Ночь страха

К. Ю. Железняков

Ночь страха

Июль выдался жарким. Июнь, правда, тоже, но родители Митьки так и не смогли выбрать время, чтобы отвезти сына в деревню к бабушке и дедушке. Поэтому первый месяц лета двенадцатилетний искатель приключений прошатался в родном городе. Да, именно поиски приключений были одним из главных увлечений Митьки. Впрочем, строились они, по большей части, на мистике и сверстники не особо разделяли вкусы юного искателя гробницы фараонов, логова оборотней или замков с вампирами. Друзей у Митьки почти не было, зато была старшая сестра - девушка с крайне неформальными взглядами на простые вещи, которая обожала фильмы ужасов и так называемый "русский рок" - явление, во всех отношениях, парадоксальное и загадочное. Своё настоящее имя - Ирина - она не слишком любила, предпочитая именовать себя Ирмой. Именно Ирма и дала толчок тем событиям, о которых пойдёт речь далее.
Однажды вечером, вернувшись с очередной гулянки, она притащила с собой видеокассету в потрёпанной картонной коробке и показала её брату.
- Гляди, Митька! - с неподдельным восторгом в горящих глазах говорила Ирма. - Мне тут один чувак из нашей тусовки дал позырить! Говорит, классный фильм - надолго запоминается!
Митька взял кассету из рук сестры и прочитал название, написанное шариковой ручкой на приклеенной к бортику бумажке, - "Ночь пугала". Год выпуска тоже вызывал уважение - всего пять лет этой киношке, должно быть весело.
- Когда родители уснут, мы с тобой посмотрим, что это за пугало такое! - весело произнесла Ирма, взлохмачивая свои густые чёрные волосы от нетерпения погрузиться в дебри очередного американского ужастика.
После одиннадцати часов Ирма плотно закрыла дверь в комнату и, убедившись, что родители уснули, поставила кассету в видеомагнитофон. Качество было отвратительным - создавалось впечатление, что эту плёнку уже несколько раз переписывали, а одноголосый перевод еле успевал за происходящим на экране. Но это ни в коем случае не сказывалось на самом главном - на атмосфере фильма, которая оказалась довольно захватывающей. Через полтора часа Митька лежал в постели, стараясь не смыкать глаз - нет, он не был напуган,  напротив - его восторгу не было предела! Колдун, зашитый в тряпьё и оставленный умирать посреди кукурузного поля, а после воскрешённый парочкой сельских алкоголиков - его фантазия вышла на новый уровень! На следующее утро он только и думал о том, где можно раздобыть такое же чучело и оживить его. А когда родители объявили, что через два дня они намерены отправить его и Ирму в деревню, радости Митьки не было предела - ведь там как раз есть кукурузное поле! В ночь перед отъездом Митька почти не спал - он думал о том, как будет целыми днями ходить среди высоких стеблей кукурузы в поисках злого колдуна, зашитого в старый мешок...
Утром отец загрузил вещи в машину и усадил на заднее сиденье всё ещё сонных Ирму и Митьку. Мать дала последние наставления своим детям, как нужно себя вести.
- Ира, ты уже взрослая! Хватит болтаться с этими оболтусами с гитарами! - причитала женщина, стараясь звучать строго. - Лучше помоги бабушке с огородом - она старенькая, ей тяжело!
Ирма фыркнула и надела наушники, включив что-то визжащее в своём плеере. Мать вздохнула и обратила свой взор к сыну.
- А вы, молодой человек, постарайтесь не слишком сильно включать свою фантазию - в прошлом году дедушка чуть инфаркт не заработал, увидев твоё идиотское изобретение!
Митька рассмеялся - а ведь здорово вышло в тот раз, когда он накинул на куст крыжовника старый чёрный дождевик и приставил к нему косу. Дед так напугался при виде "мрачного жнеца", что следующие три дня бабушка отпаивала его валерьянкой и сердито ворчала при каждом появлении Митьки. Вот умора! Но в этот раз Митька знал, что должно произойти что-то более интересное. И дело даже не в том, что началось новое тысячелетие и к власти в стране пришёл новый президент... Просто тот фильм, показанный его сестрой, оказался гораздо веселее ранее виденных им ужастиков! Пообещав вести себя хорошо, Митька поцеловал мать и захлопнул дверцу машины. Отец завёл двигатель и они тронулись в путь. Мать помахала им вслед и вернулась в дом, прекрасно понимая, что это лето снова ничем хорошим не запомнится...

