Пурпурный а... Аксакал. Гл. 10. Охота

   
         В день наступления империи на Долину, Вождь с племянниками и старым охотником, в горячке погони за тигром всё больше  отдалялись от верхних пастбищ. После недели скитания по чужим горам, оказались они на неизвестной земле. Зверюга уже не показывался на высоких камнях, не дразнил своей хитрой мордой. Исчез он, совсем пропал, прекращая свою непонятную игру.  И охотники решили  вернуться.                На обратном пути, вокруг –  сплошной туман –  ни солнца, ни луны, ни запада, ни востока... Блуждая в серой воздушной пучине, охотники крутились возле одних скалах, пока сопроводитель не убедил их остановиться, с трудом доказывая, что топтали они землю на одном и том же месте. Ничего не оставалось, как поискать пристанище и выжидать прояснения окружности.
               
         К тому времени ранняя зима в горах уже давала о себе знать. Охотники нашли пещеру, устроились, зажгли костёр. Влажные ветки не поддавались огню, медленно сохли, но в конце концов высыхали и  горели. Пока старый зверолов, он же проводник, сыпал молодых охотников былыми историями, Вождь не переставал думать о поведении упущенного зверя. Он заподозрил какую-то связь между не добытым трофеем и свалившимся на горы туманом, но вслух дум своих развивать не стал, статус не позволял. Проводник, между прочими случаями, рассказал о давешней погоне за крупным зверем:               
               
         Однажды, охотясь недалеко от верхних пастбищ, кочевники нарвались на тигра, вернее – на тигрицу. Зная, что столь редкий зверь был в большом спросе на большом базаре, они решили взять её живьём. Хищница оказалась вялой, уставшей и боязливой, бегала и прыгала не так, как это делали её себеподобные. Тем не менее, она была в силах бороться за свою жизнь и волю. Но в тот день охотникам повезло больше, чем тигрице. При помощи дюжины псов им удалось загнать её между  высокими  стенами крутых скал и обмотать заброшенными сверху сетями. Вырывая зубами, клыками и когтями толстые верёвки, она попыталась выбраться из  плетёной паутины, но запуталась в неё ещё больше. Охотники и собаки держались на расстоянии. Подобного сопротивления раньше не приходилось видеть даже самым опытным. Малейший размах звериной лапы мог оказаться смертельным. В конце концов тигрица угомонилась. Используя момент, джигиты набросились на неё, запеленговали верёвками и на плечах потащили к ближайшему пастбищу. Ни одна лошадь не была в состоянии нести на себя такого дышащего хищника. Добравшись до пастбища, охотники цепями привязали к скале тигрицу. Пастухи стали забрасывать пленницу свежей бараниной.  Она, словно болея, даже не смотрела в сторону кровоточащих  кусков. Это произошло в первый день поимки, но в следующий, ближе к вечеру, тигрица стала заглядывать на нетронутую пищу.  И стала мясоедка рвать  и глотать бараньи ноги...  За неделю она  окрепла и потолстела, но есть не переставала. Как только ей мяса не хватало, сразу рычать начинала. Шерсть на тигрице заблестела и при малейшем движении тела плавно  шевелилась волнистыми цветами... И  превратилась осанистая самка в королеву зверей Востока. Кочевники глаз своих от неё не отрывали ...   Собаки, соблюдая дистанцию, крутились вокруг неё. Хвостами они не вертели, клыками не стучали, громко не визжали, а тихо наблюдали и, быть может, сострадали. К сожалению пастухов, быть может, и собак, в один пасмурный день знатный коммерсант со слугами и охраной купил тигрицу за кучу золотых динаров и унёс её в знаменитую столицу.
               
        Старый зверолов закончил свой рассказ грустновато, будто жалея что сам участвовал в поимке того сильного, крупного... уязвимого перед человеком зверя. Надеясь на собак, охотники не стали охранять вход в пещеру, все легли спать и быстро ушли в глубокий сон. Ближе к утру снаружи  раздался непонятный звук, кажущийся  отдалённым от места пристанища. Проводник, единственный кто услышал похожий на зов сигнал, встал и, выйдя из пещеры, безвозвратно  исчез в чёрную туманную муть.     
               
        Утром его искали, искали и днём, искали  до самого вечера, но в той затянувшейся густой мгле было невозможно найти себя, не то что бесследно и бесшумно пропавшего старого охотника. В начале молодой Вождь заподозрил, что проводник мог упасть в  пропасть рядом с пещерой, но к концу поисков неподалёку были обнаружены пятна крови и комок человеческих седых волос. Охотники поняли, что хищник совсем не исчез, а назло продолжал разгуливать, где-то рядом. Вечером они сожгли большой костёр и, по очереди, всю ночь охраняли вход в пещеру.   Ни в ту ночь, ни в последующие, тигр не объявился ни звуков о его нахождении вблизи не подавал.  Казалось, он уже забрал то, чего добивался, а молодые охотники ему не были нужны, иначе давно порвал бы их на куски вместе с вождём, собаками и боевыми конями.
               
