Кража в галерее

Звонок раздался в конце рабочего дня. Инспектор Клеп выслушала своего собеседника, не перебивая, бросила короткое «Сейчас будем» и отключилась. После этого она набрала сержанта Дэгля.
– Собирайтесь, Дэгль, нужно съездить на набережную Сен-Леонар.
– Убийство? – спросил Дэгль упавшим голосом.
– Кража у одного знакомого в арт-галерее.
Упоминание о знакомом инспектора не сильно понравилось сержанту Дэглю. Был конец рабочего дня, и если бы сигнал об ограблении поступил на общий коммутатор, то на вызов поехала бы дежурившая вечером бригада. Спорить с шефом, Дэгль, однако, не решился и с быстротой горного оленя помчался в ее кабинет. Может статься там ничего серьезного, и они быстро закругляться, все-таки льежская арт-галерея, это вам не Лувр, и красть ту современную мазню, какой забиты подобные выставочные залы, придет в голову разве что сумасшедшему.
Служебной машиной Клеп был большущий черный БМВ. Он неторопливо тронулся с места и, ловко маневрируя по запруженным льежским улицам, повез инспектора и сержанта к набережной Мааса. Едва пристегнув ремень безопасности, Дэгль засыпал Клеп вопросами, на которые она давала исключительные по краткости ответы.
– Наверное они поймали кого-то на месте преступления, но сомневаются, вор ли это. Может не хватает доказательств? Иначе зачем звонить вам напрямую? – выдвигал предположения Дэгль, зорко следя за дорогой с пассажирского сидения.
Выпятив губы, проговорила Клеп.
– Уверена, нам объяснят все в подробностях.
– Слушайте, – воскликнул Дэгль, а не та ли это галерея, что сгорела пять лет назад? Владельца еще обвинили в поджоге, мол он хотел воспользоваться страховкой, потому что дела у него шли не очень. Правда, потом все это не подтвердилось, и обвинения с него сняли. Думаете, там опять произошло что-то подобное?
– Вряд ли в таком случае он просил бы меня срочно приехать.
Дэгль вынужден был довольствоваться таким ответом. Дальше они ехали молча и через десять минут уже были на набережной Сен-Леонар.
На звонок им открыл сам хозяин выставочного зала – Венсен Марто, за ним можно было разглядеть фигуру его сына – Филиппа. Вслед за ними полицейские прошли в просторную кухню, располагавшуюся справа от входа. Там месье Марто шумно обнял инспектора и в качестве приветствия чмокнул в обе щеки.
Венсен Марто был крепким и рослым мужчиной в самом расцвете сил. Выдающийся вперед живот свидетельствовал, что радости жизни он вкушает так часто, как представляется такая возможность. Филипп походил на отца размерами, но фигурой был чуть потоньше. Дэгль заметил, что Венсен Марто крайне взволнован.
– Боже, Лора, спасибо, что приехали! Я вам по гроб жизни обязан, не знаю как вас благодарить! В который раз вы меня выручаете. Никогда не забуду, как вы распутали тот случай, с похищением статуи Девы Марии из собора Сант-Бегг в Анденнах. Только благодаря вам реликвию удалось спасти! Если бы не вы, человечество навсегда бы потеряло этот прекрасный артефакт.
Инспектор Клеп чуть зарумянилась.
– Я просто выполняла свою работу, ничего экстраординарного. Но расскажите же мне, дорогой Венсен, что тут у вас приключилось. На вас лица нет!
– Ох, я даже не знаю, с чего начать. Такой кошмар творится... простите, я не представил... Вы же помните моего сына – Филиппа. Филипп – это мой давний друг, инспектор Лора Клеп и сержант..., правильно ведь, сержант?
– Дэгль, – сказал сержант Дэгль.
– Отец много рассказывал о вас, инспектор, – сказал Филипп Марто, пожимая им поочередно руки. – У нас тут произошла совершенно дикая история, и если вы сможете нам помочь, мы будем вам очень, очень благодарны.
Голос Филиппа был низким и приятным, говорил он неторопливо и с достоинством, чем сразу же расположил к себе сержанта Дэгля, пришедшего к выводу, что парень – настоящий харизматик.
Инспектор Клеп подняла брови и выразительно посмотрела на отца с сыном, Венсен Марто поспешно сказал:
– Филипп прав, совершенно дикая история. Лора, у меня украли рисунок Дюрера!
