Начальник тишины. 25. В ночь на второе февраля

(Начало: http://www.proza.ru/2019/11/16/1101)

     В занесенном снегом доме Зеленцовых было тихо. Старинная печь, чуть ли не времен ссыльных декабристов, с расписными фарфоровыми изразцами, напояла теплом весь дом. Сами собой уютно поскрипывали иссохшие деревянные половицы. Маятник настенных часов мерно отсчитывал ход времени.
     Белая как лунь кошка Снежанка привычно свернулась калачиком на кровати в ногах хозяйки и, наверное, видела сон про заграничную кошачью еду, которую Ольга Павловна покупала ей с получки.
     Муж Ольги Павловны, намаявшись на работе (он занимал невысокую должность в городской администрации), спал в своей комнате как убитый, не видя никаких снов.
     Одна только Ольга Павловна бодрствовала. Вернее, она уже часа два как легла, но заснуть ей не удавалось. Все думала и думала. То вспоминала детство Василисы, то свое детство, то их с мужем молодость, то школьные годы дочери, то грустное прощание с Василисой, то мысленно перечитывала ее письма из Москвы.
     У Ольги Павловны было какое-то странное щемящее чувство неоконченного дела. «Что же я не сделала? Что я не доделала сегодня?» — мучилась она вопросом. Постепенно усталость брала свое. Глаза Ольги Павловны стали слипаться, и по телу разлилась сладкая дрема. Она уже почти было заснула, как вдруг...
     — Мамочка, умоляю, допой до конца «Кораблик». Последний куплет самый важный. Допой, пожалуйста, — ясно раздался в ночи ласковый голос Василисы.
     Ольга Павловна вскочила с постели, словно и не засыпала. Включив свет в комнате, она огляделась по сторонам, ожидая увидеть дочь, настолько живым и отчетливым был ее голос. Сразу настала ясность. «Так вот что я не доделала сегодня!» — поняла Ольга Павловна.
     Дрожащими руками она сняла со стены гитару. Полминуты молча смотрела на нее. Потом повесила на место, подумав, что звуки гитары разбудят мужа.
     Еще раз оглянувшись по сторонам, Ольга Павловна прошептала:
     — Я тебе так спою, доченька. Без гитары. Ладненько?
     И глубоко вдохнув, как будто ей не хватало воздуха, Ольга Павловна вполголоса запела, делая особенное ударение на последнем куплете:

                Я кораблик ладила,
                пела, словно зяблик…
                Зря я время тратила —
                сгинул мой кораблик.

                Не в грозовом отблеске,
                в буре-урагане —
                попросту при обыске
                смяли сапогами…

                Но когда забулькают ручейки весенние,
                в облаках приветственно протрубит журавль,
                к солнечному берегу, к острову Спасения
                чей-то обязательно доплывет корабль.

     — Твой корабль доплывет, доченька. Доплывет… И пусть Матушка Божия благословит тебя, — прошептала Ольга Павловна, крестясь на иконы.

* * *
     Было уже около двух часов ночи, но Влас не спал. Часа два подряд, не вставая с колен, он читал каноны и акафисты ко Спасителю, Пресвятой Богородице и Ангелу Хранителю, прося оградить рабу Божию Василису от греха. Утомившись, он лег на пол ничком и продолжал молиться своими словами.
     Незаметно мысли его перенеслись к событиям прошедшего дня.
     Влас вспоминал последний разговор с мамашей, и как потом, немного оправившись, он позвонил Владу и они решили отложить операцию. Решили также, что на следующий день Влас посетит Василису и выяснит ситуацию. Главный вопрос заключался в том, хочет Василиса быть свободной или нет. В принципе, Влас в положительном ответе на этот вопрос не сомневался, но его смутил рассказ мамаши.
     «Конечно, мамаша могла и наврать, что Василиса обрадовалась богатому клиенту, — размышлял Влас, — но, с другой стороны, какой резон ей врать? Она могла бы просто мне ничего не докладывать. Нет приема, и точка… А если все-таки мамаша соврала, то получается, я бросил Василису одну бороться с грехом, с этим клиентом, мамашей и со всей их компанией?! Но ведь я поступил так ради спасения всей операции! — пытался оправдываться сам перед собой Влас. — А зачем нужна операция, если Василиса сегодняшней ночью вернется ко греху? Нет, нужно еще молиться за нее! Раз уж я сейчас ничем другим помочь не могу…»
     Влас поднялся с пола, открыл мамин «Молитвослов» и продолжил свое «всенощное бдение».

(Продолжение: http://www.proza.ru/2019/12/11/1302)