Пазлы Глава 4

Чёрная Королева

Андрей шел по этому лесу уже давно. Грибов почти небыло — один сморщенный подберёзовик одиноко красовался на дне корзины, но и он выглядел рецидивом в роскошном сосновом лесу, где не росли грибы. Вышел к обрыву. Чёрная, грязная вода стекала со скальника, вязкая как мазут. Ботинки и нижняя часть штанин были испачканы, ноги утопали в слизи и стекали вместе с потоками живой земли прямо в овраг. Андрей зафиксировался и огляделся. Выше, метров в десяти от него, висел мост. Странный. К тросу были приделаны несколько брёвен. Странность была в том, что, начинаясь с нескольких, скреплённых между собой брёвен, мост, утоньшаясь, заканчивался одной тонкой берёзой и походил на подзорную трубу. Пройти по нему было возможно, но опасно. Потоки жижи были повсюду и возвращаться по ним через всю гору не хотелось, поэтому Андрей решил рискнуть.

По толстым брёвнам он прошел без страха, лишь на миг замер в середине пути, отвлёкшись на клокочущую под ним тёмную массу. Водой её было назвать сложно, скорее чёрная лава. Эквилибрируя, Андрей перебрался через овраг.
От основания моста вела единственная тропинка. Снова идти по буеракам, пытаясь сократить путь, Андрей не стал и доверился судьбе и тропинке. Хоть куда-нибудь он дойдёт, а там сориентируется.
Темнело стремительно. Через полчаса тропинка уже терялась во мраке и путь Андрей уже почти угадывал по просветам в сплошной массе деревьев, сквозь которые угадывалось сумеречное небо. Наконец, он вышел на открытое пространство вершины холма. Небо оказалось звёздным и лунным. Раскинувшаяся под ногами поляна была выжжена, а вдалеке часть небосклона силуэтом загораживала тень скалы, по форме похожей на надгробие. Чёрный прямоугольник светился точкой света — это была башня.
Андрей был мокрый и усталый, ночь обещала быть холодной и страх ночного леса пересилил опасения, навеянные мрачностью башни. В конце-концов, она сделана людьми и внутри — люди.
Шел он медленно, то и дело натыкаясь на неровности рельефа. Тропа давно затерялась в черноте и Андрей шел уже просто на огонёк, мерцавший вдалеке. Он почти не удивился когда башня оказалась частью древних руин какого-то совершенно неуместного в современном мире замка. В одной из его комнат горел свет.
Массивная деревянная дверь не была новой, но была крепкой. Андрей стучался пока не понял, что замка на двери нет. Уже не думая, Андрей пробежал по винтовой лестнице несколько этажей и очутился перед ещё одной дверью. Он уже занёс кулак для стука, когда в лучших традициях фильма ужасов, дверь без скрипа отворилась. Сама.
Взгляду открылся просторный зал, словно выдолбленная внутри скалы пещера, идеально пустая и освещённая расставленными по периметру свечами. Гладкий пол блестел как черный мрамор, стены нависали полукругом, образуя арочный свод потолка. В противоположного конца этого мавзолея стены сходились друг с другом в воронку натуральной пещеры, освещенной изнутри слабым светом.
Андрей двигался осторожно, но в этом пространстве без запаха, где тишина «звенела», каждый шаг был подобен выстрелу. Ещё и сердце предательски стучало. Пещера была черной дырой, неотвратимо втягивающей в себя всё живое и если бы Андрей и мог остановиться, то пол под ногами сам бы задвигался и завершил начатое.
Пещера была каменным шатром, освещённым прикреплёнными вдоль радиуса стен гротескно-уродливыми канделябрами с тремя свечами в каждом. Вместо пола неподвижной гладью расстилалось озеро с водой, настолько прозрачной, что если бы не отраженный от неё свет, Андрей и не понял бы, что там есть вода. Тропа из нескольких плоских круглых камней, отлежащих друг от друга на расстоянии шага, заканчивалась каменным ложем в центре озера.
