Бунт патриотов

Сюжет романа – не вымысел. Бунт молодых, патриотично настроенных людей имел место в истории нашей страны, он и стал основой сюжета. Однако фамилии героев и место, где происходят события, авторский вымысел. Если же кто-то  из  читателей  узнает  в  персонажах своих знакомых, заявляю, что это случайное совпадение.
Жанр романа – детектив.
                Автор.


    Зелёные трубачи

    1.
     После сентябрьской непогоды октябрь выдался сухой и теплый. В окна заглядывало солнце и пятнало стену бликами. Они сидели в трехкомнатной квартире Славки Аронова – Фёдор Столбин, его подружка Наташка Ляхова и сам Славка. Его родители уехали на отдых в Крым, так что жилплощадь была в их распоряжении.
     - Столбин, - укоризненно произнес Славка, - моя мудрая бабуля Софа говорила: стену кулаками не прошибешь. Я к тому, что у нас только кулаки против системы.
     Фёдор глянул на него осуждающе.
     - А что, мириться с этим бардаком? Мой дед сорок лет отпахал на трубопрокатном заводе. Пенсия – еле концы с концами сводит. А олигархи жиреют. Путин их не трогает. Зато грабительскую пенсионную реформу поддержал.
      - Нас же только трое, Федя, - сказала Наташка. – Что мы можем втроём? Даже бандиты не действуют в одиночку. У них группировки.
      - У нас, Ната, тоже будет своя организация. Приплюсуй еще семь человек, с ними я уже переговорил. Считай, что нас уже десять.
      - Где ты их нашел?
      - В спортзале. Один городской, шестеро из Атамановки.
      - Атамановским только карманы чистить, - сказал Славка.
      - Других пока нет. Но придут, когда о нас услышат.
      - Придут ли? – усомнилась Наташка.
      - По призыву твоей тёзки Натальи Поклонской тысячи людей по всей стране вышли на марши протеста против пенсионной реформы.
      - То на мирные марши. Всё равно в Госдуме у нее отобрали комитет.
      - Там у единороссов тоже хватает коррупционеров, Ната. Маршами протеста и митингами ничего не добьешься. Мы будем драться.
      Три года назад они закончили школу. Фёдор успел отслужить срочную в роте разведки полка спецназа. Еще год он служил по контракту. Теперь слесарил в домоуправлении. Не брезговал и подкалымить, когда жильцы приглашали что-то подремонтировать. Но не нахальничал, как другие слесари. Сколько давали, столько и брал. Славке отец помог откосить от армии, он бил баклуши, что-то покупал и продавал по мелочи и считал себя коммерсантом. Наташка работала на почте, писала стихи, публиковала их в городской газете. Мечтала о журналистике и о поступлении в Литературный писательский институт.
      - Чем драться? Ни оружия, ни денег, - проговорила она.
      - Экспроприируем средства у коррупционеров.
      - А ты их знаешь, коррупционеров?
      - Слав, кому твой отец за крышу платит?
      - Майору из райотдела.
      - Вот и коррупционер, Ната.
      - Как я понимаю, майор берет по-божески, - отреагировал Славка. – Пятнадцать процентов от выручки. Браткам бы четверть платили.
      - Ты что, против экспроприации?
      - Не придирайся, Столбин. Бабуля Софа говорила: живи сегодня, завтра может быть поздно. Считай меня молодогвардейцем.
      - Молодогвардейцы пусть остаются в Истории. Мы живем в другое время. И враги у нас доморощенные. Предлагаю назвать нашу будущую организацию Зелёные трубачи.
      - А трубачи здесь причём? – спросила Наташка. – И почему зеленые?
      - При том, что труба дает сигнал к бою. А зеленые для конспирации, намёк на экологию.
      - Понятно, - произнесла она не очень уверенно.
      - С этого дня посторонние не должны знать наши фамилии и имена. Только псевдонимы. Так надо. Предлагайте, что кому нравится.
      - Я буду Моня, - откликнулся Славка.
      - Ты, Ната?
      - Не знаю.
      - Ляля – годится? 
      - Нет. Имя для гулящей девки.
      - Думай.
      - Может, Альбина?
      - Годится. Я буду без имени. Просто Сержант. Завтра суббота. Мы всей командой выезжаем на Волгу с ночевкой и рыбалкой.
 - Как я понимаю, рыбалка для маскировки, - сказал Славка.
             - Правильно понимаешь. Тебе, Ната, задание. Ты у нас почти журналистка, заметки в газете печатаешь. Наблюдай, запоминай, делай выводы…

      В субботу после полудня десять молодых заговорщиков выехали на берег Волги.
      Наташка сидела у палатки и наблюдала за рыбаками. Впрочем, она тут не Наташка -
Альбина. Рыбачили два незнакомца и Федя. Было безветренно. Октябрьский лес уже сбросил листву с деревьев. Оголившиеся деревья вбирали на зиму последние солнечные лучи. Четверо чужаков устроились у кустов на парусине, пили водку и негромко матерились. Еще один, в рыжем свитере и в трико с пузырями на коленях, стоял в безделье у самой кромки воды.
      Славка, он же – Моня, сидел на раскладном стульчике в стороне и листал журнал с картинками. Похоже, это занятие ему надоело, он прихватил стульчик и подгрёб к Наташке.
      - Скучаешь, Натали?
      - Нет.
      - Как я понимаю, тебе не понравились пришлые спортсмены? 
      - Не понравились. Особенно вон тот, толстый, похожий на бульдога.
      - Внешность, Альбина, что лотерейный авиабилет. Непредсказуема и обманчива. Никогда не знаешь, что произойдёт на финише. Может, этот бульдог добрейшей души  человек. А может, свернет кому-нибудь голову в кустах и перебросит тело через забор.
      - Болтун ты, Аронов.
      - На финише видно будет, Натали.
      Рыбаки между тем побросали снасти, стали разжигать костерок. Фёдор принялся чистить рыбу.
      - С удовольствием угощусь ушицей, - сказал Славка…
      После ухи, когда все собрались в кучу, Федор объявил:
      - Теперь о деле. Мы не должны знать ни адресов, ни имён с фамилиями друг друга. Только псевдонимы. Я – Сержант. Мой товарищ - Моня. Девушку зовут Альбина. Остальных прошу придумать себе псевдонимы и представиться.
      Первым подал голос жилистый парень, крепенький, как свежий пенёк. Было прохладно, но он с голым торсом. На плечи наброшена желтая рубашка, на голове мятая белая панама, налезшая на уши. Над левым глазом застарелый рваный шрам.
      - У меня уже есть кликуха – Рашпиль, - объявил. - А он – Бык, брателла мне, - указал пальцем на Бульдога. – Могу открывать хитрые замки, угонять тачки. Готов на всё, кроме мокрухи. Работаю на пару с брателлой.
      «Явно, из блатных, - подумала Наташка. – Либо из уголовников».
      - Как я понимаю, главарь у них, - шепнул Славка. – Принял на грудь, вот ему и жарко…
      - Я компьютерщик, - доложил о себе тот, что стоял у кромки воды.
      Наташка отметила, что он слегка лысоват, курносый нос оседлали круглые очки. 
      - Хакер? – с интересом глянул на него Рашпиль.
      - Нет, но пытаюсь вникнуть в процесс.
      - Ваш псевдоним? – спросил Фёдор.
      - Гамлет.
      - Из немцев что ли? – спросил Рашпиль.
      - Русский.
      - А кликуха не русская.
Оставшиеся спортсмены обзавелись псевдонимами – Чир, Мамед, Чеснок и Вьюн.
      - Кто готов в топтуны? – задал вопрос Фёдор.
      - Это куда? – поинтересовался Рашпиль.
      - Следить за клиентами.
      - Мы с Быком пас. Мы их паковать будем.
      - Я согласен, - прошепелявил Вьюн и вышел вперед.
      К нему тут же пристроился Чеснок.
      - Он, как братан мне, - сказал Вьюн. – На пару – все взятки наши.
    Лицо Вьюна было совершенно  невзрачным. Наташка и не запомнила бы его в толпе. В глаза бросалось лишь то, что ему не стоялось на месте. Он будто пританцовывал, казалось, вот-вот куда-нибудь помчится. Его напарник Чеснок внешне спокойнее. Долговязый, остроскулый, остроносый. Глаза с прищуром, но цепкие.
      - Старший группы топтунов – Моня, - объявил Фёдор.
      - Мне без разницы, - откликнулся Вьюн.
      - Сбор топтунов в понедельник в семь утра во дворе домоуправления, напротив спортзала.
      - А остальные? – спросил Рашпиль.
      - Ждем сигнала от топтунов. До тех пор отдыхаем.
      - Мы сваливаем, - заявил Рашпиль. - Дома отдохнем.
      - Как хотите. Звякну, когда понадобитесь.
      Они утопали к автобусу. На берегу остался лишь Гамлет.
 Фёдор подошел к палатке, где сидели Наташка со Славкой. Подозвал Гамлета.
- С нами остаешься?
- Мне с ними не по пути.
- Что так?
- Ненадежные эти спортсмены. Видел я их на марше. Бузотёры.
- Хулиганили?
- Подговаривали людей грабить магазины. Грабили. Полиция стала хватать самых активных протестантов.
- Н-да! – выдохнул Фёдор. – Сам-то где работаешь, Гамлет?
- Безработный. После того, как отсидел двое суток в изоляторе, неблагонадежным стал. Не берут на работу. Подрабатываю частным образом.
- Семья есть?
- Была жена, сбежала.
- Один живешь?
- Один.
Близился вечер. Тени от деревьев уже скосились и наползали на берег.
- Теплая одежда есть, Гамлет? 
- Нет.
Наташка занырнула в палатку, вытащила бушлат с капюшоном, протянула Гамлету.
- Чей? – спросил он.
- Мой, - ответил Фёдор.
- А вы?
- Нам в палатке хватит одеяла.
- Мы с тобой у костра подремлем, - сказал Гамлету Славка. – У меня поролоновая подстилка  есть.
На малое время замолчали. Слушали тишину и шелестение реки.
- Вы меня извините, Сержант, - проговорил Гамлет, - но ваша затея похожа на самодеятельный спектакль.
- Объяснись.
- Люди в организации случайные. Могут подвести и даже продать.
- Продолжай.
- Их надо было разбить на четверки, чтобы они не знали друг друга. На случай провала или предательства. Всех знаете только вы.
- Правильно, - отреагировала Наташка.
- Надо также заявить о себе обществу, - продолжил Гамлет. – Народ должен поддерживать нас, знать, за что мы боремся. Для начала не помешало бы выпустить штук двести листовок и расклеить их в людных местах. Объяснить, чего мы добиваемся. У меня есть принтер. Сочинять я не умею. Но набрать и размножить смогу.
Фёдор задумался, через паузу сказал: 
- Ты прав, Гамлет. Дружить будем. И хватит выкать, обращайся ко мне на «ты».
- Договорились.
- Будут тебе листовки. Скажи свой номер телефона.
- Нет у меня телефона. Только компьютер.
- Тогда адрес продиктуй.
- Улица Полбина, 33, квартира 2.
Когда наступила темень, и Моня с Гамлетом устроились у костра, Федор шепнул:
- Тебе, Натуленька, поработать придется, листовку сочинить.
- Поняла уже. Постараюсь…
2.
В понедельник топтуны собрались во дворе домоуправления.
- Ваш выход на тропу войны, - обратился к ним Фёдор.
- Кого пасти? – прошепелявил Вьюн.
- Моня один знает майора в лицо, покажет. Караульте его у выхода из райотдела.
- Слышь, Сержант, - заявил Вьюн, - скажи своему Моне, чтобы не мешал нам. Пускай только клиента покажет. Без него справимся.
- Понял, Моня? – строго сказал Фёдор приятелю и незаметно подмигнул.
Когда топтуны скрылись, Наташка прижалась к нему и произнесла: 
- Листовку я написала.
- Молоточек.
Идти им, кроме, как в Славкину квартиру, было некуда. Славка дал ему запасной ключ на время отъезда родителей и даже выделил отдельную комнату. Фёдор жил в однушке с матерью и дедом. У Наташки квартира была двухкомнатной, но в ней ютились помимо отца с матерью две сестренки – школьницы… 
Добравшись до своего временного пристанища, она разложила текст листовки на столе.
Фёдор начал читать.
             Не за горами новый год. С детства в нас заложены особые чувства к этому событию, и даже умудренные опытом взрослые ждут в это время доброго чуда. Но чуда не будет. Первое января, вместе с поздравлениями Президента, принесёт в нашу жизнь ухудшение качества жизни, и обеспечат это новые законы, которые вступают в силу с первого дня нового года.
            Это - воплощение в жизнь первой стадии пенсионной реформы. Это – рост налогов на добавочную стоимость, что приведёт к подорожанию продуктов и товаров. Это - рост цен за жилье на 1,7%  с января и на 2,4%  с июля. Вот такие подарки найдут под ёлкой жители России.
В народе зреет тяга к бунту, к государственному перевороту. Эта сила готова вырваться наружу. Избыток пара сорвет крышку котла, и народ ринется на штурм. Так произойдет, если власть будет продолжать защищать олигархов и не повернется лицом к народу. Предупреждаем правительство. Предупреждаем президента. Одумайтесь!
Мы борцы за справедливость. Мы боремся с ворами, взяточниками и коррупционерами всех мастей. Если кому-то из вас известны такие нелюди, напишите на листовке их фамилии и место работы. Мы примем меры.
Зелёные трубачи.

- Ну, как? – спросила Наташка.
- По-моему, не убавить, не прибавить. Пошли к Гамлету…

Дверь в квартиру Гамлета оказалась незапертой. Сам он сидел на единственном стуле за столом с компьютером. У стены притулился диван без спинки. На полу стопкой книги. Увидев гостей, поднялся навстречу.
- Извините, у меня пусто, как в изоляторе. Жена всё вывезла. А это, - кивнул на диван, - соседи выбросили. Но спать и сидеть еще можно. Присаживайтесь.
- Мы листовку принесли, - сказал Фёдор, когда они уселись на комковатом диване.
  Прочитав, Гамлет спросил:
- Кто писал?
- Я, - откликнулась Наташка.
- Талантливо написано.
- Спасибо, - зарделась она.
- У вас, Альбина, компьютер есть?
- Нет.
- Финансы не позволяют?
- Не позволяют.
- Жаль. Когда жена хотела забрать мой компьютер, я подумал, армагеддец мне пришел. Но сообразил и напугал ее судом: всё пополам разделят. Она и отступила.
- Со временем купим компьютеры, - сказал Фёдор.
- Вы посидите часок. Я быстренько наберу текст и размножу на принтере.
Через полчаса он вручил Наташке пачку листов.
- Сто сорок два экземпляра. Извините, нет больше бумаги.
- А деньги у тебя есть? – спросил Фёдор.
Гамлет замялся. Кинул взгляд на стол. Сбоку от процессора притаились две булочки и пакет с молоком. Фёдор вытянул из кармана две тысячных ассигнации, протянул Гамлету.
- Купи бумаги и еды себе.
- Я не смогу быстро вернуть.
- Не возвращай. Это для общего дела. До встречи, Гамлет.
Вернувшись в Славкино жильё, они наскоро перекусили и, не мешкая, уединились в отведенной им комнате.
3.
Славка явился, когда Наташка уже сготовила ужин.  Повел чутким носом на запах. Изрёк:
- Бабуля Софа говорила, что голод сушит мозги. Мои мозги совсем  усохли, - уселся за стол и навалился на котлеты.
Лишь наполнив извилины мясным соком, начал рассказывать:
- Вьюн с напарником – сыщики от Бога. Я наблюдал за ними со стороны и все равно упустил. Встретились уже вечером у супермаркета. С их слов и докладываю. Майор явился домой со службы в четыре часа. Живет он на улице Ульяновых. Выходил с женой в супермаркет. Я как раз у входа стоял. Там передо мной снова мелькнули Вьюн и Чеснок. Причем Вьюн втерся в супермаркет впритирку с майором.
- А Чеснок? – спросил Фёдор.
- Не заметил, куда и как растворился. Уже вечером Вьюн сообщил, что квартира майора на втором этаже. Живут вдвоем с женой, детей нет. Еще он сказал жене, что уезжает на три дня в командировку.
- С одной стороны это неплохо.
- Еще не финиш, Столбин. Командировка-то на ту же улицу Ульяновых. Обитает там, на первом этаже молодая хохлушка Галина. Работает в пункте обмена валюты. К ней майор и уехал в командировку.
- Ну, и Вьюн! Столько распознал!
- Я и говорю – талант. Жена майора, думаю, упираться не станет. Тихоня. Сама выложит капитал на блюдечке с голубой каёмочкой.
- Эксами займемся следующей ночью. Нарисуй-ка, где балкон квартиры майора.
Тот даже не поинтересовался, зачем это надо. Притащил бумагу, карандаш. Нарисовал.
- Вот, над козырьком.
- Удачно. Начнем не с жены, а с хохлушки. Не забудь черный чулок для маски. А сейчас мы с Наткой должны расклеить листовки.
Содержание листовки Славку не заинтересовало. Но он тут же вызвался помочь с расклейкой. По совету Наташки приготовил в маленьком ведерке жидкую манную болтушку. Оделись и вышли в ночь.
Славка следил,  чтобы не было любопытных прохожих. Наташка мазала болтушкой место наклейки. Фёдор прилеплял листок. Поначалу у него неважно получалось. Но приноровился, и расклейка пошла, как по накатанному…
Спустя полтора часа, закончили.

Экспроприация
1.
Во втором часу ночи заговорщики появились у дома хохлушки. Все в черных масках из капроновых чулок. Вахтера в подъезде не было. Дверь закрывалась на домофон. Вьюн подсказал Рашпилю код и номер квартиры. Он и Чеснок остались на улице.
В подъезд шагнули Рашпиль с Быком, Фёдор и Славка. Рашпиль достал набор отмычек, поковырялся в замке. Приоткрыл дверь, она даже не скрипнула. Шагнули в прихожую. Бык закрыл дверь и прислонился косяку.
В комнате горел ночник. Любовники спали. На стуле висела майорская форма, на полу стояли сапоги. На столе лежал мобильник майора. Видимо, он почуял присутствие посторонних людей в квартире. Рывком сел и потянулся к стулу. Рашпиль не дал ему такой возможности, приложился к голове кастетом. Майор обмяк. Тот пристегнул его наручниками к спинке кровати и заклеил клейкой лентой рот. Наверное, не впервой ему приходилось это делать.
Фёдор тем временем обшарил карманы кителя. Обнаружил полицейское удостоверение, бумажник и револьвер. Бумажник незаметно передал Славке. Револьвер с полным барабаном был явно не табельным оружием. Всего скорее, из незарегистрированных вещдоков. Он сунул его в бездонный карман безрукавки. Оглядел комнату. Небедно жила хохлушка. Шикарная мебель, сервант с хрусталем. Но девица не из продвинутых. Даже компьютером не обзавелась.
Хохлушка продолжала спать. Очнулась, только когда Рашпиль пристегнул ее наручниками. Взвизгнула, но он зажал её рот пятерней в перчатках, а затем залепил лентой. Спросил ласковым голосом:
- Где у тебя бабки, красавица?
Она что-то промычала в ответ. Он слегка отклеил ленту.
- Суки! – выкрикнула она, и он снова запечатал ей рот.
В комнате появились Вьюн с Чесноком.
- Ошмонайте хату! – велел им Рашпиль.
Те начали обыск. Фёдор и Славка уселись на диван. Рашпиль примотал скотчем свободную руку хохлушки к руке майора. Огляделся.
Заметив на столе удостоверение и мобильник, прихватил их. И тоже устроился на диване.
- Зачем тебе его документ? Погоришь с ним, - сказал Фёдор.
- Такая ксива всегда сгодится.
- Симку из телефона уничтожь.
- Сам знаю.
Вьюн с Чесноком продолжали рыскать по комнате. Сбрасывали на пол белье, коробки, шубы, обувь. Чеснок открыл сервант. Фёдор заметил, как он сунул в карман часы с браслетом. Затем сдернул с полки кружевную клеенку, зазвенев хрусталем. Обнаружил тетрадку, раскрыл её. Пробубнил: 
- Двенадцать тыщ рублёв нашел. И паспорт.
- Давай сюда, - распорядился Рашпиль. – И глянь на кухне в холодильнике пойло.
Он полистал паспорт, бросил на пол. Фёдор поднял. С фотографии глядела хохлушка. Он передал паспорт Славке. Тот понял, сунул его в карман.
Вьюн продолжал шмонать квартиру. Появился Чеснок с женским рюкзачком.
     - Пойла - три пузыря. И закуси навалом.
     - Давай пузырь и закусь. И помогай Вьюну. Баксы ищите.
         Прошло уже с полчаса. Рашпиль прихлёбывал из горла и закусывал копченой колбасой. Вьюн и Чеснок крутились у громоздкого шкафа, пытаясь его отодвинуть. Наконец, Вьюн вытянул из-за шкафа широкогорлый кувшин, предназначенный для подмывания интимного места женщины. Поковырялся в нем и объявил:
- Взятки наши! Грины в круглой коробке и брюлики в мешочке.
- Пошли на кухню, - сказал Рашпиль. – Оценим добычу. Чеснок, забери пойло. Потом допью.
На кухне он высыпал из замшевого мешочка на стол женские украшения.
- Камешков нет, побрякушки, - сказал. – Выбирайте!
- Нам с Чесноком они до фени. Мы – без взяток, - объявил Вьюн.
- Я тоже пас, - присоединился к ним Фёдор.
Славка поколебался и ухватил золотую цепочку с кулончиком, усыпанном бриллиантовой крошкой.
- Остальное наше с брателлой, - Рашпиль ссыпал побрякушки в мешочек и затолкал в сумку.
Из круглой коробки он вытряхнул десять долларовых кругляшей. Снял с одного резинку, пошелестел банкнотами.
- Нормалёк. На круг – тридцать штук. Делим по-честному, на восемь долей.
- Погоди, Рашпиль, - возразил Фёдор. - На организацию тоже долю надо.
- Мы и есть организация.
- А листовки, на какие шиши станем выпускать?
- На хрена они нам? Вьюн, тебе листовки надо?
- Не.
Фёдор решил не спорить, бесполезно.
- А почему восемь долей?
- Гамлет и ваша Альбина здесь – пришей кобыле хвост.
- Гамлет – ладно, слинял куда-то. А она – наводчица. На майора навела. Её мать и его жена подруги. Ну, и от Альбины секретов нет. Разводятся они. Жена плачет и злится.
- К хохлушке, что ли майор уходит? – поинтересовался Рашпиль.
- Этого Альбина не знает.
- Чего же майор вякнул жене про командировку? – спросил Вьюн.
- Страховался, наверно. Чтобы не позвонила со зла начальству раньше времени.
- Уговорил, - сказал Рашпиль, - девять долей. Ты, Сержант, человек, понятно, авторитетный. Но сдается мне, ты прикарманил лопатник майора, когда шарил в его кителе. Не мог он к бабе без денег явиться.
Фёдор выложил револьвер на стол и вывернул все карманы.
Рашпиль недоуменно пожал плечами.
- Извиняй, Сержант. Пушку забери, мне мокруха ни к чему.
- Хватит базарить, Рашпиль, - вмешался Вьюн. – Дели бабки.
- Нас тут шестеро. Нам по две штуки деревянными и по восемь штук зелеными. Остальным по полторы штуки. Разбирайте.
Фёдор забрал свою долю и долю Альбины. Добыча исчезла в карманах. Вьюн сказал:
- Теперь на хату майора.
- Мы не пойдем, - отказался Фёдор. - Альбина сообщила, что майор весь свой капитал вывез. Жена подозревает, что он хранит его на службе. Дома деньги только на пропитание.
- Слышишь, Вьюн? – спросил Рашпиль. – Нечего там делать, если баксы уплыли.
- Тебе решать.
- Мы домой, - сказал Фёдор.
- Мы тоже, - откликнулся Рашпиль…
2
- Я что-то не врубился в ситуацию, - проговорил Славка, когда они остались одни.
Фёдор подошел к мусорному баку. Нашарил у задней стенки пакет, выпотрошил его. Рассовал содержимое по карманам. Сказал Славке:
- Пообщаемся с женой майора.
- Мы же не умеем замки открывать.
- И не будем. К тому же в подъезде, наверняка, вахтер есть.
- Как я понимаю, окно надежнее двери.
- Правильно понимаешь.
У дома майора они оказались в четвертом часу утра. Улица была тиха и пустынна. Балкон оказался обшитым шпунтованной доской, но одно балконное окно было приоткрыто.
Они вскарабкались на подъездный козырек, с него перебрались на балкон. Фёдор достал из кармана алмазный стеклорез и присоски – липучки. Налепил на форточное стекло присоски. Прочертил стеклорезом  квадрат впритык к рамке. Потянул присоски, стекло бесшумно вывалилось. Он передал его Славке. Протянул в форточку руку, крутанул шпингалет и открыл окно.
- Натяни чулок, - шепнул.
Сам тоже скрыл лицо под маской. Затем забрался на подоконник и осторожно спустился на пол. За ним в помещение проник Славка.
Фёдор задернул шторы и включил свет. Судя по обстановке, это был зал для приемов гостей. Из него был выход в холл. Оттуда просматривалась кухня и еще две двери. Фёдор открыл ближнюю. Пусто. Наверное, то был кабинет хозяина.
Хозяйку они обнаружили во второй комнате. Она спала под розовым одеялом. Фёдор тронул ее за плечо. Она открыла глаза и с ужасом уставилась на страшных визитеров в масках.
- Тихо, мадам! – произнёс Фёдор. – Мы борцы за справедливость. Ваш муж вор и взяточник. Выдайте нам его неправедный капитал, и ваша семья будет жива и здорова.
- Я ничего не знаю, - пролепетала она.
- В таком случае вы умрете, - вытащил из кармана экспроприированный револьвер. – Ваш муж тоже умрет, я знаю, где он находится в командировке.
- Н-нет! – всхлипнула она.
- Решайтесь.
- Я знала, что добром не кончится.
- Где тайник? 
- В зале, - выговорила она сквозь слезы. – Под крайним окном у балкона.
Фёдор протянул Славке две отвертки.
- Пошарь.
Шарил тот довольно долго. Наконец, появился с черной хозяйской сумкой и сообщил:
- Порядок.
- Не переживайте, мадам, - сказал Фёдор. – Неправедные деньги – зло. Без них жизнь спокойнее.
Покинули они квартиру тем же путём, как и проникли в нее. На улице Фёдор спросил:
- Водка у тебя дома есть?
- Найдется бутылка.
- Я у тебя ночевать буду.
- Кто бы сомневался…
3.
Когда грабители ушли, хохлушка Галя слегка успокоилась. Слава Богу, не зарезали. Она повернулась к Стасу. На лбу у него запеклась кровь. Живой ли? Хорошо бы содрать со рта ленту. Можно будет закричать, позвать на помощь. Но руку никак не выдрать, намертво примотали, паразиты. Лишь бы Стас был жив, он что-нибудь придумает.
Она несколько раз толкнула его ногой. Он замычал и открыл глаза. Открыл и снова закрыл. Она еще раз лягнула его. Он промычал уже сердито. Хохлушка Галя поняла, что любовник не в отключке, а обдумывает, как освободиться от пут.
Спустя пару минут, она почувствовала, что он пытается поднять их примотанные вместе руки. Помогла ему. Ее пальцы оказались у него под носом. Она нащупала на губах ленту и отодрала ее.
-  Молодец, - сказал Стас. – Теперь у себя.
С освобожденными ртами они некоторое время приходили в себя. Молчание нарушила Галя.
- В полицию надо сообщить.
- Нет. Вмешается область. Я сам полиция, разберусь, - смолк. Спросил после паузы: - Никого из грабителей не узнала? Может, видела в обменном пункте?
- Может, и появлялись. Как узнаешь, они же в  масках.
- Они друг друга называли именами или кличками? 
Хохлушка задумалась.
- Вспоминай, Галя!
- Ага, называли. Тот, который тебя по голове железкой ударил, двоих назвал – Чеснок и Вьюн. Они деньги нашли.
- А к нему они как обращались?
- Никак.
- Немного, но зацепка есть. Твой телефон тоже забрали?
- Нет, он под подушкой.
- Хорошо. Кто у тебя в соседях?
- Напротив семья - три человека. Оба учителя и пацан лет четырнадцати. Рядом с ними глуховатая бабка с внучкой. По моей стороне за стенкой – студент квартиру снимает.
- Какие у тебя с ним отношения?
- Никаких. Здороваемся.
- Когда учителя уйдут в школу, постучу ногой в стенку. Авось, отзовется.
- Они уходят с сыном в восемь. Внучка отправляется в колледж в девять.
- А студент?
- По-разному. Но раньше десяти не уходит…
Время застопорилось. Ночь, казалось, никогда не кончится.
- Два года копила, - проговорила она. – Всё подчистую вымели.
- Много потеряла?
- Тридцать тысяч в баксах и двенадцать в рублях.
- Я думал, больше.
- Откуда больше? Жалко, мочи нет.
- Не ной. Помогу. Ваш пункт под моей крышей. Не проценты за год, а весь годовой оброк тебе отдам. Восполнишь потерянное.
- Спасибо, Стас. Они и паспорт мой прихватили.
- Зачем он им, бросили где-нибудь в квартире.
- Ладно бы, если бросили.
- А если всё же забрали, об ограблении квартиры молчи. Придешь к нам в отдел, напишешь заявление, что паспорт украли на рынке. Тебе справку дадут. В паспортном отделе то же самое скажешь…
Они еле дождались, когда ночь за окном посерела. Зажглись огни в окнах домов на противоположной стороне улицы. В их четырехквартирном отсеке проснулись жильцы. Наконец, они услышали, как дважды хлопнула входная дверь.
- Стучи, - сказала Галя.
Он стал пяткой колотить в стену. И колотил, пока не появился взлохмаченный парень.
- У вас дверь открыта, - сказал. – Что случилось?
- Меня ограбили, - ответила Галя и хотела еще что-то добавить.
Стас перебил ее.
- Тебя как зовут, сосед?
- Виталий.
- Слушай сюда, Виталий. Я майор полиции. Всё, что ты сейчас видишь, забудь.
- Понял.
- А сейчас помоги нам. Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, тоже помогу.
- Что я должен сделать?
Они вытянули из-под простыни руки.
- Размотай скотч.
Студент подколупнул кончик и размотал широкую и длинную ленту.
- Что еще?
- Всё, Виталий, спасибо. Свободен.
Тот удалился.
- Лишнего, Галя, не вякай. Лучше промолчи. Давай твой мобильник.
Она вытянула из-под подушки телефон и протянула Стасу. Он набрал номер.
- Привет, Фарид. У меня маленькое ЧП. Возьми ключи от наручников. Садись в мою тачку и пулей ко мне. Адрес Галины знаешь.
- Подчиненному звонил? – спросила Галя.
- Помощнику. Когда он освободит нас, пошукай паспорт.
- Ладно.
- А этих шакалов, мать их в перегной, я все равно найду…
4.
Звонок разбудил Фёдора в двенадцатом часу. На связи была Натка.
- Ты где? – спросила она.
- У Славки. Двигай к нам. Деньги у тебя есть?
- Есть немного.
- Купи по дороге какой-нибудь еды. У него в холодильнике только банка с одной оливкой…
Он еле растолкал Славку.
- Рано же, - пробормотал тот.
- Половина двенадцатого. Сейчас Наташка придет, будем разбираться с кладом майора.
- На голодный желудок?
- Она принесет поесть.
- Ладно, встаю.
Когда он оделся, Фёдор спросил его: 
- Зачем тебе кулон с цепочкой, который ты у хохлушки изъял?
- Бабуле Софе подарю. Родители у нее в Крыму отдыхают. На зиму сюда привезут.
- Спросят же, где деньги взял.
- Скажу, заработал, скачивал модные хиты и продавал.
- Пожалуй, прокатит.
Пропел дверной звонок. Пришла Натка с двумя пакетами и сумочкой через плечо.
- Проголодались? Сейчас накормлю вас. Помогайте, нарежьте мясо, нашинкуйте капусту. Буду щи варить…
Пообедав, они перешли в гостиную.
Фёдор со Славкой освободили карманы одежды, сложили рубли и доллары на диван. В кошеле майора оказалось больше двадцати тысяч  рублевых купюр. Фёдор разделил деньги на четыре части – в рублях семь тысяч, в американской валюте шесть с половиной тысяч.
- Это личный капитал – наш и Гамлета. Забирайте.
Славка переложил свою пачку на стол. Фёдор затолкал в карманы свою долю и Гамлетову. Сказал:
- Валюту положите на сберкнижку, чтобы родители не обнаружили.
Наташка покачала головой, произнесла:
- Доллары мне не надо.
- Надо! – возразил Фёдор. - На следующий год в Москву поедешь учиться. Ты же о писательском институте мечтаешь.
- Туда надо сначала творческий конкурс пройти.
- Проходи. Стихов у тебя много, мне нравятся.
- Но у меня и сберкнижку спрятать негде, кто-нибудь все равно найдет.
- У Гамлета хранить можно. Вон твоя сумочка на стуле. Забирай свои деньги, и сегодня же открой валютный счет.
Наташка, всё еще сомневаясь, затолкала деньги в сумочку.
- В мою комнату никто не заходит, - сказал Славка. – У меня сберкнижки храните.
- Тебе особое задание. Ты у нас коммерсант. Тащи сумку майоровой жены.
- Сей момент!
Славка вытряхнул содержимое сумки на диван.
- Можно не считать. Я еще там посчитал. Десять упаковок, в каждой по десять штук зелени. Всего сто тысяч.
Наташка ахнула. Фёдор одну упаковку забрал. Располовинил. Пять тысяч протянул Наташке.
- Зачем? Мне хватит.
- Так надо.
- Всё тебе «так надо», Столбик. А если мне не надо?
- Ты же на заочное поступать будешь?
- Да.
- Значит, пять лет ездить в столицу сдавать экзамены. Бери! А эти пять штук – добавка Гамлету. Бывшая жена его до нитки обобрала.
- А с остальной кучей что делать? – спросил Славка.
- Остальное, Слав, в твоем распоряжении. Ты в коммерции разбираешься. Нам нужна база. Купишь двухкомнатную квартиру и пару неброских тачек себе и мне.
- Квартиру на кого оформить?
- На паспорт хохлушки.
- Все равно баксы останутся.
- Это НЗ. Хотя дай-ка мне две тысячи на непредвиденные расходы.
Славка выдернул две купюры, протянул Фёдору.
- Ну, вроде всё.
- Подожди, Федя, - тормознула его Наташка. – Вчера я обошла места, где мы листовки клеили. Многие содраны, часть осталась. На одной была приклеена записка с номером  телефона. Больше ничего.
- Подстава, - заявил Славка.
- Может, и нет, - возразила Наташка. – Мы же сами просили сообщать нам о всяких нелюдях.
- Дай мне записку, - сказал Фёдор. – Мы с тобой уходим. Ты в банк. Жду тебя у Гамлета…

Дверь в квартиру, как и в первый визит, была не заперта.
- Я ждал тебя, Сержант, - сказал Гамлет. – Бумагу я купил, тысячу листов. Беляшей и кофе тоже. А ты что, отменил экспроприацию?
- Нет.
- Чего же меня не подключил?
- Ты у нас мозговой центр. Ты сам и твоя квартира нигде не должны засветиться.
- Я делом заниматься хочу, Сержант.
- Делом и станешь заниматься. Можешь узнать по номеру телефона адрес проживания владельца?
- Могу.
- Вот тебе номер, - протянул ему записку.
Тот защелкал по клавиатуре компьютера. Минут через двадцать вытянул из принтера листок.
- Адрес.
Фёдор прочитал: ул. Береговая, 36, кв. 4.
- Это и есть твое дело, Гамлет.
- Пустяк, а не дело.
- Для тебя пустяк. Для организации важно.
- Чей телефон, Сержант?
- Прилепили на листовку. Хочу проверить, не провокация ли.
- Значит, работают листовки. Надо новые выпустить.
- Сначала поглядим, кто по адресу живет.
- Кофе будем пить?
- Позже, когда Альбина придет.
Фёдор вытянул из кармана безрукавки Гамлетовы деньги, положил перед ним на стол.
- Это что? – спросил тот.
- Твоя доля.
- Не возьму, я не участвовал.
- Возьмёшь. Считай это приказом. Купи нормальную мебель и одежду. Книжный шкаф купи. Он будет нам нужен. Питайся тоже нормально. И двери в квартиру закрывай.
- Мне одному такая денежная квота?
- Нет, нам с Моней на пять тысяч зеленых меньше. Вам с Альбиной поровну. Ей – на заочную учебу в Москве.
- Альбина – твоя невеста?
- Почти жена.
- Почему «почти»? 
- Жить нам негде. У нее в квартире яблоку негде упасть и у меня теснотища.
- Странный ты человек, Сержант, - произнес Гамлет, убирая со стола деньги и укладывая их в пакет из-под бумаги. – На доллары, что ты раздал, вполне мог бы купить однокомнатную квартиру. И жили бы с Альбиной.
- Ей еще учиться надо.
- Одно другому не мешает.
- Мешает, Гамлет.
- Хорошая она девушка. И талантливая.
- Потому и берегу ее.
- А что Рашпиль? Как он вёл себя, Сержант?
- Рашпиля с компанией будем постепенно отодвигать. А пока использовать. Но всех карт не открывать. Тебя перед ними я не засветил. Сказал, что ты исчез.
Проверещал дверной звонок. Не дождавшись, когда хозяин скрежетнёт в замочной скважине ключом, хорошая девушка Альбина распахнула дверь и перешагнула порог.
- Сделала? – спросил Фёдор.
- Вот, - протянула ему сберкнижку.
- У меня побудет, пока Гамлет книжный шкаф не купит. Посмотри-ка адрес. Гамлет его по номеру телефона вычислил. Случайно, не твой участок? 
- Мой. Постоянно газеты в этот дом ношу.
- Кто в квартире живет, можешь выяснить?
- Могу.
- Пожалуй, всё. Можно пить кофе.
- Не всё. Я хочу купить ноутбук.
- Молодец. Покупай.
- Но я ничего не смыслю в компьютерах. Гамлет, вы поможете мне купить ноутбук?
- Помогу. И самоучитель выберу.
- Самой мне  трудно будет разобраться. Дадите несколько уроков?
- Обязательно.
- Гамлет, как вас зовут по жизни?
- Виктор Монахов.
- Я Наталья Ляхова. Вот и познакомились. Где у вас кофе, Виктор?
- На кухне. Чайник тоже там.
- Я позову вас, когда кофе будет готов…
 «Натка, конечно, нарушила дисциплину, назвав имя и фамилию, - размышлял Фёдор. – Впрочем, ничем это не грозит. Эксами им заниматься не придется. Подозревать их никто не будет. Опасности никакой…».
- Кофе готов, мальчики, - позвала Наташка…

Охота на невидимок
1.
Майор Станислав Суслов решил скрыть ограбление любовницы. Во-первых, пункт  обмена валюты был нелегальный, его собственный. Во-вторых, сам окажется в роли свидетеля, причем в весьма неприглядной для себя ситуации. Хватит того, что об этом знает Фарид. Но тот будет молчать. Свободой и погонами он обязан ему.
Три года назад он изнасиловал молодую девицу. Та накатала заяву. Ее отец представил врачебную справку об изнасиловании. Дело запахло судом. Майор сам поехал к отцу. Бедненько жила семья.
- Пускай женится на ней, - заявил отец.
- Он уже женат, - соврал отцу Суслов. - Но что случилось, то случилось. Компенсировать моральный ущерб можно только деньгами. Решайте. Дочери вы уже ничем не поможете, даже если посадите старшего лейтенанта.
Отец отправился на кухню советоваться с домочадцами. Вернувшись, сказал:
- Миллион рублей.
- Столько старший лейтенант не соберет.
- А полмиллиона?
- Приемлемо. Пусть дочь напишет расписку, что претензий к Фариду Каримовичу Галимову не имеет. Заберете заявление, и он вручит вам полмиллиона.
Пятьсот тысяч рублей пришлось подчинённому подарить. Взамен майор получил преданного помощника.  В истории с ограблением квартиры придется разбираться им вдвоем…
Приехав с Фаридом в отдел, он выпил кофе с коньяком и уселся за стол. Прежде всего, надо оценить свои потери. Телефон и револьвер – ерунда. Он выдвинул ящик стола, в нем лежали три запасных смартфона. Вытащил «Самсунг», поставил на зарядку. Револьвер даже не вещдок, кто-то сбросил его при облаве в трактире «Атамановка». Владельца не нашли, и оружие оказалось у него. Не самоделка, а старый немецкий ствол в хорошем состоянии. Жаль, конечно, но, как пришло, так и ушло.
Сложнее со служебным удостоверением. Тут надо выкручиваться и не перехимичить. Печать и подпись начальника полиции можно попытаться подделать. Если удостоверение всплывет в городе, изъять – и ваши не пляшут. Если всплывет за его пределами – появятся проблемы. Впрочем, не стоит сейчас заглядывать вперед…
Теперь за дело. Текучку никто не отменял.
Майор прочитал сводку происшествий. Две пьяных драки, семейная ссора с поножовщиной, кража из ночного ларька, в двух районах расклеены листовки за подписью Зеленые трубачи… Ничего особенного. Листовки, наверное, экологи развесили, о  природе, бездельники, заботятся.
Лично его заботило, как выйти на след шакалов, о которых известны лишь две клички. Полицейскую базу Фарид проверил, они в ней не значатся. Ни в одном из прежних происшествий тоже не мелькнули. Не исключено, что клички производные от фамилий: Вьюнов и Чесноков. Город большой, почти 400 тысяч человек населения. Сколько в нем может быть Вьюновых и Чесноковых? Надо найти повод и попросить полковника, чтобы озадачил участковых.
Надежды, конечно, на них мало. Рассчитывать придется больше на наседок. Лично у него их шестеро. Наседки везде снуют, клюют по зернышку и собирают информацию: в забегаловках, в ресторанах, на рынке, в бомжатниках. Не призраки же эти двое с кликухами, где-нибудь, да засветились.
Постучав в дверь, вошел Фарид.
- Галина пришла, к вам просится.
- Пусть войдет.
Фарид открыл дверь и запустил хохлушку Галю.
- Паспорт я не нашла, - сказала она.
- Не переживай. Иди к дежурному, пиши заявление. Излагай, как договорились. Фарид выдаст тебе справку для паспортистки. Всё, не теряй время.
Она вышла.
- Как думаешь, Фарид, зачем налетчикам женский паспорт?
- Женщина в банде. Переклеят фотку, и новая гражданка в городе.
- Значит, надо искать бабу с фамилией Порошенко. Чем занимаются твои наседки?
- Парикмахерша, торговка рыбой на рынке, гостиничная горничная.
- В Атамановке нет наседки?
- Нет. Чужаков там обходят, а местных не уговоришь.
Майор и сам знал, что атаманцы на контакт с органами не идут. Какой была Атамановка двадцать лет назад, такой и осталась. Самый криминальный район в городе.
- Придется рассчитывать на тех, кого имеем, - сказал он. – Озадачь, Фарид, своих наседок. За каждого из троих – Вьюна, Чеснока и бабы - посули премию сто баксов. Что еще у тебя?
- Ваша жена звонила, товарищ майор. Сказала, что ваш телефон не отвечает. Спросила, когда вы вернетесь из командировки. Я ответил, что завтра.
- Сегодня буду дома. Надеюсь на тебя, Фарид. Иди, работай.
Майор задумался. С какой стати позвонила жена?  Никогда прежде не интересовалась его командировками. Жена у него послушная. Наверно, кто-нибудь из родни объявился….
Его размышления прервал звонок городского телефона. Звонила секретарша начальника полиции.
- В 15.00 совещание у шефа.
- По какому вопросу, Ларочка? 
- Что-то насчет листовок, Станислав Юрьевич.
Майор нажал на столике кнопку. Появился Фарид.
- Постарайся раздобыть где-нибудь листовку с подписью «Зеленые трубачи».
- В дежурку несколько штук патрули принесли.
- Давай одну сюда…
Прочитав листовку, он понял, зачем полковник собирает начальников отделов. Экологией от листовки и не пахло. От нее за версту несло политикой. Зеленые трубачи лягнули и правительство, и президента. И народ подстрекали к бунту. Значит, жди опять в городе беспорядков. Как в те дни, когда по призыву Поклонской проходили митинги и марши протеста против пенсионной реформы.
С начальником полиции у него сложились особые отношения. Служебную дистанцию тот не позволял пересекать. Но конвертики с долларами небрежно смахивал со стола в открытый ящик. Майор подозревал, что ему известно и про крышевание, и про обменный пункт, но виду полковник не показывал. Только изрекал густым басом:
- Хорошо служишь, майор. Старайся и дальше…
2.
Совещание началось без задержки. Было заметно, что начальник не в настроении. Обычно он стоял за трибуной, величественный, как живой памятник, и с высоты своего роста выдавал указания и нахлобучки. В этот раз сидел за столом и недобрым взглядом обводил подчиненных. Наконец, изрек:
- В городе появились листовки с призывом к революции. На самого президента руку подняли. Если мы не вырвем эту контру, готовьтесь снять погоны. Кто из вас хотя бы прочитал листовку?
Подчиненные безмолвствовали. Майор Суслов выждал немного и встал.
- Мы начали работать по этому делу. Выяснили, что в расклейке листовок засветились двое, называвшие друг друга кличками: Вьюн и Чеснок. В полицейской базе клички отсутствуют. Возможно, они производные от фамилий – Вьюнов и Чесноков. Прошу вас дать задание участковым, чтобы взяли на учет лиц с такими фамилиями.
- Возьмут. У кого еще есть предложения?
Других предложений не последовало.
- Двойка вам и первая очередь на вылет из полиции. Шевелитесь и напрягайте извилины, чтобы не вылететь. Все свободны, кроме майора Суслова.
- Область пока не в курсе, майор, - сказал полковник, когда они остались одни. – Все равно прознают. Как ты думаешь, откуда взялись эти трубачи? Может, Навальный прислал?
- Не думаю. Его люди в областных городах толкутся.
- Неужели наши? Листовку профессионал писал.
- Проверьте газетчиков. И местных писателей, если они есть.
- Завтра встречусь с мэром. Создадим комиссию. А раскрытие надо форсировать.
- Понимаю.
- Твои планы?
- Уже задействовал наседок.
- Сколько их у тебя?
- Девятнадцать, - соврал майор.
- Действуй. Чем могу, помогу. Обращайся…

Вечером майор приехал домой. Жена открыла ему дверь и сразу огорошила.
- Нас ограбили, Стасик, - и всхлипнула.
- Мать их в перегной! – ругнулся Стасик и быстро прошел в зал к тайнику.
Доски в нише были вывернуты и валялись на полу. Его неприкосновенный запас приказал долго жить. Жена уже сидела на диване и продолжала всхлипывать. Он подсел к ней.
- Не реви, Зина. Рассказывай по порядку.
- Двое были. В масках.
- Как грабители оказались в квартире, ты им дверь открыла?
- Нет, они влезли через балкон, и ушли через балкон.
- Как они выглядели, высокие, худые, толстые? Может, особые приметы были? Или акцент?
- Оба немного выше тебя. Примет не разглядела. Говорили без акцента.
- Как называли друг друга?
- Никак. У одного в руках пистолет был.
- Что за пистолет, запомнила?
- Такой, как у тебя, с барабаном.
Мой револьвер и был, подумал майор. Значит, после Гали ко мне приперлись. Выходит, это меня пасли, а не её.
- О чем-нибудь говорили?
- Тот, что с пистолетом, сказал мне, что они борцы за справедливость. Обозвал тебя вором и взяточником.
- Квартиру долго обыскивали?
- Не обыскивали.
- Как же они тайник обнаружили?
- Мужик с пистолетом меня застрелить хотел. Сказал, что и тебя застрелит, знает, где ты находишься. Я и показала, - захныкала она.
- Хватит лить слезы, Зина!
- Страшно было, Стасик.
- Всё, успокойся. Займись ужином. Я пока обмозгую, что к чему.
«Борцы за справедливость – явно не случайная фраза, - размышлял он. – В листовке тоже упоминались борцы за справедливость. Получается, что налетчики из этих самых «Трубачей». И к Гале они попали тоже не случайно. Сам их привел туда… Вот и вопросик себе самому: почему Трубачи выбрали именно его? Взяточников в городе и покруче него хватает. Тот же полковник или глава администрации. И других куча. Из коммерсов он жилы не тянул, брал аккуратно. Те не должны быть связаны с Трубачами. Чем же он мог насолить им? А обули его хорошо. Нет больше капитала на черный день. Утрата ощутимая, но не смертельная. Со временем восполнится… Налетчиков же, мать их в перегной! – он вычислит. На балкон забраться не каждый сможет. Не исключено, что они спортсмены. Еще одна зацепка. Фарид прокачает спортзалы и качалки. Сам займусь наседками. И никакого суда! Шлепнуть на месте – и ваши не пляшут».
- Стасик, - позвала жена. – Ужин на столе.
За ужином он спросил:
- Мужик, который вроде бы знает, где я нахожусь, не сказал, где конкретно?
- Сказал, в командировке.
Странно, подумал майор. Не засветил любовницу. В благородного разбойника рядится? Мужскую солидарность блюдет?.. Все равно пулю словит…

Расшифровка номера телефона
1.
Наталья добралась по улице Береговой до дома с номером 36. Дом двухэтажный, старой деревянной постройки, всего шесть квартир. На каждой двери почтовый ящик. Она растолкала письма и газеты. В четвертую квартиру на втором этаже обычно ничего не было. Но она все равно позвонила.
Дверь открыл высокий, сухой и седоусый дед.
- Я к вам, - сказала Наталья.
- Входи. Ты, кажись, почтальоном работаешь?
- Почтальоном. Как вас зовут, дедушка? 
- Кузьма Васильевич. Аристархов – фамилия. А что?
- Фонд Натальи Поклонской выделил вам две тысячи рублей, - она приготовила эти деньги из тех, что дал ей Фёдор. Вручила деду.
Тот не сразу пришел в себя. Наконец, выговорил: 
- Я и не слыхал про такой фонд. Спасибо, конечно. Справедливая женщина Поклонская, хоть и молодая. О людях печется. Я тоже на митинг ходил.
- Народ ее по всей стране поддержал.
- Ты не уходи, дочка. Раздевайся, сейчас чай с конфетками пить будем.
Всё складывалось, как нельзя, лучше. Кузьма Васильевич притащил с кухни чайник, стаканы и тарелочку с карамельками. Спросил:
- Тебя как звать?
- Наташа.
- Нет справедливости в нашем городе, Наташа. Пока внук служил, его невесту украли. Красавица девчонка была. В полиции его выслушали,  а дело так и не завели. Висяк, сказали. Он поехал к областному начальству, оставил заявление. Из Ленинска домой отправился. На нашем вокзале его встретили отморозки. Он же пограничник, легко не дался. Но что один против пятерых? Свинчаткой в висок ударили, он и упал. Телефон и деньги забрали. До дома еле добрался.
- Путину надо было написать.
- А-а, - отмахнулся дед. – Не верю я ему. С олигархами дружбу водит.
- Где ваш внук сейчас?
- На работе. Электриком устроился. Его смена до восьми вечера сегодня. Боюсь я за него. Он вызнал, где находится фирма, которая девчонок вербует за границу. Дураку понятно, что их в бордели отсылают. Так вот, внук выточил из напильника кинжал и собрался зарезать главного из той фирмы. Как я его не отговаривал, не слушает. Согласился только обождать до звонка Зеленых трубачей.
- Они что, позвонить вам должны? Я читала их листовку. Отчаянные люди.
- Помнишь, что там написано? Сообщайте о всяких нелюдях. Я и оставил им номер телефона. Думаешь, позвонят, Наташа?
- Обязательно позвонят, Кузьма Васильевич…
Всё, что необходимо, она выяснила. Поблагодарила деда за чай и тепло с ним распрощалась. На улице она позвонила Фёдору.
- Никакой подставы, Столбик. В квартире проживают дед с внуком. Внук – бывший пограничник. Пока он служил, у него украли невесту. Вероятно, отправили в бордель. Он знает, кто это сделал. Готовится отомстить. Деда зовут Кузьма Васильевич. Можешь навестить их после восьми вечера. Они мечтают пообщаться с тобой.
- Понял. Заглянешь к Славке, Ната?
- Нет, я к Виктору на первый компьютерный урок. Мой ноутбук у него…
2.
Услышав про внука – пограничника, Фёдор зашел в обменный пункт и обменял доллары на рубли. Не исключено, что пригодятся.
По городскому телефону он не стал звонить. Явился в девять вечера сразу в квартиру.
- Здравствуйте! Я из Зеленых трубачей.
Дед с внуком, смотревшие телевизор, разом поднялись с дивана. Внук широкоплечий и высокий, как дед, стрижка наголо, у виска рваный красноватый шрам.
- Разговор у нас не короткий, Кузьма Васильевич. Выключайте телевизор.
Внук принес с кухни две табуретки. Когда расселись за столом, дед спросил:
- Как же ты адрес наш узнал, милок? Да еще и мое имя-отчество?
- Секрет, Кузьма Васильевич. Давайте договоримся, я задаю вопросы, вы отвечаете. Так надо. Теперь рассказывайте, что произошло.
- Невесту у меня украли, - начал внук. - Есть в городе контора по устройству девушек для работы за границей. Обман это. Некоторые дуры сами приходят. Других, если красивые, воруют. Пропадают девчонки. Вот и моя пропала.
- В полицию обращался?
- И у нас, и в Ленинске. Бесполезно.
- У него шрам вон у виска, - вмешался дед. – Не пиши, мол, заявления.
- Подкараулили? – спросил Фёдор.
- Было. Храбрецы, когда толпой на одного.
- Где находится контора, знаешь?
- На улице Чапаева, 41. Одни мужики в ней работают.
- Откуда известно, что одни мужики?
- Мы были там, вроде как на работу хотели устроиться.
- С кем были?
- С одним парнем. У него тоже девчонка пропала. Главный у них пожилой, толстый, лысый. Он в конторе не сидит. Его шофер каждый день на джипе привозит туда. И увозит. Куда – не знаю. Достать его можно только в машине.
- Олежка мстить собрался, - снова заговорил дед. – Кинжал наточил. Что он может один против своры? Отговорите его.
- Отговорю. Только оставьте нас, пожалуйста, вдвоем, Кузьма Васильевич. Не обижайтесь.
Дед неохотно удалился на кухню.
- Никакой самодеятельности, Олег! Хочешь работать с нами?
- Хочу.
- Но имей в виду, это опасно.
- Опасностей не испугаюсь.
- И дисциплина у нас строже, чем в армии.
- Я привык к дисциплине. В погранвойсках она жестче, чем в других родах войск.
- В нашей организации, Олег, каждый человек имеет псевдоним. Я, например, Сержант.
- У меня в армии был позывной – Керчь.
- Не годится. Могут вычислить через военкомат.
- Тогда Птах. Меня в детстве так дразнили, голосам птиц умел подражать.
- Нормальный псевдоним. Где твои родители, Олег?
- При пожаре сгорели. Мне четырнадцать лет тогда было. Они поехали к деду в деревню. Там и случился пожар. А дед в ту ночь возил на тракторе бревна с делянки. После похорон переехал в город. С тех пор вдвоем живем.
- Не сладко вам пришлось.
- Выжили.
- Фамилии у вас с дедом одинаковые?
- Нет, он материн отец.
- Рукопашному бою вас на службе обучали?
- Обучали.
- Очень хорошо. Ты с компьютером знаком?
- Научили на службе. И водительские права там получил. Только нет у меня ни компьютера, ни мобильника, ни машины.
Фёдор достал кошель, отсчитал шестнадцать ассигнаций по пять тысяч.
- Тебе.
- Не надо, я же работаю.
- Это приказ. Не перебивай больше. Пойдете с дедом в магазин. Купишь на его паспорт ноутбук и два мобильника. Свой паспорт не выказывай. Ты уже засветился заявлениями в полицию. Один мобильник только для связи со мной. Запиши мой телефон… Записал?
- Да.
- Когда всё купишь, позвонишь. Пока остаешься в резерве.
- Разрешите вопрос, товарищ Сержант?
- Давай.
- Можно Николая в Зеленые трубачи пригласить?
- Кто такой?
- Парень, у которого подруга тоже пропала. Человек надежный. Классный водитель. Работает у дорожников на грейдере. Компьютер и телефон у него имеются.
- В армии он служил?
- Срочную отслужил в железнодорожной бригаде под Тюменью.
- Ничего ему пока не говори. Сначала я сам с ним побеседую.
Появился с кухни дед.
- Сейчас чай с баранками будет.
- Подслушивал, дедуля? – укорил его внук.
- Так я это, самую малость, краем уха.
Фёдор, сославшись на дела, от чая отказался. По дороге домой он позвонил Вьюну.
- Встречаемся завтра в десять. Там же, где в прошлый раз…
3.
Падал пушистый снег и укрывал округу белым одеялом. Кончилась осень, подумал Фёдор. Он ждал Вьюна с Чесноком. Они  запаздывали. Лишь минут через десять подкатили две машины – джип и жигули девятой модели. Из джипа вылез Рашпиль, из жигулей – Вьюн с Чесноком.
- Что за тема, Сержант, приварок светит? – спросил Рашпиль.
- Светит. А вы, гляжу, колесами обзавелись. Классная у тебя тачка.
- Красиво жить не запретишь. Когда мы дело?
- Когда Вьюн с Чесноком отработают.
- Кого пасти, слухаем, - без шепелявости отозвался Вьюн.
«Видно, придуривался, когда шепелявил, - подумал Фёдор. – Хитрец».
- Начнете с адреса Чапаева, 41, - начал он инструктаж. – Там фирма по найму женщин для работы за границей. Пасти надо типа, который ежедневно приезжает туда на джипе. Он толстый и лысый. Бабки у него. Выясните, где его нора, сколько охранников, куда еще ездит, с кем контачит.
- Усекли, Сержант. Взятки его – будут наши. Моня тоже с нами?
- Отказался. Сказал, что вы и без него справитесь.
- Само собой. Он только путался под ногами.
- Кто навел на лысого, Сержант, Альбина? – поинтересовался Рашпиль.
- Она.
Автомобили укатили, и Фёдор отправился к Славке. Дома его не было. Понятно, коммерческие дела. Он позвонил Натке.
- Ты где?
- У Виктора. Последний урок сегодня. Я уже текст научилась набирать, могу по интернету общаться. Как твой визит к Кузьме Васильевичу?
- Удачно. Встретимся, расскажу.
- Целую, мой Столбик…
Да, с визитом ему повезло. В организации появился Птах. Не исключено, что и его друг Николай пополнит ее ряды. Тогда Рашпиля и его компанию можно аккуратно отодвинуть. Оказывается, листовки очень стоящее дело. Надо срочно выпустить новую партию. Причем, большим тиражом, чтобы хватило на все районы.
Его мысли прервал звонок сотового. На связи был Славка.
- Ты у меня?
- У тебя.
- Лечу на такси домой.
Он и впрямь, словно летел. Заявился, скинул на кресло кожаный плащ, открыл холодильник. В этот раз он был полностью заполнен продуктами.
- Жрать хочу, как из пушки. Ты будешь? – спросил.
- Я дома плотно позавтракал.
- Как хочешь.
Славка вытащил банку с красной икрой, упаковку сливочного масла, батон белого хлеба и бутылку сока. Смастерил два толстенных бутерброда и стал со смаком насыщаться. Фёдор не торопил его – бесполезно. Когда бутерброды были съедены и сок выпит, Славка объявил: 
- Я не квартиру купил, а дом вместе с мебелями, три комнаты, кухня, душевая. Не дом, а крепость. Забор высокий, из толстых досок, внутрь не заглянешь. Во дворе гараж, баня. От калитки, от дома и гаража по два ключа. Твои, - протянул Фёдору три ключа на шнурке.
- Где дом находится? 
- Береговая, 6. Далековато, но завтра машины куплю, съездим, посмотрим.
- До двух успеешь?
- Давай лучше соберемся у меня в четыре. И Наташка пусть придет. Чего-нибудь сготовит. Надоело сухомятку глотать.
- Наташка и Гамлет теперь псевдонимы отбросили. Он для нее Виктор. Ну, и для нас с тобой тоже.
- Как я понимаю, секреты с Гамлетом теперь по боку?
- Так выходит. К акциям его привлекать не будем.
- Забыл тебе сказать, во дворе еще пёс есть по кличке Беня. Я покормил его и на завтра оставил два пакета обрези… Ты куда сейчас?
- На работу. Напарнику уже две смены задолжал.
- Увольняйся.
- Подозрительно будет. А другой работы, чтобы только числиться, не бывает.
- Бывает. Я подумаю, может, что придумаю…

К четырем Фёдор не смог к Славке прибыть. Ему позвонил бывший пограничник Олег и доложил, что они с дедом всё купили. И добавил, что он вызвал Николая для беседы, потому как завтра его бригада выезжает на трое суток ремонтировать дорогу. Пришлось Фёдору топать на квартиру к Олегу.
Беседа с Николаем много времени не заняла. Психологически он вполне подходил для организации. Физически был, конечно, слабоват. Его надо было обучить хотя бы нехитрым приемам самбо. Он попросил Олега позаниматься с другом. Псевдоним себе Николай выбрал – Костыль, намек на железную дорогу. Фёдор сказал им, чтобы ждали сигнала, и распрощался с ними в пятом часу.
К Славке он прибыл, когда Натка уже сварила суп с фрикадельками и собирала на стол. Они не спросили, почему он задержался. Понимали, причина веская. За столом сначала по традиции, установленной Славкой, молча работали ложками. Натка традицию нарушила.
- У тебя всё в порядке, Федя?
- Лучше не бывает. В организации два новых члена – внук деда Птах и его товарищ Костыль.
- А с похитителями девчонок что решил?
- Вьюн с Чесноком на задании. Надеюсь, раскопают, что за похитители. После акции распрощаемся с компанией Рашпиля.
- А они нас не продадут? – обеспокоился Славка.
- Ни адресов, ни фамилий они не знают. Только псевдонимы и мой номер телефона. Телефон заменю. А ты чем занималась, Натуся?
- В основном, личными делами.
- Вот и доложи о личных делах.
- Помогла Виктору выбрать раздвижной диван, книжный шкаф, два стула и столик на кухню. Он сказал, что ему ничего больше не надо. С его помощью освоила компьютерную азбуку. Тексты набирать могу, но медленно.
- Натренируешься. Готовь новую листовку, Ната. Нам надо не меньше трехсот экземпляров, чтобы в разных районах расклеить. Свою и мою сберкнижки отнесешь завтра Виктору. Спрячьте в книге в глубине шкафа.
Славка, наконец, выхлебал суп, отложил ложку и произнес:
- Как я понимаю, моя очередь отчитываться. Купил, камрад Столбин, транспорт. Для тебя Уазик и себе Ниву. Уазик загнал в гараж. Твои права в бардачке. Нива под окном.
- Тогда поехали.
- Моя бабуля Софа говорила: спешить – блох смешить. Во-первых, Натали еще не помыла посуду. Во-вторых, в доме, кроме мебели, ничего нет. Ни одеял, ни постельного белья, ни жратвы. По дороге купить  придется. Для Бени тоже корм нужен. В-третьих, мы же должны обмыть нашу базу? Должны. У меня в сумке вино, водка и банка икры. Маловато на троих, докупить надо. Как я понимаю, ночевать же там будем…