Красив юг России! Широкие степи и поля простирались по обеим сторонам дороги. Митька совсем уже проснулся и предвкушал свободную жизнь, хотя бы на пару месяцев - никто за тобой не следит, делай что хочешь! Но главное - он снова увидит своего товарища Гуся, с которым можно проворачивать разные забавные делишки! Гусем он называл Валерку Гусева - мальчишку, который жил через пару домов от него. Гусь также приезжал на лето, но жил с родителями в другом городе, поэтому большую часть года эти двое проказников не пересекались, однако, встречаясь в тёплый сезон в одном селе, они устраивали такое, что деревенские потом целый год только о них и говорили! Надо сказать, что Гусь был на год младше Митьки и более туповат. В сферу его интересов входил футбол и они даже частенько играли с Митькой на деревенском поле, но гораздо чаще Гусь бывал втянут в опасные приключения, которые включали в себя поиски убежища летучих мышей, поход на сельское кладбище, а также побег с другого конца деревни после неудачной попытки проникновения в дом к старушке-затворнице, которую Митька по какой-то труднообъяснимой причине считал ведьмой.
Ирма продолжала сопеть во сне под очередную визжащую мелодию. Митька взял из её рук коробку от прослушиваемой кассеты - "Гражданская оборона". Митька фыркнул - его сестра действительно странная девушка. Вложив аккуратно коробку в руки сестры, Митька повернулся к окну и едва не завизжал от восторга - его взору открылось кукурузное поле. То самое, которое принадлежало их деревне. Вернее, принадлежало оно не целой деревне, а старому фермеру Гаврилычу, который жил прямо рядом с этим полем. Митька увидел дом Гаврилыча - большой такой дом, сложенный из могучих брёвен. По соседству расположился сарай, не уступавший по размерам дому, а также небольшая баня. Здесь жил только Гаврилыч, сама деревня находилась на другой стороне кукурузного поля. Когда машина свернула на узкую сельскую дорожку, Митька еле подавил крик радости - над высокими стеблями кукурузы возвышалось пугало. Оно висело в позе распятого на высоком кресте. Одето чучело было в длинное серое пальто, которое когда-то носила покойная жена Гаврилыча; набитый соломой мешок с пришитыми пуговицами изображал голову, которую венчала поеденная молью широкополая шляпа самого старого фермера. В общем, всё как надо.
Въехав в деревню, Митька с отцом увидели и самого Гаврилыча - он гостил у своего старого товарища Матвеича. К ним также присоединился ещё один пенсионер - Егорыч. Вся весёлая компания выпивала с утра пораньше, однако, завидев приближающийся автомобиль, несколько насторожилась.
- Опять чёрт принёс этого мальчишку с его странноватой сестрицей! - проворчал Гаврилыч, опрокидывая стакан.
- Да успокойся, Гаврилыч! - весело произнёс Матвеич. - Ребятишки на лето приехали отдохнуть и повеселиться. Вспомни себя в их возрасте - такой же оболтус был!
Гаврилыч недовольно фыркнул, а Матвеич с Егорычем весело рассмеялись, приветливо помахав проехавшей машине.
- Хорошо вам тут - выпили, по хатам разошлись - и спать, - продолжал ворчать Гаврилыч. - А мне ж потом через поле это чёртово домой топать!
- Между прочим, Гаврилыч, это чёртово поле приносит тебе хорошие деньги, да и нам кукурузка перепадает! - всё также весело напомнил Матвеич. - А если оно тебе надоело, поле это, продай его ко всем чертям!
- Ну-ну! - примирительно оскалился Гаврилыч, приглаживая усы. - Мне оно до конца дней послужит! Я, вон, и пугало поставил в этом году, чтобы ворона боялась. Не продам бандюкам всяким своё полюшко! Мы там с Кузьминичной много чем хорошим занимались...
- А ну-ка поподробнее давай! - рассмеялся Егорыч, разливая самогон по стаканам.
- Чего "поподробнее"? - напыжился Гаврилыч. - Кукурузу мы там кушали свежую!
Матвеич с Егорычем снова громко рассмеялись и подняли стаканы.
- Ну, Гаврилыч, за новый урожай! - произнёс тост Матвеич.
Компания звонко сдвинула стаканы, опрокинула крепкий напиток в видавшие виды глотки и снова принялась спорить и шутливо ругаться.
Тем временем, машина остановилась возле маленького домика, из которого вышли старичок и старушка. Бабушка приковыляла первой и принялась тискать любимых внучат. Митька терпел с кислой миной на лице, пока бабушка осыпала его поцелуями и громко восторгалась, как он вырос за этот год. Дед был менее церемонным - поздоровавшись с внуками, он пожал руку своему сыну и тихо поинтересовался, надолго ли он сбагрил им это проклятье.
- Папа, - сказал отец Митьки и Ирмы, - пойми меня правильно - мы с Алёной тоже отдохнуть хотим.
Дед вздохнул и закурил папиросу - похоже, лето безнадёжно испорчено.
- Ведите себя хорошо! - строго сказал отец своим детям, обращаясь больше к Митьке.
- Хорошо, папа! - хором ответили дети.
Отец ещё немного поговорил со своими родителями, после чего попрощался, сел в машину и уехал обратно в город. Митька бросил свои вещи в дом и тут же помчался на поиски Гуся - откладывать было нельзя, ведь шёл уже второй месяц лета! И нужно будет провести его как два.