– Вы сказали Дюрера?
Месье Марто кивнул.
– Но ведь он стоит...? – инспектор замялась, подыскивая подходящую цифру.
– Бешеных денег!
– Когда это произошло?
– Сегодня, буквально два часа назад! Лора, вы понимаете масштаб трагедии? Мне во что бы то ни стало надо успокоиться, иначе я не смогу вам все в точности изложить. А ведь это так важно – правильно изложить последовательность событий! Значит так. Сегодня в галерее я устраиваю презентацию работ одного молодого художника. Он учится вместе с Филиппом в Академии, только Филипп изучает историю искусства, а Нинг Кам, так его зовут, живопись. Я разослал пятьдесят приглашений, но пришли только Лоран Кло с Лили и мои соседи – Жан и Мадлен Кемени, они брат с сестрой. Помимо приглашенных были еще моя супруга – Патрисия и младший сын – Бен. Мы все собрались в гостиной, она служит выставочным залом, и пили шампанское с легкой закуской. Я пошел на кухню, то есть сюда, где мы сейчас с вами, чтобы посмотреть, осталось ли еще шампанское и сказать мадам Бьянше, это наша экономка, чтобы она поставила в духовку канапе и сырные шарики. Вечером должен был быть ужин для всех, кто счел важным посетить меня, и я как раз обсуждал с мадам Бьянше на сколько человек мы будем заказывать еду в ресторане, когда услышал шум наверху. Вы знаете, этажом выше находится моя личная галерея, где собраны исключительно ценные экземпляры рисунков и гравюр. Я был уверен, что шум доносился оттуда, и сразу же поспешил на второй этаж. Когда я вошел в сокровищницу – дети так называют комнату, где храниться моя коллекция – моему взору предстала ужасная картина. Рама, в которую был вставлен Дюрер, валялась разбитая на полу, а сам рисунок исчез! В ужасе подняв глаза, я увидел человека, убегающего в заднюю дверь.
– Стоять мерзавец, – крикнул я и бросился за ним.
Когда я подбежал к двери, намереваясь и дальше преследовать вора, то увидел Филиппа, спускающегося по лестнице сверху.
– На третьем этаже находятся жилые помещения, где мы все обитаем, – пояснил Филипп, – я ходил к себе за электронной сигаретой.
Месье Марто кивнул, подтверждая слова сына и продолжил:
– Я крикнул, не видел ли он негодяя, который украл у меня Дюрера.
– На что я ответил, что видел только тень, метнувшуюся вниз по лестнице.
– И вы сразу же побежали вниз, чтобы преследовать его и дальше? – предположила инспектор Клеп.
– Конечно! Только, когда мы спустились в гостиную, там никого не было. Ну кроме тех, кто находился там и раньше. Я спросил, не видели ли они человека, который минуту назад сбежал по этой лестнице. Но мне сказали, что в гостиную никто посторонний не входил.
– Совсем не обязательно, что он бежал, – заметил Филипп.
– Какое интересное замечание, – улыбнулась инспектор Клеп.
– Ну, да, – продолжал Филипп, – он мог сойти по лестнице спокойным шагом. И его бы никто не заметил. Я видел по телевизору, так делают, чтобы избавится от погони на улице. Человеческий взгляд сразу же фиксирует быстро движущийся объект, а вот если не бежать, а идти со скоростью толпы или человека, медленно переходящего от одной картины к другой, можно остаться незаметным.
Инспектор кивнула.
– Вы совершенно правы, люди поглощенные разговором или созерцанием живописи вполне могут и не заметить человека, спокойно пересекающего комнату. Даже если они уловили что-то краем глаза, они могли подумать, что это вы, Венсен, или вы, Филипп, спускаетесь по лестнице, и совершенно не придать этому значения, а потом и вовсе выбросить из головы.
– Именно это я и хотел сказать, – подтвердил Филипп.
– Ну что ж, – задумчиво протянула инспектор, – история мне в целом ясна. Первое, что необходимо выяснить, это, каким путем вор мог скрыться. Кстати, Филипп, вы не заметили, это был мужчина или женщина?
– К сожалению, я не рассмотрел его. Все что мне удалось увидеть – это мелькнувшую тень.
– И вы не ринулись вдогонку?
