Пин, Во, Лина

Случается, иногда ночью, когда я засыпаю, у меня пропадает всяческий интерес ко снам. Скучно как-то становится. Одни сны я уже видел по 100 раз, а другие проходят мимо и никак, ни капельки меня не затрагивают.
Я уже сложившийся зрелый сказочник и я не собираюсь бегать за снами. Ну пусть они идут своим чередом, мимо меня. Они меня не трогают, а я не трогаю их. Они пожалеют потом, что не попали в мое поле зрения. Мне даже их жалко. Ведь у них интересное начало, они могли бы начать новую сказку. Утром они вернутся, но я не вспомню их.
Сны снами, я не с ними. Я лежу, сплю и скучаю. И думаю. А может, пора прогуляться? Между снами заглянуть к друзьям?
Спать скучно, особенно, когда ничего не снится. А ведь есть мир снов, в котором так интересно. Этот мир рядом. Нужно только проснуться во сне и пойти гулять. Это вовсе никакой не сказочный мир. Он не подчиняется мне. Он только дает посмотреть на себя и на всех, а утром он забывается. Забытые сны… Их хочется сохранить, но они занимают так много места в памяти, что я был вынужден придумать регистратор снов, чтобы они не стирались, а записывались где-то далеко, в будущем, на накопителе снов.
Пройдёт много лет. Я найду эту флешку следи старых фотографий и перемотаю назад киноленту снов. Я снова посмотрю свои забытые сны. Я стану новым, а сны станут старыми.
Улица снов.
Когда во сне скучно, я отодвигаю одеяло, беру в руки тапочки и выхожу на улицу. Это старая привычка не стучать обувью по коридору снов. Если сны проснутся, они улетят, а я пойду обратно в кровать, чтобы досыпать скучную ночь.
А там, на улице снов, там всё хорошо. Стучи, не стучи, пой, ешь, бегай, прыгай, даже летай – никого не разбудишь. Все тоже спят.
Как забавно ходить следи спящих прохожих. Им снятся сны, они меня не видят. Они ходят по улице снов по своим сновым делам.
Вот дама с собачкой на руках блаженно улыбается. Ей снится, что она на курорте, идёт на процедуры. Вот медицинский колледж, рядом стоят сонные студенты и разговаривают друг с другом во сне. Они ждут, когда прозвенит будильник. Они боятся опоздать на лекцию. Но им так хочется поговорить, что во сне они уже рядом друг с другом, на крылечке колледжа.
Сонные машины едут очень медленно, чтоб не поцарапать друг друга во сне. Шофёры спят на заднем кресле, им надоело спать за рулём.
Дети с закрытыми глазами надувают мыльные пузыри. Эти пузыри огромных размеров. Они не лопаются. В них можно играть, а можно на них летать. Ведь дети ничего не знают о гравитации. Они летают во сне на мыльных пузырях.
Так. Стоп. Хватит. Я уже не ребёнок. Хватит смотреть сны, пора сочинять. Нет, не сНочинять, а сочинять. Вот моя улица, это похоже на мой дом. Не хватает только заблудиться во сне. Это невозможно. Но во сне всё может быть. Например, ещё раз уснуть. И как тогда вернуться домой? Я говорю себе: «Спокойно, тихо, пройдись по улице и вспомни, где ты вышел из дома». Тапочки? – Вот они. Сядь, расслабься, попробуй уснуть…Нет, не засыпай. Спать во сне ещё более скучно. Можно заблудиться. Лучше прокатиться в трамвае белых снов и сочинить белую сказку.
 Тихо застучали подушки-шпалы.  Подъехал трамвай. На нём написано: ПИН, ВО, ЛИНА. Это начало сказки.
Итак, Пин – это конь, то есть, лошадь какая-то. Или скорее, маленький пони, смешной такой. Белый-белый. На спине у него маленькие волоски, а грива - как нерасчёсанные волосы принцессы. И они все в блестках почему-то. Почему? Да, всё очень просто. Блёстки не растут на гриве лошадей, их надо клеить. Клеем из тюбика. Именно этим и занималась маленькая Лина.