Гусь располнел - это Митька заметил первым делом. С таким брюхом искать приключения и удирать от неприятностей не очень-то и удобно, подумалось ему. Завидев старого товарища, Гусь схватил футбольный мяч, лежавший возле крыльца, и бодро зашагал к калитке. Митька выставил перед собой руки, словно защищаясь от чего-то.
- Здорово, Гусь! Отложи этот сферический снаряд в сторону - сейчас не до Лиги Чемпионов. У меня новая идея!
Гусь слегка оторопел, хотя и знал прекрасно, как Митька иногда может красиво выразить, какзалось бы, самую заурядную мысль.
- Здорово, Митя! - весело сказал Гусь. - Всё ещё ищешь могилу зловещих мертвецов?
- Нет, это в прошлом. Слушай! - затараторил Митька. - Тут на кукурузном поле стоит пугало, видел?
- Конечно! - ответил Гусь, пока не понимая, что на этот раз придумал его странноватый товарищ. - Это старик Гаврилыч поставил, чтобы птиц отпугивать.
- И не только птиц! - загадочно улыбаясь, произнёс Митька. - Ты знаешь, что на самом деле это пугало - старый колдун, которого принесли в жертву во славу урожая?
- Да иди ты! - отмахнулся Гусь. - Вечно выдумаешь что-то этакое - то баба Дуся у тебя злая ведьма, то в бане у меня оборотни ночью собираются... Теперь пугало это!..
- Ну как хочешь! - Митька сделал вид, что собирается уходить. - Я думал, ты друг и пойдёшь со мной!
- Стой, стой! - схватил его за руку Гусь. - Я же не сказал "нет".
- Вот и славно, - с той же загадочной улыбкой прошептал Митька и принялся рассказывать Гусю страшные истории о злом чародее, который теперь держит в страхе всю деревню.
Во время обеда Митька только и говорил о том, как изменился его приятель - выдавать план "оживления колдуна" не хотелось. Пока никто не должен знать.
- Гусь такой жирный стал! - восторгался Митька, орудуя столовой ложкой - свежий деревенский воздух породил в нём такой аппетит, которого не было, когда он пребывал в большом городе.
- Митя! Не выражайся! - строго сказала бабушка.
Митька хохотнул и продолжил есть, всё ещё думая про чучело. План был донельзя прост - притащить Гуся на поле, прочитать фальшивое заклинание, дождаться, пока товарищ начнёт паниковать и терять сознание от страха, после чего максимально естественно испугаться, что убиенный колдун "повернул голову" и бежать, что есть мочи, громко крича и привлекая тем самым внимание общественности.

После обеда каждый занялся своими делами - бабушка отправилась мыть посуду, надеясь, что Ирма ей поможет. Однако, у девушки были совсем другие планы - предстояло вновь встретиться с местной бандой неформалов, чтобы обсудить предстоящую ночную вылазку с гитарами, сигаретами и пивом. Дедушка уселся на лавочку и заснул под пение птиц. А Митька отправился играть в футбол с Гусем, чтобы побольше нагнать страху на своего товарища.
- Знаешь, Гаврилыч - сам колдун, - рассказывал Митька, пиная мяч. - Он это пугало специально поставил, чтобы всякие ребята, вроде нас, к нему в дом не забрались.
- Да ну?! - искренне удивлялся Гусь, пиная мяч в ответ.
- Ну да! - весело продолжал Митька. - Он после смерти Нины Кузьминичны перестал доверять людям и теперь думает, что все вокруг враги, а пугало - его страж!
- Ого! - присвистнул Гусь, всё больше поддаваясь гипнозу. - А почему он тогда напивается каждый день? Разве он в таком состоянии сможет оживить пугало?
Митька задумался - а Гусь не так глуп, как ему казалось раньше. Но внезапно он тут же придумал ответ.
- Понимаешь, Гусь, тот напиток, который дед Матвеич готовит, он волшебный. И от него Гаврилыч получает силу к магии!
- Ух ты! А Матвеич знает о силе напитка?
Митька посмотрел на Гуся и понял, что его товарищ всё-таки глуп. А это только на руку.
- Матвеич не знает, - ответил Митька совершенно серьёзно, хоть и готов был рассмеяться в любую скунду. - И не должен.
Гусь кивнул и они продолжили играть в футбол, периодически возвращаясь к занятной истории фермера-колдуна.

Между тем, день потихоньку переходил в вечер. Но посиделки у Матвеича были в самом разгаре - очередная порция самогона была выпита и хозяин дома в паре с Егорычем не переставали дразнить и без того злого Гаврилыча.
- А что, Гаврилыч, правду говорят, что ты к Дуське захаживаешь иногда? - проговорил Матвеич с весёлой ухмылкой на захмелевшем лице, разливая бездонные запасы домашнего напитка.
- Д-д-да н-н-нууу т-тебя! - еле выговорил Гаврилыч, поднимая стакан.
Матвеич рассмеялся и Егорыч последовал бы его примеру,  если бы уже не спал крепким сном, оперевшись на руку.
- Молодой ещё! - весело сказал Матвеич, указывая на спящего товарища.
