Шеф-повар о прозвищах одноклассников

Прозвища или клички знакомых людей связаны, в основном, со школьными годами. Действительные имена одноклассников не были в ходу, и к этому были реальные основания: в классном журнале все были поименованы только по фамилиям, и многие учителя не знали имён своих учеников. Да и ученики часто не знали имён своих одноклассников.
И потому у каждого было прозвище. Большая их часть образовывалась из фамилии: Аниканова звали Аниканом или Аникой, Бесова звали Бесом, Бакина - Бочонком, и так далее. Но вот Андрианова не завали Андрианом, потому что он был рыжим, и это пересиливало, его так и звали: Рыжий. А Скрипкин был, конечно, Скрипкой. Некоторые же прозвища были загадкой, например, Огурец, хотя ни фамилия, ни внешность не давали повода для этого. Сам-то он, конечно, знал, откуда оно взялось. И здесь я хочу рассказать об одном прозвище, которое родилось буквально на глазах у всего класса.

Это было в шестом или седьмом классе, когда на уроках литературы проходили «Дубровского». Учительница просила учеников по очереди читать вслух отдельные отрывки из этой повести, и в моей памяти осталось «...Двери отворились, и Антон Пафнутьич Спицын, толстый мужчина лет пятидесяти... ввалился в столовую, кланяясь, улыбаясь...» К концу урока дошли до сцены ограбления Дубровским этого Антона Пафнутьича. На следующем уроке литературы учительница при перекличке случайно оговорилась и назвала Скрипкина Спицыным. Раздался всеобщий хохот, все повернулись к Скрипкину и стали наперебой обращаться к нему «Антон Пафнутьич» - и родилось новое прозвище. Вскоре Антон отпал, а Пафнутьич прочно закрепился до самого окончания школы. В одном из старших классов на уроках химии были попытки ревизии: Пафнуций, Транспафнуций, но они не привились. А мне до сих пор интересно: откуда могло взяться прозвище Огурец?