Уродство

Марина спускалась в лифте с Анечкой и от едва ощутимого покачивания кабинки Марину весьма ощутимо мутило. "Явно коньяк был лишний...." - думалось Марине. От одной мысли о коньяке накатывал такой приступ дурноты, что жить не хотелось вовсе.  Наконец-то лифт остановился, дернувшись напоследок и девушка взяв дочку  за руку споро направилась к выходу из подъезда навстречу живительному глотку морозного воздуха.

                ***
"Девчата, знакомтесь это - Вера!" - Наташка представила подругам невысокую, но до мурашек хорошенькую девушку с очаровательными ямочками на щечках и вьющимися каштановыми локонами. "Вечер в хату, барышни!" - голосок Веры был тих и приятен. Компания от такого "Здрасти" слегка ошалела и выдержав трехсекундную паузу осознала, что это шутка -  взорвалась дружным хохотом. "Своя девка" -  так подумали все  кто был на той вечеринке. А вечеринка эта была в честь дня рождения Наташки. Наталья отправила мужа на рыбалку пить водку, детей  к маме, а сама пригласила лучших подруг и вот новую коллегу - Веру, с которой как-то незаметно подружилась на работе.
День рождения удался -  теплая компания, разнообразие закусок и хорошее настроение. Под конец мероприятия Вера предложила провести "спиритический сеанс" и изрядно подвыпившие дамы приняли это предложение с энтузиазмом.

                ***
Выйдя из подъезда Марина слегка опешила - вместо ожидаемого морозного утра в лицо девушки пахнуло сыростью и настолько плотный туман висел вокруг, что за всю свою тридцатилетнюю жизнь девушка подобного не видела. "Вот тебе и середина декабря!" - подумала Марина и шагнув в белую пелену повела дочку в детский сад.
Они шли меж гаражного коопертива и старыми девятиэтажками. Пахло сыростью, плесенью и какой-то фармацевтикой. Корявые голые ветви деревьев выплывали из тумана видясь ей когтями каких-то монстров. "Мама, я боюсь! что это??" - Аня вцепилась в руку мамы и прижалась к ней. Очертания чего-то несуразного и большого медленно выплывали навстречу.
"Тьфу ты черт! это машина. Кран." - видавший виды ЗиЛ -133 с оборудованием подьемного крана сиротливо стоял на обочине свесив на тросах железный крюк к самой земле. "Чего это я в самом деле? обычный туман. Обычное похмелье. Как девчонка пятнадцатилетняя.." ... Но все же на душе было что-то тревожное. Сосущее. Какая-то безнадега струилась казалось из самой пелены серого тумана. Хотелось остановится, сесть прям тут на дороге и помереть. Или повесится на тросах этого ржавого ЗиЛа... .Марина вдруг почему то вспомнила одну посиделку с подругами шестилетней давности. Она тогда с Анечкой беременная была. Ну посидели и посидели. Напились тогда, да. Все. Про это событие и думать забыла была. Но смутно чувствовала, что тоска эта тянет свои щупальца именно с той вечеринки. С возлияниями.   И Вера эта. Весьма странная особа, но, что именно в ней странного вспомнить так и не смогла. Очень красива. Той тихой женственной красотой. Мила. Обаятельна. Мужики поди толпами бегали. Им нравятся эти ямочки на щеках и чувственные пухлые губки. И зеленые как изумруд глаза..Стоп! вот оно! она шатенка, а глаза зеленые! как так? может линзы? Может! что еще? Марина тщательно прочесывалала в памяти весь тот вечер, который почему то всплыл в памяти отчетливо , как вчера. Особенно с того момента как пришла эта Вера. Одета немного безвкусно и серо. Фигурка просто шик. Вроде не семейная. Не смотря на внешность травила анекдоты и байки такого содержания, что матерный боцман с рыбацкого судна впал бы в краску от смущения! и ей это шло! эта неприкрытая вульгарщина! Спиритический сеанс.. она готовилась как-будто... свечи, скатерть, какие-то побрякушки.. да почему как-будто? она ГОТОВИЛАСЬ! она СОЗНАТЕЛЬНО шла туда ради это сеанса. и она не пила совсем алкоголь... Марина остановилась посреди улицы... .

