З. К. Пряхина. Первый учебный год

   Предлагаемый документальный материал – рассказ о первом творческом опыте известного педагога Пряхиной Зои Кузьминичны(4.11.1927 - 5.12.1994), учителя русского языка и литературы  Мокроусской средней школы №1, Героя Социалистического Труда(1978) в Калдинской школе Фёдоровского района Саратовской области в 1945-1946 учебный год.


                1.
         Мать всегда настороженно относилась к планам начать учительскую деятельность. Суровая голодная жизнь, связанная с испытаниями минувшей войны давала о себе знать. Она работала дояркой в колхозе на ферме и  имела всего лишь 4 класса церковно – приходской школы. Горизонты дальнейшей жизни дочери определялись исключительно в родном хозяйстве. И желательно рядом, на ферме.
         С добрыми чувствами Мария Максимовна приговаривала: «Врага разбили, скоро всё наладится. Будешь хорошо работать – появятся высокие надои, станешь ударницей».
         Екатерина Павловна, жена пропавшего без вести брата Ивана, которая жила в этом же доме, высказывала совсем иное мнение: »Начинай новую жизнь. Если решила стать учителем  - все у тебя получится».
         За направлением на работу почти 20 километров шла из родного села в Мокроус пешком. Районный отдел образования нашла довольно быстро – благо, что почти все главные организации находились в одном здании.
         Заведующий отделом  Скрипаль Иван Леонтьевич  показался на вид  человеком очень важным, с характерной  выправкой, худощавый, скорее всего фронтовик, после ранения или демобилизации. Разговор оказался коротким:
        - Вы девушка способная, судя по аттестату о среднем образовании с хорошими оценками, знания есть. Да я и справки  наводил – не подведете.  Поедите в Калдино учителем начальных классов. Но сначала месячные курсы при педагогическом кабинете. Директору уже позвонил. Приступайте.
         На руках оказалась незамысловатая бумага с печатью и штампом с указанием о вступлении в должность с  20 августа. Обратный путь  не показался  таким уж длинным. На душе было радостно и безмятежно. « Как - никак, а ты уже учитель» - повторяла  несколько раз, произнося это слово с каким - то особо значимым смыслом.
        И только  перед Романовкой ее догнал на телеге кучер правления колхоза. С ним в  село возвращалась «агрономша», человек пришлый, из эвакуированных. Поговаривали, что где-то там, на Украине, еще до войны ей приходилось  работать преподавателем в сельскохозяйственном институте. По виду и особой статности она выглядела как  человек городской – решительная, с хорошо поставленной речью и почему-то, что было особенно диковато в деревне, курящая.
         Уже поздно вечером, после тяжелой  работы собрались всем домом. В один мешок уложили книги, в другой – незамысловатую одежду, которая давно уже была в обиходе, где то даже с латками, аккуратно заштопанная. Из еды особенно и дать оказалось нечего: немного картошки, хлеб и бутылка молока.
        В последнюю ночь в родном доме как-то не спалось. Лёжа на печи вспоминалось все тревожное, что происходило здесь в последнее время – смерти, похороны, нечеловеческое желание жить вопреки всему.


                2.

