Одиссея стаса кальмарского

      10.ОВЕРКИЛЬ

                «Когда знаменитый взломщик пробует
                перековать свою отмычку на безмен,
                он поступает немудро».
                О,Генри.

       По случаю прибытия Стаса, в связи с новосельем молодых и другими, не менее важными событиями, Маман организовала небольшой частный приём в новенькой просторной квартире Кальмарских.
   К назначенному часу стали прибывать избранные гости.
Первыми явились супруги Бабурины. Анатолий Сергеевич буквально на днях провел очередную операцию по угону собственных «Жигулей», поэтому супруги воспользовались удобным и вместительным городским транспортом. В результате, влиятельные гости не досчитались трёх пуговиц…и свертка сырокопчёной колбасы…
Подошли ответственный работник Обсловпрофа Епифанцев, распределяющий путевки  в рыбацкие санатории и дома отдыха, модная закройщица из Дома быта Аллочка Волкова и партийный функционер областного масштаба, отвечающий за пропаганду, Курицын…Он, как всегда, был с новой молодой секретаршей…
Заявилась и подруга Маман- директор таксопарка Тамара Никодимовна, передовик производства, очень крупная и грозная женщина. Ходили слухи, что нерадивые таксисты от её разносов падали в обморок…
Маман лично проводила важных персон  к фуршетному столику…
…Запыхавшись от быстрого передвижения, прибежал Шура- молодой человек с длинными руками и тонкой шеей серого цвета, выдававшей явную принадлежность к богеме…Он был кузеном Марины. Поэт когда-то хорошо сказал про таких: «Юноша бледный с глазами горящими.» Правда, Шура уже был далеко не свеж, ему набегало что-то под сорок. Хотя по паспорту «бой» действительно считался юношей- неженатым, бездетным и именовался Александром Мстиславовичем Тюлькиным.
Де факто же –являлся трижды отцом, причём мамы его внебрачных детей, плодов свободной любви, были разные…Любил, когда его именовали Алексом. Люди, живущие возле искусства, а он был прирождённым околомузыкантом и ни от кого это не скрывал- тем не менее, могут тонко понимать красоту. Поэтому бас-гитарист ресторанного  ресторана Алекс просил на эстраде называть его Чайкиным. Звучало певуче: Алекс Чайкин…
   Вслед за музработником в трёхкомнатной квартире новосёлов, расположенной в одном из новых микрорайонов в южной части Мурманска, которую Стас не успел даже толком  рассмотреть, появился свояк Петрович. Он, не раздеваясь, прошмыгнул в гостиную, метнулся на кухню. Найдя, наконец, искомое, Петрович что-то шепнул Маман.
Та зарделась и с достоинством изготовилась к приёму самого высокого гостя. Почуяв приближение важных событий, в прихожую высыпали гости второго ранга. Мелодичная приставка к дверному звонку соизволила процедить долгожданное: «Ку-ку!»
   Гости раздвинулись, образовав  почётный караул. Маман, как главнокомандующий на параде, шагнула вперёд. В дверях стоял смущённый…Андрюша с тощим букетиком:
-Добрый вечер!
-Дорогой вы наш! Заждались! Ах, какие чудные цветы! Проходите, проходите же!..
Второсортные отозвались слабым эхом:
-Заждались!
-Демури Доментьевич послал вас немного вперёд? Предупредить? Не так ли, молодой человек?
   Андрей отрицательно помотал вихрастой головой. Вспыхнул  краской цвета собственных гвоздик. К Маман рванулся свояк Петрович. В её розовое ухо, служившее прочной конструкцией для подвески полуфунтовой золотой серьги, влетело нечто секретное.
   Маман смерила Андрюшу вмиг обледеневшим взглядом:
-Гражданин хороший! Вы, собственно, к кому?
Общее недоумение:
-Да, к кому?
  Его нарушил громкий голос Стаса:
-Раздевайся,Энди! Джефф приветствует тебя! Это ко мне, ясно?!..
   Маман сменила гнев на милость:
-Проходите, раз пришли…
   Гости задвигались, ожили.
   Стас увёл Андрюшку показывать квартиру.
Марина в спальной комнате наряжалась к выходу в свет, поэтому пришлось ограничить осмотр двумя комнатами и большим коридором.