Нагруженные покупками, они подъехали к дому лишь в начале седьмого. Славка открыл ключом внутренний замок калитки. Беня зарычал, но признал Славку и лишь оскалился. Наташка с пакетами первой юркнула в новые хоромы. Вытянула из пакета упаковку с надписью «Мясные фрикадельки для взрослых собак» и, не обращая внимания на Славкины вопли о том, что люди важнее собак, вышла во двор. Беня настороженно следил за ней из будки. Но когда она опростала упаковку в миску, выскочил наружу, вильнул обрубком хвоста и принялся за лакомство.
Возвратилась в дом. Славка и Фёдор сервировали в гостиной стол. Справа, у глухой стены длинный диван с креслами по бокам. В торце – пустая мебельная стенка. Вокруг стола гнутые мягкие стулья. Небедные люди здесь проживали.
- Кончай бездельничать, Натали! – распорядился Славка. – Настряпай бутербродов с икрой. Посуда на кухне.
Кухня тоже была не скудно обставлена. Закруглённый ряд мягких сидений вокруг стола. На стене полированные шкафчики. Из большой сушилки она вытащила узкое блюдо и селедочницу. Вернулась в гостиную. Быстро приготовила бутерброды, уложила их на блюдо.
Снова отправилась на кухню за рюмками. Нашла только фужерчики. Славка включил многорожковую люстру, и они уселись за стол.
Фёдор поднялся.
- Выпьем за причал Зеленых трубачей. База – для овощей. Для нас – Причал.
Выпили. Хорошо закусили. Славка снова наполнил фужерчики. Наташка продолжать застолье отказалась.
- Пойду, осмотрю причал.
Мужчины не возражали.
- Слабое звено у нас есть, Федя, - сказал Славка, когда они опростали тару.
- Какое?
- Паспорт хохлушки. Дом-то на него оформлен. Вычислить могут.
- Если майор захочет ее засветить, могут. Невыгодно это ему, но и исключать нельзя.
- Наташке здесь не стоит часто появляться. Тем более ночевать.
- Сам об этом уже думал. Но ведь и ты свой паспорт засветил, когда дом покупал.
- Я подстраховался. У отца один еврей работал – Шварцман. Отец его уличил в краже и предложил вернуть украденное. Его паспорт в залог оставил. Тот пообещал принести деньги и исчез с концами. При покупке дома я его паспортом воспользовался.
Славка опростал бутылку в фужерчики. Выпили без тоста.
- Как я понимаю, Федя, вам с Наткой все равно негде встречаться.
- Придумаем что-нибудь.
- Не надо ничего придумывать. Деньги у меня еще остались. Давай я куплю вам на вторичном рынке однушку. Оформлю на Натали.
- Нет. Остаток – наш НЗ.
- Плюнь! В копилку еще добудем. Надо же вам когда-то свой угол иметь. Решай, Федя.
- Проблемы возникнут. Придется брак регистрировать. Без регистрации ее родители не позволят ей жить со мной. А с регистрацией – её за собой утяну, если меня заметут.
- С родителями я договорюсь, - объявила появившаяся неожиданно в гостиной Наташка. – И не факт, Федя, что тебя заметут. Не планируй панихиду раньше времени.
- Не панихида, Натка, а предосторожность.
- А жить когда, Федя? Пусть год, два – зато наши!
- Молодчина, Натали! – воскликнул Славка. – Ну, что, покупаю?
- Покупай, - ответила она.
Помешкав, Фёдор согласно кивнул. И сказал:
- Здесь, Ната, больше не появляйся.
- Не появлюсь.
- Как я понимаю, повод нарисовался, - загадочно произнес Славка. - Достань-ка, Натали, из моей сумки вторую бутылку. Выпьем за будущий приют молодоженов…
Нагрузились оба Трубача изрядно. Даже допили Наташкино вино. И разошлись по комнатам, где Наташка загодя застелила постели новыми простынями…

Она проснулась первой. Осторожно встала, чтобы не потревожить Фёдора. Но он все равно услышал. Поднялся вместе с ней. Она отправилась во двор кормить Беню. Он отыскал душ. Из кранов текла горячая и холодная вода. Принял контрастный душ.
Завтракали они вдвоем. Фёдор спросил:
- Как же ты оправдаешься перед родителями, что мы без регистрации жить станем?
- Маме я уже призналась, что мы живем, как муж и жена.
- И что она?
- Сказала, что первого ребенка надо рожать до тридцати лет. У меня еще есть в запасе четыре года.
- А отец?
- Мама его уговорит. Мне иногда кажется, Столбик, что время стало лететь быстрее. Совсем недавно мы ночевали на берегу Волги, а уже снег выпал.
- Декабрь на дворе.
- Как ты считаешь, успеет Славка до нового года купить нам квартиру?
Ответить он не успел. Запиликал его сотовый телефон. На связи был Вьюн.
Он включил громкость.
- Мы закончили, - прозвучал голос Вьюна.
- Встречаемся там же. Буду через двадцать минут, - и отключился. – Я выезжаю на уазике, Ната. Дождитесь меня…
На улице косо падали снежные хлопья. Машину он оставил на стоянке, не доехав до места встречи с полквартала. Вьюн и Чеснок ждали его в жигулях. Он занырнул к ним.
- Сурьезные клиенты, Сержант. И бабки, видать, серьезные. Фамилия толстяка Лобов. Живет в особняке, везде видеокамеры, охрана, собаки. Туда не подобраться. Но у него имеется еще загородный клуб. К воротам вечером подъезжают одни бугры на иномарках. Вылезут из машин, и пёхом – через проходную. Даже главный полицейский начальник машину снаружи оставил.
- Что внутри – не удалось узнать?
- Обижаешь, Сержант. Внутри казино и бордель.
- Как узнали?
- Прапор, шофер полковника, за тыщу рублей рассказал. Не любит он хозяина. Сказал, как заберется тот в клуб, раньше утра не вылезет. Мы дождались утра, встретили пьянущего полковника – и вот, - протянул Фёдору ламинированный прямоугольник. – В лопатнике был. Бабки, какие были, мы забрали, а пропуск в клуб нам ни к чему.
Фёдор глянул на пропуск. Ни фамилии владельца, ни номера на нем не было. Вместо подписи закорючка. В правом верхнем углу птичка.
- Где клуб находится? – спросил он.
- По Береговой до конца и налево. Как кончится лесок, вправо пойдет бетонка. Она упрется в ворота.
- В час ночи акция. Мы с Моней подъедем. Рашпилю я позвоню.
- Не надо. Я сам ему всё обскажу…
Славка еще спал, когда Фёдор причалил к пристани. Он беззастенчиво растолкал приятеля.
- Труба зовет!
Тот нехотя встал. Ополоснул лицо теплой водой. Наташка приготовила ему на кухне завтрак. Аппетита у Славки явно не было. Он вяло сжевал бутерброд. Выпил два бокала сока. Произнес без энтузиазма:
- Как я понимаю, есть новости.
- Есть. Акция сегодня в час ночи. У тебя главная роль, как у человека денежного и умеющего пустить пыль в глаза. Пропуск для тебя Вьюн раздобыл. Поедем в клуб заранее, часов в одиннадцать.
- Я пока на боковую, отосплюсь.
- А я отвезу домой Нату.
- Будь другом, привези мне пива. Все равно за рулем ты будешь…

Ночной клуб миллиардера
1.
Они выехали со Славкой в одиннадцать вечера. Сначала Фёдор завёз его домой. Тот прифрантился, даже белую бабочку нацепил на черную рубашку. У клуба оказались ровно в полночь. На стоянке уже дожидались владельцев десятка два лимузинов. Джипа Рашпиля среди них пока не было. Фёдор сказал Славке:
- Шагай через проходную. Разведай, что и как. Ровно в час будь поблизости от проходной, чтобы мы смогли тебя увидеть…
Рашпиль со своей командой подъехал без десяти час. Из джипа вылезли Бык, Чир и Мамед.
- Вьюн с Чесноком подгребут позже, - сообщил Фёдору Рашпиль. – А Моня в отпаде?
- Моня уже в клубе. Встретит нас и проводит.
В проходную они ввалились толпой. Верзила охранник потребовал:
- Заходите по одному. Приготовьте проп…
Последнее слово он проглотил. Бык треснул его по голове, и тот опрокинулся вместе со стулом. На шум из дежурки высунулся второй охранник со стволом в руке. Фёдор выбил ствол, в прыжке свалил его на пол и ухватил толстую шею в клещи. Подскочивший Мамед тюкнул его кастетом по голове, и охранник обмяк. Тот принялся обшаривать карманы.
Фёдор подобрал ствол. Это был пистолет Макарова. Второй, точно такой же, ему протянул Рашпиль.
- Тебе пушка, нам с брателлой – лопатник.
Фёдор сбросил пистолеты в полевую брезентовую сумку, которую привез еще со службы. Распорядился:
- Пакуйте их в дежурку. Чир пусть наденет форму охранника, у него такая же комплекция, и сядет на контроле, - закрыл на крюк дверь проходной.
Через пару минут из дежурки вышел переодевшийся Чир.
- Если кто из клиентов подъедет, вежливо проси показать пропуск, - сказал ему Федор. - И пусть проходит.
- Зачем? – возразил Рашпиль. – Свинчаткой по тыкве, и в дежурку. Клиенты же бабками набиты. Чир и ошмонает их.
- Дело ваше.
И тут в дверь позвонили. Фёдор и Рашпиль укрылись в дежурке. Чир откинул крюк. В проходную шагнули Вьюн и Чеснок.
- Рашпиль уже в казино, Чир? – спросил Вьюн.
- Тут я, - ответил распахнувший дверь дежурки Рашпиль. – Пошли!
От проходной влево уходила асфальтовая аллея с голубыми елями, освещенными фонарями на столбах. Из-за ели появился Моня.
- Порядок, - сообщил он. - У них здесь будка с охранником стояла.
- Куда она делась? – спросил Рашпиль.
- За елочкой в сугробе лежит. В ней часовой отдыхает. Его ствол у меня. До казино сто пятьдесят метров. На входе еще двое. Вы  не светитесь, пока мы с Сержантом не уберем их.
- Маски наденьте, - добавил Фёдор.
Славка шагнул на клубные ступени первым. Показал пропуск. Кивнул на Фёдора – «Со мной». И рукоятью пистолета двинул в лоб охранника. Тот рухнул с высокого крыльца вниз. Следом Фёдор отправил его напарника. Славка сказал ему:
- Казино справа, как войдете в бар. Я буду там.
Подбежали рашпилевцы, стали шарить по карманам и пеленать охранников скотчем. Фёдор натянул маску и спрыгнул вниз, чтобы забрать стволы. Один протянул Вьюну.
- Стрелять не обязательно, просто размахивай пистолетом.
В баре у дверей стоял могучий мужик в ливрее. Бык, не мешкая, ткнул его в пах кулачищем. Тот выпучил глаза и с хрипом согнулся пополам. От второго удара по голове с грохотом рухнул на пол. Две девицы завизжали, их пожилой спутник с тоскливым недоумением оглядывал налетчиков. Бармен настороженно глазел из-под стойки.
- Вылазь! – приказал ему Рашпиль. – Все бабки в сумку! Помоги ему, Вьюн.
Бармен опустошил кассу, Вьюн вытащил его из-за стойки.
- Всем, кто хочет остаться живым, лечь на пол! – объявил Рашпиль.
Вьюн остался в баре. Остальных Фёдор завел в казино. Игроки за столом и у автоматов оторопело уставились на ввалившуюся толпу в масках.
- Не двигайтесь, господа! – произнес Фёдор. – Мы грабители. Поднимите, пожалуйста, ручки. Поживее, господа!
Рашпиль сразу же подошел к окошку кассирши. Мамед и Чеснок очищали карманы игроков. Фёдор приблизился к Славке. На них никто не обращал внимания.
- Валим к хозяину, - шепнул Славка. – Его нора на втором этаже.
Они незамеченными прошли в конец зала и прошмыгнули за бархатную портьеру, скрывающую лестницу. Охраны не было. Даже дверь в апартаменты хозяина не была закрыта. Видимо, он чувствовал себя в своем клубе в полной безопасности.
Славка шагнул в приёмную. Там сидела за компьютером живая кукла Барби.
- Мне к Лобову, - сказал он и показал пропуск.
- Нельзя, - ответила Барби. - Хозяин отдыхает.
- Нам можно, - хрипло произнес появившийся Фёдор. – Пикнешь – сдохнешь.
Пикнуть ей не дал ужас, разлившийся в круглых глазах. Она онемела. Он заклеил ей лентой рот и примотал к стулу вместе с руками.
Лобов спал на диване. Фёдор сбросил с него плед и приставил ствол к подбородку.
- Мы пришли к тебе, хапуга, чтобы отомстить за девчонок.
Тот не сразу врубился. Но понял, попытался сесть.
- Лежать!
- Н-не надо, - проскулил. - Прошу вас, не убивайте.
С дивана потекла желтая струйка.
- Страшно, Лобов? Девчонкам тоже было страшно, когда их в бордель затаскивали.
- У меня много денег, не убивайте.
- Сколько много? – деловито спросил Славка.
- Всё, что в сейфе, ваше.
- Код и ключ? 
Дрожащим голосом Лобов назвал код. Связку ключей Славка нашёл в ящике стола. Вскрыл сейф и присвистнул. Вышел в приемную. Вернулся с женским рюкзачком, стал заполнять его банковскими упаковками. Фёдор продолжал пытать хозяина.
- Где располагается твой бордель?
- В двух к-километрах от клуба.
- Не тяни резину. Как туда клиенты добираются?
- З-заявки б-бармен собирает. Звонит туда. П-присылают машину…
- Маловат рюкзачок, - буркнул Славка и вытряхнул из сейфа денежные упаковки.
- В-возьмите мой п-портфель, - пролепетал хозяин.
Славка обнаружил портфель под столом. Начал заполнять его. В этот момент внизу послышались выстрелы.
- Уходим! – проговорил Славка и покинул апартаменты.
Фёдор поднял пистолет.
- Не надо-о-о! – взвыл хозяин.
- Тебе вредно жить, - спустил курок, выскочил на лестницу и сдернул с лица маску.
В игровом зале царила суматоха. Клиенты и сотрудники прорывались на выход. У самых дверей Фёдор заметил Славку с рюкзачком и портфелем. Раскидав игроков, он выбрался из казино.
Фёдор тоже влез в толпу. С ней и вывалился из проходной. На автостоянке оказался, когда с нее выруливал джип Рашпиля. Распахнув дверцу, тот крикнул:
- Прыгай, Сержант!
Он прыгнул на переднее сиденье рядом с Рашпилем. Позади устроились Чеснок, Чир и Мамед. Быка и Вьюна в машине не было.
- Что случилось, Рашпиль? – спросил Фёдор.
- Лопухнулся брателла. Не до конца пришиб того, что в ливрее. И я лопухнулся, не ошмонал его, не закуклил сволоту в скотч. Думал, лакей. А у того ствол с глушаком оказался. Он очухался и завалил сперва Вьюна. Потом заполз в казино и засадил брателле маслину в лобешник. Ладно, я успел, свинчаткой ему по глазам и сапогом по черепу.
- Выстрелов-то много было.
- Обезумел я. Выскочил в бар, Вьюн валяется, рядом пушка, ты ему дал. Схватил я ее, и давай палить. Всех кончал, бармена, мужика с девками. Не обижайся, Сержант, но долю с нынешних взяток выделять тебе не буду. На поминки надо. У брателлы семья осталась, тоже бабками помочь хочу…
Джип выехал из лесопарковой зоны. Снегопад кончился, и в свете фар замелькали строения на улице Береговой. Миновали пристань с Беней во дворе, затем дом пограничника Олега.
- Еще, Сержант, тема к тебе есть, - сказал Рашпиль.
- Что за тема?
- Мужик ты крутой и фартовый. Но понять должен, мокруха на мне.
Он замолчал, будто не решался высказаться до конца.
- Не тяни, договаривай.
- На дно с пацанами залягу. Не дергай нас больше. Мы тебя не знаем, ты нас не знаешь.
- Высади меня…

Джип укатил. Фёдор позвонил Славке.
- Ты где?
- Следовал за вами. Притормозил у нашего причала.
- Я в начале улицы. Подъезжай. К тебе поедем…
 До Славкиного дома добрались около четырех утра. Фёдор снял сумку с пистолетами и бросил ее на диван.
- Сколько у тебя стволов? – спросил Славку.
- Один.
- Всего пять. Схороним на причале.
Славка полез в холодильник, вытащил бутылку водки, круг колбасы, банку с помидорами и хлеб. В темпе набулькал по полстакана. Произнес:
- За удачную экспроприацию!
Выпили. Закусили помидорами и колбасой.
- Самым бедным раздавать будем.
- Сначала я вам с Натали не однушку, а двушку куплю.
- Не надо двушку.
- Не спорь, Федя, я лучше разбираюсь в жизни. Успею купить до приезда предков.
- Но…
- Не забивай себе мозги мелочевкой.
Он опростал бутылку в стаканы.
- За освобождение девчонок!
Снова выпили и закусили.
- Как я понимаю, Лобова ты шлепнул?
- Правильно понимаешь.
- А кто Быка с Вьюном завалил? Я видел их трупы.
- Швейцар в ливрее. В баре пальбу устроил Рашпиль. Повесил на себя мокруху и решил отсидеться на дне. Откололся он от нас.
- Лишний груз с воза, нам легче.
- Сколько стоит, Слав, неброская приличная тачка на рынке?   
- Тысяч триста – триста пятьдесят. Пять-шесть тысяч зелеными. Зачем тебе?
- Пограничнику Олегу машину купить.
Славка вытянул из портфеля две купюры, протянул Фёдору.
- Всё. Спать хочу. Шагай в свою комнату…

Было уже одиннадцать часов, когда Фёдора разбудил Наташкин звонок.
- Я набрала листовку, Федя.
- Жду тебя у Славки.
Через пятнадцать минут она уже сидела рядом с ним. Славка дрых без задних ног. Он читал листовку. Дочитав, сказал:
- Хорошо написано, но конкретики о наших делах нет.
- Я же ее не знаю.
- Добавь, что у местного миллиардера Лобова есть усадьба в три гектара в лесопарковой зоне. В ней находится бордель с девчонками и ночной клуб с нелегальным казино. В клубе бывает начальник полиции города полковник Раков. В последний раз он потерял в борделе служебное удостоверение майора Суслова. Зеленые трубачи разгромили казино и ликвидировали миллиардера.
- Это ваша акция, Федя?
- Она самая.
- Но это же опасно!
- Мы вышли на тропу войны, Натка.
- Про девчонок что написать?
- Пока мы не смогли до них добраться. Но доберемся.
- Когда листовка будет готова, тебе показать?
- Нет, решайте с Виктором. Тираж – не меньше трехсот экземпляров. Когда он будет готов, позвоните мне. Я подъеду и заберу.
Она потянулась к нему, поцеловала в щеку.
- Иди, Натусенька, редактируй листовку…

След ведет в Атамановку
1.
Жена разбудила майора Суслова в пять утра.
- Стасик, тебя к телефону начальник требует.
Он взял трубку и услышал голос полковника Ракова:
- Срочно ко мне в кабинет!
Срочность была не в стиле полковника. Да ещё в такую рань. Значит, стряслось что-то невероятное. Майор не стал вызывать служебный уазик, выехал на своей Ауди.
Полковник был явно не в себе.
- ЧП в клубе у Лобова, - объявил он. – Стрельба, трупы. Огласки нельзя допустить. Я тебе доверяю. Едем!
Суслов знал, что его начальник – член этого элитного клуба. Впрочем, как и мэр, и прочие отцы города. Потому и позвонили напрямую члену клуба, а не дежурному по городу, который обязательно бы выслал оперативную группу.
Встретил их рыжий и конопатый детина в кожанке.
- Я оставил всё, как было, до вашего приезда – и в баре, и в казино.
- Расскажи всё майору, Гриня, - велел полковник. – Он будет разбираться.
В баре за стойкой сидела девица с пышными формами. Стену на входе в казино подпирали спинами два парня в камуфляже. На полу четыре жмурика – две девицы и два мужика. Полковник протопал к бару. Сказал густым басом:
- Налей-ка мне, Яна, водки.
Суслов и рыжий Гриня прошли в игровой зал. На полу валялись карты, фишки, обрывки бумаг и два огромных трупа. В зале стояла тишина, словно в погребальной пещере. Они уселись за стол.
- Рассказывай, Гриня, подробно, что произошло.
- Сам ничего не видал. Узнал от бармена Марика.
- Где он сейчас?
- В нашей больничке. Он рассказал, что налетчики появились во втором часу ночи. С ними один верзила, который двумя ударами кулаком свалил Федотыча.
- Кто такой Федотыч?
- Охранник в ливрее. Вон, в луже крови у дверей лежит… У Марика грабители сперва выгребли кассу, потом вместе с другими уложили его на пол. Оставили под охраной налетчика, сами пошли казино грабить. Федотыч очнулся. У него ствол был. А стрелок он классный. Первого завалил ихнего караульщика. Заполз в казино и завалил своего обидчика. Вон валяется с дыркой во лбу.
- Где его ствол?
- У меня.
- Давай сюда, это вещдок.
- Возьмите, только он без патронов.
Затолкав за пояс вещдок, майор подумал, что патроны для него – не проблема.
- Что дальше?
- Из казино выскочил главный грабитель, схватил пистолет караульщика и всех в баре пострелял. Марика только ранил. Он оклемался и вызвал меня. Я приехал с ребятами и с доктором.
- Откуда он тебя вызвал?
- Из терема.
- Что за терем?
- Ну, бордель.
- Ты в нем кто?
- Начальник охраны.
- Что еще сказал тебе бармен?
- Ничего больше.
- Он сильно ранен?
- Врач сказал, что неделю подержит его в больничке.
- Навестим вашего бармена позже. Хозяину сообщили о происшествии?
- Пока нет.
- Где он сейчас?
- Дома, наверно. В офисе должна быть его секретарша. Она утром домой уезжает. За ней шофер хозяина приезжает.
- Идем к секретарше.
То, что они увидели в приемной, если и не повергло их в шок, то вползло внутрь ощущением новых неприятностей. Секретарша была примотана скотчем к стулу. Едва рыжий Гриня разлепил ей рот, она еле слышно выговорила:
- Хозяина застрелили.
- Освободи, Гриня, девушку и зови сюда полковника, - распорядился Суслов и прошел в хозяйские апартаменты.
Лобов лежал на диване, брюхо из трусов вывалилось, трусы были мокрые. Опрудился олигарх, прощаясь с жизнью. Пуля вошла ему в переносицу, и вся подушка была в крови. Плед валялся на полу. Дверца пустого сейфа была распахнута.
Майор вернулся в приемную. Секретарша рыдала, склонив голову на стол.
- Соберись с силами, - сказал он. – Ты должна ответить на пару вопросов.
- Задавайте, - подняла она заплаканное лицо.
- Как выглядели бандиты?
- Я одного запомнила. Он первым зашел. Высокий, с бабочкой на черной рубашке, улыбался. На еврея похож. Из наших игроков.
- Не может быть!
- Он клубную карточку показал. Сказал, ему к Лобову надо. Я не пустила его.
- Молодой, старый?
- Молодой. За ним второй появился, в маске. Этот, наверно, пожилой, голос хриплый. Он обмотал меня.
Дверь распахнулась. Рыжий Гриня впустил полковника. К покойнику Суслов зашел вместе с ним. Тот мельком глянул на труп. Уселся за стол.
- Сядь, майор, - сказал. Крикнул в открытую дверь: - Зайди, Гриня!
Гриня равнодушно мазнул взглядом неживого хозяина и оперся о дверной косяк.
- О выстрелах, ограблении и трупах, - объявил полковник, - все должны забыть. Господин Лобов еще живой, он умрет завтра от сердечного приступа. Понял, Гриня?
- Понял.
- Разъясни всем, кто в курсе. Непонятливых сгною. Бар и зал очистите от трупов и приведите в порядок. Я уезжаю к мэру. За Лобовым пришлем санитарную машину.
- Что сказать жене, если она позвонит? – спросил Гриня.
- Ничего. Клуб закрыть. На территорию никого не пускать.
- Исполню.
- За тобой, майор, контроль и расследование. Закончишь – сразу ко мне с докладом!..
2.
Полковник уехал. Секретаршу Гриня отправил домой. Суслов сидел за стойкой бара и пил кофе с коньяком, сваренный ему пышнотелой Яной. Парни в камуфляже под руководством Грини вытаскивали трупы. Майор не сомневался, что вывезут мертвяков подальше в лес и закопают. Это их проблемы. Его проблема – найти налетчиков.
Секретарша сказала, что один из посетивших Лобова был членом клуба, и вроде бы еврей. Сколько евреев среди клубных завсегдатаев? Кто может знать их всех? Второй, по её словам, был пожилой. Значит, эти двое никакого отношения к ограблению его собственной квартиры не имеют. Всего скорее, налёт на клуб по наводке одного из игроков совершили обычные уголовники. И Зеленые трубачи здесь не при чем,
         Камуфляжники очистили бар, и перешли в казино. Тушу в ливрее они не вынесли, а выволокли за ноги. Вернулись за второй тушей. Но к дверям  потащили ее не сразу.
К Суслову подошел Гриня.
- Кажись, мне знакома эта личность, - доложил он. – Я же из Атамановки. После охранных курсов полковник порекомендовал меня на службу сюда. Так вот, этот амбал таскался, как хвост, за парнем, который верховодил шпаной.
- Как верховод выглядел?
- Низенький, плечистый. У него еще какая-то слесарная кличка была. То ли Напильник, то ли Зубило.
- Возьму на заметку. Заканчивайте с трупами, и поедем в больничку к Марику.
- Машина же за хозяином приедет. Встретить надо. Может, и полковник прикатит.
- Ты сразу вернешься обратно.
Уже было светло, когда они выехали, опекун бордельских девиц – на джипе, за ним майор – на Ауди.
Как ни крути, а след ведет в Атамановку, размышлял Суслов. Чтобы выйти на Зубило или Напильника, придется устраивать облавы и прессовать тех, кто залетит в сеть. Но как мог быть связан член элитного клуба с атаманцами? Явная нестыковка…
Подъехали к кованым воротам с глухой оградой. Охранник с автоматом Калашникова, узрев знакомый джип, распахнул их. Взору открылись боярский терем и метрах в ста от него – рубленый домик с красным крестом. Гриня зарулил к нему.
Они поднялись на широкое крыльцо. Гриня нажал кнопку звонка и произнес:
- Открывайте, Эдуард Моисеевич.
Впустил их невысокий, лысый и крупноносый доктор в домашнем халате.
- Кому я на этот раз понадобился?
- Никому. С Мариком хочет поговорить майор. Он доверенный человек полковника Ракова. Я уезжаю по делам.
- Скатерть тебе на дорожку. Идёмте в палату, майор.
- Как пациент себя чувствует?
- Прекрасно. Пулю даже не пришлось вытаскивать, прошла на вылет.
- Много у вас больных?
- Один. Две палаты пустуют. Девицы редко болеют. Вам сюда, а я удаляюсь.
В палате было тепло. Бармен спал поверх одеяла в пижаме.
Суслов тронул его за ногу. Тот открыл глаза и, похоже, силился сообразить, откуда возник полицейский в майорской форме.
- Я должен задать вам несколько вопросов, - сказал Суслов.
- Меня ранили. Я потерял сознание. Ничего не помню.
- Не нервничай, Марик. Меня прислал полковник Раков.
- А-а, так бы сразу и сказали. Что вы хотите знать?
- Как выглядели грабители?
- Тот, что заграбастал мою кассу, главарь у них. Рост ниже среднего, крепкого сложения. Над левым глазом старый шрам.
- Он расстрелял людей в баре?
- Он.
- Еврея рядом с ним не заметил?
- Нет.
- А среди игроков?
- Я общаюсь только с теми, кто девиц заказывает. Ну, и кто вдрызг продуется, тому наливаю за счет заведения. Евреи до конца не проигрываются. И девиц редко заказывают.
- Может быть, ты слышал, как называли друг друга налетчики?
- Главарь своего помощника Вьюном назвал. Его потом Федотыч пристрелил.
Вот это в яблочко! Вьюн у Гали засветился. Значит, и главарь у нее был. Как же она шрам над глазом не заметила, это же особая примета! Впрочем, не до примет ей тогда было. Жаль, что Вьюн уже ничего не сможет рассказать. А знал, наверняка, немало. 
- Ты мне очень помог, Марик, спасибо, - сказал майор и вышел из палаты.
Доктор в халате проводил его на выход. Он сел в машину и подкатил к воротам. Охранник козырнул и выпустил его.
Зима уже плотно легла на землю. Лес по обочинам дороги был весь в куржаке. Суслов ехал по гравийке и пытался сложить концы с концами. Получается, что хату Гали обнесла банда, в которую входил Вьюн. А в его квартиру проникли спортсмены из Зеленых трубачей. И обе банды никак между собой не связаны. Значит, и в клубе у олигарха развлекались не Трубачи, а атаманцы. Непонятно только, как в их кодлу затесался член клуба. А может, секретарша ошиблась, не разглядела клубную карточку? Тогда как он попал в клуб? Не исключено, что карточка настоящая. Кто-то из членов клуба ее потерял, и она оказалась у бандитов...
Гриня стоял у проходной.
- Хозяина только что увезли, - доложил он.
- Полковник был?
- Нет.
- Я поеду к нему. Обеспечь охрану и порядок…

Полковник Раков завтракал, когда Суслов появился в его кабинете. На столе сковорода с котлетами, на тарелке грузди и початая бутылка водки.
- Зацепки нашел? – спросил он.
- Нашел.
- Садись. Выпей, перекуси и докладывай.
Майор понимал, что докладывать надо осторожно. Иначе можно засветить себя, Галю, свой бизнес. Вьюна лучше не упоминать.
- Налет на клуб совершила банда уголовников из Атамановки. Предводитель у них невысокий крепыш со шрамом над левым глазом. Предположительная кличка Зубило либо Напильник. Предлагаю провести несколько облав в Атамановке. Отловленных – под пресс.
- Толково.
- Это еще не всё. Секретарша Лобова показала, что к хозяину проникли двое. Один из них был без маски, одет очень прилично, даже с бабочкой, как многие игроки, и имел карточку члена клуба. Не исключаю, что этот тип ряженый, а карточку потерял кто-то из членов клуба. Второй был в маске. По голосу секретарша определила его, как мужчину в годах. Он и пристрелил Лобова.
- Как думаешь, майор, с Зелеными трубачами налетчики не контачат? 
- Исключено.
- Ладно, иди, работай. Найди мне Зубилу и всех душегубов!
Майор покинул кабинет. Полковник хлебнул коньяку. «Дотошный этот Суслов, - подумал. – Просёк, что кто-то потерял клубный пропуск. Хорошо, что он бесфамильный и без номера. А то и меня бы вычислил»…

Новые листовки
1.
Фёдор был на смене, когда ему позвонила Наташка.
- Листовки отпечатаны, Феденька.
- Заберу их после смены, через полтора часа. Встретимся у Виктора…
Он приехал, как обещал. Натка сидела на новом диване. Рядом с ней лежала увесистая упаковка с листовками.
Виктор, оторвавшись от компьютера, сказал:
- Великолепную листовку написала Наталья. Язык, словно бритва. Я тебе один экземпляр оставил, почитай, - протянул Фёдору листок. 
Уважаемые земляки! Мы снова на связи с вами. И вместе с вами ощущаем, что жить становится тяжелее. Квартплата растет, лекарства и еда дорожают, в  поликлиниках очереди, в больницах  не хватает лекарств. А вокруг хамство и безразличие чиновников, которые на все наложили лапу, от которых нельзя ничего добиться. Зато они разъезжают на дорогих машинах, в дорогих часах и костюмах. Мы видели эту «элиту» у ночного клуба зажравшегося миллиардера Лобова. В клубе на него работает запрещенное законом казино. В усадьбе, занимающей три гектара в лесопарковой зоне, находится бордель, в котором насильно держат девушек из нашего города. Среди посетителей клуба нами замечен начальник полиции полковник Раков. Он пробыл в клубе всю ночь и даже потерял в борделе служебное удостоверение своего подчиненного майора Суслова.
Всё это стало следствием "вертикали власти", которую создал режим Путина. С согласия президента на содержание чиновников по всей стране выделено два триллиона рублей. Власть не решает проблемы рядовых тружеников, потому что они её не интересуют. Мы не бандиты, а борцы за справедливость. Нас пока мало. Но миллиардера Лобова мы ликвидировали. Казино разгромили. До борделя не смогли пока добраться. Но надеемся добраться и освободить девушек, которых держат там насильно.
Если кому-то из вас известны вымогатели, взяточники и другие мерзавцы, наживающиеся на наших бедах, напишите на листовке их фамилии и место работы. Мы примем меры.
Зеленые трубачи
- Ну, как? – спросил Виктор.
- Крепко, - оценил Фёдор.
- Объясни, пожалуйста, Сержант, почему я бездельничаю, а вы занимаетесь делом.
- Не бездельничай. Осваивай хакерскую науку.
- А надо?
- Надо.
- Тогда дай мне конкретное задание.
- Дам, но позже…
- Я тороплюсь в редакцию, - вклинилась Наталья. – Редактор собирает всех штатных и нештатных, да еще и местных писателей. Комиссия от мэра будет.
- Автора листовок ищут. Осторожнее там, Наталья, - сказал Виктор.
Фёдор высадил её, не доезжая редакции, и взял курс на пристань Зеленых трубачей.
Беня, увидев его, выполз из конуры и завилял обрубком хвоста. Фёдор покормил его. Обошел вокруг баню и дровяник, прикидывая, где оборудовать тайник для хранения оружия. Это должно быть место, незаметное для чужих глаз, но такое, чтобы стволы быстро можно было достать. У прежних хозяев за дровяником была яма с вкопанной бочкой, куда они сбрасывали отходы. Сейчас снег засыпал ее.
Фёдор очистил лопатой бочку от снега. Она была заполнена не полностью. Он достал из уазика пакет, вытянул тряпку, постелил ее на мерзлые отходы. На нее уложил свою брезентовую сумку с оружием. И закидал бочку снегом. При необходимости сунул руку – и выхватил сумку…
О приезде Славки возвестил гудок его машины и лай Бени. Фёдор открыл ворота, тот въехал во двор. Они вместе прошли в дом. Славка сказал:
- Вашу двушку я оплатил. Осталось мебель завезти.
- В каком районе квартира?
- Через три дома от меня.
- У тебя, Славка, талант заниматься куплей – продажей.
- Сам знаю. Как я понимаю, ты опять не выспался?
- Две смены отрабатывал.
- Можешь увольняться. Переговорил я с одним дельцом. Он берет тебя на работу. Будешь только числиться.
- Мошенник он.
- Мелкий и почти безвредный. А мы боремся с крупными и вредными.
- Что мне теперь сделать?
- Сначала уволься. Захвати свой паспорт и трудовую книжку, завтра оформлю.
- Деваться некуда, оформляй. Ты остаешься?
- Нет, исчезаю. Надо провернуть еще одно хитрое дело…
Фёдор позвонил погранцу Олегу. Тот откликнулся сразу.
- Ты дома, Птах?
- Так точно.
- Я сейчас подъеду. Встреть меня.
Олег дисциплинированно ждал его у дома. Увидев в уазике Фёдора, сел в машину.
- Костыль вернулся с ремонта? – спросил его Фёдор.
- Вчера вечером. У него два дня отгула.
- Вам первое задание, этой ночью расклеить листовки по всему городу, - положил ему на колени упаковку. – Понимаю, тяжеловато будет пешком, концы неблизкие.
- Николай отцову машину возьмет. У него доверенность есть.
- Отлично. И еще просьба. На листовках могут появиться отклики. Посмотрите завтра в отдаленных районах и соберите отклики.
- Сделаем.
- Вот тебе доллары. Купи себе неброскую машину. Так надо, не возражай! Желательно с форсированным движком. Вопросы есть?
- Когда девушек освобождать пойдем?
- Скоро…
2.
Наталья прибыла на совещание вовремя. В зале для редакционных летучек за столом сидели штатные сотрудники. В торце  – ответственный секретарь. Редактор отсутствовал. Члены литературного объединения во главе со старым писателем Боголюбовым, написавшим когда-то роман о бурлаках, устроились на стульях вдоль стены.
- По какому поводу комиссия, Иван Григорьевич? – спросила она.
- Боюсь, что литературный вкладыш урежут, - ответил Боголюбов.
Городская газета была полуформатной, как «Аргументы и Факты». Выходила на восьми полосах через день. А четырехполосный литературный вкладыш появлялся раз в месяц.
Из кабинета вышел редактор.
- Зайдите, Иван Григорьевич.
Писатель пробыл в кабинете не меньше десяти минут. Вышел оттуда вспотевший. Буркнул:
- Иди, Наталья, тебя вызывают.
За столом, кроме редактора, сидели еще двое. Один полный, вальяжный, по фамилии Вербицкий. На всех городских торжествах он всегда крутился возле мэра. Даже выступал от его имени. Второй – невзрачный, тощий, узкими глазами ощупывает, будто хочет заглянуть под кожу. Перед ним на столе блокнот, в руке карандаш. Явно, из ФСБ.
- Скажите, Ляхова, как вы относитесь к президенту Путину? – спросил Вербицкий.
- Хорошо отношусь. Я на выборах за него голосовала. К нему все хорошо относятся. Он России Крым вернул.
- Почему же его рейтинг падает?
- Разве? Я не знала об этом.
- Что вы думаете о пенсионной реформе?
- А зачем мне о ней думать в двадцать шесть лет? До пенсии много воды утечет.
- Компьютер у вас есть? 
- Есть.
- Хорошо владеете им?
- Тексты набирать могу. Социальные сети меня не интересуют.
- Чем вы, Ляхова, занимаетесь в нерабочее время?
- Стихи пишу. Печатаю их в нашей газете.
- А как вы относитесь к Поклонской?
- По-моему, она печаталась в Литературке у Полякова. Я не помню ее стихов. Хотите, я прочту вам свои стихи?
- Читайте. Только недолго.
- Отрывок из оды «Зеркала».
Наталья приняла позу, закатила глаза и начала с легким подвывом:
Осенний день. И хмурь, и слякоть.
Зеркальный дым… Не буду плакать!
Смеюсь над зеркалом теперь.
Но все равно тревожат сны,
А из зеркальной глубины
В оправе  из былых потерь
Мои глаза кричат: не верь!
Еще апрель, еще апрель!..

- Свободны, Ляхова, - прервал ее Вербицкий.
- Я могу идти домой?
- Пока нет. Подождите в зале. С вами еще редактор пообщается…
Когда она вышла, слово взял представитель ФСБ.
- Сначала я думал, что Ляхова актерничает и переигрывает. Очень уж она подчеркивала свою аполитичность. Но когда она начала читать стихи, понял, что ошибся. Поэты все немного чокнутые. Особенно дамочки. Считаю, что Ляхова к листовкам отношения не имеет. Боголюбов под вопросом. Я перелистал его роман. Бурлаки Боголюбова – это вольница и бунтарство. То есть отражают взгляды самого автора. Да и вёл он себя здесь весьма неадекватно. Огрызался, обозвал вас, Вербицкий, чинушей, дорвавшимся до власти. Мои следаки возьмут его под наблюдение… Редактор, вы гарантируете, что никто из ваших штатных сотрудников не связан с Трубачами?
- Гарантирую, товарищ Зарипов.
- Имейте в виду, отвечать вам. У меня всё. Отпускайте людей…

Боголюбов с женой и старшим внуком жил в частном доме на улице Овражной. Дом был большой и состоял из двух секций. Другую половину занимал сын с женой и дочками погодками дошкольного возраста. Сын преподавал в школе математику, его жена заведовала детским садом.
Домой Боголюбов вернулся из редакции раздраженным.
- Что тебя так расстроило? – обеспокоенно спросила жена.
- Не что, а кто. Прихвостень мэра Вербицкий. Пытал меня, как отношусь к Путину, к Поклонской. Я сразу понял, что подозревает меня в сочинительстве листовки. Помнишь, внук одну принёс?
- Помню. Зелеными трубачами подписана. В ней ничего не наврано.
- В том и дело, Дарья. Правда глаза колет. Вот и ищут автора. Наташку Ляхову тоже заподозрили.
- Успокойся, Вань. Поспрашивали и отстали.
- Вряд ли отстали…
В том, что не отстали, Боголюбов убедился на следующий день. Он заметил на другой стороне улицы двух незнакомцев. Уличных соседей он знал в лицо. Этих же видел впервые. На чьих-либо гостей они не похожи.
После десантного училища Боголюбов с закадычным другом Лёхой Сапрыкиным попал служить к полковнику Лебедю. Им довелось побывать в Тбилиси и Баку, где полку пришлось защищать советскую власть от боевиков и демонстрантов оппозиции. Многому Боголюбов научился у командира, в том числе и учитывать при анализе обстановки любую мелочь. Незнакомцев подводили мелочи. Одеты они были слишком серо и однотонно – явная маскировка. На ногах кирзовые сапоги, а не валенки, в которых ходят местные обитатели зимой. Значит, это посланцы по его писательскую душу.
На другой день его огорошил сын.
- За мной слежка, отец. Следит какой-то тип в сапогах и в кепке-ушанке. Я заметил его еще возле школы. Он и в автобус вместе со мной сел. Я сошел, он дальше поехал.
- Будь осторожнее, сынок. По телефону лишнего не болтай. Не исключено, что все наши телефоны поставили на прослушку. И жену предупреди.
- Что случилось, пап?
- Ищут сочинителя листовок. Помнишь, появились в городе? 
- Тогда мальчишки даже в школу принесли пару штук.
- В сочинительстве подозревают меня. Потому и обложили нас.
- Что же делать?
- Ничего. Работай, как работал. Только за языком следи…
Слежка за сыном – это уже серьезно, думал Боголюбов. Надо что-то предпринимать. Жаль, что не сохранил контакты с прежними сослуживцами. Когда в стране начался раскардаш, Боголюбов распрощался с армией и с десантными войсками. Сапрыкин продолжил служить. Последний раз они виделись в первый год президентства Путина. В Москве у него вышел роман «Бурлаки», и издательство пригласило его на презентацию книги. Сапрыкин случайно узнал о презентации, и разыскал его в гостинице. Тогда они и обменялись телефонами. Помотала Лёху служба по городам и весям. Вместе с генералом Лебедем служил в Приднестровье. Когда генерала отправили в отставку, половину штабных офицеров уволили в запас, в том числе и майора Сапрыкина. Потом вдруг его снова призвали на службу, но не в армию, а в милицейскую структуру, и отправили на Дальний восток. Затем годичные курсы в столице. Теперь служит в Следственном комитете…
Надо разыскать сослуживца, его телефон он тогда записал в старом блокноте. На переговорный пункт не следует идти, вычислят, куда и кому был звонок. Надежнее всего выйти на связь из детского сада снохи с чьего-нибудь мобильного телефона…

Облава
1.
Невод, который раскинул майор Суслов в Атамановке, дал неплохую добычу по количеству голов. Обезьянник был набит до отказа. Но по качеству улов вызывал сомнения. Первым на допрос привели высокого, остроносого и остроскулого парня в наручниках. Конвойный встал у двери. Парень плюхнулся на табурет посреди кабинета. Задержали его в трактире, где он угощал посетителей водкой. Паспорта при нем не оказалось, только права на фамилию Чистяков.
- Что вы делали в трактире, Чистяков? – спросил Суслов.
- Машину обмывал.
- Откуда у вас деньги?
- Дом продал.
- Чей дом?
- Одной старушки. А ее к себе забрал.
- Адреса – свой и бывший старушкин?
- Линейная, 12 и 14.
- Проверим.
- Проверяйте.
- Что ты знаешь о человеке с погонялом Зубило или Напильник?
- Такого нет в Атамановке.
- А если подумать?
-  И думать нечего.
- Назови своё погоняло.
- Я же не уголовник. Приятели иногда называют Чист.
- Может, тебе известны Вьюн и Чеснок?
- Первый раз слышу.
- Значит, не хочешь сотрудничать со следствием?
- Что хоть произошло, скажите. Зарезали кого?
- Не придуривайся, Чистяков. Закопали вашего Вьюна без креста на могиле. Сдай его подельника Чеснока и топай домой.
- Не знаю я никакого Чеснока.
- Уведите задержанного, конвойный. Поместите его в изолятор…
Когда дверь за ними закрылась, Суслов сказал Фариду: 
- Дай команду отпрессовать его. И организуй проверку его байки о продаже дома.
Фарид отправился исполнять поручения. Суслов задумался. Невеселые мысли копошились в голове. На прессуху мало надежды. Атаманцы и под прессом не раскалываются. А у него в этом деле еще и личный интерес. Вьюн с Чесноком чистили квартиру Гали. По всем приметам, главным в их шайке был крепыш с инструментальной кличкой. Вот только как на него выйти?..
Невеселые мысли были и у Чеснока. Он стоял, опираясь спиной на бетонную стену изолятора. Майора он признал сразу. Это его тюкнул Рашпиль по голове кастетом в постели хохлушки. Надо было и хохлушку отключить. А она всё видала и слыхала. И майору выложила, когда тот очухался. Вот и копает мент под Рашпиля. Да еще и под Чеснока. И не соображает, что он перед ним сидит. Только с кликухой у них облом вышел, Напильника ищут. Кто им про Напильника наплёл? В Атамановке народ на стукачество не согласный. Тут майору тоже не обломится. А насчет хаты – пускай проверяют. В ней жил его наилучший друг Вьюн с бабкой, на которую дом был записан. Чеснок по дешевке продал его, забрал бабку под свое крыло и сохранил для нее квартирные деньги.
Остался братан лежать в баре с дыркой в голове. Первый раз Вьюна помянули на хате Рашпиля. Были только свои. В трактире – по второму кругу, хотя Рашпиль и отговаривал. Но Чеснок не послушался и залетел. Он не сомневался, что после допроса явятся менты и станут его прессовать. Иначе бы не затолкали в изолятор. Ничего, он жилистый, выдержит…

После перерыва на обед допрос возобновился. Суслов понимал, что вряд ли он выудит что-нибудь полезное. Все задержанные – мелочь, шушера, пацаны, отирающиеся на местном рынке и подрабатывающие мелкими услугами. Продавцу – перетаскать ящики в подсобку, шоферу – загрузить машину, а если подвернётся то, что плохо лежит, то и стянуть. Никто из них не знал ни Зубило, ни Напильника, ни Вьюна с Чесноком. А если и знали, то молчали, блюдя традиции Атамановки. Суслов вымотался от бесполезности и однообразия вопросов и ответов.
За окном уже легли сумерки, когда конвойный притащил белобрысого мальчишку лет тринадцати. Мальчишка уселся на табурет и закинул ногу за ногу. На голове старая солдатская шапка, одет в прожжённую телогрейку, непонятного цвета штаны великоваты, штанины снизу загнуты. На ногах шерстяные носки в новеньких галошах. Бесстрашно уставился на майора. Суслов глянул ему в глаза, и в сердце вдруг проникла жалость. Ему бы такого наследника. Он женат уже пятнадцать лет, а жена так и не забеременела. Галя обещала родить сына, но тоже не получилось.
- Тебя как зовут? – спросил он мальчишку.
- Гоша.
- Галоши украл?
- Украл.
- Давно воруешь?
- Давно.
- Нельзя воровать, посадят.
- Шамать же охота, дяденька.
- Разве тебя дома не кормят? 
- Дома сухой корки не найдешь. Мать всё проалкашила. Я и не хожу домой.
- Где же ты живешь?
- У меня берлога есть. Где – бейте, не скажу.
- Никто тебя бить не собирается. Есть хочешь? 
- Хочу.
Фарид понял кивок начальника. Вышел из кабинета. Суслов включил электрочайник. Достал из шкафа сахарницу, бокал, заварил чай. Вернулся Фарид с кучей бутербродов.
- Двигайся, Гоша, к столу. Ешь.
Тот без стеснения кинул в бокал шесть кусков рафинада. Бутерброды улетали с тарелки, будто он боялся, что их отнимут. Наконец, тарелка опустела. Он погладил живот и произнес:
- Я и не знал, что такие менты бывают.
- Какие «такие»? – спросил Суслов.
- Добрые.
- Можно задать тебе пару вопросов,  Гоша?
- Задавай, начальник.
- Может, ты слышал о человеке по кличке Зубило или Напильник?
- Может, и слышал.
- Где он обитает, знаешь?
- Может, и знаю.
- Скажи.
- А что я буду за это иметь?
- Что бы ты хотел?
- Пять тыщ рублёв.
- Зачем тебе столько денег? 
- Я в своей берлоге на газетках сплю. Куплю матрас, подушку, одеялку. Ну, и одёжку какую-нибудь присмотрю на мой размер.
- Фарид, выдай Гоше из фонда для наседок, - распорядился майор.
    Старший лейтенант открыл папку, вытянул из кармашка пять тысячных купюр, положил перед пацаном. Тот сунул деньги за пазуху. Сказал:
- У человека, которого вы ищете, кличка не Напильник, а Рашпиль.
Внутри у Суслова ёкнуло. Ай да мальчишка! Но радости он не выказал. Спросил:
- Можешь показать, где он живет?
- Могу.
- Поехали.
- Темно же, заплутаюсь. С утра покажу.
- Ночевать у нас будешь.
- Я так и думал.
- Побудь пока со старшим лейтенантом. Я ненадолго отлучусь.
Майор зашел к дежурному по отделу. Сидевший за столом капитан встал при его появлении.
- Арестант не раскололся? – спросил майор.
- Нет.
- Живой? 
- Пока живой.
- Где твой помощник?
- Я тут, - послышался голос из-за ширмы, и тут же возник прапорщик с усиками.
- Занимай пост, усатик. Мы с капитаном прогуляемся до изолятора.
Они спустились в подвальный этаж. Капитан открыл дверь. Арестант сидел в углу, привалившись головой к стене. Он был весь мокрый и заляпан кровью.
- Скажи, капитан, прапорщику, пусть возьмет из обезьянника пару крепких ребят и вытащит его отсюда. Потом всех задержанных загрузит в наш автобус и отвезет в Атамановку. Высадит у рынка. Там они сами разберутся, кому куда.
- Организуем, товарищ майор.
- И еще. В обезьяннике на топчане будет мальчишка ночевать. Выдели ему матрас, подушку и одеяло.
- А бельё?
- Для белья его в бане отмыть надо…
Суслов вышел из здания. Купил в магазинчике круг колбасы, батон и пепси-колу.
Вернулся в свой кабинет. Фарид и Гоша играли в шашки. Он положил пакет на стол.
- Твой ужин, Гоша. Постель тебе готова. Фарид, проводи нашего юного помощника и скажи дежурному, пусть проследит, чтобы не сбежал.
- Не сбегу, - заверил Гоша. – Я же деньги взял.
- Разбужу тебя в шесть тридцать утра…
2.
Выехали, едва рассвело на Газели,  замаскированной под маршрутное такси. За рулем Суслов, рядом Фарид, сзади проводник Гоша. Три оперативника на сиденьях.
- Вон его дом, - сказал Гоша. – Высадите меня здесь.
- Ты куда сейчас? – спросил майор, остановив машину.
- В берлогу, потом на рынок.
- Постель не покупай. Подарю тебе постель. Куда тебе ее привезти в четыре часа?
- К воротам рынка. Ждать буду.
Гоша рысью побежал в обратном направлении, а они двинулись к дому пешим порядком. Калитка была закрыта. Забор из частокола оказался хлипким, и одна из секций рухнула от небольшого давления. Во дворе под навесом из брезента стоял джип. Окна дома выходили на улицу и во двор. Подле них майор поставил оперативников. Вместо крыльца у двери лежал широкий настил из досок. Фарид с разбега саданул в дверь плечом. Она слетела с петель и повисла на замке. Ворвались в сени, оттуда в комнату. На шум с кровати шустро вскочил, в чем мать родила, низкорослый крепыш. Косанул взглядом на нежданных визитеров с пушками и сник.
- Подними ручки, Рашпиль, - сказал майор. – А ты, Фарид, осмотри дом.
Он приподнял подушку Рашпиля, ствола не было. На второй подушке торчала всклокоченная голова блондинки. Простыню она натянула до подбородка.
- Вы тоже вставайте, гражданка.
- Я нагишом, - пискнула та.
- Нас ваши прелести не интересуют.
Появился Фарид и доложил, что в доме никого нет.
- Прощупай одежду Рашпиля, - велел ему майор.
Блондинка между тем оделась и, похоже, пришла в себя. Даже причесалась и нацепила на уши висюльки. На ней была легкая бежевая шубка, ноги обтягивали такого же цвета кожаные сапожки.
- Я могу идти? – заискивающе спросила она.
- Нет, - невежливо отказал Суслов. – Где ты работаешь?
- Временно безработная.
- А шмотки дорогие. И серьги с колечком золотые.
- Яша подарил, - кивнула на Рашпиля, который по-прежнему стоял голый и угрюмый.
     Фарид протянул шефу паспорт, пухлый кошель, связку ключей и разную мелочь. Майор открыл паспорт: Мельничук Яков Романович.
     - Где твой телефон, Яков Романович? – спросил Суслов.
     - Потерял.
- Пистолет тоже потерял?
- Ствола я и в руках никогда не держал.
Суслов вернул вещдоки Фариду. Сказал:
     - Отдай Рашпилю одежду. Позови со двора оперативников. Один пусть откроет замок и поставит дверь в петли. И начинайте обыск.
Обыск мало что дал. Фарид нашел только доллары – сорок тысяч. Хозяин их особо не прятал. Хранил в тумбочке, на которой стоял телевизор. Оружия не нашли, скинул, наверно, пистолет после бойни в загородном клубе.
- Все на выход! – скомандовал майор.
Во дворе подождали, пока оперативник подгонит Газель. В нее загрузились оперативники. Майор втолкнул Рашпиля на заднее сиденье его джипа и пристегнул к дверце. Сел рядом с ним. Фарид закрыл дверь дома на ключ, занял место шофера. На улицу выехал через пролом в заборе. Блондинка в красивой шубке так и осталась стоять во дворе…

Рашпиля поместили не в обезьянник, а в штрафной изолятор, как особо опасного преступника. Суслов и Фарид сидели в кабинете, распределяли доллары. Вернее, распределял Суслов. По тысяче – оперативникам, пятерку – Фариду. Остальные майор смахнул в ящик стола. В сейф он положит их позже, когда останется один в кабинете. Сумма приличная, на соблазн может толкнуть. В кошеле у Рашпиля было около девяти тысяч в рублях. Суслов забрал себе пять тысяч, кошель подвинул Фариду.
- В фонд наседок. Пять бумажек для Гоши. Без него мы бы не взяли Рашпиля.
- Что с джипом делать? На штрафную стоянку? – спросил Фарид.
- Зачем? Организуй новые номера и зарегистрируй, как служебный. Лишним не будет. Всё. Я – завтракать.
Фарид вышел. Суслов закрыл дверь. Достал из стола кассу Рашпиля, сунул в карман три тысячи долларов на расходы. Подошел к трем книжным полкам. Сдвинул книги. Нажал рычажок. Средняя полка отъехала в сторону и обнажила дверцу сейфа. Он набрал код, сложил валюту в сейф и водворил полки на место. Заварил кофе, достал приготовленные заботливой женой бутерброды с икрой и принялся завтракать. Затем позвонил Гале.
- Я взял грабителя. Шагай к нам. Глянешь на него, он или нет…
Суслов понимал, что Рашпиль не глупец, иначе не сколотил бы банду. На допросе в глухой отказ не пойдет. Возможно, и сдаст кого-нибудь из шестерок, чтобы себя выгородить.
Он вызвал Фарида.
- Давай сюда арестанта.
Конвоир, солдат срочной службы, ввел Рашпиля. Было заметно, что тот поуспокоился и обдумал, как себя вести.
- Сотрудничать со следствием будешь, Яков Романович? – спросил.
- Буду.
- Ты пристрелил хозяина клуба Лобова? 
- А его разве тоже того? 
- Не прикидывайся дурочкой. Отвечай по существу.
- Ей-богу, не знал, начальник, что хозяина шлепнули.
- Перечисли всех, кто участвовал в налете.
- Сержант, Моня, Бык, Вьюн и я. Знаю только кликухи.
- А Чеснок?
- Понятия не имею.
- Моня – еврей?
- Хрен его знает. Похож на русского.
- Сержант служит, из контрактников? 
- В форме его никогда не видел. Может, и служит. Или отслужил. Где живет – он не говорил. Но в городе – как пить дать.
- Как вы с ним связывались?
- По телефону.
- Номер? 
Рашпиль продиктовал номер. Фарид записал.
- Где вы с ним встречались?
- Во дворе домоуправления. Один раз – на берегу Волги.
- Адрес домоуправления?
- Улица Ульяновых напротив рыбного магазина.
- Что вы делали на Волге?
- Рыбачили, водку пили.
- Кто был там с сержантом? 
- Моня с Альбиной.
- Альбина – кличка? 
- Кличка ей ни к чему. Она все время с Моней шушукалась.
Слишком легко сдает сержанта и Моню, подумал майор. Ясно, что себя выгораживает. В чём? У миллиардера Рашпиля не было. Он и до допроса это понял.
- Как выглядит сержант, Яков Романович?
- Среднего роста, под тридцать лет. Дерется – один троих уделает.
«Стрелял высокий и пожилой, как сказала секретарша. Значит, не он стрелял в Лобова. А кто»? 
- Что ты знаешь о Зеленых трубачах?
- Не понял.
Суслов повторил вопрос.
- Я даже не слыхал о них.
- Это подпольная политическая организация.
- Политикой занимаются интеллигенты и депутаты. Мне она до фени.
- А теперь, Рашпиль, самый главный вопрос: зачем ты навалил в баре столько трупов?
- Пожизненный срок шьешь, начальник? Не выйдет. У меня пушки никогда не было.
- Кто же, по-твоему, там стрелял?
- Понятия не имею. Может, Вьюн, он всегда с собой ствол носил. Были стволы и у сержанта с Моней.
- А свидетель утверждает, что ты стрелял.
- Побойся Бога, начальник! Я в это время игроков чистил. Тут я признаюсь, и подписать готов. А трупы не мои. Придумал ты свидетеля.
- На очной ставке разберемся, придумал или нет.
- Хоть погляжу, что за свидетель. Когда стрельба началась, я сразу деру дал.
- А Моня с сержантом?
- Я их больше не видел. Тоже сбегли, наверно.
В этот момент в кабинет заглянула Галя. Суслов приглашающе кивнул ей.
- Узнаешь, Рашпиль, потерпевшую?
- Первый раз вижу.
- А вы, Галя?
- Узнала. Обыскивали квартиру Вьюн с Чесноком. Деньги ему отдали.
- Что скажешь, Рашпиль?
Тот не ответил.
- Я могу идти? – спросила Галя.
- Да.
Она вышла. Майор некоторое время молчал. Оглядел Рашпиля, словно таракана, угодившего в липкую западню. Равнодушно спросил:
- В молчанку решил поиграть?
- Без адвоката ничего не скажу.
- Будет тебе адвокат. Конвойный, заприте арестованного в глухую одиночку напротив дежурного. И никуда не отлучайтесь. Караульте у двери…
Они остались в кабинете с Фаридом. Майор сказал:
- Номер телефона сержанта – на прослушку.
- Организую.
- Мой приговор Рашпилю – убит при попытке к бегству.
    Майор достал из стола пистолет с глушителем, протянул Фариду.
     - Тело скинешь в наш морг. Я поеду на Газели в магазин, прикуплю чего-нибудь для Гоши…
3.
Сначала Суслов заехал домой. Жена засуетилась, кинулась собирать на стол.
- Оставь, некогда, - сказал он. - Сядь, поговорим.
Она растерянно подсела к нему на диван.
- Надумал я, Зин, мальца усыновить. Лет двенадцати, белобрысый, на тебя похожий.
- Где ты его нашел?
- На рынке в Атамановке. Мелкий жулик.
- Ой, Стасик! Жулик же. Боязно.
- Перевоспитаем.
- Тебе решать. А сам-то он согласен?
- Не говорил я еще с ним. Поеду сейчас к нему.
- Только не сразу вези. Подготовиться надо.
- Само собой. Мне тоже пока не до усыновления. Утрясу одно расследование, тогда и займусь.
Из дома Суслов отправился в магазин. Купил Гоше атласное одеяло, поролоновый матрас в цветастом чехле, две подушки с наволочками и комплект постельного белья. Выбрал из образцов односпальную деревянную кровать. Продавец вынес из подсобки кровать в собранном и упакованном виде и помог загрузить покупки в Газель…
Гошу Суслов сразу не признал. Одет он был в синюю куртку с капюшоном и в джинсы, на голове шапка с козырьком. Зато Гоша мгновенно признал и Газель, и майора. Заскочил в кабину, сказал:
- Отъедем в сторону. Я думал, вы по гражданке приедете. Ментов у нас опасаются. Не хочу, чтобы меня с вами засекли.
Машина остановилась, и он оглядел салон.
- Это что, все мне?
- Тебе.
- Ни хрена себе! Спасибо, товарищ майор.
- Называй меня дядя Стас. Показывай свою берлогу, разгружать будем.
- Вам в берлогу нельзя. Там немой Аким, сторожит в подвале товар торговцев.
- Ты что, боишься его?
- Он тоже ментов не любит. Увидит меня с вами, и вытурит из берлоги.
- А может, мне не доверяешь?
- Доверяю. Приходите по гражданке, гостем будете.
- Хочешь переехать из подвала в дом Рашпиля? Сейчас и перевезу.
- Нет. Атамановские не поймут, закопают. Да и занят уже дом.
- Он же опечатан. Кто занял?
- Хахальница Рашпиля. Не выгоняйте ее. Она детдомовка, своего жилья нет.
- Добрый ты человек, Гоша. Ладно, пусть живет.
- Спасибочки вам, дядя Стас. Видите дом рядом с рынком? В подвале моя берлога. Подъедем, вы куда-нибудь отойдете. Я позову Акима, он и перенесет вещи.
- Погоди, Гоша. У меня к тебе очень серьезный разговор.
- Я в отказ. Стучать больше не буду, хоть вы и хороший мент. На Рашпиля я зуб имел, он меня чуть калекой не сделал.
- Совсем не о том разговор. Предложение у меня к тебе.
- Какое?
- Усыновить хочу тебя, Гоша. Отцом тебе стану, моя жена – матерью. Учиться будешь, выберешь себе специальность.
Гоша изумленно уставился на Суслова.
- Это вы в сурьёз?
- Вполне. 
- Вот это номер! И не врублюсь сразу, что сказать. Вообще-то, я сам по себе, волю люблю.
- Я не тороплю тебя. Подумай.
Суслов достал из кармана кителя четыре тысячи рублей.
- Купи себе мобильный телефон. Когда определишься, позвони мне, - он продиктовал номер телефона. – Запомнил или записать?
- Запишите.
Суслов вырвал из блокнота листок, записал номер своего телефона и отдал Гоше.
- Теперь поехали к дому с берлогой…
4.
Привести приговор в исполнение Фарид решил ближе к вечеру. В камере не стоит – следы от крови, лишние глаза. Надежнее в его джипе. Вывезти на кладбище, шлепнуть – и сразу в мертвецкую.
Но прежде стоит джип в гараже обыскать. Рашпиль – мужик ушлый и предусмотрительный, не может быть, чтобы не припрятал чего-нибудь в нём. Фарид начал осмотр с багажника. Запасливым оказался прежний хозяин: три канистры с бензином, тюк с матрасами и одеялами, два запасных колеса – снаружи и внутри. Видно, в бега собирался.
Он разобрал и проверил барахло, повыкидывал всё на бетонный пол. Обнажилась резиновая подстилка. Под ней лежал черный конверт. Вскрыл его. Так и есть – заначка прозапас: 50 тысяч рублей. Шефу о них знать не обязательно. Он и так почти все баксы присвоил. А эти рубли – его личные.
Фарид снова заполнил багажник и вывел джип из бокса. Подогнал его к проходной.
Забрался в салон. Снял задние сиденья. Проверил пальцами щели. Нащупал бумагу, вытянул. Это был такой же черный конверт. В нем лежали еще 50 тысяч в рублях и 10 тысяч в гринах. Везет тебе, Фарид! Везет тому, кто воз везет, кто ищет – тот находит.
Он поставил сиденья на место и перебрался в кресло водителя…

