Давно и неправда- 23. Битва нравов

Давно и неправда- 23. Битва нравов.


Метка для читателей: 18+




И опять Забайкалье. Я там росла, и надо думать, выросла во вполне себе сообразного представителя рода людского. Так, наверное, каждый о себе воображает?

Школа была украшена растяжкой над входом, воздушными шарами и золотистыми лентами. Все помещения были вымыты до блеска. Столовая сияла. Классы блистали. Казалось, от нашей двухэтажной школы идет свет. Он действительно шел — светились еще гирлянды, как на Новый год — даже днем их почему-то не отключали.
Близился праздник 1 мая. День труда. Наши родители пахали на своих работах как стахановцы, день труда был для нас значим. Кому, как не нам, праздновать.
И мы, конечно, развесили на стенах во внутренних помещениях школы плакаты, стенгазеты, грамоты. Типа мы тоже ударники если не производства, то хотя бы учебы. Так нас настраивали учителя. А мы им, конечно, верили. Мы –  верили учителям.
Но где плюсы, там и минусы. Плюсы — это декор. Минусы — поведение некоторых. Эти некоторые прошлый раз, на Новый год, пририсовали непомерно большие уши лицам на плакатах, добавили бранные слова, оторвали углы стенгазет. Их не нашли — кто такой смелый от хорошей жизни? Но в этот раз мы не так просты, объяснили нам учителя. Мы выставляем посты.
И назначаем на посты дежурных.
Задача — противодействовать вандализму. То есть: делать замечания, отгонять хулиганов от красивой картинки, при попытке сопротивления звать –  учителей. Нам на штабе всё внятно объяснили, и каждому определили время дежурства. Общественная нагрузка. Надо сказать, мы не возражали. Это задание активировало в нас задор.  А также бдительность и готовность к схватке с потенциальным противником. Keep kids busy.*

Нам с Милей достался пост на первом этаже. Дежурить мы должны были час. Предыдущие дежурные с красными повязками на рукавах уверили нас, что происшествий за время их дежурства не возникало. Мы их спросили, почему мы пропустили раздачу повязок. Это же такое украшение.  Оказалось, раздачу этих невообразимо возвеличивающих штук организовывают в классах, предыдущие дежурные –  не из нашего. В нашем классе раздачу не устроили? Ну ладно. Или мы сами чего пропустили. Ну да, вчера же классная зашла утром, велела всем остаться на пару минут после занятий, а мы к последнему уроку успели забыть про эти слова и ушли. Ну ладно. Происшествий нет — и хорошо. Вот наш плакат, у нас тоже не будет происшествий.
Мы болтали с Милей, конечно, о мальчиках. Какие старшие мальчики дураки: бегают с водными пистолетиками. В их-то преклонные, если признаться честно, годы. Старшие мальчики, они же выпускники, казались нам очень взрослыми. Почти как родители или там аксакалы. А ведут себя типа они дети. Пф. Несолидно. Не стиль.
- Жаль, что не поручили изымать пистолетики, - говорила Миля. - Я бы у этих олухов забрала. Возраста не помнят, дети поддельные. С кого пример брать?
- Как жить? - добавила я.
Миля не распознала шутку, кинулась наперерез кому-то. Ложная тревога. Это были просто подошедшие почитать.
И тут на горизонте обозначился местный верзилушка. Гроза школы. Ну на самом деле это преувеличение. Не гроза. Он не посмел бы быть грозой. Агрессивные люди трусливы - это мне сказал одноклассник, и я запомнила. Не поняла, прав ли он, но запомнила. А не посмел бы быть грозой, потому что за неподобающее поведение отпрысков –  с родителями, собранными со всей страны, рвали контракты в два счета и высылали на родину. А специалисты хотели работать на местном предприятии, ибо зарплата. Не чета среднестатистической. И блага. Не чета. Словом, папа бы «грозе» устроил грозу, если что серьезненькое..
Так что не то чтобы прямо гроза школы, но — не самый школопослушный . Сомнительный элемент. Если не сказать мутный. «Не прошел эволюцию» –  так мы называли этого персонажа. Мы — я это я и моя подружка Миля. Мы только что познакомились с питекантропами, кроманьонцами и прочими людьми из прошлого на уроках — истории? Ну и щеголяли знаниями.  Старались понять, кто с тех пор развитый, кто недоразвитый, о чем сообщали выбранным персонам прямо в лицо. Персоны, угодившие в недоразвитые, нас тихо ненавидели, но не трогали —  мы носили  цепи по настроению, кастеты иногда, острые заколки всегда,  – вне школы. Вот только за порог — и надели. Для того, чтобы просто чувствовать себя уверенно, не для нападения. Мы мирные. ))
Учителя, конечно, были бы шокированы, если бы узнали про «оружие». Я и Миля — это же самые малЫе в классе и по возрасту, и по росту. Но потому и носили! Если у тебя нет когтей и клыков... заколка подойдет, так думали мы.
Ну да. Питекантроп вот он. Собственной персоной. А говорят, машины времени нет. Или сбежал из музея.
Вот он, верзилушка, смотрит на нас мутными мелкими глазками — мы, особенно Миля, ему мешаем. У Мили вид «no pasaran»**. Она даже видом своим кидает вызов - «ну, поборемся? Кто кого? Подходи! Вцеплюсь в глотку!» Чуть ли не попрыгивает, как боксер на ринге, сжимает кулаки. Похожа на мелкого фенека, смело глядящего в морду удивленному льву.

