Диалог

— …Это всё из-за дождя. Шла с работы, грязь, лужи, тротуара нет, мимо машины летят. Как назло, я с выбоиной поравнялась, а в нее со всего маху иномарка въехала, огромный такой черный джип. Волна с меня ростом. И пальто моё, помнишь, то, счастливое, всё в грязи. Дома не постирать, в химчистку дорого… И почему именно я? Ведь много народа шло, а вся грязь мне досталась.

— Девочка моя, конечно, помню! Мы ещё смеялись, что когда ты его надеваешь, тебе начинает везти со страшной силой. Но всё исправимо! Куплю тебе здесь роскошное пальто, найду твоего любимого бирюзового цвета. А  дождь, дорогая, что ж с ним поделаешь? Глупо требовать «отмените дождь!» или сражаться с дождем, или обвинять его. Лучше носить с собой зонт. Привезу тебе новый зонт, чтобы подходил к пальто. Будет у тебя новое счастливое пальто со счастливым зонтом.

— Знаешь, когда ты уехал, так внезапно и безвозвратно,  всё посыпалось. Мама вскоре умерла, теперь в квартире так тихо, что слышно соседей за стеной. Я иногда вижу её, как живую, и она разговаривает со мной, поддерживает.

— Да, святая была женщина. Жаль, что меня она так и не приняла. Но теперь она уже не стоит между нами.

— Нехорошо так говорить, но да. Только ты теперь далеко.

— Но я же вернусь.

— И наш НИИ разогнали вскоре после твоего отъезда, там теперь арендаторы. А все наши разбрелись кто куда, деньги добывать.

А еще у меня такое горе. Я перчатку потеряла из пары, что ты мне подарил, помнишь, красные, нежной и тонкой кожи. И не знаю, когда она пропала, я заметила на улице. И так мне плохо стало, так страшно, что я вдруг перестала понимать, где я, что за улица, что за город? И с кем я здесь? Стою с этой одинокой перчаткой, а все идут, идут мимо… Серо-черные под серым дождем. Не знаю, сколько я так простояла.

А потом увидела яркое красное пятно в толпе — мальчика лет трех-четырех в красной куртке. Он шел между родителями. Знаешь, как он шел? Спиной вперед, лицом назад. Так уверенно шел, даже подпрыгивал. Живой, легкий, веселый. А они его крепко держали. Стыдно признаться, я позавидовала этому мальчику. Почему? Сама не знаю…

— Растеряша ты моя. Но это же всё мелочи, пустяки, всё это можно изменить. Я вернусь, и всё станет по-прежнему, как раньше. Только ты жди меня.

— Я жду, жду, каждую минуту, — сказала она, устало опуская зажатую в руке тряпку. И ещё раз взглянула в зеркало, видя уже не глубину, а холодную гладкую идеально чистую поверхность.

В особняке, где она убиралась, было много зеркал. И ей было с кем поговорить.