Глава 1. Кораблик мой путешествие

ГЛАВА 1.  КОРАБЛИК МОЙ ПУТЕШЕСТВИЕ


Кораблик мой путешествие!

Он носился по бирюзовым волнам, он нырял смело в сверкающие голубые вихри; облако водяное, солнце и дрожащие, трепетные, исчезающие вот ручейки радуги.

- Всех возьмём! – твёрдо заявил, оборачиваясь, капитан. Сапоги – голенища выше колен, вакса, курточка кожаная с отворотами блестит, а на козырьке большой чёрной фуражки золотой якорь.
-  Всех возьмём!

Акинфею очень сей мореход отважный импонировал, но – всё же он рискует, вот – зачем, зачем  бросает он хрупкое их судёнышко в лавину, в гору эту вздыбившуюся водяную?!..

-  Ой-ёй, - пискнул Илюшка, вцепившись обеими ручонками в брючину Акинфею.

Шквал! Грохот! О–о-о… Вновь бежит, летит! – нос корабля лебедь белый! - летит дерзкий парусник по блистающему морю! Кипит за бортом золотая пена, вспузырилась, надулась, поймав играющий ветер, мокрая парусина, струны – тросы пудовые – звенят! Лебедь белый, расправь крылья, стряхни с гордой шеи серебряные гирлянды лилий, и взлети, подыми нас ввысь, к небу, в потоки волшебные звёзд!..

Акинфей вздрогнул, приходя в себя - он слишком сильно прижал Илюшку к ногам,  тот теперь копошился, пытаясь высвободиться…

-  Извини, малыш…

-  Ничего-о… - махнул тот лапкой. Глянул на Акинфея доверчивыми карими глазками. Шмыгнул носом-пуговицей, пригладил серую шёрстку – нелепый, смешной человечек-медвежонок. Перескакнул через распластанного на палубе под рогожкой философа Федю, прокомментировав при этом: «Прыг!» Едва не сбил локтем с головы гнома Небоськина его зелёный колпак с малиновой кисточкой. Пихнул долговязый фикус в горшке, с листьев-лаптей стряхнулся, наверное, целый ушат воды. Упал в объятья Белочки.

-  Ещё и дождь начался, - проворчал из-под рогожки Федя.

-  Некулёма, - недовольно поморщился  Небоськин.

Белочка обняла хулиганишку, спрятала почти в своих длинных льняных волосах.

-  Вот всё бегаешь, возьмёт и смоет тебя волна.

-  Не смо-оет, - успокоил тот женщину, - я – богатыр!

-  Держись! – крикнул капитан.

Облако серебристое, возникшее внезапно впереди, охватило их.

Сизую медузу вышвырнуло из-под волнореза – шлёпнулась, обвисла лохмотком на верёвке, за которую держался Акинфей, соскользнула обратно в воду. 
Они пронизали облако насквозь – и очутились в другом пространстве. Море потемнело, а небо оказалось затянутым гигантским покрывалом из светящихся тёмно-жёлтых перистых облаков, лесенками спускающимися к самому горизонту.
Дельфины закружились в чёрно-коричневых маслянистых волнах. Один прыгнул, сотворив в воздухе замысловатый кульбит, прилепился на широкий планшир, защитный укрепляющий брус по борту, прямо перед Акинфеем. Замахал хвостом, стараясь удержаться.

«Не страшно отправляться в путешествие?» - услышал художник в голове своей его тихий голос.

«Нет, не страшно».

«Сейчас вас поглотит мрак, но вы не бойтесь. Мрак – только засыпание. Потом вы проснётесь, облачённые в одежду сновидений, защищающую от ледяных ветров Вселенной, и продолжите путь. Счастья вам».

Акинфею захотелось погладить дельфина по блестящей упругой коже…

… Но не было ничего уже вокруг, кроме тьмы. Она обрушилась, погасила мысли, волю и чувства, днище корабля разверзлось – и Акинфей начал падать в бездну, или наоборот – подниматься, вместе с капитаном, штурвальным колесом, лебедем белым в гирляндах из кувшинок и лилий…

В какую-то последнюю искорку сознания ему показалось - закашлялся Илюшка, которого он снова прижал к ногам…