Топор

               

        Уже  глубокой  ночью  пригнал  Сенька  Перов  из  районного  центра  блестящий  ярко-красный  мотоцикл,  на  который,  кроме  него  даже  и  «муха  не  садилась».  Новенький!  Ну,  а  уж   если  выразиться  чуть  точнее, языком инженерным, то  это  был  капитально  усовершенствованный  мопед,  максимально  приближенный  по  мощности,  скорости,  и  привлекательному  внешнему  виду,  к  самому  настоящему  мотоциклу. 
        Немало  покручинившись,  что  из-за  наступившей  ночи  не  успел  он    похвастаться  удачной  покупкой  перед,  вне  всякого  сомнения, страшно  завистливыми  соседями,  (и  особенно  касалось  это шабра  справа,  всю  свою жизнь что-то строящего и пристраивающего),  Сенька  прямо с  зорькой  утренней  лихо  рванул  на  нём за  грибами.  А  ведь  так  хотелось,  понятное  дело,  блеснуть  перед  ними,  соседями  «безлошадными».  Почему  он  так  немилосердно  обзывает  их? 
        Да,  потому  что  опята,  наконец-то,  пошли,  только  уродились  они  в  этом  году,  в  основном-то,  на  болоте,  куда  на  соседских  иностранных  машинах  с  их низкой  посадкой  хрен  проедешь,  но  зато  его  сегодняшний  «монстр»  в  создавшейся  старательской  ситуации - самое  то!  А  куда  в  грибную  путину  деваться?  День  год  кормит! Поэтому  ехать  за  ними,  за  родненькими,  нужно  не  раздумывая.  К  тому  же,  и  не  терпится  Сеньке  машину  свою  классную  в  настоящем  деле,  в  заболоченной  тайге,  на  извилистых, скользких после дождя тропинках  поскорее  испробовать.
          Шины-то  он  прикупил  специальные,  ребристые.  Интересно,  как  его  «монстр»  поведет  себя  в  экстриме?  И  машина  его,  надо  отметить, не  подвела  и  шла  классно!  Нет, нисколько  не  жалеет  Сенька  о  покупке!  Хотя  болото  и  не  слишком  далеко  от  села,  с  пару  километров,  но  пешком,  да  с  тяжелым  грузом  опят за  спиной  много  не  находишься.  А  ведь  хочется  не  один  раз  в  день  туда  за  ними,  родимыми,  сбегать,  так  как  если  опят  море,  то  и  собираются  они,  как  известно,  почти  мигом.
        Заехал  Сенька  в  чащу,  нашел   дикий  бурелом,  где  можно  мотоцикл  от  лихих  людей  уберечь,  тщательно  замаскировал  его,  замкнул  цепью  к  растущему,  средней  толщины  кедру,  ключи  в  карман  положил,  и  пошел  пластать  грибы.  Коих,  само  собой  разумеется,  вначале  ведь  еще  и  найти  нужно.  Кружился,  шарахался  по  тайге  и  болоту,  позавтракал  прямо  на  ходу  тем,  что  Бог  ему  через  супругу  послал,  горбовик  набил  доверху,  затем  еще  и  огромный  пакет,  и  вернулся  к  скрытому  от  чужих  глаз,  к  временному  лесному  «гаражу»  своему. 
        Только  вот  если  бы  Сеньке  ещё  наперед  предугадать  дальнейшее,  то  лучше  было  бы  ему,  болезному,  и  вовсе  бы  не  возвращаться обратно, так как в таёжном  «автопарке»  ожидал  его  полнейший  швах… Да-да,  фиаско  самое  настоящее,  ибо   вместо  еще  необъезженного  им  ездового  колёсного  аппарата,  в  один  миг  осатаневший  от  обиды  и  злости  Сенька  обнаружил … лишь  в  три  лихих  воровских  удара  острейшим  топором  безжалостно  срубленный  «охранный  кедр». 
        Да  ведь  ещё  и,  к  великой  досаде  его,  с  этакой  наглой,  бесстыдной,  язвительной,  поистине  издевательской припиской-записочкой, оставленной «теперь  уже  новым  хозяином  совершенно  бесплатно  приобретённого  в  лесу средства   транспортного».  Да-да!  Именно  так  на  двойном  тетрадном  листе  и  было  каким-то  уродом  озаглавлено.  И  исписана  бумага  вся  от  и  до,  и  издевательское  послание  аж  еле  уместилось.  Это  надо  же  было  вору  писателю  для  чего-то  столь  «потрудиться»?  Или  заняться  ему  было  нечем?  Видно,  тварь  такая,  совсем  и  не  за  опятами  она  приходила…
        Зато  вот  что  дерзко  и  нагло  предназначалось  «хозяину  бывшему»,  Сеньке.  Мол,  покатался,  любезный  наш  -  и  будет  с  тебя.  Дай  и  другим, которые  беднее  тебя,  пешие...  И  корявая,  с  ужасными  ошибками,  запись  начиналась  самым  настоящим   бесстыдным,  откровенно  выворачивающим  душу  наизнанку,  стихом-советом.  И  эта  исповедь  была  уже  не  просто  в  корень обнаглевшего расхитителя собственности, а бессовестного негодяя.  Ведь  не  поленился  же,  мерзавец,  настолько  жестоко  унизить  и  обидеть  Сеньку  ни  за  что,  ни  про  что! 
        Судя  по  сочиненному  им  стиху-шедевру, стихоплёт  был,  скорее  всего,  доморощенный  и  никем,  кроме  семьи,  не  признанный... И  потому-то,  наверное,  столь  ядовитый,  ехидный,  и  юродствующий: «…Идя  в  лес,  родной,  не  забудь  взять  и  топор  с  собой… А  вдруг,  да  зверь  какой?  Или  ты  удалец  крутой?  Но  разве  ты,  урод,  обворованный  мной,  даже  и  сейчас,  после  уведённого  мотоцикла,  ещё  не  веришь в обязательную    нужность  в  тайге-лесу  топора,  этого  истинно  плотницкого  инструмента?  Понял,  пенёк  ты  с  глазами,  о  чём  речь? 