Словом, лев, он же питекантроп, верзилушка, детина, делает вид, что сейчас оторвет угол плаката, и заодно свернет Миле шею –  другой рукой. Он делает ей козу двумя пальцами. Миля кидается на него, как отчаянный фенек. Миля кричит на него … бранью. Нехорошими словами. Я молчу. Я держу ситуацию на контроле. Я понимаю, что Миля сама нарвалась — привлекла его внимание излишне боевым видом, и он просто пугает, ничего он рвать край плаката не будет, просто, от хорошей жизни запоганился, делать нечего, забавляется. Иди штангу тягай хотя бы! Вон мощь какая в мускулах. Или сам нарисуй стенгазету! А то рисовать небось меня пригрузили! Я и рисовала одну из. А он на диване чай попивал с вареньем из зеленых грецких орехов — есть такое, и с конфетами-тянучками, наверное. Слышь, ты. Ленивец –  животное есть такое.

Я не стану бить его ногой в пах или делать что-то такое глупое, за что учителя мне потом выговорят. За нос его хватать не буду. Отставим глупости.
Я молчу. Он мощный внешне. Но не это меня сдерживает. Меня сдерживает необходимость выбора момента. Вот подождем... когда он отвернется от коридора. Уйду влево, вот туда, чтобы парень неосознанно увел свой взгляд — он же сконцентрирован на нас — от коридора...
И в тот самый момент, когда Миля, негодующе оглядываясь на меня, кидается уже под ноги верзилушке, дабы сбить его на паркет, и кричит мне: «Зови учителя!», я подло улыбаюсь. УчИтеля? Да нет, обойдемся своими силами.
Я говорю. Тихо говорю. Но слышно:
- О, а вон Елена идет.
И всё.
Больше ничего не надо.
Верзилушка замирает. Потом осторожно оглядывается.
Елена — его одноклассница. Его неразделенная любовь. Его охраняемый объект. Его страдание и буйство. Ха. Ха.
Елены там нет.
Это я просто действую по принципу: «не будь со мной гадиной... я делаю это лучше».
Ха. Ха.
Он бережет свою репутацию перед Еленой и прикидывается зайцем — просто мощным таким зайцем. Он боится ее мнения. Ну вы поняли : Елена  –  его слабость. Ты мне мотаешь нервы — я тебе мотаю нервы. Ты развлекаешь себя, я развлекаю себя. Ага?
- Где? - спрашивает он.
- Да прошла уже, - с деланным сочувствием говорю я. - Посмотрела на нас еще квадратными глазами. Зря ты тут лицедействуешь.
Верзилушка сдувается и отходит. Цель достигнута. Плакат спасен. Ну он, плакат, и не подвергался опасности. Верзилушка просто выдразнивал Милю, как собачку. Он вся красная, взмыленная. Чуть не плачет. Она реально боялась, что парень оторвет кусок от угла. И что ей , Миле, тогда говорить учителям? Нам же доверили сторожить!

Правда, бывает, тайное становится явным. Ну и верзилушка каким-то образом выяснил, что ничего Елена тогда никуда не проходила.
И так обрадовался, что сказал об этом мне. Девчонке на несколько классов младше! Пришел специально, поделиться радостью. 
- Да? - удивленно спросила я. - А кто же прошла? Надо же... вылитая Елена! Кто же на нее так похожа?

Не знаю, поверил ли мне он. Насупился.
И опять двадцать пять стал нарываться. Дня через два. На дискотеке, куда я отправилась, накрутив кудри, надев лучшие наряды. Там блистал серебряный шар под потолком, рассыпая свет... Мы, дети, отплясывали, став в круг, как в хороводе, иногда и цепляясь за руки.
Рука соседа по танцам оказалась жирной - от пирожка, наверное, которые горкой лежали на столике в углу, и мы с Милей (тот же состав) пошли к умывальнику, помыть руки. И на себя полюбоваться в зеркале, что над умывальником висело. Полюбоваться не удалось.
Мигом оказался рядом верзилушка, который оттолкнул меня от краника, набрал воды в рот и выдул эту воду на зеркало. Отображение зала в стекле исчезло, наши с Милей удивленные лица тоже. Подозревает все-таки, значит, что я его Еленой –  пугала.
В этот раз я его пугать Еленой не стала. Всё в меру.
Я отвернулась. Что с него взять. Его папа, руководитель на предприятии, работает «в поле» –  не в кабинете. Целыми днями на пронизывающем ветру, по обледенелой земле, по вечной мерзлоте. Срывается на работу по первому зову, то есть по первой неполадке — а предприятие работает в три смены, хоть ночью. Прыг в машину — и с места! Мощный плотный человек, надрывается, гробит свое здоровье –  уже лающе беспрерывно кашляет, и говорят, они скоро уедут.. Чтобы его сынуля мог пить концентрированное молоко из жестяной банки — были такие — неограниченно, закусывать красной рыбой... и наглеть. Иди к папе, поработай! Не уважаю.
И тут случилось непредвиденное. Ну у меня мимика выразительная, наверное, и мои мысли отразились на лице. Ну и этот верзилушка на самом деле хочет врачом стать, может, опоганился временно.
- Извини, - тихо сказал он. - Я типа пошутить хотел. Вот.
Он достал из кармана пиджака красную повязку.
- Вот, - сказал он. - Я ж тоже дежурю. Мне через час на пост. Во время дискотеки — на пост, понимаешь. Особо важно. Все ж взбаламученные. Ну извини.

*Перевод: «Держите детей занятыми».
** Перевод: «Не пройдешь».

Примечание автора. Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.