О биряковских прозвищах

               
               
   Дореволюционные крестьянские семьи были большими:  5-7-10 детей. Вырастали, строили дома, селились рядом: в своей деревне или в соседней. Однофамильцев в биряковских  деревнях поэтому было очень много.  Различай, как хочешь. Сама я столкнулась с таким явлением в деревне Логдуз Бабушкинского района, когда работала на практике в школе. 6 класс. 25 человек. 12 сверху в журнале идут Жироховы, остальные 13  - Поповы. Поповых Иванов было сразу три. Один Николаевич и два… Александровича. Вот чтобы различить, их уже называли Большой и Маленький. Представьте:  учитель в начале урока ведет опрос: «К доске пойдет Попов Иван…(пауза)». Три голоса с места выдохнут: «Какой?» - Александрович… Маленький». А маленький еще и обижается: «Да я и не маленький. У меня нормальный рост…»
    Валентина Витальевна Грибова рассказывает  про деревню Климовская, куда вышла замуж ее мать Елисеева Надежда Васильевна: «Наша семья – Ждановы, напротив нас – Ждановы, следующий за нами дом – Ждановы, искосиком – опять Ждановы. Вот всех Ждановых и называли по прозвищам. А как иначе? Надо как-то людей различать. Мы были Канидьевы (свекор Канидий Никандрович), за нами – Каниденковы, напротив Егоровы. Что ж, что они Ждановы, в деревне все их зовут Егоровы (тоже от деда Егора), искосиком – уже Егоренковы».
  - А как называли членов семьи по отдельности? – спрашиваю.
- Вот мой дедушка, по фамилии Елисеев,  звался в деревне Щурь. Глаза все время как-то прищуривал. Его жену, мою бабушку  звали Щуриха (с ударением на первом слоге). А все семья звалась Щурёнковы, детей называли Щурята, одного ребенка – Щурёнок. Так и жили. Щурёнковы так Щурёнковы.
- Ну и ну… -  удивляюсь, - ничего подобного не слышала.
- В другой деревне Ждановых была не одна семья. Одних называли Мишуненковы, других - Вечины. Кладовщиковых было много. Они звались  Анфеенковы, Сороченковы, Карасиленковы, Зиманихины, Голебины, Феличатины.
Вот после войны моя мама работала в полеводстве, была бригадиром. Вечером придет с работы и просит меня записать в ведомость. А в бригаде у нее все Ждановы. Вот и пишу: Жданова. Канидьева. Жданова. Егорова. Маму запишу: Жданова. Щуриха.
- А Рубцовых  как? – спрашиваю и предполагаю необычное, потому  что  многочисленный род Рубцовых, по архивным записям насчитывающий почти 400 лет, и проживал все эти годы в Стрелицкой волости, в основном в деревнях Самылково и Денисково. Только представьте себе: деревенская улица, дома с двух сторон, и в каждом доме живут Рубцовы, Рубцовы, Рубцовы…
- Рубцовых было очень много. В Самылкове да Денискове одни Рубцовы. Николая Михайловича семья – это Чернечонковы.  Михаила Андреановича Рубцова – Чернечонок. Конечно же, за  цвет глаз: темный, пронзительно-черный. У деревенских людей это звучало так:
- Чернечонок после ранения приехал в Биряково…
- Чернечонок, говорят, заболел, надо съездить проведать…
Ребят называли Чернечата. А Николая – он, когда служил в армии, в отпуск приезжал в Биряково – тоже Чернечонок.

сокрушается Валентина Витальевна.
Пришлось обращаться к старожилу Биряково Чертовиковой Людмиле Васильевне.
Тут-то она и «высыпала» все прозвища жителей деревень  Самылково и Денисково, где почти в каждом доме Рубцовы: Ковконькины, Бакиненковы, Мукасенковы, Копотенковы, Крюковенковы, Долматенковы, Аргановкины, Ванчиковы, Комлихины, Егорковы, Васильевы, Олечкины, Никахины…
- Все? – уже изумляюсь я.
- Подожди, подожди, - перебирает Людмила Васильевна  уже по деревенским избам, - еще вспомню:
- Рыжовы, Мазепины, бабка Хитриха была Рубцова…
- А почему Мазепины?
- Да кто его знает. Просто Мазепины. Хоть и Рубцовы.
Дина Павловна Киселева с живостью подключается к разговору:
- Чего-чего, а прозвищ в биряковских деревнях было полно. Нас, Быковых,  в Кульсеево  звали Паранята, отца нашего – Параненок. По какой-то бабушке Паране, верно. Поповых было в деревне много. Вот  у одних Поповых парней звали Бобчики. Почему Бобчики? А кто его знает…
Такие вот «свычаи и обычаи» деревень биряковских да и,  наверное, всей земли русской. А уж о богатстве и разнообразии русского языка и говорить нечего – и так все ясно!