Туалетные страсти

     Ниночка с милым курносым личиком, иногда работающая в Москве якобы в Доме моделей, возвращалась домой в Павлов Посад в час "пик". Её станция была конечной.

     Она стояла в тамбуре электрички, потому что в душный вагон не протолкнуться, и думала: "Разве в нашей стране жить так уж плохо? Старикам везде дорога, молодёжь спортом занимается, делаем ракеты, перекрываем реки, во всех областях - балеты и политические ток-шоу! Разве этого мало? Но всё-таки чего-то не хватает, причём самого главного. Конечно же, вечной, чистой и светлой любви. Мужики - такие сволочи! А как же хочется испытать её на себе, отдаться ей всерьёз. Но пусть любовь эта будет недолгой, до Павлова Посада, а то одна морока с ней".

     Ниночку придавили кем-то. Не ощущая ничего, этот пассажир мечтательно смотрел куда-то вдаль. В его глазах застыли тоска одиночества и хаос. А вдруг это и есть то самое, что она запланировала? Надо проверить, чего тянуть?

- Гражданин, Вы такой импозантный и многогранный. ДЫшите мне в ухо, не говоря ни слова. Чувствую, что заинтересую Вас. Меня зовут просто - Нина. Вот мы и познакомились. Я рада. Хотите, я Вас первая поцелую по-французски? Нет, я не смеюсь и мне не стыдно. Нет, голову Вы не повернёте и никуда не убежите. Нет, Вы меня не боитесь. Нет, не угадали. Ну вот, получилось же. Правда, замечательно? Даже голова закружилась. Нет, на нас не смотрят. Нет, я повторю. Нет, я не сумасшедшая и не кусаюсь. Ах, как вкусно! Вы согласны? Знаете, что я скажу по секрету? Так слушайте же. Я ненавижу пошлость. Она, как ржа, разрушает человеческие души, медленно и неуклонно. Нет, это я сама придумала. Я не дура. Кстати, как Вас зовут? Признавайтесь, а то опять поцелую!

- Я журналист и поэт. Мой полный литературный псевдоним - Терпсихор Обалдуев. Прежде был неплохим биологом Алексеем.

- ПризнАюсь, Терпсихор, что уже влюбляюсь в Вас постепенно. Расскажите о себе поподробнее. Уверена, что не разочаруюсь.

- Ну что ж, пожалуйста. Работаю в многотиражке, сам себя печатаю. Живу в коммуналке. Еду по заданию. Кажется, всё.

- Думаю, Вы настоящий поэт. Пожалуйста, прочитайте что-нибудь своё. Но погромче и покороче, а то мы скоро приедем.

- А Вы знаете, Нина, я никогда не встречал Вам подобных. Рад познакомиться. Ну что же, слушайте.

"Сегодня ты пришла ко мне опять
И ласково со мной заговорила.
Я был готов к свиданью, только глядь -
Ты не одна, смотрю? Вот это мило!

"Знакомься, дорогой! Моя сестра!"
Я шаркнул ножкой, осмелев немного.
Как будто вербы с нашего двора,
Они глядели девственно и строго.

Я взволновался, пОтом исходил
И начал плавать в собственном бессилье.
Вопрос сестры меня приободрил,
К спине орлиные приставил крылья.

"Скажите, как попасть мне в туалет?"
Повёл туда, привычный путь недолог.
И там в неё влюбился, как поэт,
Который по профессии биолог.

Увы, я на измену не горазд,
Сорвал всего лишь пару поцелуев
С невинных уст её в последний раз
всё потому, что я не Обалдуев.

Умчались две проказницы-сестры,
Оставив мне в руках пучок сирени.
Я лёг в постель, решил предаться лени
и холостым остаться до поры".

     Ниночка сразу же пришла в полный восторг:

- Я в Вас не ошиблась! Сколько нежности и переживаний! Сколько благородных мыслей и поступков! Вы - само совершенство в этом мире, полном уродства и нецензурщины. Как Вы чисты и наивны! Скоро мы с Вами будем наслаждаться пением соловьёв на берегах реки, считать звёздочки на небе и голыми пить шампанское. Ну всё, приехали. Конец! Время чистой любви истекло. Успела! Какая я молодец! Ну всё, выходим! Послушайте, Терпсихор, в Ваших глазах я читаю какое-то беспокойство. В чём дело?

- Ниночка, а где здесь туалет?

- Ура, мне повезло, тема чистой любви исчерпана. Мне уже надоело. Ты такой же пошляк, как и все. Прощай навсегда! Ладно, так и быть - туалет рядом, направо. Но он на ремонте уже сто лет. Все гадят в кустах, распугивая соловьёв. Эти кусты налево, но они далеко...

     Обалдуев, испытывая приступ запоздалой любовной лихорадки, вернулся в Москву и написал стих.

Где много белок и стрекоз,
Я умер от любви всерьёз.
Потом я, кажется, воскрес,
Покинув подмосковный лес.

Скажу вам главное, друзья:
без туалетов жить нельзя!
Теперь в тот город ни ногой.
"Нет, я не Байрон, я другой..."

     Все туалеты в Павловом Посаде ныне в полном порядке. С этого и началось Духовное Возрождение.