал мне, что постарается присутствовать на суде и в случае лишения меня дееспособности постарается взять надо мной опекунство.
Меня бесила одна мысль о том,что у меня будет какой-то опекун,которых мне на хрен не был нужен...
Я старался надеяться на лучшее, но готовился к худшему. Чувство неопределенности вызывало у меня сильное раздражение.
Как я впоследствии я узнал, экспертиза признала меня полным дураком и рекомендовала признать меня недееспособным и все так и было бы, если бы не счастливый случай(а может и не случай?).
Однажды Павел обнаружил в своем почтовом ящике бумагу с рекламой группы "Онегин", которая занимается правовым обеспечением медицинской деятельности.
Бумагу он куда-то забросил,но после того,как врачи намекнули на возможный негативный исход,он с трудом ее все-таки нашёл.
Без особой надежды Павел позвонил по указанному в бумаге телефону.
Мужчина, который с ним беседовал, выслушав мою историю, сказал: "Я займусь этим делом".
Так у меня появился адвокат Дмитрий Геннадьевич Бартенев. На свидании со мной Павел сказал мне, что нашел мне адвоката и вскоре он приедет в больницу и будет со мной беседовать.
Он дал мне блокнот, котором были записаны имя,фамилия и отчество адвоката.
Павел добавил,что в эти места не любят никого пускать,могут сказать,что я сам не хочу никого видеть,но адвокат с течением времени все равно к тебе пробьется.
Впоследствии он сказал мне:" Видел бы ты свое лицо,когда я тебе сказал,что у тебя будет адвокат!"
Я действительно до последнего момента не верил в это.
Я не мог представить себе,что кто-то поедет в эту тмутаракань.
В этот день на обходе врачей я сказал Евгению Евгеньевичу,что ко мне приедет адвокат.
"Зачем тебе нужен адвокат,больница и так считает тебя дееспособным"- почему-то сказал Ершов.
"Если приедет, там посмотрим,будем преодолевать трудности по мере их появления"-добавил он.
Через три дня после свидания с Павлом меня вызвали в комнату свиданий и я познакомился со своим будущим адвокатом.
Дмитрий Геннадьевич подробно объяснил мне, что такое недееспособность и сказал мне, что моя бывшая жена хочет выселить меня из квартиры и отправить на проживание в психоневрологический интернат.
Он сказал мне ,что главная задача- добиться моего присутствия на суде. Он беседовал с врачами и его очень удивило, что врачи считают меня дееспособным.
Дмитрий Геннадьевич оставил мне свою визитку, на которой был указан номер его телефона.
Вскоре после беседы с адвокатом меня на беседу мой лечащий врач Евгений Евгеньевич Ершов.
"Как ты считаешь, для чего тебя я вызвал?"-спросил меня Ершов.
«"Наверное потому, что приехал адвокат"-ответил я.
"Правильно мыслишь.И какие пробемы вы с ним обсуждали-глобальные или личные?"-спросил Ершов.
"Личные"-ответил я.
"Мы бы могли найти тысячу причин, чтобы к тебе его не пустить"- сказал зачем-то (!) мне Ершов.
"Хочешь присутствовать на суде- будешь присутствовать, но... ты должен признать на суде, что у тебя есть серьёзное психическое заболевание"-добавил он.
"Никаких психических заболеваний у себя я не чувствую"-возразил я.
"Не спорьте с доктором, вы перенесли тяжелое заболевание, которое не могло остаться без последствий"-сказал мне Ершов.
"Назовите пожалуйста мой диагноз"-сказал я.
"Органическое заболевание головного мозга тебя устроит..."-сказал Ершов.
Я снова стал возражать и он сказал мне : "Ты возбужден, если ты в таком состоянии будешь на суде, то результат будет отрицательным."
"И что я состою на учете?"-спросил я.
"Еще бы, ты ведь столько времени у нас находишься!"-сказал мне Ершов.
Он не захотел со мной больше разговаривать и сказал мне : "Иди с богом".
В тот день я долго не мог заснуть,ворочался с боку на бок.Я был уверен,что у меня неврологическое расстройство и никаких психических заболеваний я у себя не чувствовал и до последнего момента не терял надежды вернуться на свою прежнюю работу в автобусный парк.
Теперь эта надежда практически рухнула.
Впоследствии через несколько дней на обходе врачей я сказал Ершову, что хочу с ним побеседовать.
"В субботу я буду дежурить по больнице, ты меня поймаешь и мы побеседуем с тобой в ординаторской"-сказал мне Ершов.
Я так и сделал и вечером в ординаторской 4 отделения состоялась наша беседа.
Я просил его пятнадцать минут времени,но беседа продлилась более часа.
Я сказал ему,что удивлен решением экспертизы,так как нормально себя вел и хорошо прошел психолога. Он выразил сожаление,что не смог поговорить со мной перед отправкой на экспертизу,так как был в этот момент в отпуске.
Он добавил также,что на моем месте он сделал бы все,чтобы его признали дееспособным.
Я сказал,что возможно результат экспертизы был бы другой,если бы ее проводил другой эксперт -мужчина.
Я имел ввиду второго эксперта на 7 отделении Валерия Витальевича Фаддеева. К сожалению,я глубоко заблуждался.Впоследствии мне с этим Фаддеевым еще предстояло встретиться.
"Против утверждений экспертов я возражать не буду,психиатрический мир достаточно узок и все мы друг друга достаточно хорошо знаем"-сказал Ершов.
Он похвастался мне, что моего адвоката Дмитрия Геннадьевича Бартенева он знает уже давно и раньше они были противниками и мой адвокат был якобы проигравшей стороной, потому что он (Ершов) представлял интересы больницы. И теперь впервые они союзники.
Он сказал,что главный врач шестой психиатрической больницы Гурина является ученицей профессора Смирнова.
"Вы знаете, вы так долго у нас находитесь,потому что ваша бывшая жена дошла до администрации города Пушкина" -сказал мне Ершов.
Я спросил его : "Евгений Евгеньевич, вы сказали, что у меня психическое заболевание, назовите пожалуйста его симптомы ".
"Ну,у тебя нет ничего серьезного, с этим можно нормально жить и работать.
Просто в следствии перенесения тобой клещевого энцефалита у тебя несколько снижены показатели памяти и мышления"-сказал мне Ершов.
Тогда я сказал ему: "Назовите страну и я вам назову столицу".
«Мадагаскар»-сказал Ершов.
«Антананариву»-ответил я.
«Совершенно верно»-с удивлением сказал Ершов. «Индонезия»-сказал он.
«Джакарта»-ответил я.
Он назвал еще несколько стран и я называл их столицы.
"Хорошо, ставим вопрос по другому, скажи, что ты ел сегодня на завтрак"-спросил меня Ершов.
"Я ел кашу, название которой я не знаю"-ответил я (это было действительно так).
Ершов попросил меня выполнить в уме сложение двух трехзначных чисел и не успел я выполнить его задание,как он сказал мне: "Вот видите,а я уже знаю ответ."
Я попросил его разрешить мне позвонить моей бывшей жене по телефону,но он ответил мне категорическим отказом.
Тогда я передал ему записку,заранее мною приготовленную и попросил позвонить его моей бывшей жене от моего имени.
Записку он прочитал и сказал,что звонить не будет,но я могу написать ей письмо.
Я вернулся после нашей беседы в палату и написал письмо,которое я в этот же день ему отдал.Впоследствии он похвалили меня за письмо,оно было отправлено,а ксерокопия его была приклеена в медицинскую карту.
Впоследствии у ее подруги Заиры Абашвили я узнал,что мое письмо она получила и его она ей читала,правда результата никакого от него естественно не было.
Через некоторое время меня вызвали в ординаторскую и я беседовал с женщиной, которая сказала мне, что она из Пушкинского суда и занимается делами недееспособных. Ее звали Надежда Алексеевна Горцева. Она привезла с собой текст экспертизы и я узнал, что экспертиза признала меня недееспособным.
Она сказала, что решает вопрос о назначении опекуна и спросила, есть ли у меня родственники.
Я ответил, что у меня никого нет, кроме больной несовершеннолетней дочери.
«Тогда я вам не завидую»-сказала мне она.
"Второй экспертизы не будет?"-спросил Антонину Николаевну Ершов.
"При улучшении состояния возможно повторная экспертиза"-ответила Антонина Николаевна.
"Через какое время ее можно пройти?"-спросил я.
"Надо набраться терпения"-сказала Антонина Николаевна...
Надежда Алексеевна сказала, что вопрос о том, буду ли на суде присутствовать я и мой лечащий врач пока не решен и все зависит от судьи Петровой.
Она добавила,что бывшая жена вытаскивает на суд свидетелей: маляра,которая якобы видела,как я пытался ее душить,а также свою подругу Абашвили.
Я рассказал,как было на самом деле: я возвращался домой (вроде бы из поликлиники), зашел в подъезд и стал подниматься по лестнице на второй этаж,где находится моя квартира.
В этот момент какая-то пенсионерка делала ремонт в подъезде.
На лестничную площадку вышла бывшая жена и стала на меня орать и обзывать.
Я спокойно подошел к двери и отстранил ее рукой,так как она загораживала мне проход.
В этот момент она заорала. Затем я зашел в квартиру и закрыл дверь.Больше ничего не было.
"Я слышала,как она орёт"-сказала Надежда Алексеевна...
Вскоре Евгений Евгеньевич сказал мне, что получил повестки на себя и на меня и 20 декабря мы поедем на суд.
Однако 20 декабря Евгений Евгеньевич сказал мне, что мы никуда не едем, так как суд переносится, как я впоследствии узнал, на 6 февраля 2006 года.
Позже я узнал,что суд был перенесён по ходатайству моего адвоката.
Я продолжал заниматься гимнастикой йогов. Это было почти единственным,что спасало меня от мрачной действительности.
Сперва я занимался на линолеуме в палате,затем стал заниматься в комнате отдыха на каменном полу.
Позже я перебазировался в столовую,где тоже продолжал заниматься на каменном полу.
Когда на улице стояли тридцатиградусные морозы,я продолжал заниматься на полу.
Одна медсестра посоветовала мне прекратить занятия,сказав что я заболею (простужусь или застужу чего-нибудь).
Другая медсестра,Нина Алексеевна Мальцева,сказала,указав на меня-"этот не заболеет".
Так он и было-у меня не было даже насморка.
Я выполнял комплекс из разных поз и несколько дыхательных упражнений.
По утрам я занимался динамической гимнастикой.
Я также играл со всеми в шахматы и шашки.
Заведующая Антонина Николаевна не только не запрещала мне заниматься йогой,но даже хвалила меня за это.
После Нового года мой адвокат Дмитрий Геннадьевич еще раз навестил меня в больнице.
Он сказал мне, что беседовал с судьей, она по его мнению молодая и современная женщина и может быть у нас что-то получится.
Он сказал, что попросил Евгения Евгеньевича дать показания в защиту моей дееспособности и что Павел  тоже выступит на суде, как свидетель.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ.СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС.

НА СУД ПРИВЕЗЛИ В ВАЛЕНКАХ!
Наступило 6 февраля 2006 года. Утром, еще до завтрака, санитарка меня покормила и в восьмом часу меня в сопровождении моего лечащего врача  Евгения Евгеньевича и медсестры Марины Александровны Мальцевой повезли в Пушкинский районный суд.
Я был одет в старое пальтишко и валенки (!). 
Когда я выходил из машины в Пушкине перед судом, Евгений Евгеньевич, посмотрев на мой "прикид", засмеялся и сказал: "Ну ты прямо как Троцкий перед расстрелом".
Суд был назначен на 9.30, но он немного задержался.
В зале №1 Пушкинского районного суда кроме меня присутствовали:
1.Судья Петрова Елена Сергеевна.
2.Прокурор Кононов Евгений Викторович.
3.Заявитель- моя бывшая жена.
4.Ее адвокат Бородина Любовь Юрьевна.
5.Представитель органов опеки и попечительства муниципального образования город Пушкин Горцева Надежда Алексеевна.
6.мой лечащий врач врач-психиатр Евгений Евгеньевич.
7.мой друг Павел.
8.мой адвокат Бартенев Дмитрий Геннадьевич.
Павел и Евгений Евгеньевич, как свидетели, были на время удалены из зала суда.
Мой адвокат подал ходатайство о прекращении судебного разбирательства на основании того, что заявитель- моя БЫВШАЯ жена и не является моим родственником и поэтому не могла подавать заявление с просьбой лишить меня дееспособности.
Тогда адвокат Бородина сказала, что они меняют форму заявления и оно будет подано в защиту интересов моей несовершеннолетней дочери. Судья Петрова, удалившись на совещание, вынесла определение о том, что дело будет рассматриваться.

