Грусть

Наша бабка грустная ходит. У нас внук был старший, а она ему денежку не дала. Да он и не просил, и никогда не просит, это уж она сама всегда сколько нибудь да даст, а в этот раз не дала ни копеечки. Теперь вот и казнит себя.

Говорит, -  ведь мы у него одни остались, те дед с бабкой по отцу давно умерли один за другим, можно сказать в один день и час. Да и отец у него недавно умер, все просто в шоке были от неожиданности, ведь ему всего-то сорок восемь лет было.

Сирота парень почти что  остался, так чего уж денег-то жалеть, хоть чуть-чуть да надо давать, нечего жадничать. Младшая дочка говорит, - деньги для того и даны, чтобы их тратить.

Ничего, скоро Новый год, надо будет побольше дать денежек, когда приедет. Хоть он и большой уже, но все же, поддержать паренька надо. Дед вон говорит, - мне никто денег не давал.

Да, ему денег не давали, но жил он с матерью и теткой, как у Христа за пазухой. Потом женился, жену привел в матери, стало их, женщин то есть возле него, уже трое. Потом своих девчонок родил, словом жил как в малиннике.

Самостоятельно, с семьей, он стал жить только через тринадцать лет, когда жене дали квартиру в коттедже, почти как свой дом. Тут и огород, и ягоды свои. Так что, передали из рук в руки тепленького, и сравнивать себя с внуком нечего.

А, внук один живет, вдалеке от нас, мать сказала ему, как отрезала, - живи сам, - ведь у нее теперь своя семья, другие дети народились, как у них с дедом, две девчонки.

Приезжает внук к ним редко, раз в полмесяца. Без тепла душевного, без слова ласкового родных, можно сказать, каждый день живет. Так что, деду нечего, себя с ним равнять.

Вот так бабка грустит, сама с собой разговаривает про себя, вслух нельзя, дед ругается сразу, ему все не так, да не эдак.

Вчера особо тоска нахлынула. После обеда ходила она в музей, там встреча была на тему "папины письма". Сразу и не понять о чем, а когда говорить начали, так все ясно стало, про репрессированных, про тридцатые и сороковые годы.

Две бабушки рассказывали про родных своих, каково им было тогда жить, когда родных арестовывали и увозили навсегда, хотя говорили что на десять лет, а потом узнали, что из расстреливали еще раньше.

Почему бабка и загрустила. Ведь у ее свекрови почти такая судьба была. Родилась она в деревеньке, выросла, вышла замуж за городского паренька, но родителей не забывала, наведывала.

И вот как-то раз, приходит к ним председателей и зовет их на собрание, - и ты Дуся приходи, посидишь послушаешь. Дуся пошла, но обратно она уже не вернулась. Забрали ее прямо с собрания, да и выслали на десять лет в Сибирь.

А спустя много лет, наш внучек там служил. Не хотел он ехать с Волги в такую даль, только бабка ему говорит, - поезжай, сам ты никогда туда не поедешь, а так хоть посмотришь. Там твой дед родился, так твоя прабабушка в ссылке жила.
После этих слов внук успокоился и нисколько не пожалел потом.

И вот все эти события, как-то всколыхнули бабкину душу, теперь вот все ходит грустит.