В прихожей вновь кто-то невидимый нахально прокричал: «Ку-ку!»
На этот раз явился ОН. Высокий гость. Им оказался низкорослый жгучий брюнет в кожаном(каком же ещё!) пальто. Сверху брюнет был накрыт широким полем кепи-аэродрома. Визитёр неотразимо растянул губы в широчайшей улыбке, блеснув золотыми зубами:
-Демури Доментьевич!
Всё смешалось, зашевелилось. Марина тоже появилась в прихожей. В эффектном бирюзовом брючном наряде, вся в побрякушках-камушках, с неподражаемым маникюром. Ни дать ни взять- топ-модель типа ля Франсе!..
-Воздушным фаэтоном прибыл по первому зову сердца в гарячо любимые мной северные широты. Эрти! Ори! Сами!..-в руках брюнета эффектно появился невесть откуда букет сказочно красивых роз. Публика зааплодировала.
-Я хачу преподнести эти скромние цвэты из маей аранжереи хазяйке этой немного тесной, но гастеприимной сакли!»
   Марина выступила вперёд. Но Маман, опередив дочь, как фаворитка на ипподроме- на целый корпус- приняла дар, источая при этом максимум признательности.
…За столом было весело. Булькало виски «Белая лошадь», поглощался заморский же коньяк «Хенесси», вспенивалось итальянское шампанское.
«Шампусик», как ласково называл его партработник, подливая секретарше.
Андрюшка сидел по левую руку от Стаса, справа в новом платье а-ля Пугачева красовалась его статная молодая жена. Мать двоих детей. Этот факт ничуть не отразился ни на лице, ни на эффектной фигуре женщины. Стас под столом погладил кругленькое колено жены…
   «Вот и пристань, Станислав Пантелеевич. Приплыли. Наверное, всё к лучшему. Сколько можно мотаться по свету? Молодая. Красивая. Неглупая. Как со свадьбой всё устроила? И правильно, иначе ищи  Кальмарского, как ветра в море…Выходит, любит. Значит- стоп машина! К тому же, подарила двух малюточек…Это-якорь…»
-Марин, где же наши крошки?
-Какие крошки?
-Ростик и Леночка!
-Ты что? Мы же тебе сто раз говорили: на юге, у бабушки. Пока полярный день. Им здесь вредно…Солнце светит круглые сутки…
   Муж наклонился к её нежно вспыхнувшей щёчке, понизил голос до шёпота:
-Как же они? Без этого…без молока?..»
Марина прикрылась ладошкой и тоже зашептала:
-На искусственном питании. Последнее слово диетологии. Налить ещё? Не бойся, теперь уже всё позади, можешь не опасаться, что оженю…Давай-давай, за возвращение с богатым уловом!»
   Марина, безусловно, была рада встрече, хотя и побаивалась взрывного морячка. Бояться было чего. Если с фокусом в ЗАГСЕ он рано или поздно смирится, то неизвестно как поведёт себя, когда узнает обо всём…С одной стороны, высокий, статный, широкоплечий, смуглолицый, со шкиперской бородкой фасонистый парень ей нравился. Мужчина он хоть куда- разбитной, за словом в карман не лазит, подкованный во многих вопросах. И как добытчик вполне: рейсы, инпорты, чеки Внешторга…Свобода, которой можно воспользоваться в случае женской необходимости… Это крайне заманчиво. Страшила Марину нераскрытость характера муженька. Было в нём что-то от сжатой пружины, которая может в любой момент распрямиться и больно ударить. Поэтому они с Маман решили немного приручить «морского волка», погладить по шёрстке, присмотреться получше. Мамочка- исключительной прозорливости и предусмотрительности женщина. Именно она предложила послушной дочери ещё один хитрый план…
   Марья Семёновна игриво всхохотнула. Очевидно, Алекс Чайкин нашёптывал ей нечто крайне забавное. Супруг Бабуриной пил попеременно, то коньяк, то шампусик. Он где-то вычитал, кажется в «Огоньке», что от одного зелья сосуды расширяются, а от другого- сужаются. Но точно не запомнил- что и от чего? Поэтому на всякий случай после опустошённого фужера тотчас опрокидывал рюмку…
…Свояк Петрович( Чей он свояк? Почему свояк? Никто толком не знал, просто давно к нему привыкли. Его главная функция- человек на побегушках…) сочувственно вздохнул, обратясь к Бабурину:
-Слышал, у вас машину угнали? Как в Ростове?! Братья Толстопятовы…Во жульё…»
   Архитектор перестал жевать бутерброд с нежнейшей свежепосолённой форелью:
-Хотел бы я видеть того несчастного, кто с меня может поиметь хотя бы один рублик!..»
