Молоко и мёд, гл. 6

Жизнь на корабле была странной, занятой и вечно бегущей. Десятки уборщиков сновали по улицам плавучего городка, десятки техников следили за освещением и теплом, десятки охотников выходили на маленьких судёнышках – скорах – охотиться на крупную рыбу и морских животных, десятки поваров готовили пищу… И каждый из них знал своё предписанное время для тренировки на мечах – три спортивных зала были заняты круглые сутки. Даже дети – возрастом от 10 до 14 лет – имели свои мечи и продолжали на корабле обучение с десятью учителями – 7 мужчинами и 3 молодыми женщинами.

Клой и Элис теперь почти не отличались от местных. Им выдали тёплые, обтягивающие рейтузы и свитера, удобные плотные плащи с капюшонами, защищающими от ветра и брызг, высокие мягкие сапоги. Элис в этой одежде стала похожа на разбитного мальчишку, а Клой – на хрупкую, нежную девушку. Странные волосы Элис от постоянной влажности принялись топорщиться и буйно завиваться, и теперь окружали голову, точно ком серебристых, перепутанных спиралек. Она охала и стонала, пытаясь их расчесать редким гребнем из костей рыбы, а иногда просила Клоя помочь, доверяясь полностью его тонким, мягким пальцам.

Элис уговорила госпожу Оги разрешить ей попробовать поработать с мечом, а вслед за ней в тренажёрный зал поплёлся бедняга Клой, которому не хотелось оставаться одному. Им разрешили тренироваться вместе с детьми. Дети смеялись над Клоем, над его неловкими попытками и слабыми руками, и Учителя строго покрикивали на них, скрывая собственный смешок, чем приводили Клоя в ещё большее уныние.

Положение спасла Элис – она предложила попутно обучать детей тем приёмам каратэ, какие сама успела усвоить от Профессора. Предложение приняли на «ура», даже у Клоя, очарованного Элис, дела пошли гораздо лучше, чем с мечом. Он оказался лёгок, прыгуч и гибок, а также серьёзен и настойчив. К тому же, Элис заставляла его тренироваться и в каюте, безо всякой пощады, не давая расслабляться, до седьмого пота, после которого он становился под прохладный душ с величайшим наслаждением!

Это продолжалось до тех пор, пока Клой не начал вызывать у окружающих не смех, а уважение, а хандра и обида в его душе не превратились в благодарность. И когда его синяки и ушибы начали проходить, мышцы приобрели форму, а движения стали уверенными и точными (что-что, а рассчитывать траекторию движений он умел, как никто другой!), Элис почувствовала, что уже может сразиться с ним на равных.
Было назначено состязание между детьми, а также между Клоем и Элис, но им не суждено было сразиться. Навигаторы обнаружили корабль без опознавательных сигналов, с погашенными габаритными огнями, мчащийся, в нарушение всех правил навигации, наперерез торговому тракту, по которому шёл на юг корабль Хлои Оги.

Это были пираты.

Как ни странно, известие не вызвало переполоха или паники. Напротив, все были собраны, и, бросив текущие хозяйственные дела на главных специалистов, деловито занимали предписанные места, готовясь к сражению. Пираты шли, не снижая скорости, и вскоре притормаживать пришлось «Хлое» – на этой широте кораблю с энергетическими неполадками невозможно было спастись бегством, дотянув до спасительного Маяка. Да и не в правилах Оги было убегать.

Итак, им предстояло принять бой. Госпожа Оги приказала Элис и Клою оставаться в каюте – предстоящее не для них. Если им суждено проиграть, пираты не тронут пассажиров, и у них ещё останется шанс попасть на Маяк.

Но Элис, несмотря на уговоры Клоя, не собиралась отсиживаться.

- Ты можешь сидеть взаперти, сколько влезет, а я не хочу опускаться ниже плинтуса и казаться трусом. Не забывай – госпожа Оги обещала нам помочь – неужто я не помогу ей?

