Ей Богу, чёрт то был!

Мой собеседник, Бронислав сел поудобнее, затянулся сигаретой:
- В общем, дело было так. Николай возвращался с танцев домой. Слегка повздорив со своей компанией, он не пошел по центру села от клуба, а свернул на околицу. Под ногами хрустела дорожная щебенка, ломался тонкий слой гололеда. Ноябрьская морось обмерзала на холодной земле, но Николай ее не замечал, он приводил в порядок свои мысли. Зря он вспылил. «Ну, подумаешь, потанцевала Зинка с Ванькой, - корил он себя в душе. - Что я ей - жених? Пока нет!»,
Так, размышляя о своей судьбе, дошел до поворота на свою улицу, но решил в последний момент, что нужно все-таки извиниться перед Зиной.
К ее дому он успевал раньше, чем она. «Подожду ее у калитки, - размышлял Николай. - Ночь темная. Она меня не заметит.  Испугаю. Посмеется и простит. Она любит шутки»,
Чтобы сократить путь, Николай пошел к дому Зины наискосок через кладбище. Если по дороге он еще шел смело, то на кладбищенских дорожках щебенки не было и было очень скользко. Шел он по наитию, не видя ни тропинки, ни крестов на могилах, настолько была черная ночь, Только свет из окон домов, расположенных ниже кладбища, показывал ему направление движения.
Неожиданно Николай споткнулся обо что-то высокое, в падении он выставил руки вперед, но падал слишком долго и шмякнулся обо что-то мягкое, уже не руками, а спиной. Настолько его закрутило при падении. С диким храпом это мягкое вырвалось из-под Николая и отскочило, как ему показалось, в сторону. Он встал на ноги. Плечо и шея сильно болели. Николай испуганно попятился от кого-то, тяжело дышащего рядом с ним. Он уткнулся в стену, стал шарить руками в темноте и наткнулся на мягкую шерсть. Он резко отдернул руку. И вдруг раздалось жалобное блеяние козы. Николай опешил, он вновь протянул и вновь коснулся шерсти. Животное прильнуло к его рукам и вновь жалобно заблеяло. Он стал ощупывать шерсть, пока не дошел до головы. Да, это была коза.
«Как же я забыл, что вчера выкопали могилу рядом с тропинкой, - вспомнил Николай. – Завтра ведь должны хоронить бабу Настю. Но, как здесь оказалась коза? - продолжал рассуждать он, - Наверное, с фермы сбежала и, как я, соскользнула в яму».
Николай попытался подтянуться и выбраться из ямы, но зацепиться было не за что. Копатели вырыли глубокую могилу, и стенки чисто срезали. К тому же, на земле намерз приличный слой льда. Льдом стала покрываться и кожаная куртка Николая. «Что же делать? - думал он. – Из могилы не вылезти без посторонней помощи, кричать бесполезно, никто не услышит ночью. А может попробовать с помощью козы?››.
Он нащупал в темноте козу, прижал ее в угол ямы и попытался на нее залезть, но коза с храпом отпрыгнула в сторону, и Николай упал вновь на спину. Не находя выхода из создавшегося положения, он вновь нащупал козу и прижался к ней, чтобы не замерзнуть.
От нее исходило тепло, а Николая уже начинал бить озноб. До рассвета было еще часов
Как только на ферму пришли скотники, ночной сторож дед Митяй спрятал в свой укромный уголок, за тумбочку, недопитую бутылку самогонки и стал собираться домой. Свою сторожевую каморку он закрыл, закрутив вместо замка в проушинах кусок проволоки.
- Ну, ребята, - обратился он к скотникам, - Принимайте смену, а я свое отдежурил. Все в порядке, только козел Митяй, зараза, опять сбежал на огороды на капусту. Я его щас найду, как посветлеет
Козел Митяй, кем-то в шутку названный именем сторожа, повадился убегать из загона на деревенские огороды, где еще было полно неубранной капусты. Поутру его ловили то в одном дворе, то в другом и каждый раз тащили за рога на веревке на ферму. Он же всегда дико сопротивлялся.
