Тайны Волегова леса

Наше новое путешествие началось от бывшей деревни Волеговой. Несколько лет назад нам удалось побывать в этих чудесных местах. Волегово поле широко и просторно спускается к правому берегу реки Чусовой. На другом берегу высятся скалистые Гребни. Мы снова здесь!

Утренний туман мешается с дымом костра. Сегодня путь лежит к окрестностям камня Высокого. Луговая дорога уходит под воду, и наш отряд бредёт в водоступах до устья речки Волеговки. Огромные Гребни скрываются постепенно из виду, река поворачивается вместе с землёй. Вдали, на излучине быстрого и узкого перебора, маячит боец Волегов. Это небольшой, но в прошлом грозный противник барок и коломенок.

Перед ним, словно плечи великана, раскинулась каменная лещадь, поросшая яркими огоньками гвоздик и тёмными шариками кровохлёбки. По ней мы поднимаемся на высокий берег, за которым раньше находились деревенские поля. Новоявленные чусонавты в наглухо застёгнутых скафандрах бредут по дебрям неизвестной планеты, утопая по грудь в чишме и в звоне мошкары…

Мы уходим с безнадёжно заросших волеговых полей вглубь кондового леса. Шаг - и становится темнее. Ещё шаг - и небо захлопнется густыми ветвями. Только солнечные зайчики не бросят нас и будут рядом, покуда не сядет за гору Звезда по имени Солнце.

***
Вдалеке под небом была едва заметна кромка леса вдоль Чусовой. Мы всё глубже погружались в дикую и непроходимую тайгу. Пространство между живыми деревьями было сплошь занято сухостоем. Густой лес тянул к нам свои лапы, стремясь поздороваться.

Наверное, стоило вернуться и поискать тропу? В этих лесах порой невозможно пробираться по чишме и бурелому, и даже плохонькая тропинка бывает настоящим спасением. Но в следующий момент я увидел настоящую борону и напрочь забыл о поисках.

Увлёкшись бороной и старыми лабазами, я проворонил древнюю илимскую дорогу. Волегов лес такой, что где хочешь - не своротишь. Просто так по азимуту не пойдёшь. Пришлось пробираться остатними лесными дорогами, брошенными просеками. И это нисколько нас не расстроило.

Я так соскучился по волеговскому лесу! Три года здесь не был. Пойду-ка, навещу знакомых волчар! Они здесь. И лоси здесь, и медведи никуда не делись. Большущий муравейник тому свидетель. Он оказался разрытым, со следами мишиных лап. А вот и узенькая дорожка, набитая махонькими копытцами.
Ммм…, и кабаны здесь! Только они меня видят, а я их - нет.

Мы шли вроде бы осторожно, и всё равно большие черноватые птицы с белыми пятнами на оперении хвоста взмывали из травы и заполошно взлетали вверх. Они пугали нас неожиданным шумом, хлопаньем бурых крыльев, рубящих тонкие ветки сухостоя. Это были глухари, те самые токуны, которыми славилась деревня Волегова.

Наговор старого чусовлянина по А. Иванову гласит:
- Преславное чудо, небо украшено звёздами, земля цветами, …, Утка косыми лаптями, Пермяки грязными местами, Шайтанка хвастунами, Мартьянова зипунами, Волегова токунами, Илимка колдунами, Кын бражниками.

Весной, с конца марта до первых чисел мая, происходит токование у птиц этого семейства. Самец привлекает самок своим особым голосом. В. Даль записал, кто и как это делает:
"…бекас – барашком, дупель – как лучинку ломают, стрепет – резко, отрывисто трещит, тетерев – бормочет и пыхтит".

Токующая птица на время лишается остроты зрения, слуха и чуткости, потому и прозвали глухаря - глухарём. Во время скирканья (это вторая часть глухариной песни, первая - щёлканье) глухарь, закатив глаза, закидывает голову и надувает перья, разворачивает хвост.

*** ЦАРЬ-ЛЕС ***

В заповедных лесах близ Сулёма сохранилась часть древнего природного мира. Туда стоит отправиться, чтобы увидеть Царь-Лес. Хотя бы то, что от него осталось. Уникальная низкогорная мохово-травянистая тайга с "висячими" горными болотами сформировалась восемь тысяч лет назад.

Здесь смешались европейские и сибирские виды растений, растения тайги и степи. Есть реликтовые растения с доледниковых времён и эндемики, которые встречаются только там. Чего только нет! Вместе с можжевельником встречаются малина и шиповник, жимолость и ирга. Радуют глаз земляника и дикая клубника, морошка, черника и голубика.