Рашпиль сидел на корточках в глухой камере два на два метра. Он нутром чуял, что менты замыслили подлянку. Протокол допроса не вели. Подписывать ничего не предлагали. Кончать его решили, понял он. Не из-за трупов в клубе, нет у них доказательств, что он стрелял. Из-за хохлушки. Лопухнулся он. Надо было ее приложить, как и майора. Заранее всё рассчитали. Сунули его не в изолятор в подвале, а в глушняк, где даже шконки нет. Тащить тело из подвала – свидетелей много. Хоть и свои, все равно кто-нибудь может капнуть. Капнул же кто-то ментам про его хату. Схема у них простая. Скажут, что повезут вечером на очную ставку, вывезут в лес, и поминай, как звали. Значит, пока не поздно, надо выбираться отсюда. Сперва вырваться из этого глухого стакана. Выбрать момент и оглушить конвоира. В качалке он запросто кирпичи кулаком разбивал. Лишь бы за ворота вышмыгнуть, до Атамановки он как-нибудь доберется.
Рашпиль заорал:
- Эй! Открой!
Солдат открыл амбразуру.
- Чего орешь?
- Срать хочу.
- Потерпишь.
- У дверей насру, сам убирать будешь.
Он расстегнул брюки, всем видом показывая, что терпеть мочи нет.
- Стой, придурок! В туалет проведу.
Солдат распахнул дверь, брякнул наручниками.
- Руки назад!
- А как я на унитаз сяду?
- Тогда вперед.
Рашпиль протянул руки. На них тут же защелкнулись браслеты.
Туалет находился в конце коридора. Выглянувший из окошка дежурный проводил их взглядом. В мужской комнате было три кабинки.
- Занимай любую, - сказал охранник. – Только дверь не закрывай.
- Ладно, - ответил Рашпиль и повернулся к нему спиной.
Тот сел на стул и достал пачку сигарет. Рашпиль резко развернулся и обрушил ладони с наручниками на голову солдата. Он свалился с автоматом на пол. Рашпиль затащил его в кабину. Собрал разлетевшиеся фуражку, сигареты и зажигалку и защелкнул дверь. В кармане охранника нашел ключ от наручников, отстегнул их и положил возле унитаза. Снял с него шинель и сапоги. Шерстяной носок использовал вместо кляпа. Усадил солдата на унитаз и пристегнул к трубе наручниками. Торопливо переоделся. Проверил автомат, патрон был в патроннике.
Теперь или пан, или пропал. Он готов был завалить дежурного и всех, кто встанет на его пути. Прикрыл автомат шинелью и вышел в коридор. В нем никого не было.  Дежурного пристреливать не пришлось, он топтался у холодильника. Рашпиль прошагал мимо и спустился по ступеням во двор. У шлагбаума стоял его джип. Птица счастья проплыла перед его глазами. Он пересек открытое пространство и рванул дверцу джипа. Перед ним оказался Фарид, копошившийся под сиденьем. Рашпиль выхватил автомат и двинул прикладом его в шею. Сдвинул обмякшее тело и включил мотор. Шлагбаум от удара разломился надвое. Джип хорошо тряхнуло. Фарид свалился на пол. Стоявший у будки солдат едва успел отскочить. Джип вылетел на улицу и рванул по снежной каше в самый ее конец, где был поворот на Атамановку.
Очко выпало Рашпилю. Пистолет вместе с ксивой майора он спрятал во дворе. Его телефон у подружки. Обзвонит оставшихся корешей, загрузит всех в джип и вперед! Россия большая, найдут, где приткнуться…

Фарид постепенно приходил в себя. Когда сознание прояснилось, он сообразил, что Рашпиль сумел каким-то образом удрать, а сам он стал его пленником. Ломило и жгло затылок. Боль в шее была тупой и ноющей, она колючими толчками отдавалась в висках. Он лежал в неудобной позе, головой к пассажирской дверке. Пистолет находился в нагрудном кармане кожанки, глушитель - в боковом. Глушитель не нужен. Пистолет надо вытащить.
По светлякам, мелькавшим в оконце, Фарид понял, что джип несется по улице. Светляки исчезли. Значит, началось поле, и Рашпиль рулит в Атамановку. Он с трудом перевернулся на спину. Шум мотора заглушил его шевеление. Ему стали видны руки на руле и голова Рашпиля. Он вытянул пистолет. Снял с предохранителя. Видно, Рашпиль что-то услышал либо почуял, потянулся к автомату. Но выстрел уже прозвучал. Руки выпустили руль. Джип еще катился некоторое время по инерции, затем заюзил, сполз в кювет и уткнулся носом в сугроб…

От домашнего ужина Суслова оторвал звонок дежурного по отделу.
- ЧП у нас, товарищ майор. Арестант сбежал.
- Мать его в перегной! Из камеры сбежал?
- Из туалета. Вышел оттуда в форме охранника и с его оружием.
- Убил охранника? 
- Нет, оглушил.
- А ты куда смотрел? 
- Виноват.
- Как он в город выбрался, по воздуху?
- На джипе. Шлагбаум деревянный. Он сломал его и выехал.
- Где старший лейтенант Галимов?
- В заложниках у арестанта.
- Мать вашу в перегной! – еще раз выругался Суслов. – Никуда не звоните. Еду…
У КПП выстроилась дежурная смена с автоматами во главе с прапорщиком. К будке были прислонены две половинки шлагбаума. Майор тормознул. Сказал прапорщику:
- Сегодня же найдите железную трубу. Где найдете – меня не касается. Ясно?
- Так точно.
- Выкрасить ее под зебру. Утром проверю.
Он зарулил к штабу. Зашел в дежурку. При его появлении с места вскочили капитан с помощником и бывший охранник Рашпиля с перебинтованной головой. Выглядели они, словно на поминках.
- Докладывай, - приказал майор дежурному.
- Погибших не обнаружено, ранен один, о судьбе старшего лейтенанта Галимова известий нет.
- Группу захвата по тревоге на выезд!
Дежурный принялся звонить. Суслов вышел во двор. «Не полицейские, а сявки навозные, - думал он. – Сам распустил. Хватит миндальничать. Завтра же гайки закручу. А Фарида жалко. Как он в заложники угодил? Осторожный, прыткий – а обмишулился. Вряд ли еще жив…».
Он глянул в сторону КПП. Там стоял автомобиль. В свете его фар мелькали солдатские фигуры. Оперативно омоновцы прибыли. Им гайки закручивать не требуется. Старший лейтенант Игнатов не дает им расслабляться.
Фары двинулись к штабу. Майор поспешил навстречу.
Это оказалась не группа захвата, а джип Рашпиля. Дверца открылась, и он увидел живого Фарида. Тот хотел вылезти из машины. Не смог. Проговорил чуть слышно:
- Преступник убит при попытке к бегству.
- Ты умница, Галимчик, герой. Завтра же представлю тебя к капитанскому званию…

Сюрприз от умного человека
1.
Фёдор и Славка причалили к своей пристани, когда позвонил пограничник Олег.
- Есть отклики.
- Отлично. Подходи к дому номер 6 на вашей улице. Разыщи на калитке кнопку звонка. Два коротких, один длинный.
- Понял.
Во дворе Беня заливался радостным лаем. Славка отпер калитку, распахнул ворота. Фёдор въехал во двор, закрыл ворота на засов. Вытащил из уазика упаковку сухого корма и высыпал половину Бене в миску.
- У меня три новости, - сказал Славка, когда они оказались в доме. – Две хороших, одна плохая. С какой начать?
- С хорошей.
- Забирай свой паспорт и трудовую книжку. Ты вольная птица. С сегодняшнего дня числишься на работе бригадиром грузчиков.
- Выкладывай вторую хорошую.
- Ваше с Наташкой гнездо готово. Мебель в обе комнаты завез. С кухней Натали сама разберется. Женскому глазу виднее. И с постельным бельем тоже.
- Давай плохую новость.
- Вчера арестовали Рашпиля.
- Информация точная? 
- От твоего нового работодателя. У него три палатки на рынке в Атамановке. Как я понимаю, Рашпиль нас сдал или сдаст.
Фёдор достал мобильник, вытащил симку и спустил ее в унитаз. Телефон раздавил каблуком.
- Конец связи.
- Не забывай, Столбин, и про паспорт хохлушки. Тут у нас дырка. Надо какие-нибудь метки придумать на случай проникновения чужих. А то подъедем – а нас за белы руки.
- На калитку и на дверь дома можно волоски наклеивать. Положить камешек у входа.
- Хлопотно, но придется.
Затренькал входной звонок. Фёдор поднялся.
- Пограничник пришел, пойду, открою.
Завёл Олега в комнату, познакомил – Птах, Моня. Олег протянул Фёдору два аккуратно сложенных листка.
- Отклики потом, Птах. Сначала убери из телефона симку и уничтожь. Так надо. Пусть дед новую купит.
Тот не стал задавать вопросов. Вынул симку, сунул в карман.
- Садись. Мы обсуждаем, как обнаружить, если кто-то незаметно проник в дом или во двор. Может, подскажешь что? 
- Сигнализатор поставить, как на границе.
- Объясни, что за сигнализатор.
- Если кто на следовой полосе порвет нитку-невидимку, лампочка загорается.
- У нас такой нитки нет, - сказал Славка.
- С домом и двором проще. Законтачить дверь и калитку, провод спрятать, сигнализатор замаскировать. Я же электрик. Часа за три сделаю.
- Ну, Птах, у тебя и голова! – воскликнул Моня.
- Не я придумал. Система у нас такая была.
- Завтра сможешь установить сигнализатор? – спросил Фёдор.
- Смогу. Моя смена с восьми вечера.
- Подход к двенадцати. Буду ждать. Сегодня со временем туго. И не забудь, тебе еще машину надо купить.
- Помню. Можно, я завтра с Николаем приду?
- Можно.
- На сегодня всё. Об остальном потолкуем завтра. Привет деду…
- Толковый парень, - сказал Славка, когда Олег отчалил.
- Толковый, - согласился Фёдор. – Ты говорил про какое-то хитрое дело. Утряс? 
- Фирму свою открываю. Крючкотворов развелось, Столбин, тебе и не снилось. И всем дай на лапу.
- Даёшь?
- Деваться некуда, даю. И беру на заметку. Может, для эксов сгодятся.
- Много еще давать?
- В три часа должен получить в администрации последнюю подпись. Уже пять минут третьего. Как я понимаю, раскошелиться придется по-крупному.
- Запомни фамилию чиновника.
- Я знаю ее – Вербицкий Михаил Казимирович.
Песней про «Напрасные слова» залился Славкин смартфон. Он поднял трубку.
- О, Натали! Рад тебя слышать… Никуда не делся. Рядом, - протянул Фёдору трубку.
- Не могу до тебя дозвониться. Что случилось, Столбик?
- Ничего особенного. Потом объясню.
- Я собрала с листовок отклики.
- Встретимся у Славки через двадцать минут…
- Последний ваш визит, - сказал Славка. – Завтра прибывают родители с бабулей Софой.
- Понятно. Хотят новый год дома встретить.
- Лучше бы я его с вами встретил. Дождитесь меня. Поедем обмывать ваше гнездо, а заодно старый год проводим.
2.
По дороге Фёдор купил новый телефон. Наталья уже ждала его у подъезда Славкиного дома. В руках у нее была хозяйственная сумка. Поднялись в квартиру. Она выложила на стол тетрадные листочки с откликами, прозрачный контейнер с бутербродами, термос.
- Знаю, ты не обедал. Ешь, и объясни, почему мне все время отвечали, что твой номер телефона не доступен.
Фёдор жевал бутерброды с чаем и просвещал Натку.
- Арестовали Рашпиля. Он сдал нас. Тебя, Славку и Виктора он знал только по псевдонимам. Прямого выхода не имел. Я связывался с ним по телефону.
- Поняла. Ты телефон уничтожил.
- Да. Купил новый. Вот, запиши, - придвинул ей трубку.
Она загнала в свой телефон новые цифры. Он доел бутерброды.
- Отклики очень разные, - сказала она. – Вот почитай.
 «Молодцы, трубачи! Олигархов давно пора всех перебить. Все их богатства отобрать и раздать народу».
«Сообщаю про взяточника. Это хирург из одиннадцатой поликлиники. Зовут его Николай Иванович. Фамилия Пахомов. У меня на щеке появился жировик. Он вырезать жировик отказался. Сказал, что надо сначала сдать кучу анализов. Я человек пожилой, да еще инвалид. Таскаться по кабинетам мне тяжело. Он написал на бумажке цифру 5000 и показал мне. Приструните его, трубачи».
«Возьмите меня к себе. Я – бывший десантник. Буду ждать вас по воскресеньям с десяти до одиннадцати. Встреча на вокзале в зале ожидания. На голове у меня голубой берет».
«Вы – зеленые придурки. С кем боретесь? Одного, двоих, троих шлепнете, а дальше? На их место новые сядут и будут драть с нас три шкуры. Систему не прошибешь. Кремлевская братва сидит крепко. Чтобы ее скинуть, весь народ подняться должон. А он не подымется. Привык терпеть и глотать обещания. Я в Чечне воевал. Думал, за державу воюю, а воевал за кучку подонков в генеральских мундирах. Когда нам не захотели платить боевые, я тоже выступил за справедливость, как вы. И на год загремел на нары, и орден не помог. Сворачивайтесь, пока целы. Иначе обложат флажками, как волков при облаве».
 
- Что скажешь, Федя? – спросила Натка.
- Злой на весь мир мужик.
- Но ведь правильно пишет, систему не прошибешь.
- Однако и отсиживаться, как он, тоже нельзя. Еще два отклика осталось, пограничник принес.
Фёдор прочитал один. «Взяточники: мэр и два его зама, начальник полиции, прокурор, начальник ЖКХ, заведующая горздравом, заведующая снабжением городских аптек».
    
     Наталья развернула последний листок и ахнула.
- Я узнала по почерку автора, Федя. Это Боголюбов, руководитель нашего литературного объединения. Умный и честный человек.
- Читай.
«Молодые люди! Я не собираюсь вас осуждать. Но остановить хочу. Понимаю ваше неприятие того, что происходит в стране и нашем городе. Понимаю, что у вас накипело на душе. Но террор никогда и ни к чему хорошему не приводил. Лишь калечил сознание и обрывал жизни неплохих по большому счету людей. Представьте в кресле президента вместо Путина другого человека. И попросите друг друга назвать его фамилию. Предвижу ваши затруднения. Я тоже не смог бы назвать достойного преемника. Нет таких на политическом горизонте. А если вдруг добровольно или под давлением прессы Путин уйдет в отставку, начнется борьба олигархических кланов за трон, а в стране наступит хаос, какой был при Горбачеве и Ельцине. На Украине хаос привел к гражданской войне. Не приведи Господь, чтобы такое произошло в нашей стране. Умерьте свой пыл. Пожалейте свои молодые жизни и своих родных. И о России подумайте…».

- Н-да, сюрприз преподнес ваш писатель, - сказал Фёдор. – Убедительно написал.
- Я, словно тропу потеряла, Федя. А ты? 
- О прекращении работы даже речи быть не может. Девчонок же обещали освободить.
- Только без трупов, Столбик!
- Трупы оставим уголовникам. Но пыл умерим. С новыми листовками повременим. Пока займемся благотворительностью.
- В каком смысле?
- Станем раздавать деньги миллиардера Лобова нуждающимся. Ты на своем участке будешь выявлять самых бедных. И бросать конверты с деньгами в их почтовые ящики. От Зеленых трубачей. Ну, и по другим каналам, через знакомых, из случайных разговоров будем бедняков выявлять.
- Я люблю тебя, Столбик.
- Я тебя тоже.
Письма деда – инвалида, десантника и писателя Боголюбова Фёдор спрятал в карман.
Остальные отправил в мусорный мешок. Мешки из Славкиной квартиры в мусорные баки выносила Наталья. Хозяин ленился либо забывал. Она забрала мешок и вышла. Вернулась со Славкой.
- Перед вами владелец фирмы «Музыка для всех», - объявил он.
- Положил Вербицкому на лапу? – спросил Фёдор.
- Десять штук зеленью.
- Ну и хапуга! Первый претендент на экспроприацию.
- С Вербицким я пас. Мы теперь знакомые.
- Я тоже с ним познакомилась, - сказала Наталья. - Насчет листовок он меня в редакции  пытал. А я ему стихами голову морочила.
- Заморочила? – спросил Славка.
- Не знаю. По-моему, отстали.
- Хватит лясы точить. Пойдем, Натали, твою хату смотреть. Пешечком, тут рядом. Как я понимаю, ночевать вы там собираетесь? 
- Угадал, Славик.
- Постелей там нет. Посуды, выпивки и еды тоже нет. Всё это надо купить…
3.
Наташка ходила по квартире и никак не могла прийти в себя.
- Открой нижнюю дверцу шкафа, Натали, - сказал Славка. – Там твой паспорт, запасные ключи и бумаги о купле квартиры. Завтра же иди в кадастровую палату и регистрируй жилье.
- Поняла. Ты же хотел однокомнатную купить, Слава.
- Недовольна, что ли?
- Довольна, - наконец, заулыбалась она.
- Тогда угощай, хозяйка. Пора обмывать углы.
Фёдор помог ей распотрошить рюкзак и сумку. Она выставила на стол бутылку коньяку и шампанское, банку с маринованными томатами, палку копченой колбасы и буханку хлеба. Рюмок на ножках в магазине не оказалось, купили стаканчики и три бокала. Через пару минут уселись за стол. В руках Славки пробка от шампанского взлетела до потолка. Он наполнил бокалы:
- За ваш семейный приют!
Когда бокалы опростали, он сказал:
- Как я понимаю, тихую свадебку вам всё же придется устроить.
- Обязательно, - ответила Наташка. – Обустроимся и устроим. Родителей позовем. Я бы и Боголюбова пригласила, как, Федя? 
- Он слишком умный. Вычислит нас со Славкой. И тебя, как автора листовок. Позовем лучше твоего компьютерного наставника Виктора, пограничника Олега и железнодорожника Николая. Все свои.
Славка откупорил коньяк, налил в два стаканчика, Наталье плеснул шампанского.
- Список званых гостей утрясли, - поставил он точку. – Которые хуже татарина, надеюсь, не явятся. За то, чтобы в старом году остались все наши проблемы!
Фёдор сказал ему, когда выпили и закусили: 
- Залезь в копилку, поменяй зелень на рубли. Тысяч триста передай Натке.
- Для бедолаг? 
- Для них.
- Сделаю. И добавлю тысяч семьдесят на мебель для кухни. Хватит, Натали?
- Даже лишку.
Она вышла кухню. Фёдор спросил:
- Зачем тебе фирма, Слав? 
- Зарабатывать.
- На музыке для всех?
- Ты думаешь, мой товар – одна музыка? Буду продавать все, что имеет спрос.
- В олигархи метишь?
- Олигархи – это владельцы заводов, газет, пароходов. И приближенные к трону. Я просто коммерсант. Среди них тоже бывают приличные люди. Я стану самым приличным.
- Я и не знал, что  ты такой скромный.
- Скромность меня украшает. Тебя украшает упрямость.
- По-твоему, это недостаток? 
- Когда как. Иногда стоит проявить гибкость.
- Не хочу, и не буду прогибаться.
- Гибкость и прогибаться – не одно и то же. Давай лучше выпьем.
- Наливай.
Выпили, задумались, жевали колбасу с хлебом, запивая помидорным соком. Фёдор спросил:
- Ты отклики на листовках, конечно, не читал?
- Мне они без надобности.
Фёдор достал из кармана письмо писателя.
- Почитай на досуге. Потом поговорим.
К столу подошла Наташка.
- Ну, что, на посошок, мальчики?
Славка разлил коньяк по стопкам, провозгласил:
- Моя бабуля Софа однажды сказала, что посошок – это вежливое приглашение гостям выметаться. За вас, красивые и сообразительные!
Он сглотнул коньяк и тут же снова наполнил свою стопку.
- За меня, расторопного и одинокого!
- Не гони лошадей, Славка, - тормознул его Фёдор. – Спасибо тебе за всё. За тебя и за дружбу!
Выпили. Славка прихватил сумку, помахал пальцами и скрылся.
Натка заключила за ним дверь. Убрала со стола. И потянула любимого в спальню. Подушку они забыли купить. Она уложила в головах его кожанку и свою куртку, накрыла изголовье простыней.
День уплыл в прошлое. За окнами гуляла серая буранная ночь. Для Натальи и Фёдора ночь не казалась серой. Она была первой в их собственной квартире…

До прихода Олега и Николая Фёдор успел покормить Беню и затарить продуктами  холодильник. Они прибыли ровно в двенадцать. Пёс начал облаивать их, но хозяин погрозил пальцем, и он обиженно заполз в конуру.
Фёдор спросил Олега:
- Как настроены, сразу сигнализатором займетесь или чайку попьем?
- Сначала дело, - ответил тот. – У вас лопата и лестница найдется? 
- За баней под навесом, где дровяник.
Олег достал из вещмешка мотки проводов, сумку с инструментами, дрель, ножовку. Николай притащил дюралевую лестницу и штыковую лопату. Фёдор, чтобы не мешать им, зашел в дом. В окно ему было видно, как Олег вымеряет рулеткой ширину калитки и толщину бруса, на который она навешена. Измерил и начал сверлить.
Работу их прервал подкативший на Ниве Славка Аронов. Олег открыл ему ворота. Нива въехала во двор. Славка зашел в дом.
- Через полчаса качу в аэропорт в Ленинск, - сказал он. – Встречать родителей с бабулей Софой
- Не появишься сегодня?
- Нет. Как я понимаю, меня бабуля в плен возьмет. Увидимся первого января.
- Прочитал отклик?
- Прочитал.
- Что скажешь? 
- Широко мыслит мужик. Не то, что мы. Что ты решил?
- Кое-что скорректировать. Воздержаться от листовок с упоминанием президента. Не упоминать о трупах. В общем, смягчить тон.
- Я думал, ты до конца упёртый.
Они вышли во двор. Олег перебирался с лестницы на покатый входной козырек. Николай стоял внизу со скворечником на шесте.
Фёдор открыл ворота. Славка спохватился:
- Да, чуть не забыл. Я заходил в вашу квартиру, хотел деньги Натали отдать. Но ее не было. Вот, возьми, 370 тысяч, - включил мотор и выехал…

Николай между тем поднялся по лестнице, приладил шест точно в угол между стеной и входным тамбуром. Олег охватил шест накладкой и стал прикручивать ее к стене. Только тут Фёдор заметил, что вниз от скворечника тянется тонкий черный провод.
Он зашел в дом. Не прошло и десяти минут, как в дверь заглянул Олег.
- Товарищ сержант, принимайте работу.
Фёдор вышел во двор. Посмотрел на скворечник, от которого свисал провод. Угол закрывала полоска из темной жести. Отверстие скворечника глядело на улицу. Следов проводки нигде не было.
- Зайдите в тамбур, - пригласил Олег.
В тамбуре Фёдор ничего нового не заметил. Олег сказал:
- Справа от выключателя серенькая кнопка. Сейчас она находится в нижнем положении. Если открыть дверь или калитку, сработает реле и включится сигнализатор.
- Я на улицу. Гляну, как он работает.
На улице Фёдор чуть выждал и резко открыл калитку. В окошечке скворечника тут же замигал красный огонек. Он вернулся к ребятам. Хотел спросить, как отключать мигалку, но Олег опередил его.
- Когда вы здесь, кнопку сдвигаете наверх. Когда уходите, ставите в нижнее положение.
- Всё, перерыв на обед. Заходите в дом.
На обед сварили килограммовую упаковку пельменей. Приготовили миску салата из свежих огурцов с луком и постным маслом.
- Выпьете? – спросил Фёдор.
- Можно по маленькой, - ответил Олег. – За наступающий новый год положено.
Фёдор достал из холодильника бутылку водки. Чокнулись, выпили. На аппетит парни не жаловались. Фёдор тоже.
- Здесь база зеленых трубачей, - сказал он. – В разговорах называем ее причалом. Вы можете приходить сюда в любое время, но без посторонних. Я дам вам ключи. Сделайте с них дубликаты.
- Когда девушек выручать пойдем? – спросил Николай.
- В ближайшие дни. У нас мало бойцов. Было десять человек, остались вы, я и Моня.
- Погибли в последней акции? – спросил Олег.
- Нет, струсили. Одного после акции арестовали. Вероятно, он меня сдал. Потому я и телефон заменил.
После трапезы Фёдор выложил на стол свой новый телефон.
- Записывайте номер.
Затем достал два оставшихся отклика.
- Читайте. Жду ваших предложений.
Первым высказался Олег:
- Мы должны встретиться с десантником и всё о нем разузнать. Главное – выявить, не подослан ли он.
- Верно мыслишь. Тебе слово, Коля.
- Если он присоединится к нам, можем начать освобождение девушек.
- Твои предложения по второму письму?
- Проследить за врачом, узнать, где живет. Отобрать деньги и отдать инвалиду.
- Правильно. А с врачом как, по-твоему, поступить?
- Это вы решайте.
- Привыкайте принимать решения самостоятельно. Трупы исключаются.
- А если деваться некуда? – вмешался Олег.
- При угрозе жизни можно применить оружие.
- У нас его нет.
- Когда пойдем освобождать девчонок, у каждого будет ствол. Для врача-взяточника оружие не понадобится.
- Тогда хорошо его отбуцкаем, предупредим, чтобы не обирал немощных, и пусть гуляет.
- Если с десантником всё в порядке, позвоните мне. Вопросы есть?
- Нет, - враз откликнулись оба.
Фёдор протянул им связку ключей.
- Когда сделаете дубликаты, вернёте. Всё, расходимся по домам. Счастливо встретить новый год!..

Домой Фёдор попал в пятом часу. Натка была не одна, ее мать тоже находилась в квартире.
- Здравствуйте, Надежда Ивановна, - поздоровался он с ней.
- Пришла помогать вам. Принесла подушки, одеяло, сковородку.
- Я ничего не успела сделать, - сказала Натка. – До трех часов проторчала в Палате. Бегала от окошка к окошку, везде очередь.
- Сдала документы?
- Сдала. Сказали, позвонят, когда оформят. У них новогодние каникулы десять дней.
- А вы к нам, Федя, приходите вечером сегодня, - сказала Надежда Ивановна.
- Нет, мам, - возразила Натка. – Мы договорились вдвоем встретить новый год…

Слежка
1.
Подполковник Зарипов был недоволен результатами слежки за Боголюбовым и его окружением. Прослушка ничего не дала. Боголюбов телефоном в последние дни не пользовался – ни домашним, ни сотовым. Его сын звонил только ученикам. Лейтенант Меркушев, старший группы следаков, явился к нему на доклад в19.00. Никакой новой информации у него не было. Молодой Боголюбов работает в школе в две смены. Из дома до школы и обратно ездит на автобусе. Внешних контактов не имел. Новый год, с женой и дочками, отмечали на половине родителей. Посторонних гостей не было. Старый Боголюбов третьего января отлучался из дома в детский сад, где заведующая его сноха. Там была для детей елка. Туда зашел с пакетом, а вышел без него.
- Что он делал в детсаду? – недовольно спросил подполковник.
- Не знаю, - ответил лейтенант.
- Кроме ног, еще мозги включать надо. Зашел бы и поинтересовался, есть свободное место для ребенка или нет. Взятку бы заведующей пообещал.
- Виноват. Не догадался.
Подполковник вздохнул. Плохо в их ведомстве готовят молодых специалистов. Не то, что раньше, когда он учился. Тогда, в первую очередь, учили мыслить…
- Скажи-ка мне, Меркушев, есть ли возможность незаметно проникнуть в квартиры Боголюбовых, чтобы скачать файлы с их компьютеров? 
- Незаметно к деду не получится. Они с бабкой всегда дома либо во дворе. А в квартиру сына – запросто. Он с сегодняшнего дня в лагере для старшеклассников до десятого января.  Жена с детьми завтра в девять уходит в садик.
- Вот и хорошо. Завтра же скачай на флешку содержимое его компьютера.
- Товарищ подполковник, я же в компьютерах не разбираюсь. Могу открывать и закрывать любые замки, обыскать квартиру и не оставить следов тоже могу. А по компьютерам не учили.
- Неуч ты, лейтенант. Ладно, выделю тебе помощницу.
Он нажал на телефоне три цифры.
- Зайди, Ириша.
Через минуту в кабинет без стука вошла стройная брюнетка в форме с погонами прапорщика.
- Слушаю, товарищ подполковник.
- Завтра работаешь с лейтенантом Меркушевым, - сказал ей Зарипов. – Твоя задача скачать с компьютера одного подозрительного типа всё, что там есть и было. Ты, лейтенант, отвечаешь за скрытность операции.
2.
Густо падал снег. На улице ни души, даже собачьего бреха не слышно. В огороде и во дворе Боголюбовых тоже пусто и тихо. Ползти нужды не было. Открытое пространство они преодолели согнувшись. На крыльце под навесом лейтенант достал набор отмычек, открыл замок, распахнул дверь. Они сняли обувь с бахилами. Он затолкал бахилы в карман, шагнул вслед за Ириной в сени и защелкнул дверь. Из сеней они попали в большую комнату. В середине овальный стол, у стены тахта. У занавешенного окна лежали на продолговатом столике ноутбук и принтер.
Прапорщик Ирина включила ноутбук, воткнула флешку. Пробежалась пальцами по клавиатуре. Паролями хозяин не пользовался. Она скачала файлы, почту, корзину. Затем стала водить курсором по экрану, разыскивая старые письма и файлы. Наблюдавший за ее манипуляциями Меркушев подумал, что ему ни за что не осилить эту премудрость.
- Готово. Можно уносить ноги, - произнесла она.
Перед уходом лейтенант чуть передвинул стул, поставил точно так, как он стоял до их прихода. Внимательно осмотрел комнату. При свете фонарика обулись в сенях. Он закрыл отмычкой замок и вытер тряпкой следы на крыльце.
- Порядок, - сказал лейтенант, когда они покинули огород Боголюбовых.
- Дед с бабкой, наверно, спят в такую погоду, - откликнулась его напарница…

Иван Григорьевич не спал. Он лежал на диване и смотрел по телевизору, как спасатели разбирают завалы разрушений после взрыва в Магнитогорске. Наверняка, в мэрии там сидят такие же бездушные чиновники, как и в их городе. Его сослуживец Лёха Сапрыкин тоже находился там вместе с комиссией следственного комитета. Боголюбов все же разыскал его. Из детского сада он позвонил ему с телефона сестры-хозяйки. И надо же! – тот отозвался почти сразу. Сказал, что очень занят, но обязательно поможет. Приедет, когда комиссия закончит работу в Магнитке. Писатель не сомневался, что Сапрыкин приедет. Тогда и прижмут хвосты мэр, Вербицкий и тот молчаливый, из органов, натравивший на его семью сыщиков…

Перед тем, как высадить Ирину у ограды особняка ФСБ, Меркушев спросил ее: 
- Вы сегодня вечером свободны?
- А что? – вскинула она глазки.
- Хочу пригласить вас в ресторан.
- Чином не вышел, лейтенант.
Она выскользнула из машины и исчезла в проходной.
Подполковник Зарипов ждал ее.
- Привет, Равиль, - сказала она, входя в его кабинет.
- Много накопала, Ириша?
- Всё, что было. Но, по-моему, ничего интересного нет.
Они стали просматривать скачанный материал. Замелькали математические задачи и варианты решений, конкурсные работы, характеристики выпускников и прочая белиберда.
- Мимо цели, - сказал Зарипов. – Выходной, Ириша, ты все равно заслужила. Отдыхай. Мой шофер отвезет тебя домой.
- А ты?
- Я буду у тебя после восьми. Приготовь на ужин солянку. Остальное я привезу.
Оставшись один, подполковник задумался. Результатов – ноль. Вполне может быть, что сын Боголюбова никакого отношения к листовкам не имеет. Отец пожалел его и внуков. Листовку сочинил и размножил сам. Но кто-то же расклеивал их. Значит, были помощники. Кто? Члены его литературного кружка? Или кто-то из штатных сотрудников редакции?..

Работа для хакера
1.
Майора Суслова разбудил звонок мобильного телефона. На связи был Фарид.
- Я выезжаю за вами.
- Случилось что?
- Случилось.
Майор понял, что подробности не для телефона. Фарид не стал бы его беспокоить по пустячному делу. Суслов представил его на вакантную должность своего заместителя.  Ей соответствовало вилочное звание капитан – майор. Фарид знал об этом и с нетерпением ждал приказа.
Часы показывали половину второго ночи. Майор быстро оделся и вышел. Верный помощник на бывшем джипе Рашпиля ждал его у подъезда.
- Всплыло ваше служебное удостоверение.
- Где?
- В загородном борделе. Трубачи выпустили новую листовку. В ней написано, что ваше удостоверение потерял там полковник Раков.
- Мать его в перегной! – выругался Суслов.
Ну, и жук полковник! – подумал он. – Как могло удостоверение оказаться у него? Его же прихватили те, кто ограбил Галину. В его голову вдруг влезла крамольная мысль. Мог среди грабителей быть еврей-игрок? Мог. И передать удостоверение игроку-полковнику тоже мог. Тогда к краже из сейфа Лобова причастен и его шеф. То-то он так старался свалить его смерть на сердечный приступ. Версия, хоть и абсурдная, но вполне логичная. Раскрутить ее - и прямой путь к освободившемуся креслу начальника полиции.
Однако чтобы раскручивать, необходимо изъять у него удостоверение. А это почти невозможно.
В кабинете Фарид сказал:
- Помните компьютерщика, которого мы задержали во время марша протеста? 
- Ну?
- Если он хороший специалист, то сможет сделать точную копию вашего удостоверения. У меня есть его адрес, улица генерала Полбина, 33, квартира 4.
- Тащи его сюда…

Виктор Монахов любил работать допоздна. Он снял с принтера три отпечатанных листка с фамилиями и адресами семей, нуждающихся в материальной помощи. Информацию вытащил из базы городского собеса, которую вскрыл без особого труда. Уже собрался ложиться спать, когда в дверь позвонили. Было два часа ночи. Глянул в глазок – за дверью стоял полицейский.
«Неужели армагеддец»? – вползла мыслишка. Он открыл дверь, впустил офицера полиции.
- Что вам угодно?
- Вы - Монахов Виктор? – спросил тот.
- Я.
- Поедете со мной.
- Предъявите ордер на арест. Ничего противозаконного я не совершал.
- Никто вас не собирается арестовывать и даже задерживать. Нам нужна ваша помощь.
- Чем я могу помочь полиции? 
- Срочная работа на компьютере.
Виктор не доверял полиции. Не очень-то поверил и старшему лейтенанту, который несколько месяцев назад лично определил его в обезьянник. Но деваться некуда.
Однако он ошибся. Майор, встретивший его, извинился за ночное вторжение и сказал:
- Помощь нужна мне. Необходимо сделать копию моего служебного удостоверения. Сможете? 
- Смогу, если есть чистые бланки, образцы печати и подписи.
- Обеспечь, Фарид, - сказал майор старшему лейтенанту. – Прошу вас, Монахов, в соседний кабинет.
Таблички на двери не было. Майор сам открыл её и включил лампы дневного света. Одна сторона кабинета была занавешена. Занавесь, вероятно, скрывала какую-то хитрую аппаратуру, что используют в шпионских играх. Длинный стол у противоположной стены предназначался для электронной техники. Компьютер фирмы hp был последней модели. Рядом с процессором – принтер и сканер той же фирмы. Похоже, что пользовались ими нечасто, были заметны следы пыли.
Виктор уселся на стул и включил компьютер. Вставил в принтер стопку бумаги.
В комнате появился Фарид, положил перед ним чистое удостоверение и сложенный пополам листок так, что видны были лишь печать начальника полиции и его подпись.
- Покажите мне свое удостоверение, - попросил Виктор старшего лейтенанта.
Тот выложил красную книжицу на стол. Текст был набран новым романовским шрифтом десятым кеглем.
- Товарищ майор, назовите фамилию, имя, отчество.
- Суслов Станислав Юрьевич.
Пальцы Виктора забегали по клавиатуре. Неужели он не смотрит на буквы? – подумал майор. – Нам бы в штат такого компьютерщика. Нет такой единицы в штатном расписании, не предусмотрели кадровики. А если у Монахова с удостоверением получится – цены мужику нет.
Прошло не больше получаса, когда тот вручил ему документ. Суслов не мог поверить глазам. Это была не подделка. Он и сам не смог бы отличить новое удостоверение от настоящего. Теперь с полковником можно встретиться не только без опаски, но и надавить на него.
- Как вас звать, величать? – спросил он Монахова.
- Виктор Ильич.
- Сможете ли вы, Виктор Ильич, определить по номеру мобильного телефона, кому абонент звонил в последний месяц?
- Какой номер?
Майор продиктовал номер телефона Ракова. И вскоре уже держал в руках распечатку звонков. Отметил три номера с еврейскими фамилиями: Альтшулер, Шварцман и Карпинский. Их возраст полковник, наверняка, знает. А если начнет юлить, возраст можно узнать у Грини или бармена Марика.
- Виктор Ильич, - обратился он к компьютерщику, - у меня к вам деловое предложение.
- Слушаю.
- Предлагаю вам постоянное сотрудничество с нашим отделом.
- Сотрудничать не отказываюсь, но подписывать ничего не стану.
Майору ответ не понравился, в наседки его не завербуешь. Но своего недовольства он не выказал. Сказал с доброжелательной улыбкой:
- И не надо ничего подписывать. Что бы вы хотели иметь за свои услуги?
- Уберите меня из списка неблагонадежных, чтобы я мог устроиться на работу.
- Вам нет смысла куда-то устраиваться. Мы будем платить. Фарид, какая средняя зарплата в городе?
- Семь – десять тысяч в месяц.
- Вы, Виктор Ильич, будете получать двадцать тысяч. Вызывать мы вас станем лишь время от времени. Согласны?
- Конечно, согласен.
- О нашем сотрудничестве никому ни слова.
- Естественно. Да я и не общаюсь ни с кем. Один живу.
- Первое задание вам, как нашему сотруднику. Вскрыть базу счетов клиентов Приволжского банка.
- Снимать деньги со счетов я не стану. Это криминал.
- Меня интересует только счёт Ракова Геннадия Вениаминовича. И какого числа произошло последнее пополнение счета.
Примерно через час он получил полную информацию о движении средств на счете полковника. Вручил Монахову двадцать тысяч рублей из своей заначки. Сказал Фариду:
- Отвези Виктора Ильича домой. И можешь отдыхать.
Время подбиралось к пяти утра. Спать Суслову не хотелось. Закрыв аппаратную, он перебрался в свой кабинет.
На счету полковника было семьсот пятьдесят тысяч в валюте. Сто пятьдесят из них поступили на другой день после убийства Лобова. Факт весьма подозрительный. Если предположить, что налетчик с клубной карточкой не из игроков, а выходец из Атамановки, мог он общаться с начальником полиции? Мог. Гриня же тоже атамановский. Не исключено, что полковник передал ему свой пропуск, и тот проник в клуб. В сейфе Лобова больше, чем полмиллиона не поместится. На троих – по сто пятьдесят тысяч. Два налетчика и Раков. Всё сходится.
Тревожить сейчас он его не будет. Подождет начала рабочего дня…
Виктору Монахову тоже не спалось. Армагеддец не состоялся, и все опасения можно теперь отбросить. Хакерское умение оказалось востребованным, и он угодил в ряды тех, кто охотился за Зелеными трубачами. У него появилась возможность узнавать, что замышляют против них полицейские. Похоже, не всё гладко в правоохранительном королевстве. Майор явно копает под начальника полиции. С какой целью? Надо обо всём рассказать Фёдору…
2.
Тревожить полковника не пришлось. Он сам позвонил Суслову, едва начался рабочий день.
- Срочно приезжай.
В приемной секретарша Ларочка сказала:
- Шеф злой, как голодный тигр. Опять из-за листовок.
Суслов прошел в кабинет. Перед полковником на столе лежала листовка.
- Читал? – спросил он.
- Читал.
- Комиссия к нам приезжает разбираться.
- Кто сообщил?
- Шепнули по телефону из Ленинска. Схарчат нас.
- Может, и не схарчат. Комиссии и раньше бывали. Я другое не понял, как могло оказаться у вас моё удостоверение, если оно у меня в кармане?
- Херня написана в листовке. Не было у меня твоего удостоверения.
Суслов притворился, что поверил ему. Кивнул в знак согласия.
- Главаря налетчиков мы вычислили, - доложил. – При задержании тот отстреливался и был убит. Старший лейтенант Галимов ранен. Я представил его на повышение в должности.
- Не смотрел еще, не до того, - покривился полковник. - Убийство Лобова теперь не скроешь. Не поверит комиссия в инфаркт.
- Единственный способ выкрутиться – найти убийцу, - произнес Суслов.
- Постарайся.
- Подскажите возраст членов клуба евреев – Альтшулера, Шварцмана и Карпинского.
- Зачем тебе?
- Для поиска убийцы. К Лобову проникли двое, один из них еврей.
- Альтшулер – за шестьдесят лет, хозяин швейной фабрики. Шварцман – лет пятьдесят, доктор при борделе. Карпинского не помню.
Врёт, подумал Суслов. Он уже не сомневался, что и клубной карточки у него нет. Карточкой пусть интересуется комиссия.
- С вашего разрешения я поеду в клуб, - сказал он. - Может, еще что накопаю.
- Езжай. Скажи Грине, чтобы спрятал игральные автоматы, столы, будку для кассирши. Зал должен выглядеть, как танцевальный…

Подъехав к воротам, Суслов просигналил. Из помещения появился охранник. Признав майора, распахнул ворота. Суслов подкатил к крыльцу и зашел в бар. Сидевший у входа  камуфляжник встал. Пышнотелая Яна приглашающе кивнула ему из-за стойки.
- Где Гриня? – спросил он ее.
- На втором этаже. Позвать?
- Сам поднимусь к нему.
В казино было чисто и пусто. Столы и автоматы скучали без игроков. Суслов не собирался передавать Грине распоряжение полковника превратить зал в площадку для танцулек. Пусть комиссия увидит всё, как есть. Лично он к клубу никакого отношения не имеет. Впервые здесь появился при расследовании убийства.
Наверное, Яна позвонила Грине, потому что он спустился в зал.
- Опять к нам? - спросил.
- В прошлый раз ты мне очень помог, Гриня. Взяли мы по твоей подсказке Напильника.
- Всегда готов помочь.
- Скажи, среди членов клуба есть человек по фамилии Карпинский?
- Был такой. Постоянно девиц заказывал. Выпивал, но не сильно. Потом пропал.
- Сколько лет ему примерно?
- Тридцатник или чуть больше.
- Как его зовут, помнишь?
- Арнольд.
- Где он обитает, случайно не знаешь?
- Нет.
- А Марик?
- Тоже не знает. Адресов клиенты не оставляют, порядок такой. Люблю порядок. Скорее бы новый хозяин появился.
- Надоело в клубе сидеть?
- Марик выпишется из больнички, к себе вернусь. Без хозяина ни клиентов, ни денег, ни провианта.
- Вместо меня, Гриня, может приехать мой зам старший лейтенант Галимов. Запомни.
- Запомнил.
- А насчет нового хозяина и провианта я объясню полковнику ваши проблемы…
Утром он не успел позавтракать, потому заехал домой. Полученная от Грини информация подтверждала версию о причастности полковника к ограблению. Он вполне мог передать свой пропуск Карпинскому, и тот, в костюме с бабочкой, появился перед секретаршей. Вот только где искать этого Карпинского? Одна надежда на компьютерщика.
Позавтракав, Суслов позвонил Монахову.
- Узнали меня, Виктор Ильич?
- Узнал.
В квартире в это время находился Фёдор, и он включил громкость.
- Ваша помощь понадобилась, - прозвучал голос майора.
- Ждать машину или самостоятельно к вам? – спросил Виктор.
- Работайте дома. Выясните всё, что можно, о Карпинском Арнольде. Ему примерно лет тридцать. И позвоните мне.
- Займусь сей момент…
- Интересно, что это за тип, - сказал Фёдор.
- Эта фамилия была в распечатке звонков с телефона Ракова.
Виктор уткнулся в компьютер. Фёдор просматривал список бедствующих семей.
Сегодня с утра он обещал Наталье пойти с ней в мебельный магазин покупать обстановку для кухни. Пришлось обещание нарушить. Позвонил Виктор и попросил срочно прийти. Ничего не скажешь, неожиданный поворот произошел в его положении, прямо свой среди чужих. Сообщил, что помощник Суслова старший лейтенант Галимов – мужик хваткий, въедливый, но сам ничего не предпринимает, смотрит в рот майору. Виктор не скрывал удовлетворения  – делом стал заниматься. Дело, конечно, нужное и полезное для организации. Но и сгореть можно, если проколется…
Наконец, он оторвался от клавиатуры и зачитал:
- Карпинский Арнольд Вячеславович, 1990 года рождения, национальность – еврей. До 2017 года проживал в нашем городе. Прописан в Ленинске в общежитии мукомольного комбината. Место работы неизвестно.
- Все равно не понял, зачем он понадобился майору, - сказал Фёдор.
- Моня во время акции был в маске? – спросил его Виктор.
- Без маски и с бабочкой на черной рубашке.
- В лице его есть что-то еврейское. Его мог кто-нибудь запомнить?
- Секретарша Лобова.
- Здесь вы дали маху. Она определила его, как еврея и дала информацию.
- Понял. Звони майору. И будь с ним осторожнее…

Когда Фёдор прибыл домой, рабочие из мебельного магазина уже заканчивали крепить на стене шкафчики на кухне. Командовала ими Надежда Ивановна.
- Вот, купили, - сказала она. – Наташа выбирала.
Он обратил внимание, что шкафчики, стол и полукружье мягких сидений были копией тех, что на кухне дома – причала трубачей. И расположены так же.
- Наташа на работу ушла? – спросил он.
- Её Славик на машине повез. Скоро уже подъехать должны.
Они подъехали, когда Надежда Ивановна рассчиталась с рабочими, и те отбыли. Наташка кинулась помогать матери готовить обед. Фёдор и Славка вышли на балкон.
- Зачем ты срочно понадобился Виктору? – поинтересовался Славка.
- Он сообщил, что майор Суслов ищет среди членов клуба еврея, который опустошил сейф хозяина. Не надо было тебе светиться перед секретаршей, маху мы дали.
- Откуда у Виктора информация?
- Он же хакер. Из компьютера вытащил. Майор вышел на какого-то Карпинского, который год назад перебрался в Ленинск.
- Пусть его и гложет. Я не причем.
- Не будь таким беззаботным, Аронов. Отпусти хотя бы усы. На ошибках учиться надо.
    - Моя бабуля Софа говорила: на ошибках не учатся, на них зарабатывают деньги.
    За обедом Наталья сказала: 
- Свадьбу устроим под старый новый год. Мы с мамой подсчитали, будет восемь человек. Малышей усадим на кухне.
- Моя бабуля тоже нацелилась на вашу свадьбу, - сказал Славка.
- Тогда девять человек.
- Это хорошо, Славик, что твоя бабушка придет, - вклинилась Надежда Ивановна. – А то мы о ней только слышим. Рассчитывать будем на десять человек. На всякий случай…


Конец слежки
1.
Боголюбов ждал приезда Лёхи Сапрыкина. Друг позвонил из Москвы после того, как комиссия следственного комитета закончила работу в Магнитке. Сообщил, что утром вылетит в Ленинск, а оттуда прямо к Боголюбовым на машине.
Он приехал уже потемну. Полковничья форма почти не изменила его, такой же стройный, порывистый в движениях. Только весь поседел, и лоб прорезали бороздки морщинок. Они были молоды, когда страна погрузилась в смуту, стали свидетелями безвластья и двоевластья, политических интриг и откровенных схваток, в которые оказался втянут их первый командир генерал Лебедь.
После рюмки «за встречу» Боголюбов сказал:
- Не разглядел Лебедь Ельцина, напрасно поддержал его на выборах.
- А кто в ту пору разглядел? – произнес Сапрыкин. – Люди и армия нахлебались горбачевской перестройки. Ельцин в их глазах был врагом Горбачева. Возможно, и Александр Иванович возлагал на него какие-то надежды.
- Не надо было ему влезать в политику, он генерал, а не политик. Связался с Ельциным и наделал кучу глупостей.
- Что бы о нем ни говорили, Ваня, для меня он был и остался героем, как и для большинства людей. Назначение его губернатором Красноярского края подальше от Москвы – это ссылка. Ельцин его опасался как конкурента на следующих президентских выборах…
После ужина они остались вдвоем. Боголюбов положил перед другом обе листовки.
- Читай.
Тот прочитал. Вздохнул. Произнес: 
     - Первую еще можно спустить на тормозах. Отделались бы внушением или, в крайнем случае, условным сроком. Вторая – статья от восьми лет и больше. Создание экстремистской организации. Призыв к антиконституционным действиям. Самосуд и убийство.
- Они молодые и глупые, Лёша. И уверены, что борются за справедливость.
- Эти трубачи уже столько навешали на себя, что скидка на заблуждение молодости им не поможет.
- Я попытался остановить их, послание им отправил, - Боголюбов покопался в бумагах, протянул Сапрыкину листок. – Вот текст.
- Правильно изложил, - сказал тот, прочитав.
- Если они остановятся, то и следов больше не оставят.
- Не надейся, Ваня, что трубачей оставят в покое. Я приехал в ваш город не только к тебе. У меня неограниченные полномочия. Завтра в городе будут силовики из других ведомств. Задача – разобраться с коррупцией и с листовками. Возглавлять расследование мне поручено.
- Вот и расследуй по справедливости.
- Иногда закон и справедливость расходятся.
- Постарайся, чтобы не расходились.
- Я слуга закона, Иван. Скажи, есть в городе полицейские чины, на которых я мог бы опереться? 
- Не знаю. По-моему, все берут взятки.
- Так уж и все?
- Разве что майор Суслов, начальник отдела Центрального района, не берет. Совсем недавно он вычислил и арестовал главаря банды грабителей. Об этом была заметка в городской газете. Главарь мог бы откупиться.
- А ты говоришь, все берут.
- Кстати, Лёша, в последние дни в почтовых ящиках бедных семей стали появляться конверты с деньгами. Мой сын – учитель, в его школе деньги от зеленых трубачей получили семьи одиннадцати учеников.
Сапрыкин задумался. Покачал головой.
- Факт в пользу трубачей. И проблемы при расследовании.
- Какие?
- Не напрягай свои писательские мозги. Это моя забота. Наблюдение за твоей семьей продолжается?
- Круглые сутки.
- Завтра кончится. В одиннадцать я встречаюсь с Зариповым. В двенадцать – буду у мэра…
2.
Время подходило к одиннадцати. Подполковник Зарипов прикидывал, как заполучить содержимое компьютера старшего Боголюбова. По-тихому тут не получится. Придется вежливо и с извинениями сделать в квартире обыск и скачать содержимое компьютера. Демократия! По рукам и ногам связала. Штаты сократили, развели бюрократию. Потому и бардак в стране – митинги, марши протеста, листовки. Даже на обыск бумажку покажи…
Можно, конечно, выждать какое-то время. Но давит мэр, член партии единороссов. Не сам лично давит, а через демократа Вербицкого. Мэр – тот еще жулик, но со связями и крайне осторожный. За город он в ответе по административно-партийной линии. Зарипов – по ведомственной. Вот и выходит, что они в одной связке.
Зарипов подписал ордер на обыск, шлепнул печать. Вызвал лейтенанта Меркушева и пригласил прапорщика Ирину. Она устроилась на диване, лейтенант остался стоять. В этот момент дверь в кабинет распахнулась, и вошли трое - полковник в папахе и с погонами юриста, начальник областного управления ФСБ и сопровождавший его капитан. Ирина вскочила с дивана. Зарипов вытянулся по стойке «смирно».
- Полковник Сапрыкин. Следственный комитет России, - представился юрист.
Прошел к столу, глянул на ордер для обыска квартиры Боголюбова, разорвал его. Зарипов хотел что-то сказать, но вмешался его прямой начальник.
- Молчать! Я отстраняю тебя от должности.
- За что?
Заметив глазевших на Зарипова лейтенанта и женщину-прапорщика, полковник приказал:
- Марш из кабинета!
Те шустро вышмыгнули за дверь.
- За что, интересуешься? За сокрытие фактов коррупции, за попустительство и мягкотелость. Дела передать капитану Бокову. Принимайте хозяйство, капитан…

Мэр знал, что должна приехать комиссия. Только ее состав не был ему известен.
Не знал этого и позвонивший ему зам губернатора. Сказал только, что двое будут из областной администрации и, вероятно, представитель ФСБ. Чекистов мэр всегда опасался. Как бы ни называлась их контора, КГБ или ФСБ, люди из нее умеют вытряхивать душу и могут отправить, куда Макар телят не гонял. А у него в городе грабеж, убийство плюс подпольщики с листовками. Прибывшие в десять часов в мэрию члены комиссии из областной администрации успокаивали его:
- Не волнуйтесь, Борис Ефимович, поддержим.
Два полковника прибыли ровно в двенадцать. Показали свои удостоверения. Мэр съежился. Представители администрации замерли. Такое начальство они не ждали. Полковник из федеральной службы безопасности оглядел кабинет, достал из шкафа толстую папку с документами. Уселся за овальный стол рядом с мэром и зашелестел бумагами.
Начал Сапрыкин: 
- Расскажите, Борис Ефимович, что вы знаете о загородном клубе Лобова, о его казино и о доме свиданий с проститутками?
- Я узнал о клубе совсем недавно. После того, как бандиты совершили налет на казино.
- Тогда объясните, кто дал Лобову разрешение на строительство в лесопарковой зоне, что запрещено законом? 
- Я не давал. Наверное, архитектор.
- Архитектор – ваш подчиненный. И последнюю подпись в разрешительных документах на строительство ставит глава города.
- Я ничего не подписывал.
- Проверим. Как продвинулось расследование убийства хозяина  клуба?
- Расследованием занимается начальник полиции полковник Раков.
- Неужели вам даже не любопытно, кто прикончил вашего приятеля?
- Он не был моим приятелем, - пробубнил мэр. - Я видел его только на мероприятиях, где он присутствовал как спонсор.
- Почему в папке нет документов о спонсорских пожертвованиях? – вклинился фээсбэшник.
Мэр вздрогнул от неожиданности и еле выговорил:
- Это желание спонсора.
Сапрыкин взял со стола служебный телефонный справочник, нашел нужную фамилию, вышел в коридор. Позвонил со своего телефона.
- Майор Суслов? С вами говорит полковник Сапрыкин из следственного комитета. Я в мэрии. Прошу вас прибыть ко мне с тремя полицейскими.
- Буду через пятнадцать минут.
Сапрыкин вернулся в кабинет. Полковник продолжал терзать мэра.
- По нашим сведениям, ты был членом этого элитного клуба.
- Не был, - затравленно ответил тот.
- Бумажник на стол, и выверни карманы.
- Вы не имеете права обыскивать его, - вмешался один из членов комиссии от областной администрации. – Для этого нужен ордер.
- Пожалуйста, - сказал Сапрыкин. Открыл папку, достал ордер. – Обыск будет произведен с соблюдением закона, в присутствии понятых. И в служебных помещениях, и дома.
Член комиссии сник. Мэр стал серым, как мышь. Полковник помог ему вытащить всё из карманов. Вытряхнул на стол содержимое бумажника. Вместе с деньгами, ключами из него выпала пластиковая карточка.
- Это что? – спросил полковник.
- Пропуск в клуб, - чуть слышно ответил мэр.
- Чего же ты нам на уши лапшу вешал?
Тот молчал, опустив голову.
- Язык проглотил?
- Бес попутал.
- Кто еще был членом клуба? 
- Начальник полиции, прокурор и заведующий коммунальным хозяйством.
- А твой заместитель Вербицкий?
- Не был.
В дверь постучали, и в кабинете возник бравый майор. Доложил:
- Майор Суслов. Прибыл по вашему приказанию. Полицейские в коридоре.
- Присаживайтесь, - пригласил его Сапрыкин и кивнул на место рядом с собой.
- Где ты хранишь наворованные деньги? – продолжил пытать мэра фээсбэшник.
- Я не воровал.
- А должности, которые ты продавал? А три гектара земли для Лобова? Ты ему за так их отписал? Где твой капитал?
- Не скажу.
- В Приволжском банке, - шепнул Суслов Сапрыкину.
- Не хочешь говорить, тебе же хуже, - сказал полковник. – Колись про бордель.
- Я ничего не знаю, никогда не был в нем.
- Кто знает?
- Полковник Раков.
- Про девчонок, что пропадали в твоем городе, тоже не знаешь?
- Знаю.
- И что? 
- Поручил полиции разобраться.
- Разобрались?
- Раков пока не докладывал.
- Всё ясно. Вопросов больше нет.
Сапрыкин встал. Обратился к Суслову:
- Задержите бывшего мэра. Пусть пока побудет у вас. Приедут следователи из областной прокуратуры, заберут его. И с местным прокурором разберутся. Изымите документы в бухгалтерии, в жилкоммунхозе и проведите обыск в особняке мэра. Вот вам ордера. Закончите - позвоните.
Майор вывел из кабинета бывшего хозяина. Представители областной администрации вопросительно глядели на Сапрыкина.
- Они не нужны вам, Матвей Георгиевич? – спросил Сапрыкин фээсбэшника.
- Только мешают.
- В таком случае, вы, господа, можете отправляться домой.
Когда те удалились, Сапрыкин сказал:
- Теперь мы можем разделиться. Я занимаюсь криминалом, вы по своей линии – листовками…
3.
Прежде, чем звонить полковнику из комитета о выполнении задания, майор Суслов проинструктировал Фарида.
- Езжай к Галине, забери ее и закрывайте лавочку с обменным пунктом. Отбери у нее телефон, другой купит. И сразу займись помещением. В нем две комнаты. Завези в одну стол и четыре стула. И еще шахматы, шашки, домино. Вторую комнату оборудуй, как детскую: маленькие столики, стульчики, игрушки. Всякие детские картинки. Кассовое окошко красиво замуруй.
- Фондом для наседок можно пользоваться?
- Можно. И не жалей заначки. Большая игра пошла, Фарид. Проиграть нам нельзя. Выиграем – мой кабинет станет твоим. Развесь на двери дома и у лифта объявление, что работает игровая комната. Теперь про телефон. Тут без нашего компьютерщика ты не обойдешься. Пусть он перерегистрирует телефон Галины на Остапову Марину Викторовну. Запиши.
- Запомню.
- Затем вытащит номера мобильных телефонов начальника полиции и прокурора, вставит их входящими в телефон Галины, а прежние безвозвратно уничтожит. Срок тебе до вечера завтрашнего дня. Не подведи.
- Сделаю.
Хакер был нужен и самому Суслову. Он позвонил ему и попросил проверить счета мэра в Приволжском банке. Тот сообщил, что на счете мэра два миллиона долларов, а на счете его сына – миллион. Вовремя он законтачил с Монаховым. Мэру – каюк. Вслед за ним и Раков слетит с кресла. Надо будет увеличить выплату хакеру и пристроить на какую-нибудь неприметную должность при новом мэре.
Теперь можно звонить.
- Готов к докладу, товарищ полковник.
Спустя минут сорок он выложил перед Сапрыкиным четыре папки с документами.
- Ценностей не обнаружено, - доложил он. – О бухгалтерских документах ничего сказать не могу, не разбираюсь. На счете мэра в Приволжском банке два миллиона долларов, у его сына – миллион. У заведующего ЖКХ счета нет. Считаю, что деньги он хранит в кубышке дома.
- Минутку, майор.
Набрал номер телефона.
- Матвей Григорьевич? Свежая информация. У мэра на счете в Приволжском банке два миллиона долларов, у его сына – миллион. Заблокируйте их… Удачи!
- Вернемся к нашим баранам. Как вы узнали суммы счетов, Суслов? 
- У меня свои информаторы, товарищ полковник. Светить их я не имею права.
Сапрыкин мысленно похвалил майора. Завербовать ценного информатора непросто.
- Вы принимали участие в расследовании убийства хозяина клуба? – спросил он.
- Так точно.
- Что-нибудь выяснили?
- Выяснил, но немного. В налете на клуб участвовала банда из Атамановки. Это самый криминальный район города. Нам удалось вычислить главаря. При задержании он оказал сопротивление и пытался убежать. Его преследовал старший лейтенант Галимов. При перестрелке преступник был убит, а Галимов ранен. Неделю пролежал в больнице.
- Поощрили его?
- Представил на повышение в должности. Представление у начальника полиции.
- Что по убийству Лобова?
- Проверяю одну версию. Но она, на первый взгляд, совершенно абсурдная.
- Выкладывайте.
- Секретарша Лобова сообщила, что сначала в приемной появился один бандит. Он был похож на еврея, и показал ей карточку члена клуба. Потом появился второй в маске, привязал ее к стулу и заклеил рот. Один из них очистил сейф, другой пристрелил хозяина. Я предположил, что еврей воспользовался чужой карточкой. Значит, передал ему ее кто-то из членов клуба. В голову влезла бредовая мысль. Почему полковник Раков дней за пять до налета перестал посещать клуб, а до того ездил туда чуть ли не каждый день? Может, потому, что у него карточки нет?
- Заподозрили своего начальника?
- Заподозрил. Попросил своего информатора узнать, какая сумма на счете у Ракова. Оказалось 750 тысяч долларов. Причем 150 тысяч поступили на другой день после налёта.
- Почему цифра 150 тысяч вызвала у вас подозрение?
- Я видел сейф. Больше пятисот тысяч в нем не поместится. Два налетчика и посредник. По 150 тысяч на троих.
- Логично. Пока этот факт ложится в вашу бредовую версию.
- Раздобыл я распечатку звонков с телефона полковника. Подозрение вызвал один абонент - Карпинский. Жил раньше в нашем городе. Был членом клуба, посещал бордель. Избил девчонку. Охрана отобрала у него карточку. Год назад перебрался в областной центр.
- Откуда вам это известно?
- Когда разбирался с убийством, допрашивал бармена и охранников.
- Не очень-то ваш Карпинский подходит на роль грабителя или убийцы.
- По описанию секретарши очень даже подходит. Еврей, 29 лет. Плюс обида.
- Проверить все равно надо. Что за история с вашим удостоверением, которое, как написано в листовке, Раков потерял в борделе?
- Понятия не имею. Удостоверение всегда при мне. Показать?
- Не надо. Вы в курсе, что в городе бесследно исчезли несколько девушек?
- В курсе. У меня было три заявления от родных. Я начал расследование. Следы вели в бордель. Начальник полиции в категорической форме запретил заниматься этим делом.
- А заявления?
- Сохранил, - открыл папку, достал три листка. – Пропали Седова Марина, Мусаева Фатима и Светлова Ольга.
- Разберемся с вашим начальником полиции. Я – в гостинице. Возникнут вопросы, звоните. Держите в готовности взвод ОМОНа…