И Элис надела пояс с лёгким женским мечом в серебристых кожаных ножнах. Такой же лёгкий меч был и у Клоя – с утяжелённым мужским он так и не смог справиться.

Пиратский корабль подошёл почти вплотную – он был вдвое меньшей площади, манёврен и проворен – гигантский плавучий город Хлои Оги не мог соперничать с ним в быстроте, а из-за энергетических потерь – и в мощи, иначе бы он просто подмял под себя пиратов. В этом случае у пиратов был бы один путь – срочно перебираться на чужой корабль и вести бой там, бросив свою погибающую посудину. Многие поступали именно так, и бились не ради развлечения и не со скуки, а насмерть – терять им было нечего.

На этот раз пиратам повезло – они без труда уходили от тяжёлого, высокого борта и готовились к абордажу. Ещё ни у одного из пиратских кланов не было мощного базового корабля, на котором можно было бы атаковать Маяк с совершенной силовой защитой. Любой новый корабль был для них ценной добычей.

Из иллюминатора каюты Элис видела только расплывчатую массу обтекаемой формы, с приземистой цилиндрической рубкой, притушенными боковыми кубами небольших размеров, в которых происходило мельтешение и безумная пляска световых бликов. Над рубкой потрескивала электрическими разрядами, искрила антенна-вор, похожая на рога земного животного – с её помощью пираты воровали электроэнергию и подзаряжали свои аккумуляторы – процесс для них далеко не безопасный.

Вдруг на пиратской палубе ярко вспыхнуло несколько кубов, высветив весьма неприглядную картину – пробоины и проломы на палубе и в обшивке, раздолбанную рубку с битыми стёклами, трещины и царапины на осветительных кубах, горы мусора и ветоши по углам…

- Это корыто, эта старая калоша ещё и плавает? – разочарованно присвистнула Элис.

Световые круги высветили и стоящего на возвышении крепкого, коренастого мужчину с развевающимися седыми косами, в которые были вплетены ярко-красные ленты, видные издалека.

Чёрный свитер обтягивал мощную грудь, огромные сапоги – широко расставленные короткие ноги. Мужчина взял рупор, и над волнами вдруг полетел громовый голос.

- Хлоя Оги! – и главарь хрипло засмеялся. – Кавача еще не забрала тебя? Ты ещё правишь этой развалюхой, ещё рядишься в мужичьи доспехи и машешь тупыми железяками, старая ведьма?

- Тобрат Хубар! – Зычно отвечала Оги с борта, сверху вниз, молодым, звонким голосом. – Ты ещё бегаешь за каждой юбкой и накачиваешься пивом, старый вонючий бурдюк? Твоя посудина по-прежнему в заплатах, как и твоя мелкая душонка?

Чувствовалось, что капитанам есть, что сказать друг другу. Пока они обменивались любезностями, сводя личные счёты и обиды, шла лихорадочная подготовка к бою. На мечах ставились заклятия, стражи занимали боевые посты, пираты готовили крюки и канаты. И вот осада началась. Корабли пошли тесно борт в борт, казалось – громадина Оги сейчас вот-вот раздавит ветхое судёнышко пиратов, но первые отчаянные рубаки уже лезли вверх по канатам. Их встретили мечи стражей, но пиратам, казалось, не было числа. Старый пиратский скор был перегружен вояками, и не мудрено, что им позарез был нужен новый большой корабль.

Вор-антенна заработала, перекачивая энергию, над кораблями повисла сиреневая светящаяся дуга, кубы начали очень медленно тускнеть, включая эконом-режим. Время работало на пиратов – дорога была каждая минута. Бой уже разгорался на палубе «Хлои». Тяжёлый звон и беспорядочный перестук, звериные вопли и рёв, тяжёлое дыхание и отчаянные ругательства сливались в дикую, необузданную какофонию. Элис казалось, что она перенеслась в какой-то исторический фильм про пиратов – она не знала, как себя вести, как влиться в битву, она даже не сразу смогла сориентироваться в тусклом, мерцающем свете, придающем происходящему какой-то адский оттенок. Где свои, а где – пираты? У неё рябило в глазах.