Спиной к Андрею, опустив ноги в воду, не колыхаясь даже дыханием, совсем обнаженная сидела женщина. Или девушка, или девочка с длинными распущенными волосами, закрывающими спину.
Андрей ступил на первый камень и потрогал воду. Ледяная. Проделав путь до платформы в центре, Андрей обошел девушку на безопасном расстоянии. Множество теней отходило из центра и, преломляясь сквозь воду, они чем-то напоминали паучьи лапы. Отточенное как скульптура лицо, тонкие губы чуть приоткрыты. Убийственно бледная, без эмоций, она отстранённо смотрела сквозь Андрея. В чертах было что-то восточное, но не явно. Белая кожа должна была быть покрыта мурашками, но была идеально гладкой. Руки свисали. Тонкие длинные пальцы не шевелились, развёрнутые подушечками вверх. Хотелось прикоснуться к этому существу, чтобы понять, что это живой человек, а не статуя. Андрей смотрел на это тело, неземное, совершенное, хрупкое и нежное… Андрей прикоснулся к плечу. Кожа была тёплой. Глаза существа ожили, заметили его. Знакомые глаза!!! Но где он их видел? Больше ни один мускул не дрогнул, даже не дёрнулась ни одна складка на лице, только глаза — они улыбались.
Контролировать себя у Андрея небыло никакой возможности. Он сам не заметил как впился губами в упругую грудь. Желание заслонило всё, руки ласкали недвижное тело. Андрей повалил создание на камень, губы нашли другие губы, безжизненные, не отвечающие ни на что. Лишь глаза больше не улыбались — смеялись над Андреем.
Судорога охватила Богиню, руки её обвились вокруг Андрея стальной хваткой и острые ногти глубоко вонзились под кожу спины. Андрей вскрикнул. Её ноги связали его, Андрей лишь успел глубоко вздохнуть прежде чем, перевернувшись на жестком ложе, девушка опрокинула их обоих в обжигающую холодом воду. Андрей больно ударился спиной об твёрдое дно. Прижатый чудовищным весом, он мог лишь наблюдать как бёдра Богини двигаются навстречу оргазму. Андрей уже готов был вдохнуть воду, когда любовница снизошла до поцелуя и подарила ему глоток воздуха. Но это был последний глоток, он нужен был ей скорее для того, чтобы завершить ритуал, в котором два таинства сочетались — секс и смерть. Андрей был жертвой, принесённой на алтарь Её удовольствия и не роптал. Поднявшись над водой, она закрыла глаза, чтобы ничего не мешало наслаждению. Она пронзительно вскрикнула. Так кричит тот, кто умирает от счастья. Андрей любовался ей, он умирал зачарованный, в экстазе. Он даже забыл, что чтобы жить ему нужен кислород. Тело его больше не дёргалось в конвульсиях агонии, оно застыло. Секунда стала непрерывной, сознание отделилось от плоти в сладкой неге, но не погружаясь в тёмные дали, а осталось смотреть сквозь глаза.
Богиня очнулась от транса и посмотрела вниз, прямо в душу Андрея. Она её видела и понимала. И впервые по-человечески улыбнулась, освобождая посиневшего любовника из плена. Андрей мог больше никогда не дышать, но тело как поплывок всплыло, а ощущения холода далёкими покалываниями выдернули его из блаженного спокойствия и ввергли обратно в плоть.
Последнее, что Андрей видел перед тем как проснулся, были её глаза. Отчаянно знакомые. Эти глаза приносят письма!
Андрей вскочил со шконки. Ночь. В темноте хаты на него уставились ещё одни глаза. Андрей чуть не вскрикнул, когда понял, что это Ашот. На секунду померещился нож в его руке. Но ножа небыло — голубоватая бусинка недоделаных четок из хлеба. И Ашота тоже небыло. Ашот спал, а его тело с пустыми глазницами лунатика стояло и тупо смотрело на Андрея.
— Сучка… — прошептал Ашот, не приходя в сознание и вернулся на шконку.