Бордель
1.
Олег и Николай сидели в вокзальном зале ожидания. Они подъехали заранее, чтобы изучить обстановку. Грызли семечки и разглядывали пассажиров, пытаясь определить, кто из них мог быть агентом полиции. Подозрение вызвал лишь прилично упакованный мужик в очках, сидевший рядом с молодой женщиной. Та, видимо, ждала московского поезда, у ног ее стояли кожаный чемодан на колесиках и новая сумка с множеством замков на молнии.
Мужик же делал вид, что дремлет, а сам украдкой бросал взгляды на пассажиров.
- Шпик, - шепнул Николай Олегу.
- Возможно.
На табло засветилась надпись, извещавшая об опоздании московского поезда. В графе о времени опоздания значился прочерк. Женщина тронула за плечо очкарика, что-то сказала ему и пошла к справочному окошку.
Мужик-очкарик огляделся, подхватил чемодан и сумку и потопал на выход.
- Не шпик, а вор! – буркнул Олег.
Вскочил с места, настиг его в два прыжка и свалил ребром ладони в шею. Загомонили и набежали пассажиры, появились два вокзальных стража порядка – младший лейтенант с ефрейтором и хозяйка вещей.
- Это мои вещи! – закричала она. – Жулик, а еще в очках!
Ефрейтор защелкнул браслеты на руках очкарика. Младший лейтенант спросил Олега: 
- Вы задержали вора?
- Я.
- Пройдемте все в дежурную комнату полиции для составления протокола.
Залетел, - подумал Олег.
- Я не успею на московский поезд, - всполошилась пассажирка.
- Не волнуйтесь, - успокоил ее младший лейтенант. – Мы вас до вагона проводим.
В дежурке он сказал:
- Приготовьте документы.
     - У меня нет с собой документов, - заявил Олег. – Я сестру встречаю.
Младший лейтенант поманил его на выход.
- Вы не настаиваете, на упоминании вашей фамилии при задержании преступника? – спросил.
- Нет.
Молодой офицер явно обрадовался.
- Не смею вас задерживать. Встречайте сестру.
Ай, да младший лейтенант! Умница! Конечно же, он сам задержал вора! Ему надо расти в звании, и тут героический случай подвернулся. И Олегу повезло, не засветился.
В зале ожидания он подсел к Николаю.
- Пронесло, - шепнул.
Десантник уже был здесь. Он расположился в первом ряду лицом к залу. На голове голубой берет набекрень. В распахе кожаной куртки на меху проглядывалась тельняшка. На ногах сапоги с застежками, в которые заправлены черные джинсы. Пьет из бутылки пиво и ни на кого не обращает внимания.
Ничего подозрительного в зале не наблюдалось. Одни пассажиры уезжали, появлялись другие. Убыл московский поезд, и зал почти опустел. Олег уже собрался подойти к десантнику, но тот вдруг сам направился к ним.
- Вы зачем стрижете меня глазами?
- Одет шикарно. Завидно, - ответил Олег. - Выйдем, поговорим?
Вышли, остановились на крыльце.
- Что скажете?
- Пошли в нашу машину.
- Твоя «Лада»? – спросил десантник Олега.
- Моя. Усаживайся.
Тот забрался на заднее сидение.
- Хватит ходить вокруг да около. Вы из Зеленых трубачей?
- Предположим.
- Кончайте темнить. Да или нет? Если да – поехали ко мне. Если нет – я сваливаю.
- Кто у тебя дома?
- Никого. Живем вдвоем с сестренкой. Она на работе.
- Едем к тебе. Диктуй адрес.
- Полбина, 46.
Жил десантник в хрущевке на верхнем пятом этаже. Лифта не было. Они поднялись по лестнице. Десантник завел их в квартиру. Сказал:
- Это мой бункер. Сестричка обитает в своей комнате. Давайте знакомиться. Я – Андрей Дятлов, - протянул Олегу ладонь.
Тот пожал ее, но с ответом запнулся, но все же назвал свое имя и добавил:
- В нашей организации принято обращаться друг к другу по псевдонимам. Я – Птах, Николай – Костыль. Когда побеседуешь с Сержантом, тоже выберешь себе псевдоним.
- Он руководит трубачами?
- Он.
- Вас послал разведать, не подстава ли я? Убедились?
- Расскажи о себе, Андрей, где служил. Чем занимался после службы?
- Служил в Чечне. Там же, еще год – по контракту. Пошел добровольцем защищать Донбасс. Попал в казачий отряд. Был пластуном. Знаешь, что это такое? Пробираться по-пластунски на ту строну за языком или разведданными. Кстати, меховую куртку и сапоги я снял с убитого грузина на той стороне. Воевал полтора года. Потом меня ранили. Отправили сначала в Краснодар, оттуда в Москву в госпиталь Вишневского. Вырезали два осколка. Перед новым годом выписали и отправили по месту жительства. А в родном городе, оказывается, тоже война, только без обстрелов и бомбежек…

Получив информацию от пограничника Олега, Фёдор сразу же поехал к Виктору.
- Мэра арестовали, - выложил новость оторвавшийся от компьютера Виктор. – В ЖКХ обыски. Заведующего отставили. В город нагрянула комиссия.
- От Суслова узнал? 
- От него. Похоже, он нацелился на место начальника полиции.
- Ты можешь вскрыть электронную базу данных военного госпиталя имени Вишневского? Он в Москве находится.
- Могу.
- Узнай, проходил ли в декабре лечение в хирургическом отделении Андрей Дятлов.
- Нет проблем.
Минут через пятнадцать Виктор сообщил: 
- Прапорщик Дятлов проходил лечение с 25 ноября по 24 декабря 2018 года в связи с ранением, полученным на учениях с боевой стрельбой. Сделаны две операции. Выданы проездные документы для выезда к месту жительства… Скупая запись. Отсутствует номер воинской части, в которой Дятлов служил.
- Спасибо, Виктор. Я поехал…
Адрес, что сообщил ему Олег, находился совсем близко от дома Виктора. Троица угощалась чаем с вареньем, когда он появился в квартире. Фёдор с каждым поздоровался. Николай протянул ему связку ключей, шепнул: «Cделал». Дятлов хотел налить ему чаю, но он отмахнулся – не надо. Спросил:
- Значит, к нам решил примкнуть, Андрей? Почему? 
- Ненавижу олигархов и прочую сволоту. Украину распотрошили и в войну втянули. Россию грабят. Вы не болтаете, а делом занимаетесь.
- Почему вы живете вдвоем с сестрой, Андрей? Потеряли родителей? 
- Мать умерла от рака на руках у сестренки, она в больнице медсестрой работает. А я в это время в армии служил. На похороны успел прилететь. Через пару лет отец ушел к другой женщине. Они завербовались на север, валюту олигархам качают.
- Понятно. Выбери себе псевдоним, Андрей.
- Кудряш.
- Твой позывной?
- Да.
- Могут вычислить через военкомат.
- Не вычислят. На войне у меня были документы на фамилию Гнатюк. Национальность – русин. Место жительства город Дрогобыч. В Донбассе могут подтвердить, что был такой. А до украинского Дрогобыча не доберутся.
- Кто тебе документы сделал?
- Не имею права сказать.
- Снимаю вопрос. Готов участвовать в акции?
- Готов.
- Сегодня ночью поедем освобождать девушек из борделя. Всем приготовить маски. Надеюсь, найдете черные женские чулки или колготки?
- Найдем, - заверил Николай.
- Тебе и Птаху особый наказ. Если признаете в борделе своих девушек, не выказывайте себя там, чтобы не засветиться. Понятно?
- Так точно, - ответил Птах.
- Ты подъезжаешь к нашему причалу к одиннадцати часам вместе с Кудряшом и Костылем. Мы с Моней будем ждать вас. Получите оружие. Бордель находится примерно в двух километрах от клуба. Дорога только внутри ограды. У ворот охрана. По внешнему периметру даже тропы нет. Придется спрятать машины в лесу – и пешком по снегу. Маскхалатов у нас нет. Можно раздобыть или купить медицинские.
- Я куплю, у меня машинные деньги остались, - сказал Олег. – Сколько надо?
- Покупай три халата. Шапки можно обмотать белыми наволочками. Вопросы?
- Может, проще ликвидировать охрану у ворот? – предложил Кудряш.
- Эффект внезапности потеряем. Предупреждаю, оружие применять в самом крайнем случае. Еще вопросы? Нет? До встречи…
По пути домой Фёдор заехал в магазин медтехники. Купил два халата самого большого размера. Дома он попросил Натку пришить к халатам капюшоны.
- Девчат освобождать пойдете? – спросила она.
- Сегодня в ночь.
2.
Ночь выдалась звездной и морозной. Темную  хвою разжижали тонкие березовые стволы, если бы не они, ночной лес выглядел бы прибежищем кикимор и вурдалаков.
Фёдор со Славкой ехали в уазике. В машине Олега – Андрей и Николай. Метрах в ста от пустой клубной автостоянки, они укрыли в лесу автомобили. И потопали краем леса, словно белые призраки. От стоянки просматривались освещенные фонарем ворота и охранник в тулупе. Они миновали открытое пространство и, увязая в снегу, стали продвигаться вдоль решетчатой ограды. Впереди – десантник Кудряш, замыкающим – Фёдор. Спустя недолгое время, Кудряш поднял руку.
- Дыра в заборе, Сержант. Протиснуться можно.
Одного штыря в ограде не было, образовалась щель. Кудряш протиснулся. За ним – остальные. Вышли на внутреннюю дорогу. Она оказалась накатанной. Вскоре завиднелась довольно просторная охранная будка с воротами и еще один забор, дощатый. Однако охранника не было, хотя из железной трубы, торчавшей из будки, выползал слабый дымок.
- Разреши мне, Сержант? – сказал Кудряш. - Скотч, чтобы спеленать, у меня есть.
- Действуй.
Десантник, сунув руки в карманы маскхалата, не торопясь и не скрываясь, вразвалочку пошел к проходной. Его никто не окликнул, из будки тоже никто не вышел. Дверь в нее не была заперта. Он натянул маску, вытащил пистолет, врученный ему Сержантом, и шагнул внутрь. У окна стояла буржуйка с чайником. Один охранник спал на топчане, укрывшись бушлатом. Второй дремал в кресле у столика, пристроив между колен автомат Калашникова. На столике две кружки, пачка чая, пакет с пряниками и наручники.
Кудряш крадучись приблизился к креслу и, стараясь не переусердствовать, стукнул охранника рукоятью пистолета по лбу. Тот обмяк. Кудряш вытянул автомат, заклеил охраннику рот и примотал скотчем к креслу.
Прихватив наручники, сел на топчан.
- Просыпайся, приятель!
Приятель открыл глаза, и никак не мог сообразить, что происходит. Перед ним сидел негр в белой чалме и в белой одежде и целил в него из автомата.
- Не надо, - прошептал он.
- Жить хочешь?
- Хочу.
- Состегни руки, - подал ему наручники.
Тот послушно исполнил команду.
- Где твой автомат?
- У меня пушка.
- Где она?
- Под подушкой.
Кудряш вытащил ствол. Это был ПМ, такой же пистолет, как и у него. Вот бардак! – вооружены, как солдаты.
- Лежи смирно, приятель, - сказал он. – Я сейчас вернусь.
Вышел наружу и помахал руками, призывая товарищей. Вместе с ними вернулся в дежурку.
- Товарищ капитан, - повысил он Сержанта в звании, - охранник готов к сотрудничеству.
- Вы от полковника Ракова? – взбодрился страж ворот.
- Раков арестован. Бордель будет закрыт, - ответил «капитан». - Если не хочешь на нары, отвечай на мои вопросы честно.
- Отвечу, - сник охранник.
- Сколько вооруженных людей в борделе? 
- Пятеро. Начальник – Григорий Лукич и еще четверо. Один внутри на входе дежурит, еще один у комнат девок на втором этаже, двое отдыхают.
- Какое у них оружие?
- Автомат и пистоли.
- У кого автомат?
- У Григория Лукича.
- Еще мужики на территории есть?
- Кочегар в подвале и доктор Шварцман в больничке.
- Кто сейчас находится в больничке?
- Только доктор. Вчера бармен выписался. Лежал с ранением после налета на клуб.
- Его кто-нибудь навещал?
- Не знаю.
Заворочался и замычал второй охранник. Кудряш разлепил ему рот.
- Я знаю. У ворот тогда дежурил. Григорий Лукич привозил к бармену полицейского майора. Майор его Гриней назвал, я слышал.
- Что еще можешь сказать? – спросил его Фёдор.
- Я тоже не хочу на нары. Увезите нас отсюда. Мы ни в чем не виноватые.
- А про девчонок забыл?
- Мы внешняя охрана, к девчонкам не касаемся. В тереме свои, с резиновыми дубинками. Летом, когда две девчонки хотели убежать, их словили и закопали в лесу.
- Знаешь, где комната Грини?
- От входа слева четвертая дверь. Первые три комнаты для охраны.
- Откуда тебе это известно?
- До налета на клуб мы посменно работали. После налета клубная охрана сбежала. Вторую смену туда отправили.
- Где клиенты развлекались с девушками?
- На втором этаже.
- Какой транспорт есть на территории?
- В гараже джип, газель и машина доктора.
- Ладно, заберем вас отсюда. Сними, Кудряш, с парня наручники. Идем в терем…

Фёдор поискал кнопку звонка на двери. Её не было, только глазок. Отодвинулся в сторону. Постучал.
- Кто? – послышался голос.
- Я от полковника Ракова. Мне к Грине.
- Сейчас доложу.
Через минуту он снова появился у дверей.
- Ваша фамилия?
- Старший лейтенант Галимов.
- С какой целью вы прибыли?
- Забрать девиц и перевезти их на дачу. Завтра к вам нагрянет комиссия из области.
- Почему не приехал майор Суслов?
- Он приехал, пошел к Шварцману в больничку.
- Ждите.
Вскоре заскрежетал ключ в замке, и дверь распахнулась.
Увидев людей в масках и с оружием, охранник впал в ступор и даже не попытался открыть кобуру. Моня защелкнул дверь, вытащил из кобуры охранника пистолет  и телефон из кармашка. Кудряш залепил ему рот, пристегнул наручниками к дверной ручке и встал стражем у дверей охранников.
Фёдор поспешил в гости к Грине. За ним двинулись Птах и Костыль. С Гриней они столкнулись в дверях. Втолкнули его назад в комнату.
- Вы кто? – оторопело спросил он.
- Зеленые трубачи. Выкладывай, Гриня, на стол все ключи, какие есть.
Он выложил на стол связку ключей. В комнату зашел Моня. Фёдор протянул ему ключи.
- Пошарь в шкафу и в комнате.
- Убьете меня, как хозяина? – угрюмо спросил Гриня.
- От тебя зависит.
- Что вы хотите?
- Сколько у тебя девушек?
- Двенадцать.
- А было сколько?
- По-разному, хозяин их арабам продавал.
- Как это происходило?
- Не знаю. Мое дело охранное.
- Кто знает?
- Бармен Марик Красиков.
- Что тебе известно о девушке Ольге Светловой? – спросил Олег. - Её украли в городе примерно год назад.
- Не было у нас такой.
Подошел Моня.
- Восемь браслетов с ключами, одиннадцать мобильных телефонов без симок и тринадцать женских паспортов, - выложил всё на стол.
- У тебя двенадцать девиц, Гриня. Откуда лишний паспорт?
- Понятия не имею. Может, из прежних остался.
Фёдор взял со стола наручник, завел руки Грини за спину и сомкнул его на кистях. Сложил оставшиеся браслеты и телефоны в полевую сумку. Паспорта сунул в карман.
- Веди нас наверх к девушкам, - сказал.
Вышли в холл. Фёдор бросил связку ключей десантнику.
- Закрой двери охранников, чтоб на пули не нарвались.
Вслед за Гриней они поднялись по витой лестнице. Справа полукружьем тянулась терраса с перилами и дверями с другой стороны.
- Что за помещения? – спросил Гриню Фёдор.
- Номера для клиентов.
Слева за поворотом сидел у трех дверей на стуле курносый, ушастый детина с резиновой дубинкой. Заметив четверых в масках, он торопливо схватился за кобуру.
- Не надо, Кабан, сдай оружие, - сказал Гриня.
Тот снял с себя ремень, вытянул кобуру с пистолетом и бросил на пол.
- Выводи девиц для осмотра, - приказал Фёдор.
Кабан открыл одну из дверей, крикнул неожиданным фальцетом: 
- Яна, буди девок, выводи в коридор.
Фёдор подозвал Моню. Протянул ему свою сумку.
- Забери Гриню и Кабана. Устрой их вместе удобнее, чтобы не выползли.
Моня достал из сумки наручник, состегнул Кабана с начальником и увел вниз.
Из двери выглянула пышнотелая девица в халате. Видимо, Яна. Деловито спросила:
- В нижнем белье выводить?
- В одежде для улицы!
Девицы выбрались из своих комнат, сгрудились в кучу и уставились на мужиков в масках.
- У кого из вас имеется телефон? – задал Фёдор вопрос.
Ответа не последовало. Птах понял кивок Сержанта, прошел в комнату толстушки Яны и почти сразу вышел с телефоном в руках.
- В тумбочке лежал.
Николай притиснулся к Фёдору, шепнул:
- Я узнал свою Марину.
- Тс-с… и, обращаясь к девушкам, объявил: - Вы свободны. Мы отвезем вас в город.
- А кто не хочет в город? – перебила его Яна.
- Кому здесь нравится, пусть остается. Сейчас вы получите свои паспорта. Я буду называть фамилии, подходите и забирайте.
Девицы разобрали свои документы. В руках у него остался один паспорт.
- Кто знает Дунаеву Соню? – спросил он.
В ответ ни звука.
- Желающие остаться в борделе, могут отдыхать.
Пышнотелая Яна первой нырнула в свою комнату. За ней последовали три ее подруги. Птах закрыл за ними дверь.
- Вы все домой? – спросил Фёдор оставшихся.
- Домой.
- Разойдитесь пока по спальням, - и шепнул Николаю:  - Иди в комнату к Марине.
Он и Олег зашли к другим девушкам. В комнате стояли четыре кровати. Подле каждой тумбочка и стул. Девчонки сидели на кроватях. Они устроились на стульях.
- Была ли среди вас год назад Ольга Светлова? – спросил Фёдор.
- Была в то время Оля, фамилию не знаю, - ответила худая и долговязая девица. - Всё сбежать хотела. Две девчонки ушли в побег. Потом Янка сказала, что их поймали в лесу и закопали. Может, и Олю. Я ее больше не видела. А может, на аукционе продали.
- Что за аукцион?
- Он в клубе проходил. За девчонками приезжал бармен из клуба и отбирал самых красивых. Янка трепалась, что продают их за бугор богатым людям, и они будут там в шоколаде.
- Что вам известно о Соне Дунаевой? 
- Мы эту евреечку только мельком видели. Её в соседнюю комнату поместили.
- К Янке?
- Нет. В другую.
Фёдор и Олег перешли в комнату, где был Николай. Он сидел рядом с Мариной.
- Кто разговаривал с Соней, которая ночевала у вас? – спросил Фёдор.
- Я, - ответила Марина. – Она не местная. Её в Ленинске украли.
- Куда она делась?
- За ней пришли доктор с начальником охраны и увели, - ответила Марина.
- Выходите, девочки. Скоро поедем.
Олег кликнул на выход обитательниц второй комнаты, и все спустились на первый этаж. В холле никого не было. Дверь рядом с покоями Грини была распахнута.
- Заходите, девчата. Я разберусь с транспортом, - кивнул Николаю. – Побудь с ними…
Скованные Гриня с Кабаном сидели на кровати. На столе лежала коробка с деньгами. Кудряш и Моня курили. Птах приблизился к Грине и прошипел:
- Встать!
Оба вздрогнули и встали. Птах двинул начальника охраны сапогом по яйцам.
- Это тебе за девчонок, закопанных в лесу. А это за аукцион, на котором продавали девчонок, - пнул сапогом по физиономии, превратив ее в кровавую кляксу.
- Справедливо, - сказал Фёдор, - и без трупа.
Моня доложил:
- Охранников мы растолкали по комнатам, пристегнули их к кроватям, двери закрыли. Оружие и телефоны отобрали. Деньги я экспроприировал у хозяина – около восьмисот тысяч рублей. Раздадим девчонкам в качестве компенсации.
- Птах, отстегни Кабана и отведи его к другим охранникам. У кого ключи?
- У меня, - ответил Кудряш.
- Отдай Птаху.
Тот взял ключи и вывел Кабана. Десантник хотел пристегнуть Гриню к кровати, но Фёдор сказал:
- Не надо. Не убежит, окна с решетками. Браслеты нам пригодятся.
Появился Птах, доложил:
- Порядок.
- Всё. Выходим. Закрой мерзавца Гриню и забери его деньги у Кудряша. Открывай гараж, выводи машины и усаживай в Газель девушек. Деньги подели поровну. Потом закроешь дверь в бордель и положишь ключи у входа. Мы втроем навестим доктора.
3.
Фёдор поднялся на крыльцо больницы и нажал светящуюся кнопку звонка. Прошло больше минуты, пока за дверью послышались шаги.
- Кто там?
- Господин Шварцман?
- Что вам угодно? 
- Я от майора Суслова. Откройте.
- Не знаю я никакого Суслова.
Сало тихо. Видимо, Шварцман бесшумно удалился. На крыльцо поднялся десантник и стукнул прикладом автомата по замку. Дверь затрещала, но замковый язык лишь наполовину вылез из прорези и погнулся. От второго удара она распахнулась. Внутри было темно. Выключатель нащупал Фёдор. Вспыхнул свет. Комната справа была закрыта.
- Похоже, это нора Шварцмана, - сказал Фёдор десантнику. – Если вылезет, бей в лоб.
Слева располагались три палаты. В одной постель была разобрана, совсем недавно кто-то в ней спал. Моня, как гончая собака, зарыскал по помещению. В самом дальнем углу остановился у двери, закрытой на висячий замок. Ему почудилось за дверью шевеление. Он стукнул рукоятью пистолета по дужке, замок выпал.
В кладовке сидела на ведре девушка в ночной рубашке. Во рту у нее был кляп, лицо в слезах, руки связаны.
- Сюда! – позвал Моня.
    Поднял девушку, отнес в палату, уложил в постель и укрыл одеялом. Черные волосы волнами рассыпались на подушке. Круглые карие глаза были похожи на маленькие блюдца.
- Кто тебя затолкал в кладовку? – спросил он.
- Доктор.
Подошел Фёдор.
- Ты Соня Дунаева?
- Да. Вас папа прислал?
- Нет, мы сами по себе. Но папу твоего найдем. Кто он?
- Бизнесмен в Ленинске.
- Почему тебя доктор прятал здесь?
- Продать хотел.
- Шагай, Моня, к Кудряшу. Вытрясите из эскулапа, с кем он контачит, кому собирались продать девушку, адреса, фамилии.
Тот неохотно удалился.
- Как ты попала сюда, Соня?
- Меня выкрал после занятий учитель танцев и передал какому-то Марику. Больше ничего не помню.
- Фамилию учителя танцев знаешь? 
- Карпинский Арнольд.
- Одежда у тебя какая-нибудь есть?
- Платье и сапоги. Вчера в палате были. Доктор, наверное, унес.
- А зимняя одежда?
- Шубу и шапку Яна отобрала.
Появился Моня с платьем и сапожками Сони. Уложил их на столик. Сказал:
- Шварцман-то мой знакомый оказался. Я говорил тебе, у отца раньше работал и скрылся. У меня просьба к тебе, Сержант, забери Соню в машину, в которой поедешь отсюда. А я пока должок стребую со Шварцмана.
- Маску не снимай и голос не подавай.
- Сам знаю, - и ушел.
- Одевайся, Соня, - сказал Фёдор, - я пока с доктором пообщаюсь…
Доктор сидел на полу, пристегнутый к ножке кровати. Лицо его было в кровоподтеках.  Моня развалился на диване. Кудряш копошился в распахнутом сейфе.
- Четыреста тысяч долларов, - объявил он.
- В детдом, - распорядился Фёдор. Тронул Моню за плечо. – Иди к своей красавице. Верхней одежды у нее нет. Заверни в одеяло и неси в машину.
Но тот снял с вешалки дубленку хозяина и его шапку. Прихватил валенки. Прежде, чем отправиться за красавицей, вышел во двор и закинул валенки на крышу.
Фёдор сел рядом с доктором. Тот поднял на него глаза.
- Колись, гнида. Адрес Карпинского?
- Не знаю.
- Как вы с ним связывались?
- По телефону.
Десантник подал Фёдору телефон. Он просмотрел адреса. Они были зашифрованы.
- Номер Карпинского?
- Буква А с плюсом.
Он просмотрел номер. Проверить возможности не было.
- Как связывались с покупателями?
- Этим занимался бармен Красиков.
Фёдор понял, что больше из Шварцмана ничего не вытянуть.
- Уходим, - сказал.
Автомобили с включенными моторами выстроились в колонну. Впереди джип, на заднем сидении две пары – Моня с Соней и Николай с Мариной. За джипом Газель с девчатами без водителя. Фёдор сказал десантнику:
- Тебе девчат развозить. Подберешь у КПП охранников. Замыкала колонну Тойота доктора с Птахом за рулем. Сам Фёдор забрался в джип.
- Пересаживайся, Моня, за руль. Так надо.
Друг не решился возразить и с неохотой занял место рулевого. Колонна тронулась. Охранники у распахнутых ворот были в готовности. Фёдор приоткрыл дверцу.
- Грузитесь в Газель.
Те присоединились к девчатам.
Соня дремала, закутавшись в великоватую для нее дубленку. Николай и Марина негромко разговаривали.
- Не поеду я к вам, - проговорила она. – Испоганили меня.
- Ты не виновата. Не отказывайся.
Ненадолго она смолкла. Затем неуверенно спросила:
- А твои родители, как они отнесутся?
- Нормально.
- Нет, Коленька, - и заплакала.
Небо между тем нахмурилось. Звезды спрятались за облаками, обещающими снегопад. Замаячил прожектор у клуба. Фёдор сказал Славке: 
- Если охранник у ворот возникнет, притормози. Я выйду, успокою его.
Успокаивать стража в тулупе не пришлось. Признав знакомый джип, он раскрыл ворота и даже поднял в знак приветствия автомат. Колонна миновала автостоянку и, въехав в лес, остановилась. Оставленные на лесной полянке уазик и Лада были совсем рядом.
- Коля, - сказал Фёдор, - пересаживайтесь в Тойоту. Куда вам ехать, к ней или к тебе  – подумайте. Отдай Олегу ствол и пришли его ко мне.
Они вылезли из джипа и, взявшись за руки, побрели по обочине.
- Моня, вези нашу юную даму на причал. Я подъеду.
Джип исчез за поворотом. К Фёдору подошли Андрей с Олегом.
- Ваша задача – развезти девчат по адресам. Жду вас на причале.
Федор вывел свой уазик на дорогу, включил движок и покатил. Подъехал к причалу и уже открыл ворота, когда мимо проследовали три их машины. Он загнал уазик во двор, закрыл ворота и зашел в дом. Славка сидел за столом в зале и лопал из банки тушенку.
- Соня уснула, Беню покормил, - сообщил он.
- Понравилась тёзка твоей бабули? – спросил Фёдор.
- Понравилась.
- Домой ее заберешь?
- Забрал бы. Но меня не поймут.
- Кто не поймет?
- Все. Посели ее пока у себя, Федя. И не торопись связываться с ее папашей. Уступи эту миссию мне.
- Спасителем дочери хочешь предстать перед родителями?
- Вроде того.
- Ладно, пусть поживет у меня.
Полчаса спустя подъехали Олег и Андрей.
- Девушек доставили по месту жительства, - доложил Олег. – Деньги им раздал.
Андрей положил на стол сверток.
- Заначка доктора. Куда стволы деть?
- Тащите их сюда.
Фёдор сдернул с дивана покрывало, расстелил на полу. Выложил на него два ПМ и револьвер. Два пистолета добавил Славка. Вернувшиеся со двора Андрей с Олегом пополнили арсенал двумя автоматами и тремя пистолетами.
- Маловат теперь прежний тайничок, - сказал Славка.
Фёдор свернул оружие в тюк, затянул узел.
- Пошли в баню, - позвал десантника.
Андрей подхватил тюк и направился за Фёдором. Баню на замок не закрывали. Фёдор включил свет. В парилке поднял две половые доски, и Андрей опустил вниз тюк.
- Хреновый тайник, - сказал он. – Быстро оружие не достанешь.
- Временный.
- Не помешало бы выкопать из бани крытую траншею с выходом со двора. Метров восемь всего. В ней и тайник можно соорудить.
- Сделаем, но не сразу.
Они вернулись в дом.
- Завтра, друзья, вам работа предстоит, - сказал Фёдор. – Расклеить или разбросать листовки. По телефону листовки называем запчастями. Главное, чтобы хоть одна из них попала в руки комиссии.
- Запросто, - ответил Андрей.
- Запросто – проколетесь.
- А мы схитрим.
- Сами себя не перехитрите.
- У меня просьба, Сержант, - почесав затылок, проговорил Андрей. - Дозволь присвоить джип. Всю жизнь о таком мечтал.
- Я-то не возражаю. Но ведь его регистрировать надо.
- Схимичу как-нибудь.
- Не надо химичить, - вмешался Моня. – Я знаю одного дельца, машинами торгует. У него всё схвачено. Ты продаешь ему за треть цены джип и газель. У доктора изъяли четыреста тысяч зелени. Забирай полтинник. Добавишь к вырученным от продажи, и купишь новый джип в фирменном магазине. Что останется, вернешь. Как договорюсь, звякну.
- Не возражаешь, Сержант?
- Ладно, заслужил. Да и от трофейного транспорта надо срочно избавляться. У Николая еще Тойота. Выясни, Олег, что он собирается с ней делать.
- Выясню.
- Как я понимаю, валюта для детдома на мне? – спросил Славка.
- На тебе. Представься заведующей спонсором. Выясни, какой нужен ремонт, что для детей надо. Организуй и закупай все сам, чтобы деньги не разворовали.
- У меня не разворуют…

Домой Фёдор попал около пяти утра.
- У нас  гостья, - сказал он жене. – Знакомьтесь.
- Соня, - выпростала из длинных рукавов дубленки узкую ладошку гостья.
- Наташа.
- Покорми, Ната, Соню и уложи в постель. Она очень намучилась.
- Мне только кофе, - еле слышно выговорила девушка.
Натка освободила Соню от дубленки и шапки. Увела на кухню. Фёдор присоединился к ним. Соня мелкими глоточками отхлебывала кофе с молоком. Бутерброд с маслом и икрой оставался нетронутым.
- Ешь! – велел ей Фёдор.
- Не могу.
- Тебе силы восполнить надо. Ешь.
Всё же он заставил ее съесть бутерброд. Она откинулась на спинку. На лбу выступили бисеринки пота.
- Кажется, ты заболела, деточка. Ничего, мы тебя подлечим. Ната, дай ей аспирин и укрой пуховым одеялом.
Она увела гостью в спальню. И вскоре вернулась.
- Уснула почти сразу, - сказала она. – Соня тоже из борделя?
- И да, и нет. Её украли в Ленинске. Прятали на территории в лазарете. Собирались продать. Не успели.
- Узнал, кто ее родители?
- Отец коммерсант. Славка обещал разыскать его.
- Пограничник не нашел свою девушку?
- Нет. Возможно, продали. Николай свою Марину обнаружил. Не знаю, склеится ли у них.
- Если любовь сохранилась, склеится.
- Тебе, Наточка, срочная работа предстоит.
- Листовку написать?
- Да.
- Диктуй содержание.
- Девушек мы освободили. Выяснили, что год назад две девушки пытались убежать из борделя. Их поймали и закопали в лесу. Девушек продавали с аукциона на потеху богачам. Этим занимались бармен Красиков Марик, бордельный врач Шварцман и живущий в областном центре учитель танцев Карпинский Арнольд. Всё.
- Какой ужас для девчонок, Федя!
- Сочиняй листовку, Ната. Я малость посплю. Когда закончишь, сразу к Виктору. Много экземпляров не надо, пятьдесят – семьдесят штук. По готовности мне позвонишь.
Наталья села за компьютер. Он, не раздеваясь, улегся на диван. И сразу же провалился в сон. Не слышал, как она собралась и ушла к Виктору. Не слышал ее звонка, и как она возвратилась. Очнулся лишь, когда она села к нему на диван.
За окном падал снег. Часы показывали ровно десять.
- Я принесла листовки, - сказала Натка. - Вот, почитай.
- Как Соня?
- Спит.
Фёдор встал, наскоро ополоснулся, стал читать листовку.
Уважаемые сограждане! Мы обещали вам освободить девушек из загородного борделя. Мы освободили их. Теперь они дома. Выяснили, что год назад две девушки пытались убежать из борделя. Их поймали и закопали в лесу. Девушек также продавали с аукциона на потеху богачам. Руководил этим гнусным делом покойный хозяин клуба миллиардер Лобов. В организации аукциона принимали участие бармен Красиков Марик, бордельный врач Шварцман и живущий в областном центре учитель танцев Карпинский Арнольд. Всех, кроме Карпинского, мы связали в надежде, что ими, наконец, заинтересуются прокуратура и полиция.
Зеленые трубачи

- То, что надо, - оценил Фёдор.
Набрал номер Олега.
- Везу тебе запчасти.
Но выехать не успел. Позвонил Славка.
- Как там Соня? 
- Спит. Приболела твоя красавица.
- Мы сейчас с бабулей приедем. Она же терапевт со стажем!
- Приезжайте. Меня не будет. Натка дома…
       
Лавры пополам
1.
О том, что мэра арестовали, полковнику Ракову сообщила секретарша Лариса.
- Кто арестовал?
- Два полковника. То ли из Москвы, то ли из области.
Раков позвонил Суслову. Но тот не ответил на шесть звонков. Он послал в Центральный район прапорщика узнать, куда подевался майор. Тот возвратился и доложил:
- Кабинет майора закрыт. Его помощник старший лейтенант Галимов сказал, что майора забрал полковник из комитета.
- Какого комитета, следственного, ФСБ?
- Не могу знать.
- Пошел вон, болван!
Дело запахло керосином. Если уж мэра замели с его связями, то и до него доберутся. Мэр, наверняка, раскололся и сдал всех членов клуба. Его тоже. Придется в чем-то признаться. Хорошо, если только разжалуют и на пенсию отправят. Даже Суслова забрали. А майора-то за что? В общем, труба дело.
Масла в трубу подлила Лариса.
- Геннадий Вениаминович, в мэрии паника. Обыски в кабинетах. Сняли начальника коммунхоза, трясут главбуха. Говорят, что прокурор в бега пустился.
- Кто тебе сказал?
- Подружка из мэрии по секрету шепнула.
Наверно, прокурор заранее себе документы для побега приготовил, подумал Раков. А его с удостоверением личности сразу отловят. Забрать из банка валюту и сбежать на Украину? Там такой бардак, что какие-нибудь бандеровцы ошмонают, захапают валюту и оставят голым. Можно, конечно, в Белоруссию, где живет сын с семьей у тестя. А если  объявят в розыск? Белорусский батька обязательно отправит его под конвоем в Россию. Да и под сына копать начнут. Некуда бежать!
Он нажал на столешнице кнопку. Появилась секретарша. Протянул ей тысячную купюру.
- Купи мне, Лариса, три бутылки водки и принеси из столовой еды.
Возвратившись, она выставила на стол водку, тарелку с закуской и ломти хлеба. Достала из книжного шкафа стакан и вилку.
- Приятного аппетита, шеф!
Раков набулькал стакан водки, чокнулся о пустой стакан. Пробормотал:
- Жизнь, как лотерея: либо се ля вы, либо се ля вас.
Опрокинул водку в рот. Сжевал огурец. Еще налил. Посидел, придумывая подходящий тост. В голове промелькнули пачки долларов, худая девица из борделя, мишени в тире.
Он поднял стакан и изрёк:
- Цели я достиг. Но промахнулся.
К вечеру Раков ухлестался так, что в голове не осталось ничего, кроме застрявшей мыслишки: дома делать нечего. Бухнулся на диван и отключился.
Разбудила полковника Лариса.
- Вставайте, Геннадий Вениаминович. Рабочий день начался.
Он открыл глаза. В голове копошились чертенята. Было зябко. Форточки на всех окнах распахнуты. На столе ни соринки.
- Кабинет я проветрила, - сказала секретарша.
- Опохмелиться нечем?
- Осталось полстакана. В шкафу.
- Давай.
Он проглотил водку. Лариса убрала пустой стакан и удалилась. Раков уселся в свое руководящее кресло и обложился папками. Может, и пронесет, подумал.

Полковник с юридическими погонами появился в половине десятого. Представился:
- Сапрыкин. Следственный комитет России.
- Готов к сотрудничеству. Полковник Раков.
В этот момент дверь отворилась, и – Раков не поверил глазам – вошел майор Суслов, а следом два омоновца – командир взвода старший лейтенант Игнатов и сержант с автоматом. Больше того, Суслов уселся рядом с комитетчиком.
- Вы были членом загородного клуба, Раков? – начал допрос полковник.
- Был.
- Что вы там делали?
- Играл в казино в рулетку.
- Вместо того; чтобы закрыть казино?
- Виноват.
- Публичный дом часто посещали?
- Не посещал.
- У меня другая информация.
- Разве что пару раз. Не больше.
- Почему не закрыли его?
- Виноват.
- Какие меры вы приняли по фактам исчезновения в городе девушек?
- Такие факты мне не известны.
- Прошу, майор Суслов.
- Докладываю. Было три заявления о пропаже. Полковник Раков запретил нашему  отделу расследование.
- Что скажете, Раков?
- Врет Суслов. На мое место метит.
- Разберемся. Покажите вашу клубную карточку.
- Я ее потерял.
- Давно?
- Перед новым годом.
- Как же она попала к господину Карпинскому? – сблефовал Сапрыкин.
- Нашел, наверно.
- Он не мог ее найти, потому что больше года живет в Ленинске.
- Я не знал, что он переехал.
- Объясните, Раков, откуда у вас валюта, что хранится на вашем счете в Приволжском банке? 750 тысяч долларов. Последний взнос – 150 тысяч вы сделали недавно.
Раков дернулся, открыл и закрыл рот, опустил голову.
- Не хотите отвечать?
- Нет.
- Ваш счет заблокирован, валюта будет конфискована.
У Сапрыкина зазвонил мобильник. Он вышел из кабинета.
- Сука ты, Суслов! – зло бросил Раков бывшему подчиненному.
- Заткнись.
- Надеешься мое место занять? Зубы обломаешь. Всё про тебя выложу.
Вернулся полковник Сапрыкин.
- Не раздумали в молчанку играть, Раков?
- Хочу сделать заявление.
- Валяйте.
- Майор Суслов взяточник. У него даже есть собственный обменный пункт валюты. Находится на улице Ульяновых, 62 на первом этаже девятиэтажного дома.
- Проверим. Я задерживаю вас, Раков. Отправьте его в Сизо, старший лейтенант. Вы еще будете нужны.
Раков обреченно поднялся. Старший лейтенант Игнатов и сержант и вывели бывшего начальника полиции из кабинета.
- Правда, то, что сообщил Раков? – спросил Сапрыкин.
- Нет, - четко ответил Суслов. – По этому адресу действительно был незарегистрированный обменный пункт. Мы со старшим лейтенантом Галимовым закрыли его. Задержали кассиршу. Как ее ни пытали, она одно твердила: хозяина не знает, общалась с ним только по телефону. За выручкой он присылал молодого парня.
- Телефон у нее изъяли?
- Изъяли. В нем обнаружили входящие от прокурора, Ракова и один незнакомый номер. Ее телефон в железном ящике для вещдоков.
- Что с кассиршей?
- Паспорт у нее украинский. Остапова Марина Викторовна. Жила без прописки в обменном пункте. Нашли двенадцать квитанций об отправке денег в Житомир. Все по пятнадцать тысяч рублей.
- Где она сейчас?
- Депортировали на родину. Помещение оборудовали в игровые комнаты для жильцов дома.
- Играют?
- Не проверял. Может, съездим, товарищ полковник, посмотрим? Заодно и на телефон глянете.
- Посмотрим, но позже. Или завтра. Должен подъехать начальник ФСБ. У него очень любопытная информация.

Начальник службы безопасности прибыл не один, а с капитаном, сменившим Зарипова. Положил перед Сапрыкиным новенькую листовку.
- Рассказывай! – велел подчиненному.
- На нашем КПП появился десантник и сказал, что ему надо к дежурному по важному делу. Его обыскали, ни оружия, ни документов при нем не было. Изъяли только две листовки. Доставили в дежурку. Он представился Гнатюком Семеном, сообщил, что воевал в Донбассе. Объяснил, что листовки подобрал на автобусной остановке и решил отнести их чекистам, потому что полиции не доверяет. Дежурный отпустил десантника и позвонил мне.
- Вам не кажется, Матвей Григорьевич, что листовка специально для нас написана? – спросил Сапрыкин, прочитав листовку.
- Кажется. Информацию вам на блюдечке преподнесли. Десантник неспроста листовку  подкинул. Дежурный – шляпа, не задержал его. Выясню, воевал ли в Донбассе доброволец Семен Гнатюк. Разыщу учителя танцев Карпинского и выверну наизнанку.
- Надеюсь, поделитесь информацией?
- Взаимно. Лавры тоже пополам...
2.
День разгулялся, и солнце осветило округу, когда они выехали в загородный клуб. Впереди  микроавтобус с омоновцами и майором Сусловым, который показывал дорогу. Следом канарейка - автомобиль для перевозки заключенных. Замыкал колонну джип с полковником Сапрыкиным. Рулил джипом Фарид Галимов.
Мысли полковника занимали Трубачи. Десантник, вероятно, тоже из их организации. Понятно, что действуют они из чувства справедливости. Даже подкорректировали свою деятельность, преступников не прикончили, а связали. Наверное, подействовало послание Боголюбова. Но финал для них один, попадутся. А что потом? Их арест без проблем не обойдется. Горожане начнут выступать. Девчонок трубачи освободили, бедным семьям помогают материально. Мороки с арестом будет выше крыши…
Микроавтобус подкатил к воротам клуба. Выскочившие из него омоновцы сшибли охранника в тулупе с ног, затащили его в помещение. Сменщика в нем не было. Суслов забрал у него автомат и затолкал в канарейку. Старший лейтенант Игнатов распахнул ворота.
Подъехали по заснеженной аллее к клубному крыльцу. Снаружи клуб не охранялся. Суслов, а за ним омоновцы с автоматами поднялись в бар. Дверь в игровой зал была приоткрыта. Марика за стойкой не было. Сидевший у двери охранник сразу поднял руки. Игнатов принял у него оружие.
- Сколько еще охраны в клубе? – спросил.
- Двое. Отдыхают в зале.
Он с двумя подчиненными прошел в зал. Через минуту омоновцы вывели оттуда двух пьяненьких охранников. В баре появился полковник Сапрыкин.
- Нашли бармена?
- Найдем, - ответил Суслов.
- Он минут десять как наверх пошел, - сообщил один из нетрезвых охранников.
- Я знаю, где он, - сказал Суслов, и они с полковником двинулись на второй этаж.
Бармен сидел за столом бывшего хозяина клуба и названивал по городскому телефону. Его мобильник лежал на столе. Суслов забрал его и отобрал у него трубку.
- В мобильнике у Красикова последний входящий был двенадцать минут назад, - доложил он полковнику. – Звонил доктор Шварцман. Видно, сумел развязаться.
- Я побеседую с господином Красиковым. А вы займитесь доктором.
Суслов спустился вниз. В зале сидели рядком на диване обезоруженные охранники.
- Помощь не нужна? – спросил Игнатов.
- Поднимись наверх, посиди в приемной. В кабинете полковник бармена допрашивает.
Фарид скучал в джипе. Суслов сел за руль и выехал на знакомую гравийку. Колея была укатана, будто по дороге туда и обратно сновали автомобили. Следы лишь слегка присыпал слабый снежок. Наверняка, их оставили машины трубачей.
Они не проехали и километра, как на дороге показалась фигура. Человек ковылял, опираясь на палку. Заметив джип, он качнулся к обочине, увяз в сугробе и упал. Суслов тормознул. В снегу трепыхался господин Шварцман, и в каком виде? В замызганном солдатском бушлате, на голове платок из байкового одеяла.
- Не холодно, Эдуард Моисеевич?
-З-замёрз.
Суслов выдернул его из снежного наноса. Ступни ног были в несколько слоев обмотаны бинтами.
- В сугробе г-галоши, - прошелестел он.
Суслов втолкнул его на заднее сиденье джипа. Уселся рядом. Спросил:
- Предупредить звонком  хотел Марика о налете Трубачей?
Тот утвердительно мотнул головой.
Джип подкатил к клубу. Суслов потащил Шварцмана на второй этаж.
- Ну и чучело! – отреагировал сидевший в приемной старший лейтенант Игнатов.
В кабинете Суслов усадил чучело рядом с Красиковым, сам устроился на диване. Полковник оглядел Шварцмана, покачал головой. Обратился к бармену.
- Рассказывайте, Красиков, о ваших совместных с доктором делах.
- Не было у нас никаких совместных дел.
- Признавайся, Марик, - сказал Шварцман. – Может, и скостят срок.
- Не в чем мне признаваться.
- Гражданин следователь, - обреченно начал Шварцман, - перед новым годом Красиков привез мне молодую  девушку. Сказал, что поступил заказ на целку еврейской национальности. Ее похитил в Ленинске и передал ему Арнольд Карпинский.
- Вам этот тип известен? – спросил Сапрыкин.
- Жил раньше в нашем городе, был членом клуба. Где живет в Ленинске – не знаю.
- Девушку знаете?
- Только имя и фамилию, Дунаева Соня. Её забрали из больницы и увезли трубачи.
- Никого из них вы не запомнили?
- Нет. Они были в масках. Особенно свирепствовал один, бил меня, забрал мои накопления – сорок тысяч долларов, выкинул куда-то мои валенки.
- Вы прежде с ним не встречались, до того, как стали работать в борделе?
- Нет.
- Постарайтесь вспомнить. Возможно, вы когда-то пересекались и обидели его.
- Не пересекались, он молодой.
- Почему на вас такая одежда?
- Наверное, в моей дубленке и шапке увезли Дунаеву.
- А где ее верхняя одежда?
- Отобрали в доме свиданий.
Сапрыкин закрыл папку и убрал диктофон.
- Здесь закончили, майор. С Карпинским и заказчиками ФСБ разберется. Этих торговцев живым товаром - арестовать. Мы – в публичный дом.
Суслов сказал Фариду:
- Пересаживайся в канарейку. Определишь этих гавриков в Сизо и сразу обратно. Поедешь до конца по той же дороге, на которой подобрали Шварцмана. Найдешь нас в борделе…
3.
В солнечных лучах бордель выглядел, словно боярский терем. Не хватало только маковок на крыше. Дверь в терем была заперта. Но глазастый Игнатов разглядел на крыльце прикрытую веником связку ключей. Поковырялся в замке и распахнул дверь.
  В холле было тихо, пусто и замусорено. Тишину вдруг нарушил вопль, раздавшийся из-за ближней двери. Старший лейтенант открыл ее. Вопил один из скованных наручниками охранников, мордатый детина с ушами-пельменями, без признаков интеллекта на лице.
- Пить хочу-у!
- Где у вас вода? – спросил Суслов.
- На кухне.
- Разомкни их, - велел старлей подчиненному и проводи на кухню.
Во второй комнате обнаружили еще двух охранников. Те тоже попросились пить. Третья комната была не заперта и оказалась пустой. Там на полке стоял графин с водой, и лежали три пачки печенья. В нее, по распоряжению полковника, завели охранников и замкнули дверь. Начальника охраны нашли в четвертой комнате. Он сидел на кровати без наручников. Лицо выглядело сплошным кровоподтеком. Полковник сел за стол, раскрыл папку, включил диктофон.
- Трубачи отделали? – спросил.
- Какая разница? – угрюмо ответил тот. – Все равно небо в клетку.
- Фамилия, имя, отчество?
- Бабкин Григорий Лукич.
- Знаете фамилии девушек, которых закопали в лесу?
- Не помню. Паспорта их сожгли.
- Можете показать место, где их закопали?
- Я не был там. Закапывали Кабан и Гусь.
- Назовите их фамилии.
- Кабанчиков и Гусев. Мы сами по себе ничего не делали. Бармен передал приказ хозяина – закопать.
- Кого вы запомнили из клиентов вашего борделя?
- Всех не упомнишь. Бывали начальник полиции, директор швейной фабрики, прокурор, директор универмага, его в клубе при налете убили.
- Как они сюда добирались?
- Мне звонил Красиков, я высылал джип.
- Сколько у вас машин, Бабкин?
- Газель и джип в гараже. Там еще Тойота доктора.
- Старший лейтенант, - обратился Сапрыкин к Игнатову. – Проверьте гараж.
Тот вышел. Полковник продолжил допрос.
- Что вам известно о Дунаевой Соне?
- Её Красиков привез. Сутки у нас пробыла. Потом доктор в лазарет ее забрал. Паспорт ее у меня остался. Прописана она в Ленинске, адреса не помню. Все женские паспорта трубачи забрали.
- Вы знали, что в клубе работал аукцион, на котором продавали девушек?
- Все знали.
- Охрану аукциона вам поручали?
- Там своя охрана, в черных костюмах с галстуками.
- Откуда вам это известно?
- Янка сказала.
- Кто такая?
- Мамка у девиц. Она и бармен Марик выбирали красоток и увозили в клуб.
- Где она сейчас?
- Понятия не имею.
Появился старший лейтенант Игнатов. Доложил:
- Дверь гаража настежь. Машин нет.
- Значит, трубачи угнали, - проговорил Бабкин.
- Номера автомобилей, Бабкин? – потребовал полковник.
Тот назвал. Игнатов записал номера.
Сапрыкин сказал Суслову:
     - Проверьте второй этаж. Возможно, найдете там девиц.
Майор Суслов поднялся наверх. Галерея огибала здание. Он повернул направо. Все двери, выходившие на галерею, были распахнуты. Лишь одна была прикрыта, и за ней слышались женские голоса. Он шагнул в комнату. На кроватях лежали девицы. Одна из них воскликнула:
- Какие люди к нам пожаловали!
Встала. На ней был лишь полупрозрачный халатик, едва прикрывавший пышную грудь.
- Ты кто, такая прыткая? – спросил Суслов.
- Мамка.
- Проститутками рулишь?
- Фи, как грубо. Не проститутки, а путаны или девушки для развлечений.
- Позавчера на бордель трубачи наехали.
- Господин майор, - перебила его мамка, - бордель для грузчиков. А для приличных людей – дом свиданий.
- Слова тебе никто не давал, госпожа мамка. Почему вы не уехали по домам вместе с другими девушками?
- Нам и здесь неплохо.
Девицы перебрались на одну кровать, уселись рядом и с любопытством глазели на майора.
- А вы в курсе, что проституция в России запрещена законом? – спросил он.
- Делов-то, - ответила мамка, - заплатим штраф, и на свободу с чистой совестью.
- Как тебя зовут?
- Яна.
Девицы зашушукались.
- Сидите тихо, девушки для развлечений, - цыкнул на них Суслов. - А мы с вашей Яной пошепчемся в соседней комнате.
Когда они оказались вдвоем, он сказал:
- Клуб и ваш дом свиданий сегодня закроют. Ночевать будете в обезьяннике.
- Путаны грязи не боятся.
- Не перебивай и слушай. Тебе нравится твое ремесло?
- Нравится.
- Хочешь и дальше работать?
- Хочу. На тебя, что ли?
- Потом скажу. Но чтобы отмазать тебя от аукциона, нужна какая-нибудь информация.
- Кто тебе про аукцион и про меня капнул?
- Марик.
- На понт берешь?
- Его арестовали. Он сдал Карпинского Арнольда и тебя.
- Вот сволочь! Сам же втянул меня в это дело. Бабки, правда, хорошие платил. Какая тебе информация нужна?
- Чья охрана была на аукционе?
- Из Ленинска. Вроде бы их присылал кто-то из администрации губернатора.
- Вроде бы или точно знаешь?
- Подслушала, когда Марик деньги передавал. Ершовым его назвал.
- Пожалуй, хватит. Телефон есть?
- Трубачи отобрали.
- В обезьяннике тебе передадут новую трубку. Утром отпустят, штрафовать не будут. Когда все утрясется, я позвоню тебе. Собирайтесь и топайте вниз. Займите пустую комнату, ждите отправки.
Суслов спустился в холл. У входа сидел Фарид. Он подозвал его.
- Сейчас появятся проститутки. Заведи их в пустую комнату. Запомни грудастую девицу, это наш кадр. Она – мамка, зовут Яна.
Фарид понимающе кивнул. Суслов зашел к полковнику. Начальника охраны в комнате не было. Старший лейтенант Игнатов сидел на диване. Перед полковником стояли два охранника – детина с ушами-пельменями и костлявый, с носом-клювом, молодой парень. Суслов присоседился к Игнатову.
- Вы запомнили, Кабанчиков, место, где закапывали девушек? – допрашивал Сапрыкин.
- Под елкой.
- Ёлок в лесу много. Под какой конкретно?
- Маненька така, до пупа мне.
- А вы что скажете, Гусев?
- Я место запомнил. От калитки прямо, шагов двадцать. Там рядом старая валежина.
- Уведите их, старший лейтенант.
Игнатов вывел охранников.
- Вам, товарищ Суслов, придется организовать извлечение останков, чтобы родные могли похоронить их по-человечески. С экспертизой я помогу. Какая помощь еще требуется?
- Не требуется. Гусеничный тягач я у дорожников выпрошу. С остальным справимся.
- Что на втором этаже?
- Четыре проститутки. Мамка пошла на сотрудничество.
- Били?
- Рукоприкладством не занимаюсь. Но напугал ее. Она сообщила, что охрану аукциона привозил Ершов на автомобиле областной администрации. Присылал их зам губернатора.
- Н-да, это уже фигура.
Сапрыкин набрал номер телефона и включил громкость.
- Матвей Григорьевич, есть информация. Охрану для аукциона во главе с Ершовым поставлял один из заместителей губернатора.
- Опля! Догадываюсь, кто.  Он у меня давно в подозрении. Курирует управление по социально-хозяйственному обеспечению. От кого информация?
- Извините, но дятел не мой. Потрясите Ершова, охранников, через них на зама выйдете. Нашли Карпинского?
- Взял этого танцора. Валит всё на бармена Красикова.
- Передам его сегодня капитану Бокову, чтобы он вам его доставил. Удачи!
Он сунул телефон в карман, убрал папку и диктофон в портфель. Произнес:
- Организуйте, майор, охрану терема и клуба. Поедем в бывший обменный пункт. Гляну на ваши игровые комнаты.
В холле Суслов сказал Игнатову:
- Выдели, Сергей, по человеку сторожить терем и клуб. Загружай автозак. А ты, Фарид, помести девок в обезьянник. Охранников по камерам, бармена в одиночку, его сегодня капитан из ФСБ заберет. Мы с полковником позже подъедем…
4.
На двери бывшего обменного пункта висел плакатик «Приятного отдыха!». В первой комнате четыре старичка забивали козла в домино. Увидев вошедшее начальство в погонах, встали. Сухонький тщедушный старичок воинственно спросил:
- Комиссия? Объясняю. Баба из домоуправления хотела отобрать у нас досуговую квартиру. Жильцы стеной встали и отстояли. Она согласилась до лета подождать. И летом стеной встанем, до губернатора дойдем. Куда ребячью мелюзгу девать? Детсадов-то на всех не хватает. Вот Валька и нянчится с ними в соседней комнате.
- Не отберут у вас ничего, - успокоил его Сапрыкин. – Майор Суслов разберется с домоуправлением и с шустрой бабой.
Они прошли во вторую комнату. На полу лежал палас с двумя детскими столиками. За ними сидели малыши и складывали из кубиков фигуры под присмотром молодой женщины. На стенах висели картинки из сказок. В шкафу на полках лежали куклы, мягкие игрушки.
- Нравится здесь? – спросил Сапрыкин.
- Очень удобно, домашний детсад, - ответила женщина. - Матери на работу пошли. Мой сын тоже тут. Мне родители немного платят.
- Комнату родители оборудовали?
- Старший лейтенант Галимов помог. Нашел спонсоров, завез мебель, игрушки…
- Здоровья вашим малышам! – попрощался Сапрыкин.
В машине он достал телефон и набрал номер.
- Капитан Боков? Полковник Сапрыкин. Подъезжайте к майору Суслову и забирайте бармена.
В коридоре их встретил Фарид. Доложил:
- Задержанных разместил. Охранники в общей камере, Красиков в одиночке. 
- Молодец, Галимов! – похвалил его Сапрыкин. – Жители дома благодарны вам. Вещдоки у вас?
- Так точно.
- Достаньте телефон бывшей кассирши обменного пункта.
В кабинете Сапрыкин минут пять копошился в телефоне. Наконец, сказал:
- Телефон принадлежит Остаповой. Со звонками скупо. Вероятно, у нее не было подруг в городе. В памяти сохранились три исходящих звонка на Украину, три входящих прокурора, два – Ракова, один неизвестный. Вряд ли мы узнаем, кто был владельцем обменного пункта. Впрочем, теперь это не суть важно.
В дверь постучали. Вошел капитан Боков.
- Прибыл за Красиковым, товарищ полковник.
- Майор Суслов сейчас вам его представит.
Оставшись один, Сапрыкин задумался. В принципе, его работа в городе закончена. Осталось подвести итоги. Но на них обязательно должны присутствовать первые лица из области – губернатор или кто-то из его замов, начальник управления внутренних дел и прочие, кого командирует губернатор. На согласование и волокиту уйдут день или два. Для себя он уже все решил. Свои впечатления и рекомендации он озвучит при встрече с ними. Перед отъездом он обязательно встретится с Ваней Боголюбовым. И в Москву, к жене и внучкам…
Появился майор Суслов.
- На сегодня всё, - сказал ему Сапрыкин. – У вас теперь еще есть зацепки – автомобили. Всего скорее, трубачи решат их продать. Обложите авторынок, мастерские, где машины разбирают на запчасти.
- Сделаем. Товарищ полковник, может, ко мне домой? Поужинаем, заодно и пообедаем. У меня жена прекрасная повариха.
- Нет, майор. Я – в гостиницу. Завтра тревожить вас не буду.
Полковник уехал. Суслов вызвал Фарида.
- Водка у нас есть?
- Нет.
- А чистые телефоны с симками?
- Три штуки.
- Давай один.
Фарид принес кнопочный телефон старой модели. Суслов поставил его на зарядку. Затем вручил Фариду четыре пятисотки.
- Купи бутылку финской водки, батон заварного хлеба и банку черной икры на закусь.
Фарид отправился выполнять боевое задание. Суслов достал стопарики, нож и две чайные ложечки. Закурил. Автомобили  подождут, - размышлял он. – Сначала новые должности. По всему видно, что полковнику они с Фаридом понравились. Нет у полковника другой кандидатуры на должность начальника полиции, кроме майора Суслова. У областного начальства, наверняка, есть. Но перечить полковнику из Москвы они не посмеют. Как скажет, так и будет.
Явился Фарид. Наполнил стопарики. Нарезал хлеб. Открыл банку с икрой.
- За то, чтобы наши планы сбылись! – произнес Суслов.
Выпили, закусили, зачерпнув ложечками икру. Бутылку опростали в три приема. Суслов снял с зарядки телефон. Загнал номер в свой мобильник. Сказал:
- Когда займем новые должности, я найду помещение для массажного салона. Поселим туда девок. Янка – директор. Ты будешь их шефом. Доходы из расчета – мне 60 процентов, тебе сорок. Я оплачиваю аренду, ты платишь девкам и охране. Пошли в обезьянник.
Девицы сидели на единственном топчане.
- Нам что, до утра ждать? – спросила мамка Яна.
- Нет, - ответил Суслов, вручая ей телефон. – Вот ваш шеф и защитник, - указал на Фарида. – Он сейчас развезет вас по домам. Не балуйте, дамочки…

Подкоп
1.
Когда Фёдор вернулся домой, Натка сообщила ему:
- Приезжал Славка с бабулей, и увезли Соню.
- Интересно.
- Они с полчаса пробыли в ее комнате. Потом бабуля вышла. Старушка, скажу тебе, палец в рот не клади. Сказала, что девушку они забирают, дома будут лечить. И сами отвезут к родителям. Перед уходом она добавила: «На вашей свадьбе мы обязательно будем. Возможно, втроем».
- Понятно. Невесту внуку присмотрела.
- И Славку не спросила?
- Может, и спросит. Это их семейное дело…
Остаток дня прошел в хлопотах и хождениям по магазинам. Закупали спиртное и продукты к свадьбе. В холодильник всё не влезло, стащили на балкон. Фёдор собрался в хозяйственный магазин за посудой, чтобы на всех гостей хватило.
- Не ходи, - сказала Натка, - мама накануне принесет.
Но он настоял на своем. Притащил полный рюкзак. Наталья стала разбирать покупки.
Фёдор включил телевизор. На экране транслировалось шоу «Секрет на миллион». Программа для дебильных любителей клубнички. Телеведущая с серьезным видом старалась заинтриговать зрителей: признается актриса в самой главной своей тайне или нет?.. Он переключился на первый канал. Там Волочкова в неглиже демонстрировала свои длинные ноги. Опять клубничка…
После ужина Натка уткнулась в компьютер. Он смотрел по телевизору новости и пытался разобраться, почему в России нет замены президенту Путину. А может, есть? Только этого человека не видно за мельканием известных лиц на экране. Некоторых, вроде Чубайса и Рагозина, давно уже пора гнать поганой метлой. Неужели Путин не раскусил их? Народ раскусил, а он терпит этих вредителей. Кто из тех, кто мелькает на экране, может заменить президента? Лавров? Он для президентского кресла старый. Разве что Шойгу? Ничем не замаран, в коррупции не замечен. Прекрасный организатор. Но вряд ли он сможет хитрить так же, как Путин, на международной арене. И оратор он никудышный. А президенту всегда выступать приходится, на ассамблеях, перед народом. Прав писатель Боголюбов, не видно на горизонте сменщика Путину, хотя рейтинг его и катится вниз. Грудинины и Собчачки только пыжатся, а сами гроша ломаного не стоят.
Фёдор выключил телевизор.
- Пойдем спать, Натуся.
- Иду, Столбик, - откликнулась она…

Заснули они поздно. И проснулись, когда в окна заглянуло солнце. Часы показывали десять утра. Впервые Фёдору нечего было делать. Никто не звонил, будто все о нем забыли. Вчерашние мысли после бурной ночи с Наткой улетучились. Политика – не его дело. Пускай о ней думают в Кремле. Вдруг что-нибудь придумают? А у него – Зеленые трубачи. Без эксов, без трупов, только помощь обездоленным.
За завтраком Натка сказала:
- У меня с сегодняшнего дня отпуск, выпросила десять дней за свой счет.
- Правильно. Стихи в институт отправила?
- Позавчера.
- Когда к экзаменам готовиться будешь?
- После свадьбы.
- Слушай, Натка, а зачем тебе работать? Увольняйся.
- Подозрительно будет, Федя.
- В городе полно неработающих девчонок. Живут за счет родителей или надомничают.
- А я за чей счет живу? Какая у меня надомная работа, стихи пишу? Как объясню, если заинтересуются?
- Ладно, Натуся. Переговорю со Славкой. У него своя фирма, пристроит на какую-нибудь тихую должность. Будешь только числиться.
Славка словно подслушал их разговор. Напомнил о себе телефонным звонком.
- Дома? Я к вам качу.
Он прикатил минут через пять. Разделся и уселся за стол.
- Чуть вырвался, бабуля не отпускала. Сказал ей, фирма без меня рухнет.
- Как Соня себя чувствует? – поинтересовалась Наталья.
- Нормально. Бабуля от нее не отходит. Всё про родителей вызнала и мне выложила. У отца три магазина, ресторан и кондитерская фабрика. Сказала, на днях поедем знакомиться с родителями.
- Придумал объяснение, как Соня попала к нам? – спросил Фёдор.
- Придумал. Мы с тобой отбили ее у двух мужиков, когда они затаскивали ее в машину. Бабуля поверила в эту байку. Надеюсь, и отец поверит. Соня подтвердит.
- Хлипкая придумка. Но, думаю, отцу на радостях будет не до расспросов.
Славка почесал затылок, задумчиво произнес:
- Как я понимаю, бабуля будущую жену мне наметила.
- А ты что, против?
- Нет. Но Соне восемнадцать только летом исполнится.
- Недолго ждать, потерпишь. У меня к тебе один вопрос, Слав. Можешь оформить Натку в свою фирму, как меня? 
- Без проблем. Мне нужен рекламщик. Оформлю Натали. Её зарплату буду отдавать серому рекламщику. Тебе, Натали, раз в месяц придется расписываться в бухгалтерской ведомости. Зато сохранится рабочий стаж. Годится?
- Вполне.
- Я отваливаю, Федя. Решу сначала вопрос с продажей автомобилей, затем займусь детским домом…
Безделье для Фёдора, видимо, подошло к концу. Снова подал голос телефон. На связь вышел пограничник Олег.
- Надо встретиться.
- Ты где?
- Двигаюсь к причалу.
2.
Сигнализатор не маячил. Калитка была закрыта на засов. Ворота открыл Олег, и Фёдор въехал во двор. Беня радостно тявкнул.
- Один? – спросил он Олега.
- Андрей в бане. Траншею копает. Беню он покормил.
Во дворе стояли Газель и Лада Олега. Джип, наверно, десантник загнал в гараж. Они прошли к бане. Мусорная бочка в яме была пустой. Отходы горкой лежали на земле. У стены сложены в три стопы метровые толстые доски. Десять двухсотмиллиметровых брусков прислонены рядом. Четыре длинных бруса такой же толщины лежали впритык к обваловке бани. Фёдор сообразил: короткие бруски – стояки, длинные – на них, чтобы держать крышу траншеи…  За баней была насыпана куча земли, и валялись два пустых ведра.
В бане полы были сняты, и полок разобран. Траншея глубиной в человеческий рост начиналась от порога. Андрей, согнувшись, выбирал грунт под бетонной плитой, державшей баню.
- Перекур, Андрюха! – скомандовал Фёдор.
Они перебрались в предбанник.
- Я разобрался с письмом инвалида, - доложил Олег. - Подкараулил его у поликлиники и забрался к нему в машину. Он со страху заикаться стал. Объяснил, что ему год до пенсии, а инвалид старый, может умереть при операции. Поехали к нему домой. Жена его отдыхала на курорте. Я нашел его накопления – двести тридцать тысяч рублей. Тридцать оставил ему, остальные отвез инвалиду. Сказал, компенсация от Зеленых трубачей.
- Хирург же может описать тебя полиции.
- Он трус, не станет в полицию обращаться. К тому же я в маске был.
- Давно здесь? – обратился Фёдор к Андрею.
- Еще потемну пришел. В доме плотно позавтракал, и сюда.
- Доски и стояки ты купил?
- Я. Моня же выделил мне баксы. Я их на рубли поменял. Что с трофейными машинами?
- Моня поехал договариваться о продаже.
- Я выяснил насчет Тойоты, - вспомнил Олег. – Николай сказал, что Тойота во дворе, и он не знает, куда ее деть.
- Пригонишь ее сюда. Не спросил, как у них с Мариной?
- Живут пока по своим домам, перезваниваются.
- Хватит разговоры вести, - сказал десантник. – Копать надо.
- Ты у нас вместо прораба. Распределяй обязанности.
- Я копаю. Олег насыпает землю в вёдра. Ты, Сержант, землю выносишь.
Олег слетал за ведрами. Фёдор сбросил кожанку в предбаннике. Принял от Олега ведро с землей, высыпал, вернулся. Он едва успевал за ними. Даже взмок. Примерно через пару часов он заметил, что снег в месте выхода траншеи просел. Сообщил об этом Андрею. Тот вылез из темницы. Оглядел просевший клочок поверхности. Распорядился:
- Олег, стели в бане полы и собирай полок. Шуруповёрт и саморезы на подоконнике. Я оттрассирую траншею до забора. За тобой, Сержант, обед.
Фёдор прошел в дом. В холодильнике обнаружил упаковку пельменей, масло, сухари и с десяток разных упаковок собачьего корма. Он включил плиту и поставил кипятить большую кастрюлю с водой. Когда вода закипела, запустил пельмени.
Явились Андрей с Олегом. Пельмени с их тарелок улетали, словно вспугнутые птицы. Опростав тарелки, намазали на сухари масла и заварили себе кофе.
- Интересно, попала в руки комиссии наша листовка или нет, - вслух подумал Фёдор.
- Попала, - ответил Андрей.
- Откуда  тебе это известно?
- Я им листовку на блюдечке принес, прямо к чекистам.
- Ты что, чокнулся?
- Не волнуйся, Сержант, я им правду про себя выложил. Про Донбасс тоже рассказал. Пускай ищут Семена Гнатюка в Дрогобыче.
- Отчаянный ты человек, Андрей.
- В десанте все такие.
Запикал мобильник Фёдора. Звонил Славка.
- Я договорился. Гоните машины.
- Траншея на сегодня откладывается, - объявил Фёдор. – На авторынок поедете. Езжай, Олег, за Тойотой. Выгоняй из гаража джип, Андрей.
Олег уехал. Фёдор убрал со стола. Вернулся Андрей.
- Кто Газель погонит? – спросил.
- Мне придется.
Ехать Фёдору на авторынок не пришлось. На Тойоте прибыл Николай. Олег загнал жигули во двор и вывел Газель.
Фёдор остался один. Наполнил миску Бени кормом. Заглянул в баню. Пол был настелен. Полок стоял, будто его никто не трогал. Ничто не намекало на то, что внизу был тайный лаз.