Филипп сокрушенно покачал головой.
– Простить себе не могу! Надо было сразу же рвануть за ним, тогда бы он точно попался! Но я не сразу понял, что произошло, и пока соображал, время было упущено.
– Не вини себя сын, ты не мог знать, – сказал месье Марто, похлопав его по плечу.
– Ну что ж, – сказала Клеп, потирая щеку, – если вы не возражаете, давайте осмотрим место происшествия и лестницу, по которой скрылся злоумышленник.
Из большой гостиной наверх вело две лестницы, все поднялись по главной, исполинской волной, вздыбившейся прямо напротив входа. На втором этаже, миновав короткий коридор, они оказались перед дверью с кодовым замком, за которой скрывалась сокровищница месье Марто.
– Чтобы попасть внутрь, нужен код? – спросила инспектор.
– Как на кредитке – четырехзначный.
– Когда вы поднялись сюда, Венсен, дверь была открыта или закрыта?
– Закрыта.
– Вы набрали код, система дала зеленый свет, и вы вошли... То есть все было как обычно?
– Ну, да.
Пройдя комнату, по стенам которой в рамах под толстыми стеклами были развешаны драгоценные рисунки и гравюры, Клеп подошла к задней двери и открыла ее. С внешней стороны на двери был точно такой же кодовый замок.
– Что будет, если ввести неверный код?
– После трех попыток система заблокируется и отправит мне смс о несанкционированном доступе.
– Надо думать, что никаких таких смс вы не получали?
Венсен Марто сверился с телефоном, который не выпускал из рук.
– Ничего, – подтвердил он.
– Хм, любопытно, – заключила инспектор, разглядывая через витые перила лестницу, ведущую наверх. – Тогда давайте снова спустимся.
Боковая лестница была не такой внушительной как главная. Она была не мраморной, а деревянной, обшитой ковролином, и оканчивалась небольшим холлом, из которого одна дверь вела в гостиную, а другая:
– в гараж, – пояснил Венсен Марто.
В просторном гараже стояло две машины. Клеп подошла к железным воротам, открывавшимся вертикально, и попробовала приподнять их. Они не поддавались.
– Как открываются ворота?
– Пультом, он есть у каждого в машине. И еще их можно открыть из кухни, если нажать там кнопку на домофоне.
Вернувшись в гостиную, Клеп проверила входную дверь, она была не заперта.
– А куда ведет эта дверь, Венсен? – спросила она, указывая на низенькую дверцу, располагавшуюся под одним из пролетов главной лестницы.
– Во внутренний дворик, но он глухой, наружу из него не выбраться.
Инспектор Клеп захотела удостовериться в этом самолично. Дворик и вправду оказался каменным мешком – со всех сторон его окружали высокие кирпичные стены, а посередине выложенного брусчаткой и перекошенного рытвинами двора росло могучее дерево.
– Он взобрался на дерево, по веткам перескочил на верх стены, а потом спрыгнул на улицу и сбежал, – уверенно заявил Филипп, показывая пальцем маршрут побега.
Клеп с сомнением оглядела толстый гладкий ствол и ветвистую крону, на которой кое-где еще висели последние желтые листочки. До края стены было по меньшей мере два с половиной метра.
– В детстве я постоянно забирался на него, – сказал Филипп, заметив колебания инспектора. – Это не так сложно как кажется.
– Детям многие вещи даются легче чем взрослым.
– Ерунда, сейчас я покажу, как он проделал это. Смотрите, на самом деле это очень легко.
Он попытался взобраться на дерево. Ботинки его скользили по гладкой коре, рук не доставало, чтобы обхватить ствол целиком и вскарабкаться по нему на манер медведя. Спустя пять минут бесплодных усилий, Филипп признал свое поражение.
– Думаю, можно заключить, что похититель, никак не мог выбраться из дома, – проговорила Клеп, рассматривая щербины бурого кирпича, – что обращает наше внимание, как это ни прискорбно для вас, мой друг, к находившимся в доме. Но давайте вернемся внутрь. Скажите, Венсен, ваши гости, они знают о частной коллекции на втором этаже?
– Конечно, я показывал им ее несколько раз.
