Повариха. Зарисовки

Узнала о своём раннем опыте поварихи лет в семь-восемь. А опыт относится к пяти годам.
Саму ситуацию я помню хорошо. Мама работала в органах, приходила домой поздно. Папа всегда приходил домой раньше, минут 30 шестого. Меня из детского сада отпускали по гудку завода, ровно в пять. И однажды я, к возвращению папы, решила приготовить ужин. В зоне доступа два яйца, комбижир и соль. Моих умений оказалось достаточно, чтобы достать сковородку, разогреть её на плитке, смазать жиром и разбить эти яйца. Я даже помню, что я их предварительно помыла.
А дальше самое интересное: я не могла вспомнить, сколько надо соли. Но что посолить надо, я знала. Взяла столовую ложку и полную, с горкой, бухнула в яичницу.
К приходу папы на столе стояла сковорода с яичницей и хлебница. Ждать силы, видимо, не было, и я решила попробовать. Голимая соль! И я исправила ситуацию, высыпав в сковороду столько же… сахара. Пробовать второй раз я не стала, твёрдо уверенная в том, что теперь всё нормально.
Как заправская хозяйка, в огромном мамином фартуке, открыв пошире глаза, смотрю на папу. Вот он помыл руки, сел за стол. Взял вилку. Первый кусок пошёл в рот. Вот о том, что он испытал, я и узнала спустя два-три года.
«Слёзы из глаз. Желание одно — выплюнуть. Но натолкнулся на глаза дочери, они следили за каждым моим движением. И я… проглотил. Кусок за куском съел всё. Улыбнулся. Поблагодарил».
Л.Н. Толстой говорил, что нет памяти без эмоции. Эмоцию я своему папе обеспечила. На всю жизнь.