- У пиратов косы с чёрными и красными лентами, - тихонько подсказал Клой, видя её замешательство. – И мечи у них короче и шире, совсем из другого сплава, а на поясе ещё и запасной имеется…

Элис сосредоточилась. Поначалу ей показалось, что пиратов меньше, и стражи теснят их назад, к борту. Хлоя лично участвовала в схватке. Она была великолепна и заряжала всех отвагой. Возраст ей нисколько не мешал – она носилась по палубе, как ангел смерти, седые волосы развевались белым флагом.

И Хубар понял, что первым делом необходимо обезвредить именно её – тогда все остальные сломаются и потеряют задор. Он возглавил отряд, который неспешно и последовательно стал пробиваться к ней. И хотя Хубар сильно прихрамывал, мало кто мог устоять против его мощи.

Вторая группа начала пробиваться к рубке, и Клой прокричал Элис, решившей идти на подмогу Хлое: - В первую очередь надо защитить рубку и спасти рулевой Кристалл – иначе мы даже в случае победы просто затеряемся в океане…

На палубу тем временем высыпали дети, введя на мгновение в смущение группу Хубара – словно огромная стая мелких птах атаковала кучку свирепых хищников. Это могло ненадолго помочь Хлое, но, увы, не могло решить исхода. Даже для пиратов дети были табу – самые тупые и жестокие понимали, что массовое убийство детей, хотя и вооружённых не хуже взрослых, повлечёт за собою тотальное проклятие и облавы, сплочение Маяков и месть. А живые дети имели цену, и немалую. Это был дорогостоящий приз!

Пиратов прибывало и прибывало. В звон мечей стали всё чаще вплетаться стоны, вскрики и хрипы раненых, которых тут же откатывали к борту. Детей понемногу растаскивали – из них получатся великолепные заложники и воспитанники. Уже рухнули на палубу, истекая кровью, обе девушки-учительницы, защищавшие малышей. Уже выбрасывали за борт раненых стражей, а некоторые из кубов окончательно погасли. Элис пришлось сосредоточиться особо на точности удара – чтобы не поранить своих и ребёнка, и это сделало её движения непозволительно медлительными и осторожными.

Эх, была, не была! Элис сделала выбор. Она подпрыгнула, как мяч, и с диким победным кличем «В-а-ау! Мазафа-а-а-а-ка!» ринулась в самую гущу схватки, отбивать капитана. Сзади неё, с воплем негодования, проклиная непослушный меч, Клой ворвался с тыла в передовой отряд, не без успеха пробивающийся к рубке.
Они взлетали в воздух, выбивая ногами мечи из рук пиратов, но не решаясь рубить по-настоящему налево и направо: они никогда в жизни никого не убивали. И следом за ними дети повторяли их приёмы и пируэты, словно на уроке. Элис так увлеклась, что после каждого удачного удара в неё словно вливались новые силы и вдохновение. Она на ходу изобретала приёмы, ощущая себя танцором смерти, творящим кровавую музыку убийственных движений. Профессор мог бы ею гордиться. Пот заливал глаза, волосы слиплись, свитер казался горячим, сапоги – раскалёнными.

В пылу битвы она даже не заметила, как освобождённая Хлоя прокричала в рупор с высокого куба: - Победа! Друзья мои, победа! Мы отбились!