     Рано утром в районный центр уходил транспорт с зерном. Уже старая от непосильного труда мать сухой жилистой ладонью махала вслед, вытирая слезы спавшим с головы платком. И было видно, как долго она  стояла на дороге, слегка сгорбившись, не торопясь вернутся за калитку в дом. Этот прощальный взгляд с доброй улыбкой, с  надеждой на какое - то далекое лучшее будущее все время будут в памяти молодого учителя.
     В Мокроусе помогли найти квартиру на время обучения, которое проводили учителя местной школы, в основном люди опытные с хорошей вузовской подготовкой. Общаясь с ними, начинала еще более убеждаться, как  будет не хватать знаний и практики в повседневной  деятельности. В свободное время ходила в библиотеку: как - никак, а книг хороших и разных здесь несравнимо больше, чем в родной Романовке. До самой ночи, сидя за столом,  постоянно  анализировала, пыталась уловить самую суть из прочитанного. И еще удивлялась тому, как много читателей посещают библиотеку и даже приезжают из соседних сёл.
       Комиссия приняла экзамен, проведен контрольный урок.
 В субботу 22 сентября надо было отправляться по месту назначения. 
       На элеваторе из  калдинского колхоза  выгружали пшеницу. Представилась, рассказала  куда и зачем едет.
        Взяли неохотно, с каким - то чувством недоверия:
 - Ну, какая ты учительница! Сама еще школьница пиглявая!
       Лица у людей того времени не выглядели наивно простодушными. Во взглядах явно проскальзывало отголоски суровой эпохи. И от этого они изначально выглядели гораздо взрослее своих лет, обремененные опытом, не подлежащим сомнениям.
       Ехали как – то долго по разбитой от дождей дороге. Вдоль обочины в лучах яркого солнца блестели лужицы. И  дышалось легко от свежего воздуха после долгих дней ненастья. До этого никогда не приходилось бывать в этих местах,  все вокруг  казалось, каким - то таинственным и в то же время притягательным.
               
                3.
 
    На новом месте молодого учителя  уже ждали с некоторым любопытством, что обычно и случается в маленьких коллективах с частой сменяемостью сотрудников. В годы войны в сельской школе, как и в других селениях района, работало много прибывших из эвакуации опытных наставников. После Победы они стали возвращаться домой. И здесь на местах просто возникала кадровая  катастрофа.
    В Калдино  существовал так называемый « учительский дом» разделенный на две части, одна из которых представляла собой некое общежитие, в котором и жили прибывшие  начинающие педагоги.
      Внутреннее состояние жилища показалось чистым и опрятным: вдоль стены разместили  несколько железных кроватей, два стола, тумбочку и деревянный сундук для одежды. На старой этажерке стояли   книги, а на стене почти как украшение  висело полуразрушенное зеркало  в черной еще дореволюционной рамке.
      Двор можно было считать условным, так как во время войны заборы уходили на дрова, а вместо него устанавливали некое подобие плетня имевшего плачевный вид от времени, дождей и регулярно проходящего мимо стада коров. Здесь  на березовом столбике выделялся прикрученный умывальник, оставленный предыдущими хозяевами.
      А поодаль от дома еще в 30-е годы кто - то построил саманный сарайчик для хранения топлива. Но, ни дров, тем более угля во время войны, да и после,  учителя не видели. При содействии сельсовета, правления колхоза, МТС  для отопления дома учителей завозили кизы и солому.
        С едой на первых порах оказалось совсем плохо, а иногда даже голодно. Со склада по записке председателя выдавали некоторое количество овощей, крупы и немного муки. В сенях дома в самом углу стоял примус, но горючего почти не было. Часто варили во дворе на  таганках. После чего котелок оказывался изрядно закоп               
ченным, и  чистили его самым примитивным способом - золой.
               
                4.

     Школа на удивление оказалась светлой и просторной. В учительской еще с довоенного периода красовались географические карты и  огромный глобус. В центре как корабль стоял  деревянный стол, обитый каким - то дермантином. На самодельной тумбочке размещали керосиновые лампы для вечернего освещения. А на двери, на красной веревке висел школьный звонок. Это был колокольчик из местной церкви, закрытой в  30–е гг., который считался, почему то, своеобразным талисманом учительской.
          Само здание   оказалось построенным еще в земские времена с аккуратной высокой крышей и широким коридором. У него наверняка имелась своя история, но никто ничего об этом не знал. А  интерес для выяснения всех подробностей  почему то не проявлялся.

                Из архивных фондов районо.
 
