Комитетчики

Не знаю, чем это можно объяснить - величиной ли территорий российских, влиянием ли мощной энергетики русской земли, особенностями ли национального характера или холодным климатом, но только странность эта, по-видимому, заложена в нас изначально и является основополагающей. И проявляется она в особой приверженности к закостеневшим формам.

Иисус говорил о том, что всякое живое находится в сосудах. Этим живым они и заполняются. А "сосуды явленные", освещающие путь человеков, суть, мысль человеческая, заключенная в хрупкую форму. Это и есть лампады господни, которые не годится ставить под спуд. Иначе говоря, нельзя наращивать и ЧРЕЗМЕРНО уплотнять форму лампады, иначе она погаснет без притока кислорода и останется от нее одна лишь мертвая форма, лишенная огненного содержания.

Однако в России всю ее историю приоритет всегда отдавался не огню живому, а форме, в которой он исчезал. Что огонь? Явление преходящее. Сегодня он горит, а завтра нет его. А форма - вот она. Надежная, тяжелая, объемная, наглядная. Ее можно потрогать и лизнуть всякому желающему.

Стало быть в триаде, состоящей из инстинкта-рассудка и разума, довлеющей над всяким практичным российским человеком, приоритет отдается инстинкту. Это и понятно. "На бога надейся, а сам не плошай!" Инстинкт, он и к земле ближе. И предсказуемый. И бороться за него не надо - вот он, от рождения данный всякому живому существу.

Вся наша история - это борьба между инстинктом и разумом. И это притом, что инстинкт всегда побеждает разум. Всегда!

Читая историю последнего революционного движения в России, я обратила внимание на одно странное замечание Н.К.Крупской. Она описывала атмосферу, которая сложилась в среде профессиональных революционеров.

В 1904 году социалистические революционные кружки начали "сползаться" образуя КОМИТЕТЫ. Руководители комитетов собирались и выдвигали депутатов на съезды. Это было время, когда между социалистами еще происходила борьба по вопросам формы новой партии и ее содержания.

Ленин "горячился", Мартов не отступал и разделения революционеров на "большевиков" и "меньшевиков" пока не произошло. Однако и объединения не получалось. Эта борьба была понятной: вопросы партийной жизни были основополагающими. Однако, существовала еще одна проблема, которая заботила Ленина. Она называлась "КОМИТЕТЧИКИ".

Суть ее заключалась в том, что однажды Ленин заметил, что интеллигенция, избранная в комитеты, чурается народа. Она возгордилась, начала "выгибать ноги" и чуть ли не ходить с министерскими портфелями. Более того, эти люди, едва вынырнувшие в "руководители масс", сразу же принялись решать животрепещущий вопрос о том, "стоит ли допускать рабочих в комитеты"? Пролетарские вожаки не хотели этого. Они желали лично править и поучать массу.

Ленину такое "отвержение партии" в виде аппаратной формы очень не нравилось. Он называл комитетчиков "бюрократами". Заметьте, эта проблема проявилась в 1903-1904 годах. Но именно так и рождался побочный феномен революции. По сути - ее тень и могильщик.

Централистские тенденции большевизма обнаружили свою отрицательную сторону уже на первом съезде. В профессиональном "подполье" успели сложиться "аппаратные" навык и наметился тип молодого бюрократа. Условия конспирации ставили, правда, формальной демократии... весьма узкие пределы. Но... комитетчики сужали эти пределы значительно больше, чем того требовала необходимость и предъявляли к революционным рабочим более строгие требования, чем к себе самим, предпочитая командовать и в тех случаях, когда нужно было прислушаться к самим массам.

Н.К.Крупская отмечала, что как в большевистских комитетах, так и на съездах почти не было рабочих. Господствовали интеллигенты.

"Комитетчик, - писала Надежда Константиновна, - был обычно человеком довольно самоуверенным. Он видел, какое громадное влияние имеет на массы работа комитета. "КОМИТЕТЧИК", как правило, НИКАКОГО ВНУТРИПАРТИЙНОГО ДЕМОКРАТИЗМА НЕ ПРИЗНАВАЛ. "Комитетчик" всегда внутренне презирал немного "заграницу", которая "с жиру бесится и склоки устраивает: посадить бы их всех в русские условия...". Вместе с тем, ОН НЕ ХОТЕЛ НОВШЕСТВ. Приспособляться к быстро меняющимся условиям "комитетчик" не хотел и не умел".

Правильно подметил Гоголь, сказав: "У нас на только поставь какой-нибудь забор - тут же под него дряни всякой навалят". Комитеты и были в годы революции тем самым "забором", под который валилась, в том числе, и дрянь. И эта "дрянь", между прочим, управляла рабочим классом.

Особые таланты на этом поприще проявил молодой Сталин. Уже в 1901 году он отбивался в Тифлисе от притязаний рабочих на участие в комитете. К "загранице" он относился безразлично. Равно как и к теоретикам. Он был с самого начала практическим аппаратчиком и крепко держался за него, ибо в нем была его главная сила. Комитет являлся для Кобы осью мироздания. Сначала Тифлисский, затем Бакинский, кавказский и, наконец, ЦК.