Битва на пиратском судне была совсем краткой – вор-антенна прекратила своё существование, украденных детей перетаскивали обратно. Энергия и свет вернулись на «Хлою». Измочаленная, но гордая, Элис отправилась искать Клоя среди лежащих и снующих. С замирающим сердцем разглядывала она мёртвых, изрубленных, перешагивала через лужи крови и кровавое месиво, бывшее когда-то людьми. Нет, это уже не было похоже на кинофильм, и кровь не казалась краской, развороченная грудь – бутафорскими изысками, отрубленные кисти рук – муляжами, и крики нечеловеческой боли – умело сыгранными или смоделированными. Такое даже и не снилось её соседям-актёрам с верхнего этажа, они бы тут просто описались от жути. Элис не скрывала ужаса и сдавленных рыданий.

Клой лежал около рубки, ещё бледнее, чем обычно - если можно быть ещё бледнее, зажимая обнажённое левое плечо окровавленным разодранным рукавом. Над ним склонилось несколько девочек, быстро и умело разворачивающих зеленоватые бинты из водорослей. Одежда Клоя намокла от крови, то ли своей, то ли чужой, левая нога была странно подвёрнута.

- Он меня таки достал, - шепнул Клой еле слышно прозрачными, несуществующими губами, и попытался улыбнуться. – Ты была потрясающе хороша…

- Ладно, Клой. Лучше не трепыхайся, - ответила польщённая Элис с грубоватой нежностью.

Она помогла отнести Клоя в больничную каюту, где лекари смотрели на обоих восхищённо и благоговейно. Раны не опасные, заверили они Элис, морские заживляющие мази и снадобья действуют не хуже, чем земные антибиотики, а нога всего лишь вывихнута. Да и хирургия здесь на высоком уровне, убежденно добавил Клой, за его жизнь можно не опасаться, он быстро встанет на ноги. И Элис покинула его, чтобы участвовать в церемонии захоронения.

А на палубе Хлоя Оги склонилась над своим давним соперником и заклятым врагом Тобратом Хубаром. В груди великана зияла страшная рана, глаза мутились. Он получил сразу несколько мечей в грудь, и виной тому было нежданное вмешательство Клоя, и его знаменитый прыжок. Появление сумасшедшего летающего колдуна внесло сумятицу и переполох, нагнало страху. Было удивительно, что Хубар ещё дышит.

- Ты опять победила, Хлоя, - прошептал он запёкшимися губами. – Ты всегда была отчаянной…

- Тобрат, держись! – измученная Хлоя постарела разом, в её глазах застыли и боль, и нежность. – Давай забудем былое к дерьмовой каваче, снова пойдём вместе, ты бросишь своё ремесло, ты уже всё всем давно доказал.

- Поздно! – Тобрат засмеялся, потом закашлялся, изо рта хлынула кровь, и кашель перешёл в хрип. Мощное тело дёрнулось и затихло. Хлоя закрыла пирату глаза, и задержала ладонь на его лице.

- Прощай навсегда, моё прошлое, - прошептала она, и встала. Её левая нога была в крови, она хромала, но не обращала на это внимания, пока не отдала все необходимые указания.

Пришло время зализывать раны. Всех мёртвых сложили на палубе, тяжелораненых отнесли в мед-отсек – им окажут первую помощь и отвезут на Маяк, вне зависимости от того, пират это или защитник города. Остальные изъявили желание вновь уйти в свободное плаванье – и по неписаному закону морей их обязаны были отпустить. Лишь некоторые женщины пожелали остаться с мужьями и ухаживать за ними, а также две семьи с маленькими детьми остались на службе «Хлои».

Наступила церемония прощанья с мёртвыми. Сначала принесли благодарность Кристаллу за то, что его энергия дарует жизнь и движение. Затем Хлоя осенила его защитным заклятием, и начался ритуал захоронения.