- Ладно, иди, - сказал Митяю один из скотников. - Не волнуйся, и без тебя его кто-нибудь  приведет. Не впервой.
Митяй заткнул за пояс шубейки кнут и, немного пошатываясь, двинулся домой. С кнутом он никогда не расставался. Носил его и для скотины, и для порядка, и для собственного успокоения, как какое-то личное оружие. Без кнута Митяя и не мыслили. На дворе было еще темно. Путь к дому Митяя лежал через кладбище, так было ближе. Уж сколько лет он через него ходил, а страх перед мертвыми все равно испытывал, но борол его мурлыканьем песен. И в этот раз он начал тихонечко петь, как только прошел за ограду кладбища. Несколько раз он падал, а когда споткнулся о бруствер могилы, где «ночевал» Николай, и больно зашиб колено, разразился таким смачным матом, что его, наверное, и в ближайших домах услышали. Услышал его и Николай. Он заорал из ямы: - Митяй! Дед Митяй!
Услышав голос из-под земли, Митяй затих  и быстро стал креститься. И вдруг рядом вновь раздалось: - Дед Митяй! Помоги, это я, Николай!
Митяй медленно привстал и тихо спросил: - А ты где?
- Да здесь я, в яме. Упал давно, замерз, как цуцик, а вылезти не могу, очень скользко.
Рядом с Митяем что-то зашкрябало по земле. Это была рука Николая, но дед в темноте ее не видел, а только на ощупь определил, где начинается край могилы.
- Щас я тебе кнутом помогу, - залопотал Митяй, - он у меня длинный и крепкий. Кожа, все-таки.
Николай по звуку поймал плетенный, тугой канатик кнута и уже хотел сказать деду, чтобы он тянул, но вдруг вспомнил о козе. Жалко ему стало бедное животное, и он стал привязывать кнут за ее рога. Вцепившись в шерсть козы руками, чтобы помочь ее поднять., он крикнул Митяю:-Тяни!
Кнут натянулся, Николай стал подпихивать козу вверх. На фоне уже сереющего неба он увидел ее силуэт почти на кромке ямы. Коза сопротивлялась, дергалась и, вместо блеяния, почему-то глухо стала мычать. Вдруг сверху раздался дикий вопль, коза резко скользнула вниз, свалив Николая наземь, а сверху раздался удаляющийся топот убегающего человека,
- Дед Митяй! Дед Митяй! - прокричал несколько раз Николай, но ответа не было, да и не могло быть.
Подтягивая, якобы Николая из ямы, дед Митяй увидел морду с кривыми рогами. Дикий страх овладел им и, бросив свой кнут, он стремглав бросился наутек. Кубарем влетел в хату, и едва не сбив свою старуху, вошедшую в сени с ведром, он заорал: - Ей Богу. Черт то был! Черт был!
Жена обомлела, перекрестилась: - Митяй, что с тобой?
- Черта видел. Вот те крест!
Митяй стал яростно осенять себя крестом.
- Да расскажи ты толком, что случилось? Небось, опять до чертиков напился.
- Не.  Видел точно.
Кое-как бабка добилась от мужа какой-то ясности. Женский ум подсказал ей, что здесь что-то не так, что нужно пойти и выяснить. Не мог же Николай в черта превратиться или черт в Николая.
- Пошли на кладбище, покажешь, - рявкнула она на Митяя.
- Нет, не пойду, и тебя не пущу, - завопил Митяй.
- Ну и сиди. Я сама пойду.
Одевшись и прихватив с собой веревку, жена Митяя тронулась через огород к кладбищу, следом поплелся и Митяй, продолжая осенять себя крестом.
Вскоре вытащили они из могилы Николая, замерзшего до такой степени, что стук его зубов не давал возможности говорить, и козу, оказавшейся козлом Митяем.
Николай, отогревшись, помирился с Зиной, рассказав ей, свою ночную историю.  А козел Митяй был водворен на свое место, на козью ферму, а дед Митяй от пережитого страха пить бросил,
Вот такие дела. Вот такая была история.
                2004 год