Я СОГЛАСНА ВЕРНУТЬ ЕГО ОБРАТНО В СЕМЬЮ, ЕСЛИ...ВРАЧИ ДАДУТ МНЕ СПРАВКУ
О ТОМ,ЧТО ОН МЕНЯ НЕ УБЬЁТ...
Слово дали моей бывшей жене.
Она сказала, что я якобы три раза пытался ее убить (в ее заявлении было написано,что два раза,набросился якобы на нее со стеклянными глазами, якобы я вел себя неадекватно: рвал фотографии, включал газ, не зажигая огня, сказал что я волк и стал выбрасывать свои вещи из квартиры.
Прокурор Кононов спросил Татьяну Анатольевну: “Зачем вы хотите сделать К. недееспособным, кто тогда будет его опекуном?”(ведь у меня нет родственников).
"Я согласна вернуть его обратно в семью, если врачи дадут мне справку о том,что он меня не убьет"(!)-сказала бывшая жена..
Тогда судья с раздражением сказала, что такую справку ей никто никогда не даст.
(Такую справку может дать только сосед по палате в больнице имени Кащенко).
Слово дали мне. Судья попросила меня назвать имя, фамилию и отчество своих родителей, я назвал.
Она спросила, как я оказался в психиатрической больнице, я рассказал свою историю.
Она спросила про режим в больнице, чем я там занимаюсь, какие книги читаю.
Она также спросила меня, чем я буду заниматься после выписки из больницы.
Я сказал что буду искать работу. Так как я стою на учете у психиатра, водителем я работать не смогу и я буду искать другую работу.
“Как вы будете искать работу?”- спросила меня судья.
“Через биржу, друзей, знакомых, интернет”- ответил я.
"Вы умеете пользоваться интернетом?"- спросила судья.
“У меня даже есть свой сайт в интернете”- ответил я.
“Назовите адрес”- сказала судья.
Я назвал адрес.

СВИДЕТЕЛИ ЗАЩИТЫ.
Потом в зал суда пригласили войти моего лечащего врача  Евгения Евгеньевича и дали ему слово.
Он сказал, что моя вторая госпитализация покрыта тайной.
До госпитализации я обследовался в Пушкинском психиатрическом отделении и врачи пришли к заключению, что я в госпитализации не нуждаюсь, однако в истории болезни имеется якобы моя подпись в согласии на лечение.
Он дал мне положительную характеристику, сказал что веду себя спокойно, ни с кем не конфликтую. “Такое содержание экспертизы вызвано тем, что его бывшая жена побывала в шестой больнице”- сказал Евгений Евгеньевич.
Он также сказал, что некоторые люди находятся в больнице по социальным вопросам.
“Мы нашли одного немого, который находится в больнице уже 14 лет”-сказал Евгений Евгеньевич.
Затем в зал суда пригласили войти моего друга  Павла и дали ему слово.
Он сказал, что регулярно навещает меня в больнице, общается со мной, мы разговариваем на разные темы и я такой же, каким был до заболевания.
Судья Петрова спросила меня,хочу ли я присутствовать на следующем заседании суда.
"На усмотрение суда"-ответил я.
В результате судебное заседание, которое продолжалось более часа, было перенесено.
После суда мой лечащий врач  Евгений Евгеньевич сказал мне,что моя бывшая жена утверждает,что он,прокурор Кононов и судья Петрова являются членами одной преступной организации...
Он также сказал,что  был поражен моим спокойствием на суде.
Прокурор и даже мой друг Павел думали,что перед судом меня накачали какими-то лекарствами.На самом деле я не получал даже то,что мне выдавали,так как мы выехали на суд до первого приема лекарств.
Когда мы ехали в машине,я чувствовал небольшую нервозность,но потом наступил покой,на суде я полностью расслабился и спокойно отвечал на вопросы и бесстрастно наблюдал за происходящим. Возможно,в этом помогли мне занятия  гимнастикой йогов.
После суда мой адвокат сказал мне, что он постарается найти мне другого психиатра, который обследует меня и придет к правильному заключению. У меня появилась надежда…
На следующем заседании суда я не присутствовал. На следующий суд я снова приехал со своим лечащим врачом.
Во время поездки на суд из больницы я через окно скорой помощи с удивлением заметил,что по Пушкину ездят незнакомые мне автобусы.Впоследствии я узнал,что пока я лежал в больнице,Пушкинский автобусный парк прекратил свое существование и на его месте теперь находится филиал компании ООО "Питеравто".
На суд была приглашена эксперт Татьяна Дмитриевна Андреева, но она, не смотря на то, что вызов был платный, почему-то не явилась.
Суд перенесли на 17 апреля 2006 года.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПРОФЕССОРА СМИРНОВА
В больнице имени Кащенко меня начинают интенсивно обследовать.
Как я впоследствии узнал, профессор-консультант Виктор Ксенофонтович Смирнов рекомендовал провезти сравнительное экспериментальное психодиагностическое обследование.
Меня осматривает терапевт и окулист, мне делают энцефалограмму и сразу говорят, что она хорошая, хотя в шестой больнице она якобы показала какие-то отклонения.
Со мной дважды беседует психолог Варавин Анатолий Александрович.
В конце со мной беседует профессор Смирнов, после чего он составляет заключение о моем психическом состоянии, в котором он указал, что у меня нет и не наблюдалось никаких психических патологий, никогда не было слабоумия.
Он также указал, что данные обследования, проведенного в больнице имени Кащенко по ряду существенных параметров расходятся с данными, предоставленными ГПБ №6.

ЭКСПЕРТ АНДРЕЕВА
17 апреля 2005 года меня и моего лечащего врача снова везут на суд.
На этот раз эксперт Татьяна Дмитриевна Андреева является. На суд также привозят заключение профессора Смирнова.
На этот раз у моей бывшей жены новый адвокат-мужчина средних лет Галушко Владислав Витальевич.
Судья Петрова задает вопросы эксперту, которая никак толком не может пояснить заключение своей экспертизы.
Как впоследствии мне сказал мой адвокат, судья Петрова была возмущена выступлением эксперта.
Андреева говорит, что при поступлении в больницу я якобы вел себя крайне неадекватно.
Находясь в надзорной палате, я стал выполнять гимнастику йогов, сбежались больные в состоянии психоза и пытались повторять мои движения.
Судья Петрова спросила ее: «Ему нельзя было предоставить отдельного места для занятий?».
«Больница для этого не предусмотрена»-сказала Андреева и далее сказала неправду: «Ему было сказано заниматься в комнате отдыха, но он все равно продолжал заниматься в палате» (Такого в действительности не было).
Она также сказала, что находясь в больнице, я якобы ни с кем не общался и ни чем не интересовался (что является очередной неправдой).
Никто ни про какую комнату отдыха мне не говорил, тем более туда вход больным почему-то не рекомендуется и возможен только под наблюдением медицинского персонала.
Далее судья задавала мне вопросы. Она спросила меня про распорядок дня в больнице,чем я занимаюсь в больнице и еще что-то.
Потом она спросила эксперта, находит ли она, что у меня произошли изменения.
«Вроде он стал получше, поживее, но ничего конкретного сказать не могу, его все равно необходимо наблюдать»-сказала Андреева.
Она также сказала, что психолог якобы обнаружил, что я не могу делать какие-то обобщения.
Адвокат моей бывшей жены подал ходатайство о вызове в суд профессора Смирнова Виктора Ксенофонтовича.
«Если необходимо, мы сами привезем его на суд»-сказал он.
Суд был снова отложен.

ПРОФЕССОР СМИРНОВ В СУДЕ.
24 апреля 2006 года меня снова отвезли на суд, на который вместе со мной приехали мой лечащий врач Евгений Евгеньевич и профессор Смирнов Виктор Ксенофонтович.
Впоследствии я узнал,что профессор Смирнов был доктором медицинских наук,заслуженным деятелем науки РФ и раньше  был начальником кафедры психиатрии Военно-медицинской академии имени С.М.Кирова и главным психиатром Министерства Обороны РФ.
На этот раз у моей бывшей жены было уже два адвоката.
Второй адвокат была молодая женщина Сосновец Людмила Анатольевна, бывший психиатр.
Судья задавала вопросы профессору Смирнову, который заявил, что больница считает меня дееспособным, при больнице работает целый штат психологов, которые были очень удивлены таким заключением экспертизы.
Людмила Анатольевна Сосновец выдвинула новую версию о том, что я якобы специально не хочу выписываться из больницы, так как не хочу работать и ухаживать за своей дочерью (так называемое «бегство в психиатрию»).
Судья Елена Сергеевна Петрова дважды сказала мне на суде, что я в любой момент могу выписаться из больницы.
Адвокат моей бывшей жены Людмила Анатольевна Сосновец задавала вопросы профессору Смирнову, судья несколько раз прерывала споры и спрашивала: «Это судебный процесс или дискуссия психиатров»?
Суд был снова отложен для выяснения вопроса о том, кто должен оплачивать повторную судебно-психиатрическую экспертизу. С меня взяли расписку в том, что я не буду присутствовать на следующем заседании суда (больница жаловалась на то, что не может бесконечно возить меня на суд из-за больших финансовых затрат).
На следующий день на обходе врачей я заявил своему лечащему врачу Ершову о том, что я хочу выписаться из больницы.
«Вы понимаете, что вы снова будете проживать со своей бывшей женой?»-сказал мне Ершов.
«Понимаю, поэтому я решил, что некоторое время буду жить у друзей»-ответил я ему.
«Приедет ваш друг Павел, спросите его, согласен ли он принять вас на длительное время к себе жить»-сказал мне Евгений Евгеньевич.
Примерно через неделю ко мне на свидание приехал мой друг Павел и дал мне согласие в том, что я буду жить у него.
Я сообщил об этом на обходе своему лечащему врачу.
«Вы помните, что я говорил на суде?»-спросил меня он.
«Помню»-ответил я.
«Я говорил, что существует инструкция, согласно которой мы не можем вас выписать из больницы, пока идет судебный процесс»-сказал Евгений Евгеньевич.
Впоследствии я узнал, что такой инструкции,обладающей какой-либо юридической силой, не существует.
Впрочем,возможно, у них имеется какая-то внутренняя инструкция.
Как я позднее узнал, 18 мая 2006 года в Пушкинском суде состоялось очередное заседание, на котором было вынесено определение о назначении повторной судебно-психиатрической экспертизы опять в шестой больнице за счет федерального бюджета, экспертизу должна была проводить другая бригада экспертов.
В Санкт-Петербурге и Ленинградской области только шестая психиатрическая больница имеет лицензию на проведение стационарных судебно-психиатрических экспертиз.
Мой адвокат просил направить меня на экспертизу в Петрозаводск,но его ходатайство было отклонено.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.ПО ПРЕЖНЕМУ В ДУРДОМЕ.
                "Если не можешь изменить обстоятельства,
                измени свое отношение к ним."
                (Марк Аврелий)

ЗАЯВЛЕНИЕ.
Так как судья Петрова на суде два раза сказала мне о том,что я могу в любой момент выписаться из психиатрической больницы,11 мая 2006 года я написал заявление с требованием выписать меня в двух экземплярах и передал его на свидании своему другу Павлу.Один экземпляр я попросил его отдать секретарю главного врача больницы Лиманкина, а второй передать моему адвокату.
Вскоре во время обхода врачей я услышал, как Антонина Николаевна говорит медсестре Татьяне Павловне-"в связи с тем, что Кирилл передал заявление Павлу, больше Павла на свидание к нему не пускать".
Мне также было прописано лекарство галоперидол в таблетках. Ни о какой выписке, естественно, никакой речи не было.
Поначалу я выплевывал таблетки, но потом один стукач заложил меня и пришлось их периодически глотать,так как медсестра Людмила Владимировна стала проверять мне рот (чего раньше не делала).
Вскоре меня перевели из шестой палаты (которая считается почему-то элитной) снова во вторую палату.
Впрочем,я наоборот был этому только рад.
В шестой палате в настоящий момент находились одни старики,поговорить было особо не с кем,а во второй палате было много молодежи и мои старые знакомые-Дмитрий Кривошеев,Виктор Кузин (Баба- Яга)и Андрей Касьянов.