Вся процедура оказалась короткой, но жестокой, как и жизнь в морях. Хлоя лично вылила за борт магическую жидкость, смешанную с кровью. Не прошло и получаса, как вода закипела от тысяч жадных и голодных саблезубых рыб-аблаков. Они всплыли с глубины и теперь требовали обещанной дани. Каждый мертвец с прощальным напутствием опускался в воду, и аблаки тут же налетали на него, точно свора лютых псов. Через час от горы тел осталась лишь горка именных мечей на поясах из прочнейшей кавачьей кожи, да вода вокруг города бурлила и пахла кровью.
Этот жуткий ритуал произвёл на Элис убийственное впечатление, её вырвало прямо на палубе. Хлоя Оги обняла её за плечи.

- Идём, дорогая, я хочу лично увидеть нашего второго героя. А то сейчас улицы и палубу будут промывать из шлангов, и море придёт на судно. Ты не должна судить нас строго и считать за дикарей, - продолжала она устало. – Мёртвых нельзя допустить на дно – иначе они могут попасть в чужой Мир, а это опасно и неприятно, и для нас, и для них, и для тех, кому они свалятся на голову. Аблаки – свирепые могильщики, но им достаётся самая чёрная и неблагодарная работа – их ненавидят, боятся и презирают.

Они спустились в трюм и без стука вошли в каюту Клоя. Тот был с ног до головы перебинтован, и молоденькая девочка-сиделка, счастливая выпавшей честью, пыталась накормить его с ложечки. Похоже, что герою не был неприятен сам процесс, хотя Клой капризно морщился и мотал головой. При виде Хлои девочка вскочила, низко поклонилась и, явно нехотя, покинула каюту, отчаянно подмигивая раненому.

- Ну что ж, дорогие друзья, я благодарна вам за всё, а главное – за вашу науку. Признаюсь, недоверие ещё гнездилось в моей душе, а нынче его нет. Теперь, из-за раненых, наши планы поменялись, и мы направимся к самому ближайшему Маяку. Дети не будут против.

Она по-матерински поцеловала Клоя и Элис, осенила защитным заклятием, и ушла по своим неотложным делам. Она так и не смогла душой согласиться с тем, что Клой старше её, а она – его потомок. Она продолжала смотреть и на Клоя, и на Элис, как на подростков – мужественных и отважных, как и дети её Мира, но всё же детей.

- Очень больно? – сочувственно спросила Элис. Клой расплылся в счастливой улыбке. Столько внимания сразу, и со всех сторон.

- Пожалуй, тут и вправду уверуют, что на тебе печать колдовства, - сказал он. – Тебе в этой заварушке не досталось даже царапины. Этому требуется найти объяснение. Может, у тебя свой защитный экран?

Но Элис осадила его: – Ладно, не гони пургу. Ты неплохо просёк о пиратах – откуда? – спросила она напрямик.

Клой закашлялся от неожиданности.

- Видишь ли, - нехотя признался он. – Мы нашли способ получать информацию с Нижнего Мира – не совсем полную, правда, но то, что мы узнали о потомках и определили путём экстраполяции, нас не обрадовало. Мы пытались их контролировать, подстёгивать развитие. Но ничего хорошего из этого пока не получается.

- То есть – вы навредили им?

- Ну… В-общем, нет. А может, да. Пираты – это, в некотором роде, наша работа.

- Как это? – изумилась Элис.

- Мы хотели подтолкнуть их прогресс и создать контрапункт…

- А создали пиратов, чтобы им скучать не приходилось. Опа, у меня от твоих откровений реально крышу сносит!

Элис чуть не плюнула с досады, но вовремя спохватилась. Клой виновато вздохнул.

- Не суди слишком строго – всё не так просто. Изменить, повернуть историю в нужном направлении – это очень сложно. А нам нужно – ни много ни мало – развить в нужном направлении энергетику и молекулярную физику, - пояснил Клой. - Которых здесь, как видишь, и в помине не существует.

- Дааа… Не знаю, хотелось бы мне воссоединиться с вами на месте нижнемирцев. Кажется, вы перебрали и возомнили себя шишками на ровном месте, не иначе. Сначала – неудачный эксперимент, теперь – пираты. Что ещё вы там нахимичили, орёлики облоухие?

