Глава XIX Верти калькой с молоду

На завтра была назначена поездка с Раскуровым на стройку в Измайлово.
Саша знал, что вопрос генплана не решён и пошёл к Светлахиной.
- Добрый день Наталья Николаевна, - поздоровался он, всё же решившись поговорить о вопросе внезапного понижения рельефа, так и не сумев найти выход самостоятельно.
- Добрый день Александр Александрович. Что у вас там опять?! Совещание нормально прошло? – затараторила она.
- Да. Прекрасно всё было, - не без иронии сказал он.
- Ну, вот и славненько! А вы волновались! Говорила же я вам, что этот ваш Раскуров, или, как его там – замечательный человек. Просто вы ещё к нему не привыкли, - быстро говорила она, словно боясь не успеть сделать что-то главное за сегодняшний день, именно из-за того, что отвлекает её руководитель.
- Я считаю, что это ошибка архитеткоров, а не генпланистов. И, завтра вы должны ехать со мной.
- Александр Александрович, мы не могли ошибиться! У нас всё правильно. Вот посмотрите генплан. И, никуда я с вами не поеду! У меня и тут работы невпроворот! - развернула они перед ним лист, формата А1, с цветным генпланом, выполненным в пятисотом масштабе.
- Вот, смотрите сами. Видите, же, тут, именно в этом месте и закралась ошибка. Всё всплыло теперь из-за того, что перепад, практически в полтора метра невозможно обеспечить на рельефе, не предусматривая ступенек. Тем более на территории ДОУ! А их нет, и не было, - тихо и сдержанно сказал Саша.
- Ой, ну, что там невозможно ещё! Всё возможно! Что вы считаете, что вертикальщицы дуры совсем! Езжайте завтра на стройку спокойно, и всё увидите на месте! Никакой ошибки нет ни у кого.
- Ошибка есть! И вы это сами прекрасно знаете. Вам, так же, как и мне, звонили со стройки! Просто вы отрицаете всё, а мне предстоит разобраться в этом вместо вас, если вы откажетесь поехать завтра со мной, - уже слегка повысив тональность речи, сказал Саша.
- Я не поеду на стройку. У меня много работы. Езжайте со своим Раскуровым и разбирайтесь там.
- Хорошо. Но, тогда я хотел бы вас попросить сегодня проверить вертикалку, и прикинуть, каким образом можно решить данную проблему, - попросил Светлахину Саша, еле сдерживая свой гнев на твердолобого архитекетора.
- Ничего я делать не буду. Там нет никакой проблемы. У меня на чертежах всё чисто. Пусть генпланисты с вертикалкой сверяют. А у меня работы невпроворот, - решительно отказалась Светлахина, как бы, при этом выталкивая Сашу из комнаты, наступая на него всем своим туловищем.
- Хорошо! Но имейте в виду, в случае провала на генплане, я вас защищать ни перед кем не собираюсь, несмотря на весь ваш профессионализм! - ретируясь к двери, предупредил Саша.
- Идите, и оставте меня в покое! У меня и без этого море проблем! – сказала Светлахина, уже в спину Саше, а затем добавила ещё, как бы оправдывая свою грубость: -  Вы, что не понимаете, почему строители звонят со стройки и спрашивают всякую ерунду, как будто они сами не знают такие простые вещи, как, например, сколько заводить арматуру за края дверного проема применяя ее вместо перемычек?
- Знаю. Они специально делают, для того, чтобы в главном, как раз и сделать по-своему, но, втихаря!
- Вот! И не отвлекайте меня, – победоносно, завершила Светлахина.
- Но, то, о чём говорю вам я, совершенно не из этой оперы! Что же вы за такой упрямый человек! 
Саше ничего не оставалось, как идти к генпланисту напрямую, игнорируя своего ГАПа, не соблюдая должностной субординации. Там люди оказались не настолько загруженными работой, чтобы возомнить себя непогрешимыми и, посмотрев генплан, согласились в возможности данной ошибки. Но ехать, с Сашей завтра никто не мог из-за загрузки. И он понимал, что должен разобраться самостоятельно. Но, присутствие Раскурова завтра на объекте, рядом с ним, сильно мешало ему в разруливании данной ситуации, а по-другому, видимо никак уже не получалось.

* * *

На стройку с Раскуровым они приехали в десятом часу.
