Детство и дедство

                Нам здесь не рады

   Собралось нас трое в понедельник утром. Папа и сын одеваются – кто на работу, а кто и в школу – а дед у входной двери наслаждается пенсионным возрастом. Сонно и молча. Потом прервал молчание:
  - Ещё неделька – и день рождения…
  - А ещё неделька – и Новый год… - Углубил дискуссию папа. Ну, или не дискуссию. Но тогда просто беседу.
  - А там и две недельки каникул… - Продолжил деда.
  - Стоп! Вы подарки пропустили. О них тоже стоит помечтать. – Добавил внук, а в его глазах читалось: «Не о том думаете, ребята, не о том».
   Он был не совсем прав: подарки ему давно куплены и надёжно до поры упрятаны. Что нам о них мечтать? Смысла нет, я считаю. А в нём, по идее, должна жить уверенность в том, что мы и в этот раз не подведём. Оправдаем самые смелые ожидания, так сказать. Не считая подержанного автомобиля, конечно. Он о нём между делом как-то мечтал, если помните. Хотя… Возможно, он так, на всякий случай про подарки – перестраховаться: вдруг забыли о них? Всё когда-нибудь случается в первый раз.

   Сегодня после занятий в вестибюль заяц вышел в числе первых. Уже неожиданность. Выражение лица – не весёлое, но и не печальное. Каменное. Или покерное, как сейчас говорят прошаренные. С непривычки я аж поёжился: «Двойки? Драка с отягчающими? Тёрки с учительницей? Разбитая любовь? Что ещё?»
  - Что случилось?
  - Нам здесь не рады. – Не меняя выражения лица, глядя куда-то в ограниченную капитальной наружной стеной здания школы даль, произнёс ровным голосом заяц.
  - Двойка?
  - Нет. Пятёрка. С минусом. Правда, две штуки. По полугодовой контрольной по математике и по английскому. Но ты сам говорил, что минусы не считаются – их в журнал не ставят.
  - Подтверждаю! Так в чём дело-то?
  - Нам здесь не рады.
  - Кто?!
  - Кое-кто.
  - Дрался?
  - Нет.
  - Гм… Варианты кончились.
   Мало того, что вышел в вестибюль в числе первых, так ещё и оделся быстро как никогда, в буфет не захотел (это меня вообще добило – любопытно же, в чём дело!) и, молча взгромоздив на плечи рюкзак, пошёл домой быстрым шагом. Трэш! Я всё понимаю: в жизни всякое случается. Но чтоб такое?! Так же тоже нельзя! Мне что – умереть от любопытства прикажете? Зазвонил телефон. Его. Быстро сбросил рюкзак (я в армии так быстро не управлялся с вещмешком!), мгновенно откопал в нём девайс, поднёс к уху:
  - Хорошо, я записал.
   Всё!!! Больше – ни слова!!! Всё с тем же каменным лицом! Не знаю, как поступили бы на моём месте вы, а я выдержал буквально десять шагов:
  - Кто звонил?
  - Ариша*.
  - Арина, я правильно понял? И что ты записал?
  - Обменялись с ней номерами телефонов. Ариша. Она просила так её называть.
  - Да нет вопросов: я просто уточнил. Так что произошло, кто не рад нам?
  - Кое-кто. – Хоть бы один мускул дрогнул на лице малявки.
   На данную минуту мы уже вернулись, я пообедал, сижу, пью чай без сахара, но ответа на свой вопрос так и не получил. «Косвенная улика» была мною «найдена» в трамвае: мы зашли через заднюю, он сразу же пошёл к средней двери и стал возле неё, перегородив ненароком, не учтя рюкзак за спиной, кратчайший путь к ближайшему сиденью вошедшей через среднюю старушке с рукой на перевязи. Та вежливо попросила его слегка посторониться. Он выполнил её просьбу, а мне на ухо:
  - Опять создал неловкую ситуацию.
  - Да всё нормально, парень, ты просто не учёл торчащий за спиной рюкзак. Ты посторонился, бабушка прошла, села и всё хорошо.
  - Мне кажется, она смотрела на меня презрительно.
  - Да что за ерунда? Ну откуда ты это взял? Она вообще на тебя не смотрела. А если и смотрела, то думая о своём.
   Так вот: похоже, в школе случилось что-то наподобие - на ровном месте решил, что кому-то причинил неудобства. Или что кто-то смотрел на него презрительно. Не факт, конечно.

 
Ариша* - имя изменено: я не выдаю секретов друзей.