На другой день Фёдор купил в магазинчике хозяйственных товаров три пары рабочих рукавиц. Подъехав, он обнаружил, что не первый явился в обитель Трубачей. Ворота ему открыл Николай.
- Мы с Олегом траншею долбим, - сказал он.
Олег в кожаных перчатках бухал ломом по мерзлой земле. Еще один лом валялся у бани. Фёдор раздал рукавицы. Занес сумку с провизией в дом. Разделся в предбаннике, натянул рукавицы и начал долбить мерзлоту от забора. Николай стал сгребать лопатой мерзлое крошево и выдолбленные куски. Дело, хоть и медленно, но двигалось. Когда добрались до мягкой земли, употели, как в парилке. Да и время обеда приспело. Зашли в дом. Кашеварить взялся Олег. Фёдор спросил Николая:
- Как у тебя с Мариной?
- В гости приходила.
- Замуж за тебя не надумала?
- Колеблется.
- Значит, согласится.
С улицы послышались гудки автомобиля – два коротких, один  длинный. Николай вышел открыть ворота. Прибыл десантник на новеньком джипе. В дом они зашли не сразу. Андрей, видно прикидывал фронт работ. Появившись, сказал:
- Самую тяжелую работу вы сделали. Долбить осталось только выемки для держаков. Сам после обеда выдолблю.
- Сегодня управимся? – спросил Фёдор.
- Вряд ли. Надо вскопать и вычистить траншею, у забора устроить нишу для тайника с оружием. Потом установить стояки, застелить досками и засыпать землей.
- Ты в Донбассе этому научился?
- Там, если в землю не зароешься, долго не проживешь. А я до сих пор живой. У нас здесь тоже война, хотя тайная и тихая. Если вдруг нам придется отступить, выдернем две крайних подпорки, земля обрушится и похоронит траншею.
- Борщ готов, - объявил Олег.
Капусты, свинины и томатов он не пожалел. Борщ получился густой, наваристый и красный. Хлебали его с аппетитом.
- С продажей машин проблем не было? – поинтересовался Фёдор.
- Какие проблемы? – откликнулся Андрей. - Ни паспортов, ни других документов этот хмырь не спросил. Его механики проверили автомобили, и он отсчитал деньги. Тот еще мошенник! Чесануть бы его.
- Лучше сдать полиции.
- Какой полиции, Сержант? Она у него, как Беня у нас, кормится и охраняет.
Андрей вытер корочкой хлеба остатки борща, проглотил. Налил себе чаю. Сказал:
- У меня семьдесят тысяч осталось, Сержант. Кому отдать, Моне?
- Николаю, ему скоро понадобятся.
Тот стал отнекиваться. Фёдор цыкнул на него, и он смущенно засунул подарок в карман.
После трапезы Андрей стал распределять обязанности.
- Олег с Николаем копают. Я делаю выемки и настилаю крышу.
- Мне что делать? – спросил Фёдор.
- Домой ехать. Мы тут сами. У тебя, Сержант, свадьба. Готовиться надо. О приглашении помним. Будем обязательно…

Перетряска
1.
Подведение итогов откладывалось. В два дня волокитчики не уложились.
Майор Суслов доложил Сапрыкину, что всё готово к эксгумации тел. Поехали на ГТТ – тяжелом гусеничном тягаче. В кабине Сапрыкин, Суслов и бывший охранник борделя Гусев. Все в солдатских валенках. В кузове восемь бойцов с кирками, ломами, лопатами. Тягач легко шел по снежной целине, оставляя за собой широкую утрамбованную полосу. Достигнув мелькнувшего сквозь решетчатую ограду терема, снизил скорость. У еле заметной калитки круто повернул влево, подминая, словно танк, сосенки и березки.
- Тут, - сказал Гусев.
Тягач замер. Все вылезли наружу. Гусев показал место у маленькой елочки.
Бойцы очистили его от снега и начали долбить грунт. Сапрыкин спросил Суслова:
- Машины из гаража публичного дома не отследили?
- Пока нет. Авторынок под наблюдением. Мастерские тоже.
- Не исключено, что такие явные улики трубачи сожгли. А возможно, спрятали машины и выжидают, когда утихнет. Наблюдение не снимайте.
Часа через два бойцы добрались до останков. Закопали девчонок неглубоко, в яме метр на полтора. Извлекли два черепа, кости и обрывки ткани, уложили в два черных пакета.
Тягач тронулся в обратный путь. Механик-водитель доставил пассажиров до отдела полиции и убыл на техническую стоянку. Полковник Сапрыкин ненадолго зашел к Суслову.
- Кофе или чай будете? – спросил Суслов.
- Кофе. Черный.
За кофе Сапрыкин сказал:
- Решил я, Станислав Юрьевич, рекомендовать вас на должность начальника полиции. Не возражаете?
- Спасибо за доверие.
- Кандидатуру на отдел найдёте?
- Так точно. Старший лейтенант Галимов.
- Я так и предполагал. Вам необходимо навестить родственников пропавших девушек и предупредить о генетической экспертизе.
- Уже навестил. Одна из них, Седова Марина, дома, её освободили трубачи. Я беседовал с ней, она никого не запомнила, потому что трубачи маски не снимали.
- Если и запомнила, молчать будет.
- Что делать с останками, товарищ полковник?
- Их заберут эксперты из криминальной лаборатории.
- У меня в Сизо вся охрана борделя. Отправить их в Ленинск?
- Пока не надо. Вот-вот прибудет на подведение итогов губернаторская комиссия, она и решит, где будет суд. Вам и Галимову на подведении итогов быть обязательно. Время сообщу…

Комиссия прикатила лишь на четвертый день во главе с первым заместителем губернатора. Сапрыкин встретился с ним в номере гостиницы. Тот предложил назначить Вербицкого исполнять обязанности мэра. Сапрыкин не возражал. Как он и предвидел, у первого зама губернатора была своя кандидатура и на должность начальника полиции, которую он отстаивал с подозрительным упорством.
- Как фамилия вашего протеже?
- Подполковник Ершов.
- Сообщаю вам, что он замешан в торговле живым товаром. Завтра подполковник и его шеф, зам губернатора будут арестованы федеральной службой безопасности. Советую не предупреждать их. Иначе вы тоже окажетесь под подозрением.
Чиновник остолбенел. Вальяжность слетела с него. Он едва выговорил:
- Я не знал.
- Скажите начальнику УВД, чтобы подготовил приказ о назначении начальником полиции майора Суслова, начальником отдела Центрального района – старшего лейтенанта Галимова с присвоением звания капитан. На подготовку три с половиной часа. Подведение итогов в 16 часов в мэрии…
Майор Суслов в это время был занят с экспертом, прибывшим с комиссией. Тот забрал оба пакета с останками, и майор повез его по адресам двух пропавших девчонок. Что он делал с родственниками, Суслов не любопытствовал. Дожидался эксперта в машине. В квартирах тот долго не задержался. Сказал:
- В гостиницу.
Суслов отвез его и поспешил в отдел. Фарид сидел в будущем своем кабинете.
- Полковник по городскому не звонил? – спросил его Суслов.
- Нет.
Сапрыкин позвонил в час дня.
- Подведение итогов в мэрии в 16 часов.
- Финиш, Фарид. Готовься погоны обмывать…

Совещание началось ровно в 16 часов. В президиуме - полковник Сапрыкин, первый зам губернатора и начальник управления внутренних дел области. В зале все начальники районных отделов полиции и от местной администрации – один Вербицкий, устроившийся в первом ряду. Суслов и Галимов тоже заняли места в первом ряду с краю. Рядом с Сусловым оказался подполковник из Ленинска.
За трибуну встал председатель комиссии. Он долго и нудно читал по бумажкам о том, что бывший мэр погряз в коррупции. Отдал за крупную взятку три гектара земли в лесопарковой зоне в аренду на пятьдесят лет, что запрещено законом. Способствовал процветанию незаконного игрового бизнеса, что привело к расстрелу в казино нескольких человек. Не контролировал деятельность начальника полиции, который был постоянным посетителем подпольного публичного дома, принадлежавшего убитому бизнесмену Лобову…
- Оказывается, бывший мэр во всем  виноват, - шепнул Суслов Фариду.
Однако сидевший рядом подполковник услышал.
- Правильно, мэр и начальник полиции виноваты. Давайте знакомиться, я подполковник Ершов.
- Майор Суслов.
- Надеюсь, нам вместе придется разгребать дерьмо после Ракова.
Сердце у Суслова ёкнуло. Вот он, варяг, нацелившийся на должность начальника полиции. Но ведь полковник Сапрыкин ему ее обещал. Свою заначку в отделе он еще вчера унес домой. Не поспешил ли?..
Докладчик между тем перешел к заключению.
- Исполняющим обязанности мэра назначаю Вербицкого Михаила Казимировича. Внеочередные выборы мэра состоятся в последнее воскресенье апреля текущего года…
Трибуну занял генерал полиции, начальник УВД области.
- Буду краток. Полковник Раков лишен звания, находится под арестом, ждет суда. Должность начальника полиции города стала вакантной. Приказ по Главному управлению номер 1 дробь 36. «Назначить на должность начальника управления полиции города майора Суслова Станислава Юрьевича. Присвоить ему очередное звание подполковник. Майор Суслов зарекомендовал себя…
Суслов покосился на Ершова. Тот, похоже, был в шоке. Глядел непонимающе на зама губернатора, который не обращал на него внимания. Ершов поднялся и тихо вышел из зала.
- … отдел майора Суслова, - продолжал читать генерал, - закрыл нелегальный обменный пункт валюты и организовал в помещении домашний детский сад. Лично участвовал в задержании банды и ее главаря в Атамановке».
- Приказ по Главному управлению номер 2 дробь 37. «Назначить на должность начальника районного отдела полиции старшего лейтенанта Галимова Фарида Каримовича. Присвоить ему очередное звание капитан. Старший лейтенант Галимов участвовал в задержании банды грабителей. Лично преследовал главаря, когда тот пытался скрыться. В перестрелке получил ранение, главарь был убит». У меня всё, товарищи офицеры.
Зал быстро опустел. Председатель комиссии, ни с кем не попрощавшись, тоже исчез из зала. Генерал пожал полковнику Сапрыкину руку и направился на выход. В зале остались трое. Сапрыкин подошел к Суслову и Галимову.
- Суд будет в Ленинске, - сообщил он. – Отправляйте арестантов. Желаю вам успехов на новых должностях!
Пожал им руки и отправился к другу юности Ивану Боголюбову на прощальное застолье. Заполучившие солидные должностные кресла Суслов и Галимов двинулись в ресторан с желанием обмыть такое долгожданное событие.
Ох, уж эта русская традиция! Ни одно торжество, ни одна значимая дата, грустная или радостная, без возлияний не обходятся. Недаром иностранцы называют водку русской смазкой.
2.
За ужином серьезных разговоров не вели. Захмелев, Боголюбов затянул свою любимую песню «Чёрный ворон». Жена и сын стали ему вторить. Сапрыкин подхватил припев. Пели негромко, потому и сладилась песня, легла на душу светлым облаком.
После ужина хозяин и гость уединились в кабинете.
- Навел в нашем городе порядок? – спросил Боголюбов.
- Порядок – понятие относительное, Ваня. Главное – результат. Посадил дед репку, а вырастет ли она большая – вопрос.
- Неважно какая, все равно вырастет.
- Твой обидчик Зарипов снят с должности. Вместо него назначен капитан Боков. Мэр и начальник полиции арестованы, ждут суда в Ленинске.
- Ну, ты и силен, Алексей.
- Не я, Иван, система. Я никого не снять, не назначить не могу. Только рекомендовать. Сегодня по моему приглашению в город приехала губернаторская комиссия. Начальник областного УВД назначил начальником полиции города майора Суслова и присвоил ему подполковника. Его кандидатуру, кстати, ты мне подсказал. Первый зам губернатора поручил исполнять обязанности мэра Вербицкому.
- Этому прохвосту! Он же подхалим и взяточник.
- Временно, Ваня, до выборов в апреле. Выбирайте другого.
- Легко сказать, Лёша, другого. В его распоряжении газета. Станет Вербицкого расхваливать. А кто о нем правду расскажет? Хоть к Зеленым трубачам обращайся.
- Возможно, они и сами додумаются выпустить листовку, если успеют.
- Давай, Лёша, начистоту. Что о них думаешь?
- Сочувствую им. И жалею, что они плохо кончат.
- Почему обязательно плохо?
- ФСБ на них охотится. Полиция тоже. Суслов – мужик хваткий, и зацепки у него на них есть.
- Притормозить его ты не хочешь?
- Хочу, но не имею права.
- Тогда я постараюсь их предупредить.
- Каким образом?
- У меня тоже есть маленькая зацепка.
- Откуда?
-  Между нами?
- Не сомневайся.
- В нашем детдоме я веду литературный кружок. Бедствует детдом, крыша течет, ребятня в обносках, питание – щи да каша. И вдруг объявился спонсор. Привез ребятам ворох одежды, хоккейную форму. Сорвал мне занятие кружка. Познакомились мы с ним. Аронов Вячеслав, владелец фирмы «Музыка для всех».;;Он рассказал, что к нему обратился неизвестный доброхот и отвалил кучу денег. Объяснил, что пять процентов его, остальные на ремонт детдома и на нужды ребят.
- Ты уверен, Иван, что это деньги трубачей?
- В городе нет среди богачей бескорыстных жертвователей.
- А сам Аронов случайно не из трубачей, как думаешь?
- Он не стал бы называть свою фамилию. Я проверил по интернету, фирма такая есть. Позвонил. Откликнулся он. Вряд ли музыка приносит большой доход. Потому трубачи и выбрали мелкого коммерсанта.
- Считаешь, что он знает настоящего спонсора?
- Незнакомому человеку они вряд ли доверили бы крупную сумму.
Сапрыкин задумался. Вздохнул. Сказал:
- Пожалуй, ты прав. Каша у меня с этими трубачами в голове.
- Потому что они для людей стараются, а ты вынужден ловить их.
- Не трави душу, Ваня. Устал я от вашего города. Наверно, на пенсию пора.
- Отбой?
- Да. Надеюсь, ты уговоришь коммерсанта свести тебя со спонсором. А я с утречка домой…

Тихая свадьба
1.
Накануне свадьбы сразу ближе к полудню приехал Славка.
- Мы с бабулей Соню из Ленинска привезли, - объявил он.
- Разве она у родителей была? – удивилась Наташа.
- Два дня назад вечером отвезли. Встреча прошла, как по нотам. Слезы, объятия. Стол, как в ресторане. За столом меня усадили рядом с Соней. Как я понимаю, и бабуля, и Сонин папаша Глеб Адамович нашли общий язык. Она Дунаевых даже в Крым летом пригласила. Сегодня он особо не возражал, чтобы мы забрали Соню. Бабуля его заверила, что после вашей свадьбы мы ее доставим назад в сохранности.
- Что с детским домом? – спросил Фёдор.
- Сайдинговую кровлю купил. Рабочих нанял. Еду проверить, не халтурят ли. Вечером загляну.

Боголюбов договорился с заведующей детдомом, чтобы она сообщила ему, когда появится спонсор. Она позвонила в час дня.
- Приехал.
Он быстренько собрался, завел видавший виды Москвич и покатил на поиск кого-либо из трубачей. С коммерсантом Ароновым он встретился у заведующей, которая составляла список необходимых вещей для детдома. Вместе с ним Боголюбов вышел на улицу.
- У меня к вам серьезный разговор, - сказал он.
- Пройдемте в мою Ниву.
- Слушаю вас, - равнодушно произнес Аронов, когда они устроились в машине.
- Я хочу встретиться с человеком, который дал вам средства на спонсорство.
- Зачем, денег у него попросить?
- Нет. Я думаю, что он из Зеленых трубачей.
- Ну, и что?
- Помогите мне встретиться с ним.
- Во-первых, я знаю его только в лицо, и тоже догадался, что он из этой организации. Во-вторых, если бы я и мог вас свести, то не стал бы этого делать.
- Почему?
- Я еще пожить хочу, хотя бы из любопытства. Читал их листовки. Шлепнут меня, как миллиардера, и поминай, как звали. Извините, господин писатель, но помочь вам не могу.
- Труса празднуете, Аронов?
- А вы хотите, чтобы я в гробу храбреца праздновал?
- Можете за жизнь не опасаться. Они вас не тронут.
- Уверены?
- Абсолютно.
- А я нет. Не уговаривайте меня.
- Договоримся так. Если вы встретите трубача-дарителя, передайте ему следующее. Исполняющим обязанности мэра назначен Вербицкий. На нем клейма негде ставить – прохвост и взяточник. В апреле на выборах он будет баллотироваться в мэры. Пусть трубачи выпустят листовку и вывернут Вербицкого наизнанку. И предупредите, что на них охотятся капитан Боков из ФСБ и новый начальник полиции подполковник Суслов.  Прощайте…
Боголюбов хлопнул дверцей и исчез. Славка сидел в некоторой растерянности.
 Писатель-то, оказывается, полностью на их стороне. И явно настроен против Вербицкого. Да еще и знает, что тот временно сидит в кресле мэра, а в апреле намерен получить постоянный мандат.
Не дожидаясь вечера, Славка зарулил к Фёдору. Позвонил ему из машины.
- Вы с Натали одни дома?
- Надежда Ивановна у нас.
- Пошептаться надо, выйди.
В машине Фёдор спросил:
- Что стряслось?
- Ничего особенного. Боголюбов трубачами интересуется, - и выложил подробности разговора.
- Он тебя не раскусил?
- Нет. Иначе бы трусом не обозвал.
- Прав был Виктор, спихнул Суслов полковника. И даже еще одну звезду на погоны ухитрился получить. Ну, и хват. С Вербицким он законтачит, как пить дать. Два сапога – пара.
- Откуда, Столбин, у писателя такая информация?
- Наверно, от кого-нибудь из комиссии. У писателей тоже друзья есть, даже в столице. А за информацию ему, конечно, спасибо. Осторожнее будем.
- Как я понимаю, от листовки мы не отказываемся.
- Конечно, нет. Ты поспрашивай у предпринимателей, сколько ему клали на лапу. Только цифру. Светить их не будем.
- Лады.
- Кати к Соне с бабулей. Заждались они тебя. Завтра к двум ждем вас…
2.
Принаряженные родители появились в квартире молодоженов первыми. Дед Фёдора, седоусый и седобородый, но еще прямой, словно отзеленевшая и державшаяся лишь на корнях сосна, устроился на диване рядом с отцом внуковой невесты.
Как ни уговаривали родители молодых обрядить невесту в подвенечное платье, они согласились только на фату. Фёдор тоже отказался от галстука.
К раздвижному столу были приставлены в торцах еще два, и матери мастерили на них обильный закусочный натюрморт. Наталья угощала сестренок на кухне.
Ровно в два появились Олег, Андрей и Николай. Следом за ними – Виктор. Олег и Андрей затащили большую коробку.
- Что это? – спросил Фёдор.
- Кухонный комбайн, - сообщил Олег. – Подарок вам.
- На кухню и несите.
Виктор протянул Фёдору плоскую коробочку.
- Вам с Наташей. Четыре очень нужных компьютерных программы.
Дед поднялся с дивана и громогласно представился:
- Фёдор Егорыч.
Парни тоже назвались и вышли на балкон покурить.
Славка с бабулей и Соней запаздывали. Фёдор углядел их с балкона. Славка вёл Соню под руку. За ними шествовала бабуля, словно клушка, оберегающая цыплят. Встречали запоздавших гостей Наталья с Федором. Бабуля облобызала молодых и объявила:
- Тамадой буду я.
- Прошу всех к столу, - пригласила Надежда Ивановна.
Молодых усадили за приставным столом в окружении двух матерей. Тамада бабуля заняла место с другой стороны раздвижного стола. Усадила рядом с собой внука с его будущей невестой. И взяла бразды правления в свои руки.
- Меня зовут Софья Борисовна. Я не минздрав, но предупреждаю, тамаду не перебивать, первый тост мой, затем по старшинству. Прошу наполнить рюмки.
- Дорогие Наташа и Федя! Мы рады за вас. Помните, что дети – цветы жизни. Пусть в вашей жизни будет много цветов! За вашу семью!
Зазвякали бокалы и рюмки. Бабуля взяла Соню за руку, и они прошествовали к молодым. Она нацепила на уши Наталье серьги с бриллиантиками. Соня вручила Фёдору бархатную коробочку с золотыми запонками, шепнула: «Спасибо».
Вернувшись на место, Софья Борисовна объявила:
- Слово для тоста имеет старейшина нашей компании Фёдор Егорович.
Дед встал, молодцевато разгладил усы.
- Федька весь в меня. Его никто не согнет. Столбины все такие. И Наталья ему подстать. Горько!..
Обряд есть обряд. Хором досчитали до десяти, пока молодые целовались. Из кухни на них таращились сестренки невесты. Тамада предоставила слово отцу Натальи, затем матерям и друзьям жениха. Надежда Ивановна принесла тазик с пельменями, не магазинными, а домашними, сочными, со свининой и говядиной. Под горячее снова выпили. На песни потянуло. У бабули оказался не по-старчески приятный голос. Она запела:
Ночь коротка,
Спят облака…

Её дружно поддержали. Допели, и бабуля спросила:
- Романсы знаете?
- Спойте, Софья Борисовна, - попросила Наталья.
- Славик, романс Глинки, ты знаешь его, -  сказала она. – Подпевай.
Не искушай меня без нужды
Возвратом нежности своей…
Славка зашевелил губами, но голос его почти не был слышен. Она прервала пение.
     - Пой нормально, Славик! Не прикидывайся фанерой с «Фабрики звёзд»!
Внук с неохотой оторвался от Сони и перестал фанерить.
Разочарованному чужды
Все обольщенья прежних дней,
Все обольщенья прежних дней…

Им явно и раньше приходилось петь дуэтом. Славка, наверно, в бабку уродился, такой же языкастый и певучий. Соня изумленно смотрела на него затуманенными глазами. Романс кончился, а Соня, похоже, осталась в тумане.
Наталья включила радиолу. В комнату хлынули Дунайские волны. На маленьком пятачке закачались пары – Славка с Соней и Фёдор Егорыч с Надеждой Ивановной. Жених не был обучен танцам. Невеста сама пригласила своего компьютерного учителя Виктора. Остальные собрались вокруг Софьи Борисовны.
- Скажите, как в Крыму относятся к Путину? – спросил ее Андрей.
-  Лучше, чем в России. Впрочем, политика для меня – темный лес.
- Рейтинг Путина упал больше, чем в два раза.
- Андрюша, не мотай на ус то, что тебе вешают на уши.
- В Донбассе народ тоже в нем разуверился. Люди надеялись, что они тоже будут в составе России, как Крым, но Путин не решился.
- У него своя голова за плечами и куча советников.
- Софья Борисовна, - вмешался Фёдор, - в России многие молодые люди потеряли доверие к власти. Бунтуют, устраивают марши протеста, листовки выпускают.
- Увы! Возможно, яйца и умнее кур, но они быстро протухают. Хватит политики! У нас свадьба, а не политзанятия. Танцуйте, пойте, веселитесь…
День скатывался в ночь. Дети сбежали домой. Взрослые снова уселись за столы. Надежда Ивановна выставила блюдо с пирожками и огромный торт.
Тамада предоставила слово молодым. Поднялась Наталья. Рассусоливать не стала.
- Спасибо, что пришли поздравить нас. Софья Борисовна, ваш тост про цветы мы запомнили. За вас, дорогие гости!
Застолье завершилось в одиннадцатом часу.
Первой распрощалась с хозяевами мудрая бабуля и устремилась вслед за своими подросшими цыплятами. Затем покинули квартиру остальные гости. Остались только матери, чтобы помочь детям перемыть и убрать посуду. На это скучное дело ушло еще около часа, после чего Наталья с Фёдором проводили их до дому.
Вернулись они в первом часу. В постели Натка сказала:
- Давай, не будем предохраняться, Столбик?
- Не будем…

Криминальное наследство
1.
Наутро, после ресторана, Суслов сказал жене:
- Налей, Зин, опохмелиться и пришей к кителю новые погоны.
За завтраком она спросила:
- Что с усыновлением, Стасик?
- Гоша пока думает. Когда решит – позвонит.
- Сам у него спроси.
- Не стоит торопить мальчишку.
Опохмелившись и позавтракав, Суслов вызвал машину. Возил его теперь прапорщик, явно из бывших борцов, по имени Клим. День предстоял не то, чтобы тяжелый, но уплотненный, заполненный должностной текучкой, настройкой нужных контактов и будущих личных дел.
У кабинета бывшего шефа его встретила секретарша Лариса Бельская.
- Поздравляю вас, Станислав Юрьевич, с новой должностью и очередным званием!
Он, как и прежде, поцеловал ей ручку.
- Вам кофе, чай, с бутербродом или без? Всё, что крепче кофе, закончилось.
- Только черный кофе. Сначала обзвони начальников служб и замов. В 11.00 прибыть в зал для совещаний со всеми рабочими документами.
Он прошел в кабинет. Его и прежде одолевало любопытство, куда ведёт ещё одна дверь из кабинета Ракова. Открыл ее. Двуспальная тахта, гардероб, столик, кресло и вешалка. Ничего необычного, место для уединения, отдохновения и сексотерапии.
Суслов уселся за массивный письменный стол. Проверил ящики. Они были девственно пусты. Дверца сейфа распахнута, ключей не видно.
Вошла Лариса с подносом, на котором стояли бокал с кофе, сахарница и бородавчатый ключ от сейфа.
- Молодец, Ларочка, - похвалил ее Суслов, - мысли угадываешь.
- Папки с бумагами полковник из комиссии забрал, а ключ мне отдал.
Суслов протянул ей пятитысячную купюру.
- Забей свой холодильник напитками и продуктами, ты в этом толк знаешь.
- Всё будет по высшему разряду, Станислав Юрьевич. Прежний начальник даст тысячу, а выпьет на полторы. Самой приходилось выкручиваться.
- Просителей доила?
- Только денежных.
- Работаем на доверии, Ларочка. Выкручивайся, разрешаю. Возникнут накладки, помогу. Начальников служб вызвала?
- Я ничего не забываю, Станислав Юрьевич…
Ровно в одиннадцать он вошел в зал. Начальники явились со своими подчиненными. Суслов сел в торце стола, а не на сцене, как это делал Раков. Сказал:
- Представляться не будем, давно знакомы. Мне на стол сей же момент следующие документы. Зам по кадрам – штатное расписание, начфин – смету расходов за текущий год, главбух - ведомости выплат денежного содержания и зарплат, зам по снабжению – перечень материальных средств на сегодняшний день, списочный и в наличии. И по кабинетам. Никуда не разбегаться. Ждать, когда вызову.
Заметно ошарашенные подчиненные выкладывали на стол папки с документами и тихо исчезали вместе с подчиненными. Нагруженный папками, Суслов тоже покинул зал. В приемной он сказал Ларисе:
- Вызови капитана Галимова из Центрального района.
В ожидании Фарида он открыл штатное расписание. Первой в списке значилась его должность с окладом в 70 тысяч рублей. Совсем не хило для нетребовательного человека. Что Суслова удивило, так это то, что ему положены были по должности порученец в чине прапорщика с окладом 20 тысяч и телохранитель, тоже прапорщик, с окладом 25 тысяч. Насколько он помнил, у Ракова ни порученца, ни телохранителя не было. Да и ему они не нужны. Нахимичил бывший шеф с расписанием. Придется эту лабуду подкорректировать. У него есть такое право в рамках зарплатного фонда…
Изучение штатного расписания прервал подъехавший Фарид. Был он в новой форме с капитанскими погонами и сиял, словно начищенная медяшка.
- Праздник кончился, Фарид, - сказал Суслов. – Давай вкалывать.
- Всегда готов.
- Прошерсти в центре, кто и какие квартиры сдает. Нам нужна минимум трехкомнатная квартира на первом этаже. Возьми на заметку нежилые помещения.
- А они зачем?
- Кроме Яны, есть еще Галина.
- Понял.
- Когда составишь список подходящих помещений, встретимся. И не забывай про бабу с паспортом Галины Порошенко. Не может не всплыть паспорт. Я займусь торговцами автомобилями. До связи, Фарид.
Тот убыл. Суслов позвонил Вербицкому.
- Приветствую вас, Михаил Казимирович! Свободны?.. Я к вам направляюсь.
Тучный Вербицкий еле вмещался в кресле хлипкого предшественника. Сидел за компьютером и тыкал пальцами в клавиатуру.
- Вы в курсе того, что делать с наследством Лобова? – спросил его Суслов.
- Проинструктировали. Публичный дом превратить в пансионат для ветеранов войны и труда, а клуб – в детский лагерь. Срок – месяц. Смету вот составляю. К чему такая спешка?
- Переустройство Москва под контроль взяла.
- Кто вам об этом сказал?
- Есть знакомые.  Под губернатором кресло пошатнулось, он и торопит, чтобы угодить московскому начальству. Закладывайте в смету всё, что надо и не надо. Не откажут. По шесть омоновцев на каждый объект для охраны обязательно, детей и стариков будут охранять.
У Суслова была мыслишка заполучить в свое подчинение не одну роту омоновцев, а две. И Вербицкий со своей сметой мог ему в этом помочь.
- Хорошая идея, - сказал ИО мэра.
- Нам необходимо поддерживать друг друга, Михаил Казимирович.
- Обязательно.
- Вы будете в апреле баллотироваться в мэры?
- Естественно.
- Враги у вас есть?
- Враги – слишком громко. Завистники и недруги есть.
- Составьте мне списочек, чтобы я мог их нейтрализовать.
- Ликвидировать? Я против.
- Ни в коем случае! У каждого человека найдется скелет в шкафу.
- Скелет в шкафу - великолепно. Меня устраивает.
- В своей победе на выборах не сомневайтесь. Голоса городской милиции – ваши.
- Благодарю, Станислав Юрьевич.
- Услуга за услугу? 
- Слушаю.
- Пристройте одного человека на должность с окладом в 40 тысяч рублей.
- Мужчина, женщина?
- Мужчина.
- Что он умеет?
- Прекрасный компьютерщик.
- Секретарем к себе возьму. Прежний мэр держал в секретаршах любовницу. Сплетница несусветная. Сегодня даже на работу не вышла. Завтра же выгоню. Скажите вашему компьютерщику, жду его с паспортом и трудовой книжкой.
- Вот и договорились. Удачи, будущий господин мэр!..
Вербицкий тот еще жук, и что у него на уме, один Бог ведает, - размышлял Суслов по дороге в управление. – Нельзя его в свободный полет пускать. Паутиной оплести надо. Вся надежда на хакера. Взбрыкнет – компру на стол…
Он позвонил старшему лейтенанту Игнатову.
- Кати ко мне, Сергей.
- С подчиненными?
- Один.
В приемной секретарша затаривала холодильник. Доложила:
- Всё купила, Станислав Юрьевич. Обедать будете?
- Будем, Ларочка. Позже.
- Обед полный?
- Только второе, без спиртного. И крепкий кофе.
Игнатов появился в кабинете почти следом за Сусловым.
- По вашему приказанию прибыл, товарищ подполковник.
- Садись. И кончай официальничать, Сергей. Обращайся по имени-отчеству.
- Слушаюсь.
- Задание тебе - отследить машины из гаража борделя. Номера у тебя записаны?
- Записаны.
- На авторынке понаблюдайте, кто продает, и кто покупает, какие цены. Не ваш, конечно, профиль. У Фарида попроси сыщиков. Пусть маскируются под покупателей.
- На месте сообразим.
- Сам решай, лишь бы результат был. Возьмите под наблюдение автомастерские, там машины на запчасти разбирают. В общем, Сергей, флаг тебе в руки.
- Не подведем.
- Открою тебе по секрету, твой взвод вскоре может стать ротой со всеми вытекающими штатными изменениями. Так что старайся…
Едва он закрыл дверь, как в кабинет вплыла Лариса с большим подносом. Пристроила поднос на тумбочке у входа. Закрыла дверь на защелку. Перед Сусловым поставила тарелку с котлетами и жареным картофелем и блюдце с корейской капустой чимчи. То же было и в ее тарелке, только порция меньше.
- Налить рюмашку? – спросила.
Суслов, намеревавшийся пообедать без спиртного, соблазнился корейской закуской. Ему уже приходилось закусывать не в меру острыми корейскими блюдами – хе, чимчи, струганная морковь. Жуй, глотай – водка не свалит.
- Один стопарик можно, - ответил он.
Водка под чимчи пролетела соколом и добавила аппетита.
- Чем вы так напугали своих сотрудников, что после совещания они вылезли, как пришибленные? – поинтересовалась Лариса.
- Попросил за работу отчитаться.
- Раков ни с кого отчета не требовал. Купили новую мебель, а в кабинеты даже не завезли. Начфин и начхоз прямо из магазина ее на свои дачи отправили.
- Больше ничего не отправят.
Обед продолжили молча. Суслов заметил, что Лариса нет-нет, да и взглядывала на него.
- Сказать что-то хочешь?
- Если хотите, Станислав Юрьевич, после обеда вы можете отдохнуть, - кивнула на закрытую дверь. - Белье я чистое застелила.
- Раков часто там отдыхал?
- По-моему, он туда и не заглядывал.
- Неужели у него не было посторонней женщины?
- Он предпочитал проституток из борделя Лобова.
- Я проститутками брезгую, Ларочка.
- Потому что вы настоящий мужчина.
- Сегодня у меня со временем напряженка. В другой раз, возможно, и отдохну.
Убирай, Лариса, со стола и открывай дверь.
Оставшись один, Суслов задумался. Лариса-то – кадр, что надо! Изящная, сообразительная, владеет информацией. И, похоже, готова отдохнуть с ним на тахте. По сравнению с ней, Галина просто тёлка. Пусть ее наследует Фарид…
Суслов открыл бухгалтерскую папку.  Порученец и телохранитель получали денежное содержание ежемесячно. Вместо подписи в ведомости стояли закорючки. Он глянул на фамилию Бельской. Зарплата его секретарши была девять тысяч рублей.
В папке начфина в графе «Расходы» он нашел цифру 200000, потраченные на закупку мебели для кабинетов. В получении расписался зам по снабжению. В принципе, Суслову все было ясно. Осталось свести их и посмотреть, как они станут дергаться.
Он вызвал всех четверых. Они уселись по обе стороны стола.
- Ну, что, господа махинаторы, - начал Суслов, - сразу напишите рапорта об увольнении или попытаетесь оправдаться?
- Я хочу признаться и оправдаться, - сказал главбух.
- Похвально.
- За телохранителя и порученца расписывался я, а деньги относил полковнику. Так мне было велено.
- Кем?
Главбух замялся, ответил через паузу:
- Раковым.
Суслов понял: не хочет выдавать начфина. Сам к нему обратился:
- Вы знали об этом?
- Так точно, знал.
- Почему не доложили в область?
- Полковник о моем звонке узнал бы в тот же день. И выкинул бы меня из полиции.
- Тогда ответьте мне, на какие полицейские нужды были израсходованы 200 тысяч рублей?
- Зам по снабжению написал заявку на покупку мебели. Я деньги выдал.
- А где мебель?
- Не знаю. Спрашивайте у того, кто покупал.
Ожиревший зам по снабжению сидел побагровевший. Суслов не стал его терзать.
- Вы оба крохоборы вместе с бывшим полковником, - сказал он. – Мебель у вас на даче. Пользуйтесь. Но деньги в кассу верните. Срок – три дня. Не вернете, уволю без пенсии. Станете рыпаться – заведу уголовное дело. Кадровику – должность моей секретарши упразднить. Вместо нее ввести должность референта с зарплатой 17 тысяч рублей и назначить на нее Бельскую. Ликвидировать должности порученца и телохранителя. Ввести должность водителя-телохранителя с окладом 30 тысяч рублей. Сэкономленные средства – в премиальный фонд. Вопросы есть?
Вопросов не последовало.
- Свободны.
За окнами уже потемнело, когда Суслов покинул кабинет. В приемной он поцеловал Ларису в щечку и шепнул:
- Жди сюрприза.
По дороге домой он спросил водителя:
- Борьбой занимался, Клим?
- Боями без правил.
- Какой у тебя оклад?
- Шестнадцать тысяч.
- Семья есть?
- Жена и дочь.
- Жена работает?
- Нет, дочке годик.
- Завтра подпишу приказ о твоем назначении на должность водителя-телохранителя. Оклад – тридцать тысяч.
- Не знаю, как вас и благодарить.
- Свои люди, сочтемся…

Пока жена собирала на стол, он позвонил хакеру.
- Виктор Ильич? Приветствую вас, подполковник Суслов.
- Поздравляю вас с новым званием!
- Я нашел для вас приличную работу – секретарём мэра. Оклад 40 тысяч.
- Меня вполне устраивает нынешнее положение. Работаю дома, денег хватает. Зачем мне еще один шеф? Мы с вами нашли общий язык.
- Я и останусь вашим шефом.
- Мэр может потребовать информацию, которая дурно пахнет.
- Он же не знает, что вы хакер. Не выказывайте свое умение. Просто набирайте тексты, не думаю, что их будет много. За любую ценную информацию из мэрии, особенно за компру, буду вам хорошо приплачивать.
- Понял, Станислав Юрьевич. И согласен. Если он спросит, почему вы за меня ходатайствовали, что ему ответить?
Суслов задумался. Соображает хакер, сразу засёк в паутине прореху.
- Скажете ему, что знакомы со мной с детства, потому что наши матери были подругами. Годится?
- Пожалуй, да.
- Завтра в первой половине дня мэр ждет вас с трудовой книжкой и паспортом…
После двух стопарей финской водки и обильного ужина Суслов почувствовал усталость. Его потянуло в сон. Жена заметила его состояние, быстро разобрала постель.
- Отдохни, Стасик.
Он забрался под одеяло и почти мгновенно отключился…
А Виктору Монахову было не до сна. Некоторое время после разговора с Сусловым он сидел в раздумье. Крутой зигзаг в его положении, ничего не скажешь. Кто он теперь? Получается, что двойной агент. Что задумал новый начальник полиции? С какой целью ему нужна компра на мэра?
Одна голова – хорошо, а две лучше. Он набрал номер телефона Фёдора.
- Подъезжай, есть новость.
Фёдор не заставил себя ждать.
- Я делаю карьеру, - сказал Виктор. – Суслов впихнул меня в секретари к Вербицкому. И пообещал платить за компромат, который я в мэрии накопаю.
- Ну, удивил, Виктор! Тебе цены нет! Нам компромат на Вербицкого нужен больше, чем Суслову. Твой Казимирович – мэр временный, до выборов. Он хочет стать постоянным, выдвинет в мэры свою кандидатуру. Наша задача, чтобы он провалился на выборах.
- Новая листовка?
- Другого способа нет. Чем больше объективного компромата, тем убойнее листовка. Так что копай, Джеймс Бонд!
- Суслову-то, зачем компра? По идее, они прикрывать один другого должны.
- Может, он сам намылился в мэры. Или кого-то из приятелей хочет усадить на его место. А всего скорее, решил держать Вербицкого на коротком поводке.
- Компромат мне ему показывать?
- Обязательно. Нам их грызня только на пользу. Меня другое беспокоит. Если мы обнародуем твой компромат, тебя могут вычислить. Пошевели мозгами, на кого можно перевести стрелки. Я тоже подумаю…
2.
Утром Суслов сказал жене:
- Уложи в пакет, Зин, свитер, джинсы и полушубок с шапкой, в которых я на охоту ездил.
Она давно привыкла не задавать лишних вопросов. Он подхватил огромный пакет и вышел на улицу, где его ждал на джипе прапорщик Клим.
- Спасибо вам от всей моей семьи, - сказал он, распахивая перед Сусловым дверцу.
В приемной сияющая Лариса спросила:
- Это правда, Станислав Юрьевич?
- Что, правда?
- Что я теперь референт, и зарплата у меня семнадцать тысяч.
- Откуда узнала?
- От главбуха. Он с начфином и кадровик одновременно со мной в восемь часов на работу пришли.
- Я же вчера пообещал тебе сюрприз. Нормально?
Она приподнялась на цыпочки, прижалась к нему всем телом, впилась в губы, да так, что ему тотчас захотелось в комнату отдыха. Но он осек себя. Прошептал ей:
- У нас еще будет время, Ларочка.
В кабинете он просмотрел сводку происшествий. ЧП не было. С мелочевкой справятся отделы полиции.
В дверь постучали, и вошел начальник отдела кадров.
- Приказ по новому штатному расписанию, Станислав Юрьевич.
- Присаживайтесь.
Он тщательно прочитал текст приказа. Все его рекомендации были учтены. Подписал.
- Претензий не имею.
- У меня еще один денежный вопрос. Завтра мебельщики внесут двести тысяч. Вернуть их в бюджет невозможно без расследования и официального акта. Они уже прошли по расходной статье. Куда эту сумму определить?
- А почему сам начфин не обратился ко мне с этим вопросом?
- Стесняется.
- Надо же, какой стеснительный! Воровать не стеснялся. Скажите ему, чтобы зачислил в премиальный фонд. Как оформить, он лучше знает.
Кадровик удалился. На сегодня Суслов запланировал проверить, как Игнатов выполняет его задание. Омоновцы подчинялись непосредственно ему. Одно дело подчиняться. И совсем другое – иметь среди них своего  офицера, такого же расторопного и преданного, как Фарид. Глаз он положил на Игнатова. Исполнительный, инициативный, разжевывать ему детали не требуется. Приручить его деньгами, и ваши не пляшут.
Суслов нажал кнопку вызова секретарши, пардон, референта. Появилась Лариса.
- Какая у тебя машина? – спросил он.
- Жигуль, шестерка.
- Дай мне твои ключи, Ларочка.
     Она не смогла скрыть удивления, но молча протянула ключи. Переодеваясь в джипе, он сказал Климу:
    - Приказ я подписал. Зайди в отдел материального обеспечения, получи разрешение на оружие, пистолет и всё, что к нему положено.
- Слушаюсь. Может, мне сейчас подстраховать вас, товарищ подполковник?
- Пока не надо, сам справлюсь. Еще настрахуешься…

Авторынок оккупировали не только автомобилисты. Один торговый ряд был отведен ларёчникам. Черноусый и громкоголосый грузин жарил шашлыки. Остальные ларёчники торговали, в основном, холодными закусками. Румяный кореец предлагал покупателям чимчи, морковь и хе. Рядом с корейцем симпатичная молодушка в полушалке орала на мужика, продававшего соленое сало:
- Куда дел тушу свиньи, дядька?
- Т-тушу? Тьяволу продал, - коверкал он слова на потеху соседям.
Вдоль торгового ряда сновали пацаны и попрошайки. У входа стояли нищие. Вряд ли среди них были наблюдатели Игнатова или сыщики Фарида. Суслов так и не обнаружил никого. Либо их не было, либо замаскировались так, что не распознать. Зато он быстро засек покупателя краденых машин, а возможно, и хозяина рынка. Тот сидел у будки в кресле, в унтах и романовском полушубке, не скрывавшем его костлявость. Глядел на всех с прищуром, будто решал, кого вытурить с рынка, а кого помиловать. Суслов заметил, как к нему подковылял старикашка и громко прошепелявил:
- Рыба, до тебя Коротыш приехал.
Из будки  появились пожилой мужчина и сержант полиции и утопали за старикашкой. Вернулись они с высоким парнем в куртке с капюшоном, скрывавшем его лицо. Вместе с хозяином исчезли в будке. Всё ясно, расчет за краденую машину.
В автомастерские Суслов решил не ездить. Деньги там крутятся невеликие, да и разбросаны они в разных концах города. А если честно, то его тянуло к Ларисе. Ее утренний поцелуй обжег его и требовал выброса накопившейся энергии.
Он возвратился в управление. Клим добросовестно сидел в джипе. Суслов снова натянул форму. Спросил:
- Получил оружие?
- Так точно.
- До семи вечера можешь быть свободен.
В приемной вернул Ларисе ключи от машины.
- Закрывай, Ларочка, свою дверь, чтобы никто не тревожил нас. Неси в комнату отдыха выпить и закусить.
Не прошло и пяти минут, а на столике у тахты уже стояла бутылка коньяка, и лежали в тарелочках лимон с апельсином и бутерброды с черной икрой.
Но Суслову было не до застольной прелюдии. Его вдруг охватило непреодолимое желание. Он подхватил Ларису и опрокинул на постель. Она охнула и торопливо стала
стягивать платье. Оставшись в кружевных трусиках, отбросила покрывало. Сняла трусики, прильнула к нему, успевшему раздеться. Забросила ноги ему на плечи,  и они стали одним целым. Стоны ее напоминали всхлипы и еще больше возбуждали его.
Кончили они одновременно. Распластались в опустошении на спинах.
- Сладко, - шепотом произнесла она через паузу.
- Может, выпьем? – спросил он.
- Выпьем. Только одеваться не будем.
Она встала. И он смог разглядеть ее нагую: впалый живот, груди, как белые теннисные мячики с розовыми сосками, попа слегка выпуклая – хоть на подиум для манекенщиц.
Она нарезала лимон, наполнила рюмки. Сели рядом на тахте.
- За мою новую должность! – произнесла она.
- Нет, - возразил он, - за тебя красивую!
Выпили, закусили лимоном и съели по бутерброду.
- Забеременеть не боишься?
- Я предохраняюсь. Когда понадобится, рожу.
Она стала поглаживать ему лицо, целовать грудь, живот. Забрала в ладонь мошонку. Он  стиснул ее мячики с розовыми сосками, и они снова оказались на тахте.
Время то замирало, то катилось в обычном необратимом режиме. Из постели они выбирались за столик, чтобы восполнить сожженную энергию. Из-за столика – вновь на тахту. У любовников режим ограничен временем, местом и семейными обстоятельствами.
- Почему ты до сих пор не замужем, Ларочка? – спросил он.
- Была замужем. Прожектер, бездельник и маменькин сынок.
- Сейчас с родителями живешь?
- С родителями. Я могу остаться на ночь, Стас.
- Нет, Ларочка. Уже семь доходит. Ночи еще будут. Подожди, пока я сниму для нас квартиру.
- Одеваться?
- Да.
В управлении уже никого не было. Суслов поцеловал Ларису в носик и вышел из здания. Она, как обычно, уходила последней.
Клим ждал начальника. Открыл перед ним дверцу. Суслов не чувствовал никакой усталости после бурных постельных упражнений. Наоборот, ощущал себя бодрым и полным силы.
Дома жена сразу кинулась собирать на стол. Он тормознул ее.
- Ужин в девять, Зин. Купи завтра на рынке корейских закусок.
- Куплю. Мальчик не звонил?
- Сейчас сам ему позвоню.
Номер Гоши он набрал с некоторой робостью, и сам этому удивился. Тот долго не брал трубку, и откликнулся лишь после третьего набора.
- Узнал меня, Гоша?
- Узнал, дядя Стас.
- Что трубку сразу не берешь?
- В карты с Акимом играли.
- Не надумал ко мне в сыновья?
- Извиняйте, дядя Стас, в сыновья мне – охоты нет. Волю люблю. Живу, как король. Моя берлога, с вашей помощью, не хуже нумера в приезжем доме. Извиняйте.
- Передумаешь, звони, - сказал Суслов и в сердцах бросил трубку.
Вот засранец, волю ему подавай! А наследник ему нужен. Если бы Галина родила, отобрал бы у нее ребенка, и ваши не пляшут. Ей он только обуза. Лариса может, конечно, родить. Но дитё ему не отдаст. А уходить от Зины он не намерен.
За ужином жена спросила:
- Звонил мальчику?
- Звонил. Отказался, стервец. Не горюй, отложим пока это дело…
3.
Утром Лариса встретила Суслова свеженькая, как огурчик с грядки.
- Как спалось, Станислав Юрьевич?
- Снились два белых теннисных мячика, - прогудел он.
Она приложила палец к губам. В распахнутую дверь приемной был виден общий коридор. О чем-то шушукались там две тетки из бухгалтерии.
- Одна из них, Раиса, родственница прокурора, - шепнула Лариса.
- Причем здесь прокурор? Он в бегах.
- Его чекисты поймали на границе. Сейчас они вместе с ним в его особняке.
- Кто тебе об этом сказал?
- Раиса и сказала.
- Молодец, Ларочка. Копи информацию. И возьми вот деньги, - положил на принтер десять тысяч рублей. – Купи напитков, черной икры с запасом и чимчи. Сама тяжести не носи. Возьми в помощники Клима…
В кабинете, едва он успел раздеться, подал голос его сотовый. Звонил старший лейтенант Игнатов.
- Готов к докладу.
- Подъезжай.
- Я у вашего подъезда.
- Заходи.
Игнатов появился почти сразу после звонка. Повесил бушлат и шапку, расположился на стуле, достал  блокнот.
- Бордельских автомобилей не обнаружили. На авторынке краденые машины скупает некто Рыбин, кличка Рыба. Крышует его отдел Приречного района. На рынке его прикрывают двое полицейских. Утром их привозит лейтенант на уазике, вечером забирает. Проживает Рыбин в частном доме по улице Блинова, 11.
- Я был на рынке, Сергей. И никого из твоих людей не обнаружил.
- А они вас засекли.
- Открой секрет, под кого они вырядились. 
- Вы видели на рынке девушку, которая с дядькой соленым салом торговала?
- Видел, крикливая деваха.
- Снайпер по должности, чемпион округа по стрельбе, и участница художественной самодеятельности сержант Артюхина.
- А дядька?
- Её родной дядя. Рядом с ними мой заместитель прапорщик Хван, мастер спорта по дзюдо, продавал острые корейские пряности.
- Никогда бы не подумал, артисты.
- Хван и учился на актера. Изгнали со второго курса за драку. Покалечил кого-то. Суда избежал благодаря армии. Может изобразить и торгаша, и нищего, и даже султана в тюрбане.
Поставляет Рыбину машины человек по кличке Коротыш, хотя сам худой и длинный. Проверяет их профессиональный ремонтник по фамилии Хрюнов в сопровождении полицейского. Старьё скупщик не принимает, только новые авто либо с малым пробегом. Платит Рыба треть или четверть цены от рыночной стоимости. В день через него проходит две-три машины. Место жительства Коротыша установить не удалось. Он исчез от наблюдателей на атамановском базаре.
- Считаешь, что кражи машин поставлены на поток?
- Наверняка. В каком-нибудь гараже Коротыш устроил отстойник. Пацаны машины угоняют в отстойник. Там вешают новый номер, и Коротыш гонит их на продажу.
- Резонно. Что с автомастерскими?
- Я туда сыщиков Галимова направил. Работали они под покупателей. Один искал рулевую колонку для Тойоты, другой – задний мост для джипа. Велел им купить, на всякий случай, пару левых номеров. На запчасти там, в основном, рухлядь разбирают.
- Где у тебя левые номера?
- В машине.
- Не жалко подарить их моему шоферу?
- Не жалко.
- Красиво сработал, Сергей. Премию вам выпишу. Тебе тридцать тысяч, Артюхиной и Хвану по пятнадцать.
- Спасибо.
- Завтра поедем брать угонщиков  и скупщика. Снайпершу и сержанта с постов не снимай. Предупреди их, к ним может подойти мой водитель. Пароль фраза «Отрежь на рубль». Прикинь сегодня место засады. Сбор в девять часов у рынка. Связь по рации. Захват по моей команде, после того, как Коротыш зайдет в будку для расчёта…
Проводив Игнатова, он записал в откидном календаре: премии, приречная полиция, - и задумался. С рядовыми полицейскими – ясно, уволить. Что делать с начальником отдела? Тоже уволить? Шум пойдет, да и врагов наживешь, другие начальники отделов тоже не без грехов. Значит, надо его напугать и влепить неполное служебное. А скупщика Рыбу взять под себя. Пятнадцать процентов – не разорится.
Пока новая должность ничего не принесла. А дополнительные расходы появились. И еще предстоят. И карман может совсем опустеть, если его не пополнить.
Наконец, позвонил Галимов.
- Осматриваю последнюю квартиру. В час дня буду у вас.
- Подгребай.
В кабинет заглянула Лариса.
- Можно, Станислав Юрьевич?
- Входи.
- Всё купила. И вот, - выложила на стол пачку листочков.
- Что это?
- Я же теперь референт, должна думать, как облегчить шефу работу.
Он пересмотрел листки. «Начальнику финансовой службы. Распоряжение… Главному бухгалтеру. Распоряжение…» и так по каждой службе.
- Умная у тебя головка, мой референт, - сказал он. На листке для финансиста вписал премиальные Игнатову и его подчиненным. – Отдай по назначению.
- Обедать вместе будем? – спросила она.
- Нет, Ларочка. Капитана Галимова жду. Сделай мне пару бутербродов и кофе…
Галимов появился, когда он жевал бутерброды. Догадливая Лариса тут же принесла еще тарелочку с бутербродами, графинчик с водкой и фужерчик.
- Выпьешь? – спросил Фарида Суслов.
- Выпью, - налил родимой, съел бутерброд и разложил бумаги.
- Подходящих квартир несколько. Трехкомнатная на улице Чапаева, 16 на первом этаже. Хозяйка сдает на год по двенадцать тысяч в месяц. Плата сразу за год. Четырехкомнатная на той же улице в девятиэтажном доме номер 39. Верхний этаж. Два лифта. Аренда на четыре года по семнадцать тысяч в месяц. Оплата каждые полгода.
- Обратил внимание, какая крыша?
- Плоская.
- Кровля какая?
- Не знаю.
- Отметь эту хату для Яны. С кровлей разберись, можно ли там поставить шезлонги, чтобы девки с клиентами загорали. Хозяевам позвони, что завтра внесешь плату за первые шесть месяцев. Давай дальше.
- Однокомнатная квартира для пункта обмена в том же доме повышенной комфортности.
- Вычеркивай. Две точки в одном доме – перебор.
- Двухкомнатная на улице Зимина по девять тысяч в месяц. Оплата за год вперед. Владелец дед, живет у дочери.
- Телефон деда есть?
- Есть.
- Отметь птичкой.
- На улице Ульяновых, 23 полуподвальное помещение из двух комнат. Вход с улицы. Сдаёт домоуправ. Шестьдесят тысяч за полгода.
- Вот тебе и пункт обмена. Жильцов клиенты беспокоить не будут.
Суслов открыл сейф, отсчитал двенадцать пятитысячных купюр, протянул Фариду.
- Отдай Галине. Пусть снимет этот подвал. Вместе посмотрите, что там надо сделать.
- Галину вы больше не навещаете? – спросил Фарид.
- Нет. Отрезал. Можешь заняться, если хочешь. Завтра в восемь утра будь по гражданке со стволом на авторынке. Прихвати тройку сыщиков. Прошерстим одного барыгу, кассу пополнить пора. Омоновцы Игнатова тоже будут там в готовности.
- Будет исполнено.
- Запиши-ка мне адрес хаты на улице Зимина и телефон деда.
Бумажку с адресом Суслов сунул в карман. Нажал на кнопку. Вошла Лариса.
- Неси, Ларочка, выпить и закусить. И составь нам компанию.
Она вернулась еще с одним графинчиком и тарелкой с бутербродами.
- За исполнение наших планов и желаний, - произнес Суслов.
- Мне нельзя узнать о ваших планах и желаниях? – спросила Лариса.
- Можно. План повязать завтра одну банду. А о желаниях вслух не говорят, только догадываются.
- Мне пора, - встал Фарид.
Задерживать его не стали. Суслов достал бумажку с адресом, подал Ларисе.
- Мы можем снять эту квартиру. Знаешь, где улица Зимина?
- Я живу на ней.
Он достал из сейфа сто двадцать тысяч рублей.
- Позвони по телефону и езжай смотреть квартиру. За год – сто восемь тысяч. Понравится – заплати и забери ключи. Я буду ждать тебя здесь.
- Я всё больше тобой восхищаюсь, Стас. Как ты везде успеваешь? И с подчиненными, и с бандитами, и с сюрпризами, вроде этого.
Она быстренько убрала со стола и отбыла осматривать своё будущее любовное гнездышко.
Час-полтора у Суслова в запасе было, и он решил глянуть на будущий обменный пункт валюты. Улицу Ульяновых он знал хорошо. Велел Климу ждать его в одном из дворов. Сам зашел в почтовое отделение напротив дома с номером 23. Вход в цокольное помещение был огорожен металлической оградкой. Возле него никого не было. Фарида он заметил у витрины универмага. Спустя пару минут снизу из-за оградки показался дородный мужик в каракулевой шапке, а за ним Галина. Она подождала, когда мужик скрылся за поворотом, махнула рукой. Фарид устремился к ней, и оба нырнули вниз.
«Очень удобное место, - подумал Суслов. – Самый центр. Рядом бар, ресторан, универмаг. Денежные люди здесь крутятся постоянно».
Лариса была уже на месте.
- Как квартира? – спросил он.
- Отличная. Оплатила. Осталось купить постель и заполнить холодильник.
- Завтра с утра ты свободна. Покупай.
- Разве ты в управление не заедешь?
- Нет, сразу на операцию…
Возле своего дома Суслов сказал Климу:
- Утром за мной в восемь. Оденься по гражданке, как можно проще. Поедем на авторынок брать лихоимцев. Не забудь оружие. У тебя должны быть гражданские номера на машину?
- Есть. В багажнике.
- Прикрути на джип, когда ко мне подъедешь.
- Понял.
- На рынке в торговом ряду два моих человека. Я покажу их тебе. Подойдешь, скажешь «Отрежь на рубль». Это пароль. Запомнил?
- Запомнил.
- Если у них есть нужная информация, они шепнут тебе.
- Мне нравится такая игра, товарищ подполковник.
- Это не игра, Клим, а подготовка операции. Всё, езжай, сам готовься…
4.
На другой день ровно в восемь Суслов вышел из дома с баулом и аккуратным пакетом, в который жена уложила его подполковничью форму. Клим ждал его. Одет он был в старую телогрейку, выцветшие черные штаны и валенки с галошами.
Метров за двести, у сворота на рынок, их перехватил Фарид. Он тоже был в гражданской одежде, но выглядел очень даже щеголевато.
- ОМОН и транспорт в ста пятидесяти метрах впереди, - сообщил он.
Прятать джип не имело смысла. Припарковались на рыночной стоянке.
Рынок  еще не вошел в обычный ритм. Нищие тоже не спешили занимать места, чурбак у входа пустовал. Но Рыба уже сидел в своем кресле. Торговый ряд постепенно заполнялся. Снайпер Артюхина и прапорщик Хван были за прилавком. Суслов присел на чурбак. Клим встал рядом.
Фарид прошелся вдоль торгового ряда. Рыба искоса провожал его взглядом. Господинчик явно ему не нравился. Фарид остановился напротив снайперши с дядькой. Сказал ей что-то с улыбкой.  Подцепил пальцами ломтик сала и сунул в рот.
- А деньги! – взвизгнула Артюхина. – Ферт нестиранный! Вырядился, как на свадьбу!
Рыба стукнул палкой в будку. Появился полицейский, не вчерашний, другой, с бычьей шеей, и тоже с сержантскими лычками. Рыба кивнул на Фарида.
Сержант молча направился к прилавку. Ни слова не говоря, ухватил незнакомца за воротник дубленки и потащил на выход. Фарид сунул ладонь в карман, возможно, за удостоверением, но сообразил, что поломает операцию, и покорно потрусил, под натиском блюстителя рыночного порядка. Тот вытащил его за калитку, швырнул в сугроб и утопал.
- Иди к Игнатову, - негромко сказал Фариду Суслов. – Позже рассчитаешься.
Рынок постепенно наполнялся. На площадку для продавцов машин владельцы пригнали дряхлого жигуленка, мотоблок и Москвича.
- Пароль помнишь? – спросил Суслов Клима.
- Помню.
- Иди к девуле, что на капитана Галимова орала.
- Неужели она?
- Она. Кореец рядом с ней тоже наш.
Клим вразвалочку зашагал к торговому ряду. Сперва подошел к трем другим продавцам. Вроде как приценивался. Но соблазнился соленым салом. Потрепался, пошептался с молодой симпатичной  торгашкой. Купил у нее три дольки сала с прожилками и вернулся обратно. Доложил:
- Коротыш раньше десяти не приезжает. Без десяти восемь к Рыбе приезжали на мерседесе два человека. Заехали прямо на рынок. Госномера города Ленинска. Зашли с Рыбой в будку. Вскоре вышли и укатили. Возможно, это продавцы краденых машин.
- Я так и предполагал, - произнес Суслов. – Каналы сбыта – это целая сеть. Не Рыба ее сплел. Он мелкий паучок. Нам до главного паука не дотянуться…
Стрелка часов перевалила за половину десятого. Чтобы не мозолить глаза, они прошли к площадке торговли транспортом. С нее хорошо просматривалась тыльная сторона рыночной ограды с распахнутой калиткой. Напротив площадки стоял невзрачный домик с корявой надписью «Дирекция». На крыльце сидел вчерашний старикашка, который сообщил Рыбе о прибытии Коротыша.
Клим остановился у мотоблока. Хозяин просил двенадцать тысяч, дешевле в два раза, чем в магазине. Голубая мечта его жены – заиметь дачу. Может, и сбудется с новой зарплатой. Тогда и мотоблок понадобится.
Суслов наблюдал за старикашкой. Вдруг тот встрепенулся, поднялся и торопливо пошлепал к калитке. Значит, сигнал получил, что объявился хозяин ворованных машин.
- Идём, Клим!
Вчерашний сценарий повторился.
- Рыба, до тебя Коротыш приехал, - прошепелявил старикашка.
- Готовность номер один! – скомандовал по рации Суслов.
Дождавшись, когда Коротыш в сопровождении сержанта и осмотрщика машин зайдут в будку, он дал команду:
- Захват!
Они передвинулись к будке. Суслов сунул руку в карман полушубка и снял с пистолета предохранитель. Видно у Рыбы было звериное чутьё, потому что дверь распахнулась, и появился сержант с бычьей шеей с пистолетом в руках. Не успел Суслов выхватить оружие, как Клим взлетел в воздух и рухнул на сержанта. Но тот успел нажать курок, пуля вырвала клок шерсти из рукава полушубка Суслова. Клим встал, подобрал пистолет. Столкнул в снег с низенького крылечка сержанта. Подоспели омоновцы, ворвались в будку.
Фарид объявился последним.
- Где сержант?
- Вон валяется, - показал Суслов и тоже зашел в будку.
В ней было жарко и тесно, как в обезьяннике после облавы. За столом сидели Игнатов и Рыба. На двух стульях у стены – два омоновца, сержант и старший сержант. Остальные разбились на две кучки, омоновцы у выхода, браслетники в углу.
Игнатов уступил Суслову место. Занял стул старшего сержанта. Суслов повесил полушубок на спинку стула. Остался в безрукавке с множеством карманов. Распорядился:
- Омоновцам у выхода покинуть помещение. Будете принимать задержанных.
Когда те вылезли наружу, он вызвал:
- Хрюнов!
Из угла вышел пожилой морщинистый мужичок в очках.
- Вы простой наемный работник. Свободны, Хрюнов… Полицейский!
- Ефрейтор Дудка, - испуганно проговорил второй рыночный охранник.
- Из какого подразделения?
- Патрульно-постовая служба.
- Фамилия твоего напарника?
- Сержант Рагозин.
- Должность и фамилия лейтенанта, который вас сюда привозил?
- Зуев Илья Никитович. Наш командир взвода.
- Старший  сержант, забирайте ефрейтора. На улице еще один. Обоих в обезьянник в Центральный район.
Омоновец вывел Дудку, но почти тотчас вернулся.
- Нет второго, товарищ подполковник.
Суслов сам вышел проверить. У будки стоял лишь Клим.
- Уводи пока одного, - сказал он омоновцу.
Тот скрылся за калиткой.
- Куда делся сержант? – спросил Суслов Клима.
- Капитан Галимов добил его. Потом позвонил, прибежали трое и уволокли покойника.
- Мать его в перегной! – выругался Суслов и вернулся в будку.
- Твоя очередь, Коротыш, ответ держать. Не стесняйся, выползай из угла на свет.
Омоновец сдернул с него капюшон.
- Ба! – воскликнул Суслов. – Знакомая личность! Чистяков, если не ошибаюсь. А говорил, погоняла у тебя нет. Ну, и хваткий ты мужик.
- Вы тоже не промах, господин подполковник.
- Колись, Коротыш, чью тачку ты пригнал.
- А я и не скрываю. Прокурора тачка. Он на мерсе слинял, а джип жене оставил. Я и прибрал его. Не новый, конечно, но в приличном состоянии. Можете себе его забрать.
- Наглый ты, Коротыш.
- Наглость жить помогает.
- Покажешь свой отстойник? Свою участь облегчишь.
- Не уговаривай, начальник, не покажу. Даже если под пресс сунете.
- Обыщи его, сержант.
Омоновец умело ощупал его со всех сторон. Выложил на стол два ключа, схваченные кольцом, стандартный ключик от наручников, длинное шило и булавку.
Всё это добро Суслов сложил в карман безрукавки. Обратился к Игнатову.
- Вези этого отморозка в Центральный район. Скажи дежурному, чтобы запер его в глухую камеру. Охранника своего поставь. Галимову передай, чтобы в три часа был у меня в кабинете. Сам подъезжай к двум.
- Вам оставить кого-нибудь из ребят, товарищ подполковник?
- У меня шофер – телохранитель. Справимся.
- Прислать его вам?
- Не надо. Пусть вход охраняет.
Оставшись с глазу на глаз с хозяином будки, Суслов сказал:
- Ходить вокруг да около не буду, Рыбин. И уговаривать тоже не стану. У тебя два варианта – плохой и вполне приемлемый. Начну с плохого. Я сажаю тебя в камеру. Забираю твой сейф. Мои спецы вскрывают его и вытряхивают всю наличность, в том числе и ту, что привезли тебе утром из Ленинска. После этого я еду на улицу Блинова, 11, провожу обыск и лишаю тебя всех накоплений. Месяца три до суда следователь тебя промурыжит. Судья тебе насчитает восемь лет. Вернешься стариком к разбитому корыту. Как перспектива?
- Давайте второй вариант, - прохрипел Рыбин.
- Ты работаешь, как и прежде, но под моим контролем. Моя доля - пятнадцать процентов от доходов. Думаю, для тебя это не слишком накладно. Не вздумай утаивать или жаловаться своим утренним партнерам. У меня есть способ контролировать твой бизнес и даже продажу в Ленинске твоих автомобилей. Позвонили же мне, что утром ты получил свою долю от продажи.
- У меня есть условие.
- Слушаю.
- Отпустите Коротыша. Его машины – половина моего бизнеса.
- Сложно, но сделаю. Шифр сейфа?
- Я сам открою. Снимите железки.
Суслов освободил его от наручников. Рыба загородил сейф спиной.
- Меня интересует содержание сейфа, а не шифр, - сказал Суслов. – Открывай и выкладывай всё на стол. Дверцу оставь распахнутой.
Тот не посмел ослушаться. Сейф был пуст. На столе лежали шесть банковских долларовых упаковок по десять тысяч в каждой, перетянутые резинкой восемь пачек российских пятитысячными купюрами по двадцать пять штук в каждой. И разнокалиберные банкноты тысяч на пятнадцать. Суслов покидал деньги в баул.
- Неплохой доход, Рыбин. Но до круглой цифры не дотягивает. Не хватает четыре таких же упаковки зелени и триста тысяч родимых российских. Придется к вам домой ехать.
- Под корень режете.
- Не прибедняйся. Это плата за текущий год. Плюс свобода Коротыша.
- Просьба у меня. Дома жена, дочь и внучка. Они считают, что я работаю в мэрии завхозом. Я вынесу вам деньги.
Возможно, Рыба и хитрит, тайники не хочет показывать, подумал Суслов. Но вслух произнес:
- Договорились.
Клим, как верный страж, стоял у входа. Суслов сказал ему:
- Возле дирекции рынка калитка. За ней должен стоять джип, - протянул ключи Коротыша, - пригони его к стоянке и следуй за нами.
Выгнав свой джип со стоянки, он вытянул из баула пачку, перетянутую резинкой, отсчитал сто тысяч и затолкал в бездонный карман безрукавки…