        Глянь,  какой  шикарный  и  чистый  срез  на  кедре?  Всего  три  замаха - и  готово,  и  нет  мотоцикла! Видишь,  как  сгодился  он  мне?!  Так  что  у  кого  в  руках  топор – у  того  в  лесу  и  сила!  Усек,  грибник  хрЕнов?  Что  ж,  бывает  изредка,  когда  человеку  просто  везёт.  Но  всё  же  прав  и    удачливее  бывает  тот,  кто  не  ленится,  и  в  лесу  находится  в  постоянном  разыскивании  не  только  грибов  дешёвых,  а  в  поиске  чего  либо  более  значительного… Да,  дружок.  Её,  дорогой  ныне  техники…Ну,  примерно,  так,  как  вот  сегодня  лично  мне  с  ней  повезло. 
        Поэтому  у  везучего  таёжного  искателя,  (то  есть,  у  меня),  в  данный  конкретный  момент  и  грибочки,  видишь  ли, - «е», и мотоцикл новенький - «е». И  спасибо  за  это  кому,  чурбан  ты  этакий?  Да,  вам,  некоторым  бестолковым и безголовым.  Эх, и  тупой  ты!  Даже  не  додумался  в  глухой  тайге  из  бардачка  документы  на  мотоцикл  забрать… И  ценник  оставил.  Наверное,  бумаги  ты  мне  «подарил»  для  лучшей  ориентировки  при  его  продаже,  да? Чувствуется,  мил  человек,  нежданный  подарок  специально  для  меня  приготовил?  Больше  бы  подобных  ротозеев. Ну,  и  удружил…». 
        И  ведь  сам  вор,  гад  ползучий,  сознался,  разбередив  и  без  того  упавшее до самого плинтуса настроение Сеньки настолько беспардонным  признанием…  И  ещё  в  одном,  дебил,   открылся,  честно  сознавшись,  что  к  его  радости,  это,  однако,  уже  третья  машина  за  только  нынешний  тёплый  сезон!  Правда,  те  были  крупнее,  серьезнее,  и  много  дороже  его  мопеда, так  легко  «экспроприированного»  им,  искателем  лесным... Он  же  целых  два  «Урала»  с  колясками  умыкнуть  сумел.  А  в  прошлом  году – четыре  за  лето!  Уж  повезло,  так  повезло!
        А помнит  обворованный  им  чудик,  как  чётко  сказано  было  актёром,  верзилой  и  пьяницей,  незабвенному  Шурику  в  фильме  «Операция  «Ы»?  Мол,  «учись,  студент!». «Кто  не  работает – тот  ест!».  И  ещё  как  прав  он  был! А  вот  он,  нечистый  на  руку,  вором  называемый,  в  очередной  раз  вознаграждён  благодаря  чему? Всё  верно,  спасибо  ему,  инструменту  его,  топору  родненькому!  Да  ещё  и,  само  собой  разумеется,  необычайной  везучести  его  хозяина,  чутью  его  обострённому,  и  поистине  звериному.  И,  конечно  же,  еще  и  его  смекалке. 
        Что  в  таёжной  чащобе  сумел-таки  ведь  он   отыскать  технику, столь хреново замаскированную   настоящим  придурком,   а  потом  и  спокойно  «увести», а после суметь  удачно  «толкнуть»  нужным  людям.  И операция  увода  мотоциклов,  провёденная  с  помощью  самого  обыкновенного топора,  совсем,  кстати,  и  не  сложна.  И  он,  ворюга,  надеется,  что  им  обворованный  только  сейчас,  в  этом  досконально убедился… А объяснить  причину  произошедшего  с  ними неприятного инцидента? Легко!
        Техника, господа обворованные,  потеряна  ими  только  лишь  ввиду  невероятной  тупости  лично  самих  владельцев,  поспешивших  замкнуть  дорогой  транспорт  на  чересчур  тоненьких  деревцах!  Вы  что,  в  натуре?  «Дубы» полные?  Даже  и  подумать  слабО?  Вам,  уродам,  главное,  грибков  ничейных  поскорее  нахапать,  да?  А  что?  В  обширной  тайге-матушке  более  объёмистые  по  толщине  стволы  перевелись?  Уже  и  поискать  их  нет  времени?  Балбесы!  Значит,  тогда  так  вам  и  надо,  коли  вы  думать  совершенно  разучились… Или  на  длине  цепи  сэкономили.
        И  именно  поэтому  и мотоциклы  подвязать  вам  пришлось  на  тонких  стволах?  Правильно,  мелких  денег  своих  на  цепь  длинную  пожалели,  в  результате  лишившись  техники… Зато теперь  он,  умный  вор,  глубоко  уверен  в  их  поправившемся  разуме: оставшись  без  удобного  в  лесу  транспорта,  но  зато  ведь  умудрённые,  эти  «дубы»  в следующий раз, несомненно, и цепь соответствующую возьмут,  и  нужное,  толстое  дерево  найдут.  Верно,  милок? Короче  говоря,  если  честно, денежки  за  два  проданных  «Урала»  пошли на  фундамент  бани,  строящейся  с  сауной. 
        А  ещё  потратил  на  страшно  дорогой  липовый  лес,  шифер,  и  тому  подобное.  Только  вот  с  крышей  у  него  загвоздка  осталась,  которая,  собственно  говоря,  и  погнала  его  в  лес  на  розыски  ещё  и  третьего,  столь  недостающего  транспортного  средства.  Но  ведь  вон  как  повезло! К  тому  же,  заодно,  конечно, набрал  он  и  грибочков,  ибо  в  его  обширном  хозяйстве  они  нисколько  не  помешают. 
        Но  сейчас,  благодаря ротозейству владельца третьего транспортного средства,  (да-да,  касается  это  именно  его,  которого  он  лихо  обворовал,  и  который  эту  записку второй  уже  раз  читает!),  проблема  с  покрытием  баньки  может,  наконец-то,  решиться  положительно.  И  в  эпилоге  вор,  изверг,  снова  не  вытерпел  и  к  своей  откровенной  исповеди  для  чего-то  ещё  кое-что  добавил.  Видно,  мало  показалось  ему  оскорбительного.  И      гад  издевательски  подытожил  сказанное  в  адрес  удрученного  Сеньки.
        «Вот  так-то,  милый  мой!  Прямо  с  сегодняшнего  дня,  для  тебя очень  и  очень  неудачного,  ты  железку  острую  с  ручкой  деревянной,  топором  называющуюся,  за  большой  груз  в  тайге  больше  не  считай.  Никогда  не  забывай,  и  с  собою  всегда  прихватывай.  Авось,  да  когда  и  пригодится? Вот  как  мне  сегодня…Да,  вдруг  и  в  самом  деле  зверь  какой  на  тебя  помчится?».  В  итоге,  таежный  аспид-писатель  снова  не  выдержал  и  далее,  сволочь  такая,  дополнительно,  мелким  почерком, ещё  приписал.  Видать,  не  умещалось, а постоянно  источающаяся  жгучая  желчь  у  твари  поганой,  наверное,  не  вся  ещё  израсходовалась. 
