Прелесть

(Байки деда Мыколы)
С дедом Мыколой я встречался только летом, когда гостил у своей тети. Станция «Спартак», до которой от Киева добираться на электричке нужно было около часа, всегда утопала в зелени садов. Буквально за заборами начинался девственный лес. У этого леса и жил старик.
Обстановка его хаты казалась спартанской. Деревянный стол, кухонный шкаф, скамья, несколько табуретов, большой деревянный сундук, он же комод и кровать.  Под потолком на веревках сохли пучки трав. На гвоздях, вбитых в стену, висели холщовые мешочки  и вязанки с чесноком и луком. Всё это напоминало мне пещеру Гингемы из сказки про Эли.
–Дед, а ты колдун? – спросил я как-то его.
Старик усмехнулся в бороду.
–Я крещеный человек и подобным не занимаюсь. А вот какая травка что лечит, знаю.
–А в мешочках у тебя что, сушеные пауки и мыши?
Старик снял пару мешочков, развязал веревочные тесемки и высыпал их содержимое на стол.
–То ж сушёнка всякая, - пояснил он. – Ягоды, груши, яблоки, сливы… Я чая не пью, как вы, я узвары делаю – они куда полезнее для человека.
–А крестик у тебя есть? – не унимался я.
Старик вытащил из-под рубахи маленький бронзовый крестик.
–А бог есть? – вновь я пытал старика.
–И Бог есть, и черти имеются, - кивнул он головой.
–И ты всех видел?
–Ох, любопытная твоя головушка, - рассмеялся старик. – Бога не видел, врать не буду, но хватило одного случая, чтобы поверить в Него. А что до чертей, так пересекались наши пути-дорожки.
–Тогда расскажи что-нибудь! – просил я его.
Дед Мыкола сел к столу, разгладил бороду, прокашлялся и начал.
–Случилось это за год до Октябрьской революции. Мне тогда исполнилось чуть больше двадцати лет. Приболел я, а к врачам идти, деньги тратить, да и не было их, жилось тогда бедно. А тут услышал, что в соседнем селе у старушки иконы замироточили, что лечит то  миро всякие болезни. Собрался, и пошел. Утром вышел, к вечеру был на месте.
Домишко, где происходило чудо, заметил издалека – оживленно было вокруг. Занял очередь – всяк желал чудесного масла унести. Выстоял свое и вошел в комнату, уставленную иконами. А там такие ароматы! Розами пахнет, еще какими-то цветами, благоухание, одним словом. А старушка набирает маслице, стекающее с икон, в разномастные скляночки. И все бы ничего, только как-то неуютно стало в ее доме, колко. Словно смотрят на меня со всех сторон злобные взгляды. Аж мороз по коже пробежал.
Посчитал я свои чувства усталостью, взял скляночку с маслом, и отправился обратно. В пути ночь и застала.
Ночевать в лесу было не впервой. Сошел, значит, с дороги, нашел подходящее место, насобирал побольше хвороста да сухостоя, развел костер, и устроился возле него в полном своем удобстве.
Ночи летние теплые, так что костер больше нужен был для отпугивания диких животных.
Положил дров покрупнее, чтобы горело дольше, да и придремнул подле – устал, все же день в дороге. А дрема в сон перешла – крепкий, хоть из пушки пали, не проснулся бы. Только вот какое дело-то…
Среди ночи будто толкнуло меня что изнутри. Проснулся, а шевельнуться не могу, словно все тело окаменело. Лежу колода-колодой, глаз даже не открыть, да всё слышу.
А у костра два беса разговаривают. У одного голос похрипше, старшой, стало быть. У другого потоньше - младшой. Посмеивается старшой, шевелит в костерке угольки, а те и пощелкивают. Отблески разгоревшегося пламени сквозь веки вижу. И  говорит старшой:
–Набрал «святого» маслица ходок.  Эх, дурень! Как помажется, враз хуже станет, обессилит, ругать бога начнет за обман, озлится, а там уж и наш будет.
–Пойди, прознает? – засомневался младшой. – Маслице-то уж  почернело, и пахнет дурно.
–А мы ему и всякому на его пути глаза замылим, в морок введем, да так, что  коровью лепешку от блина отличить никто не сможет.
Долго бесы еще о своем переговаривались, а к утру исчезли.
Как высветило солнышко землю, ожило мое тело, словно и не было бессилия ночного.
Развязал я котомку, достал пузырек – маслице светлое. Откупорил скляночку – пахнет розами. Задумался.
В моем селе церкви не было, но  сверни с дороги на развилке направо, и до другого села с деревянной церквушкой и местным попом дойдешь за пару часов. Туда и направился сомнения свои развеять.
Нашел местного священника, обсказал ему все. Покачал тот головой, почесал бороду.
–Слышал я про такие ложные «чудеса», да сам не видел. Давай освятим твое маслице.
Всё по чину сделал - молитвы попел, кадилом помахал, святой водой сбрызнул скляночку. И тут у меня с глаз, словно пелена сошла – в бутылечке, что твой мазут. Откупорил, и такое зловоние разнеслось, что и я, и поп бегом пустились вон.
–А чем же плохо было маслице? – тут же полюбопытствовал я.
-Прелесть это была. То есть, соблазн для человека, обманка. С виду как бы правильное. А по сути, бесовское омрачение. Бесы, они кому хочешь глаза отведут, от истины оттолкнут, свое навяжут.  С тех пор не всякому чуду и верю. Хотя, бывало в моей жизни и без обмана: и с мироточением, и спасением от гибели. Но об этом как-нибудь в другой раз. Всему сразу в твоей головушке не уместиться…