     В сентябре 1945г. в Калдинской семилетней школе в начальных классах работало пять учителей и  числилось два параллельных первых класса: руководителем одного была З.К.Пряхина, другого – А.С. Полетаева.
    Во 2 классе обучение вела В.Д.Веретенникова, в 3 – А.И.Калганова, в 4 - В.Е.Макеева.
    Школу возглавляла с 1941 года Лаврентьева Лидия  Антоновна – учитель химии и биологии.
    В должности завуча находилась А.П.Носкова – учитель математики (мать поэта В.Ф.Бойко – С.Ц.).
    А.Т.Борисова – учитель русского языка и литературы,
    А.Я.Коновалова – учитель истории, географии, конституции СССР.
    Заработная плата З.К.Пряхиной в течение первого года работы с нагрузкой 24 часа в неделю составляла 325 рублей в месяц. Удержания (12р.-75коп. – подоходный налог, 30 рублей – военный налог) составляли 42р.75 коп. Сумма к выдаче – 282 р.25 коп. От выплаты военного займа освобождалась по причине  погибшего в годы войны члена семьи.

               
                5.

      
     В первый учебный год почти ничего не хватало для учебного процесса, даже использовали самодельные ручки из высушенных веток ивы, в которые вставляли  стальные заводские перья. Вместо чернильниц в ход шли какие то маленькие баночки, да  и чернила приходилось экономить.  Каждый кусочек мела  для написания текста на доске берегли, потому как считался дефицитом.
      Как учителя, так и ученики ходили в школу  с кустарно сшитыми из старого материала сумками. И это не выглядело ущербным или унизительным явлением – так жили все.
      Но быт потихоньку налаживался, появилось воочию ощущение мирной жизни. В школе висел черный радиорепродуктор, из которого слышалась окрыляющая душу музыка.

                Из дневниковых воспоминаний З.К.Пряхиной.
          
      Отцы учеников потихоньку возвращались из армии. На педагогических советах директор школы всегда подчеркивала то, что надо больше обращать внимание на детей,  у которых  в семью приходили похоронки. Такие ребята всегда замкнуты, порой не готовы сосредоточиться. И они сразу  выделяются своим грустным взглядом, особым поведением, граничащим с агрессией по отношению к окружающему миру, страдают от внутреннего горя и обездоленного существования. Уже потом это поколение кто-то окрестил так – подранки. Весомее и не скажешь. Часто приходилось общаться с матерями таких детей, видеть беспросветную нужду и повседневные заботы. Тогда не только школа – время учило. Оно оказалось главным наставником и поводырем в трудных перипетиях судьбы людей военного поколения. 
         Однажды такой мальчишка уже после уроков, оставшись один, вынул из  сумки завернутую в тряпку лепешку и с грустными глазами  протянул её  худенькой рукой. А потом  тихим голосом произнес: « Вот мама передала». Обнявшись, мы вместе заплакали, и  чтобы не обижать ребенка съели подарок вместе. Какое же счастье было от того, что смогли согреть друг друга добрым взглядом.

                6.
    
     Во второй половине «учительского дома» жила семья Бойко. Отец, директор школы, учитель химии и биологии, с  самого начала войны находился в армии, демобилизовался уже  в конце 1946 года. В их домашней библиотеке хранилось  на редкость много откуда - то привезенных книг,  но подобранных со вкусом, с закладками, с подчеркиваниями понравившихся строк. В конце каждого тома лежали  тетрадные листочки с выписками особо ценного характера. Сразу же стало понятно, что здесь читали с особым смыслом, без поверхностного «верхоглядства». Коллеги часто заходили в эту квартиру, просили поделиться чем то важным для них  и никогда не получали отказа. Особое место в этой «сокровищнице» занимала поэзия.
          Кто знал тогда, что в семье растет будущий  гений, воспевший спустя годы в своем творчестве  красоты родного села,  заволжского края,  давшие ему благодатную почву для поэтических открытий.
           З.К. Пряхина активно поддерживала  дружеские отношения с поэтом. Он  посвящал  в свои  планы  и, по мере выхода, высылал ей  новые книги. На одной из них оставлена такая надпись: « Человеку и Учителю, которая жила в с.Калдино через стену в нашем большом и дружном доме.»
           Владимир Бойко неоднократно приезжал в Мокроус на поэтические встречи так необходимые  для творческой личности и обратной связи со своими  читателями. Конечно, Зоя Кузьминична их посещала, приводила своих учеников, отдавая дань глубокого уважения  таланту великого человека и времени, которое их связало в с.Калдино.
     «Учительский дом» простоял долго в селе, в нем жили замечательные учителя верные своей профессии, судьба у которых сложилась самая разная. В 60-е годы его разобрал  новый хозяин Тимофеев Анатолий Петрович и перевез в город Маркс Саратовской области. А на этом месте по улице Победы - 13 стоит уже другой новый дом, жильцы которого, скорее всего и не догадываются  о том, что здесь происходило много десятилетий назад.