Это был ДОУ на двести мест в Измайлово.
Там их ждал, привезенный отдельным транспортным средством Духлебов и Работников, приехавший на своём личном джипе.
Это были дополняющие друг друга на рабочем месте люди. Последнее время без Духлебова Работников уже не представлял своего существования. А вот Духлебов мог, но не хотел пока, не уходя на пенсию, и поэтому старался грамотно, по-честному выполнять все поручения Работникова, зная, что грамотность вовсе не означает соответствия проекту.
Поздоровавшись, все взошли на территорию будущего ДОУ. Само здание было готово, велись внутренние отделочные работы, и кое-где еще не хватало участков вентилируемого фасада.
Впереди всех словно молодой Пётр первый, на корабельных верфях, иногда перепрыгивая с кочки на кочку, восторженно и с удивлением глядя на проявляющееся из-под земли благоустройство, шагал Разкуров. Но, с Петром его различало наличие следующих обстоятельств. Заместитель по производству, в отличие от царя не ведал, что творил, да и цели у них были совершенно разные. Один развивал свою собственную страну. Другой же пытался разобраться в том, что же всё-таки от него требуется. За ним еле поспевал Духлебов, то и дело утопая в грязи до верха сапог. Он-то, как раз очень хорошо знал, как надо руководить стройкой, но, как ни крути, на царя не тянул. Завершал процессию подобно Меньшикову, двигаясь уверенно, но, при этом, как бы несколько по-лакейски зависимо – Работников. Он, всем своим видом показывал новоиспечённому императору, что это на его земле и с его ведома велось строительство, и он повсеместно зависит от его воли. И только Саша, шёл в сторонке, слегка прихрамывая и опираясь на палочку, словно отвоевавший своё солдат, так и не получивший никакого звания. Он выбирал расчитывал каждый свой шаг таким образом, чтобы не замараться в вязкой глиноподобной земле.
Саша старался срезать путь таким образом, чтобы оказаться на месте раньше всех, но, при этом не спешил, выбирая себе дорогу посуше и покороче одновременно.
Раскурова, тянуло на то место, где, по его мнению, не помещались сами веранды, и Саша чувствовал это. Он рвался в бой, горя желанием доказать свою незаменимость, то и дело пытаясь обойти Духлебова, и подойти к «флагману» с левого борта. У него была одна лишь цель – найти на участке то место, которое он видел до этого только лишь на генплане.
Наконец, пройдя наискосок весь неспокойный, с горным рельефом, участок, они добрались до места монтирования самих навесов для прогулок детей. Навесы встали на свои места не без помощи Светлахиной. Но, при этом их задние стенки, граничащие с микроскопической полоской газона, буквально нависали над гигантским перепадом в отметках, между расположенными на верхнем уровне, и теми, что были намного ниже по рельефу. В худшем месте, их разница достигала около полутора метров.
Духлебов, подошёл к самому краю крутого откоса, который не был признан Светлахиной, и облокотившись одной рукой на стойку навеса, другой попытался указать Раскурову, на открывающуюся за его спиной пропасть, словно Ленин с броневика на Финляндском вокзале, направление революции. В этот момент, комок глины из-под его ноги выскользнул, и он провалился на другой уровень генплана, успев только произнести:
- Вот, это место-о-о! ...
- Куда же ты Сергей Михалыч!? – поинтересовался Работников, с полным безразличием на лице, слегка качнувшись в воздухе, ища равновесия, от довольно резкой остановки.
Духлебов ничего не ответил, так, как был занят процессом собственного спасения Раскуровым, моментально среагировавшим на пропажу строителя, подойдя к самому краю крутого откоса, и подав ему руку, так же схватившись за стойку навеса, чтобы подстраховаться, вытаскивая на свой уровень рельефа неудавшегося революционера.

- Вот Саша, смотри сам, как тут всё не сходится! Целый метр наверно нужно грунта подсыпать! Разве можно было так ошибиться? – даже повеселев от увиденного падения, сказал Раскуров.
- Это не мы, а вертикальщик ошибся, - сказал Саша.
- Я бы этого вертикальщика! – резонно заявил Духлебов.
- Что ж ты не взял его с собой! – сдерживая улыбку, но моментально смекнув, кого можно сделать тут виноватым, упрекнул Сашу, Раскуров, возможно впервые в жизни узнал о такого рода проффессии - ВЕРТИКАЛЬЩИК.
