Где цветет калина 1. 13. Птицы и пицца

В пятницу, благодаря превратностям расписания, у всей группы был выходной. Другим группам так не повезло, и они тихо нас ненавидели.
Я взяла методичку с верхушки книжного Олимпа и завалилась на диван. Все выходные я собиралась провести за чтением книг и составлением плана диссертации. Но, как говорится: скажи Бездне о своих планах, и она придумает для тебя что-нибудь поинтереснее.
В предисловии был очень странный текст:
«После первого прочтения данной книги у многих студентов наступает период отторжения. Они начинают сомневаться в правильности выбора учебного заведения. Рекомендуем таким лицам немедленно обратиться к своим берегиням. Они смогут вам помочь.
Если вы видите у своих знакомых симптомы отторжения: апатия, отсутствие аппетита, беспричинная агрессия – сообщите своей берегине, окружите таких людей заботой, окажите им поддержку.
При должном уходе симптомы пропадают через три-пять дней».
Иначе заберут документы, да?
«Если же отторжение прошло вас стороной, возможно, вы уже созрели для снятия Печати Неведения. Обратитесь к своей берегине или другому близкому человеку, сотруднику НИИ КаЛиНА, чтобы провести аттестацию».
Опа.
Я пробежалась глазами до конца введения, больше ничего интересного не было. Тогда я нашла в алфавитном указателе статью о «печати неведения»:
«Печать Неведения разработана профессором Степаном Анатольевичем Лазоревым. Она представляет собой последовательность образов и символов, совокупное начертание которых обеспечивает фильтрацию зрительной, слышимой и осязаемой информации, просачивающейся из Бездны.
Печать рекомендуется накладывать в возрасте от десяти до четырнадцати лет, дабы не прерывать развитие детского воображения. Исследования показывают, что дети не представляют для Бездны особого интереса. Тем временем раннее наложение Печати может негативно повлиять на развитие творческих способностей и абстрактного мышления».
Надо будет их познакомить с моей биографией. Не представляют интереса, ага.
«Более позднее наложение Печати чревато хроническими психическими расстройствами, асоциальным поведением, обретением вредных привычек и т.д.
Печать снимается уполномоченными лицами при помощи реверсивной последовательности, разработанной также проф. Лазаревым.
Для снятия печати необходимо психическое и физическое освидетельствование, проводимое тем же уполномоченным лицом, для краткости называемое аттестацией».
В здравом уме и трезвой памяти!
«Печать могут видеть те, у кого она снята.
Внимание! Снятие печати может привести к временному или постоянному усилению Зова».
Это еще что за зверь? Я перелистнула на другую страницу.
«Зов – состояние, при котором наблюдается усиление влияния Бездны на Носителя. Состояние Носителя ухудшается в зависимости от текущей фазы: депрессивной или маниакальной. Наступает обострение. В состоянии Зова Носители наиболее склонны к суицидальным мыслям, необдуманным поступкам, вспышкам агрессии. Также может наступить состояние отрешенности от всего происходящего: пренебрежение правилами гигиены, голодовки, нанесение себе увечий, в том числе несопоставимых с жизнью. Отрешение характерно для депрессивной фазы. В фазе мании могут появиться увлечения экстремальным спортом, алкогольными или наркотическими веществами.
Носители всегда находятся в состоянии Зова, даже когда влияние Бездны ощущается минимально.
Зов могут усилить такие факторы, как: снятие Печати Неведения, стресс, смерть близкого человека, чрезвычайные ситуации, аварии и катаклизмы, волнение, избыточный вес, наследственные заболевания….».
Мне надоело читать список побочных эффектов Бездны, и я нашла статью про существ, о которых упоминала Полина:
«Лярвы – типичные обитатели кошмаров. Простейшие создания Бездны. Не имеют собственного облика, подстраиваются под Смотрящего, принимая вид того, что он боится.
При встрече с лярвой сноходцы не обязательно видят один и тот же образ.
Свое название получили от лат. larv; – маска.
Просачиваясь в мир бодрствующих, лярвы обычно принимают облик насекомых или теней. Самая большая зарегистрированная лярва имела облик собаки с высотой в холке около пятидесяти сантиметров».
Дальше я читала все подряд.
«Фантом – образ человека, созданный из воспоминаний Смотрящего. Чаще всего во снах встречаются именно фантомы.
Лярвы могут заменять или вселяться в фантомов (механизм до сих пор не изучен). Если видение совершает действие, отклоняющееся от его обычной модели поведения, это либо лярва, либо отражение. В противном случае это фантом.
Отличить их также можно с течением времени. Для фантома привычная пища – воспоминания. Они могут подолгу поддерживать облик. Лярвы же питаются страхом. Облик, основанный на воспоминаниях, а не страхе, долго поддерживать они не могут.
Лярвы склонны к агрессивным и насильственным действиям по отношению к Смотрящему. Если такое поведение не свойственно копируемому объекту, скорее всего, это лярва.