        Но,  однако,  вдруг  что-то  человеческое  нашло  на  нехристя… Да,  типа некоторой жалости  к  Сеньке,  столь  нагло  обворованному  им земляку  россиянину… Короче  говоря,  он,  вор,  в  некотором  смысле,  как  бы  временно  опомнился,  решив,  (но  только  тем  же  гнусным  образом),    сделать  попытку  некоего  извинения  за  свои  воровские  дела...  Ну,  возможно, извиниться  решил  и  попытаться  как  бы  покаяться… Только  вот с  настоящим  раскаянием  у  изначально  подлых  в душе  людей  обычно  не  очень-то  в  реальной  жизни  получается…
        Да,  и  совершенно  непонятно,  для  чего, спрашивается,  оправдываться  он  перед  Сенькой  начал?!  Что?  Сеньке  без  «кровиночки»,  мотоцикла,  разве  легче  от  его  идиотских,  никому  ненужных  признаний,  станет?  И  для  чего  этот  жулик  разъясняет  Сеньке,  что,  ему,  ворюге,  лишь  только  крышу  бани  доделать  осталось,  и  деньги  (он  дико  извиняется!)  нужны  ему,  вору,  совсем  ведь  и  не  на  пропой  какой-то?!  Так  что,  мол,  пусть  обворованный  им  мужик,  по  документам  Сеня,  о  деньгах  сильно-то  не    переживает.  Эти  дополнительные  финансы  срочно  требуются  ему  для  покупки  пары  рулонов  рубероида.  Ведь  и  всего-то  двух!
        Как  раз  для  этой  самой  крыши  баньки  рубероид  ему  позарез  и  нужен.  А  во-вторых,  бывший  владелец  транспорта  (то  есть, он, Сенька)  должен  понять  и  вот  ещё  что.  Мол,  в  его,  хотя  и  вора, приличном  уже  возрасте,  (ибо  за  шестьдесят  годов  ему),  с  тяжелым грузом  набранных  опят,  «иттить  в  даль  этакую  трудновато».  А  поэтому  резвый  мотоцикл  нисколечко  не  помешает  с  доставкой  его  пожилого  тела  до  дома.  К  тому  же,  ведь  ему,  вору,  сегодня  же  необходимо  постараться  любыми  способами  строго  обязательно  ещё  сбыть  с  рук  эту  треклятую  машину.
       А после чего  на  вырученные  дензнаки  успеть  до  вечера  купить  столь  необходимый  рубероид  для  упомянутой  крыши.  Да-да,  чтобы  уже  завтра  закончить  с  надоевшим  до  печёнок  верхом… Плохо  бане  без  неё  .  Вскоре  дожди  пойдут,  и  если  не  сделать  кровлю – его  детище,  и  мечта  всей жизни, банька липовая, однозначно  может  ведь  и  рухнуть.  А  этого,  понятное  дело,  допустить  ни  в  коей  мере  нельзя!  Мол,  понимает  это  бывший  владелец  мото,  или  нет?!  Ибо  хотя  денежки  на  строительство  её  вложены,  в  основном-то,  конечно,  чужие,  воровские,  но  всё  равно   труд-то,  личный  труд  его  затрачен  вон,  какой  громадный! 
        Правильно он  мыслит?  Сеня  еще  раз  с  ненавистью  перечитав наглое, беспрецедентное,  более  похожее  на  шизофренический  бред  послание,  обозлённый  донельзя  бессильно  взвыл,  в  злобном  экстазе,  как  бы  лепя  снежок,  лихорадочно  смял  исповедь  «голубого»,  жалостливого  воришки,  трижды  харкнул  на  неё,  и  изо  всей  силы  пнул  комок  подальше,  в  таёжно-болотную неизвестность. Всю  дорогу  зло  матерясь,  разгоряченный,  озлобленный, находясь в настоящем  шоковом  состоянии, Сенька  незаметно  для  себя  всего  лишь за полчасика  шустро  добежал  до  дома. 
        Порядком  уставший,  ещё  не  успев  войти  в  свою  калитку,  услышал  вдруг  откуда-то  сверху  чей-то  молящий  зов.  Оказывается,  это  был  глас  соседушки,  торчащего  на  потолке  недостроенной  бани,  держащегося  за  стропильные  брусья  и  просящего  Сеньку  подать  уж  ему  три  рулона  рубероида  наверх. Только  и  всего.  Приняв  и  чуть  отдышавшись,  шабер  не  выдержал,  и  похвастался,  словно  оправдываясь  перед  устало  стоящим  на лестнице  Сеней: мол,  совершенно  случайно,  видишь  ли,  столь  нужные  денежки  миленькие  сегодня  вот  отыскались,  прилетев  к  нему   прямо-таки  поистине  волшебным  образом. 
        И  он,  в  конце  концов,  прикупил  столь  необходимые  рулончики.  И  даже  на  три  хватило,  да  ещё  и  на  заначку  осталось.  И  он  этак  хитро,  заговорщически, подмигнул.  Мол,  знай  наших!  Сенька же  сам  прекрасно  понимает: если  вскоре  осенние  дожди  пойдут,  то  крыша  без  рубероида  и  шифера  может  вполне  определенно  сверзиться  вниз,  а  липовый  дорогущий  сруб  очень  жаль  терять  ему...  Как  считает  сосед?  Правильно  он  мыслит?  Сенька  автоматически  согласно  кивнул,  ибо  он  где-то  о  подобной  возможности  «обрушения  крыши»  совсем  недавно  уже  слышал.  Подожди… А,  может,  даже  где  и  читал  про  крышу  эту? 
        Да-да,  точно,  было,  было  что-то  подобное…Ну,  да,  конечно… Ещё    как  прав  сосед,  строение  без  крыши  под  напором  осенних  дождей  и  в  самом  деле  запросто  рухнуть  может...  Выручив  строящегося  шабра,  неимоверно  уставший  и  столь  же  расстроенный  Сенька,  спускаясь  с  лестницы,  внезапно  чуть,  было,  не  упал,  случайно  зацепившись  ногой  о  большую  корзину.  Глянул -  а  она  с  ещё  не  перебранными  опятами.    Однако  удивили  и  озадачили  Сеньку  не  столько  сами  грибочки.  Совсем  нет.  А  потому  что  вместе  с  ними  для  чего-то  и  тяжеленный  блестящий  топор  лежал.  Да,  прямо  в  них  и  на  них. 