– И, естественно, вводили при них код. Значит, все они, теоретически, могли получить доступ в помещение. Ведь так просто, подсмотреть цифры, пока вы вводите их на клавиатуре. Еще можно установить считыватель кода, или заснять на телефон движения пальцев, или записать звук, издаваемый клавишами, а потом программа сама подберет искомую комбинацию. В общем, способов масса, было бы желание. Да, кстати, ваши домашние, они тоже знаю код?
– Конечно, знают. Но постойте, вы что же думаете, это кто-то из своих? Нет, это абсурдно, я даже не хочу об этом думать! Да и кому из них мог понадобиться Дюрер?
– Ну уж точно не Патрисии, – насмешливо проговорил Филипп. – Уверен, если сказать ей это имя, она решит, что речь о производителе сумок из Англии.
– Совершенно несмешная шутка, – заметил месье Марто, нахмурившись. – К тому же Пат совершенно незачем красть, мои деньги и так в полном ее распоряжении, достаточно снять нужную сумму с карты.
– Вряд ли на вашей карте имеется четверть миллиона евро, – сдержанно проговорила Клеп. – На последнем Сотбис, рисунок Дюрера, изображающий Христа, которого прибивают к кресту, ушел именно за эту сумму. Когда такие деньги находятся практически перед глазами, поверьте моему опыту, творческий подход к делу просыпается даже у самых ленивых. И они быстренько находят возможность, чтобы денежки оказались у них.
– Что вы такое говорите, Лора! Хорошо, даже если предположить, что это Пат, то почему она решила сделать это сегодня, причем в самый неподходящий момент. Она ведь могла зайти туда, спокойно снять раму и вытащить рисунок в любой другой день, когда меня нет дома. Зачем рисковать, когда вокруг полно народа?
– Верно, – заметила инспектор и подмигнула. – Очко в вашу пользу, Венсен. Вижу, что любовь к супруге не затуманила вам рассудок, и вы сохранили навык логически мыслить.
Было видно, что Месье Марто совершенно не ожидал подобной похвалы своим мыслительным способностям, тем более высказанной в таком игривом тоне, поэтому на его лице появилось выражение глубочайшего изумления. Инспектор Клеп, однако, уже вернулась к своему расследованию.
– Да, дело запутанное, – задумчиво пробормотала она. – Венсен, время идет, а мы так и не поняли, у кого имелась возможность пробраться в вашу частную галерею. Мне бы хотелось, если вы не против, конечно, побеседовать более подробно с теми, кто был в это время в гостиной.
– Беседуйте, с кем сочтете нужным. Только умоляю, дело ведь очень деликатное, нельзя чтобы гости подумали, что их подозревают или хуже того, что это подстроено специально. Помните, какой бардак был в прошлый раз? Думаю, лучше вообще не упоминать о пропаже, да? Можно сказать, например, что вы потеряли своего помощника. Вы якобы купили акварель и попросили отнести ее в машину, и вдруг он пропал, а вы за него волнуетесь. Вы ведь можете так представить дело?
– Конечно, – сказала инспектор. – Мне очень нравится идея с пропавшим помощником! И заранее прошу прощения, мне придется допросить и вашу супругу, коль скоро она была здесь и могла что-то видеть.
– Конечно, конечно, – заверил ее месье Марто. – Я ничуть не сомневаюсь в невиновности Пат, поэтому можете спрашивать ее о чем захотите. Я сейчас же позову ее.
– Благодарю вас, – скромно проговорила Клеп. – А я пока поговорю с Лораном Кло и его женой.
Лоран Кло, высокий черноглазый красавец, и Лили Граффин, бесцветная блондинка с редкими гладко причесанными волосами, были дружной парой, по крайней мере хотели такой казаться. Болтая с инспектором, они держались за руки, а обращаясь друг к другу без конца улыбались, как будто хотели выиграть приз за самую ослепительную улыбку.
– Я потеряла своего ассистента, – с извиняющейся улыбкой сообщила им инспектор Клеп, – я была наверху и попросила его отнести в машину купленную акварель, но он как сквозь землю провалился. Вы случайно не видели его?
Лоран пожал плечами.
– Я никого здесь не видел. Ну, кроме Жана и Мадлен Кемени и вас, конечно. А тот парень, рядом с вами, – он указал на Дэгля, – это разве не ваш ассистент?
Инспектор проигнорировала последний вопрос.
– И вы никуда не отлучались из гостиной?