Свояк Петрович вытаращил на него честнейшие глаза:
-А чего же вы колбасу потеряли, банку с брусникой раздавили и пуговицы посеяли?..В трелебусе…
-Милейший, для таких дел нужна голова.- Анатолий Сергеевич, изысканно владевший мельхиоровыми и позолоченными столовыми приборами, раскроил лангет и подцепил кусок свеженького сочненького, ароматно пахнувшего восточными специями, мяса молодого костромского телёнка, сдобренного тёртым ядрёным хреном:
-М-м-м!..Лангет- язычок по-французски…И впрямь- язык проглотишь…И ещё кое-что в ней. Раньше как делалось? Поездил, допустим, год-два. Находишь покупателя…»
Подпольный бизнесмен внезапно замолчал, пытливо взирая на Петровича…Рябоватое лицо того удивительно напоминало деревенского простака…
Успокоившись, архитектор своей судьбы продолжил откровенную беседу:
-Угоняешь, быстренько продаёшь под другим номером в дальнем регионе Союза: Грузия, Прибалтика, Молдова… А машина-то застрахована!..И почти главный милиционэр свой…Понял?..
-Не совсем…
-Ну неважно…Но! Времена, к сожалению, могут резко измениться…Дедушка совсем плох…
-Чей дедушка- ваш?
-Наш, наш. Общий дедушка. Генеральный. На юга зачем-то двинул…
-Погреть старые косточки?
-Да, греют нас хорошо- в Кандагаре и Паншере..И главный вопрос:
а после дедушки кто будет?..
-Бабушка?
Бабурин рассмеялся:
-Сам ты бабушка, Петрович!..Будет, точно знаю, человек с горячими руками и холодным сердцем…А это тебе не шуточки!..»
   Рассказчик огляделся. Никто их не подслушивал. Стас беседовал с молодым другом, Марья Семёнова- с Шурой, Галина Георгиевна- с южным гостем, являющимся, кажется, пятиюродным племянником Марка Германовича…
-Знаешь Козьму Пруткова?
-Ну, так , шапочно…Из банно-прачечного?
-Примерно…Он завещал: «Бди!»..Так-то, свояк…Плесни-ка для расширения!..»
   Стас радушно потчевал друга:
- Ты, Энди , не обращай внимания на всяких. В этом доме- я хозяин! И скоро наведу полный марафет…Ты, главное, рубай. Вот палтусок копчёненький, здесь- кальмары фаршированные, тут королевские креветки, бутерброды с печенью трески… Это- зубаточка , положить? Заливная…Такое в «Нептуне» теперь не купишь- из спецраспределителя…»
                *     *     *
   Удивительное дело. Когда Кальмарский семь лет назад впервые прилетел в Мурманск в тесный деревянный аэропортик в Килп-явре, ему в глаза бросилось несколько интересных моментов.
Первый- очень красивые женщины. Как правило- жёны моряков или офицеров. Возможно и потому в том числе, что это были очень неплохо обеспеченные  ребята…Вот и вёз такой «первый парень на деревне» где-нибудь в Ивановской области или на Ярославщине первую деревенскую красавицу на Север!
Ещё- в городе совсем не было видно старушек, дедушек. Не было даже скамеечек возле подъездов, где обычно обитает данная категория населения, обсуждая последние новости быта конкретной девятиэтажки…
Во-первых, сидеть просто прохладно, а во-вторых, специфика города в том, что на пенсию тут выходили значительно раньше и, как правило, тут же уезжали в Среднюю полосу…
Второё момент- ярко раскрашенные дома , например, по улице Ленина. Они как бы добавляли солнца в дни Полярной ночи.
И третий. Фирменный рыбный магазин «Нептун», раскинувшийся по Ленина от улицы Капитана Егорова почти на квартал. Этот магазин- был на тот момент что-то невероятное. Самый настоящий океан счастья для любителя рыбки. Любой!