        И  у  Сеньки,  естественно,  тут  же  и  мыслишка  мелькнула: что  это  с  ним,  с  обычно  невероятно  скупым  соседом,  творится?  Собирал,  значит,  собирал  грибочки,  мучился,  а  эта   острая,  по  всему  видать,  тяжеленная  железка  в  виде  топора  лежит  и  зазря  мнет  их,  бедненьких?  Что-то  не  очень-то  похоже  на  алчного  соседушку… Может, задумался  и  из-за  давно надоевшей ему  стройки  он  уже  и  не  замечает  творящегося  вокруг?   Еще  раз  глянув  на  корзину,  изумленный Сенька  вопросительно,  с  недоумением посмотрел  на  шабра,  торчащего  наверху.
        Но  теперь  уже  как  истинный грибник-профессионал,  и  поэтому  с  нескрываемым интересом  осведомился  у  соседа  о  непонятной  для  него  совместности  чересчур  тесного соседства  увесистого  острого топора  с  нежными,  легкоранимыми    грибочками.  Однако,  в  ответ  шабер  отчего-то  вдруг  беспечно  осклабился  и, будучи лет на двадцать старше Сени  по  возрасту,  да  с  соответствующим  более  богатым  жизненным  опытом,  неожиданно  мудро,  нравоучительно,  да  еще  и  в  рифму,  почти  что  как  настоящий  поэт,  внезапно  нараспев  издевательски  прогнусавил.
        «Идя  в  лес,  соседушка  ты  мой  родной,  не  забудь  и  топор  взять  с  собой.  А  вдруг,  да  зверь  какой?  Или  ты  удалец  крутой?».  И  глупо  улыбающийся  сосед,  несказанно  удовлетворенный  умно  сказанной  им  наставительной  речью,  весело,  беззаботно,  видимо,  от  излишне  хорошего  настроения за  все-таки  приобретенный  долгожданный  рубероид,  дурачась,  неестественно  громко  захохотал.  Сенька,  вздрогнувший,  как  от  удара  плетью,  с  чего-то  вмиг  оцепенел  и  внутренне напрягся.
        «А ну, подожди-ка, подожди… Но  ведь  и  это  крылатое  выражение  я  не  столь  давно,  даже,  кажется,  прямо  сегодня,  где-то  уже  слышал?!  А,  может,  где-то  видел  и  читал?  Но  не  слишком  ли  много  странных  совпадений  мне  мерещится  всего  за  пять  минут  стояния  с  ним,  с  соседом,  с  чего-то  не  в  меру  благодушным  сегодня?».  И  тут  же,  по  ходу обдумывания,  у  Сеньки  неожиданно  и  мысли  подозрительные  появились… «А, ну-ка, стоп-стоп!  Ё-моё!  Осенило,  наконец!». 
        И  тут  на  фоне стоящей напротив корзины грибов с лежащим  на  них  топором,  перед  глазами  моментально  обалдевшего  Сеньки,  прямо  как  на  экране, внезапно возникла, и отчетливо  нарисовалась … та  самая  глумливая  «лесная  исповедь»  вора-благодетеля...  Да,  которая,  вне  всякого  сомнения,  именно  для  него,  для  Сеньки,  и  была … его  соседом  в   тайге  написана!  Ну,  а  для  кого  еще-то?!  Сейчас  это  и  козе  понятно?!  От  соседушки, наглым  образом  его  обворовавшего,  и  теперь  с  точным,  прямо  даже  и  к  бабушке  не  ходи,  обратным  адресом… 
        Вот  она,  «шапка  на  воре  и  загорелась»!  Но  только  что  он,  Сенька,  сейчас  этому  уроду  предъявит,  кроме  топора, валяющегося  вместе  с  уже  ненужными соседу опятами… Ведь острый  топор нормальный  человек для  собственной  защиты  и  без  планируемого  воровства  частенько  в  тайгу  с  собой  берут?  На  всякий пожарный…  Да,  и  по  поводу  произнесенных  соседушкой  крылатых  слов,  сказанных  в  рифму, Сеньке возразить  тоже  было нечего…Мало  ли  в  стране  нашей  всяких  рифмоплетов,  болтающих  невесть  что? Хотя  нет, стоп!  Есть,  есть,  конечно,  одна  улика…
        Неопровержимая  и  доказывающая  причастность  соседа  к  угону.  Да,  точно!  А  записка!  Исповедь  вора-шизофреника,  на  все  сто  процентов  именно  только  им,  соседом,  лично  его  преступной  рукой  написанная  и  говорящая  о  собственноручном  признании  его  ещё  и  во  всех  других   кражах,  и  с  мельчайшими  подробностями! Да-да. Там сказано  о  двух  мотоциклах,  им  украденных,  (а  Сенькин - уже  третий!).  Да, и  о  его прошлогодних  деяниях.  Там  есть  и  о  фундаменте,  и  о  липовом  лесе,  и  о  невероятно  требующихся  для  крыши  бани  рубероиде,  и  так  далее,  и  т. п... 
        Эх!  Ещё  как  можно  было  бы  вот  этим  серьёзнейшим  документом  буквально припереть подлого шабра к  стеночке!  Однако,  он,   бесталанный  Сенька,  находясь  в  страшном  расстройстве,  лично  ведь  сам,  собственной  персоной,  столь явное  и  бесспорное  вещественное  доказательство  смял,  и  в  экстазе  сердито  пнул  комок  бумаги  куда-то  в  сторону  болота,  где  выброшенное  теперь  только  муравьи  и  смогут  отыскать…В  принципе,  с  соседушкой  теперь  всё-всё  ясно. 