А какая сладкая красная смородина в лесах у речки Илимки, или под утёсами Охониных бровей! И сколько раз нас спасала от жажды брусника, растущая прямо на склонах бойцов-великанов!

Однажды мы бродили в окрестностях Староуткинска. Перейдя вброд Реку Теснин у подножия бойца Балабана, мы шли по тропинкам до камня Сокол и считали, сколько видов ягод нам попадётся. Насчитали двадцать! Попробуйте, сколько у Вас получится?

В парме священной Чуоси высоко взметнулись лиственницы и островерхие пихты. Водят хоровод берёзы вокруг величественных елей, рядом соседствуют ивы, осины и рябины. Стоят корабельные сосны. На Чусовой были сосновые боры на любой вкус – брусничники и черничники, нагорные леса и боры, заросшие папоротником-орляком, а также сфагновые боры.

Лесосплав и массовые вырубки XVIII-XX веков привели к тому, что первичный лес остался островками в труднодоступных местах, на склонах Уральского хребта. В остальных местах выросли вторичные елово-берёзовые леса.

Губительным для реки Чусовой и её лесов, для рыбы оказался молевой сплав и сброс стоков от производства хромпика в Первоуральске. Стало меньше боровой дичи и хищников - лисиц, волков, горностая. Где-то ещё ходят лоси и бродят медведи. Леса вырубаются, вымирают.

А вы знали, что у нас водились дикие лесные козлы? Последний дикий козёл в районе Сулёма был убит ещё в годы войны. Ныне и обыкновенный ёж для Чусовой – редкость! Он внесён в Красную Книгу.

Природу Чусовой пытались сохранить, с 1946 года в бассейне Чусовой действовал большой заповедник "Висим". Но в 1951 году он был закрыт и восстановлен лишь через двадцать лет в значительно меньших размерах, в верховьях реки Сулём. У деревни Большие Галашки сохранился кусочек первобытного леса.

В 2004 году был создан Природный Парк "Река Чусовая", протянувшийся от камня Синего в окрестностях Староуткинска до камня Самаринского. Его сотрудники могут помочь всем желающим познакомиться поближе с чусовским Лесом – главной достопримечательностью!

***
Лосиные тропы вели нас к реке Чусовой, на северо-запад. Вблизи них сулёмские охотники устраивают солонцы - корыта. Древесина, пропитанная солью, превращается в лакомство для сохатых. Перед спуском в лог я заметил, как толстенные пихты удерживаются на каменном хребте бойца Высокого, вгрызаясь корнями в матушку-Землю. Гигантские стволы удерживали корытца, прибитые железными скобами.

Под корнями одной из пихт чернело отверстие. В прошлый раз, когда пробирался сюда с велосипедом из Сулёма, передо мной выскочила огненно-рыжая пушистая красавица. Не её ли это нора?

Мы шли, и коряги радовались, увидев гостей. Наконец-то хоть кто-то появился! Последний раз люди здесь были полвека назад. Сейчас места дикие. Куда ни глянь - волчьи следы. Последние зимы были тёплыми и удачными для серых разбойников. На Чусовой они много лосят завалили и расплодились, особенно на участке от деревни Мартьяновой до Усть-Утки.

Потому деревню Волегову я назвал бы Волковой. Меня не покидала мысль о том, что на одной из бляшек Пермского звериного стиля изображено божество верхом на волке, и что древнепермское имя Волег – это просто-напросто волк, "хитрый и ловкий". Его имя осталось в названиях волчьего лыка и волчьей ягоды. За волчеягодником мне махала изящными веерами папора -  волчья трава! 

Сохатые, перейдя брод, стремятся как можно быстрее проскочить этот лес. Вырваться на просторы Волегова поля, где ни один санитар в серой шубке не догонит - вот сверхзадача. Тропа на глазах превращалась в целую лосиную трассу!

Выходить на неё - всё равно, что очутиться на рельсах скоростной железной магистрали перед локомотивом. Рогатые исполины несутся вихрем по волегову лесу, и у них, вообще-то, тоже есть тормозной путь. Зашибут ненароком.
В обчем, покумекал я маненько и свернул на соседнюю, кабанью тропу.

Мы шли и громко разговаривали. Это сработало - сороки успели оповестить весь лес. Ведь, если тихо идти, можно случайно на мишку набрести. А он с перепугу может "а-та-та" туристам устроить. Не-ет, решили не рисковать.