Отражение – образ Смотрящего внутри его сна. Образы других людей в девяноста пяти процентах случаев являются фантомами.
Отражение другого Смотрящего можно пригласить в свой сон. Для этого требуются специальные знания и техники. Отражения команды во сне одного из членов команды собирают Баюны.
Отражения могут встретиться во сне одного из Смотрящих и перемещаться между их снами. Без помощи Баюна это случается редко. Обычно для такого контакта необходимо, чтобы оба сноходца думали об одном и том же: общей встрече, друг о друге, месте или предмете, знакомом им обоим и т.п. Тогда Отражения притягиваются друг к другу.
Неизведанная Зона – область за пределами знакомого сна. Граница зоны определяется опытным путем. Когда Смотрящий попадает в место, не связанное с его воспоминаниями, значит, он вошел в Неизведанную Зону.
Вернуться из Неизведанной Зоны возможно, если сохранился обратный путь, то есть можно проложить маршрут по пройденным местам обратно в Изведанную Зону. В противном случае сноходец может потеряться и впасть в сному в мире бодрствующих.
Смотрящий – тот, кто видит сон.
Баюн – человек, обладающий навыком притяжения отражений посредством песни. Баюны инициируют командные сновидения….».
Я отложила книгу, так как почувствовала, что мозг начал плавиться и вытекать через уши. Баюны, лярвы, отражения…. Понятия смешались голове. После встречи с Артемом и мамой я начала ко всему относиться скептически: мало ли, что тут изучают? мало ли, как они это называют? Но потом был разговор с Романом, лекция по теоретической физике, эти книги…. это все было слишком реальным для меня. Или недостаточно реальным.
На следующее утро я отправилась прямиком к Роману. Я остановилась напротив двери и несколько раз намеревалась постучать, но все не решалась. Чего я боялась? Снять печать и увидеть мир, населенный кошмарными созданиями? Или сблизиться с Романом, чего я всеми силами пыталась избежать, сама не зная, почему?
Пока я думала, дверь открылась. Роман застыл в дверях, посмотрел на меня, увидел методичку под мышкой и сказал:
- Входи.
Я прошмыгнула под его протянутой рукой, он помедлил, взял из ящика табличку с надписью: «Не беспокоить», повесил снаружи и запер дверь.
- Только у нас еды нет. Я как раз собирался в магазин. Но все решает доставка! – он достал из кармана телефон и начал что-то нажимать. Через некоторое время он все-таки обратил внимание на меня, застывшую посреди ковра: - Устраивайся. Нам еще два дня тут куковать.
Он двинул в сторону спальни, глядя на экран телефона, и пробурчал: «Надо было постельное белье сменить». Желание вылезти в окно, спуститься по стене до своего этажа и запереться в номере, сгорая от стыда, стало практически невыносимым.
Его квартирка была двухкомнатной, в отличие от моей, и смутно знакомой. Два верхних этажа занимал преподавательский состав, не мудрено, что их поселили в более комфортных условиях. Спальня и ванная находились за закрытыми дверями, вдоль стены, справа от входа, разместилась небольшая кухонька и мини-холодильник – очень по-холостяцки.
После того, как мы, не без дискуссий, выбрали пиццу, он притащил себе стул и поставил его напротив дивана.
- Ты хочешь, чтобы я снял печать. Почему?
Я растерялась.
- Зайдем с другой стороны. Помнишь наш разговор в парке? Я сказал, ты должна сама решить, зачем тебе здесь оставаться. Ты приняла решение?
Я догадывалась, что он может что-то такое спросить, но не подготовила ответ. Что мне ему сказать? Что моя чокнутая мамаша подговорила брата заманить меня сюда? Хотя еще надо выяснить, чья это была идея. Нет, это все ерунда. Истинная причина, по которой я до сих пор не побежала штурмовать забор с сумкой наперевес, была куда более личной. Я еще никому об этом не рассказывала.
Роман почувствовал, что мне нужен какой-то толчок.
- Откровенность за откровенность. Если ты откроешь мне свою тайну, я открою свою. Согласна?
Я прикусила губу и кивнула.
- Хорошо. На самом деле, я бы не стал снимать печать, если бы ты не призналась. Это часть аттестации. Но так даже интереснее. Я слушаю.
- Несколько лет я вижу во сне одного человека. Я знаю его, мы познакомились очень давно, но никогда больше не встречались.
- Кто он?
- Мы ездили в санаторий всей семьей, они жили в соседнем номере с мамой. Кажется, его звали Андрей. Мы втроем излазили весь лес за корпусом. Они с Темой очень сдружились, хотя он был чуть старше нас.
- Во сне: он взрослый или такой же, как ты запомнила?
Я пожала плечами:
- По-разному. В зависимости от сюжета. Понимаешь?
Роман согласно промычал. Он думал о чем-то и в задумчивости начал кусать ноготь большого пальца на руке. Забавная привычка. Рядом со мной он расслабился, интересно.
