Летопись Матилис. Королевская песня. День

Летопись Матилис.
Роман "Королевская песня".
Книга "Королевская песня".

День, когда ты встретишь короля.


В переулке за концертным залом стояла машина охраны, в проходе между стеной и машиной - стоял паренек-секьюрити. Мика показала ему свой пропуск и спросила:
- Где здесь можно покурить?
- У служебного входа. Чуть дальше и налево за угол. Там уже кто-то из ваших есть.
- Спасибо.
У пожарной лестницы действительно стояли двое мужчин и тихо разговаривали.
Девушка подошла, поставила на мостовую кофр с гитарой и в изнеможении прислонилась к фонарю. Бессонная ночь и голод сделали свое дело. Мика хотела попросить сигарету, даже вытащила из кармана зажигалку и посмотрела на одного из мужчин. И успела произнести:
- Извините, могу ли я попросить у вас...
Что-то случилось с глазами. Туман окутал переулок, стало трудно дышать. Она успела только повернуть голову к тому, кто схватил ее за плечо. Смоляные кудри качнулись над ней, выплыли из тумана серые глаза, в которых была тревога - и все исчезло.
Пришла в себя от тепла. Кто-то нес ее на руках по коридору. Первая мысль была о кофре с гитарой
 Но тот, кто нес ее, ответил:
- Не беспокойся, Марви ее несет. - словно понял, о чем она думает.
- ;Спасибо. Извините.
- Тихо-тихо, ничего страшного. Сейчас все будет в порядке.
Мужчина принес ее в гримерку, уложил на кушетку. Налил воды, смочил полотенце под краном, вернулся.
- Извините. - прошептала Микки.
- ;Не извиняйся. Попей. Замерзла? Сейчас пройдет.
Мика закрыла глаза. Мужчина осторожно провел краем полотенца по ее лицу. Потом стал растирать ее ладони в своих - пока не почувствовал, что они потеплели.
- Полежи чуть-чуть. Долго добиралась?
- ;Да. С другого конца города. Два автобуса и подземка. И пешком.
- ;Устала, замерзла. А тут еще и нервы. Сейчас придет Марв, принесет твой инструмент и горячий кофе с булочками. Любишь булочки?
- Очень. - ответила Мика и улыбнулась.
- Ну вот, ты уже улыбаешься. Значит, я все сделал правильно.
Мужчина скинул свое пальто, укрыл ее и отошел к столику с зеркалом. Раскрыл папку, что лежала у зеркала, стал перебирать документы. Нашел нужное, отложил, вернулся к Мике:
- Как тебя зовут?
- ;J77. Нам нельзя называть имена.
- ;Знаю. А я - Айвенго Эштри. Будем знакомы. ;Не думаю, что тебе сейчас стоит волноваться. Тур перенесли на час, у них нет каких-то бланков. Послали курьера в офис телецентра. Вечно что-то забывают.
- ;Мне неловко перед вами.
- ;За что? Ты переволновалась, устала. Бывает. Откуда ты?
- ;С Острова.
- ;Хорошо. У тебя акцент приятный. Ты из Ирландии?
- ;Можно сказать и так.
- ;Ты, когда падала, схватилась за кофр. Я еле пальцы тебе разжал. Ничего не повредил?
- Нет. - она подняла ладонь, показала пальцы. Айвенго улыбнулся - и взял ее за руку. И не отпустил.
В голове прояснилось. Она села, но пальто Эштри не скинула. Айвенго расстегнул пуговицы своего пиджака, сел рядом.
- А я вырос на Острове. Но давно уже здесь. Конкурсы, телевидение, немного эстрады. Но иногда так хочется уехать обратно, в маленький городок, где гонял в футбол. Ты тоже из маленького городка?
- ;Да. И тоже гоняла в футбол.
- ;Надо же! И кем была?
- ;Чаще всего - на воротах. Самая мелкая. Так что еще чаще была за воротами, в траве. Но в обнимку с мячиком.
Он рассмеялся. И смех его звучал, как серебряный колокольчик, добрый вестник праздника. Мика смотрела на Эштри и не могла отвести глаз. Как и он от нее.
В дверь постучали, и вошел Марви, поставил кофр у вешалки и подошел к ним:
- О, ты очнулась! Хорошо. Как себя чувствуешь?
- ;Чашка кофе - и буду готова.
- ;Сейчас нам принесут. Любишь булочки?
- ;Видимо, булочки - это первое, что требуется для реанимации в Королевстве! - рассмеялась Мика. Мужчины кивнули.
- ;Марв, сходи к агенту, может, уже привезли то, что нужно.
- ;Хорошо, Айв.