Гаврилыч хмыкнул, хотя юмора и не разобрал - ведь Егорыч и правда был самым младшим из них.
- Так ходишь к Дуське или нет? А, Гаврилыч? - Матвеич выпил стакан и снова принялся дразнить старого фермера.
- Иди ты к дьяволу! - внезапно без запинки произнёс Гаврилыч и поднялся на ноги, впрочем, не без помощи стола, используемого им в качестве опоры.
- И тебе доброй ночи! - рассмеялся Матвеич, глядя вслед уходящему товарищу.
Вечер совсем уже накрыл село. На чистейшем небе высилась почти полная луна, заливая зловещим светом покосившиеся домики и кукурузное поле. Но Митька продолжал пинать мяч, не собираясь отпускать Гуся домой - самое весёлое только впереди! Он слышал, как недалеко от поля, в маленьком лесочке, шайка подогретых пивом неформалов распевала песенки под гитару. Он знал, что среди них и его сестра. Он знал, что бабушка скоро позовёт его домой, а дедушке, в общем-то, всё равно, придёт он ночевать или нет. Он знал всё это, но эти факты абсолютно не тревожили его. Потому что смотрел он только на пугало, возвышающееся над высокими стеблями кукурузы. Вернее, всматривался - видимость в ночи была так себе. Зато слышал он довольно неплохо. Прислонив палец к губам, велев тем самым Гусю не произносить ни звука, Митька начал вслушиваться в довольно интересный монолог, произносимый бредущим через поле домой Гаврилычем.
- Вот что за жизнь? - сокрушался старый фермер, скрываясь за высокими стеблями. - Только и потешаются над несчастным вдовцом, скоты неразумные! Ну ничего! Я им покажу ещё!
Судя по звукам, доносившимся с поля, Гаврилыч остановился. Пошаркав ногами по земле, он начал диалог с невидимым собеседником.
- Ну а ты что здесь стоишь, болван тряпичный? - голос фермера сопровождался стуком зубов и только сейчас Митька понял, что на улице действительно стало прохладно.
Тоже, небось, смеёшься надо мной? Если б умел, непременно посмеялся! - Гаврилыч явно пытался вывести на конфликт распятое чучело. - Вот я тебе покажу, недоумок соломенный!
В ту же секунду ребята услышали громкий стук от удара и через мгновение отчётливо разглядели в жёлтом свете луны прыгающее с креста пугало! Раздался пронзительный крик Гаврилыча и над полем воцарилась тишина...
Через десять минут Гусь и Митька стояли возле дома последнего и судорожно переводили дух. Мысли в голове путались, кричать не мог ни один из них. Ещё через пять минут Гусь заговорил.
- Как думаешь - Гаврилыч уже покойник? - тяжёлое дыхание разбивало фразу на длинные паузы.
Митька молчал - план пошёл не по сценарию. Или сценарий - не по плану. Да и собственный испуг не входил в программу вечера. Гусь это заметил и снова начал задавать вопросы. На этот раз менее удобные.
- Что у тебя с лицом, Митька? Испугался? Ты же говорил, что знал про живое пугало!
- Знал, конечно! - обескураженный Митька был вынужден обороняться. - Просто сам впервые увидел... Ну ничего! Увидел - и хорошо!
Митька криво улыбнулся, но лицо Гуся заставило его стереть глупый оскал с собственной физиономии. Гусь был напряжён, испуган и, тем самым, передавал тревожное настроение и без того трясущемуся искателю приключений.
- Митька! - громко зашептал Гусь. - Я мяч на поле забыл...
У Митьки потемнело в глазах и от этого он совершенно перестал видеть окружающий мир.
- Ну... Ну давай завтра утром заберём, - откуда-то издалека услышал он собственный голос.
- Завтра?! - Гусь недоумевал. - Завтра его унесут злые неформалы, сделают в нём дыру и зальют пивом! А это мой единственный мяч - мне больше не купят!
Митька стоял неподвижно, пытаясь слушать праведный гнев товарища, но ещё больше его волновало состояние Гаврилыча - пугало могло запросто убить пенсионера своим весом. Гусь словно прочитал его мысли и снова задал совсем уж неудобный вопрос.
- А как же Гаврилыч? Вдруг, он мёртв уже? Что, если он утратил контроль над пугалом?..
- Заткнись! - внезапно резко вскричал Митька. - Замолчи! Хватит! Нет никакого колдуна и не было! Я всё выдумал!
Гусь смотрел на своего товарища, но уже не со страхом, а осуждающе. Это Митьке не понравилось больше всего. Впервые он почувствовал, что Гусь владеет ситуацией.
- Знаешь, Митька, я сразу догадался, что это снова твои байки, но ты же сам видел, как пугало прыгнуло с креста! И я видел! И Гаврилыч уж точно видел! Разве тебе неинтересно выяснить подробности всего этого дела? Неужели ты не тот, за кого себя выдавал все эти годы? Ты просто трус и болтун, да?