НЯМА-2.
К нам на отделение поступил второй глухонемой пациент, которого сразу же окрестили Няма-2.
В отличии от Нямы-1 у него было имя- его звали Александр Шапошников и он умел читать и писать.
Няма-2 был среднего роста,совершенно седой,склонный к полноте,лицо у него было с красноватым оттенком,видимо,дружил с огненной водой.
Дима сказал,что он напоминает ему чебурашку.
Как вскоре выяснилось, Няма-2 отлично играл в шашки, почти никто не мог его обыграть.Через некоторое время его перевели в нашу палату и положили на соседнюю койку. Мы с ним переписывались в тетрадке и я узнал, что ему 44 года, у него есть жена и двое детей, он проживает в Пулковском отделении совхоза Шушары и отработал сапожником в городе Пушкине 20 лет.
Он также нарисовал мне картинку,на которой было изображено НЛО, которое он якобы видел (а почему бы и нет).
Няма-2 постоянно играл в шашки с Нямой-1 (который с другими почему-то в шашки принципиально не играл.Я ему один раз предложил,но он замахал руками-отказался).
Я написал в тетрадке Няме-2 вопрос:"как зовут второго глухонемого?".
Он ответил мне: "Не знаю,как спросить и вообще он дурак".
Впрочем,медсестра Татьяна Павловна сказала мне,что Няму-1 якобы зовут Сергей.
Периодически Няму-2 навещала жена,худенькая женщина в очках,тоже глухонемая.
Никаких странностей я за ним не наблюдал,лишь однажды с ним случился приступ-он упал посреди палаты и лежал некоторое время неподвижно,пришли медсестры и уложили его в кровать.Медсестра Анна Валерьевна сказала,что у него бывают приступы эпилепсии.
Няма-2 каждый день убирал столовую,хотя не курил,персонал ,видимо,расплачивался с ним едой.
Михаил Козлов сказал мне,что Няма-2 еще больший стукач,чем Няма-1...
Дима Кривошеев сказал,что Няма-1 стучит подло,а Няма-2 стучит "по делу", как он считает.
Действительно,он сигнализировал персоналу,если кто-то плохо убрал палату,не принимал "колеса" и другое.Так сказать-следил за порядком.
Однажды Няма-1 убирал нашу палату,убрал ее плохо и Няма-2 заложил его...
Однажды у Нямы-2 случился понос и его перевели на 12 (инфекционное) отделение.
Впоследствии, после выписки я несколько раз встречал его вмеcте с женой в районном ПНД,мы приветствовали друг друга.
Так как врач Тамара Семеновна Кузина ушла на пенсию и у нас было вакантное место, к нам поступил работать новый врач-психотерапевт Виктор Александрович Шабалин.
Он раньше работал на 24 (реабилитационном) отделении.
Он проявил интерес к моим занятиям и несколько раз со мной приватно беседовал на разные темы.
Он спросил меня, давно ли я занимаюсь ушу и сказал мне, что существует альтернативная система лечения, основанная на восточных оздоровительных методиках.
Впоследствии он сказал мне, что пытался разговаривать на эту тему с другими врачами из больницы имени Кащенко и его злит то, что это никого здесь не интересует.
Проходило время, а повторной экспертизы все не наступало.
Впрочем, надежды на неё у меня не было.
Мой лечащий врач Ершов сказал мне, что в городе Санкт-Петербурге одна лишь шестая психиатрическая больница имеет лицензию на проведение экспертиз (раньше также имела лицензию больница специального наблюдения на Арсенальной набережной).
Впоследствии я узнал, что судья Петрова склонялась к тому, чтобы направить меня в институт имени Сербского в Москву, но потом все-таки решила направить меня в шестую больницу, поручив делать повторную экспертизу другой бригаде экспертов(хотя "бригадир" тот же-главный врач Гурина).

ДИМА КРИВОШЕЕВ.
Моим соседом по палате был мой старый знакомый Дмитрий Кривошеев. Он лежал на той же койке в углу палату,где лежал,когда я первый раз поступил в больницу.Мы также сидели за одним столом в столовой.
Дима рассказал мне свою биографию (мною было записано с его слов).
Родился он 6 марта 1970 года.
В 15 лет купил ударную установку и начал учиться играть на барабанах в подростковом клубе. Позже начал осваивать игру на бас-гитаре и ритм-гитаре.
Уже в 17 лет начал сочинять музыку, вступил в ленинградский рок-клуб и начал выступать.
Был лидером рок-группы "Кавардак", которая просуществовала три года и выступала с концертами в разных городах Прибалтики и в домах культуры города Ленинграда.
Во время службы в армии выступал со своей программой, ездил по разным воинским частям просто так и по праздникам.
После службы в армии подготовил вторую программу выступлений, но из-за сложившихся жизненных обстоятельств не смог воплотить ее в жизнь.
В 25 лет потерял родителей, когда лечился в больнице имени Скворцова-Степанова, где он был вызван на  какую-то комиссию,которая оказалась судебно-психиатрической экспертизой,после которой был суд без его участия  и он был признан недееспособным.
В больницу имени Кащенко поступил в 1996 году. Одно время его опекуном была тетя (которая и была автором заявления с просьбой лишить его дееспособности),но потом, убедившись в том, что ей нужна только его квартира, он от ее опекунства отказался.
Из больницы его долгое время не выписывают, потому что у него нет родителей и близких родственников, кроме тети, с которой у него плохие отношения и никто не соглашается быть его опекуном, хотя у него есть собственная приватизированная однокомнатная квартира в Санкт-Петербурге в Невском районе на улице Седова.
В октябре 2004 года врачи пожалели его и решили вернуть ему дееспособность и в конце 2005 года он был направлен на стационарную судебно-психиатрическую экспертизу в 6 психиатрическую больницу.
Здесь он занимался уборкой, чтобы показать что он трудоспособен, хорошо прошел психолога, на комиссии ему задали вопрос о том, чем он будет заниматься после выписки.
Затем он снова был отвезен в больницу имени Кащенко, где дожидался решения суда.
У него было хорошее настроение, потому у него появилась надежда, что его скоро выпишут и наконец-то он будет жить нормальной человеческой жизнью, он мечтал о том, что снова займется музыкой…
Однако его везут в Гатчинский районный суд, с ним едет его лечащий врач Ершов Евгений Евгеньевич, который на суде заявляет, что больница имени Кащенко считает его дееспособным.
А судья заявляет, что у нее есть экспертиза, в которой написано:"Целесообразно оставить недееспособным".
Его лечащий врач Ершов предложил ему пройти повторную экспертизу, но он от нее отказался, так как считал, что будет тот же самый результат. Он сказал мне, что потерял всякую надежду и решил, что поедет в интернат, но затем передумал и решил остаться проживать (!)на отделении.
Он сказал мне, что смирился со своей судьбой и находил положительные моменты в своем пребывании в больнице -работать не нужно, кормят бесплатно, целыми днями слушал музыку.
Хотя что это за жизнь!?
Хотя я и встречал некоторых пациентов, которым здесь нравится -работать не надо, думать ни о чем не надо, можно спать целыми днями.
Вспоминалась песня Александра Галича: "А у психов жизнь, как бы жил любой, хочешь спать ложись, а хочешь песни пой…".
Так что "бегство в психиатрию"-вполне реальная вещь.
С Дмитрием я знаком с октября 2004 года, считаю его умным, здравомыслящим человеком, у него хорошая память, какие-либо явные психические патологии, с моей точки зрения, у него отсутствуют.
У нас ним была по сути одна история-дееспособность.
Он сказал мне, что потерял всякую надежду, повторная экспертиза будет с таким же результатом и он сказал мне: «"переводи сюда свою пенсию, будем жить здесь"...
Впрочем, такая перспектива меня никак не устраивала и я решил бороться до конца. Особенно не хотелось ехать мне в интернат.
Однажды во время обеда был обход врачей,к нашему столу подошел Евгений Евгеньевич и обратился к Диме:
"Опять в наушниках. Когда вернешься в реальный мир?"
"Меня наверное и похоронят в наушниках"-с улыбкой сказал Дима.

КОРШУН.
Пациенту,которого звали Сергей К., было около пятидесяти лет.Оказалось что он, как и я, жил в городе Пушкине.Разговорившись с ним,я узнал,что он посещает больницу имени Кащенко уже более 15 лет.Его периодически отпускают в отпуск примерно на три дня,а затем он снова ложится в больницу и так повторяется снова и снова.При этом у него в Пушкине живет жена и сын.По его словам ему не найти подходящую работу и он вынужден снова ложиться в больницу.С горестью он сказал мне,что в юности его поставили на учёт и это изуродовало ему всю жизнь
Сергей с уважением отзывался о заведующей психиатрическим отделением города Пушкина Марине Юрьевне Копалиной,называя ее душевным человеком.
В больнице имени Кащенко он как правило работал рабочим по кухне. Никаких особых отклонений в его психике я не наблюдал,только однажды я видел,как у него случился приступ,когда он вернулся из очередного отпуска.
На отделении среди больных и персонала Сергей пользовался уважением.

БУДДИСТ.
Я стал общаться с парнем,который лежал в соседней (третьей) палате.Он сказал мне,что находится на принудительном лечении. Звали его Николай И.
Ему был 31 год,он был худощавый,среднего роста,голову брил наголо.
Он обладал хорошими познаниями в разных областях,отлично разгадывал кроссворды.
С его слов известна мне его биография.
Он родился в марте 1975 года. Проживал в городе Ломоносове. Работал на кирпичном заводе,а также литейщиком. Проживал вместе с матерью.
Однажды у них произошел скандал,после которого его мать выбежала на балкон,упала с него и разбилась насмерть.
Он отправился подлечить нервы в больницу имени Кащенко,лежал на восьмом отделении больницы.
В это время по инициативе сестры его матери (его тети) против него возбуждается уголовное дело.Ему инкриминируют доведение матери до самоубийства.
Николай был направлен на судебно-психиатрическую экспертизу в шестую психиатрическую больницу,где он был признан невменяемым.
Суд признал его виновным и он был отправлен на принудительное лечение в больницу имени Кащенко.
Так как на восьмом отделении был карантин-его положили на четвертое отделение.
По его словам следствие велось спустя рукава-не были опрошены даже соседи-по его словам его мать сама со всеми конфликтовала.
Государство предоставило ему бесплатного адвоката,который,по его словам,его интересы реально не представлял.
На суде он не был.
Принудительное лечение ему постоянно продлевают (минимальный срок-пол года).
Николай казался мне совершенно спокойным человеком.
Он сказал,что по убеждением считает себя буддистом,ему нравится кодекс самурая.
Николай периодически помогал персоналу,мыл свою палату,участвовал в генеральных уборках,брил пациентов.
В больнице его никто не навещал.
Когда меня выписывали,я обещал его навестить.
Никаких особых странностей в его поведении я не наблюдал.

ПО СОЦИАЛЬНЫМ ВОПРОСАМ.
В больнице я встретил много людей, которые находились здесь по социальным вопросам. В палате №6 моим соседом был Владимир, он родился тоже как и я 12 февраля, только 1938 года, как и Владимир Высоцкий, многие песни которого он знал наизусть.
Он отлично разбирался в радиоэлектронике, интересовался политикой и футболом, был для меня интересным собеседником. Он сказал мне, что в застойные времена сидел в тюрьме, из-за чего лишился жилплощади и стал БОМЖом. Его не выписывали только потому, что ему негде жить. При мне он лежал на отделении два раза. Мне он казался абсолютно нормальным человеком.
Александр,1948 года рождения, находился в больнице уже три года. Ранее лечился в шестой психиатрической больнице. По его словам, раньше занимался бизнесом, был начальником цеха на частном предприятии.
Жил у жены, свою жилплощадь продал, так как жена обещала прописать его к себе, но так и не прописала. Отношения с ней ухудшились из-за того, что она, по его словам, стала злоупотреблять алкоголем. Его тоже не выписывали, так как негде жить. Несколько раз при мне его отпускали в отпуск, чтобы решить свои жилищные проблемы. В больнице он работал на кухне и мыл коридор. В конце 2006 года его все-таки выписали.

ДЕПРЕССИЯ.
То ли под влиянием галоперидола, а может быть примером послужила история Димы, но у меня началась депрессия. Я забросил все свои занятия, почти все время лежал и думал: "лучше я сдох от этого проклятого энцефалита, чем вляпался в такую историю".
Я вставал только на еду и на прием таблеток. Мой лечащий врач  ушел в отпуск и моим лечащим врачом стал Виктор Александрович. Он отменил мне галоперидол и аминазин и назначил антидепрессант -пиразидол, который, впрочем, никак на меня не действовал, хотя я и делал вид, что он мне помогает. У меня было чувство, что мне НИКОГДА не выбраться из этого проклятого заведения...
Мой лечащий врач Евгений Евгеньевич  вышел из отпуска. На обходе врачей в присутствии Виктора Александровича он спросил меня: "Вы раньше куда-то рвались, теперь вы никуда не рветесь?"
"Нет"-ответил я.
Депрессия прошла сама собой. Я постепенно вернулся к свои занятиям, стал заниматься уборкой.Мыл коридор три раза в день,а также свою палату,бывало и другие палаты,участвовал генеральных уборках.Как ни странно,я все это делал с удовольствием.Персонал за уборку расплачивался со мной сигаретами,которые я затем обменивал на продукты,так как не курил.
Регулярно ходил заниматься на спортивных тренажерах.
Я также стал проводить утреннюю зарядку. Жил сегодняшним днем -от рассвета и до заката, о будущем почти перестал думать.
Однажды в больнице отключили свет,из-за чего прекратилась подача воды (перестали работать насосы).На обед нам выдали сухой паек-пару кусочков хлеба с маслом и кусочек сыра.Вечером свет сделали и нас дважды покормили ужином.

МОНАХ.
К нам поступил пациент Алексей К.-пожилой мужчина.Его положили на соседнюю койку. Он рассказал мне,что якобы 5 лет жил в Греции в монастыре.Там осталась его семья.В больницу его,по его словам,упрятала мать,которая утверждала,что он избил ее-якобы отбил почки и печень (побои,конечно,сняты не были,иначе бы он находился на принудке),что он категорически отрицал.Он рассказывал мне про свою жизнь в Греции в православном монастыре. Я шутя,сказал ему,что мой монастырь находится здесь,с чем он согласился...