– Нет, – он прямо посмотрел на Клеп. – Я все время был здесь.
– Ты выходил в холл, – обворожительно улыбаясь сказала Лили, – вон в тот, рядом с гаражом, ты сказал, что тебе нужно сделать какой-то важный звонок.
– Да, но я быстро вернулся, – месье Кло недовольно посмотрел на жену.
– Ну, не так быстро как мне хотелось бы. Я все же успела заскучать по тебе, милый. А, кстати, ведь и Патрисия куда-то отлучалась, причем в то же самое время, что и ты. Наверное, тоже важный звонок, – вздохнув, сказала Лили.
Лоран Кло поморщился.
– Какое отношение к вашему пропавшему ассистенту имеет тот факт, что я куда-то выходил? – спросил он Клеп.
– Видите ли, вместе с ассистентом исчезла и купленная мною акварель, и мне бы хотелось установить имеет ли он или кто-либо другой отношение к этой пропаже. А вы, мадам Граффин, никуда не выходили?
– Нет, я никуда не выходила и никого постороннего здесь не видела, совершенно никого – сказала Лили Граффин медовым голосом.
– Знаете, что я вам скажу? – сказал Лоран Кло, сверля Клеп взглядом. – Я думаю, что мы тут все на подозрении. Никакого ассистента нет, не так ли? А сами вы из полиции и такими манипулятивными методами ведете допрос. У Марто что-то украли из личной коллекции, из той, что на втором этаже, и украли совсем недавно, я бы даже сказал несколько часов назад, пока все мы были тут. Поэтому он и позвал вас. И не отрицайте, за километр видно, что ваш напарник типичный флик.
– От вас ничего не скроешь, – сказала Клеп, усмехнувшись.
– Еще бы, и пытаться не стоит! Заявляю вам со всей ответственностью, я ничего у Марто не крал и никуда не выходил. Так и запишите. Если очень хочется, можете обыскать меня.
– Благодарю вас, пока этого не требуется.
Лоран Кло набрал в грудь побольше воздуха, намереваясь выдать очередную недовольную тираду, но в этот момент, месье Марто сделал знак рукой, приглашая инспектора подойти к окну. Рядом с ним, внимательно рассматривая что-то в телефоне, стояла его супруга, Патрисия Аллинк, голубоглазая блондинка с ангельским личиком и пышным бюстом, сделанным на заказ у лучшего в Брюсселе пластического хирурга.
Клеп пересказала историю с пропавшим ассистентом и добавила, что была крайне признательна, если бы Патрисия сообщила, не заметила ли она чего-нибудь, что могло пролить свет на эту загадочную историю. Патрисия только беспомощно пожала плечами.
– Вы все время находились в гостиной? – продолжала выспрашивать Клеп.
– Я?.. Кажется, да, я все время была здесь. Я ухаживала за гостями, смотрела, чтобы их бокалы не пустели. Пару раз выходила в кухню.
– И кроме кухни вы никуда не отлучались?
– Да нет же, никуда...
– Супруга месье Кло утверждает, что вы выходили.
– Лили? Она так сказала?
– Да. Она сообщила, что вы выходили в коридор.
Патрисия размышляла, покусывая губы.
– Ах, да, правда. Я ходила наверх, к себе. У меня разболелась голова и пошла за обезболивающим. Но потом я вернулась, – добавила она поспешно и бросила быстрый взгляд на мужа.
– Вы поднимались по главной лестнице?
– Поднималась ли я по главной лестнице? Не знаю... наверное. Хотя нет, постойте, я поднялась по боковой, вон там, – она сделала жест в сторону гаража.
– В холле вы, наверняка, видели месье Кло?
– Лорана? Нет, я его там не видела, – твердым голосом заявила Патрисия.
– Месье Кло, сообщил, что выходил в холл между гаражом и гостиной, чтобы поговорить по телефону. Когда вы шли наверх, вы разве его не встретили?
– Право не помню, может быть и встретила. Вы знаете, я очень рассеянная, – проговорила Патрисия, и взгляд ее затуманился.
– Спасибо, что ответили на вопросы – сказала инспектор Клеп, слегка кивнув, – Мне это очень поможет в поиске моего ассистента.