Митька было разозлился и хотел засветить Гусю с правой, но тут же передумал. Гусь был прав - да, он повёл себя неправильно, трусливо. Но исправить ситуацию время ещё есть.
- Извини, Гусь, - пролепетал Митька. - Дело и правда приняло серьёзный оборот. Я сейчас вернусь.
Митька взбежал на крыльцо и приоткрыл дверь.
- Эй! Ты куда? - крикнул Гусь.
- Тихо! Я возьму тёплые куртки и фонарик - найдём твой мяч и выясним, что с Гаврилычем!

- Как тебе удалось сбежать? - спросил Гусь, тщетно пытаясь застегнуть молнию на митькиной спортивной куртке, которая была явно  меньше того размера, что обычно носил соискатель приключений.
- Бабушка уснула, а дед, похоже, и рад был, что я куда-то ухожу, - ответил юный Индиана Джонс, освещая путь старым фонариком, который удалось утащить под спортивной курткой.
- Что будем делать, если встретим пугало? - Гусь оставил какие-либо попытки застегнуть куртку и шёл по дороге, сунув руки в карманы штанов.
- Не знаю. Думаю придётся сражаться. - ответил Митька и, секунду помолчав, добавил: - Или убегать.
Дойдя до футбольных ворот, ребята увидели искомый мяч. Гусь бережно подобрал спортивный снаряд и поглядел в сторону кукурузы - крест одиноко возвышался над полем, луна продолжала освещать село. Но друзья знали, что это лишь иллюзия спокойствия.
- Надо проведать Гаврилыча, - наконец вымолвил Митька.
- Да, - ответил ему Гусь, совершенно не вникая в слова товарища. Его взор по-прежнему был устремлён на крест.
Митька с фонариком в руках и Гусь, прижимающий к груди футбольный мяч, двинулись навстречу опасности, которую таила в себе кукуруза, ещё недавно казавшаяся им обоим такой красивой и безмятежной. Теперь же высокие стебли злакового лакомства ассоциировались с тревогой и смертью, но отважные искатели приключений не могли просто так повернуть назад - вдруг, старый фермер ещё жив и они сумеют спасти его? Дойдя до начала зарослей, ребята остановились и посмотрели друг на друга.
- Так ты и правда всё это время не верил в мои рассказы? - тихо спросил Митька, глядя Гусю в глаза.
- Ну... Знаешь, рассказчик ты очень даже хороший, - отозвался Гусь, - но иногда тебя заносит.
Митька нервно хохотнул.
- Но если мы выберемся из этой кукурузы живыми и с Гаврилычем, то я никогда больше не буду в тебе сомневаться! - Гусь произнёс эту фразу настолько серьёзно и пафосно, что Митька на секунду даже задумался, а не приготовил ли сам Гусь для него розыгрыш?
Ребята пожали друг другу руки, вдохнули полной грудью ночной деревенский воздух и вошли в зловещие заросли, освещаемые жёлтым светом уставшей луны...
Между стеблями было нелегко ориентироваться, но друзья крепко взялись за руки, чтобы не потеряться в злаковых джунглях. Митька примерно помнил, где должен стоять крест, а Гусь просто двигался вслепую за своим проводником. Минуты через четыре они вышли на небольшую поляну и перед их взором во всей своей красе предстал деревянный крест, на котором ещё недавно мирно покоилось соломенное чудовище. Дыхание у ребят перехватило, сердце забилось чаще - не каждый день оказываешься в таком жутком местечке. Митька осветил фонарём подножие креста - какие-то тряпки, много соломы и никаких следов Гаврилыча. Впрочем, и главное действующее лицо в виде чучела также отсутствовало.
- Похоже, тут никого, - произнёс Гусь.
Внезапно среди стеблей за его спиной раздался шорох. Митька направил луч света повыше головы своего товарища и замер в оцепенении - над его верным другом возвышалось то самое пугало! В свете фонаря он разглядел длинное серое пальто, запахнутое на все оставшиеся пуговицы, из рукавов торчала солома, а голову венчала старая широкополая шляпа несчастного Гаврилыча, нахлобученная чуть ли не до подбородка. Митька знал, что под ней блестят зловещие глаза-пуговицы, но видеть этого не хотел. Гусь повернулся к чучелу и, истошно заорав, бросил в нечисть свой единственный мяч, после чего со всех ног помчался в спасительные заросли кукурузы. Митька рванул за ним, понимая, что со страху его товарищ бежит не в ту сторону - деревня осталась за спиной, а впереди был только дом старого Гаврилыча. Да вот вопрос - нужен ли он ещё своему несчастному владельцу?..

- Гусь! - Митька выбежал из зарослей кукурузы и очутился на просторном фермерском дворе, выкрикивая имя своего товарища. - Гусь!
