Книга даров человеческих 6. Любовь

Первым моим даром была боль, следующим  стала любовь .
Любви было много ,  Бог , ведь, предупреждал нас : «Возлюби ближнего твоего , как самого себя», но до нас туго доходит.
Например ,любовь матери. Она сшила мне белоснежное шелковое платье , вышила бисером удивительной красоты рисунок на груди, завязала большой белый бант на моих черных волосах и повела в театр на балет . Конечно это было «Лебединое озеро» Пермского театра оперы и балета , первый просмотр из пяти за время моего детства. Сестра моя с нами была. Нас приучали к прекрасному с детства. И вот я такая вся почти «кукла Суок», боюсь пошевелиться, но пришел антракт и мы отправились в буфет ! Вообще буфет в театрах – одно из лучших воспоминаний детства, там мороженное  в креманках , что в семидесятых обозначало : «Сильно вкусно» ; «Очень редко»; « Праздник , праздник». И я, конечно, схватилась за блестящую ложечку  ( мне лет шесть), и начала кушать предельно  осторожно. Я так старалась быть аккуратной, что первую же ложку уронила на свое шелковое платье. Вспыхнули радостью глаза сестры и родилась фраза , преследующая меня почти всю жизнь : « С тобой только в театр ходить!»
Это была любовь сестры. Любовь матери имела куда более суровые последствия. Она  желала мне самого лучшего, и поэтому  я часто получала  бельевой палкой по поводу и без. Зато мы с подружкой Ладкой  хвастались  друг другу за гаражами размерами и темнотой синяков, как израненные бойцы, благо  воспоминания о второй мировой были еще остры и   в устах наших родителей  звучали как вердикт  :
-Не хочешь хлеб с маслом есть? Войны на вас нет!
-Не хочешь заштопанные колготки носить ? Войны на вас нет!
-Не хочешь в старом пальто ходить? Войны на вас нет!
Однажды летом был сильный ливень, как раз мама возвращалась с работы. Мы с сестрой схватили   болоньевый плащ  и побежали  к остановке встречать. Сами  - то в обычных платьях побежали и промокли до нитки. Мы хотели защитить маму от дождя, но она не оценила, и под слова « Простудитесь , и  сдохните !» мы  так огребли, что мысль сбежать из дома тогда очень отчетливо поселилась в наших головах.
Со стороны матери – это была любовь . Чтобы мы не болели, чтобы отлично учились  и чтобы при встрече , она могла сказать знакомым : « У меня две дочери,  одна врач, другая математик». Математик – это я , меня зовут Юна.
Был один мальчик из параллельного класса, и у него абсолютно не было слуха, но он приходил ко мне домой и упорно учился играть на гитаре. Запомнил все аккорды, коих и я знала не так много , мне для пения хватало, ну а ему петь не стоило, но он пел. Потом в девятом мы попали в один класс , и сидя в противоположных концах , частенько « разговаривали хором» , в смысле делали едкие, как нам казалось,  вставки в речь учителя . Когда пришел период полового созревания, тот мальчик тискал у себя на коленках разных девочек и так счастливо смотрел на меня , что я поняла – и это тоже была любовь.
Под окнами нашего дома построили павильон «Стимул», где меняли книги на макулатуру. Почему-то всегда это был Майн Рид « Всадник без головы» .
Летом ночами там собиралась толпа, устраивала переклички  и вела свой особенный  образ жизни. Потом стали еще «Асканио» давать, выбор книг мне был непонятен, но Бог с ним .
Граждане,  пришибленные любовью к книгам, начинали перекличку  примерно в два ночи, и передавали эстафету новеньким в пять утра.
У нас была соседка – тетя Люба, заведующая магазином , жена таксиста и мама моей подружки Нади. Мы все очень гордились тетей Любой, она была такая смелая ! Когда жильцы нашего дома старательно ворочались в кроватках   , пытаясь уснуть под неистовую перекличку , тетя Люба открывала свое окно на пятом этаже и громким, четким голосом сообщала книголюбам, куда они должны пойти сразу после того, как заткнутся и зачем они вообще оттуда вылезли. Далее непременно слышался шлепок и дамский визг – это тетя Люба метала сырые яйца в очаровательных любителей Майн Рида. Она всегда попадала в стенку стимула, видимо не хотела сотрясать головы и так не совсем адекватным  гражданам.  Со стороны тети Любы – это была любовь  к справедливости , здоровому сну  и своим трусливым соседям.
А потом её вдруг не стало. В самом расцвете сил, тетя Люба  неожиданно и быстро ушла , за месяц. И мы все тогда верили, что со стороны Бога – это любовь, что Он так рано забирает лучших.
Любовь повсюду. Тогда в девяностых , мы закончили свои университеты и не смогли найти полезных и важных работ, потому что везде уже работали пожилые дяди и тети и они очень любили свою работу.  Нам пришлось барахтаться в безвременье и беспределе , не понимая правил жизненной игры. Мы только наблюдали, как одни убивают других , ради любви к деньгам и еще ради тысяч иных любовий.

«Положи меня , как печать, на сердце твое, как перстень на руку твою: ибо крепка как смерть любовь» ( Песнь песней Соломона ).
Среди многообразия любви  этого мира, ты всегда ищешь одну, ту, ради которой можешь выдержать все остальные.  Ты вдруг понимаешь, что есть человек, который думает и чувствует как ты. Он приходит в запахах, в музыке, во вкусе, в шутках и сиянии глаз, приходит, чтобы остаться. Он обязательно спасает тебя, ты же принцесса, хоть и малость заколдованная на голову, но вдруг появляется любящее сердце, понимающее, что под выброшенным любимым красным в белый горошек платьем, под той самой лягушачьей шкурой живет редкая душа, запутавшаяся  в проблемах и ненавидящая себя , потому что плохо получается жить, потому что все учения этого мира сводятся к одному – ты сама причина всех своих несчастий. Не верьте в это! Что-то хитрое и подлое преследует нас на всех путях. Но и что-то крылатое, с сияющими синими глазами садится рядом на карниз четвертого этажа и не дает сорваться вниз.
«Положи меня как печать на сердце твое…»  И он говорит : « Я продам машину, куплю автомат и застрелю твою проблему».  А после оказывается, что тебе было жизненно необходимо  понимание, что человек настолько с тобой, что готов на все , лишь бы защитить.  Тогда уходит зло, отпускает постепенно, разжимается холодная рука, схватившая было испуганное сердце  , свободна! Ты летишь вслед за Маргаритой на личной метле  к единственно важному женскому ощущению полета , потому что мужчина такой сильный , чувственный, весьма смахивающий на кота, пришел в твою жизнь и остался в ней.
Он тысячи раз ходил на войну , он сидел в засаде и бился на всех аренах мира, он украл все шедевры и пронзил гарпуном самых больших китов, он стал генералом, или сапожником, он рождался и умирал много раз, но сейчас в этой жизни он со мной , он не лицемер, как остальные, он стареет вместе   и испытывает боль, он – все мужское в этом мире , он мой Янь и поэтому я могу пожить подольше.
«Возлюби ближнего своего как самого себя». Среди тысяч любовий , от которых хочется выстрелить себе в голову, самым лучшим из нас достается одна, ради которой ты выбросишь пистолет.