В процессе слежки

  Париж. Лионский вокзал.
  Слежка за шлюжкой в самом разгаре.
  По рации детективу Алексу Размазне передали директиву: "Ипохондрик захандрил. Приблизьтесь вплотную к объекту. Посеешь панику - никого не соберёшь".
  Разменяв евро на жетоны для телефона автомата Калашникова Пормежанна Узьё догадывалась, что за звонки в будущее придётся расплачиваться сегодня, позабыв о прошлом.
  LOVE - это любовь.
  Лавина - нечто примелькавшееся поменьше, поэтому, чтобы отвести от себя подозрение наёмного следопыта, она умышленно пропустила четвёртую рюмку бренди в баре и, порядком захмелев, третьего по неоплаченному счёту мужчину в двух экземплярах подряд на подходе к залу непомерных ожиданий, изображая из себя необъезженную лошадь.
  Шпаклёвщица театраЛИЗОВАННОЙ любви привыкла добиваться успеха, рискуя жизнью других, невзирая из-под окаменевших от спиртного век, прикрытых сетчатой вуалью шляпки на то, что на улице поднимался ветер вместе с ветровыми стёклами машин.
  Её охватили неподминаемые предчувствия беды за высокооплакиваемый прогулочный туда-сюда труд.
  Она открыла сумочку с одной только целью - принять отрезвляющие таблетки с надлежащими почестями.
  Теперь можно назаметно выкинуть дурь из головы, не боясь, что распутница в весеннюю распутицу останется без присмотра сама по себе.
  Подошло время выдернуть из шляпки страусиное перо и замести следы, обронив надушенный снотворным носовой платок.
  Размазня, следоваший за Пормежанной по пятам, нагнулся, чтобы поднять его и глубоко вздохнув, свалился в обморок.
  Последние слова, долетевшие до него были: "Строит из себя джентельмена, а цемента не хватает".