Гробовая тишина была ему ответом. Оглядевшись, Митька присвистнул, оценив масштабы поместья Гаврилыча - огромный дом, сложенный из могучих брёвен, баня и сарай, превышающий своими размерами дом и баню вместе взятые. Митька заметил, что двери сарая приоткрыты и внутри наблюдается некое движение. Решив, что Гусь прячется там, Митька поспешил к сараю, услышав шевеление стеблей за спиной. Забежав внутрь, он увидел Гуся, выглядывающего из-за огромных тюков сена. Прикрывая дверь, Митька заметил пугало, выходящее из зарослей, и от волнения довольно сильно хлопнул старым деревом. Пугало повернулось к сараю и, заметив шатание дверей, неспешно направилось к ребятам. В одночасье спасительное убежище превратилось в смертельную ловушку. Оказавшись в сарае, Митька засуетился и решил спрятаться за старый лошадиный хомут - авось, в темноте страшное чучело и не заметит. Сидя в укрытии, Митька вдруг задумался о том, что никогда не видел лошади у Гаврилыча. Наверное, померла, подумалось ему. Как и Гаврилыч... От последней мысли по коже пробежали мурашки и стало ещё прохладнее. Дверь отворилась и в проникающем лунном свете Митька увидел высокую фигуру, закутанную в старое пальто. Из рукавов торчала солома, а ноги двигались с трудом, впрочем, Митька понимал, что эти ноги сделаны из той же соломы. Шляпа скрывала сверкающие глаза-пуговицы, но Митька видел, как чудовище поворачивает голову, всматриваясь во тьму сарая, в надежде отыскать тех, кто потревожил его покой. Постояв минуту в дверном проёме, адское создание двинулось вглубь помещения, прихрамывая и покачиваясь. Митька видел, как оно подходит к тюкам, за которыми прячется Гусь. Ещё мгновение и его товарищ будет схвачен безжалостным монстром. Пугало остановилось перед сеном, вглядываясь и вслушиваясь в любые изменения атмосферы страшного сарая, которому было суждено стать склепом для двух не в меру любопытных мальчишек... Внезапно Митька почувствовал, как пробегающая мимо хомута мышь задела хвостом его ногу и издала громкий писк. Нервное напряжение разрядилось в ночную тьму пронзительным стоном, заставив кошмарное пугало резко обернуться. Перед взором соломенного чудовища предстал Митька, осознавший, что прятаться за хомутом больше не имеет смысла. В оцепенении увидел он, как чудище поднимает руку и указывает на него, словно силясь что-то сказать или, чего доброго, наслать порчу. Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, если бы не Гусь, взобравшийся на высокие тюки. Со страшным криком, заставившим чучело отвлечься от Митьки, Гусь прыгнул прямо на монстра, повалив того на сырой пол сарая. Митька опомнился и поспешил помочь товарищу, в мгновение ока подняв его на ноги. Друзья выбежали из сарая, оставив позади пугало, которое пыталось подняться на соломенные ноги и издавало неприятные рычащие звуки.
Покинув сарай, Гусь снова побежал в неправильном направлении - путь к деревне пролегал через поле, но соискатель приключений рванул вглубь огорода Гаврилыча. Митьке ничего не оставалось делать, кроме как следовать за своим товарищем - бросать Гуся было нельзя, ведь он только что спас ему жизнь. Да и вообще, хороший он малый, этот Гусь, размышлял Митька, ища глазами во тьме своего друга. Внезапно он вспомнил о фонарике, что лежал в кармане штанов, куда был положен второпях после появления чудища. Митька включил фонарь и направил его в сторону огорода. Возле старенькой кирпичной печки-буржуйки, уютно разместившейся посреди грядок, наблюдалось небольшое движение. Митька бодро шагнул навстречу печке и обнаружил за ней Гуся, который прятался за кирпичным обогревателем, изредка выглядывая в сторону сарая. Увидев своего товарища, Гусь облегчённо выдохнул и выбрался из укрытия.
- Уф! А я уж думал, всё - конец! - нервно хохотнул он, глядя на освещённую лучом фонаря печь - внутри ещё лежали давно остывшие чёрные угли.
- Гусь, да ты герой! Ты мне жизнь спас! - сказал Митька, глядя на своего слегка дрожащего товарища.
- Правда?! - Гусь искренне удивился.
- Да, это так, - произнёс Митька. - До сих пор я тебя недооценивал. Извини.
Гусь широко заулыбался, но тут же его лицо наполнилось тревогой, потому что возле дома Гаврилыча послышались тяжёлые шаги. Дрожащими руками Митька направил луч света в ту сторону, куда смотрел Гусь, и вздрогнул - пугало стояло в десяти метрах от них, держа в своих страшных руках вилы. Отважный искатель приключений утратил дар речи, но луч продолжал скользить по телу чудовища, перемещаясь к голове - ещё секунда и он увидит зловещие глаза-пуговицы, от которых бросает в дрожь при одном только взгляде на них. Но едва свет упал на физиономию чучела, как послышался резкий удар и пространство под шляпой затянуло чёрной дымкой. Митька повернул голову вправо и увидел Гуся - его руки были черны, а сам он весело улыбался, подбирая из печи новый кусок угля.
- Здорово я его, да? - с задором в голосе выпалил он.