Ей очень нравились блестящие кружочки, звездочки, стразы. Она носила с собой сумку, вернее, маленький рюкзачок. Там лежал тюбик с клеем и много-много блестяшек. Лина не была принцессой. Она была племянницей доброго бородатого каменщика. Дом, где жила Лина, не был построен, он был сложен из камней, из уральских самоцветов, из малахита, яшмы, лазурита, из больших стеклянных шаров, страз, из жемчужин и белого песка, которого так много на пляже. Длина не любила песок на пляже, потому что он попадал в сандалии. Поэтому ей было скучно жить в этом сложном доме. Да никто её и не заставлял там жить. Зачем жить в доме, если на улице – лето? Смешно, не правда ли? Лина прыгала по грядкам с огурцами и смеялась. Вся её детская жизнь стремилась к солнцу, к счастью. Но однажды лето начало заканчиваться. Оно стало как-то холоднее, стало гаснуть. Всё темнее с каждым днём. Огурцы всё тяжелее и желтее. Крыжовник стал чёрным и на его ветках выросли колючки. Кот, который спит днём, а ночью мурчит, стал грустным и залез под ванну.
Лина посмотрела вокруг и сказала: «Осень. Осень всё плёхо». Лине было очень всё плохо. Даже не потому, что осень, а потому, что плохо. А кто любит осень? Пони? Рыжая корова, которая пасётся за грядкой с огурцами. «Скажи, корова, ты любишь осень?» - «Му» - ответила корова, ведь она корова и не умеет говорить. Лине стало ещё грустнее.
Её мама умерла, когда она была очень маленькой девочкой. Её дядя, брат её мамы забрал её в свой дом. Дом необустроенный, без штукатурки и обоев. Только стены из жемчужин, а печка из кирпичей. Кот, который мурчит ночью, а днем спит. Сад и огород. И огурцы. И рыжая корова. И ещё Пин. Сладкое переживание, сладкий сон, сладкий пони. Белый с гривой, с блёстками.
Лина ни капельки не скучала и выросла совсем нескучной девчонкой. Она умела веселиться на ровном месте. Жалко, что ровных мест во дворе её дяди просто не было. Всё кочки какие-то. Это рыжая корова разучивала танцы и копытами создавала ландшафт. Лина прыгала вместе с ней, смеялась и рассыпала блёстки. Весь двор светился и искрился.
Лина очень любила своего дядю, ведь он был братом её мамы. Он не умел заботиться о ребёнках. Он трудился, чтобы в его доме был вкусный завтрак. Он делал омлет переживания, который Лина слизывала с тарелки, не пережёвывая. (А зачем жевать омлет?) Вот обед – нет. Обеды? Ох, какие вкусные обеды! Но Лина никогда не приходила на обед. Зачем жевать котлету и есть – фу! – вегетарианский бульон?  Фугетарианский бульон – это полезно, конечно, Лина согласна, но он в рот не лезет. Там петрушка – фу – и овощи с луком. Вот полдник – это супер. Коржик, запеканка, яблоко, блинчики, мармелад, зефир. Вот это еда. После полдника и конфеты в рот не полезут, ну, если их туда специально не запихнуть.
Лина очень любила своего дядю и его дом, и белую пони, и кота тоже иногда любила. Но вот осень стала ещё зимнее, то есть ближе к зиме. Она стала снежнее, холоднее, темнее и грустнее. Захотелось в дом, за столик у печки, в кресло, в тёплый плед. В полдник, завтрак, в ужин, в омлет. Только бы не мыть ручки. Ведь вода из-под крана такая холоднющая, а полотенце не пушистое и не сушистое. Размазывает холод по рукам.
Осень ещё ближе к зиме. Пушинки снега тают на стекле. Ветерок. Дядя часто сидит ночью и читает письма. Свечка давно бы погасла, но она одна осталась, последняя. Ей не хочется напоминать доброму каменщику, что у него кончилась зарплата. Свечка собрала вокруг себя сотню светлячков, и они светят и поют песню светлячков. «Не угасай, не догорай, терпи, свети – рассвет впереди!»
Лина встала с кровати и пришла в комнату дяди. Дядя был очень плох. Он сказал Лине: «Скоро зима. Меня торопят воспоминания. В доме кончились свечи. Послушай меня, детка, если со мной что-то случится, ты сядешь на белого пони и поедешь в замок ВО на севере графства. На пороге тебя встретит спящий дворецкий. Ты ему не показывайся, просто стой на пороге. Он тебя всё равно не увидит. Он услышит стук твоего сердца и поведёт на верх замка. На 32 ступеньки. Ты ступай тихо, медленно, как принцесса. А дальше ты поймёшь всё сама.»
Лине было грустно. Зима уже остудила речку и превратила лужи в стёкла. Кот спал за печкой. Свечка погасла. Совсем.