        После пропажи проводника охотники остались в пещере, в ожидании прояснения неба. Прошло несколько дней. Припасы были на исходе, а туман так и стоял, больной тишиной давя на всё живое.               
               
       Вождь не смог больше ждать и решил двинуться в путь. Он взял наугад направление и, заняв своё место впереди, осторожно зашагал   рядом со своей лошадью, а остальные последовали за ним. Шли медленно, пока Вождь, занимающий место проводника, не остановился. Оставив коня, он исчез в гущу тумана. Остальные стояли в ожидании. Вернувшись, Вождь продолжил движение, вплотную прижимаясь к скалистой горе. Впереди дорога сужалась, из-за обрыва, расположенного на её правой стороне. Каждый неверный шаг был чреват падением в бездонную пропасть, но Вождь не собирался вернуться в пещеру, он весь горел от нетерпения и желания  побыстрее увидеть солнце, Долину и свою невесту, готовую к близкой свадьбе. По окончании пропасти охотники свернули вправо от горы и продолжили путь по дну узкого ущелья, медленно уходящего вверх. Следуя по нему, спустя два дня они оказались на небольшой горе, над которой на лёгком ветру прохаживались снежные тучи, мешающие разобраться не только в пространстве, но и во времени.  Охотники шли дальше. Они оставили верхушку горы и спустились вниз к туманным слоям, в слепую выискивая выход к ясному небу. Блуждали они и блуждали, а  к ночи остановились на привал.      
               
        Следующее утро оказалось на удивление светлым, и солнечные лучи поразили отуманенные глаза.  Высокие горы, окружающие охотников со всех сторон, свидетельствовали о том, что они находились в самой середине Крыши Мира. Лица джигитов заиграли весёлыми улыбками, а горделивые глаза Вождя пристально смотрели в одну точку –  куда, по его убеждению, должны были следовать, чтобы добраться до Долины. Они держали путь на Запад, но стоящие впереди огромные горы заставляли их идти окольными ущельями, ведущими  больше к Северу. 
               
               
          Безлюдный Горный Мир встретил южных гостей холодными ветрами и мокрыми снегопадами, но радовал обилием всякой дикой живностью. Молодой Вождь шёл впереди своих племянников, не переставая думать о преследуемом тигре, и о тигрице из рассказа. Он был уверен, что между ними и гибелью проводника тянулась какая-то нить. Его исчезновение походило больше на месть, нежели на случайность. Кем же приходился хитрый хищник той тигрице, потомком или парой?... Но зачем таинственному мстителю нужно было манить за собой людей, не имеющих ничего общего с грехами старого охотника? Какая случайность имела такую силу, чтобы притащить его, наследника почтеннейшего Вождя кочевного мира, вглубь горного пространства?..
               
        Далее, ближе к нижним снегам появились северные кочевники. Они приняли охотников, приютили, но потрясли их неожиданной и устаревшей новостью.               
    – Почему ты и твои люди ещё здесь, а не там, у Долины? – злобно спросил Вождь у главы племени. – Где остальные?..               
    – ... Прошло много времени, люди отвыкли от войны...               
    – А те, которые остались внутри Долины и защищают путь к вашим пастбищам?...  Они ещё надеются на вас... Надо немедля собрать  племена, идти на  Долину, ударить по тылам...               
    – Мы на вашей стороне...  Отдыхайте от большой дороги...     
               
         Ночью, сразу после полуночи, Вождь и его спутники тихо покинули  гостевую юрту, отвели в сторону  своих лошадей, а сами спрятались неподалёку. Ближе к утру дюжина  кочевников осторожно окружила  юрту для гостей. Холодный блеск оголённых под худой луной кинжалов рассеял надежды наследника Долины. Глотая горечь коварной измены,  он подбежал к своему коню, на лету вскочил в седло  и поскакал, а за ним – и верные племянники на своих гнедых, галопом быстрым ... 
               
         Немало скитались они по степям и горам в поиске потерянных союзников. Одни хитро выворачивались..., другие в ловушку заманивали или же открыто гнались за ними... Но находились и из тех, кто помнил свои давние обещания и становились рядом с доблестными борцами. Собрав сотню воинов, молодой Вождь осторожно  двинулся на юг, ближе к Долине. В открытый бой сотня не вступала, по другому дала о себе знать.
               
         Вокруг Долины, и внутри её, участились вооружённые налёты, наезды и проникновения.  Правитель новой провинции, потеряв терпение, распорядился любыми силами и способами  найти и уничтожить растущую разбойничью банду. В ходе бурных погонь отряды империи стали редеть. Опасаясь оставаться без воинов, правитель отправил по следам Вождя конницу поступивших к нему на службу угодливых номадов, но опоздал. Тот, в сопровождении двух сотен верных мечей, успел податься на север. Он не убегал. Дорожа сплочёнными вокруг него людьми, он временно отступал. Война с империей только начиналась.