ПРОВЕРКА ПАМЯТИ.
В связи с тем,то некоторые психиатры стали утверждать,то у меня якобы плохая память,я решил провести самостоятельное исследование своей памяти.
Я составил список,в котором были перечислены пациенты,с которыми я лечился в больнице имени Кащенко-в этом списке было около 220 фамилий.
В детстве я интересовался географией,я вспомнил название более 150 государств мира,большую часть названия их столиц я знал.
Я также вспомнил 26 своих сослуживцев,с которыми я служил в армии в городе Бене в Латвии 20 лет назад.Некоторые их фотографии лежали у меня дома-в основном без подписи.
Я также вспомнил названия более 100 песен Владимира Высоцкого,некоторые из которых я знал наизусть.
  Виктор Александрович принес мне кассету с записями Карунеша (музыка для релаксации).Своего плеера у меня не было и я одалживал его у своего друга Николая И. или у Димы Кривошеева.

ПОБЕГ.
К нам на отделение снова поступил Сергей (бывший десантник и сектант).
Во время  бани он выскочил на улицу в тапках и пижаме  и исчез в неизвестном направлении.Позднее я узнал,что его пожалел и подвёз до Павловска дальнобойщик,оттуда он добрался до своего дома,который находится в Петродворце.Через некоторое время за ним на машине приехал его лечащий врач Евгений Евгеньевич,его привезли в больницу положили в надзорную палату и назначили усиленное лечение.

ШАХМАТНЫЙ ТУРНИР.
Меня удивил тот факт, что в больнице я встретил много людей ,которые хорошо играли в шахматы.Тем более что некоторые находились под воздействием нейролептиков.
Однажды я сидел в комнате отдыха и играл в шахматы с татарином Рамиром.
В это время проходил обход врачей. К нам подошел Виктор Александрович,посмотрел,как мы играем и сказал мне: "В прошлом году в больнице проводили шахматный турнир между врачами и больными и его выиграли...больные".:)
Впоследствии я тоже пытался провести шахматный турнир,составлял список участников,но однажды Антонина Николаевна сказала мне: "У тебя навязчивая идея-провеcти шахматный турнир".
Позже я все-таки начал проводить турнир между больными, но до конца его не довел,так как народ слишком вяло играл.
Я также провел эксперимент-играл в шахматы без перерыва от завтрака и до обеда (около пяти часов) с разными партнерами.
Это было сделано мной потому что судебно-психиатрические эксперты утверждали,что у меня якобы повышенная истощаемость психических процессов.

ОДНОКЛАССНИК ОДНОКЛАССНИКА.
Я разговорился с пациентом, которого звали Сергей. Он тоже был из города Пушкина.
Он раньше служил в армии, был майором. Узнав, что он живет на Саперной улице, я спросил его, не знает ли он случайно Валеру Борисевича.
"Это мой одноклассник"-сказал Сергей.
"Он и мой одноклассник"-сказал я.
Выяснилось, что мы говорим об одном человеке.
В 1978 году из нашей школы сделали восьмилетку и Валерий доучивался в школе, где учился Сергей.
«Ну ты меня удивил»-сказал Сергей.
"Чем?"-спросил я.
"Я бы ни за что не дал тебе сорок три года"-сказал Сергей.
Однажды мы рядом сидели на диване,проходил обход врачей.К нам подошла заведующая отделением,Сергей протянул ей какую-то бумагу и сказал:
-Я написал отказ от лечения.
Заведующая прочитала бумагу и сказала:
-Хорошо,тогда мы соберём комиссию и будем лечить вас принудительно через суд.А так мы  вас примерно через месяц выпишем,так что решайте,что лучше...
Принудительное лечение длится минимум полгода,так как согласно части 2 статьи 102 Уголовного Кодекса РФ "2.Лицо, которому назначена принудительная мера медицинского характера, подлежит освидетельствованию комиссией врачей-психиатров не реже одного раза в шесть месяцев для решения вопроса о наличии оснований для внесения представления в суд о прекращении применения или об изменении такой меры".


СМЕРТЬ ПРОФЕССОРА.
Один из пациентов рассказал мне,что профессор Виктор Ксенофонтович Смирнов умер.Впоследствии я узнал подробности этой истории от своего участкового психиатра Алексея Владимировича Ефимцева. По его словам,Виктор Ксенофонтович вместе с женой совершал утреннюю пробежку,во время которой их обоих сбила машина.Он погиб,а его жена позднее умерла в больнице.

КОГДА ЖЕ ЭТО КОНЧИТЬСЯ???
Каждый день я ожидал,что моё заключение  и вся эта "история"наконец закончится,но все продолжалось бесконечно долго...
Иногда меня посещала мысль,что это не кончиться никогда и я навсегда останусь здесь навсегда,Дмитрий Кривошеев,похоже,давно с этим смирился.
Я ожидал направления на повторную экспертизу,а его все не было и не было.
Павел на свидании сказал мне,что он и мой адвокат ездили в шестую психиатрическую больницу и выяснили,что никакие экспертизы временно не проводятся,так как нет финансирования шестой больницы судебным департаментом.

МОЧИЛСЯ ПРЯМО В КОРИДОР.
Однажды к нам в палату положили очень странного пациента,которого звали Владимир.Ему было на вид около пятидесяти лет,он был очень худой,со странной треугольной физиономией и странным скрипучим голосом.
Он сказал,что у него был рак пищевода.
Питался он в основном йогуртами,которые ему присылала жена.Больничную пищу переносил плохо и часто не ел.
Однажды ночью я проснулся и увидел,что он ходит по палате с голой задницей.
В другой раз я увидел,как ночью он мочился из палаты прямо в коридор...
Пробыл он у нас недолго-его забрали из больницы родственники.

МАНИАКАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ.
К нам в палату положили нового пациента,имя его не помню,в памяти сохранилась только его фамилия-Соколов.На вид ему было лет 30-35,с виду он был совершенно нормальный и адекватный человек.Из разговоров я понял,что у него был конфликт со своей женщиной,вроде был нервный срыв и он разбил мобильник о стену.
Мы стали общаться и он сказал мне:
-Вижу,что ты здесь занимаешься спортом.Я  раньше  занимался боксом,может устроим спарринг. Я сказал ему,что такими вещами здесь лучше не заниматься.Через некоторое время он сказал мне:
-Не понимаю,как ты столько времени здесь находишься!Я тут всего неделю и уже о@#ел.
Однажды утром на отделении проводилась уборка палат,за уборку как обычно давали сигареты и парень,который убирал,принес ведро и швабру и ненадолго вышел.Соколов,видимо страдая от того,что нечем заняться,схватил швабру на начал сам мыть палату. Видимо,уборщик доложил об этом персоналу,информация дошла до заведующей отделением.Антонина Николаевна расценила это как маниакальное состояние.Соколова перевели в надзорную палату и  назначили усиленное лечение.Через некоторое время его перевели обратно,вид у него был удручающий,временами тряслись руки.На обходе он попросил Антонину Николаевну выписать его,сказав,что ему надо работать.
-Как я вас выпишу в таком состоянии??-сказала ему заведующая.

ЕЩЁ ОДИН КОЛЛЕГА?
К нам поступил молодой пациент,звали его Алексей С.
Выяснилось,что он,как и я, был родом из города Пушкина и жил на Сапёрной улице.
Я разговорился с ним и узнал,что он раньше  якобы тоже работал водителем в Пушкинском автобусном парке,потом ушел работать на маршрутку,попал в аварию,у него была черепно-мозговая травма и трепанация черепа.У нас нашлось много общих знакомых по автобусному парку.Впоследствии,уже после выписки,я встретил один раз Алексея в Пушкине.

ШУБООБРАЗНАЯ ШИЗОФРЕНИЯ.
К нам отделение поступил Николай- высокий пожилой мужчина,как выяснилось он был мим  земляком  из города Пушкина.Мы разговорились и я узнал,что он лежал на этом отделении в восьмидесятые годы.Он подтвердил информацию,которую мне рассказывал Михаил Козлов про диссидентов и телекамеры,а также добавил,что на отделении тогда кровати стояли и в коридоре в два ряда-видимо не хватало мест.Каждый день случались драки.Однажды один пациент пытался попасть заведующей Антонине Николаевне пальцем в глаз,но промахнулся.
Николай рассказал мне историю своей жизни-в молодости он работал инженером на заводе "Рубин",потом у него поехала крыша,по его словам на сексуальной почве,это было в 1976 году, ему поставили диагноз шубообразная шизофрения.
С тех пор (более 30 лет) он периодически лечится в больнице.
Николай хорошо разбирался в психиатрии и рассказывал мне про разные диагнозы.
Он с уважением отзывался о заведующей психиатрическим отделением города Пушкина Марине Юрьевне Копалиной.

ФРАНЦУЗ.
 К нам на отделение поступил пациент Сергей Ф. из города Павловска-мужчина около 40 лет,плотного телосложения и среднего роста, в очках.
Я играл с ним в шахматы.Он рассказал мне,что 15 лет якобы прожил во Франции,жил в Париже,работал там водителем в кафе,вернулся в Россию,где жили его родители и попал в  психиатрическую больницу.
Я естественно отнесся с недоверием к его рассказу,тем более что в дурдоме слепо доверять никому нельзя-различных "сказочников" я видел довольно много.
Я спросил его,как по французски будет "волк".
"Loup"- почти не задумываясь, ответил он...

БИЗНЕСМЕН.
Однажды к нам на отделение поступил пациент,который сказал,что он бизнесмен,у него,по его словам, имелось несколько иномарок.Его звали Александр Х.,ему было около 40 лет лет.Он сказал,что его фирма производит комплектующие для мебели.По его словам,его сдала в больницу молодая жена.
К нему приходили шикарные передачи со всякими вкусностями (ананасы и др.),которыми он нас угощал.Пробыл он у нас недолго,он был отпущен в отпуск на три дня,из которого,естественно,не вернулся.

Однажды глухонемой Няма полез в карман к другому пациенту,тот толкнул его,Няма упал и сломал себе ногу.Длительное время он лежал в гипсе,потом катался в инвалидной коляске.Даже в таком состоянии он умудрялся заезжать в чужие палаты и чего-нибудь украсть!

ПРИНУДЧИК.
В нашу палату положили Владимира К.-мужчину высокого роста и крупного телосложения.
Он спросил,нет ли в палате людей,которые находятся на принудительном лечении. Таких не оказалось.
Владимир рассказал,что против него было заведено уголовное дело,ему инкриминировались действия,повлекшие смерть.
Судебно-психиатрической экспертизой он был признан невменяемым, суд утвердил это и направлен на принудительное лечение-сперва в больницу на Пряжке,где он пробыл один год,а затем он был переведен в больницу имени Кащенко для продолжения принудительного лечения.
Владимир сказал,что ему 46 лет,он окончил физико-механический факультет Ленинградского политехнического института,был одно время директором одной компьютерной фирмы,был в заключении,одно время работал дворником при одной из церквей.
В больнице его навещала гражданская жена.
Он сказал,что когда он находился в больнице на Пряжке,ему разрешили иметь при себе ноутбук,у него была энциклопедия о лекарственных растениях и он создал сайт,посвященный лекарственным растениям.
У Владимира действительно были энциклопедические познания в области лекарственных растений,он отлично разбирался и в лекарственных препаратах,умел хорошо делать массаж.
Я спросил его,что такое голоса и он ответил мне,что бывают голоса,которые человек слышит из окружающего пространства и псевдоголоса,которые слышны внутри черепной коробки и это страшно...
Владимир сказал мне,что еще находясь на Пряжке он заметил одну интересную особенность-у большинства шизофреников нарушена осанка-они ходят немного сгорбленные.
Владимир сказал,что с 18 лет периодически страдает депрессией.Он добавил,что одним из характерных признаков наступления депрессии является сильная физическая слабость.