Приверженность к партийной машине (к форме, функционалу) привела к тому, что сама эта машина превратилась постепенно из орудия революции в абсолютную ценность саму по себе.

Большевистские теоретики, анализировавшие данную проблему, полагали, что дело здесь не столько в принципе централизма, которого в условиях подполья избежать было невозможно, а в неоднородности и отсталости трудящихся. В тех общих социальных условиях, которые делают необходимым централизованное руководство рабочим классом со стороны его авангарда.

Это пессимистическое заключение является констатацией того факта, что в России любые живые феномены мгновенно "замораживаются" на уровне полюса деспотизма. Отсюда и выводы некоторых нынешних теоретиков свидетельствуют о неотвратимости в России единоличной, то есть, абсолютной, монархии. Хотя, впрочем, никакой гарантии не дают в том, что и монарх в холодной России также не подвергнется "заморозке". Условия такие...

Революционное движение конца 19 - начала 20 века, по сути, так же начало портиться сразу после того, как "комитетчики" нашли опору в "принципах централизма". Именно поэтому Ленину, которого враги называли "диктатором", приходилось на всех съездах бороться против высокомерных "комитетчиков".

"Дебаты, - писал революционер Лядов, - принимают все более страстный характер. Намечается определенная группировка [правильнее было бы написать "размежевание денегатов съезда"- ЕД] на ТЕОРЕТИКОВ и ПРАКТИКОВ, "литераторов" и "комитетчиков". Особенно выдвигался во время этих споров сравнительно молодой еще работник Рыков, сумевший сгруппировать вокруг себя большинство комитетчиков".

"Я не мог сидеть спокойно, - восклицал Ленин в своей заключительной речи на III съезде, - когда говорили, что рабочих, годных в члены комитета, нет". "Вопрос оттягивается, - резюмировал он проблему. Очевидно в партии есть болезнь".

Это была болезнь аппаратного высокомерия - начало бюрократизма. Она появилась в результате рождения "нового жреческого сословия".

Ленин не придавал аппарату свойства самоценности. Он полагал, что аппарат - это только орудие "для повышения активности передовых рабочих". Сам аппаратный феномен был ему не только чужд, но и неприятен. Он сразу подметил на первом же съезде кастовую тенденцию в рядах комитетчиков и вступил с ней в страстную борьбу.*
________
* Народники никому не позволяли выделяться из ордена равных. Этот вопрос ставился ими предельно жестко, так как они знали о тенденции любого русского руководства к окстенению и формализму. Так, один из руководителей кружка "москвичей" Н.Джабадари вспоминал: "Порицали борьбу врассыпную, признавали необходимость объединить деятельность, но НЕ ДОПУСКАЛИ ЦЕНТРАЛИЗАЦИИ, БОЯСЬ "ГЕНЕРАЛЬСТВА"... После нечаевского процесса это ОТРИЦАТЕЛЬНОЕ ОТНОШЕНИЕ К РУКОВОДСТВУ СВЕРХУ доходило в молодежи до такой степени, что нередко каждый мало-мальски выдающийся своей организаторской деятельностью... обвинялся... в желании захватить в свои руки всё".
________
К сожалению, условия, в которых большевики готовили революцию, не позволяли им избежать ни централизации, ни ее побочного эффекта - создания ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ АППАРАТЧИКОВ. И всю "дорогу" продолжались споры Ленина с "комитетчиками". "Горячился Владимир Ильич. Горячились комитетчики". - писала Крупская. Однако выхода не было. По этому вопросу Ленина не слушали и победа осталась за "комитетчиками" и за их "вождем", в качестве которого выступал Рыков - будущий преемник Ленина на посту председателя СНК.

Ленину ни на одном съезде не удалось протащить свою резолюцию, обязывающую комитеты включать в свой состав большинство рабочих. Он и в последнем своем Завете партии советовал принимать в партию больше рабочих, а не "мелкобуржуазного элемента". Но эта просьба Ленина не была исполнена и в дни "ленинского призыва" после смерти вождя, в партию, в основном, влились не рабочие, а непонятные люди с сомнительным и вовсе не революционным прошлым.*
________
* Таковыми были Ягода и Ежов. Пятаков, имевший огромный послужной список революционной деятельности, спрашивал Ежова на допросе: "Я-то знаю, кто я. А вот ты кто такой? Откуда ты взялся?" То же можно сказать о Главном Прокуроре СССР Вышинском, который до 1921 года был меньшевиком и только в 1921 году вступил в партию.
________

Один француз сказал: "Истина вспыхивает не только из столкновений, но и из внутренних противоречий лжи". Мы сегодня живем в мире, который является следствием тех старых противоречий, об одном из которых я написала. И сейчас истина, порожденная той старой борьбой, лежит перед нами и даже режет глаза своей нестерпимостью. Все смотрят на нее каждый день. Пишут о ней. Плюют на нее, не подозревая о том, что ПРОЯВЛЕНИЯ ЛЖИ ТОЖЕ МОГУТ СВИДЕТЕЛЬСТВОВАТЬ ОБ ИСТИНЕ. Как поцелуй Иуды бесконечно свидетельствует о Боге.

Иллюстрация: Валерий Семенихин. Поцелуй Иуды