IX

 - Я совсем запутался в жизни, Мухаммед, вообще не понимаю, что происходит. Думал о побеге из этого дурдома, а теперь мне кажется, что бежать некуда. Весь мой мир был наполнен какими-то иллюзиями. Книги, фильмы, картины, игры, идеи, а теперь я все это вижу, как через сон. Стоило ли все это того, чтобы бороться за свою правду, за свою жизнь? Иногда мне кажется, что вся жизнь - это сон, а смерть - это пробуждение. Но ведь сны бывают и хорошие. Бывают сны гораздо лучше, чем реальная жизнь. Ты меня слушаешь?
Мухаммед: Я не думаю, что жизнь - это сон или игра, жизнь - это великое чудо относительно смерти.
А.: Бывают сны настолько страшные, что потом годами в себя приходишь. Но, если после пробуждения начнётся реальная жизнь? Я готов простить мир за этот страшный сон. Только бы этот сон забылся. Скажи, что мне делать Мухаммед, я совсем один, я запутался. Помнишь, ты рассказывал, как путешествовал во снах?
Мухаммед: Я не назвал бы это путешествием, это вообще, сложно с чем-либо сравнить.
А.: Что было потом, после того как ты подошел к своему телу во сне?
Мухаммед: Это очень опасная практика. Ты был в осознанном сне?
А.: Я вижу очень яркие сны. К примеру, сегодня мне снились выпавшие зубы.
Мухаммед: Нет. Сны и осознанный сон - это разные вещи. Это невозможно описать. Это, как секс или смерть. Ты можешь прочитать описание секса, или посмотреть его на экране или увидеть смерть по телевизору. Но пережить это самому это совершенно иное. У меня нет слов, чтобы объяснить это. Осознанные сны - это как будто ты в реальности, точнее, как будто ты в сверхреальности.
А.: Мухаммед, ты знаешь, что будет после смерти?
Мухаммед: Никто не знает, что будет после смерти. Можно только верить. Каждому по вере его.
А.: Я думаю, что после смерти не будет ничего. Ты избавишься от воспоминаний, от всего прошлого. И наступит великое ничто.
Мухаммед: Ты же этого хочешь.
А.: Смерти?
Мухаммед: Ну да. Ты ее жаждешь, признайся в этом.
А.: О чем ты вообще? Я не хочу умирать. Я другого хочу. Как же национальная русская…
Мухаммед: Ты все время говоришь о свободе.
А.: И?
Мухаммед: Ты ведь жаждешь свободы больше всего на свете, единственное, что тебя удерживает - это твоя идея.
А.: А смерть здесь причем?
Мухаммед: Кто такой раб? Ты когда-нибудь задавался этим вопросом? Что делает человека рабом?
А.: Дурдомы?
Мухаммед: Это да, ну, а в целом?
А.: Власть! Мы должны уничтожить власть.
Мухаммед: Бери выше.
А.: Мы должны уничтожить Россию?
Мухаммед: Я говорю о том, что делает рабами людей вообще.
А.: Мы должны взорвать вселенную.
Мухаммед: Ну, до этого, еще далеко. Хотя именно так, наш свет и закончит свое существование. Ты угадал. В конце мироздания, люди придут к такому пониманию жизни, что решат взорвать вселенную. Половина людей будут утверждать, что после этого мы перенесемся в другие миры. Другая половина будет утверждать, что вселенная начнет ход событий заново. И нам снова придётся перерождаться, проходить все пути жизни, страдать, любить, и опять взрывать вселенную.
А.: Значит, я уже бесконечное количество жизней торчу в этом дурдоме, и пытаюсь вспомнить национальную русскую идею, которую я забыл.
Мухаммед: Да что ты опять заладил про национальную русскую идею!
А.: Мухаммед! Я вспомнил, почему я здесь, в этом дурдоме. Я пытался вспомнить, как я тут оказался и почему. Я рассказывал про суицид и про поджог. И это была правда. Но все воспоминания я видел, как обрезанные картинки. Я оказался тут потому, что придумал национальную русскую идею. В последний миг перед смертью, когда истекал кровью, я понял, в чем она состоит.
Мухаммед: Ну так, как она звучит?!
А.: Погоди, почему-то не могу сказать.
Мухаммед: Сосредоточься, А., ведь это великая фраза. Ты так близок говори. Можно не восходить на Эверест, не писать гигантские опусы про устройство вселенной. Можно зайти в анналы истории одной фразой. Понимаешь? Хлеба и зрелищ, хлеба и зрелищ, А.!