ВЫПИСКА.
Виктор Александрович сказал мне,что держать так долго пациента в психиатрической больнице (без решения суда, конечно) никто не имеет права,за это их наказывают и меня должны скоро выписать.
На одном из обходов я напомнил Антонине Николаевне о том,что судья Петрова сказала мне,что я могу в любой момент выписаться из больницы.
"Судья решает юридические вопросы,а не медицинские"-сказала мне Антонина Николаевна.
Через несколько дней я был вызван в ординаторскую,где со мной в присутствии лечащего врача и заведующей отделением  беседовал заместитель главного врача по медицинской части Юрий Леонидович Петухов,который занимался вопросами принудительного лечения и отказом от лечения.
Он попросил рассказать мне свою историю.
Я изложил.Он спросил меня,нахожусь ли я в больнице по решению суда или добровольно.
Я ответил,что не помню,чтобы подписывал согласие на лечение.Тогда он спросил меня,писал ли я отказ от лечения.Я сказал,что писал заявление с просьбой меня выписать.
Антонина Николаевна подтвердила это.
Петухов спросил меня,хочу ли я выписаться или дальше находиться в больнице. Я сказал,что конечно хочу выписаться. Тогда Петухов сказал мне,что чем дольше я нахожусь в больнице,тем больше вероятность в признании меня недееспособным. Он также сказал,что меня выпишут,если мой друг Павел даст письменное согласие в том, что я буду у него жить.
Виктор Александрович ушел в отпуск и уволился. Возможно,это он помог мне выписаться. У меня и других пациентов остались о нем самые хорошие воспоминания.
Через десять лет после описываемых событий,в марте 2014 года, я получил от Виктора Александровича письмо по электронной почте:
 "Здравствуйте,Кирилл.Случайно обнаружил вашу страницу и прочитал повесть Энцефалит, где вы упоминаете и обо мне.Спасибо за хорошие слова в мой адрес. Напомню , меня зовут Виктор Александрович, я доктор из Кащенко 4 отделение , вел вас, когда Ершов уходил в отпуск. Рад ,что эпопея для вас закончилась. Я ни когда не считал , что вы чем то больны , всегда отстаивал, что вы психически здоровы,просил ,чтобы Ершов передал вести вас мне, но натыкался на стену в лице Говорухиной,был всегда против галоперидола. Понял,что больница не отвечает моим требованиям ,что психиатрия ,остается карательной, поэтому с женой уволились и уехали в Москву,где сейчас и проживаю. Работаю в НИИ Склифосовского,в центре отравлений , психиатром, веду больных,которые пытались с целью суицида отравиться. В психиатрических больницах работать не могу, и в Москве они карательные, главное заколоть галоперидолом ,чтобы лежали молча и спали . Многих людей я вытащил из психушек(по-другому их назвать не могу). Посмотрел ваши фотографии и порадовался за вас. Успеха вам , радуйтесь жизни!--Виктор Ш."
 Через несколько дней Павел приехал ко мне на свидание и подписал необходимую бумагу.
Дмитрий Кривошеев на прощание подарил мне кассету с музыкой Scorpions.Я сказал,что постараюсь как-нибудь помочь ему.
22 декабря 2006 года я на машине скорой помощи был отвезен в город Пушкин.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.ПОВТОРНАЯ ЭКСПЕРТИЗА.

30 июля 2007 года я на машине скорой помощи был снова отвезен из больницы имени Кащенко в шестую психиатрическую больницу на повторную судебно-психиатрическую экспертизу.
В приемном покое я встретил Татьяну Дмитриевну Андрееву (моего прошлого эксперта), которая беседовала с вновь поступившим подэкспертным -пожилым мужчиной с бородой, которого звали Андрей Владимирович.
В приемный покой вошел седой пожилой мужчина крупного телосложения и высокого роста, в очках.
"Меня зовут Валерий Витальевич, я ваш лечащий врач"- сказал мне мужчина.
"Очень приятно"- ответил я.
Впоследствии я узнал,что он работает судебно-психиатрическим экспертом сорок лет.
Валерий Витальевич Фаддеев изучал мои документы и задавал мне вопросы.
«Почему вы не хотели ехать к нам на повторное обследование?»- спросил меня он.
«Я боялся, что результат будет прежний»- ответил я.
«Но ведь в первой экспертизе было написано, что в состоянии возможно улучшение. Вам знакома эта формулировка?»- спросил меня Валерий Витальевич.
«Да»- ответил я.
У меня появилась надежда, что все наконец будет нормально.
«В больнице имени Кащенко вам давали сенопакс, может быть ненужно его вам давать здесь»-спросил меня Валерий Витальевич.
Я ответил, что ненужно. В приемном покое меня помыли, я сдал свою одежду, мне разрешили оставить свои тренировочные штаны и футболку.
Валерий Витальевич отвел мня на второй этаж, где находится 7 экспертное отделение, в этот момент шел обед, он велел покормить меня и распорядился чтобы меня положили не в надзорную палату, а в палату номер 4.
Это еще более укрепило мою надежду на положительный исход экспертизы.
Я стал осматривать 7 отделение, которое я видел до ремонта. Был постелен новый линолеум, на стенах висели картины, перед входом висело изображение Христа, во 2, 3 и 4 палатах стояли диваны и кресла.
В комнате отдыха на стенах висели картины, стояло пианино, было множество цветов.
Вход больных в нее был почему-то запрещен.
В коридоре я разговорился с молодым мужчиной, которого звали Дмитрий.
Он сказал мне, что его обвиняют в покушении на убийство жены. Я рассказал ему свою историю. Мы сели играть с ним в шахматы. Впоследствии я узнал, что ему 30 лет, он кандидат экономических наук и работал раньше коммерческим директором одной из фирм. На столе стояли нарды, которых не было во время первой экспертизы. В нарды я играть не умел.
В коридоре, как и в прошлый раз, стоял небольшой книжный шкаф. Я выбрал среди книг детектив «Смерть на кончике хвоста» и стал его читать. Вечером я позанимался спортом, посмотрел телевизор и лег спать.
Проснулся я рано, умылся, сделал зарядку.
Официально подъем в 7 часов, но спать можно до завтрака, который около 9 часов. Медицинский персонал дежурит сутки, смена в 9 часов дня, в это же время приходят врачи. У меня взяли анализ крови, днем меня отвели на третий этаж, где мне сделали рентгенограмму черепа.
Два раза в день мне давали пирацетам - ноотропное средство для улучшения работы мозга.
Мне хотелось поиграть с кем-нибудь в шахматы, но я не мог найти себе шахматного партнера.
На следующий день меня отвели в другое здание, где мне сделали энцефалограмму. Меня вызвал на беседу Валерий Витальевич Фаддеев.
«Помните, вы в больнице имени Боткина лежали в боксе с решеткой. Вспомните, как было на самом деле, это имеет большое значение для экспертизы»-сказал мне Валерий Витальевич.
Я рассказал ему, как было на самом деле.
«Собирается ли вас навещать ваш адвокат?»-спросил меня Валерий Витальевич.
«Не знаю»-ответил я.
«Мне необходимо как можно скорей заказать все ваши истории болезни, быть может он может помочь мне в этом»-сказал Валерий Витальевич.
Я ответил, что могу дать ему номер телефона моего адвоката.
«Ни в коем случае, нам категорически запрещено входить в контакт с кем-либо из участников процесса»-сказал мне Валерий Витальевич.
Он спросил меня, хватает ли мне еды.
Я ответил, что в принципе хватает, но от большего я бы не отказался.
Я сказал ему, что мне нужно позвонить другу и он разрешил мне вечером позвонить.
Валерий Витальевич вел себя подчеркнуто вежливо. Спрашивал меня,интересуюсь ли я психологией и какие книги на эту тему я читал.
Спрашивал про мои другие интересы,особенно его заинтересовал мой интерес к народной медицине.
Я сказал ему,что одно время одно время для улучшения самочувствия пользовался адаптогенами,Валерий Витальевич попросил меня перечислить известные мне адаптогены,что я сделал,за что он меня похвалил.
Он постоянно делал какие-то записи на листке бумаги. "Да, с памятью у вас безусловно все нормально"-сказал Валерий Витальевич
Он попросил меня рассказать историю о том,как мой отец покончил жизнь самоубийством.
Я подробно рассказал ему всё,что мне было известно,о чем в будущем пожалел...
Эта история имеет прямое отношение к психиатрии.
Мой отец Круглов Олег Михайлович ушел из семьи,когда мне было два года.Причину развода моих родителей я точно до сих пор не знаю,вероятно это был конфликт между тещей и свекровью.
Рассказывали,что они расставались как друзья.
После развода отец оставил нам двухкомнатную квартиру в Павловске,где он раньше проживал с матерью, а сам переехал в комнату в коммунальной квартире на улице Ленина в Петроградском районе Ленинграда,где раньше проживали мы.
После развода я видел отца живого только один раз.
В 1987 году,когда я служил в армии в городе Бене Латвийской ССР,я получил телеграмму о смерти моего отца и был отпущен в отпуск на его похороны.
Его соседка по коммунальной квартире рассказала историю этой трагедии.
В ящике его письменного стола я обнаружил пачку патентов-мой отец работал ведущим инженером на заводе "Красная Заря."
На похоронах в крематории было много народу, основном это были его сослуживцы-на работе мой отец пользовался уважением.
На поминках коллега моего отца рассказала историю произошедшей с ним трагедии.
Завод "Красная Заря" являлся секретным предприятием ("ящиком")-он производил аппаратуру для подводных лодок.
Его коллега рассказала,что мой отец стал заниматься на работе странными,о ее словам,вещами: аппаратуру,которая была предназначена для подводных лодок ,он использовал не по назначению-для изучения проблем биополя (он с детства увлекался бионикой).
Вероятно кто-то стуканул об этом районному психиатру и мой отец был отправлен на лечение в психиатрическую больницу имени Кащенко.
После выписки он больше этими вещами не занимался и по словам его коллеги,все были очень удивлены,когда он вторично был госпитализирован в больницу имени Кащенко.
После выписки он взял больничный лист и покончил с собой.
Второй раз он не женился,проживал вместе с матерью Натальей Ивановной коммунальной квартире.
Вероятно, на работе сказали ему,что больше ведущим инженером он работать не сможет, а работа была смыслом его жизни.
Его мать умерла в этот же день,когда ее везли в больницу на машине скорой помощи.
Впоследствии в заключении судебно-психиатрической экспертизы я прочел запись:"Круглов К.О. родился в наследственно отягощенной семье психическим заболеванием отца."
Вечером я позвонил своему другу Алексею Пожилову и он обещал навестить меня в больнице.
Через несколько дней Алексей пришел ко мне на свидание,но ко мне его не пустили,так как он не является моим родственником,ему удалось только передать мне передачу-большой пакет с фруктами.
Я познакомился с подэкспертным, которого звали Андрей Владимирович. Это был пожилой седой мужчина, он сказал, что ему 54 года, он писатель, считает себя христианским психологом. Я рассказал ему свою историю.
Андрей Владимирович сказал,что я столкнулся с самым страшным, по его словам-c местью женщины.
Он рассказал мне свою историю.
Андрей Владимирович сказал мне, что его обвиняют в причинении насильственных действий против собственной матери, якобы он избил ее, надел на голову ведро, сломал руку и т.д.
Он сказал мне, что у него есть железное алиби: в этот день он находился на даче. Несмотря на это, по его словам, женщина-следователь все равно пытается доказать его вину.
Андрей Владимирович сказал мне,что считает психиатрию лженаукой,так как с помощью таблеток невозможно вылечить психическое заболевание.
Он сказал, что мне нужно рассказать свою историю Алексею Владимировичу, который тоже находился на экспертизе.
«Он адвокат, наверняка он чем-нибудь вам поможет»-добавил он.
Андрей Владимирович рассказал мне случай,который он услышал на лекциях по аутогенной тренировке,которые проводил психотерапевт Петр Григорьевич Зорин в восьмидесятые годы в Ленинграде.
Я тоже посещал эти лекции,которые Петр Григорьевич читал в доме офицеров на Литейном проспекте и эту историю также слышал.
Девушка поступила в психиатрическую больницу из-за нервного стресса.
Через некоторое время у ней почему-то нарушилось ощущение собственного лица-она ощущала смещение в ощущении рта,носа и других частей лица.
Петр Григорьевич владел гипнозом,он также лечил людей методом коррекции биополя.
Используя свою методику,он вернул девушку в нормальное состояние.
У Петра Григорьевича сомнений не вызывало,что подобный дефект был вызван побочным действием нейролептиков.
Он сказал об этом ее лечащему врачу,но тот ответил категорически-она должна пройти курс лечения!
Через некоторое время девушка покончила с собой.
Впоследствии,вспоминая этот случай,Пётр Григорьевич говорил: "Психиатры будущего узнают,какое преступление совершали их предшественники,давая людям эти лекарства."
Вскоре Алексея Владимировича перевели из надзорной палаты в нашу и положили рядом со мной.
Это был молодой мужчина 37 лет, он сказал, что работает адвокатом, раньше занимался гражданскими и уголовными делами, последнее время участвовал в арбитражном процессе. На экспертизе находился, как и я, второй раз. Выслушав мою историю, он мне посочувствовал и сказал, что если будет опять плохое заключение экспертов, (деменция или что-то вроде нее) он придет на суд, как свидетель и я записал его телефон, который впоследствии к сожалению потерял.
Он также сказал мне,что меня не должны были снова отправлять на экспертизу в шестую больницу,так как существует такое понятие,как корпоративная солидарность.
У Алексея Владимировича было с собой много детективов, некоторые из них я брал почитать.
Андрей Владимирович выразил уважительное отношение к йоге,сказал,что ему особенно нравится интегральная йога,добавил,что раньше занимался тантра-йогой.
Однако реинкарнацию (переселение душ) он считал полнейшей ерундой.
Андрей Владимирович сказал,что Николаев якобы убил Кирова после того,как застал его в его кабинете со своей женой-они там занимались любовью.
С спросил его про источник информации,но он не ответил.
К нам в палату перевели молодого мужчину высокого роста и крупного телосложения, которого звали Ростислав П.
Ему было около 30 лет.Ростислав сказал,что его можно называть Ростик. Он сказал, что недавно приехал с Сахалина, сейчас проживает в поселке Елизаветино Волосовского района. Он рассказал свою историю: поставил где-то бутылку водки, какой-то мужик хотел ее украсть, из-за чего возникла драка.
Другой мой сосед по палате был молодой парень Иван, около 25 лет, родом из Лодейного Поля. Ему инкриминировали тяжкие телесные повреждения.
Позднее к нам на отделение поступил мужчина невысокого роста и плотного телосложения на вид около сорока лет,его, как и я –Кирилл.
Он был с ног до головы весь в наколках -на плечах были погоны, на шее была изображена свастика.
Он сказал, что 20 лет отсидел.
Однажды во время обхода к нам в палату зашли Татьяна Дмитриевна Андреева и Валерий Витальевич Фаддеев и Татьяна Дмитриевна спросила,как у меня дела(!?).
Я ответил, что у меня все нормально.
"Он,наверное, на меня обиделся"-сказала про меня Татьяна Дмитриевна Валерию Витальевичу.
"Ну, что вы"-сказал Валерий Витальевич.
Впоследствии он еще пару раз вызывал меня на беседу, расспрашивал про мои интересы, сказал мне, что якобы интересуется дзен-буддизмом и спросил меня, знаю ли я, что такое коан. Я ответил, что знаю.
Каждый день по вечерам я занимался гимнастикой, днем я читал книжки, играл в шахматы и шашки, Андрей Владимирович пытался научить играть меня в нарды, игра мне не очень понравилась. По вечерам мы смотрели телевизор.
В хорошую погоду перед обедом по будним дням нас выпускали на прогулку (с разрешения врача, конечно),которая проходила в огороженном дворике, который находился рядом со зданием больницы. Прогулка длилась примерно час. Персоналу было дано целеуказание - каждый день описывать поведение подэкспертных, которое потом должны были изучать эксперты.
Как я впоследствии я узнал, в моей экспертизе Валерий Витальевич написал ложную информацию - якобы я часами сидел в кресле или лежал в кровати и смотрел в одну точку, держался замкнуто, отгорожено, ни с кем не установил приятельских отношений,длительное время,не обращая внимание на окружающих,медитировал в позе лотоса.
Все это было написано для того, чтобы выявить у меня аутизм -патологическую замкнутость.
Меня на беседу снова вызвал судебно-психологический эксперт Максим Безвершенко.
"Когда мы с вами последний раз встречались?"-спросил он меня.
"Где-то во второй половине октября 2005 года"-ответил я ему.
Полистав свои бумаги,он сказал мне, что в прошлый раз ничего серьезного у меня не обнаружил.
Я снова прошел почти все тесты, на этот раз лучше, чем в первый раз.
29 августа была комиссия, я ожидал, что меня вызовут, но до обеда меня никто не вызывал, я думал, что сегодня комиссии для меня не будет.
Однако после обеда меня пригласили в ординаторскую.
Комиссия проходила в маленькой комнате, расположенной рядом с ординаторской.
На комиссии присутствовали: врач судебно-психиатрический эксперт высшей категории(стаж работы 40 лет) Валерий Витальевич Фаддеев и три незнакомых мне человека -мужчина и две женщины, они были без белых халатов.
Впоследствии я узнал,что это были судебно-психиатрические эксперты Астахова И.А.,Шапкина Я.В. и доцент кафедры психиатрии и наркологии института имени Павлова Н.Л.Скворцов.
На этот раз комиссия длилась более двух часов.
Вопросы в основном задавал мне Скворцов.
Он спросил меня,какое политическое событие произошло на этой неделе,я сказал,что не знаю,так как по телевизору на отделении смотрят только кинофильмы.
Тогда он спросил меня как, зовут президента России и губернатора Санкт-Петербурга...
Он также спросил меня: "Когда вас привезли из больницы имени Боткина,ваша жена за вами ухаживала,почему вы после этого считали,что она что-то пыталась сделать против вас".
Я ответил,что она за мной ухаживала,потому-что ей некуда было деваться.
"Но ведь она могла этого не делать"-возразил Скворцов (он вероятно смог так поступить...)
После двухчасового марафона Скворцов спросил меня,устал ли я.
Я ответил отрицательно,чем вызвал удивление (раздражение)экспертов (но я на самом деле нисколько не устал).
Тогда Скворцов попросил меня решить арифметический пример-из ста вычесть семь-сказать результат,затем снова вычесть семь и т.д.
В заключении Скворцов... пожелал мне удачи в разрешении моих проблем.
Когда я пришел в палату,Алексей Владимирович сказал мне "Ну ты даешь!" (Он имел ввиду,что я так долго отсутствовал).
Я рассказал,что на комиссии со мной беседовал Валерий Витальевич и еще трое незнакомых мне людей в штатском (я имел ввиду без халатов).
Последние мои слова вызвали хохот в палате.
Затем я вышел в коридор и сел играть в шахматы.
На следующий день я спросил Фаддеева про результат, но он сухо мне сказал, что не имеет право мне его сообщать и я сам впоследствии его узнаю.
Вся предыдущая его любезность куда-то испарилась...
Теперь я понимаю,что его любезность была способом вызвать у меня доверие и выудить из меня побольше информации,из которой он бы состряпал нужное  ему заключение.
В этот день я на машине был отвезен в приемный покой больницы имени Кащенко на улице Седова,оттуда в опять в больницу имени Кащенко.
Впоследствии я узнал, что эксперты опять признали меня недееспособным, правда диагноз был другой,они обнаружили у меня признаки аутизма и амбивалентности и утверждали,что я якобы страдаю органическим шизофреноподобным расстройством.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ.СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС ПРОДОЛЖАЕТСЯ...