- Эти вертикальщики! Вот и на Северном они такого наделали! – поддержал вектор направления злобы Работников, где-то в глубине души радуясь тому, что виновный всё же найден, и это не строители.
- Так он же мне не подчиняется. Это вы его должны были направить сюда. Разве я не прав? - с улыбкой сказал Саша, начиная понимать, что если с Раскуровым не спорить, а просто вот так вот, по любви рассказывать в чём именно и заключается его работа, то он, и не так сильно расстраивается от этого. Видимо понимая, что ему всё же помогают, а не смеются над ним, учат и делятся опытом, как и положено сейчас делиться с начальниками, пришедшими из совершенно другой отрасли.
Духлебов, оказавшись вне опасности, стоя в стороне, на одной ноге, отчищал глину со своих ботинок подобранной веточкой, по очереди меняя ноги, пытаясь держать равновесии с помощью папки с документами, которой помахивал, вверх, вниз, в воздухе, словно эквелибрист.
- Верти калькой смолоду, - попытался смягчить ситуацию шуткой Саша, стоя в сторонке от «спасательных» работ. Но, тут же пожалел об этом, видя, что шутка его неуместна для данного типа руководителя. И калькой крутить он в своё время так и не научился. Да и нужно ли было-то вообще ему этому учиться?
- Саша, я тебя умоляю. Теперь это твой вопрос. Если возникнут проблемы с работоспособностью вертикальщика, веди его ко мне, - искренне обрадовался тому, что виновный найден, пропустил мимо ушей Сашину шутку Раскуров, повелевая ему руководить процессом.
- Хорошо, хорошо. Мы решим всё с ней самостоятельно, и я вам доложу об исполнении! - сказал Саша, начиная чувствовать всё же, какое-то понимание со стороны зама по производству.
- С кем?
- С вертикальщицей.
- Так это она!?
- Да.
- Тем более! С женщиной договориться на можешь!
Теперь, стоя вместе с Раскуровым, на краю, самого настоящего оврага, Саша материл мысленно за вечное упрямство строптивую Светлахину. Она выводила его из себя, с первого дня работы с ней.
 Не зная реальной причины провалов отметок на вертикалке, Раскуров всё равно нашёл бы её сам, ему не столько нужно было докопаться до истины, сколько показать то, что он понимает, и умеет видеть насквозь любую, даже не видимую проектировщиками, проблему. Он должен был казаться опытнее всех их вместе взятых, недаром же именно его взяли на эту работу.
Увидев своими глазами весь этот земляной провал, Саша был очень зол на Светлахину, которая так ожесточённо спорила с ним, ещё вчера. Он ощущал себя полным идиотом в глазах своего трудно обучаемого ученика, Раскурова, понимая, что ничему хорошему не способен его научить, и сам-то, делая ошибки похлеще его.
- Сделайте тут ступеньки, в конце концов, и вместе с генпланистами подправте вертикалку и генплан, - распорядился Раскуров.
- А все-таки он обучаем, - подумал тогда Саша. Только, вот жалко, что он начал с его объектов. Скорее всего, Расукуров теперь не успеет добраться до Хазановской, шестой мастерской. Ведь, к тому времени, как он объедет все строящиеся детские сады объединённой сорок седьмой мастерской, пройдет, как минимум, пара месяцев. А, за это время, если его не уволят, он сможет наделать много глупостей, в отношении Сашиных подчинённых, излив весь свой дар эффективного менеджера, на них, так и не коснувшись шестой мастерской, продолжающей и дальше работать без проблем, связанных с постоянным улучшением уровня проектных работ.
- Хорошо Игорь Иванович. Вы правы. Тут по-другому-то и нельзя, - поставил тем самым пятёрку в его зачётку перьевой ручкой Саша, прежде сдув с неё пыль.
- А, что у нас с перекладкой сетей? – спросил Раскуров Духлебова, явно закрыв вопрос с данным, зачтённым на отлично предметом.
- А все нормально. Уже их перекладывают. Пойдёмте туда, посмотрим, как идет работа. Правда, запросили два с половиной миллиона за это, - по дороге начал рассказывать подробнее Духлебов, семеня рядом с Раскуровым.
