Куда же плыть

Здравствуй, моя милая!

Ну, вот и последняя ночь, Нинушка-кручинушка! Только что пришёл с реки. Горел костёр. Я сидел на плоту с Мухтаром и думал, что плот поплывёт, но чудес не бывает: по суше плоты не плавают. Мы с тобой на нём немного сидели, когда догорал наш прощальный костёр. Куда же плыть? 
    
Завтра уезжаю. Смертельно не хочется. Не то, чтобы я здесь прижился – открылся, открылся всеми порами души...

Золотые глаза ромашек, серая зелень ржи в синий васильковый горошек, вечерние вуали реки, ровный и таинственный свет лампы, от которого тень деревянного согбенного старичка-лесовичка с трубкой в зубах в длинном плаще с капюшоном, как живая...(твой подарок для меня, творчески смастерённый твоими руками из старых сосновых сучков)...

И всё же уезжаю...  Сегодня день был с грустью пополам. Утром – баня, потом ставили в хмельнике копну. Ходил в лес (собрал Андрюше «жменю» земляники, так до сих пор рука пахнет), читал о Пришвине воспоминания его жены, оказывается, Пришвин соорудил себе дом, о котором я мечтаю, - в семьдесят три года!

Так вот – сегодня грустно. Насушила мне Евстолья Григорьевна сухарей, чтобы хоть хлебная ноша была не тяжела (шесть буханок я порезал) – и в путь.
 
Вокзал. Перрон...  Как срезало тебя оконное стекло вагона! Я не видел твоих последних взглядов. Что было в них?

Дай Бог, не удариться в меланхолию, здесь я спокоен. Я знаю цену иллюзиям и не хочу их. 

Вот сегодня мне вспомнилась ещё одна фраза: «Мы так возвысимся, что станем недоступными друг другу». Неужели тебя что-то во мне останавливало? Если да, то что?

Ещё одно: ты говоришь, что за два дня до моего внезапного приезда ты простилась со мной. Как простилась? Почему?

Пришли мне свои фотографии, пожалуйста, самые разные: я люблю смотреть на тебя...

Всё, буду засыпать! Вообще я пишу мало, а думаю много – читай между строк всё, чего я не написал.

Павел Александрович чувствует себя лучше – даже помогал нам копнить сено.
Андрюша  больше вспоминает немецкий сервант (а не русский, заметь себе), чем родителей. Больше говорит об отце, потому, что «рожа у него красивая». Матери своей велел передать, что она его обманула: «обещала три набора (т.е. сумки) солдат, а купила только одну».

Ну, всё. Сплю.  Целую тебя и касаюсь ладонью твоих «худых» щёк.               
               
    Николай. 21.07.076.


              ***
Ещё хоть раз забраться в поле
На стог соломы золотой
И дать глазам усталым волю
Для встречи с первою звездой

Тогда б в душе моей притихшей,
Давно забывшей про покой,
Все до единой звёзды вышли
Для встречи с первою звездой... 

         Н. Чайковский.  Отрывок из триптиха "Притяжение земли"