Покинув Патрисию, тотчас уткнувшуюся в телефон, Клеп направилась к Жану и Мадлен Кемени, которые в тот самый момент разглядывали порядочных размеров полотно, изображавшее человеческую голову. Голова была разделена на две части: левая часть представляла собой совершенно голый череп с вставленным в глаз светящимся камнем зеленого цвета, правая – девицу с модным макияжем «дымчатые глаза», серьгой в ухе устрашающих размеров и черными глянцевыми волосами, на которые, казалось, вылили не меньше литра какой-то маслянистой жидкости.
– Я слышал, у вас пропал ассистент, – участливо проговорил Жан Кемени, едва Клеп подошла и поздоровалась. Это был румяный круглолицый мужчина, неопределенного возраста. Его сестра – Мадлен, казалось, была его близняшкой, с такой же круглой физиономией и румянцем во всю щеку.
Клеп утвердительно кивнула.
– Найдется, – с сочуствием проговорила Мадлен, – его, наверное, отвлекло что-то важное, и он просто закрутился и забыл про все. Со мной так часто бывает.
Выяснилось, что брат с сестрой так же не видели в гостиной никого постороннего, никуда из нее не выходили, и не заметили, кто из других гостей отсутствовал.
– Хотя постойте, – сказал вдруг Жан Кемени, – Бен, младший сын Венсена, кажется, он выходил. Да нет, теперь я припоминаю совершенно точно, что он выходил, потом вернулся, и вид у него был крайне взволнованный.
– Бен очень милый мальчик, – подхватила Мадлен, – учится рисованию, как и его отец когда-то. Правда у него сейчас переходный возраст, они тогда становятся очень нервными эти подростки, ищут свое место в мире, кажется так говорят психологи?
– Он все время сидел на этом диване, – Жан Кемени показал на большой кожаный диван, стоявший в углу. – А теперь, странное дело, его там нет...
– Господи, теперь еще и Бен пропал?! – воскликнул Венсен Марто, подходя к инспектору. – Мне кажется, я видел его минуту назад, он и правда сидел на диване, уставившись в телефон. Что это за мода такая, ни на секунду не могут оторваться от телефона! Можно подумать, пропустят что-то важное!
Все стали вертеть головами по сторонам, высматривая Бена, но его нигде не было.
– Почему вы не позвоните ему на мобильный? – спросила Патрисия, разглядывая суетившихся в поисках пропавшего Венсена и Филиппа.
– Действительно, – сказал Филипп останавливаясь, – что мы носимся как угорелые, вместо того, чтобы позвонить ему?
Он набрал номер брата. Выяснилось, что Бену надоело сидеть в гостиной, он поднялся к себе в комнату, где и заснул, слушая музыку.
Найдя пропавшего Бена и завершив опрос свидетелей, Клеп отозвала в сторону Дэгля.
– Ну, что вы обо всем об этом думаете, сержант? Есть у вас версии происшедшего?
– Очевидно, что у мадам Аллинк и месье Кло роман. Каждый раз, когда он смотрит на нее, то буквально пожирает глазами. И ведь это заметно всем, не понимаю, как его жена с этим мирится?!
– Она знает, что если скажет, хоть слово против, он с ней разведется. Такие, как этот Кло не будут терпеть рядом с собой женщину, выносящую им мозг.
– Ну тогда, по-моему, он идеальный подозреваемый. Они с мадам Аллинк вполне могли провернуть ограбление. Она знает код, он обеспечивает алиби, мадам Аллинк к тому же не скрывает, что поднималась по боковой лестнице.
– Намекаете, что тут преступный и любовный альянс? Вы правы, такие вещи в наше время не редкость.
– По крайней мере мы точно установили, что их обоих не было в гостиной в какой-то момент.
– Кстати, Бен Марто тоже ведь отсутствовал.
– И свидетели в один голос утверждают, что он был чем-то сильно расстроен, – многозначительно проговорил Дэгль. – И он тоже поднимался по лестнице и был долгое время наверху. Так что все сходится!
– Ну, не преувеличивайте, сержант. В конце концов, что четырнадцатилетний ребенок сможет сделать с рисунком Дюрера? Продать через Интернет?
Пока Клеп с Дэглем разговаривали, к ним решительным шагом подошел Филипп Марто.
– Мадам Клеп, – настойчиво проговорил он, – вы по-прежнему считаете, что вор – кто-то из находившихся в доме?