Однажды к дому каменщика пришли жители деревни. Лину угостили вкусными лепёшками с сыром и омлетом. Лина поняла, что что-то случилось. Она собрала любимые игрушки и попрощалась с котом. Кот потёрся об её руку и скрылся за печкой. Лина вышла во двор и побрела к стойлу, где соседи уже отвязывали рыжую корову и собирали в мешок остатки сена. Они не обратили на Лину никакого внимания. Из холодного белого тумана вышел Пин, белый пони. Лина обняла его, залезла на тёплую спину и зарылась лицом в гриву. Сладкий запах детства. Тёплое тепло. Лина уснула, а пони пошёл тихо-тихо на север графства.
Сколько прошло времени, не известно. Пони встал перед крыльцом замка ВО. На крыльце стоял дворецкий и спал. Лина соскользнула со спины Пина, вся тёплая, сонная. Дворецкий не заметил Лину, но он заговорил с пони: «Мой друг Пин, белый пони, ты опять мне приснился. Я тебе обещал, что во втором сне я буду дворецким и приведу тебя в свой двор.» Дворецкий достал из кармана сахарный песок, и Пин радостно заржал и стал лизать ладони дворецкого. Дворецкий сказал: «Тише, не говори ничего, я слышу стук сердца. Я хочу видеть хозяйку этого сердца, но я сплю и мои глаза не видят. Этот звук, он такой родной. Я подниму это сердце на 32 ступеньки вверх.»
Дворецкий открыл дверь и пошёл вверх по ступеням. Один, два, три… Лина шла за ним и засыпала. Голова кружилась. Свет ночника в руках дворецкого и этот счёт… 18, 19, 20… «Когда же наконец, я всё пойму? – подумала Лина. - Я устала, я хочу спать. Мысли не мыслят, ноги стали лимонные или апельсиновые, платье путается в коленках, руки как плети повисли.» 31, 32. «Всё. Всё», - сказала Лина. Дворецкий остановился и загремел ключами. Заскрипела дверь. Нежный голубой свет. Тёплый ветер. Лина с кружащейся головой шагнула в комнату. Дверь закрылась. Лина очень хотела спать. В голубом свете, голубом тумане стояла розовая кровать с подушками, с блёстками и с тёплым одеялом. Лина сделала шаг и поняла, о чём говорил дядя. Он сказал: «Ты поймёшь всё сама». Лина сделала ещё полшага и упала. Розовые подушки обняли её голову, розовые одеяла укрыли её плечи. Блёстки закружились и рассыпались по полу как звёзды.
Лина уснула.
Голубой свет, розовый песок. Это мне снится? Каролина села на кровать и подняла руки высоко-высоко вверх к потолку. Потянулась, выдохнула и подняла глаза к небу. Неба не было. Это просто потолок. Голубой в голубой комнате с розовой кроватью и розовым одеялом. Подушки тоже розовые. И жемчужины на полу. На стене большой плакат-календарь. На календаре Пони. Белый пони. Год? 2019 год. Каролина спрыгнула с кровати и побежала вниз по ступенькам. Раз, два, три…32. Это гостиная, огромный стол, дворецкий, кожаные диваны, камин, окна, окна больше дверей. За ними город, большой город. На диване кот мурчит.
Каролина вспомнила, сегодня последний звонок. Лётный колледж. Она станет такой самостоятельной, что сможет улететь в небо. Да, да. Её дядя заботился о ней. Когда умерла мама, он взял её в свой дом. Дядя – самый лучший на земле. Он самый главный в акционерном сообществе. Он знает всё о камнях. Он построил империю. Нет, не построил, он её сложил. Сложил из алмазов, изумрудов, рубинов, сапфиров и так далее, не помню дальше. В общем, обыкновенную империю. Он меня любит конечно, но кто я такая? Я всё равно не его дочка. Я племянница. А кто мои родители? Я хочу облететь весь мир и найти их. Ведь дяди не рождают себе племянниц. Дяди они только оних заботятся. Почему никто не говорит о моей настоящей маме, и об отце. Ведь кроме мамы есть ещё отец.
Каролина вздохнула и пошла на улицу. Дворецкий открыл ей дверь. Дворецкий был совсем глухой, но видел он всё. Даже всё то тайное, что накопилось на душе. Он очень душевный, этот дворецкий.
Каролина вышла на крыльцо особняка и посмотрела вверх. Небоскрёбы, облака, радуга от света зеркальных окон. Это как драгоценные камни в небесах. Её дом, дом её дяди – это старый замок внутри мегаполиса. Власти мечтают снести большим бульдозером этот объект, но дядя знаком с президентами и всякими шишками. Поэтому власти города терпят это старое здание. Они даже назвали его всемирным наследием. Хотя какое это наследие? Уже скоро развалится.