Земля. Выживший Бог

Из них только единицы помнили, при каких обстоятельствах очутились на этой, богом забытой, планете. Не сказать, что она оказалась не годной для жизни или уродливой с виду, но разве обустроенная и эстетичная тюрьма перестаёт быть тюрьмой...

В былые времена каждый из них слыл могущественным создателем, способным моделировать миллионы подобных планет. При этом каждая планета отличалась от других размерами, строением, скоростью перемещения, фауной и флорой.

Не имело смысла создавать космические тела, в которых бы не обитали живые организмы. Создатели не плодили пустынные космические материки.

Но тут ситуация выглядела иначе: они сами оказались в роли подопытных существ, над которыми ставили эксперименты неизвестные твари.

Эти твари умудрились сократить срок жизни организмов испытуемых с помощью искусственных болезней и экологических катаклизмов. Иной раз и вовсе стравливали их между собой, затевая мировые революции и войны.

По мере утраты памяти эти божественные создания стали верить в то, что вкладывали в их умы в виде магнитофонной записи. Записи сопровождались обильными сюжетами на дикие темы.

Некоторые создатели из-за внушений сходили с ума, и их превращали в бездушные предметы, чтобы те доставляли меньше неприятностей захватчикам.

Создателей заперли на Земле с одной целью – убрать с глаз тех, кто завладел их личными мирами во Вселенной. Жалкое зрелище: вначале у тебя отнимают твои творения, а потом заключают под стражу, чтобы ты не заявил прав на имущество, которого тебя лишили преступным образом.

В ранние годы некоторые создатели помнили, откуда они родом. Между некоторыми происходили разговоры на эту тему. Как вот такие.

– Ты думаешь, я соглашусь сидеть в этом уродливом теле второй срок?! – взвыл молодой охотник.

– В этом я не уверен, но что тебе подберут другое тело, можешь не сомневаться, – ответил коренастый мужчина: – Пока сходи за дровами для костра.

– Зачем ты мучаешь Аттилу своими страшилками, мог бы утешить парня, – вступилась за юношу жена вождя, когда охотник вышел из пещеры.

– Какой смысл утешать парня, если он всё равно не получит желаемого. Я много жизней мечтал о таком, но итог тебе известен, – сердито выдавил из себя преклонного возраста вождь племени Ильмера.

– Что ты помнишь из своей истории? Я ведь прежде не любопытствовала, как ты оказался среди людей, – поинтересовалась его верная супруга.

– Мало чего. Я помню, как пролетал над продолговатым озером, посреди которого раскинулся остров, похожий на полумесяц. Мне понравилось, как луна отражается на тёмной водной глади, будто бы копируя скалистый узорчатый обрыв закруглённого берега.

Когда я подлетел к скале, то резко ощутил на себе разряд молнии, словно меня сковали невидимыми верёвками, отчего я потерял волю к движению.

Так я провисел над обрывом, пока не взошло жгучее жёлтое светило. Оно будто дало мне сил, и я стал трепыхаться, словно мотылёк, оказавшийся в тягучей паутине.

Вскоре я обессилел и потерял интерес к попыткам освободиться. Спустя время заявились эти странные и смешные твари. Появились они по очереди. Их было трое.

Сначала возникла мартышка. Вид её казался несуразным – аморфным. Тело покрыто чёрным одеянием, а перед глазами болтались два круглых стекла. Она аккуратно села на краю обрыва и стала со мной вести диалог.

Разговор происходил на телепатическом уровне. На мой гнев она реагировала спокойно, как будто чуяла мою несостоятельность ей навредить.

«Ты здорово влип, странник, – послала она первые мысли, – не позавидуешь тебе в такой ситуации. Я знаю, ты злишься на меня, но, поверь, ни я тебя загнала в эту ловушку, а твоя природная любознательность.

Ты можешь мне не верить, но я пришла вызволить тебя. Звучит идея странно, не правда ли? Мне нет прока тебя спасать, ведь ты сразу превратишь меня в ничто, как только вырвешься на свободу».

Во мне закипела ужасная ненависть к этому несуразному животному, но моя злоба также быстро угасла, подобно солнечным лучам в закатном небе. Наконец моя пылкость заметно иссякла, и я обмяк. На меня нахлынуло безразличие.

Тем временем прошло четверть дня, и за всё это время обезьянка ни разу не замолкла.

Затем она неожиданно растворилась в воздухе и предо мной возник ушастый заяц. Такой же никчёмный. Его уши стояли торчком, а на глазах сверкали те же стёкла. На нём висел такой же балдахин.

«Мой приятель пожаловался, что ты не особо разговорчивый, к тому же, злюка. Я тебя понимаю всей душой, поэтому и пришёл, что хочу помочь».

И он стал говорить почти те же слова, что и мартышка. Говорил он ровным голосом, будто ничего серьёзного и не произошло, просто кто-то споткнулся и упал на береговой песок.

Беседу с ним я тоже проигнорировал, но следующий визитёр добил меня окончательно. Им оказался говорливый ёжик, усеянный мягкими колючками, со стёклами на переносице; в таком же одеянии.

«Жаль, – сказал он, – тебя держать в этой никчёмной ловушке. Ты мог бы гулять себе дальше, прими наше простое условие. Делов-то, дать обещание, выполнить его и скрыться в бескрайнем космосе».

«Что вам от меня надо?» – сдержанно спросил я эту тварюгу.

«Не кипятись, успокойся. Лично мне от тебя ничего не надо, а вот наш босс опасается тебя, и доверия к тебе не питает. Вдруг ты разрушишь его мир? По тебе же не видно, с какими намерениями ты сюда прибыл» – протараторило оно.

«Какое обещание я должен вам дать, и с какой стати?» – продолжил выпытывать я.

«Обещание пустяковое. Тебе нужно одну жизнь прожить в человеческом теле» – отчеканил он.

«С чего я должен вам это обещать, да ещё и выполнить?» – постарался я вежливо узнать.

«Это в любом случае выгоднее, чем вечно висеть в этой электронной ловушке. Поверь, такие штуки не ломаются, они специально создавались для таких, как ты верзил» – с заигрыванием ляпнул носатый ёж.

Последующие семь суток я обсуждал с этими болтунами предмет моего освобождения. Они напирали на своё, я настаивал на своём.

Обезьяна мне сказала: «У тебя никогда не было такой возможности – ощутить мир через сенсорные каналы человека. Ты не переживал таких ощущений. Без тела ты не можешь даже звуки воспринимать, а это отдельное наслаждение – слышать пение птиц, журчание ручьёв и шелест листьев. Соглашайся. Одна человеческая жизнь пролетит как миг. Ты даже понять ничего не успеешь, как весь эксперимент уже закончится».

Они измотали меня соблазнительной болтовнёй, что я не выдержал и провозгласил мысль «Я хочу стать человеком».

В это мгновение всё резко закружилось, как будто я попал в водоворот горной реки. Меня увлекло течением против собственной воли.

Так я очутился в теле новорождённого человеческого ребёнка. Дальнейшую историю я тебе уже рассказывал...

Я позже отыскал то озеро по картам. Его называют Байкал, а остров Ольхон."

05.12.19