ПРИЗНАЛИ НЕДЕЕСПОСОБНЫМ.
Наступил черный день в моей жизни. Даже число было соответствующее!
13 ноября 2007 года в зале №1 Пушкинского федерального районного суда состоялось судебное заседание по делу о признании меня недееспособным.
На суде присутствовали: я, мой адвокат Бартенев Дмитрий Геннадьевич, судья Петрова Елена Сергеевна,прокурор Смирнова Мария Николаевна,бывшая жена, ее адвокат Галушко В.В.,представитель отдела опеки и попечительства муниципального образования город Пушкин Горцева Надежда Алексеевна,мой друг Паша Мосорюк в качестве слушателя.
Мой адвокат подал ходатайства о вызове в суд судебно-психиатрического эксперта (докладчика) Фаддеева В.В.,психиатров Лозинскую,Зоидзе,моего друзей Анащенко В. и Лихачева П.
Я напомнил судье Петровой о том,что я неоднократно просил не направлять меня на повторную судебно-психиатрическую экспертизу опять в ГПБ №6.
Все ходатайства судьей Петровой были почему-то отклонены,прокурор Мария Николаевна Смирнова полагала,что надо удовлетворить заявление бывшей жены и в результате суд признал меня недееспособным с правом обжалования в течении 10 дней в городской Суд Санкт-Петербурга.
Бывшая жена была очень довольна  и поблагодарила судью Петрову (на которую она раньше писала жалобы).
Её адвокат   Галушко был  тоже очень доволен и выразил удовлетворение тем,что его "работа" наконец закончена.
29 ноября 2007 года мы подали кассационную жалобу на решение Пушкинского районного суда.
Мой адвокат пытался вселить в меня оптимизм,хотя некоторые мои знакомые говорили мне,что шансов у меня очень мало,так как городской суд,как правило,подтверждает решения районных судов.


ГОРОДСКОЙ СУД САНКТ-ПЕТЕРБУРГА.
25 декабря 2007 года в городском суде Санкт-Петербурга в состоялось судебное заседание по моей кассационной жалобе.
На судебном заседании присутствовали судьи из городского суда, прокурор из городской прокуратуры , я, мой адвокат, заявитель, наша дочь Ксения и судебный пристав.
Судья дала слово моему адвокату и он сказал, что бывшая жена подала свое заявление о лишении меня дееспособности с единственной целью -решить свои жилищные проблемы и что она не собирается быть моим опекуном.
Он также указал на то, что экспертиза сделана с многочисленными нарушениями и все его ходатайства о вызове в суд эксперта и свидетелей были отклонены.
Судья задавала вопросы мне, моей бывшей жене и моей дочери.
Меня спросили отношения с моей бывшей женой, дочерью ,про устройство на работу.
Я сказал, что отрицаю утверждение экспертов о том,что у меня аутизм-патологическая замкнутость.
Я также сказал, что недавно проходил обследование в районном диспансере и врачи были очень удивлены заключением экспертизы.
Моя бывшая жена утверждала, что я якобы звонил ей в три часа ночи, угрожал, говорил Ксении, чтобы она пришла к моему другу Павлу.
Судьи посовещались и решили задать вопросы Ксении. Судья спросила ее: «папа звонил ночью?».
Она ответила утвердительно.
Тогда судья спросила ее: «а кто взял трубку телефона?».
Ксения ответила: «мама».
Судья спросила ее: «зачем тогда мама передала трубку тебе»?
Ксения ничего не ответила.
Судья спросила ее: «папа бил маму?».
«Да»-соврала Ксения.
«А милицию не вызывали?»-спросила судья.
«Нет»-ответила Ксения.
Бывшая жена стала говорить, что ребенок страдает психическим заболеванием и его легко запутать.
Судья сказала: «правильно,легко запутать, легко настроить соответственно».
Затем встал прокурор Грабленков и сказал: «я считаю то, что К. не понимает значение своих действий является недоказанным и решение Пушкинского районного суда должно быть отменено».
Судебная коллегия удалилась на совещание.
В итоге решение Пушкинского суда было отменено,дело направлено в тот же суд для рассмотрения в ином составе суда.

БОРЬБА ПРОДОЛЖАЕТСЯ.
По совету адвоката я прошел обследование у психиатра высшей категории,клинического психолога,кандидата медицинских наук X,своё имя он впоследствии просил не называть.Он провёл со мной беседу и попросил выполнить ряд
тестов.В заключении X посоветовал прочитать мне книгу Вадима Зеланда "Трансерфинг реальности",сказав,что, возможно, это мне поможет.Я скачал эту книгу в электронном виде,начал читать,но вскоре забросил.Впоследствии я прочел эту книгу в бумажном варианте и подумал,что частично использовал принципы,там изложенные,возможно,что это способствовало благоприятному исходу моей "истории".
X дал своё заключение,которое было приложено к материалам суда.
Я прошел обследование в Психиатрическом отделении города Пушкина у психолога Спектор Нины Михайловны, мой участковый психиатр Ефимцев Алексей Владимирович сказал,что считает меня здоровым,у меня нет никаких хронических психических заболеваний и я могу устраиваться работать водителем.
4 февраля 2008 года я получил справку для прохождения шоферской комиссии у врача Натальи Федоровой.
6 февраля я прошел водительскую медицинскую комиссию в поликлинике № 66 города Пушкина. Я планировал снять инвалидность (которая сохранялась у меня чисто формально) и устроиться работать водителем на автобус.
15 февраля 2008 года в газете "Городок-инфо" вышла статья про мою историю "Клещом обреченный" (насекомая судьба) ,автор -Ксения Кириллова (Мою дочь зовут Ксения Кирилловна-совпадение!?).

19 февраля 2008 года в Пушкинском федеральном районном суде в зале №8 состоялось очередное судебное заседание по заявлению Пасечник о признании меня недееспособным.
На заседании присутствовали: я, мой адвокат Бартенев Дмитрий Геннадьевич, заявитель, ее новый (!) адвокат,прокурор Кононов Евгений Викторович, cудья Емельянова Елена Анатольевна, секретарь и судебный пристав.
В ходе судебного заседания были допрошены свидетели:
1.Лозинская Ольга Игоревна-врач-психиатр из больницы имени Кащенко
2.Зоидзе Давид Карлович-врач-психиатр из больницы имени Кащенко
3.Ефимцев Алексей Владимирович-врач-психиатр из психиатрического отделения города Пушкина.
Татьяна Анатольевна Пасечник вела аудиозапись судебного заседания.
Алексей Владимирович Ефимцев сказал, что считает меня психически здоровым человеком, на учет меня не ставил и ставить не собирается.
Он также сказал,что заведующая психиатрической службой Копалина хотела меня поставить на учет,чтобы у них не было проблем,но он убедил ее на учет не меня ставить.
Врач судебно-психиатрический эксперт Валерий Витальевич Фаддеев в суд не явился, хотя был вызван.
Судебное заседание было перенесено на 25 марта, Фаддеев был вызван в суд повторно, в суд также был вызван свидетель Павел Лихачёв. Судебное заседание длилось примерно полтора часа.
 27 февраля 2008 года я явился на ВТЭК в психиатрическое отделение Пушкина и попросил снять инвалидность,так как с ней я не могу работать водителем.
Мне было отказано,якобы нужно запрашивать какие-то медсведения.
Председатель комиссии Петров сказал мне,что если я не явлюсь на очередное переосвидетельствование,я юридически перестаю быть инвалидом.
Однако заведующая психиатрической службой Копалина Марина Юрьевна сказала мне,что я все равно должен явиться на ВТЭК,где я могу написать заявление с просьбой снять с меня инвалидность.
В противном случае в медицинских документах я все равно буду числиться инвалидом.


