След глава 8

Александр возвращался домой счастливый, хотя и без добычи. Счастливый оттого, что сам не стал добычей, и оттого, что дома его ждут. Если первое было свершившимся фактом, то вот второе - совсем не факт. Что-то неладное он заприметил еще издали. Дверь в его избе была распахнута, и чувство тревоги с каждым шагом только усиливалось. Последние метры он почти бежал.
Изба была пуста. В печи еще горел огонь, на столе был собранный Аннушкой ужин, вот только Аннушки нигде не было – она исчезла. Он пытался крикнуть, позвать ее, но голос застрял в горле. Придя в себя, старик осмотрелся на улице и обнаружил возле избы припорошенные снегом следы от лошадиных копыт. Он побежал по этому, едва различимому следу, который шел вдоль русла реки вниз по течению.
Старик бежал-падал, снова поднимался и бежал дальше. Уже совсем стемнело, и он упал обессиленный. Титович лежал в рыхлом снегу и, уже засыпая, он подумал как ему тепло и хорошо.
Возможно Алесандр Титович стал бы «подснежником», труп которого оттаял бы весной, но ночной «охотник»: какая-то птица своим криком и шумом крыльев над ним пробудила Александра.
Усилием воли, не в силах подняться на ноги, он пополз к своей берлоге. Он полз и полз, и ему было стыдно и больно, не оттого что он ползет, а что ползет не в ту сторону.
Дорога ползком заняла остаток ночи. Уже к утру он ввалился в избу, раздул огонь, подбросивдров, и провалился в сон. Ему снилась Аннушка, и ему не хотелось просыпаться.
Остаток зимы он как будто бы спал и делал все неосознанно, механически, с единственной целью – дожить до весны, чтобы отправиться на поиски своей единственной.
Весна наполнила реку талыми водами, которые с шумом и грохотом уносились за горизонт, туда, где,возможно,  Александр найдет ту, которую ждал всю жизнь.
Взяв в дорогу топор, огниво и посох, Титович пошел по берегу вниз по течению реки, котораяизвиваясь и петляя, как будто пыталась запутать следы похитителей, впрочем следы,которых не было.
Он шел не по следам, он просто шел, потому что не мог находиться дома, сидеть на берегу реки и ждать пока трупы его врагов не проплывут мимо.
Он шёл вдоль берега, потеряв счет дням, он шел, перелезая через поваленные деревья, пробираясь сквозь густой колючий кустарник и переправляясь через большие и малые ручьи, впадающие в реку, пока его путь не преградил большой приток, не уступающий размерам самой реки и, чтобы его преодолеть, он решил подняться к его верховьям.
Пройдя верст 10, он уже собирался наладить переправу на другой берег, как вдруг ветер донес едва различимый запах дыма. Дым – это люди, костер или жилище. Может ему что-то удастся узнать об Аннушке.
Через пару верст с вершины сопки старик увидел и жилище, и людей. Устроившись поудобнее, он стал за ними наблюдать. Бородатые мужики весь день промывали породу в надежде отыскать крупицы золота. Подвозили породу на лошадях. Были и женщины, которые готовили еду, стирали, но среди них Аннушки не было.
Артель старателей работала весь световой день, и каждый из них надеялся на удачу: отыскать свой самородок.
В этих краях был когда-то найден самый большой в Сибири самородок «треугольник», весом более 32 кг. Не теряя надежду на большую удачу, пока клевали по зернышку: перелопачивая огромное количество породы.
Не терял надежду и Александр. Аннушка не пришла, но вышла на крыльцо похожая на Аннушку женщина, развесила пеленки и скрылась в избе.
Уже смеркалось и он, потеряв осторожность, подобрался поближе и заглянул в окно.
До того как резкая боль в затылке от удара приклада не вырубила его, он успел рассмотреть здорового молодого парня и кормящую грудью ребенка Аннушку.