Мужчина сидел напротив, рассматривал ее и улыбался. Мика не смущалась - смотрела в его глаза, не таилась, отвечала на вопросы. И Айвенго Эштри вдруг понял, что она ему нравится. Нравится ее щенячье детское тепло, ее голос и глаза. Особенно глаза. Чистые, искренние - добрый взгляд, никаких уловок и тайн, никакой хитрости и лукавства. Давно он не встречал людей с такими глазами. Очень давно.
- Как ты сюда попала?
- На конкурс?
- Да.
- ;Прошла первый отборочный тур еще на Острове. Друзья скинулись и отправили меня сюда. Даже пари заключили на то, что я продержусь еще один тур.
- ;Ты учишься?
- ;Немного. При "Театре под мостом".
- ;Там играет мой приятель, Янникель Мэллрон. Знаешь его?
- ;Да. Но он - старший актер, а я пока студиец.
- ;Как он поживает? Надеюсь, не пьет?
- ;Что вы, ему не до этого! Все изменилось в последний год. Мэллрон прорвался на первое место в актерском рейтинге Биллириума. Даже на телевидение попал, в передачу “Театральное ревю”. Спектакль " Последний лист" оказался бомбой. Роль потрясающая. Мэллрон - мастер.
- ;Я смотрел. Интересный сценарий. Сам бы сыграл в этой пьесе.
Микки улыбнулась. И тихо сказала:
- Знать бы еще, кто написал эту адаптацию. Они ведь просто нашли пакет в кабинете директора.
- ;Да, я слышал. Таинственная история. Но я люблю таинственные истории.
Помощник принес поднос с кофе и булочками. Вернулся Марв.
Эштри налил первую чашку для Микки. И улыбнулся, когда она взяла чашку из его рук. Марви смотрел на Эштри, ничего не понимая.
Шутили и смеялись, доливали кофе. А потом пришел еще один помощник, вежливо предупредил о начале регистрации участников. И Мика поднялась, взяла пальто Эштри и протянула мужчине:
- Спасибо вам, сэр Эштри. Вы меня спасли.
- Иди и побеждай. Я буду рад, если ты выиграешь. - он наклонился и обнял ее за плечи. И отпустил.
Микки отправилась в гримерку для участников. И не знала, что Эштри отослал Марва, накинул пальто и спустился к служебному входу. Вышел на улицу, закурил у фонаря. И долго молчал. А потом набрал номер Мэллрона:
- Янникель, старый развратник!
- ;Эштри, красавчик! Давно ты не звонил.
- ;Послушай, я сужу Королевский конкурс песни. Столкнулся с твоим учеником-студийцем. Девочка, лет двадцати. С гитарой. Бойкая. И глазки горят. И акцент забавный.
- ;А, это Микки! Она забавная! - но голос изменил Мэллрону, и Эштри все понял.
- ;Как она отработала?
- ;Еще не видел. Час до начала.
- ;Эштри. Можно тебя попросить?
- ;Конечно.
- ;Покорми ее. Сунь булочку, шоколадку, бургер - что вы там едите.
- ;Что?
- ;Она улетела в Королевство без копейки. Ее денег хватило только на билет и хостел. Я попытался дать ей чек, но... Понимаю, совсем бредовая идея. Но мне кажется, она от голода ослабнет. И с одеждой у нее плохо. А у вас там зима.
- ;Черт возьми, Мэллрон! Как же так?
- ;Она особенная, Айвен. Очень. Если еще не понял, то скоро поймешь. Она - мой друг. Очень хороший маленький друг.
- ;Понятно. Сделаю, что смогу. Будешь должен. - Эштри положил трубку. И пошел наружу, перекурить.
Его трясло так, что сигарету он сломал, не докурив. Паренек-секьюрити подошел ближе. заметив, что Эштри чем-то взволнован. Но мужчина покачал головой и приказал вернуться на пост.