– У нас с сержантом Дэглем в этом нет сомнений. Мы как раз выяснили, у кого была возможность подняться по боковой лестнице, а потом спуститься незамеченным. И вы знаете, тут вырисовывается кое-что любопытное, к примеру, зачем ...
Филипп не дал ей закончить.
– Все-таки я думаю, что это был посторонний. Окей, мы установили, что сбежать через дворик невозможно, но он ведь запросто мог выйти через входную дверь, она была не заперта.
– Но свидетели не видели никого постороннего, – вмешался сержант Дэгль.
– Да, понимаю, но ведь они и не смотрели специально на дверь, я хочу сказать, когда разговариваешь с с кем-то, то не смотришь по сторонам..., – Филипп вдруг замолчал и уставился на что-то за спинами полицейских. – Ничего себе... А это что такое?
Клеп и Дэгль обернулись.
– Где? – переспросил Дэгль, и не понимающе уставился на Филиппа.
Филипп Марто, глядя как загипнотизированный в одну точку, подошел к высокому круглому столику, на котором стояла ваза из толстого зеленого стекла. В ней торчал свернутый трубочкой листок. Филипп занес руку, чтобы вытащить его.
– Не трогайте, – раздался за его спиной голос Клеп. – На нем могут быть отпечатки.
Филипп резко отдернул руку. Клеп надела перчатки и извлекла листок из вазы. Привлеченный шумихой к ним бежал Венсен Марто.
Клепп аккуратно развернула листок бурого цвета. На нем был изображен пушистый заяц-русак, грустно смотрящий куда-то в сторону. Под передними лапами животного можно было разглядеть подпись – букву Д вписанную в А – Альбрехт Дюрер.
Послышался общий вздох облегчения.
– Это ваш Дюрер, – спросила Клеп больше для порядка.
– Он самый! Но как, черт возьми, он тут очутился? Сам по себе, или это вор оставил его здесь? Но почему здесь, и когда он успел?
На губах инспектора играла легкая улыбка.
– По-моему, это очевидно, мой друг…
– Вам может быть очевидно, но лично мне здесь не понятно ничего! Зачем совать его в вазу? Его что, вдруг постигло раскаяние, и он таким образом собирался загладить вину? Бред какой-то...
– Вы не возражаете, если мы заберем его к себе на некоторое время? Наши эксперты установят, есть ли на нем отпечатки пальцев, и таким образом мы, возможно, найдем похитителя.
Филипп запротестовал.
– Послушайте, этому рисунку шестьсот лет. Как вы собираетесь снимать с него отпечатки?! Его можно трогать только пинцетом с подушечками, чтобы не дай Бог не поцарапать драгоценную бумагу.
– Заверяю вас, мы будем очень осторожны.
– Отец, я не знаю, я бы на твоем месте не рисковал. У них наверняка даже нет оборудования, на котором можно изучать такие реликвии. Самое главное – рисунок нашелся, Бог с ним с вором. Мы со своей стороны примем все меры, чтобы не допустить подобного. Я усилю систему контроля, сделаем доступ только по отпечаткам пальцев, никто больше не сможет подобрать код или вычислить его по звуку клавиш.
– Решать вам, Венсен – пожала плечами Клеп.
Месье Марто колебался.
– Мне кажется, все же стоит проверить его, – неуверенно проговорил он.
– Вы не поверите своим глазам, шеф, – сказал сержант Дэгль, заходя в кабинет к инспектору два дня спустя после известных событий в галерее на набережной Сен-Леонар, и протягивая папку с результатами экспертизы.
– Вот как? Нашлись чьи-то отпечатки?
– Нет, отпечатков нет, как нет и ДНК, но вот сам рисунок – он не настоящий. В смысле ему не шестьсот лет. Белс просканировал его рентгеновским спектрометром и выяснил, что в красящем пигменте совсем нет свинца. А это означает, что краски, которыми сделан рисунок, выпущены совсем недавно, ведь свинец вреден для здоровья и его теперь нельзя никуда добавлять. Следовательно, и сам рисунок – современная подделка.
– Как интересно, – заметила Клеп. – Кажется, мы имеем дело с хорошо организованным мошенничеством. Не удивлюсь, если и другие рисунки из сокровищницы Марто окажутся фальшивкой. Скажите Белсу, пусть берет свой сканер и едет на набережную Сан-Леонард. Мы тоже едем туда, сержант.