               
                7.

      
     И дети, и молодые учителя любили ходить к реке Еруслан, которая всегда считалась притягательным местом, символом села.  В понимании местных жителей  таинство заключалось  в том, что воды реки собирались с огромных окрестных полей, вливались в мощный поток Волги, а далее впадали в море. Его никто не видел, и никогда не бывал там, но люди  знали, что оно бескрайнее до горизонта. Там за рекой  каждый день всходит на востоке солнце, олицетворение нового дня, силы, добра и безграничной красоты.
     Река,  бескрайние степные просторы, зеленые поля – та красота, которая питала неокрепшие души, взращивая в них стержень человеческого начала, самого важного в жизни общества.


                8.
         

   По вечерам читали много и жадно, впитывая все лучшее, что могла дать литература. Спорили о ценностях духовного мира героев, соизмеряя повествование с текущей повседневностью.
        И даже пробовали писать сами, читали друг другу, восхищались и смеялись. Потом приходили к выводу, что личное творчество не сопоставимо с классикой и  остается лишь благим намерением. А еще вели личные дневники, делились с ним самым важным, строили планы, стремились, чтобы они не растворились в бытовых неурядицах.
      В сельском клубе  всем казалось  весело. Молодежь сидела на лавках. Праздником считалось, когда играл гармонист, и можно было задорно потанцевать.
        Однажды бывший фронтовик принес трофейный патефон, почти все присутствующие увидели его впервые. Казалось, какое же это чудо. Хозяин бережно относился к своему «богатству», никому не давал  в руки, чтобы,  не дай Бог, не разбили или не повредили. Его ставили на стол около сцены, крутили ручку и из хромированной трубы лились мелодии другого мира, завораживающие и  пленяющие молодых. Оставалась загадка, какая - то неподвластная тайна, непонятная и недоступная. Возникало огромное  желание прикоснуться к этой волнительной мелодии и раствориться в ней.
     И это был маленький секрет молодости послевоенного сорок пятого года.

         Из подписи на фото - 2 марта 1946г.

    Это фото будет напоминать прошлое: ту глухую деревеньку и тот большой деревянный дом с железной крышею, и комнату №2, и всё то, что наблюдалось в этом доме: вздохи, сменяющиеся громким смехом, который с изменением обстоятельств затихал и тогда… тогда долгое молчание. Затем все повторялось снова. Итак все наши взоры обращены в будущее, встав спиной к настоящему.

                9.   

               
      Первый учебный год прошел при всех его трудностях и невзгодах мимолетно, оставив массу впечатлений, друзей, надежду на будущее, а  самое главное - ясность в понимании своего места в жизни. Возникла уверенность, что ты не только хочешь, но и можешь заниматься любимым делом. Что для этого нужно? Учиться, конечно, ехать  учиться, поступать в институт, пробовать, стараться. Нужны большие знания, хорошие библиотеки, опытные преподаватели. Только там все выстроится  в одну целостную систему.
   С 15 августа 1946 г. в связи с поступлением в Саратовский педагогический институт издан приказ об увольнении.
    Спустя много лет Зоя Кузьминична Пряхина будет приезжать в Калдинскую школу, но уже как заведующая методическим отделом районного отдела образования. Почти никого не встретит из предыдущих учителей.
   Но тот первый год в этой сельской школе оказался маяком педагогического Служения.

      На снимке: Пряхина Зоя Кузьминична(в центре) вместе с учителями Калдинской школы. Фото 2 марта 1946г. Личный архив.
      Источник: письма, дневники, воспоминания. Личный архив.