Айвенго закурил вторую сигарету: “Двадцатый век, Королевство Америка! Цивилизованное общество, космическая сверхдержава. Черт бы вас всех побрал! Только что, в переулке - человек упал в обморок от голода. Маленькая девушка, гость издалека. И я поднял ее на руки, отнес в тепло. И не мог понять, что она лишилась сознания от голода. Я никогда не знал, что такое голод. Это дикость!”
Когда он немного успокоился, в дверях показался Марв. Эштри подозвал его:
- Наша девочка, та, что мы подобрали, - она в конкурсе? Джей 77, кажется.
- ;Да. И ей дают очень хорошие рекомендации. Ларсен, Гэвин и Эрик слышали ее промо-записи. Сказали - это интересно.
- ;Найди мне ее папку.
- ;Как она?
- ;Ушла готовиться.
- ;Уверен, что это был не трюк? Всякое бывает. Конкурс - лесенка в другой слой общества. Ты же знаешь.
- ;Уверен, Марв. Как в себе самом. Я проверил. Она ученица моего друга с Острова. Он подтвердил ее личность и дал ей характеристику.
- Идем, Айви. У нас полчаса до зала. А тебя еще надо загримировать и переодеть. И маска. Вам надо надеть маску.
- Идем.

Зал был полон. Жюри сидело на специальной трибуне в центре зрительного зала. Семерых судей видели все - чтобы никто не мог нарушить их работу. На сцене - три панели-экрана от пола до потолка вместо задника и боковых кулис. Никаких декораций. Только видеоряд на экранах и сам участник. Только голос и талант.
Айвенго занял свое место в центре. По традиции - председатель жюри носил золотую маску до финала. Каждый конкурс судил кто-то из высшего общества, аристократ или политик, меценат или военный. На этот раз жребий пал на Эштри.
Марв достал ему копию папки с личным делом J77. Айвенго пробежал глазами анкету, перелистнул фотографии, нашел тексты и стал читать. И забылся.
Эрик Эйприл осторожно потянул его за рукав:
- Начинается, сэр Айвенго! Приготовьтесь, сейчас все камеры начнут шоу с нашей трибуны. С вас.
Эштри кивнул и отодвинул папку Марву. Тот мгновенно все убрал и подсунул Эштри бланки голосования.

Озарилась огромная сцена. Зазвучало вступительное предупреждение о соблюдении порядка. На экране над сценой появился герб Королевства - звезда и орел на щите. Зазвучал гимн, все поднялись. Эштри подмигнул Марву и приложил ладонь к значку на лацкане своего пиджака. Конкурс, третий отборочный тур - начался.
Зал был полон, трансляцию вели по центральному каналу и на радио.

Королевский Конкурс Песен проводился раз в три года. Три этапа, тридцать участников в финальных трех турах и только один победитель. Гран-При был один, но за него боролись не на шутку. Победитель получал миллион долларов. И серебряный кубок Менестреля. И одно желание, которое исполнял Король. И славу до конца своих дней.