- А это, что машины жильцов? – спросил Раскуров указывая на припаркованный возле подъезда джип, неимоверного размера, который мешал проведению канализационных работ, перекрывая собой проходящую через него роющуюся с двух сторон экскаваторами траншею.
- Это моя машина. Место больше не было нигде, - с гордостью сообщил Работников, глядя в сторону возвышающийся на пригорке свежеотсыпанного грунта, внедорожник.
- Да. Проблема тут с жильцами. Упрямые очень. Конечно, мы мешаем им сильно, но и они должны понять, что все равно выхода другого у них нет, - сознался в своих проблемах Духлебов.
- А хороший пикапчик. У меня такого плана был, когда я в Москве раньше жил. Шевроле. Еще в старом кузове. Хорошая скажу я вам штучка. Везде проехать можно было. Никакие пробки не страшны были. Я и по тротуарам мог и по газонам. Ничего ему не страшно было, - вспомнил былое Раскуров, явно заигрывая с Работниковым, нащупав общую тему разговора.
- А прохожие успевали отскакивать? – спросил с ехидством Саша, так некстати встряв в разговор.
- А я аккуратно. Я же не зверь, какой.
- Ну, если аккуратно, то тогда и ничего.
- Сейчас в центр на пикапах не пускают. Я из дома прикатил, - пожаловался Работников.
- Мне обещали от института машину. Но не дают пока. А как мне добираться до работы на своем Фольксвагене. У меня Амарок. Очень удобная машина, скажу я вам. Внутри просторная, высокая. Всё далеко впереди видно, - продолжил тему Раскуров.
- У вас наверно семья очень большая? – не унимался Саша.
- Нет, я, жена и дочка маленькая.
- А зачем вам тогда такая огромная машина?
- Вот Саш, опять ты начинаешь? Нравится мне, когда места много.
- Так ведь и не проедешь нигде на другой, - защитил его, уже словно своего друга Работников.
- А, ну, если нравится, тогда ладно. Извините.
- Сам-то на какой машине ездишь?
- Когда, как? Раньше, летом на скутере. А зимой у меня побольше машинка, двухместная. Но, на скутере опасно очень, - на мгновение запнулся Саша, облокатившись на палочку, как бы решая, рассказывать, или нет, страшную историю:
- Не видят на дороге, - добавил он, приняв решение не рассказывать.
- Потому, что нельзя на таких опасных вещах ездить в Москве. Не видно тебя из джипа, понимаеншь!? – нравоучительно, словно Кроманьёнец, неандертальцу, разьяснил Раскуров.
- Теперь и я знаю. Москва – город для джипов. Но, на зиму у меня машина, - словно оправдываясь за свою вину, сказал Саша.
- И как тебе не тесно в ней? – искренне усомнился Работников руками пытаясь расстегнуть пуговицу пиджака, явно давящего ему на обьёмистое брюшко.
- Нет. Да, если честно, то у неё еще и диванчик сзади маленький есть, для третьего человека. Да и четвёртый вообще-то может влезть, но тогда уже действительно тесновато будет. Если только на небольшие расстояния.
- А как же ты по тротуарам проезжаешь?
- Я!? А зачем!?
- Как зачем? А если надо?
- А мне и не надо вовсе?
- Иваныч, а он не ездит по тротуарам, он по лужам любит. Надо же хоть как-то отрываться! – пошутил Работников, сумевший всё же освободить от гнёта свой обьёмистый желудок.
Видя, что у зама по производству хорошее настроение, Саша решил попробовать заговорить с ним о главном для него, как руководителя мастерской – о повышениях. Эта тема сидела в нём все последние месяцы, ни на секунду не покидая головы. Она мучала его, и он каждый день, здороваясь со своими подчинёнными, через силу старался заставлять себя смотреть им в глаза, не в силах ещё один, очередной раз, объяснять причину задержки в повышении того, или иного сотрудника. И, если Чебыркулева только слегка помогла ему, подписав всего три заявления, то это было скорее случайное явление, так, как у него в подчинении находилось на данный момент, около семидесяти человек, и тех, кто давно уже делал гораздо больше, чем ему пологалось по должности, в соответствии с заработной платой, среди этих людей, накопилось не менее десяти. Они верили ему, а он кормил их обещаниями и только последнее время, разочаровавшись в руководстве института, начал говорить правду, перестав сдерживать информацию, которая могла бы ещё больше расстроить людей.