        Вор  он  стопроцентный,  но  сие,  к  великому  сожалению,  совершенно  недоказуемо… Да,  разве  найдешь  иголку  в  стоге  сена,  или  маленькую  бумажку  в  тайге  непролазной?  Вот  поэтому-то  в  данном  конкретном  случае,  и  к  печали  крайне  расстроившегося,  обиженного  Сеньки,  к  создавшейся  безвыходной  ситуации  более  подходит  распространенная,  и  всем  известная  русская  пословица,  что  «не  пойман – не  вор»… Да.  Как  это  сейчас  не  прискорбно  звучит,  но  это  так…
        Только  обида  возмущенного  Сеньку  берёт  и  неугасимым  огнём  душу  изнутри  жжет  и  палит: ну, неужели таким  вот  отпетым  ворюгам  и  пакостникам  абсолютно  всё  простится,  и  спокойно  с  рук  сойдёт?!  А?!  И  его  сосед,  вор  и  подлец,  также  уйдет  от  справедливого  возмездия?!  Ну,  почему  бы  не  произойти  маленькому  чуду?  Какому?  Да.  Чтобы  хотя  бы  стоящая  перед  Сенькой, (словно  немой  укор!),  эта  липовая  банька,  мечта  и  гордость  вора-соседа,  построенная  им  на  средства  от  ворованных,  и  затем  проданных  им  мотоциклов,  взяла  бы,  и,  в  назидание  таким  же  нечестно  живущим  за  счёт  других  тварям  бессовестным,  вдруг  сама  собой  и  заполыхала  бы  бешеным,  неугасимым  пламенем! 
        Ах,  как  неплохо  было  бы!  И  он,  сосед,  вор  и  негодяй,  может  быть,  хоть  тогда  бы  понял  всю  горечь  от  потери?  Да-да! Вот  как  он,  Сенька,  ни  за  что,  ни  про  что  оставшийся  в  тайге  обворованным  и  смертельно  обиженным  на  весь  белый  свет?! Конечно,  большую  ошибку  он,  Сеня,  совершил,  не  похваставшись  мотоциклом  перед  соседями  утречком,  а  вместо  этого, скупердяй  он  и  жадина,  поспешил  прямо  с  утренней  зорькой  за  грибами  рвануть. А  потому  что  тогда  ведь  вряд  ли  бы  осмелился  сосед  взять  мотоцикл,  прекрасно  зная,  чей  он. 
        И  за  следом  мстительная  мысль  возникла.  Прямо-таки, вклинилась  и  не отгонишь  её.  Эх,  быть  бы  Сеньке  провидцем  и  знать  бы  всё  заранее,  наперед… Ведь  он  же,  сам  Сеня - электрик  сельский,  и  только  вот  на  днях  дал  согласие  своё  помочь  соседу  с  проведением  электричества  в  саму  его  баню,  а  затем  отдельно  ещё  и  в  сауну,  и  в  парилку.  Ибо  все  в  селе  в  курсе  дела: ввиду  резкого  перепада  температур,  для  проводки  тока  в  баню  существуют  определенного  вида  правила, сложности  и  спор  в  нужности  электрика  неуместен  однозначно.  Ну,  нельзя  без  него. 
        Но  с  помощью  в  этом  деле  соседу  тогда  не  получилось,  так  как  Сеньку  взяли  и  неожиданно  в  область  на  три  дня  отправили. Сборы  там  были. Но упёртый,  неимоверно  жадный,  не  в  меру  самонадеянный  сосед,  недовольно  хмыкнув,  и  этак  криво  усмехнувшись,  полистал  какой-то  справочник  по  электричеству,  хохотнул,  и  всё  сделал  лично  сам.  А  затем  высокомерно хмыкнул  и удовлетворенно так ухмыльнулся: гляди,  старуха!  Всё  горит,  всё  работает  и  замыканий никаких! Ибо некогда  ему,  чересчур занятому строительством  верха-крыши, Сеньку  соседа,  электрика,      ждать. Очень спешит он. Осень  на  носу.
        Стройка  никак  не  завершается,  а  время-то  летит!  И  в  связи  с  этим  Сеньке  снова  та  же  мыслишка  подленькая,  гаденькая  такая,  вкралась.  Прямо  змеей  она  в  душу  вползла.  Аж  стыдно  ему  за  неё  перед  самим  собой  стало.  Ведь  когда  сосед  приглашал  его  свет  проводить  в  баню,  в  то  время  опытному  электрику  Сеньке  можно  было  бы  «одно  умное  замыкание»  втихаря  ещё  заранее  подготовить… Притом,  о  причине  возникшего банного  пожара  ни  одна  экспертиза  ничего  не  доказала  бы…
        Но  напугавшийся  собственных  нехороших  мыслей,  Сенька  тут  же  отогнал  опасную  думу:  нет  уж  нет!  Только  не  это!  Впрочем,  можно  было  бы  провернуть  нехитрое  дело  прямо  хоть  сейчас…  Да.  После  столь наглого воровства.  Вот  взять, влезть  в  соседскую  баню,  и  спокойно  совершить никем недоказуемый пожар  вследствие  «топорного»  подведения  тока  лично  самим  дубом-соседом.  Но,  как  говорится,  «не  по  Сеньке  шапка».   Не  желает  он  подлым  путём  идти.  Он  же  сосед! 
        Нет-нет!  Не  его  это  метод.  А  пусть  подавится  ненасытный  шабёр,  скотина,  его  мотоциклом! И  тут  вдруг  откуда-то  вплыла  неожиданная,  и,  кажется,  настоящая,  поистине  спасительная,  идея.  Она  возникла  и  прямо   сверкнувшей  молнией  в  мозгу  пронеслась. Притом  идейка  настолько  обрадовала  воспрянувшего  духом  Сеньку,  что  он  моментально  даже    взопрел  сверху  донизу.  Ё-моё!  Да,  как  же  он  сразу-то  не  додумался?!  Нужно  срочно  узнать,  кому  сосед  мог  продать  его  мотоцикл  и  потом,  уже  ведь  с  чистой  совестью,  решиться … и  из  одного  лишь  принципа  попросту  украсть  его  у  нового  «хозяина»! 
        Вот  тогда  будет,  по  крайней  мере,  честно  перед  самим  собой!  Да  и  перед  людьми,  если  они  даже  и  узнают  о  его  вынужденной  операции  «увода»  собственного  добра… Всё,  решено!  Именно  вот  так  он,  Сенька,  и  сделает.  А  для  чего  людям  мотоцикл?  Чтобы  на  нём  в  лес  ездить  за  грибами,  ягодой.  Поэтому  оттуда  он,  Сенька,  обязательно и «выкрадет»  свою  личную  собственность. Тем  более,  учиться  «топорной  методике»  ему  уже  не  нужно.  По  инструкции  своего  вора  соседа,  Сенька  затем  продаст его  и  спокойно  прикупит  себе  другой,  ещё  лучше..
