Зеленые занавески

«Искусство — это не бегство от жизни. Наоборот, искусство и есть центральное выражение жизни».
Стивен Дедал

Зелёные занавески, говорите вы, пытаясь спорить на уроках литературы с учителем, это просто зелёные занавески.
Но как бы не так. Такие мелкие детали интерьера или быта не обязательно символизируют что-то, но они создают особый мир произведения, который мы можем с лёгкостью узнать. Пирожные мадлен — обязательный атрибут «Поисков утраченного времени» Пруста, устрицы с шампанским — «Анны Карениной» Толстого; а лимонное мыло вообще становится действующим лицом в «Улиссе» и с самого утра до самого позднего вечера путешествует по Дублину в заднем кармане брюк Блума. Ну, казалось бы, что может означать это пресловутое лимонное мыло? Во-первых, неверность жене. Блум покупает в аптеке мыло, в то же время напрочь забывая о просьбе Молли взять для неё лосьон.
Во-вторых, оно поддерживает рекламную тему романа, мы узнаём, что мыло изготовлено фирмой Баррингтона, ведь Блум — рекламный агент, который привык замечать такие мелочи, связанные с профессией. В-третьих, это символ чистоты, очищения. Придя в полночь домой, Блум умывается уже изрядно потрёпанным куском лимонного мыла, перед тем, как отойти ко сну.
Ну а в четвёртых, вы знаете, как вообще готовится мыло?

Берём жир, смешиваем с водой и содой. Затем варим. Сало затвердеет, сверху будет глицерин. Добавим азотной кислоты — будет нитроглицерин. Имея много мыла, можно взорвать всё на свете. Стоп. Отмотаем немного.
Я неподдельно и всецело восхищаюсь «Бойцовским клубом» Дэвида Финчера, потому что благодаря этому виртуозному режиссёру в фильме нет ничего лишнего, а каждый кадр несёт в себе информацию, рассказывает историю. Например, столик с рисунком Инь и Ян, который стоит в квартире рассказчика и показывает равновесие его личности до встречи с Тайлером, после этой встречи валяется сломанный на улице, ведь квартира была уничтожена взрывом газа. Мы понимаем, что прошлой жизни рассказчика конец, что равновесие пошатнулось, и личность его раздвоилась полностью. Или вот Тайлер, как и Баррингтон из "Улисса" — продавец мыла, а значит гений упорядочивания и чистоты, что и показывает его аккуратная визитка с номером, по которому звонит рассказчик, надеясь на помощь и приличный кров. Но как же он ошибается.
Весь фильм начинён подсказками и ключами к смыслу фильма и его сюжету, потому что таков подход режиссёра. В одном из интервью Финчер сказал, что кино — это выжимка жизни, в которую нужно включать только самое важное, чтобы создать из хаоса гармонию (вот кто поистине одержим порядком, так это он). Так вот, создавать произведение — это как варить мыло.
Красть пакеты человеческого жира из мусорных баков клиники пластической хирургии и, почти ничего не пролив, не прорезав пакет о колючую решётку, пронести липкую, вязкую, персиково-алую жидкость на своей спине и затем, смешав жир с содой, получить настоящее чудо.
Потому что жир — это жизнь, а мыло — это уже искусство.
Квинтэссенция жизни, превращённая руками художника в чудо, универсальный символ.
Владимиру Набокову точно бы понравились фильмы Финчера, ведь эти два автора очень похожи. Читая лекцию о «Дон Кихоте», Набоков говорил: «жизнь — это обобщённый эпитет, заурядное чувство, одураченная толпа, мир общих мест», «и, только став абстракциями, так называемые «факты» так называемой «жизни» соприкасаются с произведением литературы».
Остаются только самые важные, избранные образы и вещи. Только самое достойное, как, например, зелёные чулки, мерцающие, ярко-изумрудные, со спущенными петлями, которые рассматривает одинокий и печальный рыцарь в освещённой луной комнате. Эта прекрасная сцена из «Дон Кихота» не давала мне покоя, она была так же поэтична, хороша и напоена гармонией, как взрывающиеся небоскрёбы синего ночного города. Совершенно обыкновенные чулки преобразились и на моих глазах стали артефактами новой художественной реальности.

В искусстве ничто не случайно, именно поэтому такую радость приносят детали сконструированного художником мира, будь то пирожные, лимонное мыло, столик из Икеа или стаканчик из Старбакса в мусорном баке, визитная карточка или даже всем давно надоевшие и изжившие себя, пыльные зелёные занавески.