Наконец он придумал новый вопрос:
- Его поведение выходит за рамки твоих воспоминаний?
- Да! Тысячу раз «да»! Это меня и пугает….
- Он пытался навредить тебе?
- Нет.
- Хоть раз?
- Нет!
Я заметила, что кусаю губы. Было кое-что, о чем я не хотела ему говорить. Боялась показаться ненормальной или вызвать ревность. Как бы он отреагировал на то, что за много лет этот сталкер стал для меня едва ли не лучшим другом? Когда мне было тяжело, он приходил, и мы говорили. На утро я не помнила деталей разговора, но мне всегда становилось легче. Когда разговоры не помогали, мы отправлялись гулять. Он показывал мне места, которые я раньше не видела. Все это выдумка, конечно, но все-таки….
- Его появления связаны с каким-нибудь триггером?
- Плохое настроение, стресс, переживания. Он…. приходил меня утешить и поддержать.
Роман уставился на меня как на подопытную мышь в лабиринте, которая идет в противоположную от сыра сторону: с интересом и возмущением.
- Тебе становилось легче после ваших встреч?
Я едва заметно кивнула.
- Но иногда его появление не сулит ничего хорошего. Такие сны я совсем не помню. Кажется, там происходит что-то плохое. Ссоры, может быть, драки, нападения, западня…. Утром я чувствую себя совершенно разбитой, как будто за мной всю ночь кто-то гнался.
- Он гнался?
- Нет. Нечто…. иное.
- Его появление усиливает Зов? Ты читала про Зов?
- Да, этим утром. Не знаю. Я не следила за этим. Это все не нормально, да? Я не зря переживаю?
- Ты абсолютно права. Это все не нормально. Хотя я пока не могу сказать, почему. А теперь давай займемся тем, зачем ты пришла.
- Я прошла аттестацию??
- Вряд ли ты все это выдумала. Так что, да. Я тебе верю.
Мы раздвинули мебель и уселись посреди ковра в позе лотоса.
- Руки на колени, ладонями вверх. Закрой глаза.
За опущенными веками я чувствовала себя полностью в его власти.
- Я возьму тебя за руки. Нужно синхронизировать пульс.
Он коснулся меня, и я от неожиданности вздрогнула: он обхватил мои запястья и положил большие пальцы туда, где пульсируют вены.
- Тише. Ты слишком волнуешься. Тебе нужно успокоиться. Ты должна задремать.
Даже не видя его лица, я слышала в его голосе улыбку. Да ему просто нравится надо мной издеваться!
Дремать в позе лотоса было непривычно и затруднительно. Прошло какое-то время, казалось, вечность. Я слушала, как тикают часы, и старалась дышать им в такт. В какой-то момент покалывание в ногах стало невыносимым.
- У меня ноги затекли-и-и-и, - пропищала я и открыла один глаз. Роман выглядел недовольным.
- Разомнись. Потом попробуем еще раз.
Я попыталась встать, но ноги стали как будто ватные. Тогда я осталась сидеть на ковре, раскладывая себя вручную, и растирала икроножные мышцы.
Роман посмотрел время на телефоне.
- Пицца должна подъехать. Подожду на КПП. Никуда не уходи, постарайся расслабиться.
Как только хлопнула дверь, я развалилась на полу. Кто бы мог подумать, что самое сложное – вовремя задремать? Я никогда еще так не жалела, что не умею медитировать. Надо будет потренироваться.
Когда дверь открылась, я подскочила от неожиданности. Роман нес перед собой три коробки пиццы, на руке у него висел пакет с бутылками. Он водрузил все это на стол, прямо поверх бумаг, и начал доставать напитки.
- Сладкая газировка для маленьких девочек и безалкогольное пиво для взрослого дяди.
Мне хотелось ему чем-нибудь засветить.
- У нас разница всего семь лет, помнишь?
Я взяла бутылку лимонада, но не смогла открыть. Роман, не без злорадства, помог.
- Красивая татуировка. Это ласточки? Что они значат?
Я не заметила, как задралась майка. На талии спереди у меня симметрично набиты две олдскульные ласточки. Они наполовину выглядывали из-под брюк.
- Погугли, – я одернула кофту.
- Поедим или продолжим?
- Продолжим и поедим. Обязательно именно так сидеть?
- В принципе, нет. Можем прилечь.
Я не пошлый, я не пошлый….
Мы положили на пол диванные подушки и легли рядом. Роман снова взял меня за запястье.
- Закрой глаза и постарайся ни о чем не думать.
О чем не думать? О том, как моя аттестация превращается в девичник? Скоро будем друг другу косички заплетать. Могу поспорить, из него получится очень брутальный викинг с косичками.
Я ожидала что-то почувствовать или услышать. Если Роман играл роль Баюна, логично было предположить, что он должен спеть колыбельную (или начать мурлыкать – да, спасибо, больная фантазия). Но мы просто лежали в полной тишине, и я начала отрубаться от скуки.