      Рассуждая  логически,  сосед,  скорее  всего, сегодня  «толкнул»  Сенькин  мотоцикл  в  их  же  селе,  ибо  хлопотную операцию  сию  сумел  проделать  он  что-то  слишком  уж  подозрительно  быстро,  успев  за  всего  лишь  полдня  и  продать,  и  ещё  прикупить  вожделенные  рулоны  рубероида.  И  ведь  даже  не  два  всего,  как  планировал  в  «воровском  послании»,  а  целых  три.  Ночь  Сенька  спал  плохо,  то  и  дело  поглядывая  на  часы,   дожидаясь  рассвета.  Да.  Чтобы  раненько,  прямо  с  зорькой  немедленно  начать  поиски  того,  кто  посмел  его  мотоцикл  приобрести. 
        Но  судьба,  однако,  ещё  на  рассвете  сама  схватила  Сеньку  за  грудки  прямо  на  его  крылечке.  Сломя  голову  выскочив  из  дома  на  услышанное  столь  знакомое  мотоциклетное  тарахтенье,  он,  бедный,  аж  задохнулся  от  увиденного.  В  сторону  болота  на  его  красном  монстре  во  весь  опор,  поднимая  утреннюю  пыль,  мчался  с  горбовиком  за  плечами  младший  сыночек… И  ведь  подумать  только,  чей  это  был  товарищ,  а?!  Неудобно  говорить,  но  на  его  мотоцикле  восседал  самый  младший  наследник  высочайшего  начальства  села.  Да-да,  самого  главы!
        Вот  тебе  и  нА… Что?  Получается,  сам  председатель,  руководитель  села,  ворованный  мотоцикл  с  рук  соседа  Сеньки  прикупил?! Да-а… Но  вот  с  главой  Сеньке  бодаться  и  тягаться  очень  не  хотелось  бы… У  председателя  в  районе  всё  схвачено,  а  один  из  его  сыновей  ещё  и  целым  замом  в  полиции… Однако,  чуток  помыслив,  он  вдруг  буквально  весь  взъярился  и  аж осатанел  от  праведного гнева. Да, в  конце-то  концов!  Ну,  не  чужое  же  он  брать  собирается,  а  вещь  на  свои  денежки  кровные  купленную!  Понимать  же  надо! 
        На  хрен  ему  нужен  этот  жмот  председатель  вместе  с  сыночком?!  Да,  плевал  Сенька  на  них  с  той  сельской  водонапорной  башни!  Недолго  думая,  кинул  в  рюкзак  топор,  сел  на  недавно  купленный  и  дорогущий  иностранный  велосипед  с  широкими,  ребристыми, толстыми  шинами,  и  изо  всех  сил  помчался  за  удалявшимся  председательским  сыночком.  И  ярко-красного цвета  красавца  своего,  ещё  даже   и  не  замаскированного  второй  покраской,  (а,  собственно  говоря,  кого  сыночку  сельского  главы  бояться-то?!),  высмотрел  он  быстро,  только  вот  на  подъезде  к  нему,  бедного  Сеньку  чуть,  было,  самая  настоящая  «кондрашка»  не  хватила…
        Из-за  чего?  А этот  многоопытный,  хитрющий  глава,  никогда  не  упускавший  возможности  украсть  чего  и  поживиться  за  чужой  счёт,  выдал  сыночку  родненькому  цепь  много  более  толстую,  чем  была  она  в  бардачке  мотоцикла  у  Сеньки.  Тяжеленную,  поистине  кандальную.  К  тому  же,  «цепочку»  очень  длинную,  метра  в  три-четыре.  И  ею  мудрый  (в  папаню,  в  кого  же  ещё-то!)  паренёк  смог  целых  два  раза обмотать  ствол  высоченного,   и  толстенного,  в  обхват,  сухого  осокоря.
        С  горечью  и  ненавистью  глянув  на  свой  «маломощный»  топор,  Сенька  в  бешенстве  начал  непристойно  материться  и  для  чего-то  даже  трижды  бессильно  харкнул  на  невинное  дерево.  А  после  столько  же  раз  свирепо  пнул  его  до  боли  в  ноге.  С  чего  вдруг  такая  ярость?  А  с  того!  Да,  тут  и  понимать  нечего!  Обыкновенным топором столь  толстое,  пересохшее  древо  мог  бы  срубить  лишь  незабвенный  Робинзон  Крузо,  и  то  ввиду  избытка  времени  на  пустынном  острове.  Да,  ещё  и  благодаря  своему  острому  топору  чудовищных  размеров,  которым  он  толстенное    дерево  для  лодки  много  дней  и  ночей  рубил... 
        Но  не  враз  бы  и  у  «губернатора  острова»  это  получилось  бы  здесь,  а  лишь  часиков  за  несколько!  Ствол-то  сухой.  А  вот  как  раз  их,  часов этих, у  взбешённого  до  предела  Сеньки  и  не  было.  Да  и  сам  вЫкормыш  председательский  разве  будет  столько  времени  ждать  его?  Явится  не  вовремя  и  что  тогда  Сеньке  делать?  «Яблочко»  ему сплясать?  Или  укокошить  прикажете?  Нет,  не  подарит  время  наследничек,  поэтому  настырный  Сенька  и  принял  твёрдое  решение  на  полпути  ни  в  коем  случае  уже  не  останавливаться. 
        Но  он  всем  им,  тварям,  скоро  покажет  Кузькину  мать!  Нежно, успокаивающе погладив по бензобаку родную «кровиночку»  и  пообещав  скоренько  вызволить  его,  Сенька  что  есть  мочи  закрутил  педали.  Домой,  домой,  на  всех  парах!  Да-да!  Разумеется,  за  ней,  только  неделю  назад приобретенной им шикарной, мощной, и дорогущей германской бензопилой, с помощью  которой  он  всего  за  пару  минут  вызволит  своего  друга ситного из плена. И  что  взмыленный  Сенька,  в  итоге,  благополучно  и  осуществил,  затратив  на  всё  про  всё,  вместе  с  «командировкой» за пилой, каких-то сорок минут!
        Капитально  замаскировав  на  время  свой  чудо-велосипед  с  крепко  привязанной  к  седлу  пилой  (а  куда  ему  их  с  собой  на  мотоцикле?!),  решил  вначале  налегке  отогнать  домой  самое  важное  и  ценное – многострадальную  свою  машину.  Ну,  а  уж  за  остальным  он  сразу  же  вернётся  пешочком.  Заодно  и  опят,  хотя  бы  немножко,  на  жаренье,  наберёт. Но  на  самом-то  деле,  в  глубине  души  частично  отмщенный  благодаря  столь  быстрому  и  счастливому  освобождению  мотоцикла,  довольный  Сенька  более  всего  искренне  желал  вот  чего. 