Я посмотрел в пол, и был предельно сосредоточен. Под ногами лежали ошметки флизелиновых обоев. Я подумал, откуда они здесь? Это нереально. Я поднес свои ладони к лицу. Тут я понял, что нахожусь во сне. Посмотрел на Мухаммеда, он слегка улыбался, растворяясь в небытие. Все, о чем мы говорили, было сном. Я говорил сам с собой? Осмотрел комнату. Это было готическое помещение, небольшое по размеру. Старое кресло, обитое дерматином, древний рояль, наполовину сгоревший. Я снова посмотрел на свои ладони. Получилось, я попал в осознанный сон.  Вдруг в комнате появилась дверь, но это произошло не по волшебству. Она и до этого была здесь, просто я ее не замечал. Я твердо решил выйти из комнаты и пошел к двери. Но открыть я ее не мог. Не то чтобы у нее не было ручек. Скорее, я понял, что пройти, надо просто через нее, насквозь. Так я и сделал. После того как я прошел через дверь, я оказался на крыльце нашего дурдома. Я оказался на свободе. Я осмотрел крыльцо и улицу. И снова посмотрел на руку. Когда я долго не смотрел на руки, я чувствовал, что сон забирает меня. Это было больше приятным чувством усталости. Как будто, ты снова засыпаешь, и проваливаешься в мягкий, теплый сон без сновидений. С этим приходилось бороться. Но, когда я задерживал надолго внимание на руках, я чувствовал свое спящее тело. Я вот-вот мог проснуться, и прервать это чудо. То, что происходило со мной, было настоящее чудо. Мир во сне был таким же реальным, как во время бодрствования, точнее, это был прямо зеркальный мир нашего повседневного. Мухаммед не обманывал, это не было его воображение, это реальность. Ты можешь попасть в осознанный сон, стоит только посмотреть на руки. И это может сделать каждый. На улице была ночь. Я обернулся, чтобы посмотреть на двери психиатрической больницы, увидел листок, прибитый к двери, а на нем надпись. Но буквы и цифры были компульсивно перевернутыми. Я посмотрел снова на улицу и увидел человека. Этот человек  быстро приближался ко мне. С быстротой мустанга, он мчался прямо на меня. Я начал его бояться. Но не так сильно, как бы это было в реальной жизни. Я ощущал себя более расслабленным. Но, чем ближе он подходил, тем больше нарастал ужас. Он был в мгновении от меня. И тут я увидел, что это не человек вовсе, а какая-то чудовищная выдра или демон. Я захотел проснуться, но было уже поздно. Это существо остановилось на мгновение. Как кошка присела, завихляла туловищем и бросилась на меня. Я посмотрел на свои ладони, я очутился в кинотеатре. В зале не было людей, на экране показывали следующее: Президент Путин умер, проходит чуть меньше двух месяцев и Рамзан Кадыров женится на Алине Кабаевой. Сцена свадьбы: заместитель президента – Дмитрий Медведев ходит опечаленный, на глазах видна вселенская тоска. Закадровый голос Медведева рассуждает о бренности жизни -  "Он схож как Гиперион с сатиром, изменчивость - твое название женщина, не сносила и Лабутен она, в которых шла за гробом." Тут  Патриарх Сия Руси прибегает к вице-президенту и говорит, что – встретил призрак умершего Путина.  "Я видел человека в чекистской форме ", – говорит Патриарх Сия Руси. Медведев с Патриархом стали договариваться увидеться ночью, чтобы встретиться с призраком. Этой же ночью они встречаются с Путиным. Владимир Путин говорит страшную тайну лично Медведеву: "Я был убит Кадыровым, он влил мне яд в ухо, пока я спал". Я посмотрел на свои ладони и решил выйти из кинотеатра. Я прошел сквозь дверь и попал в сильно освещенное помещение. Я увидел изящную девушку, без глаз. Она сказала: «Галоген мне сжёг глаза – потому что мне ****а».  Это девушка, была самым красивым созданием, которое я видел за свою жизнь.
– А где глаза? – спросил я. Она разжала ладони, на которых были шампанские очи. Я не мог оторвать от нее взгляда. Я даже стал стесняться что-нибудь спрашивать у нее. Потом я услышал злой голос откуда-то сверху: "После смерти ты будешь вечным огнем у кремлевской стены". "А можно я буду бутылкой водки?" – спросил я у голоса. "Возможно. Тебя лучше выпить и забыть", – сказал голос. Мне было обидно, что кто-то прерывает нас, что какой-то голос мешает мне налюбоваться на эту безумно красивую девушку. "Хочется быть как все, но душа принадлежит дьяволу, а жаль", – сказал я. Появился образ печального креста. Россия поднялась с колен, а я упал.