Предположения инспектора полностью подтвердились.
Стоя в середине своей сокровищницы и с сожалением рассматривая вынутые из рамы рисунки, почти все оказавшиеся поддельными, Венсен Марто с горечью воскликнул:
– Этого просто не может быть! Все это время я любовался вульгарной подделкой. И Саржент, и Гольбейн – все, все пропало. Какой ужас, где же теперь их искать?... Боже мой! И кто все это сделал? Лора, умоляю, скажите мне, что вы знаете, кто это сделал?
– Ну, конечно, друг мой. Тут все достаточно ясно.
– Ясно?! Не знаю, по-моему, здесь ничего никому не ясно, – от растерянности месье Марто развел руками.
– Разрешите, я задам вам один вопрос. Зачем, по-вашему, злоумышленник подбросил украденный им рисунок в вазу?
– Чтобы вы прекратили его поиски.
– Верно. Ему очень хотелось, чтобы мы перестали искать его, а рисунок просто вернули бы на место. Но он не рассчитывал, что мы проверим его. Понимаете? Он думал, что рисунок вернется на свое место, следствие окончится, и никто не будет поднимать шум. И тогда все это мошенничество с другими рисунками не вскроется. Итак, кто же это мог быть? Если рассуждать логически, то, конечно, не те, кто все время находился в гостиной, то есть брат и сестра Кемени и мадам Бьянше. Хорошо, экономка была на кухне, а не в гостиной, но это то же самое. А вот все остальные находятся под подозрением, особенно те из них, кто поднимался в какой-то момент по боковой лестнице. И мы знаем, что одной из таких была мадам Аллинк, знавшая код.
– Патрисия не могла этого сделать, – запротестовал месье Марто, – Филипп прав, она даже не знает, кто такой Дюрер. За все пять лет, что мы женаты, она от силы два раза заходила в сокровищницу, и вряд ли нашла в ней что-то для себя интересное.
– Я с вами абсолютно согласна, мой друг. И тогда остается только один человек, бывший в то же самое время на боковой лестнице.
– Лоран Кло? Но он утверждает, что не поднимался наверх.
– Нет, Венсен, не Лоран Кло. Вспомните, как было дело. Вы слышите шум наверху, решаете, что он идет из сокровищницы, бросаетесь туда, замечаете кого-то, ускользающего через заднюю дверь, выскакиваете на лестницу и встречаете...? Филиппа. Но вам почему-то и в голову не приходит, что Филипп и есть тот, кто за секунду до этого вылетел из сокровищницы.
– Вор – мой сын? – месье Марто в изумлении открыл рот. – Вы уверены в этом?
– Абсолютно. Вспомните, именно он сказал вам, что тоже видел злоумышленника, побежавшего вниз. И это свидетельство только укрепило вас в убежденности, что вор бросился вниз, чтобы скрыться. Но ведь он с таким же успехом мог скрыться и наверху. По крайней мере для Филиппа этот вариант подходил лучше всего. Вы застали его как раз в тот момент, когда он бежал вверх, и он тут же сделал вид, что шел вниз и видел вора. Еще и сокрушался, что не сообразил броситься за ним вдогонку. Хороший актер!
– Но зачем ему понадобилось подделывать рисунки?
– Я думаю из-за денег. Конечно, легально продать рисунки он не сможет, но и на черном рынке за них дадут неплохую сумму. Поэтому дело было верное. Он успел таким образом подменить почти все ваши рисунки, вы ведь все равно не часто вытаскиваете их из рамы, чтобы подержать в руках. Расчет был на то, что быть может вы не сделаете этого никогда. Просто в тот день что-то пошло не так. Скорее всего, рама выскользнула у него из рук и разбилась, поэтому ему пришлось действовать быстро. Однако, все же недостаточно быстро, потому что взять оригинальный рисунок он смог, а заменить подделкой не успел, подоспели вы, и ему пришлось ретироваться.
– Каков подлец, – горестно промолвил месье Венсен. – Ведь я ни в чем ему не отказывал, у этого юноши было все, что может пожелать молодой человек – деньги, машина, путешествия за границу. Чего ему не хватало?
– Увы, мой друг, не знаю. Иногда соблазн легкой наживы намного сильнее страха быть пойманным.


Рецензии