Глава 16. Галифе

На первые свои каникулы Маруська приехала радостная. Она, на сэкономленные от стипендии деньги, сумела купить подарки. Ей так хотелось порадовать ими родных!
Костюмчик среднему брату Алёшке пришёлся впору. А вот с остальными подарками обрадовать родных не получилось. Впрочем, они и без них рады были видеть Маруську.
— За пластинки – спасибо! — сказала мама, — Только ведь у нас нет проигрывателя. … Как их, дочка, прослушать?
— Ничего! — ответила Маруська, — Когда-нибудь мы его обязательно купим!
Мама посмотрела на дочь и улыбнулась.
— Я ещё дрожжи везла, ... только в дороге они испортились, ... пришлось их выбросить. — добавила Маруська.
— Дрожжи? — удивлённо спросила мама, — И зачем ты их купила?
— Так я их здесь, в нашем городе, ни разу не видела. … А ты, я знаю, стряпать любишь. … Вот и подумала, пригодятся!
— Не видела, потому что не интересовалась ими. — пояснила мама Лада, — Дрожжи и здесь купить можно! … Эх, Маша, Маша! … Ты бы, доченька, деньги там зря не расходовала! … Надеюсь, не голодала? … Смотрю, похудела опять вон как!
— Ну, вот! … Потолстела – плохо, … и похудела – плохо? — улыбаясь и глядя на себя в зеркало, сказала Маруська.
Мама к её приезду наготовила всяких вкусняшек. Как будто знала, что Маруське их там, в Лукоморье, ох, как не хватало! Потому в первый день после приезда она просто объедалась. А на следующий день Маруська отсыпалась. Чуть не до самого обеда спала. Ей было так приятно вновь чувствовать себя дома, спать в своей мягкой кровати и ощущать эти приятные вкусные запахи, доносящиеся с кухни.
— Машенька, … просыпайся! … Мы письмо с благодарностью из училища получили. — сказала мама, заглянув в спальню дочери.
— Ух, ты! — выскочив из тёплой постели, радостно сказала Маруська, — Ой! … Мам, … покажи! — попросила она.
Мама достала из серванта конверт и положила его на стол. Маруська, улыбаясь, с гордостью стала читать письмо вслух. В нём руководство училища выражало благодарность родителям за воспитание дочери и сообщалось, что учится она только на 4 и 5.
— Вот видишь! — сказала Маша маме, — А ты всё переживаешь – как я там.
— Молодец, дочка! … Старайся! — сказала мама, а потом, посмотрев на часы, которые висели прямо над телевизором, добавила, — Ты бы, … Машенька, … в садик за младшим братиком сходила! … У него там утренник сегодня. … Если поторопишься, успеешь посмотреть выступления малышей.
В небольшой игровой комнате садика, где установили большую ёлку, собрались детишки и их родители. Они сидели на стульчиках друг против друга. Родители – зрители, а детишки, одетые в карнавальные костюмы, вместе с Дедом Морозом участвовали в новогоднем представлении. Маруськин младший брат Сёмка, в костюме «Зайчика», вместе с остальными детьми, водил возле ёлки хороводы и пел про неё песенки. Когда в толпе зрителей он заметил сестрёнку, стоящую возле дверей, улыбнулся ей и помахал ручкой. Маша тоже ему улыбнулась и тоже помахала рукой.
После представления, с подарками от Деда Мороза, дети с родителями направились в раздевалку. Маруська посадила братишку на скамейку и помогла ему снять костюм. Он остался сидеть в одних трусиках, рубашке и носочках.
Она достала из шкафчика его зимние вещи и хотела одеть Семку, но он отодвинул её своей ручкой:
— Я сям!
Маруська положила вещи рядом с ним и сказала:
— Сам, так сам! … Ты у нас уже большой!
Но Сёмка сидел неподвижно, держа в руках пакет с конфетами, он и не думал даже одеваться. Все уже разошлись, и раздевалка опустела, а Сёма, с сердитым видом, сидел на скамейке, смотрел на Маруську и молчал. Маруська тоже смотрела на него, смотрела на братишку, смотрела и не выдержала:
— Так ты что не одеваешься? — удивлённо спросила она братика, — Холодно же! … Мне не даёшь одеть тебя … и сам не одеваешься. … Раз уже большой, … учись, … одевайся! … Домой – не торопишься что ли?
— Не будю я эти галяфе одивать! — после долгого молчания, надув губы, сердито сказал Сёмка и отодвинул в сторону тёплые гамаши.
От этих слов Маруська даже обалдела.
— Ты где таких слов нахватался? … Галифе! … Ну, надо же! — рассмеялась она, — Давай, не дуйся, … одевайся скорее! — взяв в руки детские гамаши и развернув их перед собой, она оглядела их и сказала братишке, — Штаны как штаны! … Не понимаю – чем они тебе не понравились!
Но Сёмка, как будто и не слышал её. Он достал из пакета конфеты. Одну, развернув, он отправил себе в рот, а другую протянул сестрёнке.
— Ня! — сказал он.
— Спасибо! — улыбнувшись, ответила ему Маша, — Ой, Сёмка, Сёмка! … Ну, вот как можно на тебя обижаться? … Забавный ты такой и милый! — умиляясь, сказала Маруська, а потом, повертев в руках гамаши и тут же отложив их в сторонку, она присела перед братишкой на корточки и начала его уговаривать, — Сёмушка, … хоть и не нравятся тебе эти галифе, … но других штанов у нас с тобой здесь больше нет! … Так что, … придётся одеть эти! … Давай, … я помогу тебе одеться!
Маша потихоньку начала его одевать. Сначала она надела на него тёплую кофточку и колготы. А потом, как стала собирать гармошкой штанину гамаш, чтобы удобнее было надеть её на ножку, Семён застучал ногами по полу, на глазках его появились слезинки, и он закричал:
— Не будю – я эти галяфе!
В это время в раздевалку вошла воспитательница. Увидев задержавшегося Сёмку со слезами на розовых щеках, она спросила его:
— А что плачем? … Такой весёлый праздник, … а ты со слезами! … Подарок тебе, Сёмушка, понравился?
— Дя! — кивнув и поглядев виновато на воспитательницу, ответил Семён.
— Ну, … Сёмушка! — начала опять уговаривать брата Маруська, — Давай, наденем эти штанишки! … Обещаю – потом я привезу тебе красивые брючки! — ласково глядя на братишку, сказала она.
Еле-еле Сёмка всё же согласился одеться. Но всю дорогу домой он шёл недовольный, с надутыми губами.
— Вы что как долго? — спросила детей мама Лада, когда они, наконец, пришли домой.
— Мам, … не надевай на него больше эти штаны! … Они ему не нравятся! — сказала Маша маме, — Представляешь, … он их галифе назвал!

Сёмка, пройдя в комнату, перво-наперво, поставив на стол пакет с гостинцами и быстро стянув с себя сапожки со штанишками, начал раздеваться. Мама с недоумением посмотрела на сына, взяла в руки его гамаши и, начав их свёртывать, стала ему объяснять:

— Это дедушка наш галифе носит. ... А у тебя, Сёма, ... не галифе, ... а штаны!

Но Сёмка уже никого не слушал, освободившись от верхней одежды и схватив со стола новогодний подарок от Деда Мороза, он забрался на диван и, довольный, начал наслаждаться гостинцами.