Любовь с первого взгляда

         Оставшись вдовой, Инна Александровна, будучи первоклассной портнихой,  лет семь назад открыла небольшую каморку по ремонту одежды. Рассудила здраво. Ателье по ее версии «прогорело» бы по двум причинам: шить дорого, а магазины забиты дешёвым китайским  барахлом.  Выбор потребителя очевиден. Но дальше-то…. некачественная одежда изнашивается, протирается становится мала, велика, и еще тысяча причин посетить её,  Инну Александровну. В общем, в логике человеку не откажешь.  Дело действительно пошло.
         Каморка имела отдельный вход и представляла собой снятый  угол в помещении, урезанном от парикмахерской. В противоположном углу каморки, напротив Инны сидел бессменный часовщик Игорь лет шестидесяти с гаком - бывший житель селения, что недалеко от Ташкента. Игорь понимал в часах с боем, которые частенько таскали к нему преподаватели питерских университетов,   и неплохо разбирался в женских фигурах, которые захаживали к Инне Александровне, поскольку примерочная была в поле его зрения. Не надо объяснять, что у часовщика Игоря глаз был алмаз.
          Каморка располагалась по пути к продуктовому магазину, в который я иногда хожу дворами.  Однажды по дороге я обратила внимание на  высокую и статную Инну с сантиметром на шее, вдумчиво перекуривающую творческий процесс. А Инна, в свою очередь, обратила внимание на меня. Если бы мы были разнополые это называлось бы: любовь с первого взгляда. Я тормознула, мы перебросились парой слов, после чего сигарета была решительно выброшена, а я жестом  приглашена внутрь.... Начав с ремонта, мы постепенно перешли к пошиву, и вскоре в моем гардеробе появился костюм от Инны Александровны. Так она воплотила мою спонтанную идею, родившуюся в обеденный перерыв  в магазине «Ткани», куда я зашла поглазеть и зависла над куском ткани с геометрическим рисунком. Математика в разных видах всегда настигает меня в самых неожиданных местах. Мысленно покрутив  материю так и эдак, я сбросила Инне намётки и спросила сколько надо брать, поскольку перерыв заканчивался. Через пять секунд пришел ответ с точностью до сантиметров, но с учетом возможной фантазии.   
            Однажды Инна сказала. «Юляша! Мне все это надоело. Я хочу пошить тебе пальто!». Пазл сложился. В том смысле, что я поняла,  зачем накануне сфоткала девушку, устало прислонившуюся к поручню в вагоне метро. На девушке было  шубка-пальто из искусственного меха, того самого, который был раньше, но в таком фасоне его было не узнать. Я тотчас сгоняла в магазин и купила искусственный каракуль. Бракованный кусок шоколадного цвета. Остатки. Посредине полоса. Но я уверена, что полоса уйдет в творчество. Вопрос-когда. Шьет Александровна долго, но я стараюсь не торопить. Понимаю, что должно посетить вдохновение. Вдохновение от слова вдох. А выдохе у Инны всегда шедевр. Она даже молнию втачивает с творческим подходом. Другая бы БАЦ и вшила. А к Инне я иду на примерку уже второй раз.  Первый был   утром перед работой. Воротник "не сел". Молнию пришлось скосить и с одной стороны выпустить на поверхность. После работы должно быть готово. Прихожу после работы …и БАЦ! Картина маслом.
       На край священного швейного стола сдвинуты  куски материи, обрезки, обмылки, швейные иголки вперемешку с творческими замыслами,  а  посреди красуется грамотно накрытая поляна: бутылка водки, банка огурцов, нарезанный соленый помидор, шпроты и красная рыба в качестве деликатеса. Часовщик Игорь рвёт на куски лаваш. Я судорожно сглотнула, поскольку водки мне хотелось давно и именно с такой закусочной комбинацией, но все как-то не складывалось со временем.  «Юляяяша! Ты же с нами посидишь?». А то! Мы померили  наконец-то идеально застегнувшуюся куртку, и стали сидеть. Сидели вчетвером. Четвёртой была сметчица Марина, только что вернувшаяся из командировки в город Екатеринбург. Оттуда же родом  были первые пол-литра с колоском пшеницы внутри бутылки. Первый тост я произнесла за процветающее швейное производство. Дальше поочередно выпили за правильно составленные сметы, хорошо отремонтированные часы и крепкое здоровье всех юристов необъятной России. На этом первая бутылка закончилась. Игорь встал, собираясь за второй. Я полезла за деньгами, поскольку на стол я не тратилась.
        Второй бутылкой оказалась «Хортица», а к закускам прибавилась сочная хурма, то есть всё на букву "Ха". Опять комбинация. Хортица - остров запорожских казаков. За них и пили, закусывая солнечной, оранжевой хурмой.  Когда тема казаков себя исчерпала, Инна Александровна стукнула кулаком по столу и громко произнесла: «ЮЛЯША! Я хочу пошить тебе свадебное платье!».  Я икнула, выловила из банки огурец и окунула предпоследний кусок лаваша в масло, оставшееся  из-под шпрот. Ужасно, но вкусно. Закусив, я осмелела и призналась, что у меня нет не только жениха, но и просто мужика у меня тоже нет. Вопрос отсутствия жениха Инну нисколько не смутил. А вот над мужиком она крепко задумалась. Вспомнила добрым словом своего покойного Толика, который её обожал, дарил шубы и валялся в ногах. После Толика никого "Не хочу размениваться на заведомо худшее",- бодро заключила Инна Александровна. Я согласилась. 
         Следующей воспоминаниям предалась сметчица Марина. У неё было не так интересно, зато она рассказала, как правильно построить дом. Эта ценная информация предназначалась дочери Инны Машке - аппетитной девице двадцати девяти  лет, вышедшей недавно за африканца и собирающейся в ближайшем будущем не только построить  дом, но и посетить Африку с родственным визитом. По этому случаю у Инны на краю стола уже лежал кусок яркой материи, принесённый самой Машкой, которая несомненно хотела выглядеть экстравагантно.
          У Игоря в селении недалеко от Ташкента тоже была семья и, когда он вдруг заболел, они все, как один прикатили его лечить, прихватив  зачем-то подарки   для Инны. Я предположила, что Инна - женщина, которую хочется одаривать. Инка  заржала.  Стало опять весело, несмотря на то, что водка снова закончилась, а спиртное продавали последние десять минут. Игорь встал, я полезла за деньгами. На посошок заказали чекушку, чтобы не свалиться до того, как вызвать такси. С платьем я решила пока повременить. Не хочу размениваться на заведомо худшее.