        Он  искренне  и  мстительно жаждал  поскорее увидеть обескураженную, обиженную, глупую, физию  обворованного  председательского  наследника  после  удачного  угона  своей «кровиночки». Очень, очень сильно хотелось торжествующему Сеньке  насладиться  унылым  личиком  недоросля.  Пацан,  конечно,  вовсе  и  непричастен,  но  ведь  он – сын  мироеда… Однако,  не  сбылись  сладкие  мечты  Сеньки,  ибо  в  реальности  получилось  всё  в  точности  до  наоборот,   так  как  весело  шагая  из  дома  обратно  к  болоту,  вездесущий  «кондрашка»  чуть,  было,  не  хватил  его  повторно.
        Да-да! Как  и  утром  от  увиденного  им  своего  мотоцикла  с  сыном  главы  в  седле.  Но сейчас  было  намного  того  хуже…  Навстречу  ему,  с  горбовиком  за  плечами,  на  новеньком  иноземном,  до  боли  знакомом  ужаснувшемуся  Сеньке  велосипеде,  да  ещё,  вдобавок,  с  прикрепленной  сзади  немецкой  бензопилой,  ехал  улыбающийся  во  весь  щербатый  рот  чем-то  страшно  довольный  младшенький  сыночек  главы.  К  тому  же,  он,  проезжая  мимо  дяди  Сени,  учтиво,  чисто  отцовским начальственным благосклонным  кивком, молча  поздоровался с их сельским  электриком…
        Ну,  да,  с  ним,  с  поистине в доску ошарашенным, Сенькой,  замершим у тропы  с  полуоткрытым  ртом.  Всё  правильно,  уныло  подумал  убитый очередным горем Сенька…А  почему  парнишке  и  не  порадоваться,  найдя  в  лесу  бесхозные  и  весьма  дорогие  вещи  вора,  укравшего  у  него  только      вчера  купленный  папенькой  новенький  красный  мотоцикл?  Тем  более, что даже и малец понимал: стоимость  мопеда  уж  точно меньше  новенького  крутого  велосипеда  вкупе  с  роскошной,  и  тоже  новой,  бензопилой…
        Теперь  ведь  этот  заработанный  трофейный  мощный  велик – его,  его  личная собственность! Ну, а эта  заграничная  пила  ох,  как  его  папке  в  хозяйстве  пригодится!  Потому  что  он  знал: отцу  всё  никак  не  удавалось  купить  её.  И  вот  тут уж  Сенька,  вконец  пришибленный  увиденным,  и  более  уже  не  выдержав  враз  свалившихся  на  его  буйную  голову  всех  напастей,  не  нашёл  ничего  лучшего,  как  истинно  по-женски,  безутешно,  заплакать. А потом, покрутив головой  в  поиске  возможных нечаянных  свидетелей  его  слабости,  даже  и  зарыдал  в  полный  голос  из-за  творящихся  друг  за  другом  в  отношении  его  несправедливостей. 
        Ведь  уже  очередной  за  одни  сутки…Так  что  же  это  получается,  а?!  Выходит,  он  и  сейчас  всё  едино  остался  в  тупом  проигрыше,  внезапно  лишившись  ещё  и  велосипеда,  и  пилы?!  А,  к  тому  же,  вынужденный,  вдобавок,  вскоре  избавиться  и  от  своего  красавца-мотоцикла,  продав  его  кому-то  за  бесценок?!  А  куда  «преступнику  Сеньке»  ехать  на  нём,  считающемся  ворованным?  Чтобы  на  глаза  уроду  председателю в  селе  попасться? У  него  в  полиции  всё  схвачено… Погоревав  и  досыта  тяжело  повздыхав,  доведенный  до  отчаяния,  в  итоге  отважился  он  обратиться  к  тому,  к  кому  Сенька  взывал  только  в  невероятно  тяжелых  ситуациях.
        Да,  когда  всё  остальное  уже  исчерпано… Стоя  на  коленях,  он  горячо  помолился,  трижды  прочитав  вслух  «Отче  наш»  и,  вот  не  сойти  ему  с  места,  ведь  и  вправду  через  некоторое  время  успокоился.  А  ещё    его,  Сеньку, словно  осенило.  И  сказано-то  в  рифму: Сеньку  ОСЕНИЛО.  Чудеса!  И  как  же  до  него  столь  простая  вещь  сама  не  дошла?!  Что  значит  молитва!  Да-да,  именно  вот  так  он  и  сделает!  Слава  Богу, вразумившему его, Сеньку  бестолкового! Дождя,  к  счастью,  ночью  не  было и через  часок  коленопреклоненных  поисков, лихо выброшенная вчера «воровская записка» была, наконец-то, найдена. 
        Да,  та  самая,  адресованная  лично  в  руки  исцарапанному,  но зато  довольному,  Сеньке. А  дальше,  к  удивлению  замотанного,  уставшего  Сеньки,  всё  оказалось  намного  проще,  чем  он  ожидал.  Правда,  он,  истинный  владелец  обоих  транспортных  средств  и  бензопилы,  отчаянно  трусил,  боясь  встречи  с  председателем.  Но  ведь  если  подумать  здраво  и  серьёзно,  Сенька  всего  лишь  за  одни  сутки  был  аж  дважды  ни  за  что  ни  про  что  обворован  на  подвластной  главе  сельской  территории?!  И  вот  что  он  сделал,  махнув  на  всевозможные  последствия. 
        Вечером  Сенька,  для  смелости  опрокинув  в  себя  граненый  стакан  крепчайшего  самогона,  с  бутылкой  коньяка  притащился  к  главе  прямо  на  дом,  а  допущен  был  главой  ввиду  того,  что  был  он хорошим  и  мало  пьющим  электриком.  Они  выпили  и  взволнованный  Сенька,  то  и  дело  сбиваясь  с  мысли,  поведал  начальнику  абсолютно  всё-всё,  совершенно  ничего  не  утаивая.  Ну,  а  последний,  самый  весомый  аргумент,  хитрец    приберёг  для  финала.  Да-да.  Сенька  показал  воровскую  записку,  сразу  же  смущённо  испросив  у  главы  дельного,  отеческого,  совета. 