Рыба жил в частном кирпичном доме. Он не стал открывать калитку, нажал кнопку. Из дома выскочила девчушка лет четырнадцати, открыла ворота. Он загнал свою Ладу Весту во двор и скрылся с внучкой в доме. На улицу вышел минут через пять с черным пакетом. Передал его Суслову.
- Тютелька в тютельку, - сказал и утопал обратно.
Суслов впихнул пакет в баул, закрыл его. Выглянул из джипа, призывно махнул Климу. Тот подбежал.
- Возьмите ствол покойного сержанта, товарищ подполковник, - протянул  пистолет.
- Держи его у себя. Штатным больше не пользуйся. Сдай в оружейку. И садись в салон.
Клим уселся на пассажирское сиденье.
- Понравилась тебе тачка?
- Классная машина.
- Можешь оставить ее себе.
- Как это?
- Как личную собственность. С регистрацией и номерами я помогу.
Клим изумленно уставился на начальника, осмысливая свалившийся ему в руки царский подарок.
- Не пялься на меня, Клим, - сказал Суслов, - воспринимай, как должное. Еще и премия тебе полагается, сто тысяч рублей - за то, что прикрыл от выстрела начальника, - вручил ему четыре пачки. - Всё. Шагай в свой джип. Едем в управление…
У подъезда он переобмундировался. Проинструктировал Клима:
- Прикрути на машину родные номера. Отгони домой свой джип. Если кто будет интересоваться, джип ты купил в Ленинске с рук у магазина подержанных машин. Сверь по техпаспорту заводские номера и прочие записи. Перепиши их на бумажку. И все данные из удостоверения личности тоже. В шестнадцать часов будь здесь. Бумажку отдай Ларисе…
5.
Лариса встретила его улыбкой.
- Повязали банду?
- Повязали.
- Без выстрелов?
- Один нехороший человек убит.
- Обедать вместе будем?
- Будем. Через двадцать минут.
- Водку с чимчи или коньяк с лимоном?
- Водку.
В кабинете он уложил в сейф всю рублёвую наличность и пятнадцать тысяч в долларах. Остальную валюту оставил в бауле. На расходы пока хватит того, что в сейфе. Фариду на обустройство – тысяч двести. Игнатову для поощрения подчиненных – сто пятьдесят. А там и точки заработают.
Ровно в час вошла Лариса с подносом. Сказала:
- Приемную я закрыла.
Поставила на стол блюдо с парившими беляшами и салатницу с чимчи и струганной морковкой. Суслов наполнил стаканчики.
- За что выпьем? – спросил.
- За нашу квартиру. Я даже переехала туда на радость родителям. Они считают, что я ими командую.
Выпили. Суслов проголодался, и с аппетитом поглощал беляши с чимчой и морковью.
- Не хочешь посмотреть квартиру? – спросила она.
- Сегодня некогда. Завтра и посмотрю, и на ночь останусь.
- Завтра как раз получка. Моя первая зарплата в должности референта. Я проставляюсь.
Суслов ухмыльнулся.
- Не всё же тебе тратиться. Да и обычай такой, - сказала она.
- Значит, вместе будем проставляться. У меня тоже первая получка в новой должности.
- Я и забыла, - засмеялась она. – Тебя сплетни еще интересуют?
- В каждой сплетне, Ларочка, есть зерно информации.
- Прокурора увезли в Ленинск. Все ценное из особняка забрали и еще две машины – Мерседес и Жигули.
- Маленькое зернышко есть, Ларочка. А что ты можешь сказать о начальнике автослужбы капитане Галкине?
- Позёр, бездельник и бабник. Дамочек в возрасте тоже не пропускает. Племянник бывшего мэра. Если бы не его зам, капитан Логинов, служба бы точно развалилась.
- Предупреди его, чтобы никуда не отлучался. Я вызову его со всеми документами. Когда вызову, пригласи в приёмную Логинова, он мне тоже понадобится.
- Будет исполнено, мой шеф.
Время подходило к двум. В два должен появиться Игнатов. Лариса навела порядок. Открыла приемную.
Игнатов, как всегда, был точен. Доложил:
- Коротыш под охраной в стакане. Капитану Галимову ваше приказание передал.
- Псих прошел у него?
- Прошел. Мрачный, как ночь.
- Артюхину и Хвана снимай с рынка.
- Снял уже.
- Твоим подчиненным, Сергей, премия из общественного фонда – сто пятьдесят тысяч рублей. Поощри, кого нужно. Персонально тебе премия – пять тысяч долларов.
Суслов достал из сейфа премиальные и вручил Игнатову.
- Балуете вы меня, товарищ подполковник.
- По заслугам.
- Не забудь, завтра вы трое можете получить в нашей бухгалтерии премии, что я раньше вам выписал.
- Разрешите идти?
- Ступай, Сергей.
Без пяти три Лариса впустила в кабинет Галимова.
Он встал у двери, уставился в пол. Спесь слетела с него, словно шелуха.
- Оборзел, начальником стал? – рыкнул на него Суслов.
- Виноват.
- Куда сержанта дел?
- Закопали.
- Мне плевать на твои прошлые заслуги и твою должность, живо в участковые отправлю. А заартачишься – закопаю, как ты сержанта.
- Виноват, больше не повторится.
- Перед матерью и женой сам поедешь оправдываться. И объяснять отсутствие трупа. Понял?
- Так точно.
- Я проверю, имей в виду. Выговор тебе. Если еще что-нибудь отчебучишь, вызывать и предупреждать не стану. Заруби себе на носу. Проходи, садись и докладывай по нашим делам.
Фарид присел на краешек стула. Достал бумажку.
- Для Яны, - начал он доклад. – Кровля крыши – сайдинг. Места для шезлонгов хватит. Надо купить пять шезлонгов с укрытиями, постельное бельё и для девчонок наряды и косметику. Охраннику первая зарплата пятнадцать тысяч рублей. Всего семьдесят тысяч плюс плата за квартиру.
- Шезлонгов оставь два. Лето не скоро, загорать рано. Наряды тоже вычеркни. Они у девок есть. Я видел узлы, которые они прихватили из борделя. Что у Галины сделать?
- Сменить двери и замки. Наклеить обои, прорезать окошко для кассы, установить решетку. Построить загородку для кассирши. Работяги запросили шестьдесят тысяч. Двум охранникам по десять тысяч. Купить надо топчан, вешалку, стулья. На круг – восемьдесят одна тысяча.
Суслов выложил на стол приготовленные двести тысяч.
- Бери. Общую смету ты явно завысил. Я ее слегка урезал. Должно хватить. А не хватит, пошарь в своей заначке.
- Хватит.
- Теперь бери лист бумаги, пиши объяснительную, как ты убил сержанта и тайно закопал.
Фарид изумленно уставился на шефа.
- Сомнения насчет твоей верности возникли, - сказал Суслов. – Вдруг захочешь меня продать? Твоя объяснительная в моем сейфе убережет тебя от такого опрометчивого шага. Пиши, пиши.
Фарид нехотя взялся за ручку…
- Теперь я за тебя спокоен. Арестанту в стакане скажи, что утром я подъеду и сам его выпущу. Дежурный пусть переведет его из стакана в обычную камеру, снимет с него наручники и даст пожрать того, что бойцам готовят. Иди, работай…
Суслов заглянул в сейф. В нем вразброс лежали рублевые ассигнации. Он пересчитал их. Набралось больше восьмидесяти тысяч. Сунул во внутренний карман кителя.
Постучав, в кабинет вплыла Лариса и положила перед ним листок.
- Клим передал.
Шофер добросовестно выписал всё, что он ему велел. Набрал номер Галкина.
- Зайдите ко мне с компьютером и документами.
Выглядел капитан Галкин, словно артист военного ансамбля. В отглаженной полицейской форме, с длинной вьющейся шевелюрой и в модных штиблетах.
- Вы контролируете, капитан, маршруты патрульно-постовых служб? – спросил Суслов.
- Так точно.
- Можете сообщить, где сейчас находятся патрульные Приречного района сержант Рагозин и ефрейтор Дудка?
Галкин открыл папку, пошелестел бумагами.
- Дежурный по району доложил, что они на маршруте номер два, патрулируют улицы Садовую, Рыбацкую и Торговую.
- Отличный контроль, Галкин. Ставлю вас в известность. Ефрейтор Дудка под арестом, сержант Рагозин убит.
- Я не знал о ЧП.
- Вам лапшу на уши вешают, а вы эту лапшу в папку складываете. Дайте сюда папку и компьютер.
В компьютере Суслов нашел в графе «Транспорт» автомобили прокурора: мерседес, джип и жигули. Удалил их. В папке никаких записей о наличии машин у владельцев не было. На компьютере, видимо, работал Логинов, а неряшливые записи делал сам начальник.
- Возьмите, Галкин, чистый лист на столе и напишите рапорт об увольнении из полиции по собственному желанию.
Артистизм сполз с облика капитана. Он явно не ожидал такого оборота.
- Но… - попытался возразить он.
- Иначе вышвырну с волчьим билетом.
Тот обречённо стал писать. Суслов позвонил Ларисе.
- Пусть Логинов зайдет.
Зам оказался гораздо старше своего начальника.
- Примете сегодня и завтра службу у Галкина. Проходите, присаживайтесь.
Суслов прочитал рапорт. Сказал:
- Не отлучайтесь. Будете дела передавать.
Когда тот удалился, Суслов подвинул компьютер и папку Логинову.
- Нелегкое вам наследство досталось, капитан. Надеюсь, что разберетесь. Обстановка такова. Патрульные из Приречного района долгое время крышевали и обирали торговцев на авторынке. Сегодня во время плановой облавы один из них убит, второй арестован. С начальством я сам разберусь. Ваша задача заставить патрульные службы заниматься делом.
- Офицеров я могу наказывать?
- Можете, через меня. Второй вопрос. Нашего прокурора чекисты поймали. Позавчера провели в его особняке обыск. Изъяли три автомобиля и отправили в Ленинск. Я удалил записи о них из нашей компьютерной базы. Посмотрите в бумагах, всё, что касается прокурора, вымарайте.
- Сделаю.
- И личная просьба, - Суслов передал Логинову листок Клима. – Зарегистрируйте джип на моего водителя прапорщика Булыгина. Он купил его с рук в Ленинске у магазина подержанных машин. Я проверил джип по базе угнанных автомобилей, чистый.
- Хорошо.
- Принимайте дела. Как закончите, акт приема и передачи мне на стол. В ближайшие дни отправлю представление на присвоение вам звания майор.
- Спасибо.
Логинов вышел, и в кабинете тотчас появилась Лариса.
- Закончил дела, Стас?
- Нет, подружка. Нам еще поработать придется. Тебе подготовить несколько проектов приказов по управлению. Садись и записывай. Уволить по собственному желанию капитана Галкина… Назначить начальником автослужбы капитана Логинова… Уволить за дискредитацию звания офицера лейтенанта Зуева Илью Никитовича… Неполное служебное соответствие начальнику отдела полиции Приречного района майору Мякишеву Альберту Антоновичу за халатное отношение к должностным обязанностям и бесконтрольность за действиями подчиненных.
- Ну, и крут ты, Стас.
- Без этого порядка не будет, Лариса. Может, и к увольнению этого Мякиша представлю. Поеду сейчас, познакомлюсь ближе.
- Мы увидимся только завтра?
- Да, Ларочка…

Кабинет Мякишева был закрыт, хотя часы показывали половину шестого.
- Где начальник? – грозно спросил Суслов дежурного.
- Н-не знаю.
Старший лейтенант вытянулся перед ним по стойке «смирно».
- Фамилия?
- Жичкин.
- Знаешь, кто я такой?
- Никак нет.
- Тогда почему не потребовал документы? Часовой тоже ротозей, пропустил меня в помещение, и даже остановить не удосужился. Вдруг я сейчас гранату швырну!
- Виноват.
- Я начальник управления полиции города Суслов. Звони начальнику. И громкость включи. Я жду его.
Он уселся на диван. Такой же диван, и такое же расположение кабинетов и камер были у него в Центральном районе. Архитектура однотипная, и даже мебель – один к одному.
Старлей между тем связался с Мякишевым.
- Т-товарищ майор, вас подполковник Суслов ждет.
- Где он?
- В дежурке.
Суслов поднялся с дивана и отобрал у старлея трубку.
- Слушай, Мякишев. У меня большое желание отправить тебя на пенсию за бардак, который ты устроил в полиции. А то и просто на отдых, без пенсии. Рысью ко мне!
Начальник отдела прибыл минут через десять. Был он весь рыхлый, как распаренная булка. Сказал дрожащим голосом:
- Прошу ко мне в кабинет.
В кабинете Суслов занял его кресло. Мякишев остался на ногах.
- Докладывай!
- У меня жена заболела, потому раньше домой уехал.
- О делах докладывай. У тебя не штаб, а проходной двор. Любой террорист в полицейской форме может разгуливать по коридору, как по бульвару.
- Дежурного я накажу.
- Охарактеризуй командира взвода ППС лейтенанта Зуева.
На рыхлом лице Мякишева отразились недоумение и растерянность. Он не понимал, какая характеристика нужна начальнику.
- Офицер исполнительный. С обязанностями справляется.
- Преступник твой Зуев. И ты с ним. Патрульные крышевали торгашей на авторынке. Знал об этом? Только не ври.
- З-знал.
- Что за это имел?
Тот икнул. На лбу выступили бисеринки пота.
- Д-двадцать тысяч в месяц.
- Погорел ты, майор, за свое крохоборство. При облаве, организованной полицией Центрального района, сержант убит, ефрейтор под арестом.
- Смилуйтесь, товарищ подполковник! До полной пенсии два года осталось. Трое детей у меня и теща на руках.
- А перед семьей убитого сержанта как оправдаешься?
- Материальную помощь окажем и похороним за свой счет.
- Некого хоронить. Пока шла облава, базарные отморозки утащили тело.
- Цинковый гроб закажем. Объясним, подорвался на мине, не на что смотреть.
- Сообразительный ты, Мякишев, когда отмазать себя хочешь. Детей твоих жалко. Ограничусь на этот раз взысканием, неполное служебное в приказе.
- Благодарствую.
- Какую сумму семье сержанта предложишь?
- Пятьдесят тысяч.
- Мало. Сто пятьдесят!
- Слушаюсь.
- Срок тебе – послезавтра.
- Так точно.
- Позвони капитану Галимову. Семью навестите вместе. Деньги передашь при нем. У Зуева отбери удостоверение и пистолет. Из полиции я уволил его. С пропавшим табельным оружием патрульных сам выкручивайся.
- С ефрейтором как быть? Судить будут?
- Договаривайся с Галимовым. Может, и отпустит его. И наводи в своей конюшне уставной порядок…
Суслов уехал, не попрощавшись. День, заполненный заботами, канул в прошлое. В машине он сказал Климу:
- Твою бумагу я передал начальнику автослужбы капитану Логинову. Он будет оформлением заниматься.
Дома Суслов поужинал с аппетитом и с водочкой. Сообщил жене:
- Меня вызывают на какие-то курсы в Ленинск. Выеду завтра в три часа. Вернусь через двое суток.
- Денег, Стасик, дома не осталось.
Он отдал ей всё, что сложил в карман. После ужина они долго смотрели телевизор. И улеглись спать. Чтобы не обижать жену, он без особой страсти исполнил свой супружеский долг и уснул сном праведника.
В девять утра он уже вошел в свой бывший кабинет. Фарид ждал его.
- Тебе позвонит Мякишев, - сказал ему Суслов, - попросит освободить ефрейтора Дудку. Можешь подоить его. Солдатика захватишь, когда поедете к семье сержанта. Мякишев сам будет объясняться, почему трупа нет. Он должен вручить семье сто пятьдесят тысяч рублей. Проследи, чтобы сумма была выплачена полностью. Усёк?
- Так точно.
- Идём освобождать арестанта!
Фарид открыл камеру, Коротыш лежал на топчане.
- На выход, Чистяков! Свободен, - произнес Суслов. – Рыба за тебя просил.
Он вывел Коротыша на улицу, протянул ему свой мобильник.
- Звони Рыбе.
Тот набрал номер.
- Я на воле, дед, - послушал, вернул телефон и, не оглядываясь, зашагал к шоссе…

Двойной агент
1.
- Присаживайтесь, Монахов, - пригласил Вербицкий. – Расскажите о себе.
Виктор выложил свою биографию. Мэр слушал и сочувственно покачивал головой.
- Так совершенно один и живете? – спросил.
- Привык.
- С подполковником Сусловым давно знакомы?
Виктор предвидел этот вопрос. Вербицкий задал его как бы, между прочим.
- С детства, - не задумываясь, ответил он. - Наши матери подругами были, еще в школе вместе учились. Он всегда мне помогал.
- Садитесь за компьютер.
Аппаратура была точно такой же, что и у Суслова.
- Что набирать?
- Диктую. Начальнику административно-хозяйственного управления. Предлагаю для утверждения штатное расписание двух новых социальных объектов и смету на их переоборудование, финансирование  и закупку необходимого инвентаря и товаров. ИО мэра Вербицкий.
Виктор строчил по клавиатуре, словно пулеметчик. Распечатал на принтере текст. Вербицкий прочитал его.
- Прекрасно, Виктор Ильич. Хакерство вам по силам?
- Для этого мне мозгов не хватает, господин мэр.
- Называйте меня по имени-отчеству, Михаил Казимирович. Вот вам документы для набора. Предложение по штатам. Сметы на переоборудование двух объектов. Учтите мои поправки. И маленький списочек. Фамилию Долгушин выделите жирным шрифтом.
- Сколько экземпляров?
- Все по два.
- Копировальный аппарат у вас есть?
- Был, секретарша сломала. Сканером пользуйтесь.
В списке было четыре фамилии. Долгушин значился, как владелец ликероводочного завода. Сметы были набраны на другом компьютере. Поправки касались только цифр стоимости работ и зарплат. Все они были в сторону удорожания. Ясное дело, химия.
Пальцы Виктора забегали по клавиатуре. Работы было не больше, чем на сорок минут.
Но нужно выбрать момент, чтобы скопировать неисправленные тексты смет. Помог посетитель. Он без стука распахнул дверь и гневно произнес:
- Почему вы отдали подряд Липницкой? Я же предложил…
Вербицкий вытолкнул его в приемную и захлопнул дверь. Виктор включил сканер, скопировал листы с правками смет, скачал их на флешку и затолкал ее в карман джинсов.
Вербицкий отсутствовал довольно долго. Когда вернулся в кабинет, он продолжал строчить по клавиатуре. Вскоре закончил набирать, отсканировал документы, распечатал на принтере и вручил Вербицкому.
Тот прочитал. Удовлетворенно кивнул.
- Михаил Казимирович, разрешите внести предложение?
- Внимательно слушаю.
- Я в кабинете лишний. У вас деловые встречи, важные переговоры. Я могу перебраться на место секретарши в приемную. Заодно стражем буду.
- Дельное предложение. Но вы должны быть всегда под рукой. Занимайте мой бывший кабинет, левая дверь. Правая – комната отдыха. В приемную я посажу охранника. Перетаскивайте аппаратуру, и сегодня можете быть свободны.
- Я могу ваши предложения и документы по интернету сейчас отправить.
- Не нужно. Созвонюсь и отвезу их сам.
- Во сколько мне являться на работу, в восемь?
- В девять. Если есть желание, подъезжайте раньше. – Он достал из стола ключ, протянул Виктору. – От приемной. Понаблюдайте, кто и чем в мэрии занимается…

Из дома позвонил Фёдору.
- Пообщаться надо.
Воткнул в процессор флешку и распечатал смету в первозданном виде.
Фёдор прикатил не один, а с молодой женой.
- Ты прямо расцвела, Наталья, - не удержался от комплимента Виктор.
- Скажешь тоже, - зарделась она.
- Выкладывай новости, - сказал Фёдор.
- Приезд комиссии подействовал. Бордель перестраивают в пансионат для ветеранов, а клуб – в круглогодичный лагерь для школьников.
Виктор подал Фёдору распечатанные листки.
- Это смета расходов с исправлениями Вербицкого. Глянь. Предложил отправить по интернету, он отказался. Сказал, что сам отвезет все бумаги в Ленинск.
- Козе понятно, откат повезет. Бухгалтерскую смету он в полтора раза увеличил.
- Сообщить об этом Суслову?
- Сообщи.
- Еще я напечатал ему список из четырех фамилий: Кравчук, Рябов, Галеев и Долгушин. Последнюю фамилию выделил по его указанию жирным шрифтом. Долгушин владелец ликероводочного завода.
- Тут подумать надо. Возможно, Вербицкий имеет процент от продажи водки. А может быть, почуял в нем главного конкурента на выборах. Суслову про список ни слова. Копии с документов можешь снять для нашего досье?
- Сниму завтра.
- Со всех не надо, только с криминалом. А я за Долгушиным десантника пущу.
На улице Фёдор спросил жену:
- Не помнишь, где магазин «Шпионские штучки»?
- На Ульяновых, в Доме электроники.

Продавцом в шпионском магазине работал дядька с острым взглядом и улыбкой коршуна. Выслушав Фёдора, подвел его к застекленной витрине. В ней лежали подслушивающие устройства на любой вкус. Каркающим голосом продавец объяснил, как ими пользоваться, и каким детектором легче обнаружить. Фёдор выбрал комплект из пяти клопиков с ушным наушником под названием «слухач» и два детектора прослушки. И порулил на улицу Полбина. Виктор, как обычно, сидел за компьютером. Фёдор сказал ему:
- Я понял, на кого можно перевести стрелки. Долгушин, наверняка, явится к Вербицкому. Обрати внимание, на какой стул он сядет. Воткнёшь в этом месте клопика, - он выложил на стол пакетик с клопами, детектор и инструкции по их использованию. – Посоветуй мэру купить такой же детектор. Пусть он сам обнаружит клопика…
По пути к дому Фёдор позвонил десантнику.
- Чем занимаешься, Андрей?
- Бездельничаю.
- Кончилось твое безделье. Надо одному типу на хвост сесть, где живет, с кем дела крутит, какие дела.
- Кто клиент?
- Хозяин ликероводочного завода Долгушин. Можешь ребят привлечь, если они свободны. И без силовых приемов, только слежка.
- Сколько дней водить?
- Два-три, в зависимости от результата. Звони послезавтра в девятнадцать часов. При необходимости – в любое время…
2.
Виктор подъехал в мэрию в половине девятого. В коридорах было пусто, лишь пожилая уборщица гремела вёдрами. Он открыл приёмную. На столе лежала записка. «Срочно убыл в Ленинск. Вернусь завтра после одиннадцати». Подпись и вчерашнее число.
Значит, ждать Вербицкого почти три часа. В приемную заглянула уборщица.
- Заходите, - пригласил её Виктор.
Переваливаясь, словно утица, она подошла и грузно опустилась на стул.
- У вас вроде чисто, вчера убралась.  Меня баба Тося зовут. А тебя?
- Виктор.
- Ты вместо Лильки?
- Нет, мэра жду. А Лилька куда делась?
- Уволили. Вертихвостка, с бывшим мэром любовь крутила, хотя он ей в отцы годился.
- А новый мэр как, лучше прежнего?
- Стелет мягко, а спать – поглядим. Все они одним миром мазаны, под себя гребут. Ладно, сынок, побегу я, дома дел невпроворот.
Она ушлепала. Стрелка на часах не доползла и до девяти. Безделье томило Виктора. В десятом часу в приемную шагнул высокий мужчина в длиннополом пальто и направился к кабинету мэра. Толкнулся в запертую дверь. Повернул назад.
- Ты кто? – спросил Виктора.
- А ты кто?
Тот даже слегка опешил от такой наглости, что позволил себе мелкий клерк. Но взял себя в руки.
- Я Долгушин.
- Я референт мэра.
- Где он?
- У губернатора.
- Что, на прием записался?
- Вчера губернатор сам позвонил ему.
Спесь чуть сползла с Долгушина.
- Передайте Вербицкому, когда вернется, чтобы позвонил мне.
- Передам.
Виктор снова остался в одиночестве. В мэрии начался рабочий день. Хлопали двери кабинетов. Дамы и дамочки заваривали кофе и бегали в буфет за пирожными.
Времени у него было достаточно, и он решил позвонить Суслову. Тот долго не брал трубку, но всё же откликнулся.
- Надо встретиться, - сказал Виктор.
- Сейчас не могу, занят.
- Тогда в конце рабочего дня. Я позвоню…
Вербицкий появился в начале двенадцатого.
- Присаживайтесь и докладывайте, что заинтересовало вас в мэрии, - произнес в кабинете Вербицкий, выкладывая из кейса на стол папки.
Виктор уселся в кресло для посетителей.
- Был Долгушин, - доложил. – Просил вас позвонить ему.
- Как он вам показался?
- Самоуверенный, спесивый. По-моему, вам стоит его опасаться.
- Возможно, - вздохнул он и открыл сейф.
Виктор воспользовался моментом, прицепил клопика под столешницу.
- Не знаю, Михаил Казимирович, правильно я поступил или нет, но немного смог убавить у Долгушина спеси.
- Каким образом?
    - Сообщил ему, что вам лично звонил губернатор и просил быть в девять утра у него.
- А он?
- Удивился и даже стал обращаться ко мне на «вы».
- Какой же вы молодец, Виктор Ильич! – двинул к нему одну папку. – Утвержденные документы. Сканируйте и распечатайте.
Виктор прошел в свой новый кабинет, плотно закрыл дверь. Включил аппаратуру. Вставил в ухо слухач.
На документах стояли печати и утверждающая подпись. Он скопировал их на сканере, перекачал на флешку. Подумал, что не лишне познакомиться с бюджетом и расходами мэрии. Поставил хакерскую программку и вскрыл документацию бухгалтерии. Как формируется бюджет города и на какую сумму в бухгалтерских документах он не обнаружил. Зато обратил внимание на цифру в миллион рублей. Он был списан два месяца назад, как плата за капитальный ремонт детского дома. Того самого, что ремонтировался на средства трубачей. Виктор скачал документ на флешку. И вовремя. В наушнике послышался голос Вербицкого:
- Я на месте, Тимур Андронович.
Наверняка, звонок Долгушину, подумал Виктор. И оказался прав. Он уже закончил распечатку, когда голос Долгушина возвестил о его прибытии.
- Приветствую, Михаил! - через паузу: - Колись, зачем тебя губернатор вызывал?
- Секрет.
- Свою игру затеял, Миша? Ты же Галеева обещал поддержать. Не забывай, что все твои шашни с бывшим мэром в моем сейфе. И циферки бабок, что ты хапнул.
- Ты тоже не забывай про свой подпольный цех.
- Ха! Я про него ничего не знаю. Там другой хозяин.
- А продукция на твоем складе хранится. Куда ее денешь?
Они замолчали. Наконец, Долгушин сказал:
- Свара нам с тобой ни к чему. Скажи, ты сам в мэры намылился?
- Допустим.
- Понятно, зачем тебя губернатор вызывал. Сколько хочешь откупного? Пол-лимона, лимон? Зеленью?
- Нисколько.
Обстановка накалялась. Могло дойти и до мордобития, тогда тучному Вербицкому не поздоровится. Виктор открыл дверь. Долгушин сидел в том же кресле, где и он.
- Документы готовы, Михаил Казимирович.
- Пусть пока у вас будут, Виктор Ильич.
Он снова закрылся.
- Значит, войны захотел, Вербицкий, - проговорил Долгушин. – Губернатор далеко, а я рядом. Бойся меня!
Хлопнула дверь. Виктор ждал, когда придёт в себя Вербицкий. Минут через пять тот заглянул к нему. Отдал ему папку, сказал:
- Не доверяйте Долгушину, Михаил Казимирович. Коварство у него на лице написано. Запросто мог обложить вас жучками.
- Заметили что-нибудь подозрительное?
- Я же не присутствовал в кабинете. Но утром он зачем-то заходил в бухгалтерию. Вам надо купить детектор прослушки, приборчик для обнаружения жучков. В Ленинске должны быть магазины, где их продают.
Он знал про шпионские штучки в доме электроники, посещал его нередко. Но Вербицкому об этом лучше не сообщать.
- Я в электронике не разбираюсь, Виктор Ильич. Съездите завтра с моим водителем в Ленинск, купите мне такой приборчик. Сколько он стоит?
- Не знаю. Посмотрю в интернете.
- Я дам распоряжение в ХОЗО, чтобы вам выписали ноутбук. При необходимости будете в приемной работать. И наблюдать.
Он запер папку в сейф и вышел из кабинета. Виктор нашел в интернете  дом электроники. Просмотрел все «штучки».  Из подслушивающих устройств его заинтересовал жучок с радиусом слышимости не менее двухсот метров. В наборе со слухачом он стоил сорок восемь тысяч рублей. Детектор прослушки стоил шестнадцать тысяч.
Вернулся Вербицкий в сопровождении паренька с ноутбуком в чехле.
- Забирайте, Виктор Ильич, - произнес мэр. – Скачивайте, что вам требуется, и пересаживайтесь в приемную, пока я не подберу толкового охранника.
Ноутбук был точно такой, что он покупал для Наташи.
- Михаил Казимирович, - сказал Виктор, - оказывается, в городе тоже есть магазин, где детекторы продают. Цена шестнадцать тысяч рублей. Так что мы завтра быстро обернемся.
- Прекрасно, - отсчитал деньги. – Я на часок отлучусь. Вы можете пообедать. Столовая на первом этаже…
После обеда Виктор с ноутбуком занял  место в приемной. Информации он получил в избытке: подпольный цех, некто Галеев, которого Долгушин намерен усадить в кресло мэра, начавшийся конфликт Вербицкого с водочным королём. Всё следовало обсудить с Фёдором.
Вербицкий появился не через часок, а через два с лишним. И не один, а с Сусловым. Тот поручкался с Виктором, и они скрылись в кабинете. Вскоре слухач ожил.
- Вот список недругов, Станислав Юрьевич, - сказал Вербицкий. – Долгушин тащит в мэры своего зятя Галеева.
- Пароходчика?
- Его. И мне угрожает. У него подпольный цех у пристани на подставное лицо.
- Почему вы раньше не сообщили мне об этом?
- Хотел его планы выяснить.
- Не стоит со мной темнить, Михаил Казимирович, мы в одной лодке. Ладно, цех закрою, подставное лицо наизнанку выверну. А вы дайте команду, чтобы в городской газете статейку тиснули про цех и про зятя, которого Долгушин в мэры двигает. Если живой компры на него нет, придумайте. Чем вам мешают еще двое из списка?
- Кравчук злится на меня за то, что подряд на перестройку объектов ему не отписал. Грозился кляузничать. Рябов заодно с ним. Крикун и демагог. Однако собирается тоже в мэры протиснуться.
- Эколог?
- Он.
- Эти двое для вас не помеха. Опасен Долгушин. Может, вам, Михаил Казимирович, телохранителя подобрать?
Вербицкий не сразу ответил. Видимо, колебался. Но все же согласился.
- Подберите.
- Никуда от вас ваше кресло не денется, Михаил Казимирович. Убываю решать ваши проблемы.
Проходя  мимо Виктора, Суслов сказал:
- Жду звонка…
Позвонил ему Виктор в шесть часов, когда в мэрии закончился рабочий день, и Вербицкий убыл домой.
Суслова подвезла на жигулях к месту встречи юная дамочка. Он открыл дверцу, приглашая Виктора.
- Что-нибудь интересное выловили? – спросил, игнорируя конспирацию. Значит, доверял дамочке.
- Вот, гляньте, исправленные его рукой сметы работ.
Суслов просмотрел их, хмыкнул. Протянул пять пятитысячных купюр.
- Ваша премия, Виктор Ильич. Больше ничего нет?
- Пока нет.
- Звоните, если появится…
3.
- Надо с информацией разобраться, - сказал Виктор по телефону Фёдору.
- Долгушин в ней фигурирует?
- Да.
- Тогда мы с десантником подъедем.
Спустя полчаса они втроем устроились у стола. Виктор вручил Фёдору отпечатанные с флешки документы и выложил всё, что вызнал за суматошный день.
- Прямо змеиный клубок, - отреагировал Андрей. – То-то сегодня Долгушин на пристань ездил.
- Снимай с него хвост, - сказал ему Фёдор. – Пускай им Суслов занимается. У нас еще один нежелательный претендент в мэры. Переключайся, Андрей, на Галеева.
- Что конкретно требуется?
- Все его связи, даже любовные. Было бы неплохо, узнай Долгушин о шашнях зятя. Еще лучше уличить Галеева в криминале. Сам соображай.
- Соображу.
- Всё это правильно, командир, - задумчиво проговорил Виктор. – Одного не пустим в мэры, другого. А кому мандат?
- Я уже думал об этом. Трудный вопрос. Нет на виду честного авторитетного человека.
- Есть, Фёдор. Писатель Боголюбов.
- Кто же его выдвинет? У него самого и мысли такой не возникнет.
- А если Наташу к нему подпустить, с просьбой от литературного объединения?
- Идея приемлемая, хотя вряд ли он согласится. Клопика всадил?
- Всадил. Завтра с утра за детектором на его машине поеду. Куплю другое подслушивающее устройство, жука с радиусом действия двести метров.
Разговор прервал мобильник Фёдора. Звонил Славка.
- Я к тебе собираюсь. Ты дома?
- Нет. Подходи через полчаса… Сколько стоит жук, Виктор?
- Сорок восемь тысяч со слухачом.
У Фёдора были с собой деньги. Он вручил Виктору пятьдесят тысяч. Тот начал отнекиваться, но сдался.
- Свои средства не трать. Так надо…

Славка уже был у Фёдора, вольготно устроился на диване и развлекал Натку байками.
- Собрал цифирь по  взяткам Вербицкого, - сообщил он, протягивая Фёдору листок. – На контакт пошли только семь коммерсов. Брал он зеленью, от десяти до двадцати пяти тысяч и подчеркивал: для мэра. Сто десять тысяч с семи человек. Как я понимаю, половина оседала в его кармане.
- Не без того. Что с детским домом?
- Всё в ажуре. Ремонт здания завершается. Завтра поеду, оплачу работу.
- Копилка еще не опустела?
- Нет. И расходов больших нет.
- Подкинь мне тысяч двести.
- Занесу.
- С Соней часто видишься? – спросила Наталья.
- Ты, Натали, мою бабулю плохо знаешь. Она всё обстряпала. Так что женихаюсь с согласия родителей…

На следующий день Виктор отправился в Дом электроники. По дороге он всадил клопика под чехол переднего сиденья. В отделе шпионских штучек он купил набор с усиленным жуком. Детектор для Вербицкого уже лежал в сумке. Для себя Виктор приобрел блокиратор детектора, чтобы сохранить прослушку.
В приемной он обнаружил за своим столом незнакомца в камуфляже.
- Вы кто? – спросил. – Я секретарь мэра Монахов.
- Прапорщик Хван, - вытянулся тот. – Назначен телохранителем.
- Ключ от приёмной у вас есть?
- Так точно.
- Посетителей останавливайте и требуйте документ. И лишь после этого докладывайте о них мэру.
- Слушаюсь.
Вербицкий что-то подсчитывал на калькуляторе.
- Подобрали охранника? – спросил Виктор.
- Подобрал. Мастер спорта по восточным единоборствам. Купили детектор?
Виктор достал из сумки приборчик, показал, как им пользоваться, и куда подключать шнур для зарядки аккумулятора. Вербицкий сам настроил детектор. Проверил свое кресло, и даже ящики стола. Перешел к приставному столу. Вдруг красный глазок загорелся. Он пошарил под столешницей и вытащил клопа.
- Кто в кресле рядом обычно сидит? – спросил Виктор.
- Долгушин! Ну, и мерзавец! С улицы можно подслушать разговор?
Виктор ждал этого вопроса.
- В магазине я узнал дальность прослушки – двести метров, - соврал он.
- Значит, сидел сволочь в машине и слушал.
- Может, и в вашем автомобиле клопы появились? Водитель не оставлял его без присмотра?
- Разве что когда в столовую уходил. Но он ставил машину на сигнализацию.
- Отключить сигнализацию, Михаил Казимирович, для спеца – плевое дело. Чтобы насовать клопов ему хватит семи секунд.
- Пойду, проверю.
Вернулся он вскоре.
- Нашел клопа! Спасибо, Виктор Ильич. Распоряжусь, чтобы официантка носила водителю обед в машину.
Виктор занял свой кабинет. Вербицкий положил ему на стол кипу бумаг.
- По три экземпляра каждый документ.
Он просмотрел их. Написанные от руки фамилии рабочих двух бригад. Мэр подчеркнул внизу и вписал: Сумма подряда. Ничего интересного для досье не было. Суммы фигурировали в прежних документах.
Наушник молчал. Лишь спустя некоторое время в него проник голос Вербицкого:
- Станислав Юрьевич, Долгушин обложил меня клопами. Я обнаружил их детектором.
- Хреново. Но ничего страшного. Он, видимо, успел предупредить только фиктивного владельца цеха. Омоновцы ночью похватали нелегалов таджиков. Адреса хозяина они не знают. Сам он так и не появился. Вот вам мой номер электронной почты. Надежнее, чем разговоры по телефону. И форсируйте публикацию о Галееве.
- Я уже предупредил редактора. Сегодня подъеду, посмотрю, что они сочинили…               
Прослушка ничего больше не дала. День покатился буднично и не интересно. Вербицкий забрал набранные тексты. Сказал:
- После обеда меня не будет. Вы свободны до завтра.
На улице Виктор позвонил Фёдору.
- Можете выпускать листовку. Я перевел стрелки…
4.
Фёдор положил перед Наткой Славкину цифирь, тексты смет с исправлениями Вербицкого и документ бухгалтерии с оплатой ремонта детского дома.
- Пиши, Натуленька, жестче. Не забудь о его связи с Сусловым. Отпечатать надо пятьсот листовок. Одни сорвут, ребята другие наклеят.
- Сделаю.
- И еще одно дипломатическое задание тебе, уговорить Боголюбова, чтобы он выдвинул свою кандидатуру в мэры.
- Он же не согласится, Федя!
- Подключи членов литературного кружка. Хором уговаривайте.
- Попытаюсь, конечно. Завтра вечером у нас как раз занятие. Но надежды мало…
Она уселась за ноутбук. Фёдор отправился на причал. Подъехав, глянул на сигнализатор, он не маячил. Радостно тявкнул Беня. Фёдор открыл калитку, вытянул запорный брус, распахнул ворота. Заехал во двор. Беня бросился к нему, облапил. Нежданно-негаданно на крыльце появился Андрей.
- Я со вчерашнего дня тут, - сказал. – Заходи, командир. В самый раз к столу.
На столе стояла початая бутылка водки, и в тарелке холостяцкая закусь – соленое сало и дольки чеснока. Андрей достал второй стакашек и наполнил оба.
- Что у тебя стряслось? – спросил Фёдор.
- Ничего. К сестрёнке приехал жених. Они подали заявление в загс. Спят вместе. Я им, понятно, мешаю.
- А потом что, не будешь мешать?
- У него отец фермер. После регистрации в село переедут. Там есть больница, медсестрой устроится.
- Ладно, одну можно за семейное счастье твоей сестренки.
Выпили. Сало с чесноком  – не худшая из закусок.
- Что с Галеевым? – спросил Фёдор.
- Сегодня в одиннадцать уехал в Казань. Я его проводил до поезда. Вернется через шесть дней. Выяснил у кассирши, у которой он купил обратный билет.
- Оно и к лучшему. Завтра завезу тебе сюда листовки. Напряги ребят, если они на работе не заняты. В первую ночь надо расклеить двести листовок. Через сутки – еще триста.
- После первого вброса листовок ночью нельзя их расклеивать. Полиция может засаду устроить. Надежнее перед рассветом, когда сыскари выдохнутся.
- Тебе виднее. Ты же у нас разведчик Кудряш. Корм у Бени есть?
- Мало осталось.
- Вот тебе десять тысяч. Время у тебя есть, затарь холодильник. Ребята тоже после расклейки проголодаются. На спиртное особо не налегай, на мозги влияет…

Домой Фёдор приехал, когда уже стемнело. Жена подала ему листок.
- Написала. Почитай.
Дорогие земляки! Мы снова обращаемся к вам. Прежний мэр и начальник полиции города, благодаря нашим разоблачениям, арестованы. Исполнять обязанности мэра назначен господин Вербицкий. Временно, до выборов в апреле, когда он намерен баллотироваться в мэры на предстоящие четыре года. Мы не хотим называть Вербицкого товарищем, он не заслуживает этого. Бывший мэр и он – два сапога пара. Они присвоили миллион рублей, отпущенные на капитальный ремонт детского дома. Вербицкий брал взятки с предпринимателей за регистрацию фирмы, за любую подпись на справке. У нас имеются отдельные документы с указанием взяток на общую сумму 110 тысяч долларов. Московская комиссия, работавшая в нашем городе, дала Вербицкому указание перестроить строения в лесопарковой зоне, принадлежавшие раньше Лобову, в пансионат для ветеранов и детский лагерь. Он и на этом нагрел руки. Завысил сметы расходов и положил в карман 450 тысяч рублей. Крышует криминал Вербицкого новый начальник полиции подполковник Суслов.
Дорогие горожане! Голосуйте в апреле против Вербицкого. Мы не прощаемся с вами.
Зелёные трубачи

- Что скажешь, Федя? – спросила Натка.
- Ты у меня умница. Печатай…

«Болт» под дых
1.
Виктор приехал на работу ровно в девять.
- Мэр уже прибыл, - сообщил ему охранник Хван. – У него редактор газеты.
На столе кипа газет «Городской вестник». Виктор взял одну. Вербицкий и редактор мило беседовали. Рядом с мэром лежал детектор прослушки. Он прошел в свой кабинет, развернул газету. В статейке с названием «Мошенник Рауль Галеев» сообщалось, что зять водочного магната Долгушина травит жителей города паленой водкой и наживается на этом. Что диплом Казанского университета он купил, и что у него есть подпольный зал игровых автоматов. В конце автор поведал читателям, что у Галеева три любовницы, две в нашем городе, одна в областном центре.
Текст был написан топорно. Автору явно не хватало способностей, много пустословия, повторов и пафоса. И никаких конкретных фактов. Заказ есть заказ.
В приоткрытую дверь Виктор заметил, что Вербицкий провожает редактора. Прихватив блокиратор, он выглянул в приемную. Спросил Хвана:
- Где шеф?
- Зашел в финансовую часть.
Виктор нажал кнопку детектора. Открылся зеленый глазок. Включил блокиратор, глазок погас. Прилепил жука на днище кресла, скользнул в свой кабинет и настроил прослушку. Вербицкий возвратился минут через пять.
- Бездельничаю, Михаил Казимирович, - сказал Виктор.
Тот передал ему папку.
- Здесь кадровые и финансовые документы. Снимите с них копии и распечатайте в одном экземпляре. – Положил на стол бумажку. – Адрес электронной почты Суслова. Приказ перешлите ему.
Приказом по Главному управлению МВД утверждались штаты для охраны социальных объектов – 12 человек, проходящих службу в отряде ОМОН. В связи с увеличением численности, один взвод переформирован в роту с изменением категорий по должностям. Финансовые документы были, в основном, подписаны прежним мэром. Договоры на производство работ, открытие торговых точек и тому подобные. В досье Фёдору они тоже не годились. Зачем понадобились Вербицкому, непонятно. Возможно, как образцы или для уточнения, чтобы затеять перерегистрацию.
Слухач напомнил о себе телефонной трелью. Виктор сразу узнал голос Долгушина:
- Ты, гнилой мандарин! На кого руку поднял? Если не дашь сегодня же опровержение, яйца вырву!
- Выбирайте выражения, Тимур Андронович. Газете я не указчик. В ней редактор есть.
- Я тебе такой болт в дупло забью, мало не покажется, - бросил трубку…

На собрание литературного объединения Фёдор подвез Наталью на полчаса раньше. Она зашла в корректорскую, отведенную в не выпускной день для литераторов. Там уже находились пожилая сказочница Любовь Максимовна и студентка колледжа поэтесса Нюра. Сказочница держала в руках свежий номер газеты.
- Читала? – спросила Наталью.
- О чём?
- Какой-то Галеев хочет пролезть в мэры. А на нем клейма негде ставить.
- Потому я и не хожу на выборы, - откликнулась Нюра.
- И напрасно, - сказала Наталья.
- За кого голосовать, за жуликов? Честных в нашем городе нет.
- Плохо смотришь. Разве наш Боголюбов не честный?
- Его же никто не выдвигает.
- Самовыдвиженцем может стать.
- Ему это не надо, Наташа, - произнесла Любовь Максимовна.
- Людям надо. Давайте уговорим его.
Подходили другие члены литобъединения и тут же вступали в дискуссию.
- Упрощаешь, Ляхова, - сказала Тюлькина, печатавшая в газете рассказы под псевдонимом Алова. – Меня уже пригласили в избирательную комиссию, и я знаю, только одних подписей в поддержку кандидата в мэры надо собрать почти полторы тысячи. Бесплатно ни почтальоны, никто другой собирать не будут.
- Сами пойдем по квартирам избирателей. Нас четырнадцать душ. Знакомых подключим. Квартир по сто на человека – разве не справимся? – возразила Наташа.
- Даже если Боголюбова зарегистрируют, и он откроет избирательный счет, кто поддержит его деньгами? У работяг их нет. Богатым такой человек в мэрах не нужен.
Дискуссию прервало появление самого Боголюбова.
- Начинаем обсуждение, - произнес он. – Нюрочка, читай свои новые стихи…
Далее пошло, как обычно. Читали свои творения. Критиковали. Кто-то и огрызался на критику. Боголюбов спокойно утихомиривал спорщиков. Наконец, поставил точку.
- Конец семинару.
И тут на него насели общим литературным миром.
- Иван Григорьевич, просим вас выдвинуть свою кандидатуру в мэры!
- Сначала он недоуменно оглядел подопечных. Понял, что они не шутят. Произнес:
- По-моему, друзья, вы обратились не по адресу.
- По адресу, Иван Григорьевич! – возразила Наталья. – Мы не хотим, чтобы избиратели были игрушкой в руках денежных тузов. Мы хотим, чтобы нашим градоначальником стал порядочный человек. Послужите людям, Иван Григорьевич!
- Просим… Для народа… Послужите…
- Ну, загалдели. Такие вопросы, милые мои, с кондачка не решаются. Мне надо подумать. Дебатам тоже конец. Задержись, Наташа.
Когда все разошлись, он сказал:
- Поедем ко мне, чайку попьём. Потом я отвезу тебя домой.
Приглашение стало для нее неожиданностью, она приняла его, решив, что речь пойдет о выборах.
Встретила их жена Боголюбова. Он познакомил их, сказал:
- Посмотри, Дашенька, телевизор. Мы с Наташей посекретничаем на кухне.
За чаем он хитро взглянул на нее и произнес:
- Тебя ко мне с таким предложением Трубачи направили?
- Не понимаю вас, Иван Григорьевич.
- Не делай круглые глаза, Наташа. Я тебя давно вычислил. Ты талантливая девочка, и у тебя есть свой творческий почерк – рефрен. В оде «Зеркала» у тебя зеркальный дым, зеркальная глубина… Вспомни первую листовку. Перечисляя причины ухудшения жизни, ты трижды повторила слово «Это». Убедительно получилось. Это твой творческий почерк.
Наталья запунцовела, виновато проговорила:
- Каюсь, Иван Григорьевич.
- Передай, Наташа, своим приятелям, что при их содействии я согласен баллотироваться в мэры. Тем более что послезавтра начинается регистрация…
2.
Первым о взрыве в загородном клубе узнал Суслов. О ЧП ему доложил старший лейтенант Игнатов. Погибли двое рабочих нелегалов, которые там и ночевали. Связанный сторож-дед оказался в подсобке. Ясно, что заказчик Долгушин. Но не докажешь, ни свидетелей, ни его пальчиков. Вербицкий тоже хорош, на копейках хотел нажиться. Суслов сказал Игнатову:
- Проконтролируй, чтобы трупы нелегалов не попали в сводку происшествий. Сожгите их. Кстати, Сергей, с завтрашнего дня ты командир роты. Сегодня подпишу приказ о твоем назначении и присвоении капитанского звания.
- Благодарю, товарищ подполковник.
Суслов позвонил Вербицкому.
- Знаете, что в клубе произошло?
- Только что бригадир сообщил, - тусклым голосом отозвался тот.
- Вы, Михаил Казимирович, сэкономили крохи, а раскошелиться придется по-крупному. Разрушения в клубе за свой счет устраняйте.
- А с трупами как быть?
- Мои люди уберут их. На омоновцев рано рассчитывать. Они пока на бумаге, и неизвестно, когда их пришлют. Деда-сторожа увольте. Не скупитесь. Для охраны наймите бывшего служаку, из офицеров или контрактников. Купите ему пятизарядный охотничий карабин.
- Это всё из-за Долгушина!
- Долгушина оставьте мне. Подчищайте всё в клубе, пока в области не узнали…
У Суслова не было никакого желания связываться с водочным королем. Слишком большая фигура. Но он вполне может помешать Вербицкому стать мэром. В том и была закавыка. Вербицкий уже сидел на крючке, и будет делать то, что подскажет он, начальник управления полиции. Приходится защищать будущего мэра. А как?.. Официально к Долгушину не подобраться. А неофициально? Кому поручить найти исполнителя?..
Настроение было паршивым. Он нажал красную кнопку.
- Слушаю, мой шеф, - откликнулась Лариса.
- Едем к тебе.
С ней он отключался от забот, от интриг. Не надо было ничего скрывать, придумывать, хитрить. Сексуальная одержимость первых встреч отодвинулась, осталась нестеснительная постельная тяга друг к дружке.
За столом она спросила:
- Кто тебя расстроил, Стас?
- Долгушин. И дальше гадить будет.
- Опереди его. Наверняка, он с налогами химичит. Припугни. Наручники надень.
- Повода нет, Ларочка. Его адвокаты, как псы, в меня вцепятся.
- Тогда убери его. Не сам, Клим что угодно сделает для тебя.
- Нельзя ему такое поручить, сгорит – хвост ко мне потянется. Исполнитель должен быть со стороны. И хватит об этом. Выпьем еще по одной, и в постель…
Телефонный звонок разбудил Суслова в девять утра, когда они с Ларисой еще отдыхали. Поднял его Вербицкий.
- Зеленые трубачи с листовками объявились. С грязью смешали, Станислав Юрьевич.
- Не паникуйте. Пошлите водителя, корейца Хвана, всех курьеров, пусть срывают листовки, где увидят. Через полчаса я подъеду.
- Я приготовлю кофе с бутербродами, - сказала Лариса. – И отвезу тебя в мэрию…

Виктор сидел в своем кабинете. Слухач отчетливо фиксировал голоса мэра и Суслова.
- Листовки были расклеены на остановках общественного транспорта, - рассказывал Вербицкий, - на столбах, на подъездах домов. Собрали восемьдесят шесть штук.
- В Центральном районе?
- В других районах не успели.
- Упор они, конечно, делают на центр. Основная масса избирателей здесь. Думаю, что листовки еще появятся. Написали же они, что не прощаются. Ночью мои сыскари будут дежурить. Глядишь, и отловят кого-нибудь из расклейщиков.
- Если отловят, я премию выплачу пятьдесят тысяч.
- А теперь, Михаил Казимирович, давайте проанализируем, от кого трубачи могли получить информацию. Кто знал о миллионе рублей на ремонт детского дома? Только ничего не скрывайте.
- Бывший мэр, я и бухгалтерия. Долгушин зачем-то в бухгалтерию заходил. Я не видел. Монахов заметил.
- Что Долгушину делать в  бухгалтерии?
- В принципе, нечего. Водочные налоги он в областной бюджет перечисляет.
- Кому, скажите, известно о завышении сметы расходов на четыреста пятьдесят тысяч?
- Опять же бухгалтерии и Виктору Ильичу.
- Монахов не причем. О взятках на сто десять тысяч баксов могли сообщить недовольные коммерсанты. А с бухгалтерией надо разбираться, Михаил Казимирович. Главбух у вас надежный?
- Надежный и исполнительный.
- Вызывайте его…
С минуту слухач молчал. Виктор подумал: появилась куча свежей информации, надо срочно сообщить Фёдору. Парни залететь могут при расклейке листовок.
Слухач ожил голосом Суслова:
- Долгушин часто заходит в вашу бухгалтерию?
- Нечасто, но бывает, - ответил немолодой, слегка дребезжащий голос. – Он приятельствовал с прежним мэром.
- Недавно тоже заходил?
- Заходил.
- Что он у вас делал?
- Вручил дамам по сувенирной коньячной бутылочке, шоколадки и вышел.
- Следом из ваших сотрудниц никто не вышел?
- Не обратил внимания. Четыре дамы курят, они часто выходят на улицу.
- Свободны…
- Вывод один, Михаил Казимирович. Утечка происходит из бухгалтерии.
- Считаете, что кто-то работает на Долгушина?
- Выяснять долго и хлопотно. Вы лучше знаете свои кадры. Прикиньте, кому из баб можно доверять, кому нет. Увольняйте без колебаний. И быстрее восстанавливайте клуб…
3.
Виктор позвонил Фёдору по окончании рабочего дня. Тот, чтобы не терять время, подъехал к остановке маршрутки. В уазике Виктор выложил ему всё, что вызнал.
- Теперь, Витя, замри, - проинструктировал его Фёдор, - шпионские штучки спрячь, а то Суслов тебя вычислит и закроет…
По дороге домой он связался с Андреем.
- Расклейку листовок отставить. Обзвони ребят, через два часа общий сбор на причале.
Дома он сказал жене:
- Срочная работа, Ната. Новую листовку написать. Записывай информацию.
Она добросовестно записала все, что надиктовал ей муж. Спросила:
- О Боголюбове упоминать?
- Рано. Пусть его регистрация станет, как кирпич на голову.
Она уселась за ноутбук. Он позвонил Славке.
- Чем занимаешься?
- За столом сидим. У нас Соня в гостях.
- Придется тебе ненадолго Соню оставить. Подгребай ко мне. Собираемся на причале…

После свадьбы псевдонимы за ненадобностью отпали. Фёдор оглядел своё воинство. На диване Андрей, Олег и Николай. Славка, как обычно, в кресле. По понятным причинам отсутствовали Наталья и Виктор.
- Диспозиция такова, - начал Фёдор. – Кандидаты в мэры Галеев и Вербицкий затеяли драчку. Начальник полиции Суслов, прикрывающий Вербицкого, разгромил подпольный цех тестя Галеева – хозяина завода Долгушина. Тот в ответ организовал взрыв в бывшем клубе Лобова, который перестраивают в лагерь для школьников. Погибли двое рабочих.
- Каким боком это нас касается? – спросил Андрей.
- Чтобы в обстановке ориентировались. И тем, что надо быть осторожнее и бдительнее. От нашей листовки у властей паника. Суслов распорядился обложить ночные улицы сыщиками и патрулями. Так что повремените, Андрей, с расклейкой. Тем более что будет написана новая листовка.
- Значит, мы бездельничаем?
- Нет. У нас теперь есть свой кандидат в мэры – писатель Боголюбов. Все силы бросим на сбор подписей в его поддержку для регистрации.
Первым  зааплодировал Славка. Его поддержали остальные.
- Возьмите на себя, Андрей, для сбора подписей Приречный район.
- Без проблем, командир. И схитрим малость. Олег с Николаем обойдут частный сектор, а я – дома, где начальство обитает. Как бы собираю подписи за Вербицкого. Нам сразу зеленый свет. Как придумка?
- Толково.
- Это наш район, - сказал Олег. – Мы с дедом многих жителей знаем.
- Что у нас в копилке? – обратился Фёдор к Славке.
- Миллиона полтора наберется.
- Ремонт детдома оплатил?
- Мелочи внутри остались. На сто двадцать тысяч.
- Больше никакой благотворительности.
- Как я понимаю, мы своего кандидата должны поддержать материально.
- Когда он зарегистрируется, положишь на его избирательный счет миллион рублей.
- Если не хватит, эксами займемся, - бросил реплику Андрей. – Пускай толстосумы для народа раскошелятся.
- С моего разрешения, - поставил точку Фёдор. – Всё, по домам…
Наталья встретила мужа с готовой листовкой. Он придирчиво прочитал её.
    Дорогие земляки! Мы снова с вами. Уже дан старт предвыборной кампании. Первый сдал документы на регистрацию зять водочного магната некто Галеев. Недавно вы читали заметку о нем в городской газете. В ней сообщалось, что Галеев травит жителей города паленой водкой и наживается на этом. У него есть подпольный зал игровых автоматов, где он обирает доверчивых простаков. Что собой представляет Вербицкий, мы рассказали в предыдущей листовке. На днях в загородном клубе, который перестраивается по указанию Московской комиссии в школьный лагерь, произошел взрыв. Погибли двое рабочих, разрушена часть здания. Мы считаем, что это происшествие имеет прямое отношение к выборам. Вот наша версия. За стройку отвечает ИО мэра, то есть Вербицкий. Ему же подчиняется городская газета, вскрывшая личность Галеева. Долгушин, в отместку за публикацию, нанимает взрывников и дискредитирует соперника своего зятя в глазах областной администрации. Два хищника на одной поляне не могут ужиться.
Дорогие горожане! Ваше будущее в ваших руках. Думайте перед тем, как опустить бюллетень в урну.
Зелёные трубачи.