Эштри прослушал пять первых номеров равнодушно. Наряды его не впечатлили - конкурсанты обычно работали с молодыми дизайнерами. Контракты с дизайнерскими домами были своеобразной наградой для проигравших. Щедрой наградой - все костюмы оставались участникам на память, а каждый костюм был уникален. Королевский музей выкупал самые ценные - и не скупился.
Конкурс шел в прямой трансляции по радио и ТВ. Зрители могли голосовать по трем категориям - "Симпатия", "Провал" и "Чудо". Звонки принимала букмекерская контора - и немало денег крутилось вокруг конкурса. Эштри знал пару историй, когда люди выигрывали до ста тысяч, угадав победителя. Но еще - он хорошо знал, что бывает с победителями. Слишком хорошо. Большая часть победителей долго не прожила. Деньги, слава и гордыня - плохой коктейль.
Конкурс был своеобразным реалити-шоу. И участие в нем - подчас было испытанием куда серьезным, чем сами концерты.
Айвенго судил второй конкурс в своей карьере. Он и сам пел в юности, но сейчас - знал, как тяжело там, за кулисами. Невообразимые костюмы, минимум времени для подготовки и полная чаша интриг. И дикий всепожирающий азарт. В конкурс шли не за признанием таланта. В конкурс шли, заручившись поддержкой сильных мира сего. И выигрывал не певец - выигрывала диаспора, организация или целая страна. За исполнение одного желания платилось слишком дорогой ценой.
Последний победитель вернулся в Австралию и стал министром по культурному развитию. Его просьба - о беспошлинной торговле Зеленого Континента с Королевством была исполнена. А предпоследний победитель пожелал золото - и не захотел делиться с диаспорой, что его послала на конкурс, и его до сих пор не нашли...
Пока Айвенго вспоминал все, что знал о конкурсе, Мика вышла на сцену - экраны были погашены, рампа потушена. Объявили J77, вспыхнул свет - и все увидели девочку, что стояла у микрофона босиком. В тех самых джинсах и рубашке, в которых приехала. Только на шее блеснул в свете прожекторов какой-то камешек. Айвенго не удивился, только спросил у Марва:
- У нее нет модельера?
- ;Отказалась. Сказала, что костюм ей не нужен. Наблюдатели думали, что она с Острова что-то привезла.
- ;Не сомневался. А почему босиком?
- ;Не знаю.
Сцена погрузилась в темноту, работала только одна световая пушка, да и та - в четверть накала. Из темноты проступали только девочка и гитара светлого дерева. И Айвенго услышал:
- Она светится или мне кажется? - это Марв спросил чуть громче, чем следовало. Эштри кивнул и подался вперед. Что-то случилось с глазами - на миг ему показалось, что девочка парит над полом. Словно она была не отсюда, не с Земли.
Она смотрела в зал и ничего не боялась - Эрик Эйприл понял это первым, а он повидал немало конкурсантов на своем веку. И гитару она держала легко и чуть небрежно - но Эйприл знал, чего стоит такая небрежность. И старался не пропустить ни одного движения, ни одного жеста. Эрик слушал гитару, слушал аккомпанемент - и не замечал, что пальцы его левой руки повторяют все аккорды следом за маленьким музыкантом на сцене.
Зрители еще шумели после красочного предыдущего выступления, но вдруг - один за другим стали стихать все голоса и шумы. И остались только ноты. А потом - началась песня.
Простые аккорды. Простая мелодия. Простые слова.
Айвенго откинулся на спинку своего кресла, но взглядом - не отпускал фигурку на сцене. А в ответ - она не отпускала его. Песня была настолько проста, что казалось - как же я сам не додумался все это напеть и зарифмовать. Песенка о жемчужине в ракушке и о том, кто ее найдет. И о том, как жемчужинка падает в воду и опускается на дно.
Зал прислушался. Зал принял. Зал дышал чуть слышно - потому что происходило нечто необычное.
 Марв смотрел то на сцену, то на Эштри. Он понимал, что девочка задела его товарища за живое. Но в общем уровне конкурса ее номер проигрывал по всем параметрам: ни костюма, ни номера, ни макияжа, ни образа.
А Эштри опустил ладони на подлокотники кресла, откинулся назад и смотрел на сцену, а сердце словно провалилось под лед - и падало на дно. Это страшное ощущение, что он провалился под лед - не отпускало с тех пор, как началась песня. И только одно он видел в этой тьме и ледяной воде - светлую жемчужинку, что зовет его - зовет этой песенкой, сияет сквозь грязную воду. Ощущение продлилось два первых куплета, но Эштри они показались вечностью. А следующие куплеты были о том, что кто-то найдет сокровище на дне, в самой грязной воде. И омоет жемчуг, и оправит в серебро и сотворит чудо из капельки перламутра. И тому достанется сердце…
Айвенго впитал всю песню, словно лекарство. И он был благодарен - за каждое слово и каждый поворот мелодии. И он вдруг понял, что счастлив. А еще - Эштри понял, что она спела эту песню - для него. Только для него одного. От осознания этого захватило дух. И Айвенго прикрыл рот ладонью, чтобы не выдать своих чувств.
Песня кончилась. Жюри молча записывало в бланки свои оценки. А Эштри словно очнулся от наваждения - и услышал самое страшное, что может быть на конкурсе: зал не аплодировал. Зрители молчали, все пятьсот человек в зале. Микки поклонилась по-театральному до пола и ушла. Блеснул камешек на ее шее - и все.
Эштри дотянулся до стакана с водой. Выпил до дна. Посмотрел на Марва. Повернулся к Эрику, наклонился ближе:
- Как тебе?
- ;Не понимаю, что это было. Но это было здорово. Так просто и так здорово, что...
- ;Перерыв?
- ;Через один номер.
- Поговорим потом. Спасибо, Эрик. Марв, попроси еще воды.
- Возьми мою бутылку.

