Я иду по разрушенному городу...

Я иду по разрушенному городу. Позади меня рассыпаясь от ветхости, уходят в забвение древние храмы, замки, давно существовавшие каменные сооружения. Передо мной со стеклянным хрустом разбиваются стены многоэтажных построек. Часть из них походят на современные, но некоторые, довольно футуристического вида и вовсе уходят под облака. Каждую минуту тонут корабли, проваливаются под землю машины и конные экипажи, падают самолёты, гниют и разламываются мосты, трескается земля, обнажая из-под себя тёмную воду, которая в итоге поглощает людей, и никто из них не умеет плавать. Я слышу горные обвалы, перешагиваю трупы, поверхность под ногами разрывается, и я изо всех сил стараюсь не провалиться в глубокие трещины. В небесах зажигается божественный рассвет. Я смотрю на него и улыбаюсь тому, что эта длительная ночь снова позади. Это так естественно, но каждую ночь мне трудно поверить, что утром взойдёт солнце. Я долго смотрю на него. Я никуда не спешу. Ничего уже не имеет значения, мне не о чем волноваться и нет проку в том, чтобы что-то пытаться исправить. Город рушится. Время вдруг сворачивается в ленту и рассеивается, словно дым сигареты. Исчезает, как и весь мир, так и мы вместе с миром. Сегодняшний день уже в прошлом. О нём никто теперь не вспоминает. Уже исчезли половина моих пальцев, выпали волосы, почернели и выпали зубы. Я остаюсь в прошлом прямо сейчас. Но я всё ещё продолжаю идти. Наверное, лучше сделать вид, что я куда-то спешу, что у меня есть дела... В руинах разрушенного храма, вдоль каменной стены, знакомые мне ребята играют спектакль. Кажется, это комедия Шекспира. На их головах венки из полевых цветов. Актёры делают вид, что играют не спектакль, а жизнь, и что подмостки вовсе не среди развалин исчезающего города. Конечно, кто-то будет жить после нас. Кто-то построит здесь новый город. А мы лишь глухие отголоски прошлого. Я слышу, как по нам звонит колокол. На самом деле, не все актёры настоящие. К примеру, тот парень в зелёном свитере, он ведь умер на прошлой неделе, но продолжает делать вид, что он всё ещё здесь. Между репликами он, безжизненно улыбаясь, повторяет «я ещё здесь! я ещё здесь!», но лживые слова перекрывает шум ветра. Я вижу знакомую девушку, на ней венок из белых лилий, в руках весенний букет из ландышей и васильков, и мне кажется, что она играет Офелию. Но ведь Офелия из другой пьесы, зачем она пришла сюда? Девушка молча стоит в стороне. Её ясные глаза горят, будто они живые. Да, она наверно ещё жива, но мне никак не достать до неё и не коснуться рукой. Ещё бы, ведь она всего лишь моё воспоминание. Я не знаю, где она, но точно не здесь. И наверно уже не она. Девушка кричит в моей голове: «не забывай меня! я ещё здесь!», но мне ни за что не найти её в этом тающем городе. Я не знаю, что мне с этим делать, и просто иду дальше. У меня гниют и разламываются суставы. Разлагается кожа на руках. Мысли превращаются в бессмысленные обрывки рекламы и статей из Википедии. Замирают эхом отозвавшиеся чужие голоса. Я буду здесь ещё две, возможно ещё одну тысячу лет… Нет, я буду здесь ещё одну минуту. Ещё. Одну. Минуту.

Автор: Варвара Карпова (под редакцией С.А. Смирнова)