Митька не нашёлся с ответом и вновь схватил Гуся за руку, потащив своего спасителя к кукурузному полю - уж на этот раз они точно выберутся из этого проклятого места!
Пугало продолжало реветь и рычать, выронив из рук вилы, но искатели приключений ни на секунду не задержались возле страшного монстра, промчавшись мимо него, как поезд мимо станции.
В кукурузных дебрях Гусь снова начал нервничать и рванул куда-то вправо. Митька пытался докричаться до своего напарника, но тщетно - Гусь мчался со скоростью света. Митька даже на мгновение подумал, что из него может выйти новый Марадона - с таким брюхом не каждый способен так резво бегать. Выбравшись из кукурузы, Митька принялся кричать ещё сильнее, потому что Гусь полностью пропал из поля зрения. Вспомнив про фонарик, вновь спрятанный впопыхах в карман штанов, Митька немного успокоился - сейчас он включит свет и непременно отыщет своего спасителя и, без сомнения, лучшего друга. Однако, фонарь не включился после нажатия на кнопку и Митька вновь занервничал. Внезапно перед его глазами мелькнул огонёк и палец от испуга резко лёг на выключатель - на этот раз яркий свет озарил пространство перед искателем приключений, заставив того вскрикнуть от нервного напряжения. Правда, страх этот не оправдал себя на этот раз, потому что перед Митькой стояло отнюдь не чудовищное пугало, а всего лишь его сестра Ирма, обнимающая за плечи дрожащего Гуся, и её приятель Коля, обнимающий гитару и дымящий сигаретой, огонёк которой Митька и увидел во тьме.
- Что вы разорались тут? - сурово спросила Ирма. - Сейчас вся деревня сбежится на ваши крики! Что вы вообще тут делаете? Время позднее для таких ребятишек, как вы!
- Там пугало! - заорал в ответ Митька. - Как в том фильме, что ты притащила, помнишь?
Глаза Ирмы блеснули в темноте огнём негодования.
- Так я и знала, что ты впечатлишься этой кассетой! - проговорила она. - Митя, почему ты не можешь развлекаться как нормальные дети? Вон и друга своего запугал!
- Ты не понимаешь! Пугало существует! Оно Гаврилыча слопало - от него одни тряпки остались!
Стоявший рядом Коля расхохотался во всё горло, за что удостоился сердитого взгляда Ирмы.
- Эх, Митя, - раздасадованно протянула она. - Снова родителям настроение испортишь...
- Он правду говорит, - подал голос молчавший доселе Гусь. - Пугало съело Гаврилыча и нас пыталось тоже скушать, но мы убежали.
Ирма поглядела на брата, затем на Гуся, а затем и на пытавшегося остановить смех Колю. Лицо девушки сделалось задумчивым.
- Ладно, утром поговорим, - устало сказала она. - Давайте отведу вас домой.
Ребята немного успокоились и двинулись вместе с Ирмой и Колей, который тоже вызвался довести их до деревни. Однако, пройдя несколько метров, вся компания остановилась словно вкопанная - позади них раздался шорох и зашевелились стебли кукурузы. Под всеобщий стон ужаса из злаковых джунглей выбралось пугало. Шляпа и лацканы старого пальто почернели после угольной атаки, солома перестала сыпаться из рукавов, а вилы, направленные на четверых незадачливых гуляк, зловеще сверкали в свете бледной луны.
Первой закричала Ирма, да так громко и пронзительно, что Митька подумал, будто его сестра не кто иная, как "королева крика" из всех виденных им фильмов ужасов. Гусь не мог уже не только кричать, но и в принципе хоть как-то реагировать на очередное появление соломенного монстра. А вот Коля не поддался всеобщей панике - выставив вперёд гитару, он смело пошёл на чудовище и нанёс короткий удар по вилам. Продукт ленинградской фабрики по производству музыкальных инструментов вышел победителем в споре с орудием труда сельскохозяйственной промышленности. Вилы упали на землю и компания бросилась в сторону деревни, обитатели которой к этому моменту действительно проснулись от криков, доносившихся с кукурузного поля. Они шли навстречу четверым выжившим в схватке с земным воплощением зла, освещая себе путь фонарями и самодельными факелами. Возглавлял шествие Матвеич с двустволкой наперевес.
- Какого лешего здесь происходит? - прокричал он, обращаясь к молодёжи. - Что вы тут разорались? Делать вам больше нечего?
- Оно там! - закричали хором ребята, указывая в сторону кукурузы. - Оно нас схватит! Это чудовище!
В этот момент перед горсткой селян действительно показалось пугало, приковылявшее за своими жертвами уже без вил.
- Стой, сатана! - подобно священнику прогремел басом Матвеич и направил ружьё на пришельца. - Коли ты дух нечистый, так убирайся в преисподнюю по-хорошему! А ежели человек - так подай голос!