Следом за Микой, последней в первом блоке выступала золотая девушка. Буквально: золотые волосы, макияж на основе моря блесток, золотое платье и туфельки. Приторно-похотливая манера вести себя на сцене и тошнотворно-сладкая песня без смысла, но зато с шикарной аранжировкой. Эштри поморщился, отвернулся к Марву.
- Песню написал известный автор. Она участвовала в конкурсе трижды. И трижды проиграла. Но зато хорошо заработала и стала моделью. За ней стоит спонсор, очень влиятельный. Оплачивает рекламные компании перед конкурсом. - зашептал Марв.
- ;Что за безвкусная манера?
- ;Золотая мечта Американца. Так ее зовет пресса.
- ;Это явно не моя мечта.
- ;И не моя. Последний номер. Потерпите, сэр.

После перерыва конкурс продолжился. Эштри прослушал всех конкурсантов. Но никто не зацепил его сильнее, чем босая девочка с камешком-искоркой и песней-правдой. Айвенго с трудом вынес еще семь конкурсантов.
Конкурс строился на анонимности участников, все было продумано еще сто лет назад: вместо имен - буквы с цифрами, вместо досье - анкеты под номером, вместо портфолио - демо-запись из трех песен, которые слушали независимые судьи.  Также всем членам финальной семерки жюри было запрещено общаться с прессой на протяжении финального этапа - но это было хорошо. Журналисты оттягивались на участниках, ловили за кулисами, искали в городе, где проводился финал, собирали быстрый компромат. И не стеснялись ни в выражениях, ни в средствах. Некоторые диаспоры и организации скармливали журналистам информацию о конкурентах - за немалые деньги. Но это реалити-шоу стоило свеч. На кону стояло одно желание, которое исполнит Король. А попросить можно было все, что угодно. И что попросит в финале победитель - решал не он.
Мика спрятала гитару в кофр, скользнула из гримерки в коридор и выбралась из здания незамеченной. Только проходя мимо машины, что перекрывала один из служебных входов - как оказалось, их тоже было семь, увидела прежнего паренька-секьюрити и подошла.
- Кажется, я проиграла.
- Ты ведь пела про жемчужинку?
- Да, а как ты узнал?
- По радио. Мне директор по внутреннему каналу включает только песни. Мне очень понравилось! Честно!
- Спасибо! - она улыбнулась и пожала пареньку руку. - А я могу попросить тебя об услуге?
- Да, если это не противоречит закону.
- О, нет, конечно! Помнишь, я свалилась в обморок там, у входа?
- Еще бы.
- Тот человек, что меня поднял - ты знаешь его?
- Конечно. Айвенго Эштри. А-актер. - голос паренька дрогнул, но Мика не обратила внимания.
- Передай ему записку, ладно? Это же можно?
- Можно. Я буду здесь до конца. Передам.
Мика вытащила из кармана листок и карандаш, быстро написала несколько строчек на бумаге и протянула секьюрити.
- Можешь прочесть, там только слова благодарности.
- Ну что ты! Это неприлично. А ты оставишь мне автограф?
- Конечно. - она достала еще один листок и расписалась. - Первый автограф в Королевстве. И последний, наверно…
- Нет, ты обязательно пройдешь! Не отчаивайся! Нью-Йорк - город чудес. Вдруг оно случится с тобой?
Мика потрепала его по плечу и поспешила в подземку.