Мелкой, средней, крупной, громадной. Мороженой, охлаждённой, солёной, вяленой, сушёной, провисной, горячего копчения, холодного… Если кто-то хоть раз попробовал, скажем, мойву холодного копчения в фирменной коробочке с дырками на бортах- для продыха, или селёдочку иваси из жестяной 3-килограммовой банки, которую на почте принимали прямо так, накладывая лишь матерчатый фартучек, чтоб написать ленинградский адрес  родителей, или солёненький палтус с отварной картошечкой- не забудет уже никогда. А все эти консервы, пресервы, банки различных видов печени, икры, морепродукты! Их было великое множество. Одно из центральных мест магазина занимал бассейн. Там, в прохладной морской воде вольно плещутся, трутся боками все эти королевы моря: треска, пикша, сайда, зубатка, нототения, жирнючая камбала. Мурманские мужики, прикупившие к пивку колючего окуня холодного копчения, истекающего ароматом предстоящего пирка, или вяленой камбалы, которую матёрые северяне почему-то именуют ершом, одобрительно цокают языками. Дескать, мы ловили! Вон ту пленительную зубатку точно я!...Тут же толпятся хозяйственные женщины- машинистка из редакции «Арктической звезды», сметчица из «Мурманскпромпроекта», аккомпаниаторша из популярного хореографического ансамбля Дома культуры моряков, библиотекарша в запотевших очках, сотрудница общества книголюбов по имени Татьяна Неперовна и т.д. Укажет какая-нибудь такая миловидная дамочка своим мизинчиком на облюбованную океанскую красотку, ей тут же выловят рыбину сачком. Поместят в большую авоську…И вот уже гражданочка, предвкушая провести приятный вечер в компании с муженьком, который после трудового дня, докером или водителем автопогрузчика в припортовых складах, любит после холодненькой «Посольской» закусить  тресочкой по-польски, спешит домой…А живучая, игривая морская дурында килограмма на 4-5 вдруг и выпрыгнет из неволи…И давай на асфальте вытанцовывать, выплясывать… Прохожие с шутками-прибаутками помогут хозяюшке вернуть рыбину на место…
Не отвлекаясь по мелочам, спешит миленькая жёнушка домой, чтоб поскорее приготовить семейный ужин, покормить уставшего на тяжёлой работе в порту муженька…
   … И вот уже хлебает он душистую, наваристую, дымящуюся юшку, выпивает между делом три-четыре чарки прохладной водочки, лакомится горячей  тресочкой, умяв пару солидных кусищ…Потом муж прикимарит на диване часок-другой, восстанавливая силушку богатырскую. А уж ночью…Его шершавые мозолистые ладони крепко прижимают к себе податливую трепещущую милушку, которая и сама нежно ластится, обнимая его широкую спину, и  они ласкают друг дружку до самозабвения…
  … Эх, да что говорить: хорошая рыба и морепродукты- подарок судьбы!..
…Теперь и магазин на месте, и продавцы приветливы…И народ по-прежнему снуёт…Но ассортимент магазина номер один заметно поубавился, рыба измельчала, роскошь прежних дней ушла, как вода во время отлива отходит от берега…
                *     *     *
-Помнишь, кстати, как я тебе заливал про огромную рыбу? Парусник? Тоже, получается, потчевал…Скоро мы с тобой в новый рейс махнём! Вот только отпуск отгуляю- деток хочу посмотреть…Куда-то Марина вышла, пойду поищу. Же-на-а?»
   Андрюшка принялся за клюквенный морс. До его пунцовых ушей долетали обрывки деловых переговоров.
-Тавар ест?
-Как и обещала, Демурик. Два детских сада можно в эти колготки одеть, школу с математическим уклоном и хореографическое училище!
-Атлично, дарагая! Рассчитаюсь, как всегда…
-Проба?
-Висшая, висшая…Эрти, ори, сами!
   В его руке блеснула витая золотая цепочка с ярким рубиновым кулоном в виде сердечка…
   В глазах женщины зазеленели мерцающие таинственные огоньки:
-Ого! На десерт- недурно…Но у меня дежавю- как будто я уже видела эту вещицу…
-Что ты гаваришь! Спецзаказ! Раритет! Адин экземпляр!..
Кстати, скоро целая партия прибудет…В ювелирном всё в парядке?