Воцарилась гробовая тишина, во время которой старухи торопливо крестились, старики сжимали руки в кулаки, а прочие не знали, что и делать в сложившейся ситуации. Пугало чуть отстранилось от толпы и закашлялось, отплёвывая угольную пыль и вновь силясь что-то сказать. Через мгновение ко всеобщему удивлению чудовище разродилось такой оскорбительной бранью в адрес всех присутствующих, что бабушка зажала уши Митьке, а Ирма - Гусю, которого всё ещё продолжала обнимать за плечи.
- Гаврилыч! - хором ахнули жители деревни.
"Пугало" скинуло шляпу и перед взором почти всего села предстал старый фермер в наряде полевого охранника злаковой культуры. Лицо его было чёрным, из усов сыпались остатки угля, но в целом Гаврилыч был живой и почти невридимый.
- Это что же за маскарад такой, Гаврилыч? - облегчённо рассмеялся Матвеич, опустив ружьё. Вместе с ним со смеху покатились односельчане.
- Смейтесь, изверги! Над кем смеётесь? Над собой смеётесь, дуралеи! - протянул Гаврилыч, очищая лицо от сажи.
- Но... Но как? - внезапно подал голос Митька. - Как Вы живы остались? Вас же пугало сверху убило!
- Да! - вмешался Гусь. - Мы с Митькой видели, как оно прыгнуло!
Вся деревня ждала объяснений и Гаврилыч нехотя начал свой рассказ.
- Да никакое пугало меня не убивало! - раздражённо ответил старик. - Просто пнул я этот крест ногой, а чучело проклятое возьми, да свались на меня... Видать, закрепил его плохо...
- А одежда? Почему Вы так нарядились? - не унимался Митька.
- Почему, почему... - проворчал Гаврилыч. - Холодно стало мне, когда выбрался из-под этого гада соломенного! Заночевать в поле решил, чтоб до дома не топать. Вот и раздел пугало это.
Митька понял, что тряпки возле креста были останками чучела. Значит, никакого колдуна и не было! Но один вопрос его всё же мучал и Гусь опередил его, спросив Гаврилыча первым.
- А зачем же Вы нас с Митькой убить пытались? - голос у Гуся всё ещё дрожал.
- Да, чего детей запугал, пьянчуга старый? - накинулись старухи на фермера.
- Да не пытался я вас, чертей, убить, хотя и надо было! - завопил Гаврилыч. - Просто проснулся от вашей возни в кукурузе и решил посмотреть, что происходит. А когда вы к дому моему рванули, за вами помчался, чтоб вы там чего доброго не натворили!
- А что же Вы ничего не сказали нам? - спросил Митька, уже совершенно успокоившись. - Почему рычали словно зверь какой?
- Ну... - замялся Гаврилыч. - Пьяный был... Да и не отошёл до сих пор ещё...
Деревенские зашлись громким смехом, к ним присоединились Митька, Гусь и Коля, которого Ирма обняла и украдкой поцеловала в щёку. Гитарист-неформал приятно изумился и чуть покраснел.
- Ты мой герой! - прошептала ласково Ирма.
Потихоньку всеобщее возбуждение улеглось и слово взял утирающий слёзы Матвеич.
- Ну, Гаврилыч! Ну и навёл же ты шороху на всю округу! - проговорил он. - Думаю, пока прекращу поить тебя самогоном!
Новый взрыв хохота содрогнул ночной воздух, дойдя до соседних деревень.
- Ну вас всех к чёрту! - выругался Гаврилыч и побрёл к своему дому со старой шляпой в руках. Потихоньку стали расходиться и остальные.

Лето промчалось словно один миг. Митька больше не искал каких-либо зловещих приключений, предпочитая проводить больше времени на футбольном поле вместе с Гусем. К тому же, Митька твёрдо решил покончить с ужастиками и по приезде домой записаться в городскую футбольную команду. Ирма стала больше общаться с Колей, а также помогать бабушке, чему старушка была несказанно рада. Гаврилыч пару дней не появлялся в селе и Матвеич уже испугался - а не помер ли его старый товарищ? Однако, Гаврилыч просто решил отдохнуть от походов в деревню - уж очень много он совершил телодвижений в ту памятную ночь. А Гусь не только не кичился своим геройством, но, казалось, и вовсе позабыл о своих подвигах в битве с "чудовищем".
Это лето завершилось мощным пожаром на Останкинской телебашне, унёсшим жизни жизни трёх человек. И это событие затмило все ужасы той июльской ночи в небольшой деревушке на юге России... На несколько дней прервали вещание почти все телеканалы, но Митька был только рад этому - хватит с него телевизора и ужастиков. И так сны в последние месяцы были тревожными... Однако, вернувшись в город, он обнаружил на видике странную кассету, которой до его отъезда точно не было. Прочитав название, написанное всё той же шариковой ручкой, он удивился - слово какое-то странное... "Хэллоуин"... Пользуясь тем, что родители ушли в магазин, а Ирма была на встрече с друзьями, Митька включил телевизор, поставил кассету в проигрывтель и стал ждать вступительных титров.


8 января - 2 мая 2019 года.