Эштри пошел на банкет после концерта, где спонсоры, модельеры и гости обменивались мнениями. Эрик Эйприл сопровождал его до кафетерия.
- Что за инструмент у нее был? - спросил Эйприл, когда их никто не окружал. - Я такого дерева не видел. Обычно для дек используют ель. Да и лак дает свой оттенок. Но такого чистого цвета я не видел.
- А я не слышал такого легкого звука. Это какая-то техника особая?
- Похоже на то. Но я постоянно в тексте тонул. - Эрик улыбнулся.
- Сложно было не отвлечься. Она тебе понравилась?
- Очень.
- Найду ее после конкурса, чем бы он ни кончился. Я обязательно ее найду и помогу. Если только ее не сожрут другие участники…- ответил Эштри. И похолодел - прецеденты были. И понял, что не может позволить такого. Просто не может. - Извини, Эрик. Мне надо выйти.
В уборной Айвенго вытащил из кармана телефон, запустил особое приложение и записал видео послание. Приложение выдало команду - зашифровано, доставлено. И только после этого Айвенго выключил экран и вернулся в банкетный зал.
Ресторан был полон - модели, именитые музыканты, актеры, писатели - своеобразный круг избранных, что вершил судьбы королевской Америки. Третий тур, повод лишний раз выйти в свет. Еще наверху, в зрительном зале, от “звезд” было не протолкнуться. А здесь, на банкете, точно собралась половина Голливуда и того, что называют в других странах “VIP”.
Не было только членов Королевского Совета и королевских особ. Но их и не ждали.
Айвенго сидел с Марвом и Эриком за самым дальним столиком. Золотая девица была и здесь, хотя конкурсантам не рекомендовалось присутствие на банкетах до объявления результатов. Марв подливал вина, Эрик говорил о музыкальных инструментах. Эштри смотрел на девиц и моделей, почти не ел и молчал. Марв склонился к плечу друга:
- Сэр Айвенго. Я знаю, что у вас на уме. Но лучше об этом не говорить. Здесь полно журналистов.
- ;Знаю. Потому и молчу. Сейчас закончим с обязательной программой и уедем. Я устал. 
- ;Хотели бы услышать еще что-нибудь из ее репертуара. Я угадал? Достать демо-записи?
- ;Да. Ты проницательный, Марвелл.

Поздно ночью, когда Эштри, слегка опьяневший, спустился к выходу, его окликнул паренек-секьюрити:
- Сэр. Вам просили передать.
И в руки ему сунули записку. Эштри спрятал бумажку в карман, вышел в ночь и поймал такси. Машина мчала его в центр Нью-Йорка, пробки давно кончились, до рассвета было часа четыре. Таксист был в костюме, на лацкане поблескивал значок Дома Сокольничих. Эштри смотрел на город и думал о девочке, что упала в обморок от голода.