Рука Анечки в ее ладони вдруг сделалась такой тоненькой и несуразной. Девушка оглянулась на дочь. Закричать бы. Да слова в горле комом встали. Перед ней стоял старый пухлый карлик-урод, огромные щеки которого безобразно свисали почти до плечей, а из приоткрытого рта с широкими гнилыми корявыми зубами вырывалось настолько смрадное дыхание, что Марину все же вырвало. Отплевываясь на тротуар она слышала хриплый, утробный и словно булькающий голос - "Мам! ты чего! что с тобой? Мама? Тебе плохо?". И от этого мерзкого голоса ей стало действительно очень плохо. Она видела перед  собой большие стоптаные грязные ботинки и концы дранных грязных штанин от которых исходил нестерпимый запах мочи вперемежку какой-то еще дрянью.
Инстинкт материнства оказался сильнее всех этих мерзостей.
"Где Аня? тут была девочка маленькая! где ты ее дел! ты чертов урод?" -  Марина схватила уродца за рукав. "Где она? Где мой ребенок? Аня!  Анечка!!" Марина заметалась в панике. Карлик стоял перед ней и было видно что по его грязным безобразным щекам катятся крупные слезы. "Мама! Мамочка! ты чего? вот же я! перед тобой!" - утробно пробулькало существо. Марину захлестнула такая ярость, что не владея собой она заорала на всю улицу и вцепилась карлику в лицо острыми ногтями "Ах ты мразь!!! ты еще издеваешься! ты смеешься! где мой ребенок, сука!" повалив его принялась бить головой о мерзлую землю с такой силой, что кровавые брызки полетели на белый снег уже после второго удара. Марина все опускала и опускала голову обмякшего карлы на скованную морозом землю. Когда при ударе уже стало откровенно чавкать что то вязкое, она наконец остановилась. Резкий запах крови приторно щекотал ноздри. То, что раньше было головой уродливого карлика теперь представляло собой кровавую мешанину с торчащими костями и окровавленными волосами... .
Девушка совсем не понимала, что происходит, адреналин кипевший в ее крови выгорал. Надо искать Аню. Туман этот.  И в голове как в тумане.  Аня. Анечка. Так вот же она лежит на земле совсем рядом.... А что с ее головой?
Когда Марина осознала, что она сделала, то ее сознание было уже далеко от реальности. Оно не выдержало это шока. Ее разум все плотнее заполнял серый туман. Из которого был виден старый кран с свисающими тросами....

                ***
Девушка которую , на одной банальной пьянке, представили как Веру -  сидела в глубоком кожанном кресле. Ее изумрудные глаза были прикрыты. Ее припухлые чувственные губы тронуты самодовольной улыбкой. Ее изящные белоснежные кисти рук покоятся на подлокотниках кресла.  Ее каштановые кольца распущенных волос небрежно раскинулись по коричневой коже старого кресла.  Ее мысленный взор был устремлен к сидевшей напротив молодой девчонке с короткими рыжими волосами, кажется ее зовут Марина.  Она находилась где-то на пятом месяце беременности, но пила алкоголь как пират. Надо бы ее поставить на место. Ох не любила "Вера" таких вот псевдо-мамочек - живут в свое удовольствие. Ведут половые связи необдуманные, беременнеют, всю доргу пьют, курят. Рожают в муках.... а страдают детки потом.
Рыжая вскинула испуганные глаза на "Веру". Диким, ошарашенным взором оглядела все вокруг... и заикаясь выдавила "Блииииин, девки, это что с-сейчас было?" Сидящие вокруг девушки недоуменно глянув на Марину  вкрадчиво поинтересовались "а что, дескать, было то? ничего ведь не было!", на что Марина срывающимся шопотом начала рассказывать как шла с ребенком (со своим якобы ребенком!)  в детский сад, что привиделся мерзкий карлик, и что она по сути убила свою дочь, которая еще не родилась, к слову. Страшно убила.
Вера медленно открыла глаза. "Это Мариночка ты правильно говоришь - страшно убила свою дочку, только не во сне, Марина, а сейчас ты ее убиваешь. Алкоголем. Табаком. Истериками. То, что ты увидела это лишь страшная картинка из исскусственно придуманного будущего. Но это метафора тому, чем ты занимаешься сейчас. Подумай Марина. И вы, девочки подумайте. Не убивайте своих деток.