В 2015 году в этих местах случилась одна история. Я крался неслышно, потому что хотел поймать в объектив какую-нибудь зверюшку. В результате оказался в самой гуще волчьей стаи, примерно в двадцать голов. Волки настолько были увлечены слежкой за лосихой с лосёнком, которые переходили брод на Чусовой, что не сразу меня заметили. Я стоял ошарашенный, едва не наступив им на хвосты.

Так что в этот раз мы аукали "как следоват" - и лес расступался, на вид совсем пустынный и незаселённый.

Лес - это удивительно философское место. Торжество жизни над смертью. Умершие деревья валятся и прорастают мхом. Моховой валёж становится роскошной благодатной периной, украшенной травами и невиданными грибами. Она служит "ясельками" для всходов семян новых деревьев.

Девственный, не хоженый человеком лес - по-настоящему сказочный! По нему трудно идти - но и не надо торопиться. Посмотри, леший и кикиморы болотные, да и сам владыка Царь-лес приветствуют тебя. И надеются втайне - с добром пришёл?

Лес - это Дом. Правда-правда. Мои предки были из людей Леса - тамбовские и курганские крестьяне, верхнесергинские охотники и сибирские казаки.
Заходя в лес, я успокаиваюсь, и чувствую себя, как дома. Здесь тепло зимой, какие бы ни трещали морозы. Лес защищает от ветра в самый ветреный день!

Он порадует тебя первоцветами весной, укроет от зимней метели и осенних дождей, защитит от летнего зноя и палящего солнца. И сейчас, в самую сухую жару, он предлагает утолить жажду. Вот хотя бы соком "плачущего гриба", который вырос на старой берёзе. Его бежевая шубка под красной шапочкой была густо усеяна каплями влаги.

Оказывается, это нормальное состояние гриба. Специалисты Природного парка уточнили, что гриб, "когда сам живой и свежий, выделяет жидкость". Я оставил этот деликатес лосям и отправился к ручьям-ключевинникам, попутно вдыхая медовые запахи среди ароматов хвои.

Уральскую землю овевала благодать нежданного августовского тепла. Мохнатые лесные пчёлы, блестя на солнце чёрными шубками, носились по высокой красной кашке (так зовут клевер), по низкой белой кашке, затем роились над отцветающим иван-чаем.

На Чусовой встречается девяносто видов медоносов, двадцать видов самых разных съедобных грибов! Стволы деревьев-великанов, павших на нашем пути, украшали неизвестные мне светло-оранжевые грибочки, в которых я засомневался - съедобны ли они. Правило известное, не знаешь – не бери.

Двигаясь по кабаньей тропе, мы завернули в непролазный бурелом. Тропинка с отпечатками копытец ускользала под стволами и опрокинутыми пнями. Пытаясь пролезть по ней, я проворчал что-то насчёт "низкорослых кабанов". Танюша так смеялась!

Кабаны убежали куда-то вниз. Огромная старая коряга грозно шеперилась передо мной лапами, словно говорила:
- Не ходи туда!

Ну, а как не ходить? По этому склону все горки перебегал – нет дороги! А там, в самой глубине девственного лога - настоящая майна и новое лесное царство. Нут-ка, повезёт?
Не повезло. Что ты будешь делать - я снова вышел к ручью, нигде не обозначенному! Когда раньше ходил к бойцу Высокому, никакой ручей я не пересекал. Права оказалась коряга - не туда мне нужно было.

Звериные тропы несколько раз выводили нас на один и тот же ручей, не отмеченный ни на какой карте. Я не стал его переходить, наш путь лежал к Высокому камню, а не к Мостовому.

Лосиные, кабаньи, медвежьи и волчьи стёжки обрывались на высоких берегах этого глубокого и узкого ручья. И у каждого зверя там было своё место, чтобы напиться вкуснейшей водой Волегова леса. И нам удалось насладиться божественным напитком. Набрав запас воды в бутылочки, мы дали безымянному ключевиннику имя - Водопойный.

В лесных дебрях нам на глаза попалась знакомая коровница. Так называют в народе серую жабу (Bufo bufo). Первый раз с ней довелось познакомиться у речки Илимки, притока Чусовой. Наша палатка стояла на берегу речки, и вроде никому не мешала. На самом деле, там была жабья тропа.