Только дома, закуривая последнюю сигарету перед сном, Айвенго развернул записку и прочел: "Не знаю, как отблагодарить вас за помощь и за булочки. Сегодня я пела только вам." Подписи не было.
Он улыбнулся и понял, что записка от J77. Кто еще мог написать такое? Записка была на листочке со штампом Центральной библиотеки.
Мика сидела в своей каморке на чердаке. На лестнице шумела пьяная компания, под нею в номере - кто-то смотрел телевизор на полной громкости. А девочка спрятала кофр под койку, переоделась потеплее и вышла в город.

Огромный Нью-Йорк. Холодно. Хочется есть. Надо добыть еды и, может быть, подработку. Надо найти теплую одежду. И как-то заработать на обратный билет. Никаких надежд. Никакого самообмана. Она уже получила свою награду: ясные глаза сэра Айвенго, бурю его смоляных волос и прикосновение его рук. Большего не надо.
Конкурс был больше не важен. В ее сердце звучал глубокий голос Эштри, беспокойный вначале и веселый в конце их встречи.
Мика твердо решила, что проживет в Нью-Йорк неделю, а потом, если не заработает на билет - позвонит Джованни Вентреску и попросит помочь.
А пока - надо осмотреться. Надо понять Нью-Йорк. И увидеть Статую Свободы. И подняться на самый шпиль Имперского Небоскреба. И погулять в Изумрудном парке. Потому что вряд ли она еще раз прилетит сюда.

Мика шла по кварталу, внимательно всматриваясь в дома, вывески и подворотни. Наконец, нашла то, что искала - самое запущенное и дешевое кафе. Вошла, попросила “подвешенный кофе”.
Хозяин принес ей чашку, бухнул на столик и ушел за стойку.
В кафе было грязно и скверно пахло. Микки допила кофе и принесла чашку к стойке. Хозяин удивился:
- Обычно у нас на столах оставляют.
- ;Хотите, я помою полы? И окна. Мне очень хочется есть, но у меня нет денег.
- ;Не понял.
- ;Я помою вам витрину и пол в зале. А взамен я прошу у вас хлеба, что остался после сегодняшней работы.
- ;Что ж, попробуй. Хлеба я напек немного, но тебе хватит.

Микки вытащила все стулья и подняла на столы. Вымела все углы, взялась за швабру. Работала она быстро и очень непривычно. Потом протерла пол насухо чистой тряпкой и взялась за окна. Она не использовала тряпку для окон - вместо этого щедро разбрызгала средство для стекол и отполировала стекла с помощью газет. Газеты притащила из подворотни. Через два часа хозяин вышел из-за стойки и указал ей на стул. Сел напротив.
- Достаточно. Откуда ты?
- ;С Острова. Провалилась на вступительных. Теперь ищу любую работу. Мне не на что уехать. А комнату мне сняли друзья. Но у меня в первую же ночь украли кошелек из сумки. Так что я просто загибаюсь.
- ;Давай так. Приходи вечером к закрытию. Я буду отдавать тебе все остатки с кухни, а ты будешь убирать зал. Идет?
- ;Идет.
- ;Сейчас. - Хозяин ушел на кухню. Мика взяла листовку меню со стойки и сунула в карман.
- ;Меня зовут Кенни Вэнс. - Хозяин вернулся с пакетом.
- ;Микки. Микки Джума.
- ;Жду тебя завтра в это же время.
- ;Я приду. Я остановилась в Доме Чарльза Бронкса.
- Паршивое местечко для девушки. Будь осторожней. В квартале ночами неспокойно.
- Спасибо за работу и еду, сэр Вэнс.
Она забралась на крышу одного из старых домов, нашла угол, где меньше дуло и открыла пакет. Кенни завернул ей пару лепешек, положил контейнер с остатками чили и салата. И бутылку колы. Мика рассмеялась. Она ужинала на крыше, смотрела на город и молчала. А перед глазами все стояло лицо Эштри, когда она очнулась на его руках. Его встревоженное лицо, добрый взгляд и черные кудри до плеч. Ангел ее Нью-Йорка.