ФАДДЕЕВ.
25 марта 2008 года в Пушкинском районном суде состоялось заседание суда,на котором присутствовали: я, мой адвокат Бартенев,заявитель,ее два адвоката (Сосновец Людмила Анатольевна) и еще одна женщина,мой друг Павел,эксперт Фаддеев,представитель отдела опеки и попечительства Горцева Н.А.,психиатр Кондрахин,прокурор Кононов.
Суд длился около 3 часов,большую часть времени длился допрос эксперта Фаддеева.
На вопросы моего адвоката он отвечал сбивчиво, пытался перевести разговор на тему, не имеющую отношение к теме судебного заседания, толком не смог аргументировать свое заключение.
На вопрос моего адвоката: "в экспертизе написано, что он бредовых идей не выявлял, а в заключении написано, что у него актуальные бредовые идеи преследования в адрес жены. Как вы объясните это противоречие?" он ответить не смог.
Не смог также пояснить, чем состоят бредовые идеи и в чем их актуальность.
На вопрос, почему в заключении экспертов не рассматривалось заключение профессора Смирнова, ответить не смог.
На вопрос, в чем у меня аморфность мышления, долго перелистывал бумажки и потом сказал, что в заключении психолога написано о том, что на вопрос о сходстве ботинка и карандаша я ответил "оставляют следы".
На полном серьезе утверждал, что началом моего заболевания явилось то, что я еще до укуса клеща из-за проблем со здоровьем пытался использовать разные диеты и средства народной медицины.
Сказал, что при данном "заболевании" сохраняется память и свойства интеллекта (при этом почему-то я не могу понимать значение своих действий).
Потом были заслушаны свидетельские показания моего друга Павла Лихачева и психиатра из районного ПНД Романа Кондрахина.
Мой адвокат Бартенев подал ходатайство о проведении еще одной экспертизы (амбулаторной). Прокурор Кононов против экспертизы возражений не имел.Свое заключение (положительное) дала представитель отдела опеки и попечительства муниципального образования город Пушкин Надежда Алексеевна Горцева.
 Судебное заседание было перенесено на 3 апреля 2008 года.

CНЯТИЕ ИНВАЛИДНОСТИ.
26 февраля 2008 года должен был состояться очередной ВТЭК,на который я не явился,сославшись на то,что я заболел и у меня высокая температура.
Через несколько дней я был вызван в психиатрическое отделение,где со мной беседовал председатель комиссии ВТЭК Петров.
Я написал заявление с просьбой о снятии инвалидности.Петров долго меня осматривал, стучал молотком по всем мыслимым местам,в итоге сказал,что ничего решить не может и я направляюсь в центр городской медико-социальной экспертизы,о ее времени проведения мне сообщат по телефону.
3 апреля состоялось судебное заседание по делу о признании меня дееспособным.
На нем присутствовали я, мой адвокат Бартенев Д.Г.,бывшая жена,ее адвокат,прокурор Е.В.Кононов и судья Е.А. Емельянова. Мой адвокат настаивал на следующей (амбулаторной) судебно-психиатрической экспертизе в Леноблбюро.
Прокурор Кононов Е.В. против проведения экспертизы не возражал.
Адвокат моей бывшей жены выдвинула ходатайство о проведении стационарной судебно-психиатрической экспертизы в институте имени Сербского в Москве.
Я вручил бывшей жене в суде требование судебного пристава о моем вселении,она утверждала,что я якобы не выполнял мировое соглашение,требование пристава она обжаловала,судебное заседание по ее жалобе состоялось 16 марта в зале №8 Пушкинского районного суда.
Судебное заседание по делу о лишении меня дееспособности было перенесено на 4 апреля и происходило без моего участия.
Суд постановил назначить ещё одну экспертизу,производство её поручить Ленинградскому областному бюро судебно-психиатрических экспертиз.
Бывшая жена обжаловала требование судебного пристава,попросив приостановить исполнительное производство.Она утверждала,что я не выполнял условия мирового соглашения.
16 апреля 2008 года состоялось судебное заседание по ее жалобе.В результате суд вынес определение: в приостановлении исполнительного производства отказать.
8 марта 2008 года я был вызван для прохождения медико-социальной экспертизы по поводу снятия инвалидности на кафедру социальной психиатрии в ГПНДС №7(Санкт-Петербург,Троицкий проспект,1).
Здесь я около часа беседовал с психиатром Владимиром Николаевичем Сенкевичем,беседа шла на разные темы: о моей жизни,об обстоятельствах моей болезни и о том,как я восстанавливал свое здоровье,о состоянии моего здоровья в настоящий момент,о том,чем я сейчас занимаюсь.
Владимир Николаевич был удивлен,что повторная экспертиза признала меня недееспособным и сказал,что вопрос о дееспособности сейчас вообще не стоит.Владимир Николаевич просил меня приехать позднее для прохождения психологического обследования и просил принести некоторые судебные документы.
16 мая 2008 года меня пригласили в жилищный отдел администрации города Пушкина,где мне была предложена комната в городе Пушкине,при условии если я откажусь от прежней.Это было для меня (и вообще для всех) полной неожиданностью.
Я получил смотровой,осмотрел комнату и дал свое согласие.
19 мая 2008 года я обследовался у психолога Веры Геннадьевны Саковской на кафедре социальной психиатрии.
28 мая 2008 года я закончил психологическое обследование,сперва я снова обследовался у психолога Саковской,затем была врачебная комиссия под председательством профессора Романа Матвеевича Войтенко,который задавал мне вопросы в присутствии слушателей кафедры, которая длилась более получаса.
Профессор Войтенко сказал мне,что я не так давно выписался из психиатрической больнице и предложил мне оформить третья группу инвалидности.Я ответил категорическим отказом и спросил профессора: "Какие признаки инвалидности у меня в настоящий момент имеются?"
"Никаких"-ответил профессор.
После окончания комиссии психиатр Владимир Николаевич Сенкевич сказал мне,что после того,как документы будут готовы,меня об этом известят.
Я спросил его,каким будет заключение комиссии.
"Нормальным"-сказал Владимир Николаевич и пожал мне руку.
Мой участковый психиатр Алексей Владимирович Ефимцев уволился и устроился  работать в психиатрическую больницу в посёлок Саблино.
6 июня 2008 года я получил выписку из распоряжения администрации Пушкинского района о выделении мне комнаты,сдал свой паспорт для выписки.
Моя бывшая жена получила прежнюю квартиру на основании того,что у нас ребенок-инвалид и не может проживать в коммунальной квартире. Она была очень довольна и обещала сама перевезти мои вещи.
Я в очередной раз ей поверил...
Я договорился со своим другом Алексеем Пожиловым,что он будет присутствовать при получении мной вещей,но он приехать не смог.
Бывшая жена привезла часть моих вещей и потребовала с меня расписку,что я получил все вещи.
После моего отказа она сказала грузчикам уезжать,бросив привезенные вещи у подъезда и я вынужден был самостоятельно затаскивать свои вещи в квартиру.
 19 июня 2008 года я ездил в больницу имени Кащенко вместе с Алексеем Владимировичем Ефимцевым,который выразил желание быть опекуном Дмитрия Кривошеева.
От него я с удивлением узнал,что он очень хорошо знает моего лечащего врача Ершова.
Впоследствии Алексей Владимирович пытался оформить опекунство,но получил официальный отказ на основании того,что есть инструкция,согласно которой...психиатр (!) не может быть опекуном недееспособного человека,видимо потому,что ему будет проще воспользоваться его состоянием в корыстных целях.
29 июня мне позвонил председатель комиссии МСЭ Петров А.В. и сказал,что я инвалидом не признан и пожелал мне удачи.
1 июля я приехал в дневной стационар Невского района Санкт-Петербурга (там в этот день проходила комиссия МСЭ) и получил необходимый документ.

В ОЖИДАНИИ ЕЩЁ ОДНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ.
10 июля 2008 года в Пушкинском районном суде в зале №8 состоялось судебное заседание о прекращении исполнительного производства в связи с получением мной нового жилья.
У бывшей жены был новый адвокат (уже пятый по счету).
Перед судом Татьяна Анатольевна вернула мне мой фотоаппарат телефон,указанные в мировом соглашении.
Я против прекращения исполнительного производства не возражал и подписал необходимую бумагу.
Судья Емельянова (сама!) спросила Татьяну Анатольевну,не хочет ли она забрать свое заявление о признании меня дееспособности,ведь жилищный вопрос разрешен.
Бывшая жена ответила отказом,сказав,что считает меня больным человеком...
Судья сказала,что ей звонили из Леноблбюро и сказали,что они экспертизу по данному вопросу не имеют право проводить и примерно через неделю документы вернуться в суд.
Очередное судебное заседание по этому делу было назначено ориентировочно на 21 июля 2008 года.
Однако документы долго в суд почему-то не возвращались,прошел почти целый месяц,13 августа 2008 года я позвонил своему адвокату,который сказал мне,что разговаривал с судьей,дело только что вернулось в суд с формулировкой,что экспертиза не проведена в связи с моей неявкой(?!).
Вообще-то меня должны были известить,когда я должен буду явиться на экспертизу,тем более почему-то эксперты звонили судье и сказали,что не имеют право экспертизу проводить!
В результате дело было снова отправлено в Леноблбюро.
Большой надежды на эту экспертизу у меня не было,я был готов к отрицательному результату и к дальнейшей борьбе.
 Дело могло рассматриваться еще неопределенно долго и докатиться вплоть до международного суда,по просьбе моего адвоката я подписал доверенность на защиту  интересов на  имя  его и еще  одного человека в Европейском суде по правам человека в Страсбурге.