Фёдор сказал жене:
- Отпечатай триста экземпляров. И еще. Когда будете собирать подписи в поддержку Боголюбова, Приречный район не трогайте.
- Почему?
- Его наши мужички на себя взяли. И схитрите, как они. Если попадете к местным чиновникам, говорите, что собираете подписи за Вербицкого. Тогда они не станут вам мешать…

Война  местного значения
1.
Настроение у Суслова было не ахти какое. Едва он вошел утром в кабинет, как позвонил Галимов и доложил, что сыщики расклейщиков и новых листовок не обнаружили. Такой же доклад поступил и от Игнатова, подчиненные которого обшарили весь город. У Суслова было ощущение, что вчера он что-то упустил, только не мог уловить, что конкретно.
На листочке для начальника отдела кадров он написал: 1.Назначить старшего лейтенанта Игнатова командиром роты ОМОН. 2.Присвоить старшему лейтенанту Игнатову звание капитан. Город имел особый статус. В связи с этим и начальник управления полиции обладал расширенными полномочиями. Младшему офицерскому составу мог присваивать звания своим приказом.
Суслов вызвал Ларису. Она появилась в облегающем черном костюмчике, привлекательная, как ночная фея.
- Отдай эту бумажку кадровику, Ларочка. Пусть срочно подготовит приказ. И мне на подпись. Когда явится Игнатов, приготовь по полстакана для обмывания погон. В один стакан брось четыре маленькие звездочки.
Она бесшумно исчезла. Он погрузился в размышления. Если не обуздать Долгушина, весь его труд может пойти насмарку. Другого способа, кроме устранения, он не находил. Кого напрячь с поисками исполнителей за приличное вознаграждение? Фарида? Тот и искать не будет, за доллары сам решит исполнить заказ. Полезет наобум и сам словит пулю. В лучшем случае. В худшем – попадет Долгушину в лапы, а тот умеет развязывать языки.
Игнатов для такого дела подходит больше, - размышлял Суслов. - Он умнее и изворотливее Фарида. Но может отказаться. С ним в лоб нельзя. Можно вроде бы посоветоваться – не для себя, мол, для знакомого. И то после того, как он подержит в руках капитанские погоны.
Суслов набрал номер телефона Игнатова.
- Чем занимаешься, Сергей?
- Провожу занятия по рукопашному бою.
- Поручи сержанту. А сам ко мне.
- Есть!
Постучав в дверь, вошел начальник отдела кадров.
- Приказы готовы, товарищ подполковник.
Суслов просмотрел их, подписал. Сказал кадровику:
- Оставьте приказы пока у меня…
Вскоре Лариса впустила Игнатова. Тот хотел доложить о прибытии, но он показал ему на стул. Подвинул ему подписанные приказы.
- Читай.
В кабинет вплыла Лариса с подносом, на котором стояли три стакана с водкой и лежали три бутерброда с икрой. Стакан со звездочками поставила перед Игнатовым. Суслов встал.
- Поздравляем тебя, Сергей, с новой должностью и званием.
Выпили стоя, закусили бутербродами сидя. Игнатов достал губами звездочки. Суслов вручил ему новенькие погоны.
- Служу России! – вытянулся тот.
Лариса составила на поднос стаканы, прихватила приказы и выплыла из кабинета.
- Посоветоваться с тобой хочу, Сергей, - после паузы сказал Суслов. - Если бы тебе кто-то мешает жить, как бы ты поступил?
- Пригрозил бы ему.
- А если он не уймется?
- Шлёпнул бы в тихом месте. Вам кто-то мешает жить, Станислав Юрьевич?
- И мне, и моим друзьям.
- Скажите, кто, живо успокоим.
- Этого человека сложно успокоить. Он всегда с охраной.
- Неважно. Кто он?
- Владелец водочного завода Долгушин.
- Найдем способ. Только освободите моих людей от патрулирования и отпустите прапорщика Хвана на четыре-пять дней, он мне будет нужен.
- Хорошо. Что еще?
- Джип с гражданскими номерами и пару фамилий врагов Долгушина.
- Джип будет. Врагов у него немало. Знаю, что ему досаждают эколог Рябов и его друг строитель Кравчук.
- Достаточно.
- Кого ты еще собираешься привлечь к операции?
- Сержанта Дину Артюхину. За километр в яблочко попадает.
- На расходы вам, наверняка, деньги понадобятся. Вот тебе триста долларов и сто пятьдесят тысяч рублей. После завершения операции всем солидные премии. Удачи, Сергей!..

Деловитость Игнатова вселила в Суслова уверенность, что всё будет в порядке, Долгушин скоро покинет бренный мир, а Галеев без него – ноль без палочки. Он успокоился и снова вернулся к размышлениям, что же все-таки он упустил вчера. Положил перед собой листовку и стал внимательно ее перечитывать. Опять голову просверлил вопрос: кто снабдил трубачей информацией? Долгушин? Магнат и уличные бунтари – смешно, не может быть у них точек пересечения. Тогда кто? Тётки из бухгалтерии? Они и до трубачей в мэрии работали. Не Монахов же. В бухгалтерию он заходит только за получкой, сидит за закрытой дверью, разговоры мэра слышать не может. Стоп! Он же купил для Вербицкого детектор прослушки, и тот обнаружил каких-то клопов. Может, и для себя купил какой-нибудь аппарат с наушниками. Вербицкий успокоился, а он сидит  и слушает, что происходит в его кабинете.
Версия, конечно, абсурдная, но все равно надо проверить. Если она подтвердится, станет ясно, почему притихли расклейщики.
Он позвонил Вербицкому.
- Михаил Казимирович, отправьте корейца Хвана на четыре-пять дней в роту. Не возражайте, это в ваших интересах. В приемную посадите Монахова. Я к вам подъеду.
Некоторое время Суслов раздумывал: продолжать усиленное ночное патрулирование или нет. Решил, что лишним оно не будет. Вызвал на связь начальников отделов Ульяновского, Приречного и Рубцовского районов и дал указание выделить дополнительно для ночного патрулирования улиц по шесть экипажей.
И выехал в мэрию.
Хвана в приемной уже не было. На его месте сидел Монахов в легком свитере и с ноутбуком. Суслов кивнул ему и прошел в кабинет к Вербицкому. Закрыл на защелку дверь. Хозяин с недоумением наблюдал за ним.
- Где ваш детектор прослушки? – спросил Суслов.
- В столе.
- Давайте проверим весь кабинет.
- Я уже проверял сегодня. Чисто.
- Еще раз проверим.
Красный глазок ни разу даже не мигнул. В кабинет Монахова Суслов зашел один. Детектор тоже не сигналил. Он проверил ящики столов, сумку Виктора. Обшарил карманы пиджака, висевшего на стуле, и пальто на вешалке. Ничего похожего на какой-нибудь хитрый приборчик или наушники он не обнаружил. И даже был рад этому. Трубачи - боевики, налетчики с оружием. А у Монахова в голове одни файлы и компьютерные программы. Он даже женщин сторонится, и подозревать его, что он якшается с бандитами, глупо.
Суслов вернул детектор Вербицкому.
- Что-то случилось? – спросил тот.
- Проверял одну версию. Всё нормально. Работайте и спите спокойно…
Перед уходом с работы Виктор обнаружил, что кто-то аккуратно обшарил кабинет и одежду. Это мог быть только Суслов. Прав был Фёдор, когда посоветовал притихнуть и спрятать все шпионские штучки…
2.
Первые три дня слежки за Долгушиным ничего не дали. Хван доложил Игнатову, что тот ровно в девять утра отправляется на завод в сопровождении машины с охраной, находится там до двух часов и возвращается в свой особняк. Неподалеку от территории завода замечен эколог Рябов, с ним девица с биноклем. Они по очереди наблюдали в бинокль за территорией завода.
В распоряжении Хвана был личный джип шофера Суслова. В нём он переодевался. Мог превратиться; в зависимости от обстоятельств, в пожилого бедняка, собирающего пустые бутылки, и даже в господина с тростью.
- Отбери у эколога бинокль, - велел корейцу Игнатов.
Хван превратился в собирателя бутылок. Вылез из джипа и пошлепал через пустырь к парочке.
- Дай десяточку на хлебушек, - прогнусавил он, обратившись к экологу.
Тот оторвал бинокль от глаз.
- Пошел вон, попрошайка!
- Жадный ты, господин, - Хван вырвал у него бинокль и бросился наутёк.
Эколог за ним. Но куда ему до тренированного омоновца. Задохнулся, крикнул:
- Э, стой! Возьми две десятки!
Но тот был уже далеко…
На четвертый день распорядок дня Долгушина изменился. С завода он выехал не в два, а в четыре. И поехал не домой, в особняк, а в модельный салон. Оттуда вышел с высокой блондинкой  в меховом манто. Они уселись в мерседес, и водитель вырулил со стоянки. Похоже, дома Долгушин не собирался в этот день ночевать. Мерседес и джип с охраной выехали на магистральную улицу. Хван с напарником последовали за ними. За городом свернули налево. Стрелка указывала поворот на ресторан «Уютный».
Хван велел напарнику притормозить. Переоделся, стал респектабельным господином. Перед ресторанной стоянкой забросил бинокль эколога подальше на территорию. Покатили к ресторану. Здание было похоже на сказочный замок с двумя русобородыми богатырями в зипунах у входа. С трех сторон оно было окружено лесом, со стороны въезда – открытое пространство метров в семьсот. Автомобили Долгушина находились на стоянке.
Джип Хвана тоже припарковался. Он доложил Игнатову, где находится, обрисовал обстановку и сообщил, куда забросил бинокль. Сам зашел в вестибюль ресторана. Франтоватый молодой человек с выправкой молотобойца предложил ему пройти через металлодетектор. Особому досмотру подверглась трость. Молотобоец пытался открутить набалдашник, напрасно. Трость не была полой. В умелых руках она заменяла холодное оружие.
В ресторанном зале он сунул метрдотелю пятидолларовую бумажку, процедил с акцентом:
- Одно место у стены.
Тот снял табличку «Заказной», и Хван оказался за четырехместным столиком в одиночестве. Оглядел зал. Он был почти заполнен. Посетители, в основном, люди солидные и денежные. Долгушин и его дама занимали двухместный столик у танцплощадки.
К Хвану тут же подошла официантка в цветастом русском сарафане и в кокошнике с бисером. На ломаном русском языке он заказал:
- Коньяк из Армения, триста граммов. Лимон, резать дольки. Бутерброд, масло, икра из осётр. Четыре штук.

Игнатов, получив сообщение Хвана, сказал Артюхиной:
- Время «Ч», Дина. Едем!
С трассы Игнатов повернул к ресторану. Достигнув открытого участка, он загнал Газель в полосу притрассовых лесопосадок. Выход из ресторана просматривался неплохо. Два мощных фонаря на столбах освещали ступени и замерших богатырей в зипунах.
- Глянь в оптику, Дина, - сказал он.
Она опустила боковое окошко, настроила прицел.
- Как на ладони,
Он зашторил все окна и стал ждать сигнала Хвана. Если кто и полюбопытствует, почему здесь стоит Газель, ответ очевиден: уединилась парочка. Да и вряд ли кто заметит машину…

Суслов терпеливо ждал, когда истекут пять дней – срок, обозначенный Игнатовым. И занимался текучкой. Он так и не выяснил, кто снабдил трубачей информацией. То, что утечка произошла из бухгалтерии, сомнению не подлежит. А вот напрямую или через Долгушина – вопрос. Впрочем, половина этого вопроса должна исчезнуть вместе с ним.
Напрасны оказались ночные дежурства, листовки больше не появлялись. Первым об этом доложил майор Мякишев из Приречного района. Он сообщил:
- Появились какие-то парни, по домам ходят. Один у меня был, наглый, в тельняшке. Подписи собирал за Вербицкого, паспорт потребовал.
- Подписал?
- Пришлось. Голова района указание дал поддерживать Вербицкого.
- Не мешайте парням. Пусть ходят по домам, рублики зарабатывают.
Начальники других райотделов тоже доложили об отсутствии листовок и о появлении студенток, собирающих подписи в поддержку ИО мэра. Начальник из района Рубцово добавил:
- После студенток пришла почтальон, опять же подписи за Вербицкого собирала.
Страхуется Казимирович, - подумал Суслов, - Заплатил и студентам, и почтальонам…
Листовки не появились ни через ночь, ни через три. Может, трубачи вообще прижали уши, и пора прекращать ночное патрулирование? Но интуиция подсказывала Суслову: рано. Все равно объявятся, вылезут в одну из ночей из своей норы и залетят в ловушку.
С Вербицким в эти дни он не общался. Встретится с ним, когда получит известие о преждевременной кончине грешника Долгушина. Тогда и предъявит счет за оказанные услуги. Суслов очень надеялся на Игнатова. Однако нервишки были, как провода под напряжением. Напряжение спадало лишь в объятиях Ларисы. Потому он и ночевал у нее через день…

Веселье в ресторане набирало обороты. К Хвану, не спрашивая разрешения метрдотеля, подсели три девицы. Выглядели вполне прилично, но он сообразил, что они из тех, кого еще во время его учебы в театральном институте на Моховой студенты называли мужеловками. Не уличные шлюхи, тех за версту видно. Эти ловят мужиков, чтобы обобрать их нежно и аккуратно. Одна из них завела разговор с Хваном. Он сердито произнес несколько фраз по-корейски.
- Чурка нерусская, - сказала она подругам. – А кадр подходящий.
- Плюнь, Жанка. Он японец или кореец. Заподозрит – сама без трусов останешься.
Оркестр заиграл «За милых дам» Шафутинского. Долгушин утянул свою блондинку на танцплощадку. Соседки Хвана тоже не остались без кавалеров. За столик они больше не вернулись. Музыканты без паузы перешли на любимую уголовничками «Таганку». На сцену вышел парень в черной арестантской робе и, умело подражая Шафутинскому, запел про «ночи, полные огня».
Время неспешно ползло к полуночи. Мужики нагружались градусами. Их партнерши становились более податливыми и соблазнительными, и все теснее прижимались к кавалерам. Хван съел бутерброды, ополовинил графинчик с коньяком. И держал в поле зрения Долгушина.
Наверно, его даме наскучило ресторанное однообразие. Она что-то шепнула ему, он подозвал официантку, чтобы расплатиться.
Хван достал телефон, нажал кнопку, произнес:
- Привет!
Это был сигнал готовности.
Получив его, Игнатов сказал:
- Действуй, Дина.
Оптический прицел приблизил выход из ресторана. Стало видно, как богатыри в зипунах приплясывают на месте, плохо грели красные сапожки на морозе. Долгушин появился под руку с блондинкой в бежевом манто. Артюхина поймала в перекрестие его переносицу и спустила курок. Долгушин рухнул с крыльца на ступени. Дама, видимо, закричала, она стояла на крыльце с открытым ртом. Один из богатырей-привратников  кинулся к распластавшемуся клиенту, второй нырнул в ресторан. Охранники Долгушина выскочили из джипа. Старший метнулся к хозяину, двое со стволами забегали по стоянке, заглядывая в автомобили…
Игнатов вывел Газель на дорогу и выехал на трассу. Позвонил Суслову:
- Задание выполнено. Бинокль эколога на границе автостоянки.
Хван оставался в ресторане. Увидел, как в дверях появился богатырь в зипуне. Что-то прошептал метрдотелю. Тот достал телефон.
- Полиция? Срочно выезжайте. Магистральное шоссе, загородный ресторан, - и поспешил на выход.
Посетители поняли, что произошло нечто необычное. Засуетились, стали переговариваться. Некоторые тоже направились к выходу, любопытно же. Хван махнул официантке, чтобы подошла. Рассчитался. Вышел из ресторана. Метрдотель и зеваки стояли на крыльце. Служитель в зипуне и охранник затаскивали Долгушина на задние сиденья мерседеса. Лицо его спутницы просматривалось в окошке джипа.
- Кто есть мёртвый? – спросил Хван.
- Владельца спиртового завода застрелили, - ответил один из зевак.
- Зачем?
- Наверно, муж его любовницы…
3.
Звонок Игнатова застал Суслова в постели с Ларисой. Едва он отключился, как позвонил дежурный по городу:
- ЧП со смертельным исходом. Адрес – Магистральное шоссе, загородный ресторан. Зона ответственности Центрального района. На место происшествия выехал капитан Галимов с криминалистами.
- Конец отдыху, Ларочка, - сказал Суслов и стал одеваться.
- Тебе это надо, Стас? Подчиненные без тебя разберутся.
- У Галимова опыта маловато.
Он позвонил Климу.
- Срочно ко мне! Я у Ларисы.
Служебный джип в эти дни Клим оставлял у себя дома, подъехал быстро, и они покатили к ресторану.
Автостоянка была уже пуста. Никому не захотелось оказаться в свидетелях. Два сыщика с фонарями осматривали территорию. В зале Фарид пытал метрдотеля и привратников в зипунах. Суслов присел за соседний столик.
- С ним была дама, - рассказывал метрдотель, - с него ростом, крашеная блондинка, красивая, с обручальным кольцом на пальце.
- Может, жена? – спросил Фарид.
- Жена, только не его, а чья-то. У меня глаз наметан.
- С кем она уехала?
- Её охранники погибшего увезли, - ответил привратник, - и труп увезли.
Суслов счел необходимым вмешаться.
- Почему позволили увезти тело до приезда полиции?
- Как не позволишь? Их трое, и все с пушками.
Появились сыщики с фонарями. Один из них подал Суслову бинокль.
- Нашли за автостоянкой.
Суслов осмотрел находку. На ремешке химическим карандашом были написаны две буквы МР.
- Не помнишь, как зовут эколога Рябова? – спросил он Фарида.
- Макс.
- Вещдок у тебя появился, его бинокль. Задержи Рябова. Проведи дома обыск, ищи оружие. Обрати внимание на жену, подходит ли она по описанию на даму Долгушина. Из эколога вытряси, как его бинокль оказался у ресторана… Всё, господа, вы свободны…
Остаток ночи Суслов решил провести дома, а утром – к Вербицкому. Он ощущал себя человеком, выигравшим долгожданный приз. Жене, обрадованной его появлением, объяснил, почему так поздно приехал.
- ЧП у нас. Застрелили одного важного человека. Разбирался весь вечер и полночи.
С удовольствием выпил водочки с корейской закуской. И утонул в объятиях Морфея…

В десятом часу утра Суслов с портфелем появился в приемной мэра. Приветливо поздоровался с Монаховым и зашел к Вербицкому. По-хозяйски уселся в кресло, произнес:
- Соперников у вас больше нет, Михаил Казимирович. Сегодня ночью застрелен Долгушин. Без него Галеев пустой звук.
- К-кто это сделал? – заикаясь, спросил тот.
- Киллер из Ленинска. Он запросил за работу полмиллиона баксов. Придется вам раскошелиться.
- Почему мне?
- Не мне же, хотя я и нанял его через третье лицо. Кстати, он должен был устранить вас за четыреста тысяч. Кто заказчик, сами прикиньте. Я перекупил его. Считайте, что спас вам жизнь.
- А если я откажусь? Долгушина-то уже нет.
- Тогда вы меня подставите. Я, Михаил Казимирович, еще пожить хочу. Посему буду вынужден объяснить, что платить вы отказываетесь. Киллер сильно обидится и шлёпнет вас, как Долгушина.
- За валютой мне нужно съездить домой.
- Я не тороплюсь. Подожду вас…
Монахов обратил внимание, как мимо него торопливо прошагал хмурый Вербицкий. Не мешало бы, конечно, послушать, о чем он беседовал с начальником полиции. Но Фёдор запретил пока пользоваться слухачом. Последнее время Виктор чаще бездельничал, шарил по интернету и ждал часа, когда снова вступит в игру в кошки-мышки.
Вернулся Вербицкий с баулом. Зашел в кабинет. Вскоре оттуда вышел Суслов с пузатым  портфелем. Кивнул Виктору и убыл восвояси…

Подкатив к управлению, Клим воскликнул:
- Мой джип! Товарищ подполковник, разрешите, я его домой отгоню? Живо обернусь.
- Отгони.
В приемной Суслова встретила Лариса.
- Что произошло ночью?
- Потом расскажу.
В кабинете он сложил в сейф 200 тысяч из валюты, выдоенной у Вербицкого. Позвонил Игнатову:
- Жду тебя, Сергей.
Спустя полчаса тот был уже в кабинете. Суслов достал из портфеля пачки банкнот с американским президентом, положил перед Игнатовым.
- Премия тебе, Хвану, Артюхиной и кому еще, сам разберись.
- Станислав Юрьевич, а нельзя вместо премии, Хвану лейтенанта присвоить? Есть у него такая тайная мечта. Образование у него, можно считать, неполное высшее. В роте две вакантные должности командиров взводов.
- Одно другому не помешает, Сергей. Можно и звание, и премию. У Артюхиной какое образование?
- Девять классов и полицейские курсы.
- Какое звание ей положено по должности?
- Сержант – прапорщик. За особые заслуги можно присвоить младшего лейтенанта.
- Есть у нее особые заслуги?
- Чемпион округа по стрельбе. В прошлом году взяла кубок губернатора области.
- Спрячь валюту и пиши ему и ей представления на офицерские звания.
- Сейчас?
- А чего тянуть? – подвинул ему стопку листов.
Игнатов мучился, подбирая слова. Чувствовалось, что командовать людьми ему легче, чем писать. Но, все же, употев, закончил. Суслов прочитал, сделал несколько исправлений.
- Перепиши.
Тот по-новой взялся за ручку. Переписал набело. «В приказ!» - поставил свою подпись Суслов.
- Всё, Сергей. Ступай, обрадуй подчиненных.
Тот, довольный, удалился. В кабинет заглянула Лариса.
- К тебе можно, Стас?
- Организуй нам, Ларочка, обед…
После того, как выпили, закусили помидорным салатом и съели по беляшу, она снова спросила:
- Убили кого-нибудь ночью?
- Долгушина на тот свет отправили.
- Туда ему и дорога. Ты помог?
- Нет. Подозреваемый – эколог Рябов.
- Этот горлопан? Не верю. Он способен только перед толпой красоваться и девчонкам мозги пудрить.
- Галимов сейчас с ним разбирается.
Лариса налила еще по рюмке.
- Выпьем за то, Стас, чтобы мы ничего не скрывали друг от друга, даже если захотим разбежаться.
Суслов поддержал тост, выпил и подумал, что Ларису обмануть невозможно. Вслух сказал:
- Есть вещи, о которых тебе лучше не знать.
- Возможно. А придумок не надо, Стас.
Суслову иногда казалось, что она просвечивает его, как рентгеном. И в то же время он видел, что она готова исполнить любое его желание. Случались часы, когда он тоже готов был положить к ее ногам весь мир. Она обладала редким для женщины качеством – не обижаться и не капризничать. Не подстраивалась под него, как жена, а растворялась в нем, оставаясь женщиной самостоятельной и в чем-то загадочной.
- Ты сегодня у меня будешь ночевать? – спросила она.
- Нет, завтра. Мне надо отоспаться. К тому же сегодня у меня еще куча дел.
- Понимаю.
- А ты, Ларочка, отдай эти два представления на звания в кадры.
- Сделаю…

Прежде, чем отправиться к Фариду, Суслов решил поглядеть на рабочие точки. Поехал на улицу Чапаева. Нашел дом 39. Поднялся на девятый этаж. На одной из дверей висела табличка «Массажный салон». Из обивки двери второй квартиры вылезали клочки ваты. Он позвонил к массажисткам. Открыла Яна.
- Ба! Главный шеф к нам пожаловал!
Девицы обедали в зале. Две были новые.
- Прошу к столу, - пригласила Суслова Яна.
- Я уже отобедал.
- Тогда пошепчемся?
- Давай.
Они прошли в одну из комнат с двуспальной кроватью и двумя креслами. Она сказала:
- К приему клиентов все готово. Завтра дам рекламу в интернете. Но наша квартира тесновата. Нас уже шестеро. Могу и еще девчонок найти. И даже из топ-моделей, по вызову. Они всех денежных клиентов знают.
- Что предлагаешь?
- Напротив такая же четырехкомнатная квартира. Принадлежала раньше вдове какого-то чиновника. После ее смерти перешла внуку. Он алкаш. Я уговорю его обменять квартиру на однокомнатную с моей матерью. С доплатой, само собой. Отремонтирую за свой счет. А Фарид пусть арендует ее у моей матери.
- Что ты хочешь иметь за эту комбинацию?
- Десять процентов с дохода.
- Плюс четырехкомнатная квартира, - уточнил Суслов.
- И минус ваши хлопоты.
Он прикинул: запросила она не так уж много. Что-то еще украдет, не без этого. Но расширение дела с лихвой оправдает потери.
- Согласен, - сказал он…

Точка с обменным пунктом находилась на улице Ульяновых. На лестнице в подвальчик толпилась очередь. Джип Галимова был припаркован у въезда во двор.
Суслов подождал, когда очередь рассосется. Спустился вниз. В кассовом окошке сидела Галина. За ее спиной маячил Фарид, хотя находиться ему тут было совсем не обязательно. Суслов махнул ему, призывая к себе. Он появился со двора.
- Проверял работу обменного пункта, - доложил.
- Поехали к тебе!
В кабинете Галимова Суслов спросил:
- Эколог у тебя?
- У меня. Рассказал сказку про бомжа, который отнял у него бинокль.
- Обыск дома произвел?
- Всё перерыли. Из оружия только заржавленная одностволка 28-го калибра.
- Что его жена?
- Бабища и стерва. Утюг в меня кинула. Чуть утихомирили.
- Как имя-отчество Рябова?
- Максим Львович.
- Веди его сюда…
Эколог не был похож на запуганного человека. Он сел на стул и, не дожидаясь вопросов, произнес:
- Я всё обдумал и понял, что единственный шанс доказать свою невиновность – это назвать свидетеля. Когда бомж отнял у меня бинокль, со мной была женщина.
- Кто она? – спросил Суслов.
- Музыкантша. Мы, можно сказать, родственные души. Она замужем, муж часто уезжает в командировки. Ну, и, сами понимаете…
- Её фамилия и адрес?
- Обещайте, что ее муж ничего не узнает!
- А своей жены не боитесь, Максим Львович?
- Боюсь, но за нее больше.
- Обещаю, что ее муж останется в неведении.
- Живет она в одном доме со мной, этажом выше. Фамилия Шумская.
- Если подтвердит, отпустим. Извините за любопытство, Максим Львович, я уже наслышан о вашей жене, почему вы не разведетесь с ней?
Эколог криво усмехнулся.
- Примитивная трусость. Ее братец-громила из Атамановки. Рынок там держит. Пришибет, и полетел я на небеса.
- Фамилию его знаете?
- Мясников. Кличка Мясник.
- Наберитесь терпения еще на одну ночь. Надеюсь, Шумская не подведет вас.
Галимов вызвал конвоира, и тот увёл эколога.
- Найди, Фарид, этого Мясника, - сказал Суслов, - законопать, отпрессуй по полной. И повесь убийство Долгушина на него. Иначе висяк на отделе зацепится, не отдерешь.
- Понял.
- Займемся теперь нашими делами. У Мякишева был?
- Был. Семье сержанта он вручил сто пятьдесят тысяч при мне. Похороны организовал в запаянном цинковом гробу. Всё, как планировалось.
- Ефрейтора он у тебя выкупил?
- Выклянчил, за двадцать тысяч. На ремонт обменного пункта пошли.
- Я видел, там даже очереди.
- Место хорошее.
- Не забывай, первого числа расчёт. Из моей и своей доли выдели Янке по пятьдесят семь тысяч рублей для аренды на полгода соседней четырехкомнатной квартиры. Расширяемся, Фарид. Скоро через массажный салон деньги рекой потекут.
- Пока текут только расходы, - буркнул он…

Шила в мешке не утаишь
1.
Весть о том, что застрелен хозяин всех водок и коньяков Тимур Долгушин, разлетелась по городу, обрастая слухами. Достоверно было лишь одно, владелицей завода стала его жена. Кандидат в мэры Галеев остался без финансовой поддержки. Богатая казанская родня Галеева перечислила приличную сумму на счет его предприимчивого тестя, но теперь все денежные средства перешли в распоряжение вдовы Долгушина, не выносившей зятя…
Лариса, встретившая Суслова в приемной, сказала:
- Я зайду к тебе, есть информация.
Она появилась, гибкая, очаровательная и деловая. Положила на стол тексты приказов о присвоении офицерских званий Хвану и Артюхиной. Села в кресло. Сообщила:
- По городу ходят сборщики подписей в поддержку эколога Рябова и писателя Боголюбова.
- Писатель-то откуда взялся? Неужели в мэры рассчитывает избраться?
- По-моему, Стас, это самый серьезный соперник Вербицкого.
- Очень сомневаюсь, Ларочка. Его электорат совсем не знает. Книжку его вряд ли кто читал.
- Все равно прими к сведению.
Он подписал приказы. Позвонил Игнатову.
- Можешь вручить офицерские погоны Артюхиной и Хвану. Приказы я подписал.
Некоторое время сидел, обдумывая ситуацию. Эколог, хоть и трусоват, но язык у него подвешен хорошо, и дурить народ он умеет. Он и станет главным соперником Вербицкого. Остальных можно в расчет не брать.
Суслов вышел на улицу. Сказал Климу:
- В мэрию.
В приемной сидел незнакомый ему омоновец с сержантскими лычками. Монахов, видимо, был в своем кабинете. Вербицкий поднялся, чтобы поздороваться.
- Расклад в вашу пользу, - сказал Суслов, усаживаясь в кресло. – У вас три конкурента. Основной – эколог Рябов.
- Он же арестован.
- Его сегодня освободят. Задержат брата жены эколога - Мясников, атамановский авторитет. Кличка Мясник. Дайте команду редактору газеты, пусть напишет заметку, в которой намекнут, что Долгушина убил он с целью расчистить дорожку в мэры Рябову.
- Понятно. Кто третий соперник?
- Писатель Боголюбов. Мои информаторы сообщили, что он уже собрал подписи для регистрации.
- Знакомая личность и весьма неприятная.
- Не обращайте на него внимания. Избирателям он почти не известен…

Убийство Долгушина стало для Боголюбова полной неожиданностью. Он позвонил Наталье Ляховой.
- Срочно приезжайте ко мне. Ты и ваш главный – обязательно. Кто захочет к вам присоединиться, пусть тоже приезжает.
Поехали четверо: Наталья с Фёдором, Андрей и Олег. Славку оставили для Сони. К Николаю накануне переехала Марина, и его решили не трогать.
Боголюбов принял их в большой комнате, усадил за столом.
- Остальные поопасались со мной общаться? – спросил.
- Мы вас не опасаемся, Иван Григорьевич, - ответил Фёдор. - Не приехали те, кто занят.
- Вы, я полагаю, командир трубачей?
- Так точно.
- И мой муж, - добавила Наталья.
Боголюбов удивленно глянул на нее. Глубоко вздохнул и заговорил после паузы:
- Во-первых, спасибо за сбор подписей. Собрали с избытком. Завтра получу удостоверение. А теперь о том, что вам делать дальше. Люди могут подумать, что Долгушина вы грохнули. Выкладывайте свои соображения, кто это мог сделать.
- И думать нечего – полиция, - высказался Андрей. – Суслов прикрывает Вербицкого. Долгушин двигал в мэры зятя. Теперь Галеев непроходная пешка.
- Все так думают? 
- Все, - подтвердил Фёдор.
- Надо выпустить листовку с осуждением того, что произошло. И не тыкать пальцем в полицию, обвиняя ее в убийстве, а проанализировать, кому это убийство выгодно. Надеюсь, Наташа, ты справишься с не такой уж сложной задачей?
- Постараюсь.
- У нас еще куча старых листовок в запасе, - сказал Фёдор.
- В листовках не агитируйте ни за кого из кандидатов. Тем более за меня.
- Иван Григорьевич, когда у вас появится избирательный счёт, сообщите его Наташе. Один из коммерсантов переведет на него миллион рублей.
- Полагаю, что это будет человек, который занимался ремонтом детдома?
- Он самый…
Покинув дом Боголюбова, Фёдор спросил Андрея:
- Ты еще на причале обитаешь?
- Обитаю. Мы с Беней теперь – не разлей вода.
- Едем к тебе.
Подъехали. Андрей глянул на сигнализатор. Открыл калитку, распахнул ворота. Загнали во двор машины. Наталья осталась с Беней. Парни зашли в дом.
- Сегодня надо разбросать листовки, и старые, и новые, - сказал Фёдор. – Не клеить, а разбросать на остановках, у подъездов, там, где скапливается народ. И не ночью, а под утро, как ты, Андрей, планировал. Езжайте на двух машинах. В половине восьмого шабаш, можете засветиться.
- Без проблем, сделаем…
2.
В обед Суслов сказал жене:
- Меня вызывают в Ленинск объясняться насчет ЧП. Вернусь через два дня.
Она понимающе кивнула, хотя и не поверила ему. Она уже давно подозревала, что у него появлялись любовницы. Но смирилась. Муж относился к ней хорошо, даже заботливо. Она боялась остаться одна, потому не возникала и старалась угодить ему домашним уютом. Были бы дети, она была бы счастлива. Но судьба обошла ее своей милостью…
Ночевал Суслов у Ларисы. Они не спешили забираться в постель. Цедили коньячок. Черпали ложечками икру из банки. Ели фаршированные мясом перцы.
- Перерыв, - объявила Лариса.
Сбросила с себя одежду. Суслов тоже разнагишался. Она взяла его за руку и утянула в ванную. Включила душ. Они встали под теплые струи и переплелись в изнеможении. Она не выдержала, развернулась и наклонилась, уперевшись локтями в края ванны. Он чуть приподнял её зад, с которого стекали струйки воды, и вошел в ее розовую плоть. Она охнула и застонала.
Потом они, опустошенные, отдыхали на кровати. В ванную больше не ходили. Упражнялись в постели. Из кровати за стол, из-за стола на подушки. Словно повторялась первое ненасытное свидание в комнате отдыха. В один из перерывов, когда они за столом восполняли сожженную в постели энергию, он спросил:
- Сколько примерно стоит эта квартира, ты не в курсе?
- В курсе. Хозяин готов продать ее за два с половиной миллиона. Мечтает купить большой частный дом.
- Через полгода купишь. Я помогу тебе.
Она пытливо посмотрела на него.
- Ты что, Стас, надумал жениться на мне?
- Я не могу бросить жену, Лара. Мы женаты пятнадцать лет. А тебя я люблю.
- А если надоедим друг другу?
- У тебя останется эта квартира.
Она подошла к нему, обняла и потянула в постель. Забормотала:
- Ты никогда мне не надоешь. Я без ума от тебя. Ты..., - она захлебнулась стоном, похожим на всхлип и продолжала всхлипывать, пока не кончила.
Успокоившись, она сказала:
- Я хочу родить от тебя сына. Он будет такой же, как ты, смелый и красивый.
- Сложно это, Ларочка.
- Ничего сложного. День-два у жены поживешь, и пару дней у меня с сыном.
- Повремени, пока квартиру не купим.
- Повременю, если получится, после того, как мы в ванной…
Сон сморил их. Пробудились они в десять утра. Наскоро выпили кофе, и выехали на Ларисиной машине в управление. У подъезда Суслова встретил Клим. Протянул ему два листа.
- Листовки. На остановках, у домов кучей раскиданы.
Суслов посуровел. Куда же глазели патрульные? Прошел в кабинет. Разложил листовки на столе. С одной он уже был знаком. Вторая была новая.
Он внимательно прочитал её. Утечка информации не просматривалась. О Галееве трубачи узнали из газеты. О взрыве в клубе и о трупах проболтались рабочие. Об этом судачили все кумушки.
Суслов включил селекторную связь. Объявил выговор за ротозейство патрульных начальникам райотделов. И приказал всех свободных от службы подчиненных отправить собирать листовки, после чего их сжечь.
Позвонил Вербицкий и тоже начал рассказывать о листовках.
- Не переживайте, Михаил Казимирович, - успокоил его Суслов. – Ничего нового про вас не написали. Заметку редактору заказали?
- Выйдет в завтрашнем номере.
Осталось дождаться доклада Галимова, задержали они Мясника или нет. Тот вышел на связь лишь в полдень.
- Мясник арестован. При задержании покалечил двух оперативников. Поместил его в пыточную. При обыске в его будке на рынке нашли наркотики.
- А по месту жительства?
- Сам он адреса не засветил. Подручные не знают или скрывают.
- У тебя среди вещдоков есть старенькая драгунка с оптикой. Нарисуй на ней пальчики Мясника.
- Сделаю.
- Что с Шумской, любовницей эколога?
- Сам я у нее не был. Передаю трубку лейтенанту Зотову.
- Докладываю, - прозвучал в трубке звонкий голос. – Сначала женщина пошла в отказ. Тогда я сказал, что на бинокле остались отпечатки женских пальцев и предложил проехать в отдел, чтобы сравнить. Она расплакалась и призналась, что была с Рябовым, когда бомж вырвал у него бинокль и удрал.
- Спасибо, лейтенант.
На связи снова появился Фарид.
- Отпускать эколога?
- Отпускай. И скажи ему, чтобы выгнал свою стерву-жену…

Новая листовка давалась Наталье тяжелее прежних. Это была даже не листовка, а что-то наподобие колонки редактора. Конечно, для писателя аналитическая колонка – задача не сложная, а для нее – головоломка. Она набирала текст и вымарывала. Уже и ночь опустилась на город. Фёдор отправился в спальню. А она всё корпела над листовкой, подбирая слова и выражения. Закончила, когда часовая стрелка подобралась к двенадцати.
Наталья прочитала текст. Он ей не понравился. Отправила его с извинениями Боголюбову. Думала, что получит ответ завтра утром. Но правленый текст пришел минут через пятнадцать. Писатель сделал три добавления и убрал одно предложение.
Уважаемые горожане! Недавно был убит владелец ликероводочного завода Долгушин. По городу поползли слухи. Многие склоняются к тому, что его застрелил ревнивый муж. Эту версию поддержала городская газета. Она сообщила, что убийца – брат жены эколога Рябова некто Мясников. Якобы его нанял муж неизвестной дамы, с которой  Долгушин был в ресторане. Полиция арестовала его, и он во всем признался.
Мы считаем, что эта публикация – газетная утка. Уверены, что причина  происшествия – предстоящие выборы мэра. Мы против грязных технологий, тем более против убийств. К оружию прибегают те, кто хочет устранить соперников. У Вербицкого было два основных соперника – Галеев и Рябов. Нет Долгушина – остался один, эколог Рябов. А у того, оказывается, брат жены убийца, эколог мог знать об этом. Такой расклад выгоден только Вербицкому. Подумайте, граждане, кто его крышует. И кто мог решиться на убийство, и с чьей помощью.
Зелёные трубачи.

В приписке Боголюбов сообщил номер своего избирательного счёта. Наталья отправила его по интернету на компьютер Славки Аронова. И отправилась в спальню под бочок к мужу.
3.
Избирательный штаб Вербицкого возглавил прибывший из областного центра со своей командой из трех человек молодой политолог. Разместили их в одном из кабинетов мэрии. У Рябова штабом руководил помощник строителя Кравчука. На побегушках у него были юные экологи. Для штаба Кравчук снял комнатушку в Доме культуры. У Галеева и Боголюбова штабов, как таковых, не было. Зять Долгушина оказался безденежным, тёща держала его на голодном пайке. Писатель штабом не озаботился.
Штаб Вербицкого начал работу с выпуска «Предвыборного бюллетеня». В связи с обилием бумаг, кандидат в мэры отрядил в помощь политологу Монахова. В первом номере была опубликована программа, с которой Вербицкий шел на выборы. Набирал ее Виктор. Борьба с коррупцией, новые рабочие места для молодежи, помощь пенсионерам из бюджета города – все, как уже было много раз. Бюллетень вышел тиражом в две тысячи экземпляров, и почтальоны разнесли их по почтовым ящикам.
Программы четырех кандидатов опубликовала городская газета. Программы Галеева и Вербицкого были похожи, как родные сестры. Рябов добавил абзац о борьбе за чистоту окружающей среды. Самой короткой оказалась программа Боголюбова.
«Я буду честным мэром. Грабить народ не дам. Если мне не обломают руки, казнокрадов посажу. Многого не обещаю, но что в моих силах, сделаю»…
Второй номер бюллетеня Вербицкого был полностью посвящен личности Рябова. Его родственник по жене Мясников, по кличке Мясник, долгое время держал в Атамановке рынок. На его счету несколько убийств. Полиция арестовала его. Господин Рябов, чтобы остаться чистеньким, развелся с женой, и делает вид, что даже не знаком с Мясником.
У эколога не было возможности выпускать бюллетени. Он разъезжал на машине по городу и вещал в мегафон про ворюгу кандидата в мэры Вербицкого.
    Боголюбов отмалчивался. Он даже проигнорировал теледебаты.
В дебатах участвовали трое: Галеев, Рябов и Вербицкий. Они грызли друг друга, стараясь укусить, как можно больнее. На взгляд Суслова, Галеев вообще был тугодумом. Вербицкий не всегда был готов ответить на каверзный вопрос эколога. Самым изворотливым и находчивым оказался Рябов.
После дебатов в городе появились пять красных растяжек «Голосуйте за писателя Боголюбова! И его слоган: Грабить народ не дам!».
Растяжки были натянуты в самых людных местах  - у рынка, автовокзала, у входа в парк, на улице Магистральной и на гастрономе в центре, где красовались портреты Вербицкого и Рябова. Суслов приказал патрулям убрать красные тряпки. Но воспротивились владельцы рекламных мест: заказчик оплату произвел. Омоновцы Игнатова ночью содрали их. Однако на следующий день растяжки появились снова. Суслов махнул рукой, пускай висят. Писатель Вербицкому не соперник.
На следующий день, когда они с Ларисой обедали, ему позвонил Фарид.
- Из Ленинска привезли из лаборатории кости. Экспертиза установила, что это останки Фатимы Мусаевой. Что делать?
- Отвези родителям, пусть хоронят.
- Подожди, Стас, - тормознула его Лариса. – Родители же избиратели. В доме и на улице тоже живут избиратели. Надо ехать Вербицкому и нам с тобой. Пусть он окажет семье материальную помощь.
- Умница, Ларочка.
После обеда Суслов объяснил ситуацию Вербицкому и поставил задачу Фариду. Утром тот доставил заколоченный гроб с останками к управлению. Прибыл кандидат в мэры, и они отправились по адресу.
Жили Мусаевы на первом этаже пятиэтажки. Дома была мать, скуластая, черноволосая с ранней сединой. Подле нее крутились две девочки-близняшки лет шести. Вербицкий переминался с ноги на ногу, не решаясь объяснить причину печального визита. Выручила Лариса.
- Муж на работе? – спросила.
- На работе. Сын в школе.
- Старшая дочь Фатима у вас пропала?
- Пропала, - вздохнула она. – Шаман сказал, неживая она.
- Вы можете похоронить ее.
Женщина непонимающе уставилась на нее. И вдруг упала на колени, завыла, забормотала, мешая русские и татарские слова. Суслов поднял ее, усадил на диван. Сбежались на причитанья соседи. Лариса объяснила им, что случилось. Вербицкий не без торжественности вручил ей шестьдесят тысяч рублей на похороны. Соседи одобрительно зашептались. Одна старушка даже перекрестила его. Двое полицейских занесли гроб в квартиру и поставили на табуреты.
Делегация во главе с ИО мэра убыла. Лариса сказала:
- Жители дома, Стас, наверняка, за Вербицкого проголосуют. Возможно, и вся улица. Такие вести разносятся быстро…
За неделю до выборов, негаданно, как дождь зимой, вновь прилетели листовки, причем во всех районах. Еще не зная содержания, Суслов распорядился собрать их и уничтожить. Тщательно вчитывался в текст, пытаясь понять, за кого же из кандидатов, в конце концов, стараются трубачи. Получилось, что ни за кого. Их мишенью был лично он. А рикошетом попали по Вербицкому. Чем он так насолил трубачам? Сколько их? Где скрываются? Кто за ними стоит?.. Ничего бы не пожалел, чтобы отловить, хотя бы одного. А признание вместе с душой сумел бы из него вытрясти…

Тёмная лошадка
1.
В последнее из воскресений апреля пришел день выборов. На избирательные участки прибыли наблюдатели от кандидатов в мэры. Только от Галеева никого не было. В штабе Вербицкого не сомневались, что он смирился со своим поражением. Кумушки судачили, что его теща уговорила дочь подать на развод, и после выборов Галеев свалит в Казань.
На избирательный участок в Атамановку наблюдатели от Вербицкого и Рябова ехать отказались. Андрей Дятлов, представлявший Боголюбова, согласился. Приехал он к атаманцам на велосипеде сестры. Предъявил удостоверение в избирательную комиссию. Тётка со сдобной улыбкой передала его косоглазому накачанному мышцами парню.
- Отведи его, Васёк, в будку.
В будке сидел громила под два метра ростом. Повертел его представительское удостоверение.
- Садись, - сказал. – От писателя, значит. Он мужик безвредный. Наблюдай, ежели охота.
- Не всех допускаешь?
- От Вербицкого бы велел пощекотать и выбросить. Из-за него моёва старшего брата полиция без предъявы замела. Есть у них один беспредельщик, татарин Фарид, мокруху на брата повесил.
- Знаю его – сволота! Начальник у него, фамилия Суслов, тоже сволочь.
- В городе какие-то трубачи войну полиции объявили. Не знаешь их?
- Нет.
- Я бы законтачил с ними. Выборы – фуфло, наши и не ходили на них. В этот раз я всем велел голосовать. Выбирай, кто глянется, окромя Вербицкого…
Андрей вернулся на избирательный участок. Присел в сторонке. Никаких кабин для тайного голосования не было. Урна стояла на тумбочке возле стола, за которым сидели тетка со сдобной улыбкой и ее разбитная молодая помощница. Они шустро раздавали гражданам бюллетени для голосования. К урне толпилась очередь. Бюллетени забирал у очередников косоглазый Васёк, просматривал их и сам опускал в урну.  К часу дня голосование закончилось. Васёк вытряхнул урну на стол.
- Считайте. Я в будке у дяди.
- Айда к нам, наблюдатель, - позвала сдобная тетка, - считать будем.
За Галеева оказалось 6 голосов, за Рябова 711, за Боголюбова 674.
- Твой писатель хорошо набрал! – удивилась тетка. – Что он написал-то?
- Книжку про бурлаков. Были такие вольные люди на Волге, никому не подчинялись.
- Теперь понятно, почему люди за него голосовали. Если найду книжку, почитаю. Ты не говори, что мы уже все посчитали. В десять вечера отвезем с Васьком бюллетени…
Отобедав в мэрии, где располагалась центральная избирательная комиссия, Андрей заглянул в штаб Вербицкого. Монахов сидел за компьютером. Политолог кому-то названивал. Переговорив, объявил:
- По данным опроса среди жителей Центрального района, Вербицкий опережает Рябова на 9 процентов.
- А Боголюбов и Галеев? – спросил Монахов.
- Я не интересовался их голосами.
Андрей подмигнул Виктору и перешел в зал центральной комиссии. Он не собирался докладывать, что в Атамановке полностью проигнорирован избирательный закон. Тем более что связано это с целью провалить на выборах Вербицкого. На светящемся табло мелькали цифры в процентах от количества взрослого населения. Активность была редкостная. Проголосовали уже почти 58 процентов…

Суслову передавал информацию Монахов со ссылкой на политолога. Политологам Суслов не доверял. Но в том, что Вербицкий надерёт Рябова, не сомневался. Однако полного спокойствия не было. Виной тому был писатель. Вдруг эта темная лошадка выскочит вперед на финише и обойдет Вербицкого?
Он вышел к Ларисе в приемную.
- Едем к тебе, подружка. Результат у тебя узнаем.
Дома они немного выпили.
- Что тебя тревожит? – спросила она. – Не уверен в победе своего протеже? Из-за писателя?
- Как ты догадалась?
- Вчера я встречалась с хозяином квартиры насчет ее покупки. Чаю попили, поговорили. Он сказал, что сам и все его соседи собираются голосовать за Боголюбова.
- Политолог у Вербицкого придурок. Зациклился на Рябове и выпустил из вида писателя. С Рябовым еще можно договориться. С Боголюбовым – нет.
- Еще не вечер, Стас. Предлагаю выпить по рюмашке и отдохнуть…
В постели она ластилась к нему, словно кошечка, обволакивала всего, пока он не настроился и не опрокинул ее на спину. Потом расслабился и почти сразу заснул.
Проснулся он, когда за окнами было уже темно. Часы показывали половину десятого. До закрытия избирательных участков осталось полчаса. Встал он успокоенный и сосредоточенный. Что будет, то и будет. Секс и сон – самые надежные лекарства от стрессов.
Лариса готовила ужин. Суслов включил телевизор. Пощелкал пультом. Остановился на передаче про ментов с названием «Глухарь». Актёр, играющий Глухарева, явно любовался сам собой. Переключил канал. На НТВ снова показывали «Ментовские войны». Не фильм, а варево из ненужных эпизодов и персонажей. Правдой было лишь то, что полицейские берут взятки. Как в стране, так и в полиции, подумал Суслов. Губернаторы крадут  у государства миллиардами. Таких надо сажать пожизненно. Он тоже обирает, но не государство, а тех, у кого тугая мошна, причем аккуратно, чтобы оставалось на хлеб с маслом.
Лариса собрала на стол, и Суслов выключил телевизор. Ужинали неторопливо, ждали, когда позвонит Монахов. Он вышел на связь около двенадцати. Суслов включил громкость.
- Провал, Станислав Юрьевич. Вербицкий набрал всего 32 процента голосов. У Боголюбова – 54,3 процента.
- А другие?  - автоматически спросил Суслов.
- У Рябова чуть больше тринадцати, у Галеева четыре десятых процента. Политолог с командой удрал, не дождавшись конца подсчета голосов. Я тоже собираю вещички.
- Не спешите, Виктор Ильич. Возможно, новый мэр поскользнется на чем-нибудь.
- Все равно выгонит.
- Не обязательно.
- Если вам надо, останусь…
- Не расстраивайся, Стас, - сказала Лариса. – Может, еще сработаешься с писателем.
- Не получится. Он насквозь советский: всех богатых к ногтю! И не свернет ни на шаг.
- Он же не знает, что у тебя за дела. Грамотных помощников у него нет. Пока он разберется с финансами и прочими бумажными делами, много воды утечет. А там и новые выборы подойдут. Кандидатуру в мэры вместе подберем…
Утром она сказала:
- У меня задержка, Стас. Аборт я делать не стану.
Он вздохнул, произнес:
- Если забеременела, рожай…
2.
Перед тем, как занять кресло мэра, Боголюбов вновь пригласил к себе трубачей. Прибыли к нему те же четверо плюс Виктор Монахов. Уселись в той же большой комнате. На столе красовалась бутылка шампанского и россыпью - куча шоколадок. Хозяин разлил шампанское по бокалам и произнес:
- За нашу общую победу!
После тоста сказал по-деловому:
- В мэрии я человек со стороны. На кого опереться, не знаю. Мне нужен помощник, которому бы я доверял. Предлагаю эту должность вам, Фёдор.
- У вас уже есть помощник, Иван Григорьевич.
- Не понял.
- Виктор Монахов, секретарь Вербицкого и наш товарищ.
Боголюбов удивленно посмотрел на поднявшегося Монахова.
- Как же вы попали в мэрию, Виктор?
- Внедрил начальник полиции. Чтобы я помогал ему управлять Вербицким.
- Помогали?
- Помогал. Трубачам.
- Это наш хакер, - сказала Наталья.
- Вы, действительно, хакер, Виктор? – поинтересовался Боголюбов.
- Кое-что могу. Освоил азы по совету командира.
- Не возражаете ко мне в помощники?
- Нет.
- Вы знаете работу мэрии изнутри. Посоветуйте, с чего мне начать работу.
- Разберитесь с финансами. Мне известны бухгалтерские махинации с переделкой бывших владений Лобова. Оригиналы документов у меня на флешке, я вам их распечатаю. Главбух, по-моему, сам не ворует, но привык подчиняться.
- Кого еще можете охарактеризовать?
- Явные жулики коммунальщик и главный фармацевт. О других ничего не могу сказать. Вам нужна своя команда. Мэру положен шофер-телохранитель. Вербицкому Суслов  омоновца выделил. Возьмите шофера из наших ребят, Иван Григорьевич.
- Согласен, Олег? – спросил Фёдор.
- Согласен.
- Вот, Иван Григорьевич, еще надежный человек рядом с вами, - сказал Фёдор. – Служил в погранвойсках, владеет рукопашным боем.
- Благодарю вас, молодые люди. Вы для меня, что огоньки для уставшего путника…

Майские праздники Суслов провел у Ларисы. Дома он сказал жене:
- Нам надо серьезно поговорить, Зина.
Она вздрогнула и готова была заплакать.
- У меня есть женщина. Не бойся, тебя я не брошу. Деньгами буду помогать. И даже раз в неделю ночевать у тебя.
- Спасибо, Стасик…
Не было у него охоты ехать к новому мэру, а надо.
В приемной сидел молодой парень спортивного сложения.
- Мэр у себя? – спросил Суслов.
- Вы кто?
- Начальник полиции.
- Покажите документы.
Суслов вытащил удостоверение, сунул под нос парню.
- Иван Григорьевич у себя. Проходите.
Боголюбов сидел с фломастером в руках, обложившись бухгалтерскими папками. Поднял глаза на посетителя.
- Прибыл, чтобы представиться новому мэру. Начальник городского управления полиции подполковник Суслов.
- Присаживайтесь и расскажите, чем в настоящее время занята полиция.
- Плановыми занятиями по специальной подготовке. Закончено расследование убийства Долгушина. Стрелял житель Атамановки Мясников.
- Наслышан. Где он сейчас?
- В сизо Центрального района.
- Вина его доказана?
- Полностью. У него обнаружили винтовку Драгунова с оптическим прицелом.
- Выстрел произведен из этой винтовки?
- Так точно. В пачке не хватает одного патрона.
- В бюллетене Вербицкого было написано, что он признался.
- Написать всё можно. Ни в чем он не признался. Атаманцев невозможно склонить на сотрудничество.
- Не удалось выйти на заказчика?
- Нет. Свидетелей не нашли. Сам он пошел в полный отказ.
- У меня больше нет вопросов. У вас ко мне?
- Тоже нет.
- До свидания…
«Не прост писатель, - думал Суслов, выезжая в управление. – Вопросы задавал, будто опытный следователь. Где-то охранника толкового откопал, сразу чувствуется, из служивых. Монахова куда-то подевал, его не видно и не слышно. Неужели выгнал?»
Он набрал номер компьютерщика. Тот отозвался.
- Вы где, Виктор Ильич?
- Мэр дал машину и велел проверить, как идет ремонт пансионата для ветеранов и спортивного лагеря для школьников. Тут и кручусь. Рабочим не выдали за апрель зарплату. В бухгалтерии бригадирам объяснили, что деньги потрачены на выборы. Рабочие грозятся бросить работу.
- Мэру вы ничего не сообщайте.
- Хорошо, - ответил Виктор, хотя уже и известил Боголюбова об этом безобразии…

В своей приемной Суслов обнаружил Фарида. Он пристроился подле Ларисы.
- Ты чего здесь? – спросил Суслов.
- Информация есть.
- Звякнул бы.
- Факт шибко важный.
- Заходи.
В кабинете Фарид с заговорщицким видом сообщил:
- Всплыл паспорт Галины.
- Где?
- На улице Береговой.
- Подробнее! Откуда информация?
- От новой девчонки у Яны. Она жила у тетки на Береговой. Обратила внимание на парня в дорогой кожанке и в тельняшке из частного дома напротив на шикарном джипе…
Суслов вспомнил о десантнике, который принес в ФСБ листовки, и исчез, не оставив своих координат. О нём на совещании докладывал капитан Боков. Не он ли вдруг объявился в тельняшке?
- Девчонка фигуристая и на мордашку смазливая, - продолжал Фарид. – Сумела подцепить парня. Провела у него ночь. Хотела остаться в любовницах. А он утром ее вытурил. Яна предложила мне пощипать богатого хозяина. Мебель ей в новую квартиру, а джип мне. Я нашел этот одноэтажный дом. Забор плотный, высокий, окна занавешены. Навел справки и узнал, что дом номер шесть жилой площадью сто десять квадратных метров принадлежит Порошенко Галине.
- Тебе повезло, Фарид. Возьми из первой роты трех омоновцев. Игнатова не трогай, у него и так недобор бойцов. Ночи не ждите, берите десантника, как будете готовы к захвату. Если окажет сопротивление, стреляйте по ногам. Мне он нужен живой.
- А если его дома не будет?
- Сидите в засаде. Двое во дворе, двое в доме. Если появится баба, спеленайте ее и заприте. Если мужик – вези его в пыточную. Не упусти, Фарид.
- Не упущу.
- Тому, кто поймает живого трубача, премия пятьдесят тысяч баксов. Остальным по тысяче.
- Мебель из дома потом для Яны вывозить?
- Не надо. Пусть сама покупает, как обещала. Дом под себя возьмем.
3.
Фарид убыл. Суслов зашел в комнату отдыха, снял полицейскую форму и надел спортивный костюм. В приемной он сказал Ларисе:
- Дай мне на пару часов свой паспорт.
    Она даже не поинтересовалась, зачем ему ее документ. Клим отвез его к обменному пункту. Ждать, когда рассосется очередь в подвальчик, он не стал. Прошел во двор и постучал в дверь.
- Кто? – спросил охранник.
- Начальник полиции.
Дверь приоткрылась, но держалась на цепочке. Суслов показал удостоверение. Тот откинул цепочку.
- Закрывай лавочку, Галина, - распорядился он. – Паспорт при тебе?
- В сумочке.
- Забирай сумочку, поедем к нотариусу.
- Зачем?
- Не задавай лишних вопросов. Через час вернешься.
В машине он проинструктировал ее:
- У нотариуса ты скажешь, что хочешь оформить дарственную племяннице  на свой дом по улице Береговой номер шесть.
- Но у меня нет ни дома, ни племянницы.
- Твоё дело повторить то, что я велю. Отдашь племянницын паспорт и всё. Запомни: племянница Лариса Вадимовна Бельская. Если лишнего у нотариуса вякнешь, в Незалежную отправлю.
- Ордер же на дом понадобится.
Суслов и не знал, что при составлении дарственной нужен ордер. Подумал, что не бывает нотариусов, которые бы не брали взяток. Отсчитал пятитысячными купюрами пятьдесят тысяч, положил отдельно. Произнес:
- Скажешь, что потеряла ордер.
- А если спросит, что за дом?
- Одноэтажный. Жилая площадь сто десять квадратных метров…
Клиентов у нотариуса не было. Галина написала заявление и изложила всё, как договаривались.
- Не вижу ордера, - сказал нотариус.
- Потеряла, - виновато ответила Галина. – Но я помню, что в нем написано. Дом одноэтажный, сто десять квадратов.
Суслов, не скрываясь, положил перед ним приготовленные деньги. Нотариус смахнул их в стол. Произнес с показной заботливостью:
- Обязательно съездите с племянницей в кадастровую палату, переоформите на нее дом и возьмите копию ордера, иначе у вашей племянницы возникнут проблемы.
- Съездим, - заверила Галина.
Спустя полчаса Суслов высадил её у обменного пункта.
- Иди, зарабатывай рублики. И ублажай Фарида, может, выскочишь за него замуж…
В приемной он вернул Ларисе паспорт. Сказал:
- Переоденусь, и к тебе. Я сюрприз приготовил.