Подождав, пока Работников, вместе с Духлебовым вошли в здание ДОУ, он сказал:
- Игорь Иванович, а как бы вы отнеслись к тому, чтобы повысить в должности парочку моих конструкторов, и одного архитектора. Нет, конечно не до ГАПа, и ГИПа, но, хотя бы до ведущих? А то время идёт и скоро люди побегут от нас.
- Слушай, давай не здесь. Не на стройке же этим заниматься?
- А почему бы и нет?
- Нет Саша. Я сказал. Поймаешь меня в институте.
- А пока, что же мне им сказать?
- Пусть учатся! – упёрся Разкуров, явно имея установку никого не повышать в седьмой мастерской.

* * *

- Наталья Николаевна, вы не могли бы зайти ко мне в кабинет, - сказал Саша в трубку внутреннего телефона, когда вернулся со стройки на работу.
- Александр Александрович, у меня много работы, - всё же что-то заподозрив, но, тем не менее нахально ответила Светлахина.
- Меня не волнует вопрос, связанный с количеством вашей работы! – не выдержал он.
- Хорошо. Сейчас иду, - испугавшись, произнесла Светлахина, не ожидая услышать от всегда спокойного Александра Александровича такой тон.

- Там действительно перепад в рельефе, до полутора метров. Мы меряли со строителями, - еле сдерживаясь, произнёс Саша, когда она вошла к нему в аквариум. И сегодня он в нём смотрелся, как разъярённая акула, напоминая об давно забытой Красавиной.
- Не может быть! – попыталсь играть удивление Светлахина.
- Так вот, перепад большой! Я хочу спросить вас, как это могло произойти?! Получается, что вчера вы мне нагло лгали в глаза!? – постепенно срываясь на крик, формулировал Саша.
- Я никого не обманывала Александр Александрович. Вы занете, что проектировщики могут иногда ошибаться. Ведь мы же все люди? – вдруг стала несказанно ласковой, словно разговаривая с буйно помешавшимся, Светлахина
- Вы меня не обманывали, когда говорили, что ничего такого не может быть, даже и не удосужившись взглянуть на генплан, отнесясь к моим словам серьёзно!? Вчера вы просто смеялись надо мной, мне же в глаза! Я вижу здесь утончённое хамство, с вашей стороны! Вы всячески стараеесь обвинить меня в некомпетентности и лени! В том, что я перекладываю свою работу на вас! Хорошо, я поехал и проверил сам. И, что в итоге?! Вы теперь говорите мне, что это простая ошибака?! Нет, такой изощрённой наглости я еще не видел! Пока я с Сергеем веду неравную борьбу с идиотами, мешающими вам работать, я получаю удары в спину от своих же подчинённых! – уже не мог остановиться Саша.
- Хорошо! Хорошо! Я проверю, и найду решение, - ласково, словно с жирным, кастрированным котиком, заговорила она с Сашей.
- Нет, спасибо! Решение найдено уже мною, и согласовано с генпланистом. Он едет завтра на стройку, чтобы по месту замерить ситуацию по вертикалке, и внести к себе на чертежи, так, как, данной информации нет на геосьёмке! И, как это произошло не так уж и важно! А важно то, что вы не хотите со мной работать! Что ж, вас тут никто не держит! Уволить я не собираюсь, но вы должны самостоятельно сделать для себя выбор! – закончил Саша.
- Я не хочу увольняться. Мне и тут хорошо, - явно испугалась такому повороту событий Светлахина.
- Не увольняйтесь Наталья Николаевна! Я вас не гоню, хотя и не понимаю, как можно работать дальше таким недоверяющим друг другу людям? - уже спокойно, с ноткой примирения, сказал он.
- Я вам полностью доверяю, - ответила Светлахина.
- А я вот теперь нет. Мне видится недоверие в каждом вашем шаге. И я готов не обращать на это внимания, но не представляю себе, как можно так работать? Скорее мы сможем сосуществовать, - окончательно успокоился Саша.
- Я согласна на сосуществование с вами, - смирилась, побеждённая Светлахина, и спустя мгновение, добавила:
- Я была неправа. Извините меня.
- Это вы меня извините. Не стоило мне орать на вас. Сорвался. Первый раз за все эти годы, нарастающего идиотизма! - сказал Саша.