Я решил попытаться пройти еще одно обследование,как можно более независимое.
Я ездил в институт имени Бехтерева,где узнал,что могу пройти там обследование,правда оно было платным и стоило по самым скромным подсчетам семь тысяч рублей.Денег тогда у меня не было,мой друг одолжил мне,но тут начинался сезон отпусков и я отложил эту затею до осени.
К счастью,это обследование не понадобилось.
27 августа 2008 года я получил письмо от адвоката,в котором он сообщил мне,что экспертиза назначена на 14 октября (официально из-за перегрузки).
Судебный процесс был приостановлен до проведения экспертизы.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.БЕЗ ОПРЕДЕЛЁННОГО МЕСТА ЖИТЕЛЬСТВА ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ БОМЖА.
Напомню,что моя бывшая жена сменила замки и пускать меня в квартиру,где я прописан,отказалась,я обращался в милицию и потом в суд,который длился бесконечно долго.После проведения второй экспертизы 30 августа 2007 года я на машине скорой помощи был отвезен сперва в городской приемный покой больницы имени Кащенко на улице Седова ,а затем в больницу в поселок Никольское.
В приемном покое я не подписал согласие на лечение.
Меня положили на восьмое отделение больницы, которое находится на третьем этаже левого крыла мужского корпуса.
На следующий день меня в ординаторскую вызвал мой лечащий врач Зоидзе Давид Карлович.
Он спросил, меня почему я не подписал согласие на лечение и добавил:
"А куда вам деваться, вам все равно негде жить". Я вас выпишу, как только решится вопрос с жильем."
Я сказал,что плохо переношу галоперидол, из-за него у меня бывает депрессия.
Давид Карлович сказал мне, что без показания он назначать нейролептики не будет и мы договорились, что я буду получать для лечения пирацетам (ноотропное средство для улучшения работы мозга) и витамины.
После этого я подписал согласие на лечение.
На отделении я встретил несколько человек,с которыми я лежал на четвертом отделении.
Среди них был Хохочун и рыжеволосый бывший кришнаит Саша.
Я довольно долго находился в надзорной палате,затем был переведен в маленькую палату,где было пять человек.
Ко мне подошел один из пациентов и сказал,что его зовут Сергей Анатольевич,что он тоже из города Пушкина, сейчас он находится на пенсии,а раньше работал летчиком-отработал тридцать лет в гражданской авиации.
У одного из пациентов был при себе мобильный телефон и я договорился с ним,что мой друг положит на него деньги и я смогу периодически звонить.
Я позвонил Алексею Пожилову и он положил на телефон небольшую сумму и я стал звонить своему другу Павлу.
Через некоторое время в больнице меня навестил мой одноклассник Виктор Анащенко и передал мне маленький мобильник.
По нему я стал звонить своим друзьям и знакомым,звонил подруге моей матери Наталье Сергеевне,Владиславу Новочадовскому,своему однокласснику Валере Борисевичу и другим.
Все это приходилось делать при определенной конспирации,мой знакомый парень Денис,с которым я лежал на четвертом отделении,стоял на шухере и смотрел,чтобы кто-либо из персонала не вошел в палату,за это я подкармливал его сигаретами,которые получал за уборку коридора.
Я позвонил Павлу и договорился с ним,что он приедет и заберет меня на три дня в отпуск.
18 октября 2008 года Павел приехал ко мне на свидание и я с большим трудом отпросился у заведующей Татьяны Валентиновны в отпуск к Павлу,обещав,что я попытаюсь там решить свои жилищные проблемы и через три дня вернусь в больницу обратно.
Вместе в Павлом мы доехали до Пушкина.
Я сразу же получил свою пенсию,которая накапливалась,пока я лежал в больнице.
Потом я позвонил своему знакомому Андрею П.,с которым я лежал в больнице имени Кащенко на четвертом отделении и он сказал,что его сестра,с которой он вместе проживал, может сдать мне комнату за 6 тысяч рублей.
Андрей также предложил мне устроиться работать грузчиком на завод,где он работал сварщиком.
Я сказал,что в принципе меня это на время устраивает и я надеялся,что больше не вернусь в больницу.
Однако когда я позвонил ему 21 октября,он сказал что его сестра передумала.
Завтра я должен был возвращаться в дурдом,а туда ехать мне очень не хотелось...
Я позвонил своему старому знакомому Алексею Асафьевичу Оскольскому, которому я сдавал свою квартиру,когда служил в армии и он сказал мне,что некоторое время я смогу пожить у него.
Мы договорились встретиться недалеко от метро Горьковская и Алексей проводил меня в свою квартиру,которая находилась неподалеку.
Алексей Асафьевич-кандидат биологических наук,недавно приехал из командировки в Южно-Африканскую республику.
Он также преподавал философию в одном из колледжей.
В его квартире не было телевизора,зато было множество книг по биологии,ботанике и западной философии.
Алексей Асафьевич работал в Ботаническом институте.
Он сказал мне,что знает Антонину Николаевну Говорухину,так как недавно он навещал в больнице одного пациента по прозвищу Август,который как раз лечился на четвертом отделении.
На следующий день я позвонил в больницу и разговаривал с заведующей 8 отделением Татьяной Валентиновной Ивановой.
Она сказала мне,что меня уже ищет (я должен был вернуться еще вчера).
Я сказал,что решил свою жилищную проблему и хочу выписаться,Алексей был рядом,она позвала его к телефону и после разговора с ним сказала,что меня выписывают.
Примерно через неделю Алексей сказал мне,что я должен найти себе другое место жительства,так как он обещал предоставить жилье другим людям. Несколько дней я проживал у Игоря С.,с которым я лежал на 4 отделении больницы имени Кащенко на проспекте Космонавтов-его родственники были в этот момент на даче.
Потом примерно неделю я проживал на квартире у моего одноклассника Виктора Анащенко в Пязелево,на (база ВИР) недалеко от Павловска.
Виктор в этот момент находился в Индии,я проживал вместе с его матерью Натальей Ивановной. Потом я конкретно стал бомжевать.
Ночевал на Витебском вокзале,в кочегарке у станции Красное село,в будке охранника в поселке Сиверский,в автобусном парке,ночами почти не спал,гулял по ночному Санкт-Петербургу.
Съездил в больницу имени Кащенко,доехал до станции Прибытково и оттуда пешком дошел до Никольского.Там я навестил своих друзей,беседовал с начмедом Ниной Афанасьевной Василевской,у которой я попросил сделать выписку из истории моей болезни.
Нина Афанасьевна сказала мне,что я в любой день могу приехать в больницу и мне предоставят место на 24 санаторном (реабиталиционом)отделении (там свободный выход,люди живут,как в общежитии).
Я отказался,сказав ей,что в заключении последней экспертизы имеется запись: "социально дезадаптирован,постоянно лечится в ПБ".
Через некоторое время мой друг Павел Лихачев разрешил мне пожить у него.
3 декабря состоялось судебное заседание по моему иску к бывшей жене с просьбой обязать ответчика не чинить препятствия в проживании в квартире,где я зарегистрирован.
На суде в качестве слушателя присутствовала моя учительница из школы-интерната номер один Лилия Алексеевна Пухова.
Пасечник подала встречный иск с просьбой выселить меня из квартиры.
По совету судьи Емельяновой мы подписали мировое соглашение,согласно которому Пасечник обязалась не чинить мне препятствия в проживании начиная с 3 марта 2008 года,за это время она должна была добиваться у администрации Пушкинского района выделения нам отдельной жилплощади.
Однако после 3 марта она продолжала мне чинить препятствия.
Я обратился к судебному приставу Ксении Семенчуковой и она выдвинула требование исполнить решение суда.
Бывшая жена обжаловала требование пристава в суде,утверждая,что я якобы не выполнял мировое соглашение.
16 апреля 2008 года состоялось судебное заседание по ее жалобе и ей было отказано в приостановлении исполнительного производства.
Я снова обратился к приставу.
Неожиданно меня попросили зайти в жилищный отдел администрации Пушкинского района,где мне неожиданно для меня (да и для всех) предложили комнату на улице Вячеслава Шишкова при условии,если я откажусь от прежней.
Я взял смотровой,осмотрел комнату и дал свое согласие.
Жилищная комиссия вынесла положительное решение,глава администрации его подписал и я получил ключи от комнаты.
Бывшая жена получила нашу прежнюю квартиру на основании того,что наша дочь Ксения-инвалид и нуждается в дополнительной площади,обещала сама перевезти все мои вещи.
Я очередной раз ей поверил...
Я договорился со своим другом Алексеем Пожиловым,что он будет при этом присутствовать,но он не смог приехать.
Бывшая жена привезла мои вещи,потребовала от меня расписку в том,что я все получил,я отказался,так там были не все вещи,тогда она бросила вещи у подъезда и сказала грузчиком уезжать.
Мне пришлось самостоятельно затаскивать большую часть вещей,потом приехал мой друг Костя Филипцев и помог затащить мне диван и шкаф.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ.ФИНАЛ.

ПОСЛЕДНЯЯ ЭКСПЕРТИЗА
14 октября 2008 года я проходил амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу в Леноблбюро (Санкт-Петербург,Лиговкий проспект 44).
Экспертиза длилась около трех часов и включала в себя беседу с психиатрами и осмотр психологом.
в этот раз я действительно был детально обследован.
Впоследствии я узнал,что экспертиза пришла к заключению,что я практически здоров,дееспособен и в лечении у психиатра в настоящий момент не нуждаюсь.

ПОСЛЕДНИЙ СУД.
 18 ноября 2008 года в Пушкинском районном суде состоялось очередное заседание по моему делу.
На нем присутствовали судья Емельянова Елена Анатольевна,прокурор Кононов Евгений Викторович,представитель отдела опеки и попечительства из администрации города Пушкина Горцева Надежда Алексеевна,я и заявитель.
Мой адвокат Дмитрий Геннадьевич явиться не смог,так как был в командировке,о чём меня заранее известил.
Ознакомившись с результатами судебно-психиатрической экспертизы в Леноблбюро,суд отказал моей бывшей жене в просьбе признать меня недееспособным.
Решение суда она больше не обжаловала.

ПОСЛЕСЛОВИЕ.

                "Всё,что нас не убивает,делает нас сильнее."

После окончания судебного процесса и получения жилья моя жизнь стала постепенно налаживаться. Я устроился работать охранником.
Летом 2009 года я прошел психолога и комиссию психиатров в районном психоневрологическом диспансере в городе Павловске, которая пришла к заключению, что у меня нет медицинских психиатрических противопоказаний для работы водителем.
Вскоре я прошел водительскую медицинскую комиссию и в июле 2009 года устроился работать по своей специальности.
Теперь уже все в прошлом. Некоторые советуют мне забыть то, что произошло со мной, как страшный сон.
Однако почему-то у меня нет такого желания.
Может кому-то это покажется странным, но я нисколько не сожалею о том, что со мной произошла эта история.
Впрочем, иногда мне кажется, что всё это проиcходило не со мной…
Безусловно только одно: если эта история произошла бы в советское время, у меня бы не было абсолютно никаких шансов и куковать бы мне сейчас в психоневрологическом интернате.
Совсем по другому сложилась бы моя судьба,если бы врачи 4 отделения не разрешили бы мне заниматься оздоровительной гимнастикой,как сделали в больнице имени Боткина,а закололи нейролептиками,это могло бы произойти на другом отделении больницы.
И наконец,если бы Павел не нашел в почтовом ящике рекламную бумагу группы "Онегин", то меня  со стопроцентной вероятностью лишили бы дееспособности,вернуть которую обратно было бы очень сложно...
И самое главное-если бы не мой адвокат Дмитрий Геннадьевич Бартенев,который более трех лет помогал мне и представлял мои интересы в суде совершенно бесплатно.

 27 февраля 2007 года  Конституционный суд РФ вынес постановление суда о том,что признать человека недееспособным без его ведома нельзя. Раньше  эта процедура почти всегда проходила заочно,что давало возможность для злоупотреблений и мошенничества.
Все это произошло благодаря победе моего адвоката,который вел дело Павла Шкукатурова.
 Весной 2005 Павел совершенно случайно узнал, что больше не имеет права распоряжаться собственной жизнью и имуществом.Он обнаружил в хранилище документов,которое находилось по месту его прописки,заключение суда о лишении его дееспособности.
 Позже выяснилось,что заявление в суд  подала его собственная мать. Этого оказалось достаточно. Самого Павла на процесс никто не пригласил, а когда он узнал о решении, протестовать уже было поздно.
 Вскоре Павла насильно отправили лечиться в психиатрическую больницу №6 г. Санкт-Петербурга. Но когда после выписки из больницы пришел в свою квартиру, которая досталась ему от деда, то встретил там совершенно неизвестных людей. Как оказалось, его жилье уже сдавали в аренду. Кроме того, его не брали на работу и он не мог пойти учиться. Павел подавал в суды всех инстанций и везде заявления отказывались принимать, потому что не было согласия матери, назначенной опекуном. Он обратился в правозащитные организации,его интересы взялся защищать мой адвокат Дмитрий Геннадьевич Бартенев.
Было возбуждено  дело в Европейском суде по правам человека,которое было выиграно,в результате Конституционный суд внес соответствующие поправки в законодательство.
Отныне заочно лишить дееспособности можно, только если больной угрожает жизни и здоровью окружающих. Недееспособного человека нельзя лечить принудительно без решения суда, и он может самостоятельно обращаться в правоохранительные органы без согласия опекуна.


Однажды я получил письмо по электронной почте от С.,который написал мне,что работает не в больнице,но при больнице и отлично знает всех тех,о ком я писал.Он поблагодарил меня за то,что я написал правду о больнице имени Кащенко.
Некоторое время я навещал Дмитрия Кривошеева и пытался найти ему опекуна. Согласие им быть выразил мой бывший районный психиатр Алексей Ефимцев, мы съездили в больницу и навестили Дмитрия,беседовали с заведующей Антониной Говорухиной.
Вроде всё было хорошо,все были довольны,однако возникли неожиданные проблемы. Сперва в опекунском совете Невского района Санкт-Петербурга,где был прописан Дмитрий,Алексею отказали на основании того,что он... психиатр (??),затем на основании того,что он якобы должен предоставить опекуну жилье,хотя у Дмитрия была собственная однокомнатная квартира.
В январе 2012 года я встретил своего знакомого,с которым лежал на четвертом отделении.
Он сказал мне,что только что выписался из больницы имени Кащенко,где снова оказался на 4 отделении.
Там он встретил многих из тех,с кем лежал там тогда со мной,среди них Вася,Дима Кривошеев,Соболь и другие.Правда Няма Неизвестный куда-то исчез.Изменилось что мало,исчезли тараканы,Антонина Николаевна до сих пор (!) работала психиатром,правда не заведующей,а ординаторским врачом,а заведующим стал молодой мужчина.На отделении разрешили иметь при себе мобильные телефоны,правда без фотокамеры или с вынутой картой памяти.В остальном все осталось по-прежнему.
Из больницы мне дозвонился "ветеран" Миша Козлов,просил о помощи,расспрашивал про моего адвоката.После очередной госпитализации, вероятно как всегда в пьяном виде,больница подала на Михаила в суд с просьбой лишить его дееспособности...
С дочерью я пытался установить какие-то отношения после выписки,но наткнулся на глухую стену,бывшая жена настроила её против меня.В итоге я просто вычеркнул этих людей из своей жизни.
В 2019 году один мой знакомый навещал товарища в больнице.Он рассказал мне,что
 Антонина Николаевна вышла на пенсию в 2014 году,а  на 3 и 4 отделениях больницы теперь находятся только пациенты на принудительном лечении,Дмитрия  Кривошеева отправили в психоневрологический интернат.

 В заключении хочу отметить,что свои воспоминания я начал писать,когда вышел из больницы в 2006 году и история еще продолжалась.Всё,что со мной происходило,я выкладывал в интернете на своём сайте,возможно,этот способствовало благоприятному исходу событий.