Женщины любопытны. Любая бы поинтересовалась, что за сюрприз, только не Лариса. Она спокойно приготовила ужин. Собрала на стол. Налила ему рюмку коньяку. Произнесла:
- Я больше не пью. Вредно для ребёнка.
Суслов вздохнул. Выпил. Сжевал дольку лимона. И выложил свой сюрприз.
- Покупать эту квартиру, Ларочка, не надо. Через неделю она будет твоей.
- Объясни.
Он протянул ей дарственную с печатями. Она внимательно прочитала ее.
- Судя по этому документу, Стас, ты заставил бедную женщину подарить мне дом?
- Он ей не принадлежит, Лариса. Когда-то трубачи украли у нее паспорт и на него купили этот дом. В нем постоянно живет десантник. Сегодня дом возьмут штурмом. Надеюсь, что сам он или кто-то из расклейщиков листовок в этот раз попадется.
- Значит, я должна предложить хозяину обменять дом на эту квартиру.
- Конечно.
Она улыбнулась.
- За это не помешало бы и выпить. Но мне нельзя.
- До родов еще восемь месяцев. Не повлияет.
Она поставила еще одну рюмку. Он наполнил ее коньяком.
- За наше семейное гнездо! – произнесла она.
Едва выпили, как завибрировал мобильник Суслова. Звонил Фарид.
- В доме пусто. Десантник куда-то уехал, его джипа в гараже нет. Сидим в засаде. Двое в доме. Мы с ефрейтором во дворе.
- Не наследили?
- Калитку я аккуратно открыл отмычками. Дверь дома тоже. Богатый хозяин. Мебеля шикарные. В холодильнике полно жратвы и даже две бутылки водки.
- Значит, скоро кто-то появится. Не вздумайте сами водку выпить.
Не было с Фаридом во дворе никакого ефрейтора. Омоновцев он отправил в дом, и в засаде во дворе был один. Ранить трубача и надеть на него наручники он и сам сумеет. Зато премия его. А это в переводе на рубли около четырехсот тысяч...

Сигнализатор замаячил красным
1.
Был теплый вечер. Фёдор ехал кормить Беню. Андрей отправился со свадебным кортежем сестры на гулевание в деревню, и заботиться о собаке было некому. Подъезжая к Причалу, Фёдор заметил, что сигнализатор в скворечнике мигает красным огоньком. И Беня не залаял на звук мотора. Он проехал мимо. Окна в доме были зашторены, но сквозь верхнюю щелку в одном окне пробивался электрический свет. Наверняка, и в доме, и во дворе полицейская засада. Прав был Славка, когда говорил, что слабое звено – паспорт хохлушки. Вовремя Андрей укатил на свадьбу сестры.
Можно и ему укатить, черт с ним, с домом. Но рано или поздно менты обнаружат подземную траншею и тайник с оружием. А на стволах отпечатки пальцев трубачей. Траншею с тайником, во что бы то ни стало, надо завалить…
Фёдор развернул уазик и погнал к дому Олега. Приткнул машину к забору, выключил движок, ключи сунул под коврик. Прихватил из бардачка фонарик и вышел на пустырь.
Было еще светло, но сумерки уже готовились опуститься на землю. Краем огородов он двинулся к замаскированному лазу, что находился с внешней стороны ограды их двора. Первое, что Фёдор увидел, был труп Бени. Его застрелили в голову, чтобы не рычал на чужаков, и выбросили за забор.
Фёдор расшвырял мусор, выдернул крышку и спрыгнул в лаз. В траншее он включил фонарик. Сделал два шажка и обнаружил слева нишу, прикрытую чёрной холстиной. Достал из мешка пистолет Макарова и финку, изъятую у главного охранника борделя. Обойма с патронами была в магазине.
На выходе выдернул два крайних стояка. Раздался грохот. Фёдора обсыпало землей. Баня покачнулась, но устояла. Он выкарабкался наверх. Закрыл лаз крышкой. Закидал его мусором. И торопливо пошагал через поле к темнеющим вдалеке береговым зарослям…

Фарид никак не мог понять, что за шум он слышал. Он сидел с автоматом на опрокинутой собачьей будке, прикрытый высоким крыльцом. Крутил головой по сторонам. Всё было на месте: забор, ворота, калитка. Забегал по двору. За баней обнаружил, что земля вдруг осела ровной полосой, будто внизу произошел провал. Забор с тыльной стороны был невысоким. И в дымке угасающего дня он увидел удаляющуюся фигуру. Перемахнул через забор. Снял автомат с предохранителя и  бросился в погоню.
Фёдор не замечал преследователя, пока не услышал автоматную очередь. И побежал зигзагами. Понимал, что уйти от автомата, шансов мало. Где-то впереди должен быть овраг. Успеть бы до него добежать. Еще прозвучали несколько коротких очередей. Автоматчик явно целил по ногам, хотел лишь подстрелить и взять живым. Живым у тебя, мент, не получится, но шанс ты мне дал.
Овраг возник неожиданно. Фёдор свалился с обрыва в ручей. Вскочил на ноги, пробежал по течению десяток метров до овражного сворота и притаился. Ждал с пистолетом и финкой в руках того, кто охотился за его жизнью.
Преследователь не замедлил появиться на обрыве. Стоял, поводя автоматом вдоль оврага. Осторожно спустился вниз. Двинулся по бровке ручья в сторону Фёдора. Остановился шагах в пяти. Другого такого момента могло не представиться.
Фёдор метнул финку. Преследователь покачнулся и опрокинулся навзничь, так и не выпустив автомата. Пистолет не понадобился. Фёдор сунул его в карман безрукавки и подошел к преследователю. Это был капитан полиции. Нож вошел ему точно в горло. Так обучали бойцов в полку спецназа, где он служил по контракту.
Федор проверил карманы его форменки. Нашел сотовый телефон, служебное удостоверение и пачку сигарет. Телефон и сигареты он опустил в карман безрукавки. Свои сигареты промокли, когда он свалился в ручей. Из служебного удостоверения узнал, что фамилия капитана Галимов, и что он начальник отдела полиции Центрального района. Шум, конечно, поднимется большой. Искать станут всей полицией и с собаками. Он затолкал удостоверение в карман покойнику. Перетащил тело за поворот, чтобы не сразу нашли. Закинул на плечо автомат. Выбираясь наверх, он потрошил сигареты из мокрой пачки и посыпал табаком свои следы. Наверху искрошил остатки табака.
Опушку приволжских зарослей огибала полевая дорога. Фёдор достал пачку капитана. В ней оказалось девять сигарет. Каждый шаг в сторону леса он тоже присыпал табаком. Последнюю сигарету оставил себе.
Забравшись в лесную чащу, он нашел поваленное дерево, сел на него, закурил и стал размышлять, что делать дальше. Пуститься в бега? Вечно бегать не будешь, отловят или сдохнешь под забором. И даже на время нельзя ни у кого укрыться, можно людей подвести. Поднять руки и прийти с повинной? Только не в полицию. Эти шлепнут без следствия и суда. Если сдаваться, то фээсбэшникам, они все-таки по закону стараются поступать. Но главное, обезопасить друзей и жену.
Он достал телефон и набрал номер Олега. Тот откликнулся.
- Слушай и не перебивай, - сказал Фёдор. – Я сгорел. Пришлось убить капитана полиции. На причале засада. Предупреди ребят, что там нельзя появляться. Боголюбову тоже сообщи.
- Вы где?
- У меня мало времени, не задавай вопросов. Распустите по городу слух, что меня арестовали. Возле твоего дома мой уазик. Пусть его заберет Моня и переоформит на Наташу. Держитесь, друзья!
- Что вы собираетесь делать? – закричал Олег.
- Не ори, стреляться не собираюсь. Сдамся фээсбэшникам.
- Зачем?
Но Фёдор уже отключился. Оставалось самое тяжкое – проститься с женой.
- Почему тебя так долго нет? – спросила она. – Случилось что?
- Случилось, моя миленькая, - он смолк, не находя нужных слов. Наконец, прошептал: - Меня несколько лет не будет рядом с тобой.
- Что произошло, Федя?
- На нашей базе засада. Я уходил от погони и убил полицейского. Выхода нет, Наточка. Пойду сдаваться чекистам. Ну, не плачь, Натуля. Пожизненно, надеюсь, не посадят. Если дождешься, вернусь к тебе.
- У меня будет ребенок, Феденька, - сквозь слезы проговорила она.
Он ответил не сразу. Это хорошо, что будет ребенок. Он поможет жить ей и выжить ему.
- Ты сильная, справишься, - сказал он. – Родители помогут. И ребята навещать будут.
Она молчала. В трубке слышались ее всхлипы.
- Моему деду обязательно передай, чтобы не проговорился, что ты моя жена, если его на допрос вызовут. Иначе и тебя затаскают.
- Передам, - еле слышно проговорила она.
- Выше носик, Наташенька! – попрощался Фёдор и сам чуть не заплакал…
Он продрался через заросли к реке. Забросил в воду автомат и пистолет. Туда же отправил оба телефона – свой и капитана. Постоял, глядя на небо. Оно было усыпано звездами. Соловьи уже отпели вечернюю зорю.
Он вернулся другим  путём на торную дорогу, по ней вышел в город и ночными улицами добрался до проходной в особняк ФСБ.
2.
У шлагбаума солдат с автоматом скомандовал:
- Назад! Секретный объект.
- Я преступник, - возразил Фёдор, - пришел сдаваться.
Из будки выглянул лейтенант.
- Паспорт есть, преступник?
- Есть.
- Заходи.
Несерьёзный караул, подумал Фёдор. В полку спецназа в помещение без обыска никого не допускали.
Лейтенант полистал паспорт, спросил:
- Почему в полицию не пошел сдаваться, гражданин Столбин?
- Там бьют.
- В каком преступлении ты решил признаться?
- Скажу только начальству. Связано с листовками в городе.
Лейтенант позвонил по телефону.
- Товарищ капитан, у меня сидит какой-то псих. Просится к начальству. Поёт о каких-то листовках. Выгнать?
Выслушав ответ, враз построжел. Достал из стола наручники, защелкнул на запястьях Фёдора. Ощупал его всего, вытянул из кармана водительское удостоверение. Разбудил спавшего за ширмой караульного, отдал ему документы.
- Отведи  задержанного в дежурку. И глаз с него не спускай.
В комнате дежурного по отделу капитан сказал Фёдору:
- Садитесь на кушетку, сейчас начальник подъедет.
Вскоре прибыл невысокий лысоватый капитан. Забрал у дежурного документы, распорядился:
- Снимите с него браслеты, - и Фёдору: - Прошу ко мне.
В кабинете он сказал:
- Я начальник городского отдела ФСБ Боков. Представьтесь.
- Старший группы Зеленых трубачей Столбин. Автор листовок.
- Что заставило вас прийти к нам?
- Полиция вычислила меня. Я не хотел попасть им в руки. Меня бы сразу пристрелили.
- Почему вы так считаете?
- Полицейские начальники зуб на трубачей имеют. Они крышевали и крышуют преступников. А мы их убирали, отнимали у них награбленное и раздавали бедным.
- Убийство Лобова вы совершили?
- Я застрелил его. Сейф очистил тоже я.
- Налет на публичный дом – ваших рук дело?
- Да. Тогда нам удалось обезвредить охрану и вызволить из сексуального рабства двенадцать девушек.
- Сколько человек в вашей организации?
- Трое вместе со мной. Фамилии не назову даже под пытками.
- Как же вы трое справились с вооруженной охраной?
- Мы бывшие спецназовцы, а они бандиты.
- Вы им сообщили, что идете сдаваться в ФСБ?
- Да.
- Где ваш телефон?
- Я его уничтожил.
- Женаты?
- Нет.
- С кем проживаете?
- С больной матерью и с дедом. Адрес регистрации в паспорте.
Капитан придвинул Фёдору стопку бумаги и шариковую ручку.
- Пишите явку с повинной. Изложите всё, что мне рассказали.
Фёдор трудился над сочинением не меньше получаса. Капитан прочитал его показания.
- Знаете, что вас будут судить?
- Знаю.
Хозяин кабинета нажал кнопку. Появился конвоир.
- Отведите в арестантскую. И скажите дежурному, чтобы покормили…
3.
Суслов сжился с мыслью, что у него будет ребенок. Лариса уверяла, что родится сын. Но он сомневался. Через полмесяца она съездит в Ленинск и сделает Узи, тогда точно будет известно. С утра он ждал сообщения Фарида. Однако тот почему-то отмалчивался. Не выдержал, сам позвонил ему. В ответ невнятный механический голос. Суслов забеспокоился. Может, десантник вооружен и отстреливается? А они преследуют его?
В двенадцать на связь вышел командир первой роты.
- Мои парни только что сообщили, что пропал капитан Галимов.
- Что значит, пропал?
- Он с вечера один сидел во дворе в засаде. Парням велел не высовываться из дома. Вышли они только сегодня в одиннадцать часов. Галимов исчез. За баней обнаружили, что грунт обвалился. Они считают, что капитана завалило.
- Мать его в перегной! – выругался Суслов и отключился.
Набрал номер Игнатова.
- У нас ЧП, Сергей. Пропал капитан Галимов. Бери пяток подчиненных и проводника с ищейкой. Встречаемся на Береговой, дом номер шесть.
Суслов подъехал первым. Ворота и калитка были настежь.
- Где джип капитана? - спросил он омоновца-прапорщика.
- В гараже, проверил.
- Показывай, где могло завалить капитана.
Прошли за баню.
- Тут.
- Никого тут не завалило, - сказал подошедший Клим. – Внизу была пустота. Хозяева, наверно, картошку зимой хранили. Подпорки сгнили, и земля обвалилась.
- Этот дом, Клим, сменил не одного хозяина.
- Может, и о хранилище новые владельцы не знали. Вот оно и накрылось.
Суслов сказал прапорщику:
- Возьми из джипа Галимова какую-нибудь его вещь и жди меня во дворе.
Сам зашел в дом. За ним неотступно следовал Клим. Суслов обошел комнаты. Заглянул в холодильник. Двух бутылок с водкой как не бывало, несмотря на запрет, омоновцы их оприходовали. В ящике комода обнаружил тощую папку для бумаг. В ней был только ордер на дом, принадлежащий Порошенко Галине Степановне. Не надо копии при обмене. Он передал папку Климу.
- Положи в бардачок и сиди в машине.
Во дворе уже находились Игнатов с омоновцами и проводник с немецкой овчаркой.
Прапорщик передал Суслову перчатки Галимова. Он, в свою очередь, отдал их проводнику овчарки. Тот сунул их под нос собаке. Она рыскнула к крыльцу, потянула хозяина за баню, остановилась у изгороди, показывая, что след ведет в поле. Игнатов с прапорщиком навалились на изгородь, опрокинули ее. Овчарка метнулась вперед. За ней помчался проводник, едва сдерживая ее на длинном поводке. Суслов отстал от тренированных омоновцев. Вскоре они вообще исчезли из вида. Обнаружил их, лишь добравшись до оврага, по дну которого бежал ручей. Омоновцы шарили по оврагу. Проводник с овчаркой шел по противоположному берегу ручья вверх по течению.
Суслов спустился вниз и сразу же услышал голос Игнатова:
- Нашел!
Фарид лежал за береговым выступом на песчаной вымоине с ножом в горле. Это была не схватка один на один. Нож метнули с близкого расстояния. Метать ножи учат десантников. Значит, Фарид преследовал его в одиночку. Дурачок, на премию позарился.
Суслов проверил карманы бывшего помощника и почти друга. Удостоверение было на месте. Автомат и телефон присвоил десантник. Похоже, труп ему пришлось сюда перетаскивать. Тащил за ноги, Галимов лежит лицом к воде.
- Убийцу можно проследить, - сказал вожатый овчарки. – Запах свой оставил, когда тело тащил. По воде он не мог долго идти. Я вылезу наверх и пущу Ирму в свободный поиск.
- Действуй, сержант.
Тот подвел овчарку к сапогам Галимова.
- Запах, Ирма!
Дёрнул за поводок, и они выбрались из оврага.
- Слушать сюда, - распорядился Суслов. – Ефрейтору из первой роты остаться у тела капитана. Прапорщику пригнать джип Галимова, вдвоем загрузить труп и отвезти его в морг…
Ирма рыскала по полю зигзагами. Наконец, остановилась, присела на задние лапы и подала голос.
- Зовёт, - сказал проводник. – След учуяла.
Снова начался кросс. Прервался он на полевой дороге, тянувшейся по закрайку леса. На ней просматривался только один след – мотоцикла с коляской. Вчерашний или сегодняшний – не поймешь. Погода последние дни стояла сухая, все колесные следы на один манер. Ирма металась по траве, по кустарнику, по дороге. Подняла голову, виновато тявкнула и потрусила к хозяину.
- Что скажешь? – поглядел на него Суслов.
- Видать, убивец на мотоцикле уехал. Собака тут не поможет.
- Людей отпустить? - спросил Игнатов.
- Отпускай. Оставь кого-нибудь дом сторожить. Сам через час ко мне…

Лариса, увидев угрюмое лицо прошагавшего мимо нее Суслова, зашла следом.
- Что стряслось, Стас?
- Убит капитан Галимов.
- Боже! Он же звонил тебе, что в засаде во дворе с ефрейтором сидит. Кто его?
- Один сидел, без ефрейтора. Не захотел ни с кем премией делиться, придурок. И преследовал десантника один. Тот метнул нож, и Фарид в морге.
- Ты очень о нем жалеешь?
- Не то слово, Ларочка. Он, хоть и туповат, но до потрохов мой. На него были завязаны некоторые мои денежные дела.
- Замкни их на Игнатова. И знаешь что, Стас? Не смотри на меня только как на бабу. Я могу быть твоим помощником в любых мужских делах. В денежных тоже.
- Сейчас подъедет Игнатов. Приготовь графинчик, помянуть Фарида.
- Приготовлю. А ты подумай о моем предложении.
- Подумаю.
«Её идея очень даже неплохая, - прикинул Суслов. – В качестве референта Лариса не так уж и занята.  Глаз у нее цепкий, характер твердый. Вполне может взять на себя обменный пункт. И доходы в общий карман».
С Ларисой просто. Они, как один организм, одинаково мыслят. Иногда она даже опережает его. С Игнатовым сложнее. Согласится ли он курировать бордель под вывеской массажного салона? Впрочем, почему не согласится? Пошел же на мокрое дело!..
Игнатов прибыл ровно через час.
- Помянем Галимова, Сергей?
- Помянем.
Лариса с подносом зашла в кабинет. На подносе четыре стакана, наполненные наполовину, и четыре бутерброда. Один стакан накрыт хлебом. Суслов обратил внимание, что из стакана Ларисы поднимались пузырьки, в нем была минералка. Выпили, не чокаясь.
Лариса собрала посуду и вышла. Суслов сказал:
- Должность начальника отдела полиции Центрального района стала вакантной. Предлагаю её тебе, Сергей. Если не возражаешь, завтра же оформлю приказом. А месяцев через семь-восемь отправлю в Главное управление представление на майора. Раньше – не поймут, капитанские погоны ты совсем недавно надел. Как?
- Не возражаю.
- Можешь взять из роты пару нужных ребят в свой новый отдел.
- Только младшего лейтенанта Дину Артюхину.
- Кого рекомендуешь на должность командира роты?
- Лейтенанта Хвана.
- А на его место?
- Он сам подберет толкового прапорщика.
- Завтра к полудню напишешь представление на должность ротного Хвана и, в связи с  этим, о присвоении ему звания старшего лейтенанта. А также ходатайство о зачислении в штат полиции Центрального района Артюхиной.
- Сделаю.
- Теперь о текучке. У тебя в шизо сидит Мясник, смотрящий Атамановки. На него повесили убийство Долгушина. Улики в комнате вещдоков. Винтовка Драгунова с оптическим прицелом, на ней отпечатки его пальцев. И коробка с патронами, тоже с пальчиками. Одного патрона не хватает.
- Разберусь.
- Мясника больше не прессовать, все равно он ничего не признает. Кормить нормально. Как бы к нему новый мэр не пожаловал или какие-нибудь правозащитники.
- Понял.
- Ты женат, Сергей?
- Нет.
- Невесту не нашел? 
- Нашёл.
- Чего же не женишься?
- Деньги на квартиру коплю. Не в общагу же вести жену.
- Она с родителями живет?
- Тоже в общежитии.
- Ну, ты и конспиратор, Сергей. Дина Артюхина невеста?
- Она.
- Хочешь быстро заработать на квартиру?
- Хочу.
- Тогда слушай сюда. Фарид курировал массажный салон. По сути это бордель. Он остался без куратора. Салон только начал работать. Согласен его курировать?
- Согласен.
- Старшая среди девок мамка Яна. Она имеет десять процентов с дохода. Я оплатил аренду квартиры, ее ремонт, обстановку и покупки для девиц и развлечения клиентов. Моя доля пятьдесят процентов. Твоя, Сергей, сорок. Устраивает?
- Устраивает.
- Познакомлю тебя с Яной. Продувная бестия. Но после похорон Галимова. Нам придется заняться ими. Я извещу его сожительницу. Договорюсь с погребальной конторой, закажу гроб. Обзвоню начальников отделов, чтобы явились с венками. За тобой почетный караул, салют. Предупреди подчиненных, чтобы о десантнике и о том, как погиб Галимов, молчали в тряпочку…
Когда Игнатов убыл, вошла Лариса и положила на стол листок.
- Телефон и расценки ритуальной фирмы.
Суслов позвонил. Представился. Назвал фамилию и должность усопшего. Заказал катафалк и дорогой гроб. Назначил число и время похорон.
- Подумал над моим предложением, Стас? – спросила Лариса.
- Подумал. Будешь шефом обменного пункта валюты. Завтра утром подъедем туда. Кассирша в нем сожительница Галимова. Зовут ее Галина. На ее паспорт и был куплен дом, который теперь тебе принадлежит. – Он достал из папки ордер на дом, - Возьми. Посетите с Галиной кадастровую палату, чтобы зафиксировать акт дарения.
- Дом сейчас пустой?
- Его пока подчиненный Игнатова сторожит. Деду повезло. Три больших комнаты. Мебель отличная. Во дворе баня, гараж. Живи и радуйся…
3.
В утренние часы людей в обменных пунктах мало. В подвальчик никого не было. Клим загнал джип во двор. Суслов позвонил в дверь. Охранник, увидев в глазок подполковника полиции, распахнул дверь. Лариса вошла вслед за Сусловым. Он заглянул в кассовую будку.
- Повесь, Галя, табличку  «Закрыто» и выйди. Разговор есть.
Посадил ее в комнате охраны на диван.
- Печальную весть мы тебе принесли, Галина. На ученьях погиб Фарид.
Она широко открыла глаза, да так и застыла. Ни о чем не спросила. Лишь проговорила:
- Похоронить надо.
- Я всё организовал. Похороны послезавтра, в два часа дня. За тобой заедет катафалк. Всё, что заработал за этот месяц Фарид, можешь забрать себе.
- Спасибо, - прошептала она.
- Вашим шефом вместо Фарида будет Лариса Вадимовна. Слушать её, как меня. Понял, страж?
- Ага, - ответил охранник в камуфляже без погон и с пистолетом в кобуре.
- Ты что, устав забыл? Как положено отвечать? Из какого подразделения?
- Он мой брат, - проговорила Галина. – Недавно с Украйны приехал.
- А второй охранник? Где он, кстати?
- Дядька мне. Днем в кочегарке дежурит. Они вместе приехали.
- Ну, бардак! Завтра же пусть назад сваливают!
- Не надо так круто, Станислав Юрьевич, - вмешалась Лариса. – Я сама разберусь.
Суслов недовольно покачал головой, но смолчал. Сказал Галине:
- Бери сумочку, и в машину. Поедете с Ларисой Вадимовной в кадастровую палату и зарегистрируете дарственную на дом.
Перед выходом Лариса проинструктировала охранника.
- Не беспокойтесь, будете работать, как и прежде. Напишите сейчас объявление, что обменный пункт откроется через два дня и выставьте в окошко. Закройтесь и никому не открывайте.
Доехав с Климом до управления полиции, женщины пересели в автомобиль Ларисы, и она порулила в контору за печатью на бумаге, делавшей ее владелицей частного дома…

Шапка по кругу
1.
Сообщение Олега о том, что Фёдор пошел сдаваться в ФСБ, наполнило сердце Боголюбова печалью.
- Как полиция смогла его вычислить? – спросил он словно бы сам себя.
- Наверно, из-за дома, - ответил Олег.
- Что за дом?
Объяснил Виктор:
- Трубачи иногда в нем собирались. Куплен он на криминальный паспорт. Вероятно, полиция вышла на дом и устроила засаду. Такой вариант был предусмотрен. Олег поставил сигнализатор в скворечнике на случай проникновения посторонних. Фёдор, видимо, поехал кормить собаку. Заметил сигнал опасности. Уходил от погони и пристрелил капитана.
- Чего ж вы про дом мне не рассказали? Я бы собаку себе забрал, а дом бы заморозили. Что случилось, то случилось. То, что он просил распустить слух о его аресте, ход правильный. Надеется на поддержку населения. Но этого для суда мало. Нужен толковый адвокат. Узнай, Олег, остались у трубачей деньги или нет.
- Если и не остались, соберем…
Славка Аронов сразу помчался к заведующей детским домом, объяснил, что средства на ремонт и для ребят дал Столбин, а теперь его арестовали. И посоветовал, как ему помочь. Сам поскреб по сусекам, набрал 350 тысяч рублей. Виктор добавил к ним еще 140 тысяч и сообщил координаты самого удачливого, а значит, и дорогого адвоката из Ленинска. Узнавший о случившемся Андрей прикатил в город и решил продать джип. Аронов уговорил его придержать машину для крайнего случая. Тот стал булгачить народ, где только мог.
Несколько дней спустя город был взбудоражен слухом об аресте руководителя Зеленых трубачей Федора Столбина. Люди собирались на улицах, во дворах, в скверах. Костерили полицию и сочувствовали трубачам. Среди них появлялись детдомовцы, рассказывали, как им помогли трубачи, показывали справку заведующей с печатью и объясняли, что собирают деньги на адвоката для арестованного. Люди кидали в пакет, в основном, мелочь и купюры по пятьдесят и сто рублей. Но попадались и пятисотки.
Ещё через четыре дня из детского дома вышла колонна ребят с рукописными плакатами «Свободу Фёдору Столбину!», прошагала по Магистральной и повернула к управлению полиции. По пути к ней присоединялись группы граждан, и у здания полиции людей было уже около тысячи. Дирижировал ими Андрей, сменивший по настоянию Мони тельняшку на серую рубашку. Запрудившие улицу демонстранты скандировали:
- Свободу Фёдору Столбину!..

Суслов и Лариса находились в это время в кабинете, пили чай.
- Дед очень доволен домом, - сказала она. – Особенно ему мебель понравилась. Даже вернул мне деньги за аренду квартиры.
- С хохлами-охранниками разобралась?
- Я приручила их. Теперь они мне служат. Галина уже не горюет, хихикает с клиентами. Но дело знает.
В открытую форточку донесся какой-то шум. И тут же раздался стук в дверь. Вошел Клим.
- Товарищ подполковник, на улице бунтовщики собрались. Требуют выпустить какого-то Столбина.
- Ступай, сейчас разберусь.
Суслов достал из стола мегафон и вышел на улицу. Она была заполнена демонстрантами, перекрывшими проезжую часть. В этой колготне  свистели, кричали, матерились. Он поднес мегафон к губам.
- Пусть ваш представитель подойдет ко мне и объяснит, что вы требуете.
Из толпы выбрался коренастый человек в джинсах и серой рубашке. Улица притихла.
- Арестовали руководителя Зеленых трубачей Столбина, - объяснил представитель. - Они много доброго сделали для людей. Потому народ требует освободить его.
Суслов объявил через мегафон:
- Полиция Столбина не задерживала. Нам такой человек не известен.
- Не верим! Врёшь!.. Брехло..., - раздались голоса.
- Прошу разойтись или я вызову ОМОН!
По толпе пошел гул, в котором можно было разобрать лишь отдельные выкрики – «Тебя самого посадить надо!», «Жандармы!», «Путину напишем!»…
Представитель поднял руку. Гул стал стихать.
- Расходитесь, товарищи! – командным голосом произнес он. – Правды здесь вы не найдете, - спрыгнул с крыльца и смешался с толпой.
К удивлению Суслова, народ утихомирился и начал рассасываться. Колонна детдомовцев по команде заведующей организованно тронулась в обратный путь. Суслов вернулся в кабинет.
- Мэр тобой интересовался, - сказала Лариса. - Просил позвонить ему.
Суслов набрал номер.
- Слушаю, Иван Григорьевич.
- В городе беспорядки, а вы держите меня в неведении.
- Я только что закончил разбираться с демонстрантами. Они требовали освободить заключенного главаря трубачей по фамилии Столбин. Но у меня не было, и нет такого арестанта.
- Где же он может быть?
- Возможно, в ФСБ.
- Ну, так свяжитесь с ними и узнайте. Вы же в контакте должны работать по выявлению тех, кто выступает против конституционного строя, - и отключился.
- Законник, мать его в перегной! – выругался Суслов.
- Не нервничай, Стас,  вредно для психики. А звонить чекистам придется.
2.
Капитан Боков был слегка удивлен демонстрацией в защиту Столбина и подозревал, что этим дело не ограничится, и шествия будут продолжаться. Вначале он подумал, что шествие организовали дружки Столбина. Но те знали, что он находится в ФСБ. Демонстранты же были уверены, что в полиции. Протест, всего скорее, стихийный, и начался он в детском доме, над которым шефствовали трубачи.
В такой обстановке судить Столбина по месту жительства опасно. Могут произойти массовые волнения, а то и открытый бунт. И дело из рядового превратится чуть ли не в общегосударственное, причем с политическим оттенком. Такого допустить нельзя. Оно должно рассматриваться как уголовное. В этом заинтересованы и областные власти, и даже сам подсудимый. Придется звонить руководству и испрашивать разрешения перенести суд в Ленинск.
Себе Боков мог признаться, что он даже симпатизировал трубачам. Вреда обществу от них не было. Они очищали его от мрази своими методами, недозволительными с точки зрения закона, и справедливыми, по мнению большинства людей. Если бы судьи руководствовались симпатиями, Столбин бы вышел на свободу из зала суда.
От размышлений Бокова оторвал телефонный звонок. На связи был начальник полиции.
- Приветствую вас, Дмитрий Петрович. Подскажите, десантника вы арестовали?
- Не знаю, десантник он или нет, но руководитель Зеленых трубачей у нас.
- Дело в том, что десантник уходил от погони и застрелил капитана полиции.
- Упустили десантника?
- Скрылся. Ваш арестант не тот человек, что явился однажды к вам с листовками?
- Тот был широкоплечий и коренастый. Назвался Семеном Гнатюком. Этот выше, и фамилия другая.
- Джип за ним не числится?
- Нет, на него зарегистрирован Уаз.
- Когда и где вы его задержали?
- Неделю назад. Всё остальное – тайна следствия…
Распрощавшись с Сусловым, Боков задумался. А не Столбин ли уходил от погони? Могло быть и так, что он появился здесь после того, как пристрелил капитана. А это уже пожизненный срок. Выбора у него не было, кроме, как спрятаться за стенами каземата.
Он вызвал на связь дежурного.
- Арестованного ко мне!
Конвоир привел Фёдора. Боков кивнул ему на стул, выпроводил солдата за дверь.
- Я был у вас дома, Столбин. Мать и дед переживают, конечно, но держатся. У них как раз находился ваш друг Аронов с невестой.
- Мы в одном классе учились. Он никакого отношения к трубачам не имеет.
- Не сомневаюсь. Занятие евреев – бизнес. Отец вашего друга – серьезный коммерсант, будущий тесть – тоже солидный бизнесмен в Ленинске. Зачем Аронову рисковать своим положением? Рискуют только такие, как вы.
- Он надежный друг.
- Не уверен… В армии вы в каких войсках служили?
- Срочную - в мотострелковом полку. По контракту – в полку спецназа.
- Ответьте откровенно, Столбин, не для протокола. Прежде, чем явиться к нам, вы не уходили от погони?
- За мной никто не гнался. Решение я принял после долгого раздумья, чтобы обезопасить от лап полиции друзей и родных. Вы же Аронова не тронули, а Суслов бы его в пыточную сунул.
- Значит, вы не стреляли в капитана полиции?
- Не понял вопроса, - ответил Фёдор. – Мне одного убийства хватит. Если вы собираетесь повесить на меня ещё одно, я его не возьму.
- Никто на вас лишнего вешать не собирается. Недавно в полиции произошло ЧП. Оперативники преследовали десантника. Тот умудрился застрелить капитана и удрать.
- Пусть его и ищут. Среди трубачей десантников не было. Я в это время у вас куковал, о ЧП только что узнал.
- Считайте, что я вам поверил.
Фёдор пожал плечами.
- Судить вас будут в Ленинске.
- Мне все равно.
- Вам понадобится адвокат. Можете проверить своего друга-еврея. Я дам вам телефон, позвоните ему, пусть наймёт и оплатит опытного адвоката.
- Не буду звонить. Если сам не догадается, обойдусь без адвоката. Сколько суд припаяет, столько и приму.

Слава Аронов и Соня сидели в офисе адвоката Романа Глебовича Пилецкого. Выслушав клиента и вытащив из принтера два экземпляра договора, он спросил Аронова:
- Кем вам приходится мой будущий подзащитный?
- Друг детства.
- Похвально.
- А вы, девушка, случайно не дочь господина Дунаева?
- Дочь.
- Очень похожи.
Адвокат двинул листы с текстом договора Аронову.
- Изучайте и подписывайте.
Расценки у Пилецкого зашкаливали. За ведение дела он брал миллион двести тысяч в рублях. Столько же за условный срок. За освобождение в зале суда – полтора миллиона. После шапки по кругу у Аронова оказалось чуть больше двух миллионов рублей.
Он подписал оба экземпляра. Выложил на стол первый денежный взнос. Секретарша адвоката, сидевшая с ноутбуком за соседним столом, забрала деньги, защёлкала по клавиатуре. Пилецкий сказал:
- Дело очень непростое, молодые люди. Уголовщина вперемешку с политикой. Крутая получилась кашка. Постараюсь ее разжевать. Ваша задача – подобрать свидетелей защиты.
На улице Соня предложила жениху:
- Я попрошу папу, чтобы он добавил тебе семьсот тысяч. Он не откажет, вы же спасли меня.
- Пока не надо. Может, еще не сумеет адвокат добиться оправдания Фёдора…
3.
Суд был назначен на 17 июня. В начале месяца Боголюбов собрал трубачей в мэрии.
- Надо определиться со свидетелями защиты, - объявил он. - Я предлагаю Вячеслава Аронова в качестве коммерсанта и заведующую детским домом Домрачеву Татьяну Михайловну.
- Аронову нельзя на суд идти, - возразил Виктор. – От обвинения среди свидетелей может быть секретарша Лобова, она его без маски видела.
- Кто еще и перед кем засветился? – спросил Боголюбов.
- Я засветился перед чекистами, - сказал Андрей. – Олег почти покалечил начальника охраны борделя. Его тоже прокурор может вызвать в суд. Мы будем ждать на улице. В свидетели запишутся Николай и Марина. Как, Коля?
- Запишемся. Предлагаю еще позвать в свидетели завуча школы, в которой я учился – Минину Валентину Егоровну.
- Что она может сказать в защиту Фёдора? – спросил Боголюбов.
- Она говорила мне, что многодетные семьи двадцати трех школьников получили в почтовых ящиках конверты с деньгами от Трубачей.
- Вот и пообщайся с ней. Спроси, согласна она или нет….

Встать! Суд идет!
1.
Фёдор сидел в клетке. Справа перед барьером прокурор в форменной тужурке, слева – Пилецкий в адвокатской мантии. В первом зрительском ряду капитан Боков в гражданском костюме, вдова Лобова, моложавая седовласая дама в чёрном одеянии, и областные чиновники. Ряд в центре зала заняли Боголюбов с помощником Виктором Монаховым, рядом с ними Наташа с матерью, затем дед Фёдора, бабуля Софа, соседи и сочувствующие.
Оператор из телестудии стоял в готовности с телекамерой, пока его спутница с диктофоном и микрофоном пыталась расшевелить неприступного адвоката Пилецкого. Газетной братии поставили стулья у стены.
- Встать! Суд идёт! – провозгласила секретарь суда.
Все встали, Фёдор тоже. Вошли дородный судья в мантии и его помощник, молодой  человек со значком юридического вуза на кителе.
Оба уселись в кресла за судейским столом. Судья объявил заседание открытым.
- Слушается дело Столбина Фёдора Ефремовича, 1992 года рождения. Он обвиняется в том, что организовал экстремистскую группу, которая насильственным путем отбирала у бизнесменов валюту. Столбин лично застрелил бизнесмена Лобова, о чем в деле имеются его признательные показания. Подсудимый, понятно ли вам предъявленное обвинение?
- Понятно, - ответил Фёдор.
- Признаете ли вы себя виновным?
- Признаю.
Секретарь суда встала и заявила, что все вызываемые лица в суд явились.
- Переходим к рассмотрению дела, - объявил судья. – Приглашается свидетель обвинения Суслов Станислав Юрьевич.
Из коридора появился Суслов в форме подполковника полиции и встал за трибуну.
- Вы знакомы с подсудимым? – задал протокольный вопрос судья.
- Нет. Но с похождениями Зеленых трубачей, у которых он был главарь, знаком.
- Что вы можете сказать по существу дела? – спросил прокурор.
- Я вёл расследование, когда они совершили налет на загородный клуб. Ограбили бар и казино. Убили владельца клуба Лобова. Перед уходом застрелили еще шесть человек.
- Благодарю, - сказал прокурор. – Вы очень точно охарактеризовали сущность убийц и грабителей, которых направлял подсудимый.
- У защиты есть вопросы к свидетелю? – спросил судья.
- Есть, Ваша честь.
- Задавайте.
- Вы уверены, свидетель, что все трупы в клубе на совести трубачей?
- Уверен.
- Однако в своей докладной на имя бывшего начальника полиции Ракова вы утверждали, что налет совершила банда из Атамановки, и трубачи к нему к нему отношения не имеют. Когда вы лгали, тогда или сейчас?
Суслов не ожидал такого подвоха от адвоката и несколько растерялся. На выручку ему пришел прокурор.
- Где вы могли видеть докладную?
- Копию показал полковник Сапрыкин из Центрального следственного управления. Тогда один солидный человек попросил меня защищать Ракова и бывшего мэра. Сапрыкин посоветовал отказаться и позволил заглянуть в бумаги, чтобы я понял, что они за гуси…
Боголюбов сразу сообразил, что адвокат блефует. Никаких бумаг ему Лёша Сапрыкин не показывал. О докладной упомянул лишь в ходе прощальной встречи после застолья. А до адвоката информация дошла через Аронова.
- Понимаю, гражданин свидетель, - продолжил Пилецкий, - что вы сейчас не в состоянии ответить на мой первый вопрос. Тогда ответьте, почему вы, человек, имеющий власть и право, не прикрыли подпольное казино еще до того, как там появились трупы?
- Вопрос не по существу дела, - заявил прокурор.
- Заявление принимается, - согласился судья. – Свидетель, вы можете остаться в зале.
Но Суслов удалился. Место свидетеля за трибуной заняла Коровина Виктория Игоревна. Фёдор сразу признал в ней куклу Барби из приемной миллиардера.
- Встречали ли вы раньше подсудимого? – задал вопрос судья.
- Нет. В приемной хозяина появились двое. Я одного запомнила, который без маски был.
- Обойдите зал, приглядитесь к присутствующим, вдруг узнаете?
Барби пошла по проходу, осматривая ряды.
- Его нет в зале, я его лицо хорошо помню.
Она остановилась подле клетки.
- Не мучьте девушку! – громко произнес Фёдор. – Я был в маске. Прошел в кабинет миллиардера и застрелил его.
- Узнали налетчика, Виктория? – спросил прокурор.
- Он же признался! Конечно, узнала.
- У меня нет вопросов, - сказал прокурор.
- У защиты?
- Нет.
Барби пристроилась в первом ряду, рядом с вдовой Лобова.
- Вызывается свидетель обвинения Бабкин Григорий Лукич, - объявил помощник судьи.
Бывшего начальника охраны борделя ввел в зал конвоир. Было заметно, что он слегка прихрамывал. Занял трибуну и, не дожидаясь вопросов, заявил:
- Я свой восьмерик получил. Что вам еще надо?
- Вас трубачи били? - спросил прокурор.
- Увечил один изверг. По сей день хромаю. В обиде я на него. Не мне за девку мстить надо.
-  У меня вопросов больше нет.
- У защиты? – спросил судья.
- Есть. Кому, по вашему мнению, Григорий Лукич, должен был мстить за девку изверг?
- Моё дело охранное. Привозили, увозили, продавали девок бармен Марик и доктор Шварцман. Их бы и увечил.
- Каким образом и кому продавали девушек?
- Возражаю против вопроса, - заявил прокурор.
- Возражение принимается, - сказал судья. – Забирайте свидетеля, конвойный.
Дверь за ними закрылась и тут же впустила в зал еще одного арестанта и конвойного. Место свидетеля занял Шварцман Эдуард Моисеевич.
- Когда вы впервые встретились с подсудимым? – спросил его прокурор.
- Чтобы не ошибиться, я должен услышать его голос. Будьте добры, спросите его о чем-нибудь.
- Подсудимый, назовите своё имя-отчество.
- Фёдор Ефремович.
- Я узнал его по голосу, - сказал Шварцман. – Он явился ко мне в больницу с двумя другими бандитами. Они отобрали у меня всё, что я скопил за свою жизнь, даже теплую одежду. А была зима, господин прокурор.
- Они вас били?
- Мягко сказано! На мне не осталось живого места. Особенно свирепствовал один, вероятно, боксер. Словно по мешку в спортзале колотил.
- Что еще можете сказать о трубачах?
- Мерзавцы. Кто-то из них присвоил мои валенки. Пришлось обмотать ноги бинтами. Когда выбрался на улицу, все равно обморозился.
- У меня больше нет вопросов, - сказал прокурор.
- У меня есть, - поднялся адвокат. – С какой целью, свидетель, явились к вам трубачи?
- Ясно с какой, поживиться.
- У меня другая информация. Вы прятали молодую девушку, чтобы затем продать ее на аукционе.
- Протестую, - воскликнул прокурор. – Адвокат уводит процесс от обвиняемого.
- Надеюсь, протест не будет принят, иначе я позвоню Сапрыкину и попрошу, чтобы Следственный комитет взял дело Столбина на контроль.
- Протест отклоняется, - заявил судья.
- Что скажете, Шварцман?
- Меня в этот криминальный бизнес втянул Красиков. Я уже получил за девчонку двенадцать лет. Отведите меня в камеру.
Конвоир вывел Шварцмана из зала. Судья стукнул молотком по подставке, требуя внимания.
- Объявляю перерыв тридцать минут. После перерыва будут заслушаны свидетели защиты.

Зал опустел. Фёдора тоже увели в комнату охраны. Мужики большей частью выбрались на улицу перекурить. Боголюбов устроился на скамье у выхода. Он – лицо официальное, и не хотел афишировать свою близость к трубачам. Он думал о том, что Пилецкий стоит тех денег, что на него потрачены. Усадил в галошу и Суслова, и  прокурора, и, похоже, даже слегка напугал судью Следственным комитетом. Вряд ли, конечно, он добьется освобождения Фёдора. Судью местные власти заранее накачали: срок на полную катушку. Но тот может струхнуть, впишет меньше, чем потребует прокурор, лет восемь…
После перекура в фойе зашел Боков, сел рядом с Боголюбовым.
- Что, Иван Григорьевич, переживаете за Столбина?
- Если честно, мне его жалко.
- Мне он тоже симпатичен, даже в своих заблуждениях.
- Странно это слышать от руководителя ФСБ.
- Все мы человеки, независимо от должности.
- Чем же он вам симпатичен?
- Стремлением к справедливости.
- Этим он и привлекает людей.
- Недавно я случайно познакомился с другом Столбина Ароновым. Из зажиточной еврейской семьи, невеста у него тоже евреечка, из семьи преуспевающего бизнесмена. Я поражен тем, что Аронов не пожалел денег и нанял самого известного в области адвоката.
- Вы думали, что евреи не способны на бескорыстную дружбу?
- Каюсь, думал…

После перерыва заседание суда возобновилось. Первой свидетельскую трибуну заняла заведующая детским домом Домрачева Татьяна Михайловна.
- Знаком ли вам подсудимый, свидетель? – задал обычный вопрос судья.
- Нет, впервые вижу его. Но и я, и все сотрудники, и воспитанники детского дома благодарны ему за заботу о детях.
- Расскажите, Татьяна Михайловна, в чем она состояла, - попросил адвокат.
- Я работаю в детдоме тридцатый год. Не знаю, сколько времени до меня здание не ремонтировалось, но при мне ни разу, хотя средства, говорят, отпускались. Где-то в марте появился у нас незнакомый коммерсант и сказал, что Зелёные трубачи отвалили ему кучу денег для детского дома. В общем, купил нам коммерсант новую мебель для спален и оборудование для кухни. Завёз по два комплекта постельного белья и одежды для воспитанников. Купил мальчишкам хоккейную форму, всего не упомнишь. Нанял бригаду рабочих для ремонта здания. И положил на счет детского дома двести тысяч рублей, чтобы повара кормили детей мясом. Ребята боготворят Зелёных трубачей.
- У защиты нет вопросов, - сказал адвокат.
- У обвинения есть, - заявил прокурор. – Свидетель, вам известна фамилия коммерсанта?
- Он не представился. Сказал только, что за свой труд получит пять процентов от потраченной суммы.
- Откуда у трубачей такие деньги?
- Не знаю.
- Я отвечу, - сказал адвокат. – Это неправедные деньги миллиардера Лобова от подпольного казино.
- Кто вам сказал?
- Мой подзащитный.
- Может, вам известно, сколько он себе хапнул?
Зал недовольно зашелестел. Адвокат повысил голос.
- Известно. Двести тысяч рублей. Купил не новый уазик, чтобы возить больную мать в больницу.
- А вам он сколько заплатил?
Судья стукнул молотком, желая прекратить перепалку и шум в зале. Но шум лишь усилился. Помощник поспешил разрядить обстановку.
- Приглашается свидетель Минина Валентина Егоровна.
В зал вошла пожилая, но еще стройная женщина в очках и шляпке.
- Представьтесь, - потребовал судья.
- Завуч школы номер четырнадцать.
- Давно вы знаете подсудимого?
- Совсем не знаю. Меня попросил выступить свидетелем мой бывший ученик Николай Горбунов. Он с женой в фойе. Они сами расскажут обо всем. Я хочу сообщить суду о следующем. В марте-апреле многодетные семьи двадцати трех наших школьников получили в почтовых ящиках конверты с деньгами от Зеленых трубачей. Коллеги из других школ говорили, что у них произошло то же самое.
- Ваша честь, разрешите внести ясность? – поднялся из-за стола Пилецкий.
- Разрешаю.
- Трубачи раздобыли в собесе адреса нуждающихся семей. Через знакомых и в школах узнавали новые адреса и пополняли список. В конверты вкладывали по десять тысяч рублей. По адресам разносили сами и доверенные почтальоны. Вот список, Ваша честь, в нем девяносто две семьи. Прошу приобщить к делу.
Помощник судьи забрал у адвоката список.
- Вопросы к свидетелю есть? – спросил судья.
- У защиты нет.
- У обвинения тоже, - буркнул прокурор.
- В суд приглашаются свидетели Горбунов Николай Павлович и Горбунова Марина Анатольевна, - объявил помощник судьи.
За трибуну они встали вместе.
- В каких отношениях вы находитесь с подсудимым? – спросил судья.
- Я ни в каких, - ответил Горбунов. – Узнал о нём только от Марины. Ее украли у родителей, пока я в армии служил.
- Впервые я увидела подсудимого в феврале, - сказала Горбунова, - когда он и двое его друзей освободили меня и еще двенадцать девушек из публичного дома.
- Кому он принадлежал? – спросил адвокат.
- Лобову.
- Как вы попали туда?
- Бандиты схватили меня на улице, затолкали в машину, завязали глаза и повезли. Меня и уговаривали, и били, потом чем-то укололи. Очнулась я в постели с мужиком. Позже узнала, что это был начальник полиции Раков.
- Всех девушек удерживали там насильно?
- Нет. Четыре сами туда напросились. Остальные мечтали вырваться. Две девчонки пытались убежать. Охранники их поймали и закопали в лесу.
- У меня нет вопросов.
- У обвинения? – спросил судья.
- Есть. Скажите, Николай Горбунов, где вы работаете?
- В дорожной бригаде грейдерщиком. Могу управлять любой техникой.
- Какая у вас зарплата?
- Нормальная.
- Конкретнее?
- С полевыми и премиями до тридцати тысяч набегает.
- Как же вы не побрезговали взять в жёны проститутку?
Марину будто ударило током. Несколько секунд она стояла в оцепенении и выбежала из зала. За ней бросился Николай.
Народ зашумел, затопал, засвистел. Кто-то выкрикнул:
- Ты сам, прокурор, проститутка!
Судья стучал молотком по деревянной подставке, но шум не утихал. Помощник поднялся и прокричал:
- Тихо! Или судья прикажет охране очистить зал.
Шум пошел на убыль, и, наконец, стих.
- Поведение прокурора некорректно, - заявил Пилецкий.
- Заявление принято, - сказал судья. – Делаю вам замечание, господин прокурор. Суд переходит к прениям сторон.

Первым за трибуну встал прокурор. Было заметно, что он еще не отошел от обструкции, устроенной из-за него в зале. Но взял себя в руки. Обратился к вдове Лобова:
- Встаньте, Лидия Арсеньевна. Перед вами неутешная вдова, оставшаяся с тремя внуками на руках. Ну, ограбили трубачи ее мужа. Зачем понадобилось подсудимому Столбину убивать его? Чтобы насладиться видом крови? Где бы трубачи ни появлялись, везде лилась кровь. Они покалечили Бабкина, избили до полусмерти доктора Шварцмана. Пусть они нарушили закон, но милосердие на Руси всегда помогало оступившимся людям вернуться к нормальной жизни. Трубачам чуждо милосердие, тем более их главарю подсудимому Столбину. Его преступления я квалифицирую по статье 105 Уголовного кодекса Российской Федерации, пункт второй, убийство по предварительному сговору из корыстных побуждений. Предлагаю вынести приговор убийце на срок 18 лет в колонии строгого режима.
Прокурора на трибуне сменил адвокат.
- Представитель обвинения только что демонстрировал нам бедную вдову, которая живет одна с внуками. Докладываю. Вдова живет в домике стоимостью в полтора миллиона долларов, с охраной и дворецким. Когда следственный комитет вскрыл махинации Лобова с земельными участками, его сын с женой отправились в длительное заграничное путешествие, оставив детей на попечение бабушки и нянек. В России они пока не появлялись. Если бы Лобов остался жив, его ждало пожизненное заключение за организацию преступного сообщества, за похищение девушек, за истязание и убийство непокорных обитательниц публичного дома, за продажу русских красавиц в гаремы богатым арабам. Трубачи освободили свой город от прожорливого монстра, принесшего беду во многие семьи. Теперь о милосердии, за которое так ратовал господин прокурор. Вдруг бы прихвостни Лобова украли не Марину, а его дочь? Взывал бы он о милосердии к Шварцману, который сделает ей укол, чтобы не сопротивлялась? Или к Бабкину, который пошлет своих тупоумных охранников закапывать её, решившую сбежать? Очень сомневаюсь. Считаю, что мой подзащитный не виновен. Предлагаю освободить его в зале суда.
- Подсудимый, вам предоставляется последнее слово, - возгласил судья.
Фёдор встал. Кинул взгляд на жену. Наташа заметила его взгляд, ободряюще улыбнулась ему.
- Каким бы ни было решение, - произнес он твердым голосом, - я его приму без возражений.
Судья стукнул молотком.
- Объявляется перерыв для вынесения приговора. Заседание возобновится через час.
2.
Закрывшись в совещательной комнате, судья сказал помощнику:
- Похоже, что мы влипли, Алик.
- Похоже.
- Первый зам губернатора лично меня инструктировал. Велел отвесить Столбину не меньше пятнашки строгого.
- Адвокат обязательно подаст апелляцию и позвонит Сапрыкину. Вмешается Следственный комитет.
- То-то и оно. Прошлый раз одного зама губернатора не просто сняли с должности, а выперли с треском и чуть не посадили. На тебя надежда, Алик. Шеф все же, хоть и дальний, но все равно твой родственник. Хватай тачку и к нему. Объясни, что и как. Его тоже Следственный комитет трепать будет.
- А если он спросит, откуда адвокат знает Сапрыкина?
- Скажешь, что они вместе в университете учились…
В фойе людей было мало, перерыв большой, разбрелись, кто куда. Свидетели защиты сгрудились вокруг Наташи, с одной стороны Виктор Монахов, с другой – бабуля Софа. Рядом с ней Николай с успокоившейся Мариной. Дед Фёдора почувствовал себя плохо, и Наташина мать увезла его домой. Уехали на работу завуч Минина и заведующая детдомом Домрачева. Бабуля Софа гладила волосы Наташи и приговаривала:
- Не переживай, деточка. Много твоему Финисту не дадут. Адвокат у него дошлый, как мой покойный дядя Соломон. Полсрока отсидит и вернется к тебе. Еще крепче любить тебя станет…
На скамье у входа, как и в первый перерыв, сидели Боголюбов и Боков.
- По-моему, судья попал в трудное положение, - сказал Боков. - Предполагаю, что он получил наказ законопатить Столбина лет на пятнадцать, а то и больше. Но его испугал адвокат своим знакомством с Сапрыкиным.
В этот момент мимо них торопливо прошагал помощник судьи и скрылся за дверью.
- Вот вам подтверждение моих слов, Иван Григорьевич. Поехал советоваться.
- Что, по вашему мнению, ему посоветуют?
- Трудно сказать…
Адвокат перекусил в ресторане и вернулся в здание суда. Окинул взглядом фойе и направился к своим сторонникам. Навстречу ему поднялась бабуля Софа.
- Рада познакомиться с вами, Роман Глебович, - протянула ему руку. – Аронова Софья Борисовна.
- С вашим внуком и его невестой я уже знаком. Почему его самого нет на заседании?
- Он улетел с отцом на три дня в Москву по делам фирмы. Завтра должны вернуться. Скажите, Роман Глебович, каким может быть приговор?
- Думаю, срок будет небольшой. Ничего не поделаешь, судья получил заказ. Если вдруг срок окажется большим, я и судью, и заказчика выверну вместе с потрохами.
- Приятно слышать, особенно про потроха.
Адвокат сел рядом с Мариной. Обратился к ней:
- Упокоилась, Марина?
- Да.
- На обиженных Богом не стоит обращать внимания. Прокурор нервный, к тому же и глуповат…
Судья в беспокойстве мерил шагами совещательную комнату. Прошло пятьдесят минут, как Алик уехал. Пора бы и возвратиться. Если делом займется Следственный комитет, первый зам губернатора, может, и выкрутится. А его уж точно вышвырнут из судей, как половую тряпку. Он выглянул в зал. Люди, не дожидаясь звонка, начали собираться. Время перерыва истекло, а гонца всё не было.
Наконец, в дверях показался Алик и стремительно вбежал в совещательную комнату.
- Как? – спросил судья.
- Сначала шеф сильно ругался, звонил губернатору. Потом сказал: «Сажайте, на сколько хотите. Только меня не впутывайте. И никаких апелляций».
- Спросил, откуда адвокат знает Сапрыкина?
- Спросил. Я ответил, как вы посоветовали.
- Молодцы мы с тобой, Алик. Через десять минут дай звонок, чтобы все в зал зашли. Я пока внесу в проект постановления поправки.

- Встать! Суд идет! – объявила секретарь суда.
Судья с помощником заняли свои места.
- Оглашается приговор…
Преамбула была длинной. Фёдор пропускал её мимо ушей, его интересовал лишь  сам приговор. Судья подробно описывал каждый факт, перечислял статьи уголовного кодекса. Неожиданно перешел к смягчающим обстоятельствам. Корыстных побуждений в действиях Столбина не обнаружено. На экспроприированные средства трубачи отремонтировали детский дом, помогли материально многодетным семьям…
И наконец, изрёк:
- С учетом смягчающих обстоятельств, приговорить Столбина Фёдора Ефремовича к шести годам в колонии общего режима. Подсудимый, вам понятен приговор?
- Понятен. С приговором согласен. Обжаловать его не буду.
- Стороны имеют право подать апелляцию в вышестоящую инстанцию в течение десяти дней после оглашения.
Адвокат поднялся с места.
- По желанию моего подзащитного, я отказываюсь от апелляции.
Прокурор отмолчался. Из боковой двери в зал вошли два конвоира, отомкнули клетку, надели на Фёдора наручники и вывели из зала.
Судья стукнул молотком в подставку.
- Заседание закончено…
3.
Наташа ждала появления мужа в судейском дворе. Её окружили бабуля Софа, Виктор и Николай с Мариной. У черного входа наготове стоял автозак. Фёдор появился в сопровождении двух конвойных. Увидев Наташу, крикнул:
- Скоро вернусь, дружочек. Я люблю тебя!
Его затолкали в машину с решетками и увезли. Наталья заплакала. Виктор и бабуля взяли ее под руки. Они тихо побрели со двора и дальше, в сторону автостоянки, где их ждали Славка, Андрей и Олег…
Стояло солнечное лето. Фёдор ехал в автозаке и с грустью думал о жене. Дочь родится без него. Он был почему-то уверен, что родится дочка. Срок у него небольшой. Он зажмет себя в кулак, и никаких нарушений режима. Через три года можно подавать на УДО. Когда освободят, дочке будет два с половиной года. Друзья не оставят Наташу без поддержки…
Он перенесся мыслями к Боголюбову, которого горожане избрали мэром. Сумеет ли он противостоять опытному Суслову и его полицейской машине? Не постигнет ли его участь Долгушина? Одной поддержки жителей города недостаточно. Город – точка на карте страны. Страна живет по законам власти. На пике власти президент Путин. Он был когда-то надеждой, героем, остановившим распад России. После Крыма появился Путин – собиратель земель. А кто ты сейчас, товарищ президент? Куда подевалась твоя историческая миссия? Разве что аккуратно и нежданно для противников присоединит Донбасс, как Крым, тогда он снова на коне. Не сделает этого – значит, близок финиш путинской эпохи...
Автозак въехал в ворота пересыльного пункта содержания заключенных.  Фёдор еще раз мысленно увидел жену, уходившую с судебного двора в окружении  друзей. И настроил себя на долгое ожидание свидания с ней и с родившейся к тому времени дочкой…
Потомок чекистов в четвертом поколении капитан Боков, возвращаясь в свой город на Волге, тоже размышлял о жизни. Справедливость и добро нередко вступают в конфликт с законодательством, думал он. Это породили олигархическая структура власти и ею созданная финансовая система. Результат налицо - катастрофическое расслоение общества. Богатые и бедные всегда были, есть и будут. Но нельзя допускать, чтобы магнат получал в пять-десять тысяч раз больше рабочего, а губернаторы и депутаты жили во дворцах либо в элитных городских хоромах стоимостью в несколько сот тысяч долларов. Пока такое дикое расслоение не исчезнет, конфликты будут продолжаться. И таким правдолюбцам, как Столбин, уголовного преследования не избежать.
Боков еще в училище подозревал, что наказ Дзержинского о горячем сердце и чистых руках тихо улетучился. Его вытеснили бесконечные лозунги, реформы и добила перестройка. Немного в их рядах осталось идейных чекистов. Любая структура и система власти изнашиваются. Президент тоже из чекистов, он не может  не видеть  этого. Латанием дыр тут не помочь. Надо кардинально перезагрузить  саму систему. Как он поступит? Решится на перезагрузку или ему не дадут?..
История не предсказуема, как и жизнь. Рассудит лишь время…












               
СОДЕРЖАНИЕ
Зелёные трубачи ………………………………..
Экспроприация …………………………………
Охота на невидимок ……………………………
Расшифровка номера телефона ……………….
Ночной клуб миллиардера ……………………
След ведет в Атамановку …………………….
Новые листовки ……………………………….
Облава ………………………………………….
Сюрприз от умного человека ………………..
Слежка ………………………………………..
Работа для хакера ……………………………
Конец слежки ………………………………
Бордель …………………………………….
Лавры пополам ………………………………
Подкоп …………………………………….
Перетряска …………………………………
Тихая свадьба ………………………………
Криминальное наследство ………………
Двойной агент …………………………
Болт под дых …………………………..
Война местного значения …………….
Шила в мешке не утаишь ………………
Тёмная лошадка …………………………
Сигнализатор замаячил красным ………
Шапка по кругу …………………………
Встать! Суд идет! ………………………..