Возвращаясь с купания, жабки остолбенели от наглости. Их предводительница, здоровенная матуха с бугристыми и мускулистыми лапами недовольно повела тигриными глазами. Она встала на задние лапы, а передние раскинула по тенту, пытаясь отодвинуть палатку.
Пришла очередь остолбенеть и мне, - палатка шаталась! Бережно взяв гигантскую амфибию на руки, я с большим уважением и трепетом, ласково-ласково отнёс её куда подальше.

Теперь серая жаба лазила по мху и купалась в утрешней росе, насыщая высохшую бугристую шкурку водой. Увидев нас, она агрессивно выпятилась и раздулась, меняя на глазах окрас от буро-коричневого до оливково-фиолетового. Не боись, красоточка, не тронем мы тебя. Осторожно обойдём и осиное гнездо, качающееся на соседней веточке.

***
По мере приближения к Чусовой лосиные солонки попадались всё чаще. Охотники почистили лосиную тропу от завалов. Смешно! Лось такое препятствие не заметит даже. И охота было кому-то трухлю пилить? Впрочем, получилось красивое учебное пособие на тему "Как устроен полом".

Впереди забрезжила Река Теснин. Ни с чем не спутаю тот волнующий далёкий свет от Мерцающей реки, проникающий сквозь частокол деревьев. Солнце блазнилось в сосновых кронах, а мы шли и шли по дивному лесу, который был полон чьих-то следов, взглядов, звуков и шорохов.

Горная гряда внезапно оборвалась и моё сердечко ёкнуло. В окружении зверей и птиц я слушал во все уши и глядел во все глаза. Поскольку приближалось то место, где четыре года назад я угодил в волчьи объятья, спустившись в прибрежную долину.

***
Это правый берег Чусовой ниже камня Высокого. На знакомой трассе всё так же солнце било с реки, освещая землю, изрытую лосиными копытами. Эта точка - аэродром для приземления летящих лосей. Сохатые переходят Реку Теснин вброд. Очутившись на мелководье, они разбегаются и прыгают, норовя попасть передними копытами в твёрдый берег. Это важно!

Потому что одновременно это точка отрыва. Удачное приземление даёт лосю возможность оттолкнуться и набрать скорость. Совершив следующий прыжок, он  оторвётся от волков, обычно дежурящих у брода в засаде…

Четыре года назад лосиха с лосёнком вышли на Лосиный брод у Высокого. Мамаша услышала непонятную возню и шум на берегу. Большой Медведь орал на волков и грозно спрашивал - ЧЬЯ ТРОПА???

Волки трухнули и предпочли смыться, чувствуя за собой косяк. Ну как же - ушли со своей волчьей тропы и вышли на мою дорогу. Вот так дела! Правда лесная была за мной.

Из-за громких разборок лосиха думала -  идти всё-таки или нет вброд к опасному месту. Я смотрел на неё с места опустевшей волчьей засады и решил помочь ей с выбором верного пути.

Лосиха стояла в воде и никуда не уходила. Она упиралась, ей всё же хотелось попасть на правый берег. Дело-то было в октябре, сохатым нужно было идти за Камень на зимовку. Однако и волчья стая, отбежав от меня подальше, никуда не делась. Грусть проблёскивала в чёрных полосках, украшавших глаза пушистых разбойников. Обломалась охота, к которой они неделю готовились.

Хорошо, портить малину - так всем! Я выбежал на берег перед лосями и рявкнул...

О! Видели бы Вы это зрелище, когда лоси несутся вверх по Чусовой! Мощной грудиной - "соколом" - они разрезают воду, как корабли. Кажется, вода расступается сама перед ними.

Затем следует невероятный по высоте и длине красивый, грациозный прыжок. Лоси летят по воздуху над рекой по какой-то чудной траектории и приземляются уже где-то лесу, перелетая прибрежную чащу!

***
Растворившись напрочь в бездне дремучего и тёмного волеговского леса, наш маленький отряд наконец-то вышел на свет. От опушки леса перед нами опять открылись просторы Чусовой. Раньше в этом месте реку пересекала дорога от деревни Волеговой к селу Илим. Зажмурившись от яркого солнца, мы спускались по берегу вдоль светлой и прекрасной Чуоси. Родная Лес-Вода...

На Лосином броду никого не было. Река Теснин шумела на перекате, играя с камнями. Нам хотелось скорее окунуться в неё. Знаете, как приятно побродить по реке Чусовой от берега до берега? Особенно в летнюю жару.

Был Божий день.  И мы шли как лоси, по высокой-высокой траве…