- Геомагнитные флуктуации… - покаянно прошептал Клой, совсем потерявшись.

- Что-о-о?

- Чёрные дыры, в которые затягивает нижнемирцев. Это тоже результат неудачных проб.

- Моя мама попала в такую дыру?

Клой кивнул: - Именно по ним настраиваются лучи Кристаллов – они тоже своего рода Маяки.

- О-ох, боссы, бить вас некому!

- Цель эксперимента была благородна – расширить Мир и открыть глаза…

- Вместо этого вы закрыли зырки своему народу! – перебила Элис сердито. Она даже в сердцах стукнула кулаком по стенке, и лёгкий, как пушинка, Клой подпрыгнул от неожиданности.

- Не надо возмущаться и гневаться, Элис, мы не желаем зла своему народу. Если воссоединению суждено сбыться, мы не отяготим вас всех, и тебя тоже, своим присутствием.
 
В голосе Клоя прозвучали такие горечь и обида, что Элис почувствовала себя виноватой: - То есть, Клой, что ты имеешь в виду?

- Время сыграет не в нашу пользу: в новом Мире нам не будет места.

- Значит ли это, что если вы воскресите свой Мир и вернётесь назад, вы… быстренько умрёте? – Элис сказала это, и похолодела от жуткой догадки.

- Именно так и случится. У нас нет иммунитета против восстановленного времени.

- Ох, Клой, прости меня! – Элис содрогнулась. – Это так ужасно – я не хочу этого, правда, я не хочу тебя терять. Я тащусь от тебя, ты крутой, ты просто супер, ты сражался, как Джедай!

- Правда? – прошептал Клой, немного сомневаясь, можно ли посчитать за похвалу сравнение с неким неведомым Джедаем.

Но Элис была искренна, и в его глазах затеплилась надежда на прощение.

- Элис… я тоже не хочу тебя терять. Ты единственная и неповторимая. Знаешь, если нас не найдут, и нам суждено остаться здесь, мы должны зачать ребёнка! – в голосе Клоя появилась одержимость. – Это последняя надежда – в нём будет кровь двух наших несчастных Миров. Здесь, в Нижнем Мире, я обрету нормальные человеческие качества, буду жить, может, и недолго, но постараюсь дождаться, пока он подрастет. Ты не будешь возражать, если я попрошу зачать ребёнка от меня, Элис? Здесь, в Нижнем мире, на это есть шанс, – и Клой медленно приблизил лицо к её лицу, и легко-легко и неуверенно, словно испугавшись собственной отваги, коснулся губами сначала щеки, потом другой щеки, затем, смелее, её губ. Точно на лицо села бабочка. Затем ещё раз. Здоровая рука мягко легла на её плечо, легонько сжала его.

Его губы были солоноваты, как здешняя вода и здешний ветер, а совсем светлые и прозрачные, словно выцветшие в Мире Солнца, глаза, оказавшись вблизи, были подобны двум гипнотическим, неоновым, светящимся шарам.

- Зачем ждать? – говорили они ей.

Элис почувствовала в нём растущее волнение и настойчивость, словно он желал немедленно заручиться её согласием. Элис осторожно отстранилась и тихонько пересела подальше, боясь задеть или обидеть. Рука Клоя повисла в воздухе.

- Извини, Клой, но только не сейчас, я пока не готова, - виновато шепнула она. – Нельзя ли… подождать? И потом, почему бы для этого… тебе не выбрать кого-нибудь из местных девушек? Они ведь… тоже подойдут? Вот твоя сиделка, например, симпатичная девушка – поверь мне, она такими глазами на тебя смотрела! Такими!..

- Элис… - Клой хотел что-то сказать, но умолк. Его рука упала на простыню.

- Лежи, Клой, тебе вредно… ерепениться! – Элис выскользнула из каюты, оставив героя в ступоре.