-Да, Марина уже месяц как там работает и почву подготовила для сбыта…
                *     *     *
…Стас обнаружил Марину в ванной. Она сидела на корточках, усиленно дымя сигаретой. Лицо её было некрасивым и жалким. По щекам протянулись грязные подтёки французской туши…
-Что ты? А? Марин? Может, я что-то сказанул? Так не со зла..Прости Бога ради…Марин!»- он поцеловал жену, погладил по пышным волосам. Такой Марину он ни разу не видел. И, честно говоря, сейчас она ему больше нравилась, нежели тогда, когда была уверенной и неотразимой…
   Марина неожиданно  прижалась к мужу. Её полные плечи подрагивали от приступа душевного волнения:
-Ой, мамочка, тяжело-то как! Ой, да что же это! Сволочь я, сволочь!..»
Стас молча гладил жену: в такие минуты слова излишни…
                *     *     *
…Когда они вернулись в гостиную, там было по-прежнему весело.
-Алекс, вы – шутник!- заливалась Марья Семёновна и покосилась на мужа. Тот угощался  нежной, просто светящейся от фосфора, запрещённой к вылову  сёмужкой и что-то втолковывал свояку Петровичу. На жену Бабурин не обращал внимания. Маман подошла к Шуре. Тот инстинктивно убрал музыкальные жирные пальчики с неотразимых коленей мадам Бабуриной.
-Шура, помни о деле!
-Сейчас, начальник. Я помню…Стас, можно тебя на минутку!..
   Кальмарский подошёл поближе.
-Я знаю от сведущих людей, что ты прилично лабаешь на гитаре?
   Андрюшка подтвердил, что друг превосходно играет и поёт.
   Стас замялся: « А к чему ты клонишь?»
Ему не нравился этот развязный «свободный художник». «Кому интересны мои песни?»
-Ты же за них ничего не имеешь? Никакого навара. Так?
-Какой на корабле может быть навар? Ребят  веселил в рейсах и всё…
-Теперь, лабух, слушай сюда! Предлагаю соло-гитару в новом ВИА. Скоро тусовая точка открывается. Башлять будут лучше, чем в море. Да что там море, больше  Пресняка и Леонтьева будешь замётывать! Гарантия!»
Бабурин поддержал тему: «Талант нельзя зарывать в…воду! Его надо ставить на службу трудящимся массам…»
   Демури Доментьевич в разговор вставил своё, как всегда решающее, слово делового человека:
-Аппаратуру дастану. Японскую, американскую?! Как скажете. За три денка устроит?
Стас кивнул: «Вполне…А что?..Группа Стаса Кальмарского! Звучит?! Как, Энди?
-Да, звучит!
-Одно «но». А як же ридно судно?
   Маман ласково пояснила зятьку: «Временно. Пока детишки маленькие, надо бы отсидеться на берегу…Если, конечно, семья для тебя что-то значит…»
Стас перевёл вопросительный взгляд на жену. Та утвердительно кивнула.
-Решено! А теперь выпьем за всё самое лучшее, что является, как известно, конкурентом хорошего!..
                *     *     *    
   …Вскоре в  ресторане «Прибой» появилась новая шоу-группа музыкантов, работающих по вечерам в стиле «рок-поп-спецзаказ» и снискавшая за короткое время шумный успех. Группой с интригующим названием «Оверкиль», понятным только посетителям с хмельной тоской или безудержной радостью, что зависело от того, какое событие они отмечали: отход или приход, руководил смуглолицый атлетичный гитарист с «рашен-бородой» и сильным приятным голосом, к тому же- автор многих композиций.
   Директор «Прибоя» довольно потирал лоснящиеся от трудной жизни пухлые ладонцы: от желающих попасть на рыбацкую отбивную, крабовый салат или фаршированные кальмары, да ещё  под «соло Кальмарского»- не было отбоя…Не зря его продвинул сюда старинный партнёр Демури. Завсегдатаи ресторана, как сговорившись, напевали и десятки раз заказывали очередной шлягер Кальмарского- песенку  «Северяночка»:
Уха-соляночка,
Ты –северяночка
И мурманчаночка,
Побудь со мной!...
  … Громкая слава и шальные деньги хлынули к Стасу полноводной мутной рекой…
                (Продолжение следует.)