Split Identity

(“Но две души живут во мне” [Гете, Фауст])

Ввязалась я в стартапе подработать. Научным консультантом. О чем стартап - рассказывать не могу, но не суть, легко-технологичный такой стартапчик.
Основали его четверо канадских парней, поработавших в разнообразном бизнесе и понявших, что путь к преуспеванию и богатству - не честная работа в офисе с 9 до 5 (таков канадский рабочий день), а “собственное дело”. Одному из них к тому же сама жизнь навеяла идею для стартапа. Вот и понеслось.
Меня они нашли через университет. А я как раз искала подработку. Нет, не так. Я как раз искала финансирование еще на год-другой. Иначе пришлось бы искать работу вне университета, а этого сильно не хотелось. А тут и тема, к тому же, интересная. Казалось бы, чего еще надо?
Ан нет, быстро только сказка сказывается. Полгода мы принюхивались друг к другу. Вели долгие разговоры, не очень понятные для обеих сторон. Бизнесмены и ученые думают очень по-разному. И дела делают по-разному. И нормы общения у них разные. Особенно тут, на Западе, где и наука, и бизнес имеют давнюю и прочную традицию. Но об этом я, может быть, как-нибудь в другой раз напишу. Глава стартапа присматривался ко мне, пытаясь понять, дело ли я говорю и стою ли чего-нибудь как ученый. Я писала ему научные бумажки, и положительные рецензии на них от других ученых вселяли в него надежду.
Я, между тем, тоже присматривалась к нему. Что этот стартап - не махинация, стало понятно довольно быстро. Но вот сможет ли этот человек найти инвестиции, не прогорит ли вся компания в первый же месяц? Бумажек нет, рецензий нет, гарантий никаких. Могу ли я расчитывать на это предприятие? Или пора уже искать работу вне университета?
Русская моя душа трепетала двояко. Во-первых, боялась неизвестности, неопределенности, отсутствия гарантий. Да что там, не могла отделаться от параноидальных мыслей, что меня используют и бросят, а платить никто вообще не собирается. И в то же время я боялась ляпнуть чего-нибудь и уронить свой научный авторитет. Или рубануть чего-нибудь сплеча и утратить веру клиента в мою способность работать в команде. Очень, надо сказать, тяжелое сочетание.
Но есть во мне и другая часть, благоприобретенная за годы общения с израильтянами - людьми лихими и прямолинейными. Эта торговалась за зарплату просто для спорта, даже не спрашивая, нужно это или нет. Иногда моя внутренняя русская пугала меня-израильтянку, что здесь вообще торговаться не принято и со мной больше никто дела иметь не будет. Никогда. Но израильтянка, со свойственной ей (не мне!) лихостью, гнула свое.
И вот прошло полгода. Ну или почти полгода, я все-таки немного преувеличиваю. И одним ясным утром я встретилась с моим боссом-канадцем. Встреча происходила в кафе на берегу океана под цветущей вишней. Мой босс-канадец рассказывал, как жизненно необходимы ему мои исследования для получения лицензии, как будет он собирать инвестиции, и откуда возьмет денег мне на бонус. Из сего витиеватого рассказа явно следовал объем основных работ. А также дополнительных, что мне придется взять на себя за этот самый бонус. И объем этот был, мягко говоря, не маленький. Объем этот был, надо прямо сказать, на двоих, а ведь у меня еще и другие проекты есть, которые тоже требуют внимания, мозгов и времени. Но тут мои русская и израильская души синхронно махнули рукой (моей - ибо души бестелесны и своих рук у них нет) и бесшабашно согласились. А я только смотрела на них выпученными глазами и не понимала, откуда что берется.
И ведь правильно сделали, ибо, как показало будущее, дополнительные работы и бонусы долго еще не появятся на горизонте. Но основное дело пошло.