        Мол,  ему,  нагло  обворованному  соседом,  прямо  завтра  же  ехать  в  областной  центр  с  бумажным  вещественным  доказательством  к  эксперту  графологу,  а  заодно  и  вправду  подать  настоящее заявление  в  органы  о  похищении  мотоцикла?  Или  подождать?  Вор-то,  по  сути  дела,  ведь  уже  найден?  Мол,  на  своей  записке  аж  в  два  листа  ведь  он  сам  во  всём  сознался?  Осталось  только  судить  подлеца,  и  все  дела!  Доводы  Сени  были  и  впрямь  очень   вескими,  аргументированными,  почему  и  вопрос  решился положительно  и  сразу. Председатель от всей души похохотал над злоключениями своего электрика. 
        А особенно  сценой  молниеносной  и  безжалостной  расправы  его  с  невинным осокорем.  И  ещё  глава  с  особым  удовольствием  поржал  над  судьбоносной  встречей  обалдевшего  Сеньки  с  гордо  едущим  навстречу  ему  родным  его  сыночком,  донельзя  довольным  «ценными  находками»,  и потому улыбающимся во весь  свой  щербатый  рот.  И,  что  самое  главное – восседающим  на  радужной  мечте  любого  сельского пацана - шикарном,  новеньком, «трофейном»  велике  с  бензопилой  на  сиденье! 
        Сосед-ворюга  был  немедленно  вызван  пред  светлые  очи  главы  и  разговор  вершился  прямо  в  присутствии  дважды  совершенно  безвинно  пострадавшего  Сеньки-электрика.  И  вор  сосед  тут  же,  как  говорится,  «не  отходя  от  кассы»,  ознакомлен  был  со  своим  компроматом - идиотской  запиской,  написанной  им  собственноручно,  и  по  сути  дела,    являющегося  настоящим  вещественным  доказательством  его  воровских  дел,  плюс  честным  признанием  своей  вины. 
        Затем  глава  окончательно  добил  упавшего  духом  похитителя,  кратко  обрисовав  вору  таёжному  предположительное,  но,  скорее  всего,  вполне  предсказуемое,  (просто даже  и  к  бабе  Мане  не  ходи!), решение  эксперта-графолога… Ну,  а  уж  после  будет,  естественно,  произведен  и  розыск  истинных  и,  несомненно,  весьма  обиженных,  хозяев  украденного  им  транспорта… А  в  конечном  итоге – праведный  суд.  Ох,  как  пожалел  в  этот  момент  «голубой  воришка»  о  своей  писульке,  написанной  им  на  радостях  прямо  возле  найденного  мотоцикла!
        И  начертанной,  конечно  же,  из-за  залпом  выпитых  им  сразу  двух  граненых  стаканов  прихваченного  с  собой  по  грибы  самогона…  Ну,  вот  куда  он  так  спешил?!  И для  чего  он,  дурак,  бахвалился,  да  ещё  и  в  письменном  виде?!  Не  чаял,  что  поймают,  а  тайга  всё  спишет,  как  и  те  безнаказанно,  бессовестно  угнанные  «Уралы»?  И порядком струхнувший  мотоциклетный  вор  уже  через  двадцать  минут  принёс  главе  сумму  за  всученный  им  вчера  вечером  мотоцикл.  Потом  шустро  увёл  хозяина  в  другую  комнату  и  сверху  «отстегнул»  ему  еще  десять  штук,  на  коленях  умолив  не  возбуждать  против  него  уголовное  дело  на  старости  лет...
        А  после  снова  со  стуком  грянулся  на  колени.  Правда,  теперь  уже  и  перед  Сенькой,  со  слезами  на  глазах  искренне  попросив  прощения,  и  клятвенно  пообещав,  правда,  через  неделю  выставить  ящик  водки.  Да.  Как  моральную  компенсацию  за  нервные  издержки  и  главы,  и  «своего  любимого  соседа  Сеньки».  Ведь,  само  собой  разумеется,  он  ни  за  что  не  стал  «уводить»  мотоцикл  Сени,  если  бы  знал,  чья  это  техника!  Это  было  бы  для  него  самоубийством!  Правильно  же? 
        И  пусть  Сенька  при  живом  главе  подтвердит: разве  за  время  их  длительного  соседства  ругались  они  когда?  И  потому  всё  решилось  миром.  Домой  шли  они  вместе,  и  провинившийся  сосед  даже  нёс  его  бензопилу,  а  Сенька  вёл  свой иноземный велосипед… Но окончательно  удовлетворенным  почувствовал  себя  Сенька,  когда  ночью  вынужден  был  участвовать  в  тушении  с  чего-то  вдруг  неожиданно,  и  словно  свечка,  запылавшей  соседской  бани.  Кстати,  наверное,  потому,  что  была  она  деревянной,  липовой,  ввиду  чего  и  сгоревшей  моментально,  и  дотла. 
        И  даже  не  дождавшись  приезда  пожарных.  А  как утром доказало следствие, оказывается,  совсем  не  зря  упрямый  сосед  не  стал  дожидаться  возвращения  Сеньки-электрика  с  курсов.  Он  и  вправду сам, «не  слабо»  вооруженный  прочитанным  в  книге-справочнике  по  электричеству,  поспешил  «поработать»  с  проведением  света  в  баньку  лично.  Некогда  ему.  Осень  же  на  носу  и  со  стройкой  липовой  баньки  нужно  было  срочно  заканчивать.  И  ведь  в  самом  деле  «завершил»  он  с  ней,  баней    … посредством  короткого  замыкания…
        Значит,  получается,  все-таки  не  столь  уж  смешна  и  бессмысленна,  а  даже  очень  верна  старинная  поговорка?!  Да. Та, в  которой  утверждается,  что «Бог-то  шельму  и  вправду  метит»,  и  частенько  строго  наказывает… Погорелец-сосед  после  свершившегося  пожара,  вместо  ранее,  бывало,  постоянно  хвалимого  им  плотницкого  инструмента  с  широким  лезвием  и  длинной  ручкой,  в  лес  с  собой  брал … лишь  ножик  кухонный. 
        И  в  дальнейшем  соседом  Сеней  сие  для  вящего  интереса  проверено  было  не  единожды… Но  ведь  и  сам  Сенька  поумнел.   И  если  ему  в  тайгу  приходилось  пешочком  идти – то  шагал  туда  непременно  только  с  ним,  с  острым топором  за  поясом.  Но  вот  если  ехал  туда  на  транспорте  двухколесном -  то  обязательно  ещё  и  цепь  с  собой  прихватывал.  И  как  можно  более  длинную.  И  более  толстую,  и  пускай,  более  тяжелую.  Ибо  так-то  оно  завсегда  вернее  будет… Как  известно,  «своя  ноша  не  тянет».  Она  же  ведь  своя… Испытано  не  раз.  Правильно,  господа  россияне?